Текст книги "Халтура"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Плохо. Как и я, упыри вполне могут сойти за людей. Это дешевая наемная мускульная сила в сверхъестественном мире. Без сомнения, Стигийки вызвали их на случай вмешательства со стороны венаторов.

С одним упырем я бы справился без проблем. Хотя их трудно убить и они сильны, быстры и на редкость злобны, ничего нового здесь нет. Однако два – совсем другое дело. Если у них есть хоть зачатки мозга, мне будет очень трудно, а то и невозможно разобраться с ними без ущерба для себя.

Да, головорезы-наемники редко славятся своими мыслительными способностями, но сейчас не время строить предположения. Я ускорил шаг, пытаясь догнать Гарри и делая вид, что не заметил упырей.

Гарри свернул в сторону и направился к Павильону. Это огромное сооружение всегда напоминало мне средневековый монгольский шлем. Гигантская шляпа Аттилы, превращенная в здание, где устраивали регулярные концерты для добрых жителей Чикаго. Однако сегодня Павильон был темен и пуст. И наверняка заперт, но замки никогда не представляли проблемы для моего брата. Он подошел к двери в боковой стене, открыл ее и исчез внутри.

Я поспешил за ним и позвал его, но нас разделяло не меньше пятидесяти ярдов, и он меня не услышал.

Зато услышали упыри. Один из них рявкнул что-то своему спутнику, и преследователи перешли на бег.

Я оказался быстрее. Добежал до двери, и мы с демоном захлопнули ее за собой – достаточно сильно, чтобы покорежить металл.

– Гарри! – крикнул я. – Гарри, нам нужно поговорить!

Упыри врезались в дверь и попытались открыть ее. С первой попытки ничего не получилось, но они явно вознамерились вломиться в здание. Простой металл их надолго не задержит.

Внутри было пусто и совершенно темно, если не считать очень слабого, словно многократно отраженного зеленоватого свечения, источник которого находился за несколько помещений от меня. Однако мой демон обладал прекрасным зрением, и я торопливо двинулся вперед, ориентируясь на тусклый свет.

Один из упырей сорвал дверь с петель. Металл протестующе взвизгнул. Упырь ворвался внутрь, рыча, и тембр его голоса менялся вместе с формой тела: монстр утрачивал человеческий облик, становясь более опасным охотником, преследовавшим жертву.

Я свернул за угол, побежал к высокой фигуре в темном плаще, стоявшей в конце коридора и озаренной зеленым свечением, – и через несколько шагов осознал, что поисковое заклинание меня подвело.

Я выхватил из-под куртки пистолет и открыл огонь. Фигура пригнулась, подняла руку, и пули, отскочив, рассыпались по бетонному полу. Магическая защита, Стигийская. Вновь поднятая рука – и ко мне летит огненная сфера. Я пригнулся, но заклятие повторило мое движение и накрыло меня.

Последовала вспышка яркого света, и на мгновение я ощутил жар, которому предстояло перейти в агонию. Но вместо этого я испытал приступ головокружения, после чего вновь оказался на ногах, как раз в тот момент, когда первый упырь – кисти удлинившихся рук превратились в гротескные клешни, лицо стало клыкастой мордой – выскочил из-за угла и прыгнул на меня.

Я захватил кукри. Это оружие верно служило гуркам [15]15
  Британские колониальные войска из непальских добровольцев.


[Закрыть]на протяжении нескольких веков, и неспроста. При правильном использовании кривой нож размером с небольшой меч способен отсекать конечности и головы даже в руках относительно маленьких и слабых смертных.

В руках вампира он способен завалить Бармаглота.

Первый упырь нанес удар клешней – быстрый, но недостаточно. Я свалил монстра на пол и подсек подколенные сухожилия, а когда он попытался сбежать, разрядил ему в спину обойму, расщепив позвоночник. Оказавшись в моей лиге, упырь мог сразу же пустить себе пулю в лоб. Результат был бы тот же.

Затем я метнул кукри – демон обеспечил мне силу и точность, – и нож расколол череп второго монстра, словно гнилую тыкву. Вот вам еще один способ быстро прикончить упыря.

