Текст книги "Смерть майора Черила. Роковой триместр"
Автор книги: Джон Пенн
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
На следующее утро, в начале десятого, Хью Ройстоун завтракал у себя на кухне. Он отрезал кусочек сала, разбил на сковороду яйцо и постарался заставить себя хоть немного поесть. Но вскоре он сдался и сидел, уставившись в свою тарелку, где стыло сало и затвердевала яичница. Вполне понятно, думал он, что в эти дни его так сильно мучило одиночество. Ничего подобного он не испытывал прежде, до того как женился. Но тогда вообще все было по-другому. Он сердито отогнал полуоформившуюся мысль о том, что в каком-то смысле тогда было лучше.
Он отодвинул от себя тарелку, и в этот миг зазвонил телефон. Хью вскочил и бросился в гостиную. Последние дни он заметил за собой, что спешит взять трубку как можно скорее: ведь каждый раз это могла быть Сильвия, которая звонит, чтобы сообщить ему свое решение вернуться в Корстон, вернуться к нему. Пока он получил от нее лишь две открытки с лондонским штемпелем и коротенькими, ничего не значащими фразами.
– Мистер Ройстоун?
Голос был несомненно женский, но либо нарочито искаженный, либо просто было плохо слышно. Во всяком случае, звонила не Сильвия. Но он вдруг испугался: быть может, звонят по ее поручению, может, сейчас скажут – она больна или с ней что-то случилось…
– Да. Это Хью Ройстоун, – сказал он резко. – Кто говорит?
– Это не важно, – промямлил голос и вдруг заговорил быстро-быстро, так что он с трудом разбирал слова: – Вы знаете церковь Святой Марии, сразу за Коламбери? Там, за домом пастора, есть тропинка, ведущая на дорогу. Если вы хотите узнать нечто для вас полезное относительно Мойры Гейл, будьте там. От дороги пройдите по тропинке вниз. Сегодня в полдень будьте там. Но, как бы вы ни решили, в полицию не обращайтесь. Нам все будет известно, и вы останетесь ни с чем.
– Где?.. Кто говорит? – не спросил даже, а просто выкрикнул непроизвольно Ройстоун, но телефон уже не подавал признаков жизни. Ройстоун положил трубку и медленно вернулся на кухню. Он опять сел перед тарелкой и уставил глаза в пространство.
Несколько минут спустя Ройстоун сделал над собой усилие и постарался сосредоточиться. Телефонный звонок, не говоря обо всем прочем, растревожил его. Очевидно, ему следует явиться на это свидание. Возможна, разумеется, мистификация, но, может быть, ему представится случай хоть что-то узнать. Несмотря на предупреждение, он все же полагал, что полицию известить следовало бы, однако любое грубое вмешательство могло сократить шансы на полезную встречу. Нет. Он пойдет, черт побери, один, но будет начеку. И если обнаружит, что эта шлюшка Мойра Гейл – или кто-либо из ее друзей – поджидает его, замыслив шантаж, он… Но что он сделает в таком случае? Что может сделать?.. С этими мыслями Хью Ройстоун поднялся наконец из-за стола и убрал посуду.
– Кто это звонил, Мойра? – крикнула миссис Гейл, торопливо входя на кухню через заднюю дверь с зажатой в руке большой головкой салата-латука.
– Ни… никто, – сказала Мойра.
– Как же это никто? Я ведь слышала, ты с кем-то разговаривала. Не могла же ты говорить сама с собой, дитя мое. К тому же я слышала, как звякнул аппарат, когда ты повесила трубку.
Эдна Гейл положила латук в раковину и через кухню прошла в коридор, где висел на стене телефон. Здесь она увидела Мойру – племянница стояла возле него, прислонясь к стене, на ее щеках горели красные пятна.
– Что случилось? Тебе нехорошо?
– Нет. Ты меня испугала, вот и все, – сказала Мойра. – Я не ожидала, что ты вернешься так быстро, тетя. Ты же сказала, что навестишь ту больную даму и…
– Это означало всего лишь, что я пройду к ней через лаз в конце сада, загляну, как она там, и спрошу, не надо ли ей чего купить. Минутное дело. – Миссис Гейл пристально посмотрела на племянницу. – Мойра, ты говорила по телефону. Я ведь слышала.
– Что ты слышала, тетя?
– Мне кажется, я слышала, что ты сказала «миссис Ройстоун», Мойра. Это верно?
