Текст книги "Смерть майора Черила. Роковой триместр"

Автор книги: Джон Пенн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

В данных обстоятельствах это была вполне вежливая просьба, но в ответ на нее раздались протесты. Первым, нарочито обойдя майора далеко стороной, вышел Колин Белл-Смит. За ним в замешательстве последовали другие. Найна Долиш поколебалась и тоже выскочила вон, громогласно заявив, что, хотя ее и пригласили, она ни за что не останется, и больше ее ноги в этом доме не будет.

– Вот и прекрасно, – без всякого христианского милосердия заметил Эдвин Галверстоун, который пересек комнату и стал бок о бок со своим другом.

– Возможно, – устало сказал Том Черил. – Простите меня, – повторил он. – Не надо было этого делать. Но на меня свалилось слишком много в последние дни. Глупо, конечно. Зря я так. Только новых врагов мне и не хватало.

ГЛАВА 10

После похорон интерес к делу Черилов вроде бы ослаб. Майор уехал в Лондон к дочери, у которой должны были начаться занятия в школе. Полиция собирала информацию о мотоциклисте в желтом шлеме – не видел ли его кто-нибудь во вторник, в день взрыва, и в предшествующие дни. В округе имелось, само собой, довольно много желтых шлемов, и их владельцев тщательно допросили. Затем старший инспектор с сержантом освободили свои комнаты в «Золотой лани» и покинули Фарлингам.

В конечном итоге, как откровенно признал Дейвид Тейлор на нескольких совещаниях в Кидлингтоне и в Скотленд-Ярде, расследование зашло в тупик. Кроме упомянутого мотоциклиста, конкретной ниточкой был лишь лист оберточной бумаги, найденный в секретере сержантом Дру. Лаборатория признала, что в него могло быть завернуто взрывное устройство. На этом основании снова детально обсудили возможности, которые открывала перед следствием наклейка с адресом, но ничего нового к тому, что высказали за завтраком после взрыва Дейвид Тейлор и Дру, не прибавилось.

Эксперты подтвердили, что адрес напечатан на портативной машинке, скорее всего на старом «Ремингтоне», и среди начальства разгорелись споры – не взять ли образцы шрифта у всех, кто как-то связан с делом, особенно у сотрудников издательства «Линдзи и Бекетт». Однако решили пока подождать. Как справедливо сказала Глэдис Ли, явных улик против издательства нет, а добыть официальный бланк и подделать подпись Линдзи мог кто угодно. Не было причин подозревать и фарлингамцев, хотя и решили выяснить, у кого в деревне есть пишущие машинки.

Обсуждалась и возможность двойной игры, блефа: убили именно того, кого хотели, а рекламные объявления напечатали лишь для отвода глаз. В этом случае основным подозреваемым становился сам майор Черил. Но какие у него могли быть мотивы? Идеи на этот счет никому в голову не приходили.

По причинам, которые он сам не до конца понимал, Дейвид Тейлор не стал упоминать о том, что майор соврал по поводу своего местонахождения в день трагедии. Номер телефона, что ему дали в клубе, принадлежал, как он выяснил, некоей миссис Джин Обин – скорее всего, той самой Джин, которой звонила из своей квартиры Джилл перед поездкой тем вечером в Фарлингам. Миссис Обин была известным книжным иллюстратором и, значит, имела связи в издательствах. Но ничего подозрительного в ее отношениях с майором Тейлор не усматривал, тем более что Джилл Черил о них прекрасно знала. Поэтому он не хотел без крайней необходимости заниматься этими отношениями.

* * *

Взяться за них старшего инспектора заставили слухи. Никто не знал, откуда именно они поползли. Возможно, источников было несколько. Но они поползли сразу после похорон, хотя ушей полиции достигли не сразу. Распространялись они быстро, обрастая, как водится, гнусными подробностями. В фарлингамскую церковь их принес пономарь после разговора с близнецами Карверами и, в свою очередь, в несколько искаженном виде пересказал миссис Галверстоун. Та, кое о чем тактично порасспросив своих подруг и приятельниц, сказала мужу:

– Эдвин, ты слышал, какие странные вещи говорят в округе о Томе Чериле?

