Текст книги "Халтура"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Гарри?

– Комната охраны, – сказал я Саре. – Где она?

– Э-э-э… В дальнем от нас конце «молла».

– Легко найти?

– Нет, – покачала она головой. – Нужно пройти через административный зал и…

Я прервал ее:

– Ты мне покажешь. Пойдем. – Я выбрался из кухоньки. – Томас? Какие новости?

Ролевики сбились в кучу, повинуясь стадному инстинкту в момент опасности. Томас подошел ко мне поближе, чтобы иметь возможность говорить тихо.

– Пока никаких. Но я видел движение.

Я скрипнул зубами:

– Вот план. Мы с Молли и Сарой отправляемся в комнату охраны и пытаемся с кем-нибудь связаться.

– Плохая идея, – сказал Томас. – Надо выбираться отсюда.

– Мы слишком уязвимы. Они между нами и машинами, – возразил я. – Кто бы это ни был. Нам не преодолеть парковку. Нас поймают.

– Ладно, – согласился Томас. – Тогда вы забаррикадируйтесь здесь, а я пойду.

– Нет. После нашего ухода попробуй дозвониться до копов по мобильному. Когда мы с Молли поблизости, да еще и на взводе, мобильники не работают.

Ему это не понравилось, но крыть было нечем.

– Хорошо, – сказал он поморщившись. – Будь аккуратен.

Кивнув, я повысил голос:

– Эй, народ! Я точно не знаю, что здесь творится, но собираюсь найти охрану. Я хочу, чтобы вы не разбредались, пока я не вернусь и не скажу, что это безопасно.

Раздались вялые протесты, но одного взгляда Томаса хватило, чтобы их угомонить. В этом взгляде не было злобы или угрозы. Просто Томас умелсмотреть.

Все замолчали.

Когда мы – я впереди, Молли и Сара за мной – вышли из бистро, раздался оглушительный удар, и машина боком пробила стеклянную стену «молла» на высоте около восьми футов от земли. Ударилась об пол, разбрызгивая обломки стекла и металла, с громким скрежетом подскочила и неуклюже понеслась к нам, сопровождаемая порывом ледяного воздуха.

Молли не растерялась, а вот Сара застыла на месте, уставившись на приближающуюся машину. Я схватил девушку за талию и, чуть не оторвав от земли, потащил. Мы бежали по прямой – возможно, не самый умный поступок, – однако небольшой парфюмерный киоск перекрывал все остальные пути к отступлению.

Я двигался быстро, и нам повезло. Не успели мы с Сарой миновать киоск, как машина врезалась в него. К тому моменту ее импульс практически сошел на нет, и она остановилась, окатив наши туфли волной искусственного стекла. Сара покачнулась и чуть не упала. Я поймал ее и побежал дальше. Она начала кричать, или визжать, или попыталась задать вопрос, но я зажал ей рот рукой и прошипел:

– Тихо!

Я мчался, пока мы не свернули за угол, а машина не перестала подрагивать. Только тогда я остановился, прижавшись спиной к стене, и привлек внимание Сары.

Я не говорил, а как можно выразительнее приложил палец к губам. Отчаянно дрожавшая Сара кивнула. Я повернулся, чтобы дать такой же сигнал Молли, которая выглядела бледновато, но ситуацию контролировала. Она также кивнула, и мы покинули это крыло «молла».

Я напряженно прислушивался. Слушать – мой талант, может, потому, что я чародей, а может, потому, что некоторые люди действительно хорошо слышат. Различить почти ничего не удавалось, однако кое-что я все же услышал – шаги, приближавшиеся к разбитой входной двери «молла», по скрипящему битому стеклу и прочему мусору.

Что-то достаточно быстрое, чтобы мимоходом сломать человеку шею, и достаточно сильное, чтобы швырнуть машину в стеклянную стену, только что проникло в «молл» за нашими спинами. Я решил, что очень, очень разумно будет не дать ему узнать, что мы здесь и пытаемся улизнуть.

И мы справились, медленно, тихо шагая по «моллу», раскинувшемуся со всех сторон тремя этажами темных магазинов, пустынных бутиков, запертых решеток и дверей. Миновав центральную площадь и еще десяток магазинов, я остановился: здесь наши голоса уже не должны были услышать.