Потом я вставил в пистолет новую обойму и нацелил его на дальний конец коридора, где вновь появилась темная фигура, державшая в руке слабо светившийся зеленый кристалл. Черные волосы откинуты от ничего не выражающего неподвижного лица, глаза – как у рептилии.

Стигийка.

– Балера, не так ли? – спросил я. Второй упырь по инерции приземлился рядом со мной и теперь раскинулся на спине – рукоятка ножа торчит из середины лица, содержимое черепа выставлено на всеобщее обозрение. Одна из ног до сих пор подергивалась. – Или Джанера?

– Для нас это не имеет значения, – ответила она. Ее голос был пустым, совершенно безжизненным. Все равно что электрическое пианино шестидесятых по сравнению с настоящим роялем. – Тебе не победить, венатор. Lexicon Malosвозродится. А теперь уходи. Дождись новой битвы.

Я наклонился и вытащил покрытый кровью нож из мертвого упыря. Затем уверенными, неторопливыми шагами двинулся к Стигийке.

– То же самое мне советовали две другие Стигийские Сестрицы. Пока ничего хорошего из этого не вышло.

Я просчитывал выстрел. Любой недоучка, способный создать щит против пуль, считает себя крутым. Однако для этого необходимо сосредоточиться, и щиты действуют не во всех направлениях. Отрикошетившая пуля может обогнуть щит – а кроме того, если я заставлю Стигийку сконцентрироваться на пистолете, вдруг она не догадается, что я собираюсь использовать нож?

За ее спиной находилась хорошая, гладкая, отполированная металлическая поверхность, крышка нагревательного элемента, или пульта управления освещением, или чего-то подобного. На вид сталь была достаточно тяжелой, чтобы удовлетворять моим целям. Если пуля – хотя бы несколько раздробленных фрагментов – попадет Стигийке в спину, это ее отвлечет.

– Давай не будем усложнять, – предложил я. – Стой спокойно, улыбайся, и твои сестрички смогут похоронить тебя в открытом гробу.

Ее нижняя губа скользнула вниз, обнажив зубы. Не слишком похоже на улыбку.

– Зато твои, – промурлыкала она, – ни за что тебя не узнают.

Я шагнул вперед, готовый выстрелить, и краем глаза заметил собственное отражение в металле за спиной Стигийки.

Это был не я.

Этот мужчина не был мной.

Он выглядел старше: грубое лицо, косматые седеющие волосы, неопрятная борода. Его челюсти и губы казались слегка распухшими, и я сразу узнал упыря, которому не удалось скрыть свою истинную натуру под человеческой личиной.

Я поднял левую руку с ножом, и отраженный упырь повторил мое движение.

Стигийка одарила меня очередной не-улыбкой и скрылась за углом.

Я потратил секунду на то, чтобы прийти в себя и кинуться за ней, но мог бы не торопиться. Когда я свернул за угол, тяжелая дверь захлопнулась и на ее поверхности заплясали мерцающие зеленоватые огоньки, а потом я остался в кромешной темноте. Когда дело доходит до чародейства, меня не назовешь элитным бойцом, однако даже я не стал бы пытаться выломать дверь, запертую Стигийской магией.

Я свирепо выругался.

Все это было ловушкой, и я шагнул прямиком в нее.

Вот в чем разница между тем, как использует магию Гарри, и тем, как использую ее я. Связь между нашими амулетами была достаточно сильной, и его умудренные чары выявили бы обман. Поэтому Стигийка применила некий маскирующий трюк, чтобы обмануть мое детсадовское поисковое заклятие, а потом создала иллюзию, придав себе облик моего брата и заманив меня в определенное место, чтобы… сделать то, что она со мной сделала.

Зачем менять мое лицо? Стигийские Сестры отлично владели опасной, даже смертельной магией. Почему она сделала это,вместо того чтобы, скажем, поджечь мне внутренности? Даже если бы мой демон был сыт и на пике силы, я бы вряд ли пережил подобное.

Теперь, когда схватка закончилась, я начал испытывать страх. Если бы Стигийка хотела моей смерти, я был бы уже мертв, и это знание отрезвляло, пугало. Однажды Гарри обвинил меня в излишней самоуверенности и безрассудстве – что, поверьте мне, вопиющая ложь. Однако в данном случае он, возможно, не ошибся бы.