– Нет. Что на этот раз? – раздраженно спросил он. После резких слов майора по поводу слухов преподобный Галверстоун был чувствителен к этому предмету. Кроме того, он сейчас мучительно писал проповедь, считая делом чести создавать собственные тексты, а не использовать готовые.

– Говорят, будто он рад смерти Эйлин, будто они не ладили и …

– Кто говорит?

Жена пожала плечами:

– Наши, деревенские. И не только. Многие уже знают об этом, даже постоялица «Золотой лани», которая подвернула лодыжку и ходила на прием к Дику Карсону.

– Докторам не положено обсуждать своих пациентов.

– Ради Бога, Эдвин! – непрошибаемая добропорядочность мужа часто выводила Дороти Галверстоун из себя. – Дик Карсон ничего и не обсуждал. Это она сказала…

– Чего доброго, начнут городить, будто именно Том и убил Эйлин.

– Уже и такое ходит.

– Что? – Эдвин Галверстоун отодвинул бумаги в сторону, снял очки и уставился на жену. – Ты это серьезно?

– Абсолютно. Прямо не говорят, но явно подразумевают.

– И по какой же причине он ее убил?

– По разным. Нужны были ее деньги. Не давала развода. Наконец, просто надоела. Выбирай причину сам.

– Ну и чушь! Господи! И как давно идут эти разговоры? Почему я ничего не слышал?

– Вероятно, при тебе молчат, потому что вы с Томом друзья.

– Самое время это доказать. Дурацкие пересуды надо прекратить. И лучше всего до возвращения Тома из Лондона. Ему и так в последнее время досталось, а тут еще грязью норовят испачкать.

* * *

Слухи куда легче распустить, чем заглушить. Однако когда майор вернулся в понедельник в Фарлингам, он первое время не замечал, что отношение к нему в деревне изменилось. После недели, проведенной с Джин Обин, он успокоился и даже слегка повеселел. Мысли о страшной смерти Эйлин уже не так терзали его, но встречаться с людьми еще не хотелось. Пару раз он поужинал с Галверстоунами, но церковную службу не посещал. Избавившись от полицейского присмотра, он много гулял, хотя в «Птичек» по дороге домой не заглядывал. Сильнее, чем предполагал, он скучал по Сэл. По Эйлин не скучал совсем.

Миссис Ходжесон проводила в доме больше времени, чем раньше, и простое хозяйство как бы само собой катилось по накатанным рельсам. Смысл такого внимания миссис Ходжесон к нему он понял, когда как-то утром, придя из сада, услышал ее слова по телефону:

– Замолчите, замолчите, подлец!

Том Черил не успел вовремя ускользнуть или сделать вид, что ничего не слышал. Миссис Ходжесон его заметила. Она бросила трубку и повернулась. На щеках у нее горели красные пятна. Обычно таких слов она не употребляла, и ей было стыдно перед майором.

– Случилось что-то неприятное, миссис Ходжесон?

– Вроде того, сэр. Да.

– Может быть, расскажете?

Миссис Ходжесон яростно вытерла руки о передник, но рта не раскрывала. Как сказать хозяину, да еще такому доброму, что кто-то все время звонит и обливает его грязью, заявляя, что он, мол, убил свою жену и, мол, надо снова ввести смертную казнь через повешенье. Она вытянулась во весь свой небольшой рост.

– Я… я… лучше не буду, сэр.

– Как желаете. Особенно если это касается вас лично. – Том Черил заколебался. Он был далеко не глуп и мог догадаться, что вызвало у миссис Ходжесон такой взрыв эмоций. – Но если дело касается меня, вам следует рассказать. Что, опять угрозы?

– Нет, не угрозы. – Миссис Ходжесон отвела глаза. – Просто… просто грязные поклепы. Злобная ложь. Уже не в первый раз.

Внезапно Том Черил похолодел. Он не отгадал. Не угрозы, а ложь, грязная, злая ложь. Это еще хуже, чем угрозы. Он не смог заставить себя расспросить миссис Ходжесон поподробнее.

– Не волнуйтесь, миссис Ходжесон. – Он улыбнулся. – Какой-то псих, вот и все. Если звонки не прекратятся, я заявлю в полицию или поменяю номер. А вы пока не подходите к телефону. Если же будет нужда ответить на звонок, а это окажется тот же человек, сразу кладите трубку. Не спорьте с ним. Ему быстро надоест.