Мойра оттолкнулась от стены и вместе с тетушкой прошла на кухню.
– Прости меня, – сказала она. – Я не должна была врать тебе, но я не хотела тебя тревожить. Это… это была не миссис Ройстоун. Это был мистер Ройстоун.
– Этот негодяй? Что ему было нужно? Не может быть, чтобы он решился опять преследовать тебя. Тем более сейчас, когда здесь и полиция, и вообще…
– Нет, тетушка, тут другое. Он вроде как хотел запугать меня. Он сказал, если я не заткнусь и не уеду домой, он… он притянет меня к суду за то, что я на него наговорила, и он выиграет, потому что может нанять лучших адвокатов, и получит огромную компенсацию, и всех нас погубит, и…
– Каков наглец! – воскликнула миссис Гейл. Она тяжело опустилась на кухонную табуретку и во все глаза смотрела на племянницу. – Мойра, он в первый раз позвонил или звонил и раньше, а ты мне ничего не говорила?
– Однажды… – неохотно протянула Мойра. – Тетя, я не хотела тебя тревожить.
– Мы должны заявить в полицию. Сейчас же позвоним сержанту Корту.
– Нет! Нет! – мгновенно возразила Мойра. – Не хочу больше иметь никакого дела с полицией. И потом, это нам не поможет. Он будет все отрицать или скажет, что звонила ему, наоборот, я.
– Что ж, ладно, коли ты так хочешь, – неуверенно сказала миссис Гейл. – Но это позор, вопиющий позор, вот что это такое. Ты сюда приехала, думала славно провести каникулы со мной, и вдруг весь этот скандал, и ты носу не кажешь из дома или из садика. Конечно, ты вот-вот захочешь вернуться домой, я уж чувствую.
– Да, тетушка, скоро я уеду. Так надо. Во-первых, работа в книжной лавке, потом – маме нужна моя помощь, ты же знаешь. Но я приеду в другой раз. – Мойра наклонилась и горячо обняла свою тетю. – Ты была ко мне так добра.
– Ерунда! – Эдна Гейл была тронута. Два ее сына эмигрировали в Америку, и, хотя она одобряла их решение, все же ей очень их не хватало, и она завидовала своему шурину и его жене: ведь Мойра все еще жила с ними. – Мне жаль только, что ты не выходила из дома и не могла развлечься.
– Ну не огорчайся! Я приняла великое решение. Нынче же утром я выйду, – сказала Мойра. – Синяка под глазом уже почти не видно, и ты права, я не должна все время прятаться.
– Значит, пойдем вместе по магазинам? – очень довольная, сказала миссис Гейл.
– Ну нет, тетушка, не сегодня. Для первого раза это слишком. Прости меня, но мне пришлось бы разговаривать с людьми, если бы я пошла с тобой, – проговорила Мойра с извиняющейся улыбкой. – Мне это пока, думаю, не по силам. Просто я пойду гулять одна, пойду на большую прогулку по глухим дорожкам, где, надеюсь, никого не встречу.
Джон и Хелен Кворри собирались провести этот день в Лондоне, сделать покупки и позавтракать с дочерью, но в последний момент Джон пошел на попятный, сославшись на заложенный нос и воспаленное горло. Он отвез Хелен на станцию, купил таблетки в аптеке Коламбери и вернулся в Корстон.
Оказавшись дома один, Джон решительно не находил себе места. Почитал газету, принялся было за письмо, но тут же бросил его и наконец решил спуститься вниз, подышать свежим воздухом, погулять вокруг школы. Проходя мимо Колледж-хауса, он с удивлением увидел у входа машину, принадлежавшую, как он сразу узнал, Фрэнсис Белл. Тут же появилась и сама Фрэнсис.
– Привет, – сказал Кворри. – Что вы здесь делаете? Я думал, вы уехали к сестре.
– Я и уехала. Я хочу сказать, что сейчас живу у нее. – Фрэнсис выглядела несколько смущенной. – Но она сегодня занята подготовкой какого-то церковного праздника… а эти вещи не по мне. Я только путалась бы у всех под ногами… Вот я и решила съездить в Оксфорд, посидеть там за ланчем, а по дороге заглянуть к Пауле Дарби. У меня осталась ее книга, и я хотела вернуть ее Пауле, прежде чем она улетит в Австралию.
– А как там Паула?