И, потратив бездну энергии на бег, драку и сгибание стали голыми руками, вдобавок ко всему, я был голоден.Парк за этими стенами кишел счастливыми, глупыми коровами. Ничего не стоит отрезать одну от стада, нежного маленького теленочка, и…

Мне требовалось сосредоточиться и сконцентрироваться. Я работал без страховки. Еще одна глупая ошибка могла меня прикончить.

– Соберись, Томас! – рявкнул я самому себе. – Включи мозги!

Темнота в Павильоне была почти полной, но благодаря демону я мог в ней видеть. Упыри уже начали гнить. Через несколько часов они превратятся в зловонную слякоть. Мы достаточно углубились в здание, чтобы звуки выстрелов не разнеслись по округе, однако патрульные копы вскоре заметят сорванную дверь. Здесь нельзя оставаться.

Я нашел другой выход и поспешил к машине. Очевидно, поисковому заклятию доверять не следовало, а значит, придется разыскать Гарри другим способом. Кэррин Мёрфи из чикагской полиции наверняка могла выяснить, видел ли кто-то его машину, но у меня не было уверенности, что Гарри окажется в ней или хотя бы поблизости. И даже если я найдуего, что он подумает, когда к нему подойдет незнакомец и, представившись братом, попросит оставить дело?

Нужно действовать по порядку, решил я. Сначала следует отыскать Гарри, иначе все прочее уже не будет иметь значения.

Я знал, кто мне поможет.

4

Гарри – один из лучших чародеев планеты – живет в подвале.

Его дом несколько потрепан, но просторен. Думаю, аренда стоит дешево. Квартирка в подвале небольшая, зато соседи тихие и пожилые. Кажется, ему это нравится. Я знаю его много лет – и до сих пор не могу поверить, что он здесь живет.

По правде сказать, полагаю, по этой причине его жилище не особо тревожат – враги Гарри тоже не могут в это поверить. Считают, что это приманка, которую он специально соорудил в очевидном месте, чтобы заманить их в ловушку и убить. А тех, что все-таки приходят, определенно ждет теплый прием. Защитные заклятия вокруг квартиры Гарри способны поджарить стадо бешеных бизонов.

Я отключил охрану с помощью кристалла, который он мне дал, отпер дверь и зашел внутрь. Как всегда, квартира была безупречно чистой – несколько лет назад Гарри помешался на аккуратности, хотя так и не объяснил мне причину.

Огромный лохматый серый пес, две сотни фунтов мускулов и шерсти плюс острые белые клыки, показался из крошечной кухонной ниши и зарычал на меня.

– Эй! – сказал я, поднимая руки. – Мыш, это я. Томас.

Рычание мгновенно оборвалось. Уши пса качнулись взад-вперед, он наклонил голову сначала на один бок, затем на другой, изучая меня, подергивая принюхивающимся носом.

– Кто-то наложил на меня иллюзию, – объяснил я. Гарри говорил, что этот пес особенный и понимает человеческую речь. До сих пор не знаю, шутил он или нет. Иногда в моем брате просыпается странное чувство юмора. Но спокойно поговорить с нервным животным всегда хорошая идея, а я определенно нехотел, чтобы Мыш счел меня угрозой. Он был собакой-стражем, и я видел, как он сражался с тварями, встречу с которыми не пережило бы ни одно смертное животное. Не говоря уже о том, чтобы взять над ними верх. – Слушай, друг, я думаю, у Гарри проблемы. Мне нужно поговорить с черепом.

Мыш приблизился и тщательно обнюхал меня. Затем фыркнул, направился к одному из лежавших на полу ковриков и оттащил его в сторону, открыв люк в подвал.

Я подошел к псу и взъерошил мех за ушами.

– Спасибо, друг.

Мыш вильнул хвостом.

Складная стремянка вела в лабораторию моего брата, о которой я всегда говорил с крайним благоговением, чтобы его позлить. Разложив лестницу, я полез вниз, но остановился, как только смог окинуть взглядом все помещение.

Не следует бродить по лаборатории чародея. Это плохая мысль.

