Текст книги "Шампанское"
Автор книги: Джейсон Томас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 22
Баффи решила остаться на ночь в доме Тэйлона. Ей сразу очень понравилось в этом замке принца фон Арпсбурга.
Баффи и Тэйлон постепенно разговорились за поздним легким ужином и еще долго просидели, увлеченные интересной для них обоих беседой. Баффи охотно рассказывала принцу о своем далеком детстве в Далласе, о своей семье, об огромном количестве мужчин в своей жизни. В конце концов она поведала ему и о Заке Джонсе, и о своих искренних мечтах создать с ним настоящую семью, родив ему детей. Беседуя наедине с принцем-гомосексуалистом, Баффи чувствовала себя уютно и спокойно. Время текло быстро, возможно, даже слишком быстро. И все же Баффи, выложив принцу всю свою подноготную, скрыла от него свою главную тайну.
Близился рассвет, но они все говорили и говорили… Баффи начинала понимать мир принца Тэйлона фон Арпсбурга. Вековые традиции его знатного рода, его несметные богатства и всевозможные привилегии нашли свое воплощение в великолепном беломраморном дворце, где находилась сейчас Баффи, гостья хозяина.
Дворец был выстроен в соответствии с желаниями известной актрисы немого кино, питавшей слабость к европейской архитектуре.
Нанятые ею архитекторы, дизайнеры фонтанов и ландшафтов создали настоящее чудо в окружении поросших пальмами холмов. Несколько лет назад Тэйлон без раздумий приобрел этот огромный, но очень запущенный дворец, отчасти потому, что он сильно напоминал ему дом родителей в пригороде Рима. Этот был так же элегантен и великолепен внешне, хотя все внутренние системы и коммуникации давно требовали серьезного ремонта.
Сидя на мраморной террасе дворца, Тэйлон и Баффи наблюдали, как первые робкие лучи солнца просачивались из-за горизонта, а затем уже ярко освещалось небо над Лос-Анджелесом.
Тэйлон так и не снял своего вечернего смокинга, но на нем и теперь не появилось ни одной морщинки. Ему очень нравилась его красивая гостья. Он чувствовал в ней острый ум и авантюрный дух, которые по каким-то неведомым ему причинам до сих пор вели эту девушку не по той дороге. Баффи казалась Тэйлору очень ценным, но плохо обработанным алмазом. Ему искренне хотелось стать другом этой девушки и со временем показать ей, на что она действительно способна, показать ее настоящий потенциал.
– Так чего же ты в самом деле хочешь от жизни? – спросил Тэйлон, нарушив непродолжительное молчание, связанное с созерцанием восходящего солнца.
– Ребенка, – тихо ответила Баффи.
– То есть ты хочешь иметь ребенка, – кивнул Тэйлон. Он прекрасно понимал это желание, поскольку сам горячо желал иметь детей. В богатых знатных семьях считалось очень важным иметь хотя бы одного наследника, а лучше нескольких.
– Я беременна, – тихо призналась Баффи. Тэйлон сначала решил, что ослышался, но не стал переспрашивать. Он молча ждал, когда Баффи заговорит снова. Ему не хотелось принуждать ее.
– Тэйлон, – тихо начала она, – я уже рассказывала тебе о том, как сделала аборт. Поняв, что снова беременна, я решила на этот раз обязательно рожать.
– Ну конечно. – Тэйлон ободряюще взял ее за руку.
– Но дело в том, – продолжала она, – что это мой ребенок, и я не потерплю никаких – даже самых маленьких – претензий на него со стороны Зака…
– Он отец ребенка?
– Да, – призналась Баффи. – Но после развода я позаботилась о том, чтобы убедить всех, будто у меня есть несколько любовников. Таким образом я надеюсь скрыть, что Зак его настоящий отец, если уж дело дойдет до оспаривания родительских прав в суде.
– Хочешь занести и меня в список возможных отцов? – улыбнулся Тэйлон.
– Только если ты сам этого хочешь, – улыбнулась ему в ответ Баффи.
– Хочу, – серьезно сказал Тэйлон. – Это укрепит мою пошатнувшуюся репутацию и польстит моему мужскому самолюбию.
– Спасибо, – прошептала Баффи дрогнувшим голосом.
– Но твоя затея может провалиться. Если Зак действительно пожелает доказать свое отцовство, он найдет способ сделать это.
Баффи опустила голову. Конечно, Тэйлон был прав. Она и сама знала, что это можно установить по анализу крови.
– Ничего другого мне не удалось придумать, – всхлипнула Баффи, едва сдерживая слезы.
Вздохнув, Тэйлон снова взял ее руку в свои ладони. Даже не верилось в то, что такой глубоко чувствующий человек, способный к состраданию, никогда не любил женщину плотской любовью.
– Возможно еще одно решение твоей проблемы, – тихо сказал он.
– Какое?
– Выходи за меня замуж.
