Текст книги "Исповедимы пути господни (ЛП)"

Автор книги: Джон Моен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 32. Руби Дарем.

2025 год, сентябрь.

Мандан, штат Северная Дакота.

Серые каменные трущобы тянулись вереницей от начала до конца города, напоминая сцены из черно-белого немого кино. Единственными цветными пятнами были опавшие красные и оранжевые листья, гонимые теплым ветром, согретым солнцем, посреди мусора, затерявшихся в пыли и грязи лохмотьев, останков животных и людей. Руби Дарем медленно брела вдоль дороги, стараясь не вглядываться в груды одежд, брошенных то тут, то там, чтобы не наткнуться на какого-нибудь несчастного, которому она не в силах была помочь.

Согревающие лучи слепили глаза, даже через защитные очки, девушка щурилась, прислушиваясь к окружению, но помимо собственных шагов, шуршания рюкзака за спиной, и легкого перезвона лезвия ручного топорика о ремень, ничего не заметила. Руби уже пару суток бродила по Мандану, следующему после Алл-Валли по полупустой трассе, в поисках еды. В Бисмарк она и носу не показала, хватило бед, когда пришлось отбиваться от целой толпы мертвецов просто проходя мимо, потому девушка старалась посещать лишь небольшие города и поселения, с населением которого смогла бы справиться. Проблема в том, что в таких местах провизии оказывалось преступно мало, хватало ненадолго. Однако Руби это не слишком расстраивало, ее целью стало дойти до фермы, являющейся ей во снах. Бабушка Санай, знай она о сновидениях, мучавших ее названную внучку, непременно заставила бы девушку подробнее разузнать о местности, докопаться до причин столь назойливых видений, что Руби и решилась сделать. Пока интернет еще давал обратную связь, она начала поиски, наметив себе на листке бумаги возможные варианты; похожие фермы, находящиеся на удалении, и теперь шла по оставленным во снах хлебным крошкам.

Предположительно, искомая ферма находилась в штате Монтана, под названием «Три Форкс», больше остальных в списке напоминая распростертыми по местности дикими прериями кусочки пазла из сновидений, но даже если Руби ошибалась, можно расчистить местность от зомби, осесть там, наладить подобие былой жизни, разводя огород и питаясь тем, что подарит природа. Все равно иного пути не осталось. Когда у тебя больше нет ничего, нет корней, запасов, смысла, ничего не мешает отправиться в путь. Самое ценное девушка забрала из поселения бабушки Санай, в котором жила, последние годы после смерти матери, с собой – наточенный топорик для разделки мяса, складной нож, любимую книгу Алигьери, и свою маму, шаркающей походкой, идущую рядом с дочерью.

Руби остановилась на миг, чтобы снять темно-зеленую клетчатую рубашку, и обвязать вокруг пояса. Темные джинсы и черная футболка с наименованием метал-группы «Gojira*» прилипли к телу, неприятно сковывая движения, казалось, что даже тонкий металлический ободок, украшающий нос, намертво прикипел к коже. Вот бы зима оказалась столь же теплой, тогда не придется искать куртку по размеру, спрятанный от промозглых ветров ночлег, а продолжать идти. Черно-белые толстые дреды, заплетенные еще названной бабушкой Санай, отчаянно нуждались в горячем душе, на самом деле, подошел бы любой источник воды, но к реке Миссури весьма не просто подобраться, а на пути пока ничего подходящего не подворачивалось.

Дайана Дарем медленно проплыла мимо, ведомая кровавой жаждой, не обратив никакого внимания на дочь, и Руби невольно вспомнила тот ад, из которого она чудом выбралась, и о котором предпочла бы вовсе забыть. Не описать в полной мере страх, обуявший девушку, когда она увидела, что дверь, где были заперты ожившая женщина и укушенная ею Лора, распахнута, а внутри никого нет. Тогда казалось, что вся больница разом погрузилась в тишину, словно затаясь перед тем, как начался настоящий хаос.