Подвал был под завязку набит кошмарным, редким, дорогим и бессмысленным хламом. На одной из полок стояла свинцовая шкатулка, в которой Гарри хранил пыль из – Боже ты мой! – обедненного урана. На столе в середине комнаты красовалась восьмифутовая масштабная модель чикагских небоскребов. Подробная до безобразия, вплоть до крошечных деревьев, действительно напоминавшихдеревья, и делового здания, которое недавно снесли.

На самом деле, немного жутковато. Мой братец заимел себе куклу вуду для целого города.

У него также есть человеческий череп, который стоит на собственной деревянной подставке, между двух свечей, что сгорали и заменялись несчетное количество раз, в результате чего возникли крошечные вулканические глыбки цветного воска. По обеим сторонам от черепа сложены любовные романы. Там же лежат старый выпуск «Плейбоя» семидесятых годов с Бо Дерек на обложке и длинная алая ленточка.

– Эй, – позвал я. – Череп. Тебя ведь зовут Боб, верно?

Череп не шелохнулся.

Я бы выставил себя настоящим идиотом, если бы оказалось, что все это время Гарри врал мне про череп. Мой братец, чревовещатель.

– Эй, – снова позвал я. – Череп. Послушай, это я, Томас. Я знаю, что не похож на Томаса, но тем не менее. У Гарри проблемы, и мне нужна твоя помощь.

В одной из глазниц мелькнул крошечный оранжевый огонек. Затем он разгорелся, и к нему присоединился второй, в другой глазнице. Череп задергался на подставке, повернулся ко мне и сказал:

– Святой Бэтмен! Что с тобой стряслось?

Секунду я жевал нижнюю губу, размышляя, что ответить черепу. Я знал, что Боб выполнял функции помощника Гарри и технического консультанта по магическим вопросам и что он являлся неким духом, жившим в черепе, а не смертным существом. В то же время он был в долгу у Гарри, и все, что знал Боб, потенциально мог узнать и мой брат.

– Мне почти нечего рассказать тебе. Новая клиентка Гарри вовсе не та, за кого себя выдает. Я пытался предупредить его. Она заманила меня в ловушку и сотворила это с моим лицом. Думаю, чтобы помешать мне предупредить Гарри.

– Угу, – отозвался Боб. – А чего ты хочешь от меня?

– Помоги мне снять эту штуку с лица. А потом помоги найти Гарри, чтобы он бросил дело, пока не поздно.

– Ага. Ну конечно, – фыркнул Боб.

Я нахмурился.

– Что? Ты мне не веришь?

– Послушай, Томас, – снисходительно ответил череп. – Я признаю, что ты невыносимо крут. Ты красавчик, все девчонки твои, и ты прислал Гарри голых цыпочек в обрывках красной ленты, что меня лично восхитило до чрезвычайности, но как бы это сказать? Ты вампир. Причем из дома, который славится умением менять сознание.

Я заскрипел зубами:

– Ты думаешь, кто-то заставляет меня это делать?

– Я думаю, что, в сущности, у тебя нет секретов от твоего брата, – ответил Боб зевнув. – А кроме того, если Гарри взялся за дело, он его не бросит. Он как клещ, только ему трудней оторвать голову и он с меньшей вероятностью заразит тебя какой-нибудь дрянью.

– Это важно, Боб, – сказал я.

– Как и поиск пропавших детей, – заметил Боб. – По крайней мере для Гарри. Я поначалу думал, все дело в том, что их мамочки из благодарности прыгнут к нему в постель, но, похоже, это вопрос морали. Поиск детишек замыкает некий контур в его голове. Противостояние добра и зла.

Так вот что имела в виду Лара, когда сказала, что Стигийки захватили ребенка. Дерьмо. Теперь я понял их план.

И если я не остановлю их – не остановлю Гарри, – Война Забвения будет проиграна в одну ночь.

– Проклятие, – прорычал я. – Боб, мне нужна помощь. Мне нужно, чтобы ты это сделал.

– Извини, шеф, – ответил Боб. – Я на тебя не работаю. Гарри – другое дело.

– Но он в опасности! – сказал я.

– По твоим словам. Однако ты не сообщил мне никаких подробностей, а потому все это выглядит скользко.

– Если я сообщу тебе подробности, они могут выйти Гарри боком, и тогда грозящая ему опасность многократно возрастет.

