Текст книги "Злоба (ЛП)"

Автор книги: Джон Гвинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
КАСТЕЛЛ

Кастелл прошел через открытые ворота Джеролина на широкую равнину, окружавшую его. Она уже начала пустеть, знамена были свернуты, клочья желтой травы там, где раньше стояли палатки. Многие уехали домой накануне.

Домой. Это была странная мысль. Он был вдали от Микила всего несколько лун, но с тех пор, как он уехал, произошло так много событий, что они казались годами.

Маквин рыгнул ему в ухо.

– Всегда хорошо нарушать пост, парень, и это лучшее, что у нас будет на какое-то время, я думаю. Лучше приготовься к возвращению домой, а? Не хотелось бы быть последним в седле, дай своему кузену еще что-нибудь, чтобы он стонал.’

Кастелл фыркнул. С Джаэлем дела шли не очень хорошо. Он избегал тренировочного двора с тех пор, как столкнулся с кузеном, но Джаэль все же сумел выкорчевать его, и за этим последовало больше обычного-подстрекательство, насмешки. Каким-то образом Кастеллу удалось сдержать свой гнев, и лишь на самом незначительном расстоянии.

‘Сегодня рано утром он снова уехал на охоту со своим новым другом, принцем Тенебраля. Кастелл откашлялся и сплюнул. ‘Они составляют прекрасную пару.’

Маквин рассмеялся. – Ну же, парень, похоже, ты ревнуешь. Во всяком случае, принц Натаир не может быть таким уж плохим, если судить по его человеку Верадису.’

‘Да, совершенно верно. С тех пор как они встречались с молодым воином на лесной поляне, они проводили вместе некоторое время, обычно за кружкой вина, и Кастелл испытывал странное новое чувство-он обрел друга.

Они направились к своим палаткам.

‘Ну и что теперь? Вернуться к Микил? Маквин искоса взглянул на Кастелла.

‘А что там еще?’

– Вполне достаточно для человека с твоими способностями, великан-убийца.’

– Присоединиться к Гадраям-хорошая мысль, если великанство даст возможность войти в их отряд, но если это означает сражаться с большим количеством этих хуненов, я думаю, что рискну с Джаэлем.’

‘Значит, ты предпочитаешь продолжать в том же духе?’

‘Как я уже сказал, что тут еще есть?’

‘Ну, я не из тех, кто говорит человеку, что он должен делать . . .’

Кастелл фыркнул.

‘. . . но ничего хорошего из этого не выйдет. Между тобой и твоим кузеном назревают неприятности. Настоящая беда. Ни один из вас больше не ребенок.’

Кастелл вздохнул, но ничего не сказал. Как он мог спорить с Правдой? Они закончили свою прогулку в лагерь Короля Ромара в тишине.

Когда палатки были медленно разобраны и упакованы, сквозь мысли Кастелла пробился какой-то звук. Он поднял глаза и увидел, как из леса вывалилась горстка всадников. Натаир шел впереди, на его седле висела туша оленя. Джаэль ехал рядом. Громко попрощавшись с принцем, Джаэль въехал в лагерь Ромара,насмешливо глядя на Кастелла.

Кастелл отвел взгляд.

Еще один всадник отделился от охотничьего отряда и направился к Кастеллу и Маквину.

Это была Верадис. Подойдя к ним, он улыбнулся и соскользнул с лошади, позволив ей свободно пастись на луговой траве.

– Готовишься к отъезду?’

‘Да.’

‘Вы вернулись раньше, чем я думал, – сказал Кастелл. ‘Я не думал, что Джаэль вернется сюда, пока вся работа не будет закончена.’

‘Разве он не любит тяжелой работы?– сказал Верадис.

– Осторожно, – пробормотал Маквин, оглядываясь по сторонам, – помни, где мы. Они были скрыты от глаз за полуразобранной палаткой, но звуки других работавших поблизости все еще были отчетливы.

– Ну, Натаир, по-моему, хорошо поработал с утра. Поймал оленя и еще немного очаровал сыновей некоторых королей.’

– Работа? Что ты имеешь в виду?– спросил Маквин.