Люди в панике пытались выбраться, или напротив, запереться в палатах, оставляя других, еще живых людей, бороться со злом в одиночку, неизменно проигрывая. Руби вместе с еще одним доктором, оказались зажаты в угол крохотной подсобки, и только когда появилась минута отдышаться, девушка заметила раны на лице и руках мужчины. Ей было все равно, что он узнает о ее даре, все, о чем Руби Дарем могла думать в тот момент – это необходимость спасения, лишь бы не остаться выживать одной. Девушка забрала себе шрамы врача, но это не помогло, зараза уже проникла в кровь. Первые симптомы проявились столь быстро, что Руби опомнилась только когда ее руки, крепко державшие найденный костыль, превратили голову мужчины в кровавое месиво. Ни за что она не станет такой же, как они.

Руби не могла вспомнить точно, как добралась до поселения, в котором ее уже ждала обеспокоенная бабушка Санай, телевизоров в общине не водилось, но слухи и радиопередачи вовсю трубили о происходившей всемирной катастрофе. Предки Титубы были взволнованы, не знали, что делать, куда бежать. Городское кладбище находилось совсем рядом, и, несмотря на то, что останки почивших близких общине хранились над их головами в домах, риск густой тучей плыл над всем поселением. То, что случилось далее, заставило девушку горько пожалеть о том, что не поступила с телом мамы так же, как принято у предков первой ведьмы.

Мертвецы бурным потоком стекались в общину, рвали, кусали всех, кто попадался на пути. Руби обезумевшая от ужаса, метнулась в дом, чтобы собрать самое необходимое в потрепанный рюкзак Санай, но вместо того, чтобы бежать сломя голову, замерла в проеме, глядя на явившуюся с того света Дайану, через не плотную стену из разноцветных бусин. Женщина шла медленно, сгорбившись и принюхиваясь, ее челюсть неустанно шевелилась, будто та пыталась что-то сказать, но из гортани не доносилось ни звука. Казалось, Дайана все понимала, может даже пыталась обуздать свою жажду, но как только ее налитые кровью глаза встретились с глазами дочери, последние капли контроля упали на пыльную землю.

Руби не смогла убить Дайану, хоть здравый смысл и кричал, пытаясь донести до сознания верное решение, но вместо этого завязалась борьба, сделавшая из некогда счастливой живой женщины лишь отголосок себя прежней. Пришлось крепко связать Дайане руки за спиной, а толстую веревку просунуть между ее зубов, чтобы у нее не получилось нанести смертельные увечья дочери. Не было и секунды, чтобы Руби не мучилась от собственного выбора, но так хотя бы Дайана всегда была рядом, а зомби, попадающие на пути принимали их обеих за своих сородичей, главное подражать поведению и походке, регулярно обмазываться в грязи, чтобы сбивать запах человеческого тела. Не всегда путешествие проходило удачно, но против медленных мертвецов, с поврежденным мозжечком, работало. От воспоминаний слезы жгли глаза, оставляя на смуглой коже, покрытой тонким слоем засохшей грязи, мокрые разводы. Вот почему в последние месяцы девизом Руби стало – меньше думай, больше иди. Пока переставляешь ноги, и не позволяешь тяжелым мыслям опоясывать голову, все будет хорошо.

Девушка сделала шаг вперед, и что-то хрустнуло под подошвой кед. Разбитое дорожное зеркало, выпавшее из какой-то машины. В осколках Руби увидела свое лицо, и намеренно наступила на него еще раз, раздавив в мелкую крошку. Она никогда не считала себя красивой, и даже привлекательной, всякий новый шрам, коими был усыпан каждый сантиметр ее тела, лишь сильнее разжигал ненависть к своей внешности. Да, так необходимо, Руби забирала чужую боль, но что делать с собственной не знала. Внутри боролись два желания – никого не встретить на своем пути, и наконец, повстречать хоть кого-нибудь, только бы не нести это бремя одной. Может если бы ее назвали безумной, ведь она ведет маму на поводке, идет не ведая куда, Руби спорила бы до пены у рта, доказывая обратное, но все-таки может быть ей хоть на миг стало бы легче. Есть ли еще выжившие? Руби знала только то, что надолго она в Мандане не останется, нужно собрать достаточно припасов, и двигаться дальше к своей призрачной цели.

Французская метал-группа, основанная в 1996 году в Байонне.

Глава 33. Сэт Бекер.

2025 год, сентябрь.

Оклахома-Сити, штат Оклахома.