Секунду Боб смотрел на меня, затем произнес:

– Перевожу тебя из макрелей в тунцы, мой скользкий друг.

– Ладно, – ответил я размышляя. Боб являлся духом. Подобные создания связаны словами и обещаниями, договорами, заключенными со смертными. – Ладно, давай так. Ты служишь Гарри, верно?

– Ага.

– Если я сообщу тебе информацию, – сказал я, – и, по твоему мнению, обладание ею сможет нанести ущерб благосостоянию Гарри, поклянись, что скроешь ее от него или кого-либо еще, кто тебя о ней спросит.

– Ладно, – ответил Боб с потрясающим скептицизмом.

– Если поклянешься, я расскажу тебе все, – продолжил я. – Если нет, не расскажу. И тогда произойдет нечто скверное.

Огоньки в глазницах черепа вспыхнули, словно от любопытства.

– Ладно, ладно, уговорил. Заключим сделку. Я клянусь тебе в этом, вампир.

Я сделал глубокий вдох и огляделся. Узнай другие венаторы, чем я занимаюсь, не задумываясь всадили бы мне пулю в голову.

– Ты когда-нибудь слышал о Войне Забвения?

– Нет, – уверенно ответил череп.

– И неудивительно, – сказал я. – Это война за память человечества.

– Э-э-э… – протянул Боб. – Что?

Я со вздохом провел затянутой в перчатку рукой по волосам.

– Смотри. Ты знаешь, что с годами большинство старых богов теряет силу или меняется, подстраиваясь под новые верования?

– Конечно, – ответил Боб. – Давненько никто не слышал о Первой церкви Мардука. Однако изображение Тиамат есть в «Справочнике монстров», [16]16
  «Справочник монстров»/Monster Manual – одна из базовых книг ролевой игры «Подземелья и драконы»/Dungeons & Dragons.


[Закрыть]да и сама она фигурирует в комиксе, так что, похоже, у нее все в порядке.

– Ну-у, хорошо, – сказал я. – Не вполне понимаю, о чем речь, но в общем и целом ты прав. Созданиям вроде Тиамат требуется определенное количество человеческой веры, чтобы создать связь с миром смертных.

Огоньки в глазницах засияли.

– А! – воскликнул череп. – Я понял! Если никто не помнитБога, связь рвется! Он не может оставаться в мире смертных!

– Верно, – тихо ответил я. – И речь идет не только о языческих божествах. Речь о созданиях, для описания которых у современных людей нет ни слов, ни концепций. Демонах с такими аппетитами и яростью, что для того, чтобы справиться с ними, людям иногда требовалась помощь ранних богов. Речь о демонах, которых нужно остановить навсегда.

– Нельзя уничтожить изначальную духовную сущность. – Боб размышлял вслух. – Можно рассеять ее, но со временем она сформируется заново.

– Но их можно забыть, – сказал я. – Отрезать путь. Заставить их затеряться за пределами мира смертных и лишить силы. Их можно предать Забвению.

Боб присвистнул.

Что за чертовщина? Как?У него ведь нет губ.

– Круто, – сказал череп. – Это я о твоей войне. Чем больше людей ты привлечешь на свою сторону, тем шире распространится информация и сильнее станет связь демонов. Поэтому приходится строго контролировать посвященных. Приходится тщательно скрывать.

– Еще как тщательно, – кивнул я. – Насколько я знаю, во всем мире менее двух сотен венаторов. Однако мы организованы в ячейки. Мне лично известен лишь один венатор, помимо меня самого.

– Венаторы? – переспросил Боб. – Да этих сухих стручков не меньше пяти тысяч.Они помогали Совету в войне, помнишь?

Я отмахнулся:

– Ты говоришь о Венатори Умброрум.

– Ну да, – согласился Боб. – Охотниках за тенями.

– Это лишь один из возможных переводов их названия, – сказал я, – тот, который они сами считают правильным. Но точнее назвать их Тенями охотников. Они этого не знают, однако мы основали их орден. Дали им знания. Использовали их для сбора информации, чтобы они помогали нам следить за ситуацией. А кроме того, они выполняют роль маскировки, чтобы нашим врагам было чуть сложнее отыскать нас.

– Враги, ну да, – отозвался Боб. – В войне участвуют две стороны.