‘Натаир работает в этой области. Он защищает дело своего отца-Дело Тенебраля. Я знаю, что он прав, но нахожу это утомительным. Политиканство-не самое мое любимое занятие.– Он улыбнулся. ‘Впрочем, не обращай внимания на охоту.’

– Политиканство?– Сказал Маквин.

– Натаир пытается заручиться поддержкой своего отца. – Ты был там, – обратился он к Кастеллу, – ты рассказал Маквину о совете?’

‘Конечно, – буркнул Кастелл. Его защитник был настроен скептически, когда рассказал ему о притязаниях короля Аквила и советника Мейкала. Он был настроен скептически. Боги Азрот и Элион, братство Кадошим и Бен-Элим, солнца и звезды. Это было слишком много, чтобы попросить любого человека поверить. И все же Кастелл чувствовал себя странно, почти возбужденно, когда читал эту древнюю книгу. И те вещи, о которых он говорил – плачущие камни, белые змеи. Они случились.

‘Это вполне обоснованное утверждение, – задумчиво произнес Маквин. -Бог-Война Азрот против Элиона, здесь, среди нас. Вы верите, что это правда?’

Верадис покраснел у самой шеи. – Мой Король говорит, что это так. Больше ничего нет.’

Маквин поднял руку. ‘Я не хочу оскорбить ни тебя, ни твоего короля. Нет никакой неверности в том, чтобы иметь собственное мнение.’

Верадис хмыкнул, его плечи слегка расслабились. – Аквил-хороший король, – медленно произнес он. ‘Он мудр, он правил Тенебралом гораздо дольше, чем я мог себе представить. Я не был близок с ним долгое время, но мой отец, который критикует большинство людей, живущих на этой земле, всегда только хвалил Аквила. И если этого недостаточно, то есть Натаир. Его я хорошо знаю и доверяю ему свою жизнь. Он верит, что все это происходит, и я не сомневаюсь в этом.’

‘Достаточно хорошо, – сказал Маквин. – Значит, впереди действительно темные времена. Будем надеяться, что усилия принца Натаира принесут свои плоды.’

‘Да, – сказал Верадис, расслабляясь. – Кстати, о Натаире, я сказал ему, что скоро вернусь. Я просто хотел увидеть вас обоих перед отъездом, пожелать вам счастливого пути.’

Кастелл схватил Верадиса за запястье. ‘Если этот союз сработает так, как ты говоришь, может быть, однажды мы поедем вместе.’

‘Это было бы хорошо, – сказал Верадис. – А пока остерегайся своего кузена. А ты держись подальше от неприятностей, седой.– Он ухмыльнулся.

– Посмотри на свою шкуру, щенок. У меня была некоторая практика в уходе за своей.’

Кастелл смотрел, как Верадис уходит. Столько лет без друга, а теперь я делаю их в самых разных местах. Он пожал плечами и вернулся к своим вещам.

‘Вот он, ребята, – раздался голос позади него. Прежде чем он успел повернуться, его схватили за плечо и развернули. Кулак вонзился ему в живот, и он согнулся пополам.

– Не лезь сюда, старый му-УФ, – услышал он сквозь звон в ушах. Маквин стоял над другим мужчиной, сжав кулаки. Другие спешили вокруг палатки, быстро приближаясь, все лица, которые он знал, лица из холда Джаэля. Некоторые бросились на Маквина, двое пробежали мимо седого воина и бросились на Кастелла. Он уклонился от удара, уклонился в сторону, ухитрился соединить свой кулак с челюстью и отправить человека на его конце на землю. "Неплохо справляюсь", – подумал он, но тут кто-то схватил его сзади и прижал к груди.

– Джаэль шлет тебе привет’ – прошептал ему на ухо чей-то голос, и кто-то начал осыпать его сильными ударами. Его зрение затуманилось, и звезды вспыхнули в его голове, затем он услышал крики, затем тот безошибочный звук меча, шипящего из ножен. Внезапно он упал, руки, которые его держали, исчезли. Он резко опустился на колени и медленно повалился на бок.

Снова крик, и его глаза распахнулись. Повсюду были обутые в сапоги ноги, рядом с ним лежали другие фигуры, одна из них медленно поднималась – Маквин, понял он, моргая, чтобы прояснить зрение. Держась за шест палатки, он подтянулся и огляделся.