Баффи пристально посмотрела в его глаза, пытаясь понять, не шутит ли он.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я предлагаю тебе выйти за меня замуж. Этот брак решит многие проблемы. Вряд ли эта ночь, проведенная наедине с тобой, заставит меня изменить мою… нетрадиционную сексуальную ориентацию, хотя если и есть на этом свете женщина, способная научить меня любить, то это ты, и только ты, – пояснил Тэйлон. – По очень многим причинам мне нужна жена и… ребенок. Если мы поженимся, твой бывший муж никогда не сможет отнять его у меня… у нас.
– Я просто не знаю, что сказать…
– Не говори пока ничего. – Принц опустил голову. – То, что я не способен произвести на свет наследника, стало горьким разочарованием для моей семьи. Тебе нужен кто-то, на кого ты могла бы опереться в возможной борьбе за своего ребенка, и этим человеком хочу быть я.
– То есть мы станем мужем и женой? – продолжала недоумевать Баффи.
– В физическом смысле, конечно, нет. Мы вступим в брак по расчету. Каждый из нас получит возможность жить так, как ему хочется. У тебя будет ребенок, а у дома фон Арпсбургов появится законный наследник.
– Но почему ты выбрал для этого именно меня и моего ребенка?
– Не знаю, честное слово, не знаю. Возможно, это судьба. Какая избитая фраза! Но разве не судьба свела нас вместе вчера вечером? Я знаю лишь то, что именно такого случая я давно ждал, хотя и не подозревал об этом. Ты понимаешь меня, Баффи?
– Думаю, да…
– И что ты скажешь?
– Могу я как следует подумать над твоим предложением? Это слишком ответственный шаг, а за последние несколько месяцев в моей жизни столько всего случилось, что я больше не хочу совершать ошибки…
– Согласен, мое предложение звучит дико, – кивнул Тэйлон.
Оба замолчали и просидели так больше часа, пока не пришли слуги. Через несколько минут им подали легкий завтрак. Какое-то время тишину нарушало лишь позвякивание старинного серебра, потом Баффи снова заговорила:
– А где мы будем жить?
– Ты сможешь жить где угодно. Мне принадлежат дома и квартиры в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Аргентине, Италии, Швейцарии, Лондоне и Париже.
– Вот это да! – восхитилась Баффи.
– Все это досталось мне по наследству, – улыбнулся Тэйлон. – В некоторых домах я не был уже много лет. Просто я хотел сказать, что ты сможешь жить вместе с ребенком в любом из них.
– А как же мои съемки на телевидении?
– Ты будешь делать все, что сочтешь нужным, – махнул рукой Тэйлон, словно желая показать этим жестом, что его не волнует, будет ли работать его жена.
– Выйдя за тебя замуж, я стану… принцессой?
– Конечно! Принцесса Баффи! – подмигнул ей Тэйлон. – Боже мой, звучит действительно абсурдно, но так или иначе у тебя все равно будет титул принцессы, потому что я самый настоящий наследный принц.
Баффи хихикнула.
– И пожалуйста, относитесь к этому серьезнее, моя драгоценная будущая супруга, – без тени улыбки проговорил Тэйлон. – Теперь вы принадлежите к высшей знати и должны всегда заботиться о своей репутации.
– Но как раз моя репутация…
– Это нам обоим только на руку. Возможно, здесь, в Беверли-Хиллз, кое-кто и подозревает, что я принадлежу к сексуальному меньшинству, но в Италии все до сих пор считают меня благородным отпрыском благородной семьи. Поэтому любовная связь с довольно разбитной, но сказочно красивой и известной всей Америке кинозвездой только укрепит мои позиции. Итак, принцесса Баффи, вы приняли наконец решение?
– Да!
– Вы сообщите о нем сейчас или мне придется ждать, пока это известие появится в «Тайме»? – Тэйлон любезно склонился перед ней.
– Да, я согласна выйти за вас замуж, принц! – патетически воскликнула Баффи и тут же добавила более серьезным тоном: – Но не для того, чтобы стать принцессой. Я выйду за тебя замуж только потому, что ты будешь великолепным отцом моему ребенку.
– Тогда я должен немедленно позвонить в Рим и сделать все необходимые распоряжения для свадебной церемонии, – твердо сказал Тэйлон, но на глазах у него блеснули слезы.
– Свадьба будет в Риме? – спросила Баффи, начиная понимать, что в ближайшие несколько дней ей предстоит куча хлопот.
– Свадебная церемония пройдет со всей торжественностью и пышностью, какие только возможны при учете того, что у нас остается очень мало времени! – радостно воскликнул Тэйлон. – Подумать только! Принц Тэйлон фон Арпсбург вынужден жениться, потому что его невеста ждет ребенка!
Баффи передалось его радостное оживление.
– Ты даже представить себе не можешь, как моя семья обрадуется этому скандалу! До сих пор все они жили в страхе, что наклонности принца могут стать для всех слишком очевидными. Кстати, тебе известно, что нам придется венчаться в католической церкви? Тебя это устраивает?
– Меня – да! А вот мой папочка будет кипятиться по этому поводу, потому что он баптист.
– Из-за этого действительно могут возникнуть серьезные проблемы для нас? – встревожился Тэйлон.
