Текст книги "Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла"

Автор книги: Джо Клиффорд Фауст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 66 страниц)

12

Герцог стоял на коленях, скрестив руки и опершись о стоявшее перед ним металлическое кресло.

Голос, гулявший под сводами ангара, принадлежал капеллану Станции Нарофельд, человеку с поблекшим, изможденным лицом, каким оно стало после того как корабль доставил останки пленников Беринговых Врат. Сначала решили устроить массовые похороны, но группа уцелевших пилотов, в том числе и Диксон, если заимствованная память не подводила Герцога, настаивала на отдельных похоронах для каждого. В результате капеллан вот уже третий день безостановочного марафона час за часом глядел в пустые и скорбные лица, поминая каждого безвременно ушедшего солдата.

– ...и поелику, – заунывным голосом нараспев читал капеллан, – вверяем мы память о душе безвременно погибшей Лей Сукарида Бранд, нашем друге и товарище по оружию, борцу за свободу и независимость расы...

Герцог разогнулся и осмотрелся. Здесь в коридоре был и Диксон. Само собой, он присутствовал, только Герцогу на глаза не попадался, так как он стоял и молча разглядывал безмолвную толпу, кучками сгрудившуюся по разным углам ангара, с первого взгляда узнавая многих присутствующих. Когда медленный речитатив пастора смолк, толпа понемногу разрослась, храня по-прежнему мертвое молчание.

– А сейчас пятиминутный перерыв, – объявил капеллан охрипшим голосом, после которого мы почтим память майора Дениса Вира.

Толпа по-прежнему безмолвствовала. Кое-кто присел в ожидании следующей службы, другие медленно расходились, чтобы уступить место тем, кто пришел почтить память майора Вира. Герцог стал обходить расставленный полукругом ряд металлических кресел, растирая лицо ладонями и попутно массируя виски.

– Черт возьми, Эрик, – пробормотал он, – где же ты? Куда ты запропастился? Долго мне еще здесь крутиться, пока ты появишься?

«Ладно, последний раз», подумал он со вздохом. Присев на первое подвернувшееся свободное место, он уперся локтями в колени и ладонями закрыл глаза.

Все в порядке, помни это. Помни это. Ты уже отсидел полслужбы Штаммов Забвения и теперь тебе плохо вовсе не потому, что ты устал – просто ты любил ее, всегда любил ее, и потом ты был слегка под мухой – потому что иначе выдержать это было бы значительно труднее, но ты перебрал Лейтена, отчего слегка замутило, но, как только они стали поминать Лей...

Герцог вздрогнул. Словно что-то кольнуло в лобных пазухах, как будто он избавился от годами мучившей аллергии – причем избавился, скорее, не физически, а психологически... он снова оглянулся, высматривая... Ангар был пуст – не считая скорбных толп...

– Почтим память службой Штаммов Забвения, в звании майора полевых войск корпуса...

Что-то защипало у Герцога в носу. Не предвестник скорбной слезы, нечто другое. Сначала чувство было такое, как будто потекла масляная капля. Казалось, это была знакомая масляная микстура, вязкая, плотная, против насморка. Но вскоре жидкость стала густой, как реакторная смазка. И, несмотря на этот явно промышленный запах механики, в нем была и чистота, и странный металлический привкус.

Герцог осмотрелся. Свет в ангаре стал заметно ярче, и фигуры вокруг вытянулись в линии, выстроились рядами плоти, в которую когда-то были облечены. Закрыв глаза, он проматывал воспоминания, как катушку спиннинга, в тщетной надежде, что Диксон вот-вот клюнет на ту или другую сцену... И тут странный незнакомый запах набросился на него, как хищный зверь из зарослей, ужалил в глаза, ударил в нос, обжигая горло. У него перехватило дыхание, когда Герцог тщетно попытался крикнуть. Напрасно он пытался крикнуть – горло перехватило, и все слова, казалось, сгорали в нем, не успевая сойти с уст. Герцог дико замолотил руками в воздухе, как раненая птица – крыльями. Он боролся за право вдохнуть, но, в конце концов, просто обмяк, и, когда попробовал вдохнуть снова, ему показалось, что вместе с воздухом он втянул стеклянную пыль, которая саднила легкие, оседая в них, и они наполнились кровью.

Он содрогнулся, и дикий рев вырвался из его горла. Герцог рванулся вперед, как вихрь, и моментально остановился.

Он был в камере корпорации Вивисекторов или, попросту говоря, в Живопырке.