Двое мужчин неподвижно лежали на полу, еще двое стояли рядом, глядя на Маквина с поднятыми кулаками. Один стоял в одиночестве, приставив острие меча к горлу.

Верадис держал меч.

Кастелл, шатаясь, подошел к Маквину. Теперь вокруг шатра бегали другие люди, в основном воины короля Ромара. Они зарычали, увидев своих друзей, некоторые достали оружие.

– Стой! – раздался громкий голос. Ромар сам расчистил полуразобранный шатер, Джел следовала за ним по пятам. ‘Что все это значит?– проревел он. Наступило неловкое молчание. Ромар повторил свой вопрос, на этот раз адресованный только Верадису.

‘Лучше спроси у своего,-спокойно ответил воин Тенебраля, не сводя глаз с человека на конце меча. ‘Что касается меня, то я возвращался в крепость, когда увидел, как эти люди напали на тех двоих, – он указал на Кастелла и Маквина. ‘Я не знаю ваших обычаев в Исильтире, но здесь, в Тенебрале, пятеро против двоих считаются трусами.’

Король Ромар перевел взгляд с Верадиса на своих воинов, на Кастелла и Маквина с окровавленными лицами и, наконец, на Джаэля.

‘Можешь убирать оружие в ножны, – сказал он Верадису, которая отступил на шаг назад и плавно вложил меч в ножны.

– Благодарю вас, – пробормотал Маквин распухшими губами.

‘И я тоже, – сказал Ромар. – Пойдем, выпьем со мной перед отъездом. Верадис оглянулась на крепость и кивнул.

‘Я разберусь с тобой позже, – сказал Ромар своим воинам, повернулся и пошел прочь, Верадис последовала за ним. – Джел, Кастелл, за мной, – рявкнул он через плечо.

Трое мужчин молча последовали за широкой спиной Ромара, пока не встали в ряд внутри палатки. Король Исильтира наполнил четыре чашки из шкуры и раздал их. Кастелл поморщился, когда кисловатая жидкость обожгла его рассеченную губу, но все же проглотил ее. Борьба была изнурительной работой.

‘Еще раз благодарю, – сказал Ромар, склонив голову к ВерадисУ.

‘Я рад, что хоть немного помог вам. Иногда разногласия могут перерасти в нечто худшее.’

‘Не все поступили бы так, как ты. Аквилусу повезло, что рядом с ним такие люди, как ты. Мудрый король окружает себя достойными людьми, такими, как ты.’

Верадис склонил голову, чувствуя себя неловко.

– Но что это говорит обо мне, интересно? Те, кто рядом со мной, похоже, более склонны сражаться друг с другом, чем наши истинные враги.– Он хмуро посмотрел на Джаэля и Кастелла. ‘А что ты можешь сказать?– он указал на Кастелла, который переминался с ноги на ногу, глядя на край своей пустой чашки.

– Просто разногласия. Больше ничего, – пробормотал он.

‘Не лги мне, мальчик. У тебя это не очень хорошо получается.– Он оглянулся на Джаэля.

‘Ты что, считаешь меня дураком? Неужели ты думаешь, что я ничего не знаю об этой обиде ребенка, которую ты затеял против своего кузена?’

‘Ты на его стороне?– Недоверчиво выпалил Джаэль.

‘Дело не в сторонах, – прорычал Ромар, швыряя чашку на землю. ‘Я видел, Джаэль. Я видел, что ты сделал с Кастеллом на тренировочном корте.– Он осушил свою чашку и налил еще. – Мне было стыдно. Это. Хватит. Сейчас же, – прорычал он.

‘Но . . .– сказал Джаэль.

– Сейчас же!– проревел Ромар. – Вы оба скоро станете лордами. Если я умру, то, вероятно, один из вас двоих будет править Исильтиром до тех пор, пока мой сын Гейл не достигнет совершеннолетия. Вы будете вождями людей. Вы не ведете, стыдя других.’

– Но он опозорил меня. Если вы были там, то должны были видеть, что он сделал.’