– О Боже, – проскулила Сара придушенным шепотом. – О Боже мой. Что происходит? Это террористы?

Возможно, у меня нашелся бы более вежливый ответ, если бы она не прижималась ко мне всем телом, практически обнаженным выше пояса, теплым, гибким и трепещущим. Адреналин, вплеснувшийся в мою кровь, когда нас чуть не раздавило машиной, настиг меня, и неожиданно я понял, что сам едва сдерживаю дрожь. Внезапно мне отчаянно захотелось сорвать лямки красного топа и поцеловать Сару, просто чтобы ощутить, насколько это приятно. Однако по здравом размышлении это казалось не слишком уместным.

– Ну-у, – промямлил я, заставляя себя посмотреть туда, откуда мы пришли. – Это… ну да, какие-то плохие парни. Ты ранена?

– Нет, – ответила Сара.

– Молли?

– Я в порядке, – сказала моя ученица.

– Комната охраны, – напомнил я.

Секунду Сара пристально смотрела на меня.

– Но… но я не понимаю, почему…

Я решительно закрыл ей рот ладонью.

– Сара, – сказал я, поймав ее взгляд – что оказалось непросто, – я уже попадал в неприятности и знаю, что делаю. Ты должна мне довериться. Идет?

На мгновение ее глаза расширились. Она легонько коснулась моего запястья, и я позволил ей оттолкнуть мою руку от ее губ. Сглотнув, Сара кивнула.

– У нас нет времени. Нужно немедленно отыскать комнату охраны.

– Х-хорошо, – сказала она. – Сюда.

Сара вела, а мы следовали за ней, крадясь в пещеристом полумраке неосвещенного «молла». Молли прильнула ко мне, чтобы прошептать:

– Даже если мы найдем охранников, что они смогут против существа, которое способно на такое?

– У них есть рации, – прошептал я в ответ. – Мобильные телефоны. Они знают все выходы. Если нам не удастся вызвать помощь, они скажут, как вывести этих людей отсюда…

Свет начал загораться и гаснуть – не мигать, не ритмично включаться и выключаться, а делать это асинхронно. Сначала огни на несколько секунд вспыхнули в отделе на третьем этаже. Затем потухли. Несколько секунд спустя озарилась дальняя секция второго этажа. Погасла. Затем на мгновение вспыхнуло одно из дальних крыльев. Словно какой-то ребенок баловался с кнопками.

Затем прокашлялась и взвизгнула система местного оповещения. Умолкла, снова ожила.

– Проверка, – раздался из колонок сухой, скрипучий голос. – Проверка – раз, два, три.

Сара застыла, потом опасливо попятилась, глядя на меня расширившимися глазами. Я шагнул к ней, и она прижалась ко мне дрожа.

– Отлично, – продолжил голос. Он был ужасен – словно у одержимой дьяволом в исполнении Линды Блэр, только еще хуже. – Полагаю, теперь вы все меня слышите.

А ведь мне уже доводилось иметь дело с обладателями подобных голосов.

– Твою мать, – пробормотал я.

– Это Констанция, – сообщили динамики. – Констанция Бушнелл. Уверена, вы меня помните.

Я посмотрел на Молли, которая покачала головой. Сара выглядела напуганной и сбитой с толку, но, поймав мой взгляд, тоже покачала головой:

– Возможно, вы также помните меня как Друлинду, – продолжил голос. И вдруг начал петь «С днем рожденья». Мелодия была совсем другая, но слова те же.

Глаза Сары расширились.

– Друлинда?

– Что еще за Друлинда? – спросил я.

Сара покачала головой.

– Один из наших персонажей. Но та, кто ее отыгрывает, сбежала из дома или что-то вроде этого.

– И ты не узнала ее настоящее имя?

Сара виновато посмотрела на меня:

– Ну, я никогда особо с ней не общалась. Она была не слишком, ну, знаешь, популярной.

– Ну да, – сказал я. – Расскажи, что тебе о ней известно.

Она покачала головой:

– Ну-у… Около пяти футов четырех дюймов, такая… обыкновенная. Короче, не страшная, но и не симпатичная. Может, немного толстовата.

– Я не о том. – Я вздохнул. – О чем-то важном.Над ней смеялись?