– Как скажете, сэр. – Покачивая головой, миссис Ходжесон направилась в сторону кухни. Уже у двери она обернулась и добавила: – Мой Фред говорит, что и по деревне уже гуляют сплетни.

Поспешно закрыв за собой дверь, она прислонилась к косяку с сильно колотившимся сердцем. Ну вот, она ему наконец сказала. Теперь он сам должен решать. Ситуация понятна, пусть думает, что делать. А вообще это все нечестно. Он хороший, добрый человек. Стыдно распускать про такого гнусные слухи.

* * *

Признание миссис Ходжесон огорчило майора, но он его не до конца осознал. Письмо, пришедшее на следующий день, разъяснило все недомолвки. Оно было напечатано на машинке и опущено в Оксфорде: «Ты – убийца, майор Черил. Убийца своей жены. Она умерла ужасной смертью, а ты заслуживаешь казни. Но Бог милосерд, будем милосердны и мы. Если ты немедленно уберешься из деревни, мы не сообщим о тебе в полицию». Само собой, подписи под письмом не было.

Телефонные звонки. Слухи в деревне. А теперь и это несправедливое обвинение. Словно ему и без того мало. В злости Том Черил порвал письмо на мелкие клочки и бросил в мусорную корзину. Этот анонимный писака явно сошел с ума. Лучше не думать обо всем этом, забыть.

Но забыть не удавалось. Будь Джилл дома, он бы обсудил ситуацию с ней, однако занятия в школе уже начались, и она жила в Лондоне. Ей бы явно захотелось рассказать о письме Дейвиду. Поймав себя на том, что мысленно назвал старшего инспектора по имени, майор криво усмехнулся. Видимо, заразился от Джилл, которая часто виделась с молодым полицейским. Том Черил вздохнул.

Больше всего на свете он желал дочке счастья, а сам… сам он последнее время доставляет ей одни заботы. Нет, не стоит ее беспокоить этим грязным делом. Да и Джин тоже. У них и так сейчас не сладкая жизнь.

Резкий телефонный звонок прервал его мысли, и он подошел к аппарату.

– Черил слушает, – сказал он машинально.

– Убийца! – рявкнул мужской, явно измененный голос, и трубку бросили.

Том Черил потер ухо и выругался. Телефон зазвонил снова. Майор с отвращением уставился на него. Ему не хотелось отвечать, но пришлось, так как в доме находилась миссис Ходжесон. Не поднося трубку близко к уху, он осторожно сообщил, что такой-то номер на проводе.

– Майор Черил? – Голос был другой.

– Да.

– Мое имя Хуппер. Я агент по торговле недвижимостью из Оксфорда и занимаюсь как раз такими делами, как ваше. Я знаю, вы подумываете продавать дом, и взял на себя смелость…

– Откуда вы узнали, что я подумываю о продаже?

– Ну, я… – Мистер Хуппер замялся, но уверенность к нему быстро вернулась. – Мне сообщили, сэр. Виноват, если тороплю события. Может быть, вы еще не готовы, но у меня сейчас есть хороший покупатель. Если дом такой, как нам сказали, он сделает вам очень приемлемое предложение в данных обстоятельствах.

– В каких это обстоятельствах?

Хуппер, видимо, отругал себя за последние слова, но отвечать ему пришлось.

– Покупателей обычно не особенно интересуют дома, где произошли убийства, – ответил он резко. – На вашем месте, майор Черил, я бы не упускал возможности.

Том Черил сдержал грубость, готовую сорваться с языка, и спокойно сказал:

– Спасибо за совет, мистер Хуппер. Если я решу продавать дом, то дам вам знать. – И он положил трубку, прервав своего собеседника на середине фразы.

Со вторым и третьим агентами, позвонившими в тот же день, он был уже не так вежлив. А вечером, нагрянув к Галверстоунам, напрямую спросил:

– Что за сплетни ходят обо мне по деревне?

Ошарашенный священник обменялся взглядами с женой.

– Какие сплетни, Том?

– Будто я продаю дом и уезжаю из Фарлингама.

– А, это… Так ты не… – начали они в унисон с облегчением, потому что боялись другого.