‘Да, я видел. С обеих сторон было что-то не так, но с тобой, Джаэль, еще хуже.– Он начал расхаживать по пустой палатке. – Повторяю еще раз: сегодня все закончится. Прямо сейчас. Вы родственники, связанные кровными узами. Это только навлечет позор на вас обоих, на меня, на нашу семью.’

Наступило долгое, неловкое молчание.

– А теперь ведите себя как родня и мужчины.’

Снова долгое молчание.

– Да, Дядя. Вы правы. Мы должны оставить это ребячество позади’ – сказал Джаэль. Он протянул руку Кастеллу, и тот нерешительно пожал ее.

Ромар улыбнулся. ‘Так-то лучше, ребята. Отлично сработано.’

Ромар хлопнул обоих по спине. ‘Это хорошо. Я возлагаю большие надежды на вас обоих. Новые времена впереди для всех нас, что с этим альянсом и происходит . . .– он замолчал. – Как бы то ни было, вы оба занимаете важное место в моих планах на будущее Микила и Исильтира. А теперь давайте расчистим этот лагерь и отправимся домой.’

– Да, дядя, – ответила Джаэль. Кастелл хмыкнул, и они оба вышли из палатки.

‘Это еще далеко не конец, – прошипел Джаэль, уходя.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
КОРБАН

Корбан проскользнул на кухню, его лицо раскраснелось и вспотело после утренней тренировки с Гаром. Его мама стояла у духовки, вытаскивая поднос с овсяными лепешками. Он провел рукой по влажным волосам, покусывая нижнюю губу.

– Можно с тобой поговорить, мама?’

Гвенит поставила овсяные лепешки на стол, вытерла руки о шерстяное платье и села. ‘Конечно.’

Он сидел напротив нее, рассеянно ковыряя ногтем большого пальца кусок дерева в столе.

‘Это как-то связано с синяками на лице твоего отца?– Спросила Гвенит. ‘А слухи, которые до меня доходят, что он разговаривал с Хельфахом?’

‘Прости, мама, – медленно произнес он. ‘Я солгал тебе.’

Она ничего не ответила, и теперь он поднял на нее взгляд, его темные глаза встретились с ее взглядом. – О моем лице. Я не упал на камни. Я дрался.’

‘С кем же?’

– Рафом.’

‘Ах. Я вижу. Гвенит кивнула сама себе. ‘Продолжай.’

И тогда Корбан рассказал ей свою историю, включая дерзость Рафа и его наказание за дневные хлопоты с Бриной. Когда он закончил, они некоторое время сидели молча.

‘Есть еще кое-что, – сказал он. ‘По утрам, когда я рано выхожу. Я тренируюсь. Тренировка с Гаром. Он велел мне никому не говорить, но я хотел сказать тебе. Я больше не хочу тебе лгать.’

‘А Гар знает, что ты мне сказал?’

– Да, Мама. Я говорил с ним об этом сегодня утром.’

Она посмотрела на Корбана большими карими глазами и протянула к нему руки. – Иди сюда, сынок.’

Он обнял ее и уткнулся лицом в ее плечо.

‘Ты хороший мальчик, – прошептала она, гладя его темные волосы, – лучше, чем ты думаешь.– Слеза выплеснулась и покатилась по ее щеке.

– Почему ты смеялся?– Хмыкнул Корбан, повиснув на балке в конюшне и немного отдохнув. В дворе Эвниса. О "силе слова".’

– Я думаю, что Таннон рассчитывал на другой исход своего урока. Твой отец не был бы моим первым выбором для задачи, требующей дипломатии. Видишь ли, Корбан, сила эмоций . . . Гар пожал плечами. ‘Я не видел человека, который мог бы превзойти твоего отца в кулачном бою. Но какое-то время им управлял гнев. И теперь он нажил себе врага. Для жизни.’

– Ну и что?– сказал Корбан. ‘Какое это имеет значение?– Он спрыгнул с балки и повел плечами.

– Может, и ничего. Может быть, что-то еще. Отныне Таннону придется прикрывать свою спину, вот и все.’

Корбан хмыкнул, ему не понравилась эта мысль, особенно учитывая, что именно он был причиной конфликта.