– Некоторые, – ответила Сара. – Мне это никогда не нравилось, но…

– Вот дерьмо. – Я посмотрел на Молли и сказал: – Код «Кэрри». У нас неприятности.

Ужасная, скрипящая песня закончилась.

– Уже год как я покинула вас, – сообщила Друлинда. – Год как поняла, за чем вы, ничтожества, гоняетесь. И я решила сделать себе подарок. – Жуткая пауза. – Вас. Всех вас.

– Какой код? – переспросила Молли.

Я тряхнул головой:

– Сара, ты знаешь, где расположена система оповещения?

– Да, – ответила Сара. – В администрации. Прямо рядом с…

– Комнатой охраны. – Я снова вздохнул.

Друлинда тем временем продолжала:

– Выходы заблокированы и под наблюдением. Но не стесняйтесь, бегите к ним. Ваш вкус заметно улучшается, если предварительно вас тщательно напугать. Я такжду вашей реакции на новую меня!

На этом система оповещения отключилась, но секунду спустя начала транслировать музыку – «Только ты» группы «Плэттерс».

– Молли, – прошипел я, неожиданно осознав опасность. – Прикрой нас, сейчас же.

Она моргнула, затем кивнула, наклонила голову, сосредоточенно нахмурившись и скрестив руки на груди. Я ощутил, как она собирает энергию и высвобождает ее словом. На долю секунды воздух замерцал, словно мельчайшая алмазная пыль.

Под вуалью было на несколько градусов холоднее, а мир снаружи казался еще сумрачней. Я чувствовал изящный рисунок заклятия вокруг нас и знал, что снаружи мы невидимы – при условии, что Молли не ошиблась. Вуали – одна из сильных сторон моей ученицы, и я доверил ее таланту наши жизни.

Секунду или две спустя раздался шорох, и в тенях что-то замелькало. В двадцати футах от нас движение резко прекратилось, и я ощутил присутствие вампира Черной Коллегии.

Друлинда – по крайней мере я решил, что это она – была одета в темные джинсы, красный вязаный свитер и длинный черный кожаный плащ. Если в жизни она и испытывала проблемы с весом, смерть об этом позаботилась. Друлинда казалась впалой и сморщенной, иссохшей и костлявой, словно несвежий труп, каковым она, собственно, и являлась. В отличие от более старых вампиров клана на голове у нее сохранились волосы, хотя их явно давно не мыли и не укладывали. Большинство вампиров Черной Коллегии, с которыми я сталкивался, не слишком заботились о состоянии своего тела. Полагаю, после того как увидишь собственное гниение, о прочих мелочах можно не беспокоиться.

И в отличие от старых вампиров она воняла. Это был не легкий могильный душок – нет, она смердела, как труп годичной давности, в котором еще остались сочные части, который еще не полностью предался земле. Одного этого оказалось достаточно, чтобы к горлу подкатила тошнота – а ведь я провел целый день, выслеживая и уничтожая илистого голема.

Секунду она стояла, пока «Плэттерс» распевали первый куплет, и оглядывалась. Она что-то почувствовала, но не могла понять, что именно. Вампирша медленно поворачивалась, шевеля губами в такт музыке, и тут из темноты вышли еще две твари, не такие проворные, как Друлинда.

Это были свежеобращенные вампиры – настолько свежие, что на мгновение я принял их за людей. Оба одеты в коричневую униформу, как у Реймонда. Оба перепачканы кровью, и у обоих не хватает узких полосок плоти по бокам шеи – если точнее, над яремной веной и сонной артерией. Они двигались скованно, их конечности слегка подергивались, словно сопротивляясь трупному окоченению.

– Что это? – промямлил один из них. Его голос был хриплым, но не казался ужасной пародией, как голос Друлинды.

Мелькнула рука Друлинды – она двигалась с удивительной скоростью. Новорожденный вампир также отреагировал с нечеловеческой быстротой, однако все же недостаточно быстро, и удар сбил его с ног. Выбитые зубы рассыпались, словно монетки из оброненного кошелька.

– Будешь говорить, когда я разрешу, – проскрипела Друлинда. – Подашь голос еще раз, и я порву тебя на части и брошу в озеро Мичиган. Проведешь на дне целую вечность, без рук, без ног, без света и без крови.