Задыхаясь, он посмотрел на свои руки и удивился, что они у него еще есть. Оказалось, этот странный запах ему не приснился, он был здесь, он существовал в реальности, которая требовала от него каких-то действий. Этот запах вырвал его из воспоминаний Диксона, пленником которых он был все то время, в которых плавал, как заспиртованный младенец в банке.

Но чего от него хотели?

Внезапно ему пришло на память, как ЧАРЛЬЗ давал ему когда-то, еще на «Ангеле Удачи» какую-то жидкость, нейтрализующую эффект Сонного газа. При этом чистота ощущений была та же. Неужели это Баррис с Мелроузом решили привести его в сознание, чтобы испытать на нем очередной наркотический препарат?

Или он был не там?

И, если не там, то где?

И внезапно его буквально ослепил целый ураган запахов: роза, навоз, порох, аммиак, горячая реакторная смазка и тошнотворная вязкость Аяганского джина.

Все в одном, вдруг понял Герцог и произнес:

– Здравствуйте, мистербоб!

13

– И знаете, что хуже всего? – спросил Джеймс Мэй.

Чич оторвалась от работы, поднимая огромные стеклянные глаза. На ней опять была пара огромных мегалинз, сквозь которые глаза казались большими, как у насекомого. В руке трещал лазерный паяльник для точечной микросварки, которым она копалась в какой-то плате.

– Хуже всего – это не перспектива быть убитым. И даже не перспектива потерять Герцога или мистербоба, хотя только Пятому Региону известно, каким кошмаром все это может обернуться. Хуже всего, приходится признать, что Вонн был прав. – Он удрученно пожал плечами. – Вот она – плата за честную игру.

– При чем тут честная игра, – пробормотала Чич, – в настоящей игре каждый новый ход должен пройти через генератор случайностей. Это, скорее, игра наудачу. А честной игры вообще не бывает.

– В самом деле. Хотя ты пользуешься компьютерной игровой терминологией, но ты четко уловила мою мысль, – признал он. Затем капитан тряхнул недовольно головой:

– Проклятье, ты смотри. Я даже говорить стал, как мистербоб.

Чич снова вернулась к своей микросхеме, тыкая иголкой тестера в разные соединения и перемычки. Зеленые огоньки, отражаясь, вспыхивали на ее лице.

– И знаешь, что забавнее всего в этой ситуации? – продолжал Мэй. Давным-давно, когда мы выкрали фиалы у Юэ-Шень, я клятвенно обещал себе, что, как только все закончится, я вернусь к привычной жизни безобидного мелкого торгаша. Все, что я хотел: это занять место где-то на галерке, в задних рядах галактической экономики, и получать свой барыш. Единственная проблема в том, что, оказывается, не так просто вернуться в задние ряды, если тебя однажды вышвырнуло в передние. У меня такое чувство, будто эти фиалы нависли проклятьем над всей моей жизнью и будут висеть надо мной остаток жизни, как проклятье.

– Все это когда-нибудь кончится, – успокоительно пробормотала Чич. Как все кончается на свете.

– Вопрос только в том, – сказал Мэй, – Когда оно кончится.

Чич щелкнула лазерным паяльником и отложила его в сторону, затем сняла линзы. Отряхнув руки от пыли и тщательно вытерев каждый палец антистатиком, она взяла маленькую металлическую пластинку и прикрыла ею схему, над которой работала все это время.

– Все, – сказала она. – Я готова. – Покопавшись в куче хлама, она извлекла какую-то липкую ленточку и обмотала собранный блок. – Кто остается за терминалом?

– Роз.

– Порядок. Она поможет мне получить доступ к чертежам здания. – Передав коробку Мэю, она встала. Мэй повертел ее в руках.

– Еще раз с самого начала. Значит, эта штуковина укажет мне ваше местонахождение, и я сверюсь с планом здания, чтобы подсказать вам, куда двигаться дальше. После загрузки плана очередного этажа я проведу вас так, как будто вы там жили всю жизнь.

– Ужасно, – сказал Мэй. – Ты хоть понимаешь, что ты...

– Давай не будем опять с самого начала, – отрезала Чич. – Я все предусмотрела. Я уже не в первый раз взламываю корпоративную базу данных. Правда, мне не приходилось заниматься этим, пока я работала на Дирка, но я всегда мечтала, что когда-нибудь представится такой случай. Тянет хакершу на старое, – сладко вздохнула она. – Ну, постараемся наследить без лишнего шума и звона.

– Порядок, – Мэй повесил устройство на шею. – Не знаю, чем отблагодарить тебя...

Чич показала ему большой палец:

– Вернитесь живыми, – сказала она. Он ответил ей тем же жестом.

– Ладно. Спасибо, Чич. – Внезапно он замялся и опустил голову, как будто вес устройства Чич вдруг оказался слишком неподъемным.