– Ну, с тех пор Хельфах держится подальше от отца. И я совсем не видел Рафа.’

‘Да. Хельфах-гордый человек, и такая порка ему не понравится. Что касается Рафа, то я слышал, что он сейчас не в состоянии встать с постели.’

Корбан уставился в пол.

– Королева Алона скоро объявит следующую охоту. Будет интересно, чью собаку она выберет, чтобы вести ее.’

– На охоту? Скоро у меня именины. Если охота будет после, тогда я смогу пойти.’

– Да, парень. Совершенно верно. И знаешь, что еще означают твои именины?’

‘Да. Рябиновое поле, – благоговейно произнес Корбан.

Четырнадцатые именины были традиционным днем для мальчиков, чтобы начать свою воинскую подготовку. Все они начали свое обучение задолго до того, как им исполнилось четырнадцать, будь то самостоятельно с палкой и беззащитным деревом или с отцом. Корбан провел много часов, колотя деревья в Розовом саду своей матери, и Таннон сделал все возможное, чтобы научить Корбана некоторым основам боя, хотя кузнец был несколько отстал в технике, не имея в этом особой нужды. Рябиновое поле, огромное пустое пространство на северной оконечности крепости, было тем местом, где это произходило. Для всех мальчишек в Дан-Карреге это была почти святая аура. Когда он достигнет совершеннолетия, в свои шестнадцатые именины, он попытается пройти испытание воина с мечом, копьем и конем. Если он пройдет, то уедет, чтобы просидеть Долгую Ночь, стоя на страже во тьме ночи над теми, кто защищал его. Тогда он станет мужчиной.

‘Они не научат тебя владеть клинком так, как я, – сказал Гар. – Там, где меня учили, все делают по-другому.’

– Ты имеешь в виду Хелвета?’

Гар коротко кивнул.

– Во-первых, тебе еще покажут щит. Когда я учился владеть оружием, воин брал меч двумя руками и нападал, а не держал щит и защищался – нас учили, что лучшая защита-это нападение.’

– Что лучше?’

– Ты сам все решишь. Не будет вреда, чтобы узнать обе стороны. Я буду продолжать показывать тебе мой путь, пока ты не попросишь меня остановиться, или я не покажу тебе все, чему должен научить.’

‘Это будет не скоро, – сказал Корбан.

Гар хмыкнул. ‘Ты будешь работать в команде с воином на Рябиновом поле, который начнет твое обучение. Обычно Талл берет их в первый же день, выясняет, на что они способны, и передает тем, кто свободен. Но Талла здесь нет. Тарбен был бы лучшим из тех, кто все еще в крепости – если ты научишься не слышать его стонов.’

Корбан улыбнулся.

‘Если этого не произойдет, попытайся найти кого-нибудь из вновь прибывших, Халиона или Коналла. Я наблюдал за ними на Рябиновом поле. Оба знают, как держать клинок, хотя для тебя Халион был бы лучше. Тот, что постарше.’

– Почему именно он?’

‘Он мыслитель. Он научит тебя пользоваться этим.– Конюх не слишком осторожно ткнул Корбана в висок.

Дни для Корбана превратились в рутину, весеннее солнце набирало силу и удлиняло дни, летняя жара накапливалась рано. Он тренировался с Гаром почти каждое утро, и хотя его тело жаловалось, он всегда уходил с чувством удовлетворения. Он начал чувствовать себя немного сильнее в своих упражнениях и немного менее неуклюжим в своем танце с мечом.

Остаток его дней был заполнен жаркими занятиями в кузнице, часами в загонах с Сайвен и Гаром, налаживанием связи со своим жеребенком, и регулярными дневными занятиями в коттедже Брины и вокруг него.

Гар запретил ему посещать обычную предрассветную тренировку в конюшне. Это особый случай, сказал он. Поэтому Корбан встал на рассвете и разделил пост со своей семьей, хотя у него и не было особого аппетита. Его мысли все время возвращались к Рябиновому полю. Он так долго ждал этого дня, страстно желал его, но теперь, когда он настал, он предпочел бы подождать еще немного. Эта история с Рафом все испортила. Он чувствовал, как нарастает давление в глазах и в груди, по мере того как быстро приближалось время выхода в поле. Пока наконец Таннон не вывел Корбана за дверь коттеджа.