Майор перевел взгляд с одного лица на другое и внезапно расхохотался:

– О Боже, – сказал он. – Да не убивал я Эйлин.

– Мы ни минуты не сомневались, – с возмущением заявила Дороти Галверстоун. – Но люди болтают как раз про убийство, и их не остановишь.

Том Черил рассказал им о телефонных звонках и анонимном письме. Ему было приятно говорить в открытую, обсуждать положение, выслушивать другие мнения, даже если это ничего не меняло.

– Как вы думаете, это работа того же самого шутника? – спросил он.

Священник отрицательно мотнул головой.

– Нет. По-моему, человек, напечатавший объявления, хотел убить тебя. Однако по случайности убил Эйлин и испугался.

– А возможно, он посчитал, что ты уже достаточно наказан, – вмешалась Дороти.

– Наказан? За что? – удивился Том Черил. – Нет, он явно сумасшедший.

– Иногда люди так долго вынашивают мелкие или даже вымышленные обиды, что действительно сходят с ума, – сказала миссис Галверстоун.

– Но до анонимных писем и телефонных звонков они обычно не опускаются, – возразил Эдвин Галверстоун. – Нет, Том. Эти пакости – работа мелкотравчатого недоброжелателя. Совсем другой почерк.

Том Черил с покорностью вздохнул.

– Ты, видимо, прав. Проблема в том, что делать. Снова идти в полицию чертовски не хочется. Просить номер, не включенный в телефонную книгу, глупо. Кроме того, это не остановит писем. Остается одно – ждать. Может, мне повезет: «доброжелателям» надоест, а сплетни прекратятся сами собой.

Но судьба не благоприятствовала майору.

* * *

Было написано еще одно письмо. Оно пришло в Скотленд-Ярд в пятницу, и Харрис сразу же вызвал к себе Дейвида Тейлора.

– Какой-либо прогресс в деле Черилов наметился? – строго спросил он.

– Со времени моего последнего отчета и нашего последнего совещания – никакого прогресса, сэр. Нападений на майора и покушений на его собственность не было. Но и ни одна из наших зацепок ни к чему не привела. Мы делаем все что можно, а дело стоит на месте.

– Не совсем. – Харрис вынул из ящика письмо. – Прочтите-ка это.

Дейвид Тейлор оглядел конверт. Серый. Плотный. Дорогой. Скорая почта. Опущено в Фарлингаме. Адресовано начальнику полиции в Кидлингтоне, который и переправил его в Скотленд-Ярд. Дейвид вынул письмо и провел большим пальцем по оттиснутому вверху листа обратному адресу. Почерк крупный, с завитушками, содержание – четкое, без туманных намеков. С каменным лицом он стал внимательно читать:

Особняк «Грэндж»

Фарлингам

Оксфордшир

Уважаемый сэр!

Я чувствую себя обязанной поделиться с вами своими соображениями по поводу убийства Эйлин Черил. Мы с ней дружили. Она была замечательной женщиной, отдававшей всю свою душу и все свое время благотворительным делам. Сразу должна заметить, что я поражена тем, с каким легкомыслием, даже халатностью полиция отнеслась к расследованию обстоятельств ее смерти. Например, никто не сделал и попытки взять показания у меня, хотя, повторяю, мы были ближайшими подругами и я могла бы сообщить следователям ценные факты.

В настоящее время, насколько мне известно, полиция потеряла интерес к делу. Власти, по всей видимости, готовы отнести убийство миссис Черил к разряду нераскрытых преступлений и успокоиться. Я с этим не согласна, поэтому и пишу вам.

Среди друзей и знакомых Эйлин Черил существует мнение, что бомба предназначалась именно для нее, а не для ее мужа. Поэтому-то убийца сейчас успокоился и не предпринимает дальнейших покушений на жизнь майора.

Что касается людей, которые могли желать Эйлин Черил смерти, то указывать на кого-либо пальцем я не собираюсь, но прошу вас поскорее организовать мне встречу с ответственным полицейским чином. На крайний случай, я смогу ему рассказать об обстоятельствах личной жизни миссис Черил, которые, я уверена, имеют непосредственное отношение к ее смерти. Должна добавить, что известные мне факты могут быть подтверждены и другими лицами.