Вампир, чей нос сплющился почти в лепешку, невозмутимо поднялся, словно случайно поскользнулся. Кивнул, дергано и раболепно.

Кожистые губы Друлинды растянулись, обнажив желтые зубы в пятнах свернувшейся коричневатой крови. Затем она развернулась и сорвалась с места, ее шаги легко зашелестели по плиткам пола. Через пару секунд вампирша уже скрылась за углом, направляясь к бистро. Два бывших охранника припустили за ней, пусть и намного медленнее.

– Дерьмо, – прошептал я, когда они исчезли из виду. – Черт, черт, черт.

– Что это было, Гарри? – спросила Молли.

– Вампиры Черной Коллегии, – ответил я, стараясь не делать глубоких вдохов. Зловоние ослабло, но окончательно не исчезло. – Одни из самых быстрых, сильных и подлых тварей.

– Вампиры? – недоверчиво прошипела Сара. Выглядела она не ахти. Лицо девушки приобрело зеленоватый оттенок. – Нет, это… нет, нет, нет… – Она замолчала, и ее вырвало. Я с трудом удержался, чтобы не составить ей компанию. Молли было легче, вся ее концентрация уходила на поддержание вуали, однако я видел, как и она сглотнула.

– Ладно, Молли, – тихо произнес я. – Слушай.

Она кивнула.

– Вампиры Черной Коллегии, – сказал я. – Те, о ком книга Стокера не упоминает. Все их слабости – солнечный свет, чеснок, святая вода, символы веры. Помнишь?

Она кивнула:

– Да.

– И преимущества. Сила, скорость. Не смотри им в глаза. – Я сглотнул. – Не давай взять себя живой.

Глаза моей ученицы вспыхнули пониманием и внезапным яростным огнем.

– Ясно. Что я должна сделать?

– Не снимай вуаль. Прикрой Сару. Найди укромное местечко и затаись. Все закончится через полчаса, может, быстрее. К тому времени шум привлечет внимание, так или иначе.

– Но я могу…

– Убить меня при попытке защитить тебя, – отрезал я. – Это не твоя битва, кузнечик. Пока нет. Я должен буду двигаться быстро. И у меня здесь есть друзья. Я не один.

Секунду Молли смотрела на меня, в ее глазах сверкали слезы разочарования. Затем кивнула и спросила:

– Я могу сделать что-нибудь еще?

Я внимательно оглядел ее, задержался глазами на шлепанцах.

– Ага. Отдай мне свои тапки.

Полтора года сверхъестественного ученичества не прошли даром: она и глазом не моргнула. Сняла шлепанцы и протянула мне.

Я мягко положил руку Саре на плечо, затем прикоснулся к ее лицу. Она посмотрела на меня и прошептала:

– Я не понимаю, что происходит.

– Оставайся с Молли, – сказал я ей. – Она о тебе позаботится. Делай все, что она скажет. Хорошо? – Нахмурившись, я уставился на ее дорогие черные туфли. – «Гуччи»?

– «Прада», – безжизненно ответила она.

Будучи настоящим мужчиной, я паршиво разбираюсь в туфлях, но, надеюсь, это не испортит мою репутацию загадочного спутника Томаса.

– Отдай их мне.

– Ладно. – Она подчинилась, слишком ошеломленная, чтобы спорить.

Томас был прав насчет ролевиков. Труп Сариной невинности валялся на полу рядом с ее трапезой, и она приняла это чертовски близко к сердцу.

Я подавил вспышку гнева и молча покинул защитную вуаль Молли, держа в одной руке туфли, в другой – револьвер. С тем же успехом мог бы прихватить с собой безопасное одеяло Лайнуса. [5]5
  Лайнус ван Пельт – персонаж серии комиксов Чарлза Шульца, никогда не расстающийся со своим «безопасным одеялом». Этот термин вошел в психологию как нечто использующееся для психологической уверенности.


[Закрыть]Для вампира Черной Коллегии револьвер – ничто, однако с ним я чувствовал себя увереннее.

Стараясь двигаться как можно быстрее, но при этом не слишком шуметь, я вскарабкался по ближайшей лестнице – выключенному эскалатору. Оказавшись на втором этаже, свернул направо и поспешил к «Шугазму».