Они шли молча, его отец вел Корбана мимо пиршественного зала, замка, колодезного прохода, мимо каменных зданий, заполненных людьми, затем мимо каменных зданий, пустых и темных.

Он услышал клацанье деревянных мечей, ударяющихся друг о друга, прежде чем завернул за угол и увидел открывающееся перед ним Рябиновое поле. Зеленая трава ярко сверкала на солнце в конце длинной тропы, рябиновые деревья росли по обеим ее сторонам, их ветви пересекались над головой, образуя сводчатый туннель. – Он замолчал.

И вот он стоит, уставившись на вход в самую почитаемую воинскую тренировочную площадку во всем Ардане, место мифологизированного величия, которое занимало особое место в сердцах каждого мальчика в королевстве.

Таннон положил большую руку на плечо Корбана.

– Вот туда, сынок.’

Корбан молча кивнул, глубоко вздохнул и отошел в тень деревьев.

Перед ним раскинулось огромное поле, заканчивающееся высокими каменными стенами, окружавшими предместья крепости. Шум моря и крики чаек заглушают все остальное-шум спарринга людей, удары тренировочного меча о тренировочный меч, или щит, или кожу, или плоть. Корбан чувствовал глухой стук копыт по земле, видел на дальнем краю поля воинов, скачущих друг на друга или бегущих рядом с галопирующими лошадьми. Ближе стояли ряды толстых стволов деревьев, вбитых в землю. Перед ними выстроились люди, некоторые натягивали тетивы, другие метали копья в деревянные мишени. Еще ближе люди спарринговали парами, некоторые со щитами, привязанными к рукам, другие с деревянными мечами, зажатыми в двух руках, трава была жухлой и пятнистой. Вокруг них стояли небольшие группы мужчин, наблюдавших за состязаниями.

Пока Корбан осматривал поле, к ним подошел воин. Он был высоким и неуклюжим, длинные каштановые волосы были зачесаны назад.

‘Меня зовут Тарбен, – сказал он, подходя ближе и кивая кузнецу. ‘Вы в первый раз в поле?– он указал на Корбана.

‘Да.’

‘Это мой сын, – сказал Таннон.

– Обычно здесь всем заправляет Талл, так что именно он будет рад видеть тебя на поле, но сейчас он в отъезде, играет Элион знает во что, и мне выпало быть смотрителем поля. Затем долговязый воин выпрямился и заговорил громким, ясным голосом: Краем глаза Корбан заметил, как повернулись головы тех, кто наблюдал за спаррингом.

– Добро пожаловать, Корбан Бен Таннон, на Рябиновое поле дан-Каррега. Пусть ты познаешь пути воина, пока ты здесь, и пусть истина и мужество направляют твою руку.– Он схватил руку Корбана в хватку воина.

– Хорошо, – сказал долговязый воин, опустив плечи. – Теперь с этим покончено. Ты остаешься, большой человек?– спросил он у Таннона.

‘Не сегодня.– Таннон колебался. ‘Он мой сын. Никаких проблем, я не буду счастлив.’

‘Да, это уже было ясно. Не беспокойся, – быстро сказал Тарбен. ‘Пока я здесь, в поле не будет никаких неприятностей.’

Таннон хмыкнул, хлопнул Корбана по плечу и пошел прочь.

– Давай, парень, следуй за мной, – и Тарбен быстро зашагал к толпе дерущихся воинов.

– Конный бой вон там, – сказал Тарбен, махнув рукой, – копья и Луки вон там, но Талл всегда заводит новых парней на мечи. Сработало достаточно хорошо для него, так что давайте придерживаться этого, а? Они остановились перед рядом плетеных ящиков, из которых торчали рукояти тренировочных мечей всех форм и размеров. Тарбен окинул Корбана долгим оценивающим взглядом, затем порылся в одном из ящиков, вытащил потрепанный деревянный меч и передал его Корбану.

‘Как ты себя чувствуешь, парень?’

Корбан взмахнул оружием, чувствуя гладкое дерево рукояти, изношенное бесчисленными годами использования.