Сумерки тяжелой поступью ложились на и без того хмурое серое небо. Сэт наблюдал вполне обыкновенную для мира картину, уставшая утренняя звезда, едва заметная среди медленно плывущих облаков, делила небосвод с сырной головкой луны, будто разделив Оклахому напополам. Каждый раз зрелище завораживало, словно впервые. Прокрутив в ладонях отсыревшую сигарету, Сэт чиркнул спичкой, и с наслаждением вдохнул, чувствуя на языке вкус табака, из его приоткрытого рта показался сизый дым, танцуя над губами. В легкие опустилась привычная тяжесть, заставившая парня почувствовать себя вновь живым.

– Красиво, правда?

Сэт Бекер перевел взгляд с неба на призраков девушек, по-прежнему находящихся подле него с открытыми ртами, и смертельными ранами, из которых больше не сочилась кровь. Десять пар глаз неотрывно смотрели на парня, чего-то от него ожидая, чего-то, что дать уже невозможно. Возвращаться в дом не хотелось, несмотря на притаившуюся снаружи опасность. Территория вокруг находилась в уединении, здесь всегда было тихо и спокойно, но из города отголосками доносились звуки машин, крики и разговоры людей, монотонное гудение электричества, а теперь казалось, что за пределами их с Нелли дома, не осталось ничего, кроме пустоты. Перешагни за пределы, и увидишь лишь мелкие пиксели матрицы, распадающиеся в ничто.

Сэт потушил сигарету подошвой кеда, и вошел в дом, допить последний глоток воды. В пустом теплом холодильнике еще остались несколько банок безалкогольного пива, найденного в последней вылазке, но это было на крайний случай. Если выйти на вылазку сейчас, можно нарваться на толпу следующих вместе зомби, и уже не поборешься; Сэту везло, его часто не замечали мертвецы, даже когда они стоял практически нос к носу, но испытывать судьбу не хотелось. Тихий скрежет под раковиной привлек его внимание, вероятно крысы устроили пир остатками мусора и пластиковой трубы. Осторожно приоткрыв дверцу, Сэт искал глазами источник шума, но звуки смолкли, тогда парень заглянул в пустое мусорное ведро и заметил на дне выводок слепых мышат, похожих на отрубленные фаланги без кожи. Их мама замерла, глядя крохотными глазками-бусинками, чуя опасность, Сэт хотел было коснуться ведра, но мышь бросилась вперед, допрыгнув почти до самой кромки, изрядно напугав парня. С грохотом закрыв дверь, он развернулся, и вздрогнул, увидев, что призраки девушек подобрались слишком близко к нему.

– Блять! Хватит на меня пялиться! Я ничем не могу вам помочь, ясно? Уходите, оставьте меня в покое!!

Его крик со звоном отскакивал от стен, Сэт с силой зажмурился, слушая биение собственного сердца, а когда открыл глаза, девушек уже не было рядом. Тяжело дыша, парень оглянулся вокруг, убедившись, что призраки покинули дом, и, проводя ладонью по влажным от пота кудрям, взгляд его опустился на кресло, в котором сидела Нелли. Поеденная червями и жуками плоть практически отсутствовала, обнажая кости, треснувшие в некоторых местах. Пустые глазницы с укором смотрели на сына, требуя новых жертв. Сэт стиснул зубы до боли, ведя немой диалог с матерью, но та была непреклонна.

– Оглянись, старая дура, оторви свой зад от кресла, наконец! Там больше никого нет, все и так мертвы. Пошла ты!

Злость, фейерверком взрывающаяся внутри парня, вынудила его схватить пустой рюкзак, биту в углу, на которой спеклась чужая кровь, и покинуть дом, с жутким грохотом закрыв дверь. Сэту было плевать сколько зомби в радиусе мили услышали шум, может так будет только лучше, мертвецы настигнут его, и прекратят мучения из которых не видно выхода. Вся злость испарилась мгновенно, когда Сэт вдруг понял, что прошагал достаточно далеко от дома, совершенно этого не помня. Темнело быстро, видимость значительно ухудшилась, а кроме спичек в рюкзаке Сэта не было ни единого источника света. Район был ему знаком, он побывал за год в каждой доме на каждой улице, прежде чем пытаться найти хоть что-то, следует пройти еще чуть-чуть, и повернуть налево. Возможно, там еще остались припасы.