– Прекрасно. В высшей степени организованна, как всегда. Даже не захотела взять свою книгу, потому что все уже упаковано и втиснуть ее совершенно некуда. Она занималась уборкой коттеджа перед приездом новых хозяев, хотя, на мой взгляд, там было все очень чисто. – Фрэнсис пожала плечами. – Как бы то ни было, она явно не прочь была от меня избавиться, и я решила, поеду-ка лучше сюда, просмотрю почту и возьму свою корреспонденцию. – Фрэнсис помахала двумя конвертами, которые держала в руке. – Боюсь, ничего сногсшибательного, – добавила она.
– Хью видели?
– Нет, его не было. – Фрэнсис взглянула на часы. – Мне пора. Я еду в Оксфорд. До свидания, Джон. Поцелуйте Хелен.
Кворри открыл ей дверцу машины.
– До свидания, Фрэнсис. Будьте осторожны. – Он секунду смотрел ей вслед. Затем, внезапно приняв решение, большими шагами заторопился к себе.
Странный феномен – время, думал он, не слишком, впрочем, оригинально. Сперва оно едва плетется, и ты ума не приложишь, куда его девать. А в следующий миг оно подхватывает тебя внезапно и мчится галопом. Проглотив еще одну таблетку, он спустился к своей машине.
Едва дождавшись, когда тетушка отправится за покупками, Мойра вышла из дома. Она знала, что ей предстоит довольно длинная прогулка, и хотела иметь побольше времени в запасе, чтобы не пришлось торопиться. А так как она решила не идти кратчайшим путем – через центр городка, – то не исключалась возможность немного заблудиться. Впрочем, она верила в свою способность ориентироваться, а кроме того, всегда ведь кто-нибудь да встретится и укажет дорогу.
День был жаркий и довольно душный, так что особой радости Мойре прогулка не доставляла. На ней было просторное платье, сшитое ей матерью. Она не любила этот оттенок зеленого, к тому же в этой жаре платье из синтетики так и липло к бедрам, стесняя движения. Но она упорно шла, думая о том, насколько приятнее гулять по городским тротуарам, чем по проселочным дорожкам. Ну, ничего, еще день-другой, и она покинет это дурацкое местечко и вернется домой, в настоящий город. Спрашивать прохожих ей не понадобилось, хотя она и встретила двоих-троих – мужчину, который выгуливал собаку, и парочку туристов. По сельскому обычаю они вежливо поздоровались, проходя, но в общем не проявили к ней никакого интереса.
Мойра знала, что главная дорога, уходившая от Коламбери на север, на выезде из города раздваивалась, и старая церковь, которая была ей нужна, находилась справа. Вскоре она увидела, что рассчитала правильно, так как тропинка вывела ее от дороги прямо к церкви. В самом деле, она так удачно выбрала маршрут, что пришла на условное место раньше времени. Чтобы заполнить эти несколько минут, Мойра пересекла дорогу и вошла в церковь, но там, среди толстых каменных стен, оказалось неожиданно холодно, и она, озябнув, вышла на воздух. Некоторое время она посидела на церковной ограде, греясь на солнышке. И тут как раз оказалось, что пора идти.
Она прошла еще немного по дороге, удаляясь от города, миновала современное строение, судя по всему, дом пастора – по крайней мере, тропа от церкви вела прямо к нему. По дороге проехали две машины и еще девушка верхом на лошади. Тропинка, которую она искала, сворачивала от дороги налево, но до нее оказалось дальше, чем ожидала Мойра, и она поняла, что ей следует поспешить.
Тропа, на которую она наконец свернула, была узкая, пригодная разве что для трактора или повозки фермера. Деревья смыкались над головой. Несмотря на густую тень, дышать здесь было нечем. Мойра, взволнованная, слегка задыхаясь, торопливо шла по довольно неровной тропинке. Пройдя шагов пятьдесят, она остановилась. Слева от нее были ворота, ведущие в поле, а чуть-чуть подальше – пенек срубленного вяза. За ним тропинка резко сворачивала в сторону. Да, это и было назначенное ей место.
Когда она подошла к пню, из-за поворота показалась другая фигура. Мойра узнала ее и радостно вздрогнула: наконец-то она достигла своего, отныне для нее все возможно! Улыбаясь, она остановилась на середине дорожки и ждала.
– Привет, Мойра, – услышала она.