С уважением

Найна Долиш

Стерва, подумал Дейвид Тейлор, мерзкая, сующая во все свой нос стерва. Единственная ее цель – доставить неприятности майору, и, по всей вероятности, у нее это получится. Вслух он сказал:

– Если не ошибаюсь, она намерена обвинить майора Черила в убийстве жены. Мы об этом думали, сэр, но у нас нет никаких улик, нет и мотивов для преступления, во всяком случае явных.

– Миссис Долиш как раз и утверждает, что мы не искали улики, и в какой-то степени она права. Я помню, что этот аспект дела вкратце обсуждался, но глубоко никто не копал. Так?

– Так, сэр, – печально согласился старший инспектор. Чертова баба доставит неприятности и лично ему, не только майору. Джилл совсем не обрадуется, если полиция всерьез займется ее отцом. – Но шансов что-либо откопать у нас почти нет.

– Я тоже так считаю, – сказал начальник отдела. – Тем не менее стоит попробовать. Эта чертова женщина платит налоги, а сейчас она жаждет крови, вероятнее всего крови майора. Ведь именно ее друзья заставили его взорваться на похоронах, а теперь, видимо, желают отомстить. В общем, надо завтра поехать в Фарлингам и выслушать эту женщину и ее приятелей. А там уж решим.

– Черт! Завтра же суббота, сэр. Можно бы и подождать день-другой.

– Нет, нельзя. Простите, если испортил вам выходные, но в понедельник в суде начинается слушанье дела Мессенджера и…

Харрис продолжал говорить о других делах и заботах, и Тейлор возблагодарил Бога, когда наконец смог уйти к себе в кабинет. Там он тут же набрал номер Джилл, но никто не ответил, и он тихонько ругнулся. Он понимал, что на карту поставлены не только его планы на выходные дни.

Кстати говоря, Найна Долиш и Харрис здорово эти планы поломали. Он собрался поехать с Джилл в Ричмонд, затем спокойно поужинать в ресторане в Челси и там сделать ей предложение. А потом – домой, со всеми вытекающими, как он надеялся, последствиями.

Но сможет ли он беспристрастно разобраться в предполагаемой вине майора, будучи неравнодушным к его дочери? А он к ней явно неравнодушен. Он поглядел на бледный след от кольца на среднем пальце левой руки. Да, он любил Элизабет, но нельзя же горевать до конца жизни.

Что ж, обычная для полицейского проблема, хотя до выбора между Джилл и карьерой дело еще не дошло. Пока не дошло. Он снова позвонил, и на этот раз она подняла трубку.

– Джилл, мне ужасно жаль, но в воскресенье я занят. Надо ехать в Фарлингам. Приказ шефа.

– В Фарлингам? Зачем? – Ее голос сел от тревоги. – Дейвид, с отцом ничего не случилось?

– Нет. Все в порядке, – поторопился успокоить ее старший инспектор. – Просто кое-что всплыло.

– Что? Какая-нибудь новая зацепка?

– Вроде того. – На другой стороне линии было молчание, и он продолжал: – Я не могу распространяться об этом по телефону.

– Да, понимаю. – Это значит, подумал Дейвид, что ничего она не понимает. – И на сколько дней ты уезжаешь?

– Не знаю. Как получится. Я позвоню, как только прояснится.

– Конечно, Дейвид. Звони. А сейчас я пойду – кто-то стучит в дверь. До свиданья.

Она положила трубку, и он с несчастным видом уставился на замолчавший телефон. Черт! Пропади все пропадом. Она тут же заподозрила неладное, почувствовала его напряжение и ушла в себя. Но он же ничего не может поделать – разве что побыстрее разобраться с Найной Долиш.

Был уже седьмой час вечера, но старший инспектор вынул папку с делом Черилов и начал ее перечитывать с самого начала. Никакой радости это чтение ему, к сожалению, не доставило.

ГЛАВА 11

Особняк «Грэнж» оказался очень внушительным зданием: длинным, низким, сложенным из прекрасного котсвоулдского камня кремового цвета. Подъездные пути были ухожены, цветочные клумбы безукоризненны. Садовник поливал в саду розы, а сбоку, у конюшни, стояла пара охотничьих лошадей, и было видно, как шофер моет «роллс-ройс». Ни в деньгах, ни в слугах недостатка у Долишей явно не было.