Странно, на пути не попался ни один мертвец, хотя город ими кишит. Найдя симпатичный домик, в котором до недавнего времени явно жила чета стариков, Сэт пролез в разбитое окно в поисках провианта. Обшарив даже подвал, он обнаружил лишь раскрытый пакет с орехами, они оказались влажными внутри и отвратительными на вкус, но все лучше, чем ничего. Отдаленно слышался какой-то шум, знакомый, но почти забытый. Машина?

Сэт практически выбежал из дома, наплевав на возможность нарваться на неприятности, и прислушался. Где-то около дороги ревел мотор, и рычала музыка. Галлюцинации или ...? Выйдя из-за высокого деревянного забора в поисках источника звуков, невдалеке он, в самом деле, увидел красный пикап, за рулем которого сидел парень, громко переговариваясь со своим товарищем, находящимся в открытом багажнике. Они кричали и смеялись, будто в прежние времена, не тревожась об опасностях. Завидев оцепеневшего Сэта, приятель водителя прищурился, видимо пытаясь понять, не зомби ли стоит перед ними.

– Эй, Кил, похоже, прямо по курсу дохляк, ну что, мне спуститься или лучше пальнуть отсюда?

Говор у парня был не местный, может кочующие хиппи или друзья сидят на чем-то настолько крепком, что воспринимают любую угрозу, как шутку, но какая к черту разница, если у них есть тачка и оружие, а может, найдется и еда?

– Стойте! Не стреляйте!

Ребята вскинули головы, ошеломленные тем, что впервые за долгое время им удалось услышать голос живого человека, а не внутриутробное рычание местных мертвецов. Сэт побежал, сколько было сил, все еще не веря собственной удаче.

– Хо-хо, парень, не так быстро, – проговорил Кил, смерив Сэта Бекера пронзительным взглядом голубых глаз, – дай-ка Доминик тебя осмотрит. Тебя, случаем, дохляки не кусали? Не царапали? Мы видели последствия, и не хотим столкнуться с чем-то подобным внезапно. Я, знаешь ли, на тот свет не тороплюсь.

– Нет-нет, не кусали. Иначе я бы с вами сейчас не разговаривал. Как вы выжили? Откуда тачка?

Пока Доминик, низкорослый приземистый парень, с бритой головой и стальным взглядом, осматривал Сэта, Кил, с зажатым в руках обрезом, высунулся из окна пикапа.

– Ну-а, хах, это долгая история, чувак. Как-нибудь расскажу. Тачка и полный мешок с боеприпасами достался от папаши, он, видите ли, всю жизнь к этому готовился, жаль только, что не дожил. Ну что, порядок?

Доминик кивнул другу, и запрыгнул в багажник, поставив ногу в тяжелом ботинке на бортик. Краем глаза Сэт заметил движение со всех сторон перекрестка, на котором стоял пикап, громкая музыка, по всей видимости, привлекла нежелательное внимание мертвецов, и с каждой упущенной секундой, пока парни болтали, риск умереть становился все более явным.

– Мы едем в Денвер. Хочешь с нами? Там у нас что-то вроде небольшой базы, если ты понимаешь, о чем я.

Кил кивком головы указал на наклейку с сочным листом марихуаны сбоку машины, от этого резкого движения длинная черная челка упала ему на лицо. Сэт колебался с ответом, может ли он вот так запросто бросить родной город, Нелли, навеки прикованную к креслу. С другой стороны, он всегда сможет вернуться, так ведь? Нелли сильная, она его дождется, и может тогда, ему будет, что ей предложить. Доминик заметно нервничал, оглядываясь по сторонам, но прежде, чем опасность начала наступать на горло, Сэт ухватился за протянутую им руку, на ходу запрыгивая в багажник пикапа.