– Привет, – сказала Мойра. – Я рада, что вы пришли. Вы принесли мои деньги?
Ответа не последовало. Все, что увидела Мойра, были две руки, протянутые к ее шее. Несколько секунд, и все для нее было кончено.
Полчаса спустя, ровно в полдень, Хью Ройстоун обнаружил на тропе тело Мойры. Кровоподтеки на шее и посиневшие губы и щеки вполне красноречиво поведали о том, что произошло. Мелькнула мысль – может, удастся вернуть ее к жизни, но одного прикосновения к холодной руке девочки было достаточно, чтобы понять: все бесполезно. И тотчас словно током ударила мысль о двусмысленности собственного положения. Конечно, это была ловушка. Ему даже в голову не пришло пытаться скрыть свою машину от глаз, он припарковался у обочины главной дороги, что вела к дому пастора. И шел он на место встречи не прячась… Хью Ройстоун выпрямился и огляделся, почти украдкой, вполне готовый к тому, что сейчас увидит Торна или Эббота, предупрежденных заранее и теперь выходящих из-за кустов. Но даже если не это, подозрение в первую очередь падет на него, тут сомневаться не приходится. Самое лучшее – единственное, – что он мог сделать, это поспешить прочь отсюда и… надеяться.
Несколько часов спустя группа детей из местного клуба верховой езды выехала на своих пони на ту тропинку, где лежала Мойра Гейл. Прошедший за это время дождь размягчил тропу, и копыта маленьких лошадок уничтожили все следы, которые могли бы остаться на земле.
ГЛАВА 20Руководительница детского клуба верховой езды, толковая молодая женщина лет двадцати с небольшим, поспешила повернуть своих еще более юных подопечных назад по тропе, подальше от ужасного зрелища. Выбравшись с детьми на дорогу, она кинулась в ближайший дом и позвонила в полицию. Несколько минут спустя сержант Корт и констебль были уже на месте происшествия; сразу узнав Мойру Гейл, Корт поспешил связаться с Кидлингтоном. К тому времени, как прибыли Торн и сержант Эббот, тропинку с обоих концов перекрыли и расставили посты, охранявшие место происшествия.
Торн и Эббот оставили свою машину возле пасторского дома и, осторожно ступая, направились к трупу. Они сразу увидели полицейского врача, доктора Бенда, все еще осматривавшего тело. Когда они подошли, он поднялся на ноги.
– Понимаю, о чем вы собираетесь спросить, – сказал он без всяких предисловий, – и скажу все, что знаю. Она умерла уже несколько часов назад… скажем, около полудня. Взгляните на нее сами, и вы не будете задавать вопросов о том, что здесь произошло. Мануальное удушение… для пущей верности… кто-то действовал с точным расчетом.
Торн кивнул. По всей видимости, замечание доктора его не удивило. Он просто стоял и мрачно смотрел на труп Мойры.
– Попытка изнасилования? – спросил он коротко.
– Нет. Никаких признаков. – Бенд наклонился и аккуратно раздвинул воротник платья Мойры. – И ограбления не было. Ее часики – дешевка, но золотое ожерелье кой-чего стоит.
– От пятидесяти до ста фунтов, – сказал Торн.
Доктор взглянул на него с любопытством, но старший инспектор не изъявил никакого желания объясниться. У Торна Мойра Гейл не вызывала сочувствия. Не больше нравилась она ему и сейчас, когда была мертва. Но он клял себя. Как бы он к ней ни относился, но такую развязку предвидеть был должен. Торн вздохнул. «Бедная шлюшка!» – процедил он сквозь зубы.
– Что ж, Эббот, – повернулся он к своему сержанту. – Поначалу я счел, что для нас несколько infra dig[7]7
Infra dig (infra dignity) (англ.) – ниже [нашего] достоинства.
[Закрыть] – бросить на Мойру Гейл отдел по особо важным преступлениям. Похоже, я ошибся. У нас на руках убийство. Приступайте к делу, сержант, не медлите. – Он оглядел сомкнувшие кроны деревья вокруг. – Нам нужно много людей, чтобы обыскать тут все. И мы должны очень поспешить с расследованием, – добавил он про себя, когда сержант уже кинулся к машине, чтобы немедленно затребовать по радио помощь.
Когда Торн обернулся, сержант Корт и один из его констеблей накрывали тело. Доктор Бенд уже собирался уезжать.