Богатство бросалось в глаза и внутри дома. Дворецкий, открывший дверь старшему инспектору и сержанту Дру, проводил их в комнату, которую назвал утренней гостиной. По размерам она была не меньше, чем вся квартира Тейлора, и больше, чем весь пригородный домик, где жил Дру. Обстановка и картины были современные, но далеко не дешевые. Понимавший в картинах Тейлор узнал Хокни, Рили и прекрасный бюст работы Хепворта.

– Старик Долиш называет себя директором компании, – сказал сержант, которого трудно было чем-нибудь поразить. – Какой компании?

Дейвид Тейлор уже навел справки.

– Он отставной магнат. Спекулировал землей во время бума. Неприлично богат.

– Как тогда объяснить дружбу с Эйлин Черил? Странно. Долиши явно ей не ровня.

– Я бы сказал, совсем не ровня. – Дейвид чуть было не добавил «и слава Богу», но сдержался. – Я думаю, женщины познакомились на благотворительной работе. Миссис Долиш заправляла делами, а миссис Черил оказалась полезной помощницей. А может быть, они просто понравились друг другу.

Старший инспектор глянул на часы. Полицейские пришли на встречу минута в минуту, но миссис Долиш не собиралась отвечать на вежливость вежливостью и появилась в комнате только через двадцать минут. Даже не извинившись, она окинула гостей долгим взглядом и, когда они представились, сказала:

– Ваше присутствие здесь не обязательно, сержант. Мэнсон, – она кивнула в сторону появившегося дворецкого, – проводит вас на кухню, а повар даст кофе или пиво, если вы предпочитаете пиво.

Тейлор вскинул голову и уже открыл рот, но сержант комично подмигнул своему начальнику и сказал:

– Благодарю вас, мадам. Спасибо, – и чуть ли не козырнул. Ярость в душе Дейвида уступила место желанию расхохотаться.

– А теперь садитесь, старший инспектор, и мы обсудим причину вашего визита – печальную кончину бедняжки Эйлин Черил, – решительно сказала миссис Долиш и указала на кресло.

Тейлор послушно сел и стал внимательно слушать, как хозяйка дома детально развивает мысли своего письма. Он был рад возможности изучить ее и оценить ее достоинства как свидетельницы. В целом она оказалась немного не такой, какой он ее себе представлял.

Она чем-то напоминала свой дом. Хорошо сохранившаяся, ухоженная, небольшая брюнетка. Но далеко не глупая, с острым умом и практической сметкой. И несмотря на ее диктаторские замашки, Дейвид Тейлор вдруг почувствовал, что если она ему и не совсем по душе, то все же заслуживает некоторого уважения, даже восхищения. Когда она сказала, что любила Эйлин Черил, он ей поверил. Когда она добавила, что и на майора не держит зла, он ей опять поверил. В ней, по-видимому, не было ни мелочности, ни мстительности, одно лишь упрямство – она явно решила добиться наказания для убийцы.

– У меня нет желания кого-то обвинять, – сказала она, – но говорить я буду без околичностей. Брак Черилов не был счастлив, а в последнее время положение ухудшилось. Эйлин мне сама сказала, что начинает бояться мужа.

– Она не сказала почему?

– Как и многие пары, они давно стали чужими, но не разошлись. Сначала из-за детей, а потом, когда дочери выросли, не хотели менять привычек, свыклись друг с другом. Эйлин постарела, у нее завелись друзья, а от скуки спасала благотворительная работа. У Тома был сад, собака, собственный круг знакомств в Фарлингаме. И, само собой, лондонские дела…

Что-то в голосе Найны Долиш насторожило старшего инспектора. Она явно хотела привлечь к последним словам особое внимание. Он навострил уши.

– Лондонские дела? Вы имеете в виду Сити? Он, кажется, возглавляет какие-то компании или что-то в этом роде.

– Да. И еще я имею в виду любовницу.

Дейвид Тейлор не очень удивился, но все же поднял брови:

– Любовницу?