Выехав на главную дорогу, музыку все-таки было решено выключить, Кил стучал пальцами по рулю, напевая под нос мотив песни «Die, die my Darling»*. Умри, умри, умри, моя дорогая, не произноси ни единого слова, умри, умри, умри, моя дорогая, просто закрой свои красивые глазки. Сэт и Доминик скрылись под брезентом в багажнике, спрятавшись от противно моросящего дождя, изредка поглядывая за обстановкой вокруг, дремля по очереди. Путь до Денвера занял около шестнадцати часов, с остановками на одиноких заправках, чтобы слить оставшийся бензин, сменой водителя в Салейне, и поисков запасов в дорогу. Доминик заметно оживился, сев за руль, будто только и ждал момента, когда именно он станет главным героем и спасителем.

Кил, подложив под голову руку, впиваясь зубами в найденный на одной из заправок питательный батончик, без умолку болтал о своем почившем за день до катастрофы отце, любимой музыке, но ни словом не обмолвился о том, куда они на самом деле направляются, и почему так важно сделать остановку в Денвере. Сэту не давала покоя мысль, откуда у парней была такая уверенность, что в Вайоминге есть выжившие, почему они не держатся вместе, а кочуют с места на место, но едва ли новые знакомые запросто выложат всю правду.

Так называемая «база» оказалась чем-то вроде небольшого лагеря на месте бывшего кемпинга, с натянутым тентом, и четырьмя палатками, территория была огорожена низким забором, который подпирали мешки с землей. Выживших немного, но это в десять раз больше, чем за все время видел Сэт. Парней встретили с воодушевлением, Кил достал с пассажирского сидения две дорожные сумки, чем-то набитые настолько, что замок с трудом застегнулся, угрожая разорваться.

– Будь, как дома, чувак. Вон в тех бочках можешь развести костер, Виктория тебе все покажет. Там же приготовят ужин, или завтрак, ха-ха, называй, как хочешь, главное, голодать не будешь. Можем добавить тебе особый ингредиент, чтобы расслабиться, как следует. Пиво в ящиках, развлекайся.

На слове «ингредиент» Кил подмигнул, рассмеявшись собственной шутке, а после, хлопнув Сэта по плечу, направился с другими парнями куда-то вглубь кемпинга. Девушка, названная Викторией, стояла, прислонившись к одной из закопченных металлических бочек спиной, затягиваясь косяком. Несмотря на осеннюю прохладу на ней была надета только серая майка, явно принадлежавшая кому-то из парней, и темные облегающие джинсы.

– Будешь?

Протягивая самокрутку, Виктория обратила к Сэту взгляд с расширенными зрачками, что делало ее и без того большие глаза просто огромными. В целом, у нее были довольно крупные нос и рот, а выражение лица, будто у восковой куклы, застыло в вечной мольбе, но назвать ее непривлекательной невозможно. Сэт облизнул пересохшие губы, мельком пробегая взглядом по затвердевшим от холода соскам Виктории, видневшимся под майкой, и без лишних слов сделал пару затяжек.

Ближе к вечеру, когда лагерь завершил свои повседневные дела, выжившие сидели у горящих бочек, в воздухе витал запах жареного мяса и травки, наверное, впервые за непомерно долгий срок, у Сэта в желудке была горячая, пусть и плохо приготовленная, еда. Он не вмешивался в разговоры, стараясь больше слушать, хотелось получше узнать тех, с кем предстояло остаться на неопределенный срок. Один из парней выглядел неважно, его привели из палатки, опустив на раскладной стул, вручили тарелку еды и бутылку пива; достать лекарства было нелегко и до катастрофы, а теперь это словно удар под дых, нет ничего проще и страшнее обыкновенной простуды.

– Где ты откопал этого красавчика, Кил? Я бы его отымела.

Проворковала Виктория, делая глубокую затяжку, и передавая сигарету дальше по кругу. Кил рассмеялся, без тени смущения разглядывая Сэта, словно приценивался и сам к собственной находке.

– Вся ночь впереди, детка. Кто знает, может он тебе и даст.