– О’кей? – произнес он. – Теперь здесь все ваше. Патологоанатом будет знать, где меня найти, если…
– Вы очень любезны, доктор, – сказал Торн. – Дайте мне ваше заключение, как только…
– Знаю. Как можно скорее. Сделаю все, что смогу. – Доктор быстро удалился.
– Ну, сержант, – обратился Торн к сержанту Корту. – Вы тем временем, разумеется, заполучили ту женщину, которая обнаружила труп… со всеми этими ее проклятыми лошадками. – Он угрюмо окинул взглядом тропинку, перекопанную копытцами пони.
– Да нет, сэр. Она должна была отвести свой класс на конюшни – это же все малышня… Но ее здесь прекрасно знают. Мы можем увидеться с ней, как только вы пожелаете, сэр.
– Позже, – сказал Торн. – Сомневаюсь, чтобы она могла много нам рассказать. У вас достаточно людей, чтобы оставить здесь на дежурстве, пока не нахлынет наша братия? Они могли бы начать предварительный опрос. А нам сейчас главное – незамедлительно опросить всех в близлежащих домах, пока люди не успели ничего забыть. Видел ли кто-нибудь Мойру сегодня утром? Был ли кто-нибудь на тропе? Останавливались ли поблизости машины? Ну, вы сами знаете эти вещи. Ваши люди могут это проделать не хуже, чем наши, а пожалуй, и лучше.
– Слушаюсь, сэр. Я сейчас же возьмусь за это.
– А миссис Гейл, Эдна Гейл, тетка – надеюсь, ей еще не сказали?
– Нет, сэр. Но…
– Но – что?
– Вообще-то Эдна Гейл звонила сегодня в полицию, вскоре после полудня. Она беспокоилась о Мойре. Сообщила, что девочка пошла на прогулку и не вернулась к ланчу. Я ей сказал, что Мойра, должно быть, немного сбилась с дороги или забрела далеко, так что беспокоиться еще рано. А когда я услышал про труп, то решил сперва убедиться, прежде чем…
– Понятно, – сказал Торн задумчиво. – Во всяком случае, это хорошо. Сейчас мне нужно одно – чтобы кто-нибудь из ваших сотрудниц-женщин встретил меня у миссис Гейл… скажем, минут через десять. Желательно не в форме. И пусть не заходит в дом, пока Эббот и я не приедем. Можете это обеспечить?
– Конечно, сэр. Я позвоню отсюда, из моей машины, сэр, – сказал сержант Корт.
* * *
Торн и Эббот выехали к Эдне Гейл через несколько минут. По дороге оба молчали. Торн, сгорбившись на сиденье, закрыл глаза, голову уронил на грудь – возможно, спал, но Эббот уже не обманывался на его счет. И нимало не удивился, когда старший инспектор, как только они оказались у места назначения, выпрямился, разгладил усы и принял сразу решительный вид. Пора уж мне, думал Эббот, привыкнуть к маленьким слабостям Джорджа Торна.
Однако Торн, хотя и не удивлял теперь сержанта на каждом шагу, как бывало прежде, когда они впервые работали вместе, все же опять сумел ошеломить его.
– Есть тут какая-то ниточка, Эббот, – сказал он внезапно, – а мы ее упустили… или я чудовищно ошибаюсь. А это всегда ведь может случиться.
– Да, сэр. – И, поймав на себе пронзительный взгляд Торна, поспешил добавить: – Я имею в виду те… те ниточки… про которые вы сказали, сэр.
Девушка в летнем платье, слегка задыхаясь от быстрой ходьбы, постучала в окошко машины.
– Я мисс Грин, из женской полиции, – представилась она.
Торн коротко ей кивнул, выбираясь из машины.
– Ситуация вам известна? – спросил он.
– Да, сэр. Я знаю миссис Гейл и даже познакомилась с маленькой Мойрой. Приходила повидать ее вместе с сержантом Кортом сразу же после того инцидента.
– Хорошо. Отпаивайте женщину чаем и вообще позаботьтесь о ней. Но постарайтесь не допускать ее к телефону. Никаких местных переговоров, если можно: не хотелось бы, чтобы слухи разнеслись слишком быстро. Понятна задача?
Не дожидаясь ответа, Торн зашагал по дорожке к коттеджу. Он не успел постучать, как дверь распахнулась и на пороге показалась взволнованная миссис Гейл; она смотрела на них в тревожном ожидании.