Я кивнул:

– Или больше. Многие… люди заинтересованы в старых демонах. Сейчас они слабы, однако по-прежнему способны открыть путь к власти. Культы, жрецы, общества, отдельные лунатики. Все они пытаются удержать демонов в этом мире. А мы пытаемся остановить их. – Я покачал головой. Война Забвения длится более пяти тысяч лет. Иногда десятилетия проходят без единой схватки. Иногда разражается хаос.

– И сколько демонов вы, парни, отрезали? – жизнерадостно поинтересовался Боб. Затем весело чирикнул: – Ах, ну да, вы ведь и самине знаете, верно? Прикончил демона – забыл о нем.

– Да, – ответил я.

– Не слишком благодарный способ вести войну.

– Еще бы, – согласился я. – Это секретная информация, Боб. Простое обладание ею создает в сознании некий резонанс, который способен заметить тот, кто ищет ее. Если Гарри узнает о войне, а кто-либо с той стороны поймет, что он о ней знает…

– Плохие парни решат, что он венатор, и убьют его, – закончил Боб неожиданно серьезным голосом. – А венаторы решат, что он один из психов и представляет собой угрозу. Они либо прикончат его от греха подальше, либо убедят вступить в их ряды. А ведь он и так ведет войну.

– Именно, – сказал я.

– Нда-а, – изрек Боб. – Интересно, почему бы не сделать то же самое и со мной?

– Ты не смертный, – объяснил я. – Твои знания не привяжут никого к этому миру.

Череп вроде бы приободрился:

– Это точно. Расскажи мне о клиенте босса.

– Ты слышал о Постанском обществе? – спросил я.

– Кучка прибалтийских психов, – сразу же ответил Боб. – Отрезают от себя куски и замещают их нечеловеческими трансплантатами. От демонов, упырей и тому подобных. Лоскутное бессмертие.

Я кивнул:

– Стигийские Сестры делают то же самое, только со своей психикой, а не с физическим телом. Отрезают части человеческой личности, которые им не нужны, и заменяют обрывками нечеловеческих сознаний.

– Миленько, – ухмыльнулся Боб. – Женский клуб, говоришь? Горячие девчонки?

– Поскольку это способствует делу, то в большинстве своем да, – ответил я. – Они посвящают себя служению нескольким старым богиням-демоницам, которых пытаются удержать в мире посредством издания книги обрядов под названием Lexicon Malos.

– Итак, – сказал череп, – горячая штучка приходит в офис к Гарри. Он пускает слюни, ведет себя как идиот и не соглашается на ее предложение заняться сомнительными с точки зрения морали вещами прямо здесь и сейчас.

– Ну-у… – протянул я. – Не уверен, что…

– Будучи придурошным героем, он говорит ей: не тревожьтесь, я отыщу вашу душещипательную приманку, то есть потерянного ребенка. Однако вместе с ребенком он найдет и ритуальную книгу.

– А будучи преданным стражем Белого Совета… – продолжил я.

Боб фыркнул:

– Он притащит к ним эту книгу с опасными ритуалами на каждый день. И Совет сделает с ней то же, что с «Некрономиконом».

Я кивнул:

– Опубликует ее, поскольку решит, что если ритуалы станут доступны каждому кретину, их сила рассредоточится и уже не будет представлять угрозы.

– Вот только настоящую опасность представляют вовсе не ритуалы, а знание о лежащих в их основе сущностях, – закончил Боб.

– И нам уже не удастся от них избавиться – как от фейри.

– Вы пытались избавиться от фейри? – с неожиданной тоской спросил Боб.

– Да, венаторы пытались, – сказал я. – Однако парни на букву «г» свели наши усилия на нет.

– Парни на букву «г»? Что, государственные агенты? – поинтересовался Боб. – Вроде людей в черном?

– Вроде Гутенберга и Гриммов, – ответил я.

На мгновение Боб прищурил свои огоньки, очевидно, задумавшись.

– Эта Стигийская красотка. Она заманила тебя в ловушку. Она знала, кто ты и что собираешься сделать.

– Мы с Сестрами уже встречались. Они со мной знакомы. – Я покачал головой. – Ума не приложу, почему она сотворила это с моим лицом, вместо того чтобы убить.