По лагерю пробежали смешки, Виктория поднялась, достала из вещмешка колонку, и врубила музыку, что вызвало всеобщий ажиотаж. Люди подпевали, пританцовывая на месте. Виктория принялась гладить свое тело, извиваясь в танце, зная, как выгодно оно выглядит в причудливых тенях, отбрасываемых пламенем, не сводя взгляда с Сэта, который поддержал зрительный контакт, прикладываясь к горлышку бутылки. В его глазах плясали чертики, подгоняемые пламенем костра, уголок губ, подергиваясь, пополз вверх. Однако он смотрел не столько на привлекающую внимание девушку, сколько на вновь явившихся призраков, замерших позади нее. Нелли бы оценила подобную жертву, но ее здесь не было. Она больше не властна над ним, ее приказы немы, и как бы далеко не тянулись руки женщины к сыну, Сэт не станет потворствовать им. Сбрасывая наваждение, вынырнув из потока собственных мыслей, парень поднялся, и сделал звук на колонке тише.

– Так вы привлечете мертвецов.

– О-о-о, знал бы, что ты такой кайфолом, оставил бы тебя в Оклахоме. Чувак, иди, проспись.

Доминик плечом толкнул Сэта в сторону ближайшей палатки, и выкрутил музыку на полную громкость. Может он, и правда зря беспокоится? Выживших около десяти, они вооружены, а значит, смогут легко отбиться и от целой толпы зомби. В палатке на земле лежали три спальных мешка, и будто каменная слежавшаяся подушка, но в тот момент, Сэту казалось, что мягче этой постели ничего уже быть не может. Как только тело приняло горизонтальное положение, сон не заставил себя долго ждать.

Не зная, сколько точно времени он бродил по сновидению, огромной ферме, где всего было в достатке, а выжившие люди строили новое будущее, но что-то разбудило Сэта столь внезапно, что он не сразу понял, приснились ли ему женские крики и стрельба. Голова раскалывалась от принятого алкоголя и травки, парень вышел из палатки, потирая лицо. Впереди раздался оглушительный выстрел, вынудивший Сэта Бекера мгновенно прийти в себя.

Бочки, в которых еще недавно танцевал огонь, опрокинуты, часть пламени охватила лагерь. Несколько трупов валялись у их недавнего сборища, а еще живые пытались всеми силами задержаться в данном состоянии. Оцепенев, Сэт замер у палатки, не сразу поняв, что к нему приближается Виктория, весь подбородок которой был в крови. Одной руки недоставало, вместо нее лохмотьями свисала кожа и оборванная плоть. Девушка подошла ближе, ведя носом, но нападать не спешила, словно чуяла Сэта, но не видела. Сердце грозилось вырваться наружу, воздух сперло в легких, но парень не шевелился. Вновь прозвучал выстрел, попав точно между по центру лба Виктории. Сэт не сразу понял, что произошло, медленно повернув голову, заметил Кила, смотревшего на него во все глаза.

– Какого хрена ты стоишь?? Сдохнуть хочешь? Лови!

Новый знакомый бросил ему в руки пистолет, приказав обороняться, а сам ринулся в гущу событий. Сэт не смог вспомнить, где оставил свой рюкзак, нужно, как можно скорее выбираться, пока он не присоединился к мертвецам.

– Я же говорил, что все вы привлекаете внимание! – прокричал Сэт, следуя за Килом, ища путь к выходу.

– Никаких зомби не было, это все Логан. Он тяжело заболел, и окочурился, пока мы сидели. Так себе похороны вышли, как видишь. Фак!

Это настолько выбило из колеи Сета, что он остановился в центре происходящего хаоса, не сразу заметив, в попытке переварить новую информацию, как Кил отделился, убегая дальше. Происходило нечто странное. Если людям достаточно умереть, чтобы превратиться в ходячего гниляка, а укус и царапины, нанесенные зомби необязательны, значит ли, что во всех них уже давно присутствуют какие-то бактерии, множащиеся день ото дня? Почему Виктория не бросилась сразу? Может в Сэте этих самых бактерий слишком много, мертвецы чувствуют это, и потому не спешат превратить в себе подобного? Надо будет как-нибудь проверить данную теорию в деле, а пока пора бежать, найти укрытие.

Отстреливаясь, и попав несколько раз в живых мертвецов, не убив, а лишь затормозив на время, Сэт Бекер сумел уйти с территории кемпинга, и забраться в машину, на которой они с Килом и Домиником приехали в лагерь. Плотный резиновый тент скрыл его от глаз зомби, Сэт старался дышать тише, лежа неподвижно, лишь спустя миг он понял, что лежит на собственном рюкзаке.

Песня группы Metallica, 1998.