Этот большой магазин прежде занимал крошечный закуток, однако, справившись с первоначальными проблемами, заметно расширился. Теперь за стальной сеткой красовались модные витрины и огромные вывески, с деловитым энтузиазмом превозносившие политику магазина по части гарантированного возврата денег.

– Меня страшно недооценивают, – пробормотал я. Затем немного возвысил голос и, вложив в слова чуточку магии, позвал: – Киф! Эй, Киф! Это Гарри Дрезден!

Я подождал, вглядываясь сквозь сетку, но среди смутных теней в недрах магазина ничто не двигалось. Решил рискнуть: снял с цепочки висевший на шее серебряный амулет и шепотом наполнил его магией. Серебро слабо замерцало голубым светом, хотя я всячески старался приглушить его. Стоит Друлинде или ее вампирам хотя бы посмотреть в мою сторону – и они увидят меня, стоящего, словно идиот, с единственным огоньком во всем темном «молле».

– Киф! – снова позвал я.

Кобб появился из дорогой дамской сумочки, которая свисала с руки манекена, одетого в итальянские ботинки за шесть сотен долларов. Рост кобба не превышал десяти дюймов, а на голове у него красовалась копна тонких белых волос, как у Альберта Эйнштейна. Одет он был в нечто отдаленно напоминавшее европейский городской костюм девятнадцатого века: темные брюки с подтяжками, ботинки и белую рубашку. Плюс кожаный рабочий пояс с крошечными инструментами и странные защитные очки, сдвинутые на лоб.

Киф спрыгнул с манекена и поспешил к сетке. Надел перчатки, снял с пояса несколько строп. Затем проворно, словно белка, и осторожно, чтобы не коснуться металла обнаженной кожей, вскарабкался по сетке при помощи карабинов. Киф был фейри из Маленького народца, обитающего в тенях и потайных уголках нашего мира, и прикосновение железа причиняло ему боль.

– Чародей Дрезден, – поприветствовал он меня с германским акцентом, оказавшись на уровне моей головы. Голосок кобба был тихим даже для столь крошечного создания. – Опасность бродит по рынку ночью этой. Здесь быть тебе не следует.

– Я знаю, – ответил я. – Но здесь находятся люди.

– А, – вздохнул Киф. – Смертные, защитить которых ты хочешь. Неразумна битва эта.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал я.

Киф смерил меня взглядом и отрицательно покачал головой.

– Ходячая смерть опасна крайне. Крови людей моих стоить может это. На риск такой не пойду я.

– С тебя должок, Киф, – проворчал я.

– Благосостояние наше, но не жизни.

– Ну, как знаешь, – сказал я. Затем поднял одну из Сариных туфель и, не отводя глаз от маленького кобба, отломил каблук.

– Ах! – в ужасе вскрикнул Киф, его крошечные ножки соскользнули с металлической сетки. – Nein! [6]6
  Нет! (нем.)


[Закрыть]

Из «Шугазма» донесся хор аналогичных криков и вздохов.

Я поднял вторую туфлю и повторил процесс.

Киф протестующе взвыл. Неожиданно у сетки возникли три десятка крошечных коббов, мужчин и женщин. Пушистые белые волосы, костюмы словно с Октоберфеста и ужас в глазах.

– Nein! – снова воскликнул Киф. – Это же итальянская кожа! Ручная работа! Что ты делаешь?

Шагнув влево, я занес искалеченные туфли над урной.

Эльфы-сапожники вздохнули в унисон и замерли.

– Не делай этого! – взмолился Киф. – Потеряно не все. Починить их можно. Как новые сделаем мы их. Как новые! Не выбрасывай их.

Я не дрогнул.

– Я знаю, ребята, что вам несладко пришлось после того, как сапожники ушли на покой, – сказал я. – Я получил разрешение для вашего клана работать здесь и чинить обувь в обмен на пользование торговыми автоматами. Так?

– Так, – подтвердил Киф, не отрывая взгляда от туфель в моей руке. – Чародей, над мусором держать их не следует. Если уронишь их, мусором они станут и прикоснуться к ним не сможем мы. Потеряны будут они для мира. Каждый из нас об этом пожалеет.

Тревожное утвердительное бормотание донеслось из толпы коббов.

Хватит палки – пришло время морковки. Я достал потрепанные шлепанцы Молли. При виде них несколько почтенных коббов недовольно прищелкнули языком.