– Мойра! – вскрикнула она вдруг. – Что-то случилось с бедняжкой Мойрой. Я это знала. Когда она не пришла в полдень к обеду, я сразу поняла: случилось что-то ужасное.
– Миссис Гейл, пожалуйста… – пробормотал Торн; в подобных ситуациях он всегда бывал не на высоте и сейчас был счастлив уступить место мисс Грин из женской полиции.
Девушка провела хозяйку в парадную комнату и сказала ей о смерти Мойры так просто, как только смогла. Миссис Гейл плакала. Эббот вышел на кухню поставить чайник, а Торн молча смотрел в окно, стараясь скрыть нетерпение. Он обрадовался, когда рыдания миссис Гейл начали утихать, и почувствовал, что может заговорить. Ее первый ответ предсказать было нетрудно.
– Вопросы, вопросы! – воскликнула она сквозь рыдания. – Это все, на что вообще способна полиция, – задавать вопросы… Если бы вы арестовали этого мистера Ройстоуна, когда он в первый раз на нее набросился, ему не представилось бы второго случая, и моя маленькая Мойра была бы жива.
Девушка-полицейский была шокирована. Несмотря на присутствие старшего инспектора сыскной полиции из Кидлингтона и его сержанта, она не сдержала возмущения:
– Вы не должны так говорить, миссис Гейл! – запротестовала она. – Вы не вправе утверждать, что это сделал мистер Ройстоун, просто так, не имея никаких доказательств.
Однако обвинение, брошенное миссис Гейл, Торна не слишком удивило, и он вмешался сразу:
– Миссис Гейл, почему вы обвиняете мистера Ройстоуна? У вас имеются на то основания? Или это лишь потому, что…
– Потому что он ее запугивал, вот почему! Я ни в коем случае не должна была отпускать ее одну, тем более после того, что он сказал ей, но ей так не хотелось показываться на люди с подбитым глазом… и… – Эдна Гейл опять разрыдалась, и Торну пришлось ждать, пока она опять не возьмет себя в руки.
В конце концов она стихла, отхлебнула чаю и продолжала:
– Я должна была заявить в полицию раньше, но Мойра не хотела, чтобы я позвонила. Она сказала, из-за этого будет только хуже, а он просто станет все отрицать. Он звонил ей по меньшей мере два раза и сказал, что если она не перестанет болтать про него, то пожалеет и нам всем не поздоровится. Ах, слов я точно не помню, но смысл был такой.
– Эти телефонные звонки, миссис Гейл… когда они были? Вы уверены, что звонил мистер Ройстоун? Вы сами с ним говорили?
Эдна Гейл покачала головой.
– Нет, но это точно был он. Сперва-то мне почудилось, что Мойра назвала миссис Ройстоун, но она мне сказала, что звонил мистер Ройстоун.
– А когда это было, миссис Гейл? – мягко повторил вопрос Торн.
– В последний-то раз вот именно нынешним утром!.. Он и еще звонил однажды, но когда, точно не знаю. Мойра только сегодня сказала мне о том звонке. Она объяснила, что не хотела меня беспокоить. Бедная, бедная девочка!
Миссис Гейл опять заплакала навзрыд, но скоро справилась с собой. И когда заговорила, голос ее окреп.
– Вот что я вам скажу, старший инспектор. Никогда Мойра не болтала… про мистера Ройстоуна, я имею в виду, ну, про случай тот. Это все Инглы, из мясной лавки. Знаю, они спасли ее, но и разболтали они же. Мойра никогда ни словечком не обмолвилась, только полиции. Да и с кем ей было говорить-то, когда она даже из дому почти не выходила. Но этот человек… этот мистер Ройстоун… он все же ее обвинял. Это несправедливо. – Она отвела мокрый платок от лица. – Все несправедливо, я так скажу…
– В зависимости от того, что вы называете справедливым, миссис Гейл, – неопределенно отозвался Торн. – Заверяю вас, мы расследуем все, о чем вы нам рассказали. Известно ли вам что-нибудь еще, что могло бы помочь следствию? – Эдна Гейл покачала головой. – Нет? Ну, хорошо. Мисс Грин останется с вами. Она вызовет доктора, если вам потребуется его помощь. А мы уезжаем, но сначала мне хотелось бы заглянуть в комнату Мойры. Вы не возражаете?