– Достаточно хорошо, – сказал он.

‘Хорошо. Вот что должно произойти, понимаешь. Сначала я проверю тебя немного, посмотрю, что ты можешь сделать, а потом я познакомлю тебя с воином, который будет тебя тренировать.– Он вышел на площадку для спарринга, ища свободное место.

Корбан последовал за ним, украдкой оглядываясь по сторонам. В основном люди вокруг него были сосредоточены на спарринге, но тут и там он замечал лица, обращенные в его сторону, глаза, сфокусированные на нем. Затем он увидел Тарбена, стоящего наготове перед ним с поднятым оружием. Сделав глубокий вдох, он встал в первую стойку танца мечей и поднял свое оружие, одна из бровей Тарбена поползла вверх.

– Начинай, – сказал высокий воин.

Никто из них не пошевелился, и Тарбен снова поднял брови. Высокий мужчина хмыкнул и шагнул вперед. Корбан стоял боком, высоко подняв меч, как показал ему Гар. Тарбен нацелился на его голову. Корбан неуклюже блокировал его, едва не выронив оружие. Тарбен полоснул Корбана по ребрам. Он заблокировал его, на этот раз более удобно. Еще один удар по бедру-блокирован. Тарбен сделал выпад, нацелив меч в грудь Корбана, но тот блокировал его, отбросив деревянное лезвие в сторону, когда он скользнул в другую позицию из танца, двигаясь вокруг Тарбена, пытаясь обнажить левый бок воина. Затем он ударил высокого мужчину. Тарбен блокировал его, и так продолжалось: удар, блок, удар, снова и снова, атаки Тарбена увеличивались в скорости, удары падали все сильнее и сильнее, заставляя запястья Корбана болеть, а плечо пульсировать, а затем он поскользнулся. Тарбен сломал локоть, и его собственное оружие вылетело из пальцев. Тарбен стоял и смотрел на него, его лицо блестело от пота.

– Тарбен.’

Они оба обернулись и увидели воина, быстро идущего к ним со стороны Рябиновой тропы. Это был Маррок.

– Пендатран хочет тебя видеть. – В пиршественном зале, – сказал он.

Тарбен вздохнул. – Ладно, дай мне минутку, – пробормотал он, закатывая глаза. Он пошел прочь, направляясь к воину, который стоял один, наблюдая за спаррингом. Корбан увидел, как несколько человек отделились от толпы, собравшейся вокруг ринга. Они направились к нему, Раф шел впереди. Одна сторона его лица была покрыта тускло-зелеными пятнами, и он шел, слегка прихрамывая. Корбан узнал некоторые лица вокруг себя: Вонна, Крейна, других он не знал.

‘Значит, трус осмеливается стоять в поле, – сказал Раф.

Корбан уставился в пол.

– Ну что, трус? Тебе нечего сказать? Может быть, потому, что у тебя нет ни сестры, ни отца.’

‘Я сожалею о том, что случилось, – сказал Корбан, глядя на синяки Рафа.

‘Огорчен. Прости, – прошипел Раф, чувствуя, как на шее пульсирует жилка. Он шагнул к Корбану.

‘Что это такое?– произнес чей-то голос, негромкий, но твердый. Это был Халион, один из двух вновь прибывших. Воин посмотрел на них, на Корбана, стоящего в одиночестве, на Рафа, стоящего во главе горстки других, с искаженным от гнева лицом.

– Довольно, – сказал пришелец. Никто не пошевелился.

– Я сказал, Хватит.– Он встал перед Рафом. – Это Рябиновое поле; обиды приходят не дальше деревьев.’

Раф хмуро посмотрел на воина, затем молча повернулся и пошел прочь, остальные последовали за ним.

‘Что все это значит?’

Корбан промолчал.

Халион вздохнул. ‘Не мое это дело, а?’

Корбан ткнул носком ботинка в траву.

– Тарбен попросил меня помочь тебе в твоем обучении. Рассказал мне кое-что о тебе, Корбан.’

– Какие вещи?’

– Что это твой первый день в поле. Что ты сражаешься так, будто пробыл здесь дольше.– У него в руке был тренировочный меч, длиннее и тяжелее того, которым пользовался Тарбен. Он просунул острие под оружие Корбана, все еще лежащее на земле, и бросил его обратно Корбану.