– Что-то не так, капитан?

– Просто подумал, что за имя – Чич, для такой девушки...

– Мне нравится.

– Я знаю, как работают программистки! Вечная экономия на словах, сокращения, клички. А можно мне называть тебя как-нибудь по-другому?

Чич покраснела и пожала плечами:

– Как твое полное имя?

– Мое полное имя – Полная Чич. Но я еще не дошла до такого состояния. Все?

– Нет, кроме шуток. Ведь по всему видно, что ты не интернатовская, и, значит, у тебя было настоящее имя.

Чич повертела в руках лазерный паяльник.

– Ну, Кимберли... – выдавила она.

– Кимберли, – повторил Мэй. – Кимберли – и..?

– Кимберли и – все-что-ты-хочешь.

Мэй улыбнулся.

– Отлично. Работать с тобой – одно удовольствие, Кимберли. – Он повернулся к выходу, но в последний момент она позвала его.

– Я ни с кем в жизни так не разговаривала, Джеймс Мэй. Ты ведь вернешься? Обещаешь мне? И тогда настанет время для «удовольствия работать со мной» и «увидимся позже». Ведь если ты заставил меня вспомнить мое имя, ты должен вернуться, чтобы еще раз назвать меня им.

– Непременно, – Мэй козырнул по-граждански, коснувшись пальцами правой брови. – Увидимся позже, Чич.

С этими словами он повернулся и вышел за дверь, в то время как оставшаяся за спиной Чич выбивала ногой нервную чечетку. Его поведение постоянно озадачивало ее. Он все прекрасно понимал, но предпочитал делать вид, как будто ничего и не было, несмотря на то, что сказал мистербоб. Слишком двусмысленное положение и, к тому же, очевидная разница в возрасте. Она годилась ему в дочери, с Мэгги было совсем по-другому. Интересно, почему так происходит? Девушки «западают» на мужчин в возрасте, в то время как молодые парни редко увлекаются пожилыми женщинами. Наверное, здесь есть какая-то загадка женской натуры.

Придется сначала собрать здесь всю семейку, подумал он, меряя шагами коридоры «Ангела Удачи» и направляясь к грузовому отсеку. Сынишка Герцог и дочурка Чич, и еще мистербоб, как домашняя морская свинка.

Эта мысль развлекла его по пути к ангару. «Незабвенная» уже поджидала его. Роз взбиралась по трапу с большой коробкой «лишних» запчастей, собранных Чич (то есть Кимберли), и он поспешил на помощь.

– Что еще за хлам?

– Идея Питера, – ответила она. – Чтобы сбить с толку радарные устройства.

С этими словами она повела капитана в кормовую часть «Незабвенной», указав, куда поставить коробку перед лотком:

– Мы забили этот мусорный контейнер старыми запчастями, и по пути Питер выбросит его за борт. Так что их радары засекут не один, а сотню кораблей, убывающих в разных направлениях.

– Да, но ведь весь этот мусор сгорит на околоземной орбите, – сказал Мэй.

– Ну, к тому времени это уже будет неважно. – Питер вышел им навстречу из капитанской рубки:

– Стартуем сразу, как только мы с капитаном пристегнемся.

Кивнув, она открыла дверь. Чиба стал спускаться по металлической лесенке, и Мэй последовал за ним, звеня каблуками по ступенькам.

– Я тут ознакомился со штрафными квитанциями, прибывающими по почте, заметил спасатель, – и, честно говоря, удивился. Что вы так привязались к этому грузовику? Он что, сделан из золота?

Мэй пожал плечами:

– Вообще-то он взят напрокат. И мы еще не накатались. А что, какие-то проблемы?

– Конечно, это вопрос времени – затолкать его обратно в трюм. Но времени может быть и не так много. Да плюс еще дополнительный расход горючего, чтобы поднять и сбросить эту колымагу. Но предупреждаю заранее: для успешного старта нам надо иметь запас времени. Мы можем взять фургон, но эта операция отнимет лишние минуты. Времени будет в обрез, а вдруг что случится? Особенно, если встречаться придется потом в условленном месте. – С этими словами он зашел в рубку и опустился в кресло пилота.

– Ну, эта колымага побывала в стольких передрягах, что мне придется все равно выплатить ее полную стоимость, – со смехом сказал Мэй, пробираясь к креслу второго пилота. – Как-то жаль бросать ее. Эта машина стала вроде как член экипажа.

– Ну, смотри, Мэй, дело твое, – сказал Чиба, пристегиваясь.

– Ладно, всему свое время, чего заранее переживать.