– Я помог вам обосноваться в «Шугазме», – произнес я. – Но теперь, вижу, вам здесь стало тесновато. Я готов найти для вас другое хорошее место – семья, мама, папа, семеро детей, и все крайне непоседливы.

Коббы оживленно зашептались.

Киф вежливо кашлянул и спросил, обеспокоенно глядя на сломанные каблуки:

– А туфли?

– Я отдам их вам, если вы мне поможете, – ответил я.

Киф прищурился.

– Мы не рабы тебе, – рявкнул он. – Угрозы и подкуп!

– Ты знаешь, за что я сражаюсь, – возразил я. – Я защищаю смертных. Я никогда этого не скрывал и никогда не лгал вам. Мне нужна ваша помощь, Киф. Ради нее я сделаю все, что потребуется, но ты знаешь мою репутацию. Я честен с Маленьким народцем и всегда благодарю его за помощь.

Секунду глава коббов пристально смотрел на меня. Никто не любит принуждения, даже Маленький народец, привыкший уворачиваться от наших ног, но у меня не осталось времени на дипломатические фигли-мигли.

Взгляд Кифа постоянно возвращался к туфлям, болтавшимся над урной, и он молчал. Другие коббы ждали, очевидно, доверяя ему решение.

– Знак доброй воли, Киф, – тихо сказал я, ставя сломанные туфли на пол перед магазином. – Я доверяю тебе и твоим людям починить их и вернуть владельцу. И плачу за пиццу.

Коббы выдохнули, уставившись на меня так, словно я только что пообещал им карту Эльдорадо. Я услышал, как один из младших воскликнул:

–  Правдаэто!

– Преходяща пицца, – сурово произнес Киф. – Вечны туфли и кожаные изделия.

– Туфли и кожаные изделия, – эхом повторили коббы серьезными тоненькими голосами.

– Немногие смертные уважение к Маленькому народцу в эти дни выказывают, – тихо сказал Киф. – Или доверие. Правда, что под крышей этой много нас слишком. И перед чародеем долг у нас. – Окинув туфли профессиональным взглядом, он кивнул. – На твоих условиях и в пределах наших возможностей помощь мы окажем. Говори.

– Разведка, – тут же ответил я. – В «молле» находятся вампиры Черной Коллегии. Мне нужно знать их точное число и местонахождение.

– Сделано будет, – рявкнул Киф. – Коббы!

Легкий порыв ветра – и я остался в одиночестве. Туфли Сары и неуклюжие шлепанцы Молли тоже испарились, причем последние прямо из моих рук и так молниеносно, что я ничего не заметил. На всякий случай я убедился, что моя обувь пока на мне. С коббами никогда нельзя быть уверенным. Иногда крошечные фейри проявляют завидное упрямство и могут нанести ощутимый вред. Несмотря на разделявшую нас металлическую сетку, я играл с огнем, держа эти «Прада» над урной.

Люди понятия не имеют, насколько велики способности Маленького народца к разведке – и как быстро они это делают, особенно когда события разворачиваются на их территории. Через тридцать секунд Киф и его команда уже вернулись.

– Четверо их, – доложил Киф. – Трое меньших, что до последнего времени место это охраняли. Один старший, что дал им не-жизнь.

– Четверо, – выдохнул я. – Где?

– Один снаружи, перед группой автомобилей ждет и наблюдает, – ответил Киф. – Один перед бистро, где прячутся смертные, на страже стоит. Один рядом со своей госпожой, внутри находится.

У меня свело живот.

– Кто-нибудь пострадал?

Киф покачал головой.

– Насмехается она над ними. Пугает их. – Он пожал плечами. – Нечасто ей подобные так ведут себя.

– Нет. Она пришла за местью, а не пищей. – Я нахмурился. – Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня достал. Сможешь?

Я объяснил, что мне требовалось, и Киф одарил меня слегка обиженным взглядом.

– Разумеется.

– Хорошо. Теперь насчет того, который стоит снаружи, – продолжил я. – Можешь показать мне путь, чтобы незаметно подобраться к нему?

Глаза Кифа сверкнули неожиданной свирепостью, никак не вязавшейся с его размером и внешностью.

– За мной, чародей.