– Посмотрим, соглашусь ли я с ним, – сказал он.

Они долго спарринговали, Корбан потерял всякое чувство времени, когда все свелось к деревянному оружию Халиона, его острию, режущему лезвию, испытывающему, прощупывающему. Корбан блокировал и атаковал, как мог, но как ни старался, не мог приблизиться к темноволосому воину с серьезным лицом, который сражался с эффективностью движений, напоминавшей ему Гара. Затем Халион внезапно отступил назад, опустил меч и поднял руку. Он оперся на свой тренировочный меч, пристально глядя на Корбана.

‘Ну, я не здешний, но думаю, что должен согласиться с Тарбеном.’

Корбан неуверенно улыбнулся между глубокими, прерывистыми вдохами.

‘Так кто же тебя обучал?’

Корбан пожал плечами. ‘Семья, друзья.’

‘О да, мы все так делаем, прежде чем ступить на поле боя, но здесь есть и кое-что еще. Ты используешь стиль, которого я никогда раньше не видел. Кто тебя обучал?’

Корбан посмотрел на траву, затем поднял глаза и встретился взглядом с серым, как море, взглядом Халиона. ‘Откуда вы родом?– спросил он.

Лицо Халиона стало жестким, как кремень. Его пальцы дернулись, и на мгновение Корбану показалось, что воин сейчас ударит его. Затем уголки его губ дрогнули в улыбке.

‘Значит, так оно и есть, а? Расскажи мне свой секрет, и я открою тебе свой. Ну, это может показаться тебе честной сделкой, но я думаю, что мне просто придется жить, не зная твоего секрета.– Он провел рукой по своим густым черным волосам. ‘Кое-что ты знаешь, парень, но не все. Так что давай начнем твое обучение.’

В следующий раз, когда Корбан огляделся, поле было намного пустее. Он вспотел, рука с мечом налилась свинцом.

‘Люди так долго не задерживаются, – сказал Халион, заметив, что Корбан оглядывается по сторонам. – У многих есть работа-возделывать поля, ловить рыбу, ковать железо. Некоторые остаются дольше, в основном те, что служат воинами в холдах баронов здесь, в крепости.’

‘А как насчет тебя? Тебе нужно идти?’

Халион фыркнул. – Нет, парень. Бренин взял меня в свой отряд. Хороший человек ваш Король. Поэтому мы помогаем только там, где это необходимо, и командуем. Когда придет жатва, я думаю, что буду проводить много времени в полях, и мой брат тоже.– Он кивнул в сторону группы воинов, все еще продолжавших спарринг. ‘Но сейчас не так уж много нужно сделать.’

Как раз в этот момент Тарбен зашагал обратно в поле, длинные ноги быстро несли его к ним.

‘Как поживает мальчик?– спросил он Халиона, не обращая внимания на Корбана.

– Достаточно хорошо. Я бы сказал, что у него есть потенциал. Во всяком случае, с мечом. Он пришел сюда, зная кое-что, как ты сказал, но он достаточно быстр, чтобы подобрать новое. Использует свою голову. Правда, я не испытывал его с луком или копьем.’

– На это уйма времени. Ну, если ты хочешь, то можешь остаться с этим парнем. Ты не хуже других можешь научить его владеть оружием.’

Халион кивнул.

‘Хорошо. Значит, договорились.’

‘А куда ты ходил?– спросил Корбан. Тарбен впервые взглянул на него.

‘Значит, ты обрел голос, мальчик?– На лице высокого воина промелькнуло беспокойство. ‘Ну что ж, думаю, ничего страшного в этом нет. Я собираюсь рассказать об этом всем остальным. Фейн, жена Эвниса, умерла. Я должен рассказать обо всем его холду, который здесь находится.’

– Когда же?– сказал Корбан, вспомнив слова Брины о том, как недавно хорошо жила жена Эвниса.

– Сегодня рано утром. Есть и другие новости, которые тоже нужно рассказать. Впрочем, не такие уж и плохие. Охота началась. В половине десятого вечера, прежде чем ты спросишь.’