– Пожалуйста. Ступайте по лестнице, та дверь, что прямо напротив, – проговорила миссис Гейл рассеянно. – Ох, а как же Берт и Мэг? – воскликнула она вдруг. – Я должна позвонить им.
– Берт и Мэг? Ах, ее родители, – сказал Торн. – Об этом позаботятся. Пока оставьте это за нами, а сами позвоните им после… да… Может быть, они сами вам позвонят. Я думаю, они захотят приехать, чтобы самим увидеть… увидеть все это, – закончил он не слишком ловко.
Кивнув мисс Грин из женской полиции, старший инспектор поспешил спастись бегством; вместе с Эбботом он осмотрел комнату, которую занимала Мойра. Особого интереса она не представляла. Судя по всему, Мойра привезла с собой лишь несколько дешевеньких платьев да «Биографию королевы Виктории» Литтона Стрэчи, взятую из публичной библиотеки Рединга.
– Серьезное чтение для девицы на каникулах, как вы полагаете, Эббот? Даже если девица служит в книжной лавке, – сказал Торн. – Я бы ожидал увидеть здесь какой-нибудь роман про любовь или жизнеописание поп-звезды. Но, мне кажется, эта книга у нее не случайно, хотя она только что сдала переходные экзамены.
– Возможно, что-нибудь вроде задания на каникулы, сэр.
– Может быть. – Торн вздохнул. – И, может быть, нам придется это выяснить.
Эббот посмотрел на своего начальника в полном недоумении.
* * *
Хью Ройстоун сам открыл им дверь квартиры. На нем были шорты цвета хаки и расстегнутая до пояса рубашка, открывавшая сильную волосатую грудь. Его глаза блестели, лицо светилось счастьем. Но все сияние сразу померкло, как только он увидел двух детективов; лицо выразило сначала волнение, затем – покорность судьбе.
– О Господи, опять вы, – проговорил он как бы с запинкой. – Ну что ж, пожалуй, входите, хотя время не самое удачное. – Он жестом предложил им войти в гостиную и жестом указал на белокурую молодую женщину в голубом полотняном платье, которая привстала с софы. – Моя жена, Сильвия. Дорогая, это старший инспектор Торн из сыскной полиции и сержант Эббот. Я как раз тебе о них рассказывал, они из полицейского управления долины Темзы.
– Здравствуйте. – Румянец на щеках Сильвии стал еще ярче. Казалось, молодая женщина растеряна, почти испугана. Руки она не подала.
Торн поклонился. На длинном низком столе против софы он заметил два бокала, наполовину отпитых, и бутылку шампанского на подносе.
– Мне очень досадно, – сказал он. – Похоже, мы нарушили праздник.
– Это может подождать, – сказал Ройстоун. – Я бы предложил вам обоим по стакану, но уверен, что вы здесь по долгу службы. Насколько я понимаю, это не светский визит.
– Вы правы, сэр, это не светский визит. – Торн опустился в кресло, жестом предложенное ему Ройстоуном. – Благодарю вас. – Он бросил пытливый взгляд на Сильвию. – Вы упомянули сейчас, что говорили о нас вашей жене, поэтому она, полагаю, полностью…
– …полностью в курсе истории с Мойрой Гейл, – прервал его Ройстоун. – Да, теперь она ее знает. Вы можете задавать свои вопросы при ней.
Сильвия опять села на софу, но Ройстоун остался на ногах. Он стал быстро ходить взад-вперед по комнате. Несколько секунд Торн молча наблюдал за ним. Эббот, оглядевшись, сел на стул возле стены и скромно вынул свой блокнот.
– Да, сэр, боюсь, у меня и в самом деле найдется еще пара-другая вопросов, – сказал Торн. – Во-первых, не будете ли вы любезны рассказать мне, что вы делали сегодня?
– Сегодня? – Ройстоун остановился и повернулся к нему лицом, явно не удивившись вопросу. – Черт бы побрал все на свете, в самом деле. Я… я утром решил прокатиться и позавтракал в пивной.
– В какой пивной, сэр? По какой дороге вы ехали?
Ройстоун заговорил не сразу.
– Мне было как-то не по себе, – монотонно продолжил он после паузы. – Я поехал в Коламбери, залил бензин в большом гараже, том, что по другую сторону от города, если ехать отсюда… потом сделал круг и поехал обратно. У «Снопа пшеницы» остановился перекусить и выпить кружку пива. Могу вас заверить, никого по дороге не подбирал.