– Потому что Дрезден бы это почувствовал, – уверенно сказал Боб.

– Что?

– Убийство при помощи магии оставляет запах, и даже пролитый на землю дезодорант не поможет скрыть его. Если бы Гарри ощутил запашок черной магии, сестрице не удалось бы притвориться несчастной девицей.

– Но он все равно узнает, что она практик.

– Только если дотронется до нее, – возразил Боб. – И даже в этом случае, если ее сознание сильно отличается от нормального, у нее измененная аура. Кроме того, ощутить в клиенте искорку магического потенциала – не то же самое, что понять, что он с головы до ног забрызган сверхъестественной кровью.

– Я тебя понял. Поэтому она изменила мое лицо.

– С технической точки зрения она его не меняла, – ответил череп. – Это иллюзия, под которой кроешься настоящий ты. Вопрос в том, для чего вообщеей это понадобилось.

Я нахмурился.

– Чтобы остановить меня, – сказал я размышляя. На разгадку замысла Стигийки не потребовалось много времени, и я скрипнул зубами от злости. – Пустая ночь! Она сказала Гарри, что преступление совершил некий злодей. Продемонстрировала фотографию мерзавца, похитившего бедное дитя. – Я показал на свое лицо. – А потом превратила меняв него.

– Проклятие, – восхищенно произнес Боб. – Вот это подлость. В последнее время Гарри заводится с пол-оборота. Может не дать тебе шанса объясниться, когда увидит.

Я вздохнул:

– Судя по моему сегодняшнему везению, так оно и будет. Ты поможешь или нет?

– Ответь мне еще на один вопрос, – сказал череп, уже тише.

– Ладно.

– Почему? – спросил он. – Почему вампиры участвуют в этом? Почему те, кто питается людьми, заинтересованы в сохранении человечества от прожорливых демонических богов?

Я фыркнул.

– Ждешь рассказа о том, что в глубине души мы все мечтаем быть героями? Что нечто глубоко внутри жаждет искупления и человечности? – Я покачал головой и улыбнулся, продемонстрировав зубы. – Хочешь знать настоящую причину? Потому что мы не любим конкуренцию.

– Ну наконец-то! – Боб закатил огоньки. – Мотив, который я могу понять.Хорошо.

– Хорошо?

Череп повернулся на своей подставке, чтобы оказаться лицом к столу.

– Я покажу тебе, как найти Гарри. Однако сначала мы займемся твоим лицом. Дай-ка взглянуть на него поближе.

В голове у меня сверкнула мнемоническая молния, и я понял, что улыбаюсь.

– Нет, – сказал я.

Череп слегка наклонился набок, разглядывая меня.

– Нет?

– Нет. У меня есть идея получше.

5

Боб попытался объяснить, почему его поисковое заклятие сработает, когда мое провалилось, но через пять секунд технических деталей я начал слышать «бла-бла-бла».

Да, я не чародей. Я – простой юзер. Мне плевать, почемуоно действует. Лишь бы действовало.

Стигийка устроила свое маленькое представление на складе в Хаммонде. Когда я нагнал моего брата, они с ней прятались в переулке напротив склада, изучая место. Стигийка играла роль напуганной нервной дамочки, желающей как можно скорее вернуть свое чадо себе под крылышко. Она была неплохой актрисой, учитывая, как мало человеческого в ней осталось. Возможно, ее возраст составлял пару веков. Достаточно времени, чтобы попрактиковаться.

Я поднялся по боковой стене здания по соседству со складом и тоже огляделся. Строение охраняли два упыря в коричневой форме частных охранников. Они регулярно обходили склад изнутри и снаружи, однако не додумались посмотреть на крышу, где засел я. Склад представлял собой пятиэтажное здание из голого кирпича без пожарной лестницы. Действительно, к чему задирать голову?

Я перебрался к задней стене склада, где Гарри со Стигийкой не могли меня заметить, дождался, пока оба марширующих упыря скроются из виду, а затем перепрыгнул сорок футов, отделявших мою крышу от соседней. Приземлился почти бесшумно и на несколько секунд замер, проверяя, не поднимется ли тревога.

Не поднялась. Меня не заметили.