– Не притворяйтесь, старший инспектор. Эта мысль не могла не прийти вам в голову. Вы же не пуританин и понимаете, что пожилые люди увлекаются так же, как молодые. – Внезапно ее лицо стало серьезным. – Но боюсь, что в данном случае увлечение могло стать поводом для убийства. Видите ли, хотя Эйлин больше не любила Тома, терять мужа, давать ему развод ей не хотелось. Во-первых, она не верила в разводы: женщина она была религиозная, ни одной службы в церкви не пропускала. А во-вторых – гордость. Что за радость быть брошенной, когда тебе за пятьдесят. В общем, она решила всеми силами удержать Тома при себе.

– В конечном итоге ей бы это не удалось, миссис Долиш. По закону…

– Во время его поездок в Лондон, когда он должен был ночевать в клубе, она установила за ним слежку и получила необходимые улики.

– Зачем? – удивился Дейвид Тейлор. – Вы же сказали, что меньше всего ей хотелось развода.

– Она как раз и собиралась предотвратить его, что и удалось. Подробности она мне не рассказывала, но я так поняла, что у нее появилась возможность закатить той женщине грандиозный скандал. Том Черил и думать теперь не смел ни о разводе, ни даже просто об уходе. Правда, я должна признать, что разрыва связи она не требовала.

– Вы уверены, миссис Долиш? Похоже на шантаж. И очень трудно представить себе этот скандал. В наши дни все быстро забывается. Можно переехать в другую часть страны или уехать за рубеж – если, конечно, миссис Черил не располагала сведениями уголовного характера.

– Знаю, знаю, старший инспектор. Мне тоже это приходило в голову. Но я ни на чем не настаиваю. Я просто объясняю, как я лично понимала ситуацию Эйлин.

– Ясно, – сказал Дейвид Тейлор. – Какие-нибудь имена вам известны, миссис Долиш? Или что-нибудь еще об этой женщине?

– Эйлин называла ее Джин. Больше ничего я не знаю.

И опять Тейлор не особенно удивился. Он мрачно кивнул. Если миссис Долиш говорила правду, как она ее, естественно, понимала, а сомневаться в обратном не приходилось, тогда у майора действительно были мотивы, чтобы избавиться от жены. Но одних мотивов еще мало. Ничто не доказывало, что он и в самом деле виновен.

– Вы упомянули, что миссис Черил говорила, будто боится мужа, – сказал Тейлор. – Вы знаете, что она имела в виду? Она говорила серьезно или это была, так сказать, фигура речи?

– Думаю, серьезно, – ответила Найна Долиш без колебаний. – Эйлин сказала мне, что в последнее время он вел себя очень странно и она боялась – мало ли что он может выкинуть в следующий раз. Например, ночью, накануне той аварии, она застала его во дворе в халате, и он на нее очень разозлился. Позже она стала подозревать, что он сам и испортил автомобиль.

– Она вам так и сказала?

– Нет, но она упомянула, что халат был весь в грязи, и еще удивлялась, что он мог делать на улице.

– Понятно.

– Я знаю, старший инспектор, что все это бездоказательно, но я сама видела, как он чуть не ударил Эйлин в то утро, когда погибла его собака. И все прихожане видели. Не верите мне – спросите у священника. Да вы и сами были свидетелем, как он выгнал из дома мистера Белл-Смита. Бедный Колин ужасно расстроился, и не мудрено.

– Я вам верю, миссис Долиш, – искренне заявил Дейвид. – Но люди толкуют события каждый по-своему и часто приходят к неверным заключениям. – Он улыбнулся, чтобы как-то смягчить свои слова.

– Значит, вы ничего не собираетесь предпринимать по поводу того, что я вам сообщила?

– Наоборот. Уверяю вас, миссис Долиш, проверим очень тщательно. Это совершенно необходимо.

И как бы я хотел, подумал старший инспектор, чтобы такой необходимости не возникало.

* * *

Отъехав подальше от «Грэнджа», сержант Дру прижал машину к травянистой обочине и отчитался. Ему повезло. Повариха у Долишей оказалась местной жительницей – миссис Ходжесон была сестрой ее мужа – и поэтому знала о Черилах почти все. Сержант выведал у нее о телефонных звонках с обвинениями майора в убийстве, об анонимных письмах, обрывки которых миссис Ходжесон выудила из мусорной корзины для бумаг, и о назойливых агентах по продаже домов.