– Вы ездили на своем «мерседесе»?
– Да.
Торн обернулся к Сильвии.
– Вы только что приехали, миссис Ройстоун? Из Лондона? Как я понял, ухаживали за больной приятельницей.
– Нет… То есть да. Я… – Сильвия явно волновалась.
– Старший инспектор! Я отвечу вам на любые ваши чертовы вопросы, какими бы идиотскими они ни были… вопросы, касающиеся меня. Но я не позволю вам запугивать мою жену. – Ройстоун был в бешенстве. – И вообще, к чему все это сейчас?
– Мойре Гейл несколько раз звонили, угрожали ей. Нам необходимо отыскать того, кто звонил.
– И этим занимается старший инспектор сыскной полиции и его сержант! О Боже! Что ж удивительного, что в полиции вечно не хватает людей. – Настроение Ройстоуна изменилось; он поставил на стол свой бокал с шампанским и налил себе неразбавленного виски. – Старший инспектор, если вы пожелаете мне поверить, – сказал он, – я, может быть, избавлю вас от лишних забот. Никогда, никогда, никогда я не звонил – и не писал – Мойре Гейл. До того несчастного дня никогда ее не видел. И как бы хотел вообще никогда не слышать ее имени! Вас это удовлетворяет?
– Благодарю вас, сэр, – мягко сказал Торн. И, помолчав, спросил: – Так как же, миссис Ройстоун? Ваш муж все никак не даст вам времени ответить на мои последние вопросы.
– Разумеется, она не звонила Мойре Гейл! До сегодняшнего утра она вообще не…
– Прошу вас, сэр! Позвольте миссис Ройстоун ответить самой.
– Все в порядке, Хью. Старший инспектор не про это спрашивает. Мне кажется, старший инспектор, вас вовсе не касается, что я делала, но тем не менее я охотно вам отвечу. Я не ухаживала за больной подругой… Это был предлог, чтобы избежать сплетен в школе. Я остановилась в маленьком отеле в Кенсингтоне, одна. Я дам вам адрес, вы сможете проверить. Мне хотелось подумать, вот и все. – Она заколебалась и взглянула на мужа. – Не так это легко – выйти замуж и приехать в Корстон, где все, кажется, кроме меня, чувствуют себя дома и все всё знают, и… Ой, ну что тут еще скажешь? Может быть, если бы не этот кошмарный случай…
Сильвия замолчала, ее голос внезапно сел; Ройстоун долил шампанского в ее бокал и передал ей. Она отпила глоток и опять повернулась к Торну.
– Вы знаете про Билли Мортона, старший инспектор?
– О да, миссис Ройстоун. Это был, как вы говорите, кошмарный случай… но все-таки только случай, – сказал Торн. – Вы не должны казнить себя.
Удивленная его сочувствием, Сильвия вдруг улыбнулась.
– Как бы то ни было, этот случай никакого отношения к Мойре Гейл и ее обвинениям не имеет. Это еще один кошмар, и я ничего о нем не знала до сегодняшнего утра. Думаю, что-то должно было попасть в газеты, но я пропустила.
– К счастью, в газеты попало немного, и мое имя упомянуто не было, – сказал Ройстоун. – Иначе я мог бы сам подать иск… если бы был готов предстать перед общественным мнением. – Он усмехнулся. – Но, может быть, еще придется…
– Вы ничего не знали о том, в чем обвиняют вашего мужа, пока не вернулись в Корстон, миссис Ройстоун? – спросил Торн.
– Ах, нет. Я именно из-за этого и вернулась. Я встретила Хелен Кворри… вы, верно, знаете Джона Кворри, он заместитель Хью… в «Селфидже»[8]8
Крупнейший универсальный магазин в Лондоне на Оксфорд-стрит.
[Закрыть], совершенно случайно, и мы посидели с ней за чашкой кофе. Она мне рассказала, и я тотчас, первым же поездом, поехала в Оксфорд, а там взяла такси. Это стоило бешеных денег, но я ведь была без машины. После того несчастного случая я не сажусь за руль. А мне необходимо было приехать скорее. – Сильвия Ройстоун глубоко вздохнула. – Я люблю моего мужа, старший инспектор. Я знаю, он хороший человек. Я должна была сказать ему, что верю в него и знаю, что все это… дикая чушь.