Я почти бежал, однако крошечный кобб без труда опережал меня. Мы прошли сквозь служебную дверь, для которой требовался ключ и которая при нашем приближении распахнулась – с засова свисала дюжина ухмылявшихся юных коббов. Затем спустились вниз по лестнице и оказались в длинном туннеле с низким потолком. Единственным источником света служил мой амулет.

– К системам водоснабжения и канализации проход этот ведет, – крикнул мне Киф. Мы остановились перед лестницей. У ее подножия лежал небольшой бумажный пакет.

– Твое оружие, – сказал Киф, кивнув на пакет. Затем указал на лестницу. – За спиной вампира выходит она.

Я открыл пакет и увидел два пластмассовых цилиндра. Чтобы не связываться с шуршащей бумагой, убрал один в карман куртки и, зажав второй в руке, поднялся по лестнице. Она привела к люку, сделанному не из дерева или стали, а из какого-то тяжелого синтетического материала и открывавшемуся совершенно бесшумно. Я высунул голову и осторожно оглядел парковку.

Фонари не горели, однако покрывавший землю снег отражал достаточное количество света, и мир казался странно замкнутым и тихим, словно кто-то накрыл его колпаком, находившимся сразу за пределами видимости. Возле группы машин на парковке – если быть точным, прямо рядом с моим Синим Жучком – стоял вампир.

Я видел лишь черный силуэт, и хотя по форме этот силуэт напоминал человека, он был слишком неподвижным, словно манекен. Снег начал скапливаться на его голове и плечах, как на крышах и капотах припаркованных автомобилей. Он стоял лицом к темному «моллу», на том месте, где снег заметал следы, оставшиеся от брошенной в стену машины. Полагаю, на тот случай, если кто-нибудь с воплями выбежит на улицу.

Возможно, новорожденный вампир не столь опасен, как старший, – а грузовик не столь опасен, как танк. Однако окажись вы у них на пути, любой размажет вас по асфальту. Будь у меня при себе посох и палочка, быть может, я бы и рискнул сразиться в открытую. Но они остались дома, а если бы и нет, моя обычная магия производит немало шума и другие вампиры мигом бы насторожились.

Вампиры – крутые парни, и убить их непросто. Придется обрушиться на охранника внезапно и со всей возможной жестокостью, но при этом бесшумно. В открытой схватке у меня не будет ни шанса.

Поэтому я и воспользовался разведкой коббов.

Я сосредоточился, призвав магию, с которой родился и которую всю жизнь тренировал, практиковал и оттачивал. От нахлынувшей силы мои руки покрылись гусиной кожей, и я ощутил странное давление на затылок, а также изнутри на лоб. Собрав силу, я начал мысленно придавать ей форму, сфокусировав волю и намерения на желаемом результате.

Заклятие, над которым я работал, не относилось к числу моих лучших. На него потребовалось более двадцати секунд, а когда речь идет о быстрой и грязной боевой магии, это все равно что вечность.

Однако для предательской, тайной, бьющей в спину магии вполне годится.

В последнее мгновение вампир что-то почувствовал и повернул голову в мою сторону.

Стиснув кулак, я высвободил заклинание, прорычав:

– Gravitus!

Магия вонзилась в землю под ногами вампира, и ее размеренная, медленная, неподвижная сила неожиданно зашевелилась, сосредотачиваясь, устремляясь к стоящему наверху монстру. В техническом смысле я не увеличилсилу земного притяжения, а лишь немного ее перераспределил. В радиусе пятидесяти ярдов – лишь на долю секунды – гравитация исчезла. Автомобили приподнялись на амортизаторах – и вновь осели. Тонкий слой снега взметнулся на несколько дюймов и лег обратно.

В ту же долю секунды вся гравитация из этой области сосредоточилась в круге диаметром около восемнадцати дюймов, прямо под ногами вампира.

Не было ни взрыва, ни вспышки света, ни крика. Вампир просто упал, врезавшись в асфальт так неожиданно и с такой силой, будто я уронил на него наковальню. Раздались скрежет и треск – это ломались сотни костей, – и бурая жижа окатила автомобили, причем большая часть, разумеется, попала на Жучка.

Сбор и высвобождение такого количества энергии обессилили меня. Я плохо справляюсь с земной магией. В большинстве случаев слишком медленная, чтобы с ней связываться, она никогда не была моей сильной стороной. Однако, поднимаясь с земли, я признал, что при наличии времени ее результаты весьма впечатляли.