– Но только давай не задерживать с решением. Надев шлем, Чиба вопросительно махнул рукой:

– Отчаливаем?

– Все на борту?

Чиба кивнул:

– Роз в кормовом отсеке. Вонн с Винтерсом – в пассажирском. Да мы с тобой.

Кивнув, Мэй стал щелкать тумблерами, проверяя, как вспыхивают лампочки контроля.

– Только не мешкай, ладно? – прокричал Чиба сквозь шум двигателей.

– Что-о?

– Не возись с этим автомобилем!

– Хорошо! Отошлю его арендаторам по почте!

– Роз, – сказал Чиба в шлемофон, – дай мне зеленый, когда пристегнешься. Остальные пусть тоже мигнут. Стартуем без разгона, с места.

Из нижнего коридора раздался восторженный вопль. В нем без труда можно было узнать военный клич и голос этот, несомненно, принадлежал Вонну.

– Проклятье, – пробормотал Мэй, щелкнув последним тумблером.

– Что-то не так? Я все проверял перед вылетом.

– Да не в этом дело, – ответил Мэй, вращая регуляторы кресла. – Опять этот Вонн. Боюсь, он становится неуправляемым. Надо принять меры.

– Сейчас уже поздно менять решение. Ты исчерпал все возможности.

– Может быть, стоило все же связаться с Мэгги.

– Ты правильно поступил, Мэй. Поверь мне.

– Тут вот в чем проблема, Питер. Ты просто не понимаешь, что это значит для меня. Я твердо верю в то, что в жизни еще существуют места и ситуации, где можно двигаться вперед, поступая открыто и не переступая закона. – Он удивленно покрутил головой. – Черт возьми, а теперь я стал говорить как Герцог.

Чиба склонился над клавиатурой бортового компьютера и набрал комбинацию предстартовой подготовки. Прогулочное судно начало вибрировать, и низкий свист наполнил все отсеки. Корабль мягко подтолкнуло вперед: перед ним распахнулись створки последнего воздушного шлюза.

– Есть еще на свете такие спокойные места, Мэй. Проблема только в том, что нас там нет. Он постучал по амортизационной подушке сбоку шлема. – Роз дала зеленый свет. Груз принят, пассажиры на борту. Разрешите старт, капитан? – и, получив утвердительный ответ, произнес:

– Можешь открывать стартовый люк, Чич! Они ничего не услышали сквозь свист двигателей

«Незабвенной», но грузовой отсек «Ангела Удачи» медленно распахнулся перед ними. Внизу маячил огромный диск, испещренный светящимися зелеными пятнами.

– Включай грузовой по моему сигналу, – продолжал Чиба. – Отрицательный по отрицательному, и я стартую. – Он посмотрел на Мэя. – Дайте нам точка два негативный.

– Готово.

– Порядок, Чич. Попробуй решетку.

– Минутку, – сказал Мэй, – Чич не знает, как управлять магнитной энергетической системой.

Чиба только пожал плечами и улыбнулся:

– Теперь уже знает.

«Незабвенная» выскользнула в космическое пространство, и зеленый омут планеты Консул Пятый стал наплывать в иллюминаторы.

В это время оживленный разговор между кораблем и диспетчером не смолкал.

– Доложите о готовности, – продолжал Чиба. – Полная подзарядка корпуса по моему сигналу. – И, обращаясь к Мэю:

– Надеюсь, разницы потенциалов вполне хватит для прыжка. В таком случае основные двигатели включать не придется.

– Оно и хорошо, – философски изрек Мэй. – Меньше шансов, что нас вообще кто-то заметит.

– К тому же экономия горючего.

– Надеюсь, Чич знает, что делает, – Мэй вытер ладони о бедра. Они отчего-то снова стали мокрыми.

– Расслабьтесь, капитан. Она включила магнитный потенциал, добавила кучу разных вспомогательных систем управления с корабля и, к тому же, восстановила и модернизировала внутренний логический блок ЧАРЛЬЗА.

– Какая молодец!

– Зря смеетесь, капитан. Девочка что надо, – подмигнул Чиба.

«Ну вот! – подумал капитан. – Теперь и этот знает. Интересно, есть на этом корабле человек, который знает меньше меня?»

– Готова, Чич? – спросил спасатель. Подождав немного, он кивнул капитану: – Мы готовы. Давайте, по моему сигналу.

Чиба начал отсчет, выводя «Незабвенную» под углом из «Ангела Удачи». Со стороны казалось – большой корабль рожает маленького, а космос восхищенно принимает роды.

Раздалась команда Чибы, и Мэй ударил по стартовой кнопке. Свет в рубке померк, и корабль тронулся с места так, что сдавило желудки. Из иллюминатора к ним потянулись зеленые моря Консула Пятого.