Я принялся ждать.

Гарри начал действовать между тремя и четырьмя часами утра, когда охранники обычно испытывают наибольшую скуку и усталость, а также приходят к заключению, что сегодня ничего интересного уже не произойдет, – и когда на улице минимальное количество случайных свидетелей и невинных прохожих. Я услышал звучный баритон моего брата, выкрикивавшего заклинания на фальшивой латыни. Последовала вспышка света, прогремел гром, и что-то со скоростью пушечного ядра врезалось в листовой металл.

Минус один упырь. Гарри испытывает к ним почти священную ненависть. Если первый удар не прикончил монстра, братец потом с ним разберется. Второй упырь вскрикнул – значит, начал перекидываться.

Теперь, когда всеобщее внимание было занято атакой на парадную дверь, я проник в здание через световой люк.

Изнутри склад был завален скопившимся за долгие годы хламом – преимущественно останками грузовых контейнеров, стопками поддонов и разбитыми ящиками. Расчищенный в центре бетонный пол покрывали нарисованные кровью оккультные символы. Символы окружали стол, очевидно, изображавший алтарь. На столе лежал привязанный за руки и за ноги мальчик лет девяти, с пятнистым от слез лицом. Он кричал и дергался, но веревки крепко держали его.

Снова крикнул Гарри. Вспышка алого света – и оба выходивших на улицу окна взорвались вовнутрь. Что-то крайне напоминавшее оторванную руку пролетело мимо распахнутой двери.

Я смотрел, пока не увидел его – Lexicon Malos,том в кожаном переплете, похожий на старинный рукописный журнал. Оккультные шизоиды вроде Стигиек обожают такие внушительные гримуары. Он покоился на небольшом пьедестале возле стола. Мигающая неоновая надпись «ЗАМЕТЬ МЕНЯ» отсутствовала, но и без нее получилось неплохо. Перебирая руками, я прополз по стальным потолочным балкам к шедшему вдоль стены брусу, соскользнул по нему на пол и поспешил к алтарю. Раскрыл нейлоновый рюкзак, сунул в него Lexicon Malos,застегнул и продел руки в лямки.

Я мог бы скрыться в тот момент. Полагаю, это было бы самым разумным решением. Книга изъята – операция Стигийки провалена. Разумеется, она с сестричками непременно попробует организовать подобное в будущем, однако на время мы их остановим.

Но сучка втянула в эту историю моего брата.

«На время» меня не устраивало.

Гарри вошел через парадную дверь, за ним плелась трепещущая в притворном ужасе Стигийка. Мой брат, высокий, костлявый, с резкими чертами лица и внешностью головореза, был в своем стандартном чародейском наряде – черном кожаном плаще. В левой руке он держал резной посох, в правой – короткую резную палочку, кончик которой светился зловещим красно-оранжевым огнем.

Я ждал их.

Я накинул на плечи темно-красное одеяло, чтобы создать видимость драматичного церемониального облачения. Встал над ребенком, взял в руку обнаружившийся на алтаре устрашающий нож, откинул назад голову и растянул губы иллюзорного обличья в ухмылке.

– Что ж! – прогремел я что есть силы. – Вы победили моих прислужников!

– Ты, должно быть, шутишь, – отозвался мой брат, разглядывая меня со смесью удивления и неприкрытого презрения. – Только гляньте на это убожество! Видал я школьные пьесы получше!

– Молчи! – проревел я, нацелив на него нож. Мои глаза не отрывались от Стигийки, которая потрясенно таращилась на меня. Хе-хе. Так тебе и надо, крошка. Впредь не будешь придумывать истории о воображаемых мерзавцах – они имеют обыкновение воплощаться в жизнь. – Кто смеет прерывать мой…

– Знаешь что? – сказал Гарри. – Forzare!

Его посох рванулся вперед, и невидимый грузовик врезался в меня на скорости тридцать миль в час.

Я отлетел назад и ударился о стопку поддонов.

Пробив их насквозь.

Было больно.

Затем я ударился о стену.

Она устояла.

Стало еще больнее.

Я приземлился в полубессознательном состоянии и при помощи демона поднялся на ноги. Не беда, сказал я себе. Все равно я собирался отойти на эту позицию… только не так стремительно.