– Кто-то очень старается насолить майору, – заключил Дру.

И я, кажется, догадываюсь кто, подумал про себя Дейвид Тейлор. Вслух он сказал:

– Однако у него есть и сторонники, по крайней мере среди Ходжесонов и их родственников.

После рассказа сержанта старший инспектор несколько приободрился. У него появился хороший предлог расспросить майора еще раз, при этом не чувствуя себя обвинителем. Сделать это он предпочитал с глазу на глаз.

– Поезжайте в кафе, Брайан, и позаботьтесь, чтобы нам приготовили хороший ланч, хотя мне, видимо, придется на него опоздать. А я пока займусь майором. Пожелайте мне удачи.

Но когда Том Черил открыл ему дверь, Дейвид понял, что ему понадобится не только удача. Он недооценивал майора. Хотя тот выглядел усталым, с темными кругами под глазами и болезненной, желтоватой кожей вместо обычного румянца, духом он явно не пал.

– Заходите, заходите, инспектор, – сказал он и двинулся к своему кабинету. – Я вас ждал.

– Ждали, сэр?

Том Черил невесело улыбнулся:

– Ведь понятно, что вы не могли пренебрегать букетом деревенских сплетен долгое время. Чтобы облегчить нашу беседу, сразу заявлю, что не имею никакого отношения к смерти Эйлин, а кто убийца – не знаю. Но я отдаю себе отчет, что вам самому надо во всем убедиться. Так что прошу. – Он показал рукой на кресло. – Когда вы пришли, я как раз баловал себя рюмкой хереса. Не хотите ли ко мне присоединиться? Или это против ваших инструкций?

Дейвид ни секунды не колебался.

– Спасибо, сэр, не откажусь. – Он сел и, чтобы взять инициативу в свои руки, сказал: – Мне жаль, что вам досаждали телефонными звонками, письмами и так далее.

– Мне тоже жаль. – Голос майора звучал холодно. – Если я когда-нибудь поймаю эту скотину, я…

– Нет, сэр. Не стоит брать правосудие в свои руки. Вы только испортите дело. Оставьте это нам.

– Хорошо, я попытаюсь. – Том Черил вынул из кармана письмо и протянул старшему инспектору. – Телефонные звонки вроде бы прекратились. Но сегодня я получил вот это. Уже второе. Опущено оно в Оксфорде. А текст почти тот же: мол, убийца должен убраться из Фарлингама, где он никому не нужен. Смешно, что я сам собирался продать дом и уехать, но… выгнать себя не дам. Дудки.

Тейлор с интересом осмотрел конверт и письмо. Бумага обычная. Напечатано, видимо, на портативной машинке, но не на «Ремингтоне», на котором был написан адрес для посылки с бомбой. Он вложил листок в конверт и убрал в портмоне.

– Звонки, письма, розыгрыш с агентами по недвижимости, – сказал он. – Это мелкие пакости, и не похоже на дело рук того, кто прислал бомбу.

– Эдвин Галверстоун с вами согласен. Да и я, пожалуй. Но все это сильно портит жизнь, одни сплетни чего стоят.

Дейвид Тейлор почувствовал, что наступил нужный момент. Сам себя ненавидя, он сказал:

– Мне необходимо задать вам личный вопрос, сэр. Вы когда-нибудь требовали у миссис Черил развода? И если требовали, она вам что, отказала?

– Здесь два вопроса, старший инспектор. Но на оба я отвечу – нет. Нет и нет. Кто вам внушил эту дурацкую идею?

Дейвид Тейлор не ответил. Либо майор говорил правду, либо был превосходным актером. Его удивление выглядело совершенно естественным, а в ответе звучала неподдельная искренность.

– Я не буду притворяться, – продолжал майор, – будто наш брак был идеальным, но развода я не хотел. Зачем?

Дейвид Тейлор глубоко вздохнул.

– Чтобы жениться, скажем, на Джин Обин, – произнес он тихим голосом.

В комнате повисла тяжелая тишина. Тиканье часов на каминной полке стало звучать громче, а снаружи, из сада, донесся пронзительный свист дрозда. Том Черил отодвинул кресло и встал. Лицо у него было мрачное.