Следя за входом в «молл», я захромал к машине, но никто не завопил, и Друлинда с приспешниками не выскочили на парковку.

Вампир был еще жив.

Точнее, не-жив. В общем, тварь все еще пыталась двигаться.

Большая ее часть превратилась в фарш. На холоде тело не успело начать гнить, поэтому запаха тлена не было. Один глаз вращался в раздробленном черепе. Мышцы подергивались, но без костяного каркаса на этом их деятельность и оканчивалась. Возможно, имей вампир достаточно крови и времени, он смог бы вернуть себе прежний облик, однако я сомневался в таких перспективах, а потому занес над ним пластмассовый цилиндр.

– Ничего личного! – объяснил я вампиру, а затем посыпал его молотым чесноком из пиццерии.

Не скажу, что вампир завизжал. Подобно посоленному слизняку, он умер в молчаливой пульсирующей агонии. Мне пришлось бороться с приступом тошноты, но недолго. Когда имеешь дело с вампирами, поневоле привыкаешь к отвратительным кончинам. Поднялись струйки дыма, и через несколько секунд кучка немертвой плоти превратилась в мертвую плоть.

Один готов.

Трое в уме.

Я зашагал к «моллу», стараясь двигаться как можно тише. Годы работы частным сыщиком – а также годы теневой магической войны с вампирами – научили меня этому. Оказавшись в тридцати футах от входа, я увидел второго вампира, прежде чем тот заметил меня, именно там, где, по словам коббов Кифа, ему и следовало находиться.

Он стоял лицом к бистро, очевидно, поглощенный разворачивавшимися там событиями. Я слышал доносившиеся изнутри голоса и, хотя слова заглушала снова и снова повторявшаяся мелодия «Только ты», различил шелестящее шипение Друлинды. Признаков борьбы не наблюдалось, и это был плохой знак. Томас не сдался бы без боя, а учитывая способности потенциальных участников драки, я бы ее не пропустил.

После секундного раздумья я пришел к выводу, что, возможно, это все-таки хороший знак. Им бы не удалось убить Томаса без шума. Если только он не подчинился добровольно, а я отказывался в это верить. Я слишком хорошо знал своего брата. Нет, здесь произошло что-то еще.

При необходимости мой брат мог сойтись лицом к лицу с вампиром Черной Коллегии, но в последний раз, когда он так поступил, это едва не убило его и женщину, за счет которой ему пришлось восстанавливать свои силы. Внутри были два вампира, и хотя Томас входил в число лучших бойцов Белой Коллегии, он не вступил бы в поединок, если бы считал, что следует тянуть время, воспользовавшись старинной уловкой Белых, а именно хитроумно притворившись человеком. Инстинкты говорили мне, что Томас выжидал подходящего момента. Или, скажем, помощи от меня.

Опустив глаза, я увидел подарок, уцелевший среди хаоса. Он лежал в своей яркой красно-розовой обертке там, куда его уронила Молли, – на дорожке перед входом.

Я понял, что улыбаюсь.

Через двадцать секунд я бросил подарок. Переворачиваясь в полете, он приземлился прямо перед бистро. Голова стоявшего на страже вампира дернулась. Склонилась набок. Затем тварь обернулась, скаля зубы.

– Gravitus! – прогремел я, снова призывая силу земли.

Снова все подскочило – однако на этот раз не бесшумно. Круг нулевой гравитации охватил ближайшие магазины, и находившиеся в них товары, и прилавки, и тарелки, и мебель, и кассовые аппараты, и манекены, и бог знает что еще взлетели в воздух, чтобы с грохотом рухнуть обратно. Аналогичные звуки донеслись и с верхних этажей.

Круг сверхгравитации прижал вампира в коричневой рубашке к полу, но я забыл про верхние уровни «молла». Раздался визг раздираемого металла, и вниз обрушилась почти непрерывная череда обломков – полы и потолки не выдержали напряжения. Все это упало на раздавленного вампира.

Секунду царила тишина. Предметы продолжали сыпаться с полок, прилавков и прочих мест. Очевидно, пострадали трубы: с потолка хлынул поток воды, в котором мелькали новые обломки.