Из пассажирского отсека раздался еще один вопль Вонна, на этот раз еще более продолжительный и победоносный. Потом к нему присоединился Винтерс.

«А вообще ведь ничего ребята», – подумал Мэй, борясь с тошнотой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

«Нет, в самом деле, мистербоб, вы что, хотите сказать, что полнота вашей помощи А-формам целиком зависит от них самих?

– Да, редбатлер, именно это и есть самое интересное в нашей совместной игре.

1

Герцог сидел на полу, подпирая спиной дверь своей камеры. Руками обхватив колени, он выстукивал нервную дробь носками по полу.

«Что делать? – думал он. – Есть ли какой-нибудь выход?»

Хотя мистербоб смог подать сигнал о своем присутствии, и аромат до сих пор ощущался в камере, двери этим не откроешь. Запахи проникали сюда через любые преграды, но сам он не мог, как запах, проникнуть сквозь стены или пробраться по вентиляции.

Хотя тетранец мог различить большинство запахов того сложного букета, каким одарил его мистербоб, но, попытавшись определить составные части аромата, он запутался окончательно. Что же хотел сообщить ему мистербоб: пытался вступить в контакт или это было нечто вроде феромонной завесы, чтобы защитить его? И что дальше: Герцог должен отозваться? И если да, то как?

А вдруг это очередной эксперимент Мелроуза? Только вряд ли человек смог бы подобрать столь отточенную гамму запахов, продирающую до самого нутра. И весь этот букет, этот ураган ароматов вызывал в памяти один недвусмысленный образ: «арколианец».

Но если это в самом деле мистербоб, а не побочный результат экспериментов, то что происходит? Герцог понятия не имел о радиусе распространения арколианских ароматов, но сила запаха говорила о том, что посланник где-то рядом.

– Значит, так. Получается, Диксон ввел Барриса и Мелроуза в курс дела насчет «ноу-хау» арколианцев в области генной инженерии. Получается, Баррису удалось выйти на капитана и правдами или неправдами захватить мистербоба? Или переговоры с Мэем сорвались, и теперь сам арколианец просит о помощи?

Думая обо всем этом, Герцог пребывал в состоянии полной неопределенности.

А, может быть, они уже спешат ему на помощь. Возможно, все решится миром, и не придется преступать буквы закона. Может быть, посланник сейчас демонстрирует свои способности восхищенной группе ученых, и то, что Герцог ощутил в воздухе, было чем-то вроде прощального салюта запахов, после чего все поаплодируют и разойдутся по домам.

Самое скверное состояние на свете – ожидание. Особенно когда не знаешь, чего ожидать. Если ждать хорошего, то нужно терпение. А если плохого... Что ж, тогда для ожидания нужна только выдержка. К сожалению, в любом случае, он не знал, к чему готовиться.

Герцог откинул голову назад и уперся затылком в холодное железо. Он закрыл глаза.

«Если это послание, то как я смогу ответить?»

Можно кричать, колотить по стенам. Но если даже мистербоб услышит этот шум, он для него будет мало значить – как послание одного из «ложных чувств». Потому что в человеке могут лгать глаза и уши, и руки, и все остальное. Не обманывает только запах. Вот откуда поговорка: «Приведите собак».

И каким же образом он может испустить запах в сторону мистербоба, хотел бы он знать?

В животе у него заурчало. Организм начал привыкать к тюремному режиму. Вот время обеда, и он тут как тут. Организму плевать на то, что он – всего лишь жертва эксперимента, крыса лабораторная. Ему лишь бы дали поесть. Вот он уже начинает ворчать, что пища запаздывает. Подкупить дневального? Герцог слабо улыбнулся при этой мысли. Но чем? Он же не граф Монтекристо. Нет, положительно, до ерунды можно додуматься в таком безвыходном положении. Стоит ли удивляться тому, что творится в заведениях закрытого типа: тюрьмах и психиатрических лечебницах?

И все же это была идея. Отправить послание с охранником. Причем охранник вовсе не обязательно должен быть в курсе дел. Конечно, тут понадобится призвать на помощь всю свою сообразительность. Все должно быть подстроено ловко и просто. С гениальной простотой. На чем будет стоять неизгладимая печать Вильяма Уэшли Арбора.

Герцог стиснул зубы – в желудке еще раз настойчиво булькнуло. Он посмотрел на откидные нары, за которыми стоял стальной унитаз, такая же раковина и чашка, которую он себе выторговал с таким трудом.

Вот оно. Ну, конечно.

План оказался так прост, что он даже не мог сдержать улыбки.