– Если это и станет проблемой, то только для моего папочки, – успокоила его Баффи. – Но он забудет о религиозных разногласиях, как только узнает, что его будущий зять – настоящий принц. А уж если ты окажешься богаче, чем он, то все проблемы и вовсе исчезнут. Баптисты свято чтут доллар.
– И лиры? – шутливо осведомился Тэйлон.
– Любые деньги…
Повинуясь внутреннему импульсу, они заключили друг друга в дружеские объятия, охваченные глубокой взаимной симпатией.
– Ты уже знаешь пол будущего ребенка? – спросил Тэйлон.
– Еще нет… а почему ты об этом спрашиваешь?
– Было бы великолепно, если бы у тебя родился мальчик. Он стал бы законным наследником дома Арпсбургов. – Внезапно Тэйлон смутился. – Извини, – тихо сказал он, – так всегда говорят в семьях, подобных моей. Если у принца может родиться только один ребенок, все хотят, чтобы он оказался мальчиком.
– В моей семье тоже хотели мальчиков, – чуть заметно улыбнулась Баффи.
ГЛАВА 23
Поскольку время играло не на них, Тэйлон немедленно занялся срочными приготовлениями к свадебной церемонии. Ожидая прибытия в Рим принца и его невесты, обрадованные и вместе с тем слегка испуганные родственники Тэйлона забронировали для них изысканные апартаменты в роскошном отеле «Эксельсиор» с видом на Виа Венето, уставленной сотнями столиков. За ними жители Рима попивали кампари и содовую, отпуская по-мужски грубоватые замечания по поводу внешности проходивших мимо женщин, которые, собственно, для этого и появлялись на знаменитой улице.
Однако у Баффи не было времени прогуливаться по Виа Венето, и она довольствовалась тем, что смотрела на улицы из окна просторных апартаментов отеля. После прибытия невесты и жениха в Рим их апартаменты превратились в гудящий пчелиный улей. С раннего утра до позднего вечера здесь толпились дизайнеры, кутюрье и невероятное количество обслуживающего персонала. Присланным Валентине лучшим портным предстояло сшить для невесты роскошное свадебное платье. Потом его фотографии и подробнейшие описания поместят почти все европейские и американские светские журналы.
Баффи настаивала, чтобы платье было не белоснежным, а скорее бежевым.
– Мне совершенно не идет белый цвет, – убеждала она раздосадованных ее прихотью портных.
Тэйлон поддержал невесту, и для свадебного платья подобрали ткань чуть заметного бежевого оттенка.
Среди родных Тэйлона преобладали женщины. Возможно, именно поэтому вся семья так мечтала, чтобы принц поскорее женился и произвел на свет мальчика, наследника дома Арпсбургов. В Риме почти не подозревали о том, какую жизнь вел принц в Беверли-Хиллз. Баффи заметила, что поведение жениха в родном городе разительно отличается от того, как он держался в Америке. Здесь он властно раздавал приказы направо и налево и самодовольно улыбался, слыша, как восхищаются красотой его невесты. Баффи не знала итальянского, однако видела во всех газетах многочисленные фотографии его высочества с невестой, американской кинозвездой.
– Значит, здесь, в Риме, никто не знает о твоих пристрастиях? – спросила она у Тэйлона в одно из тех редких мгновений, когда они остались наедине.
– Скорее, не хотят этого знать, – пояснил Тэйлон. – Я очень известный в Италии человек, а кому же захочется, чтобы знатный итальянский принц оказался…
– Принцессой? – закончила за него Баффи, и оба расхохотались.
– Отчасти да, – перестав смеяться, сказал Тэйлон. – Но ты должна помнить, моя дорогая американская невеста, что за мной многовековая история и традиции моего рода, и все это могло бы закончиться на мне в том случае, если бы я так и не женился. Традиции значат очень много для итальянцев. Они не желают становиться свидетелями бесславного угасания знатного рода.
Теперь Тэйлон говорил совершенно серьезно. Повернувшись, он отошел к окну и всматривался в панораму Виа Венето, размышляя о том, удалось ли ему объяснить невесте, что такое итальянский дух.
Его многочисленные незамужние тетки, всевозможные маркизы и графини, не одобряли нарушения традиций. Бракосочетание было назначено так скоро, что совсем не оставалось времени для принятых в подобных случаях элегантных чаепитий и пышных балов. Одна из тетушек, баронесса фон Арпсбург, даже явилась к Баффи, чтобы уговорить ее не спешить со свадьбой, а тем самым позволить устроить все более традиционным образом.
Баффи с интересом смотрела на приехавшую к ней аристократку, а та тем временем объясняла:
– Видите ли, моя дорогая, мы все чрезвычайно рады, что Тэйлон решил жениться, но у нас в Италии, в отличие от Америки, принято соблюдать опредёленные традиции. Надеюсь, воспользовавшись возможностью, вы окажете влияние на жениха и убедите его в необходимости следовать вековым обычаям и традициям семьи…
– Я бы с радостью сделала это, – улыбнулась Баффи.
Баронесса вздохнула с видимым облегчением.
– Ах, моя дорогая, я так рада слышать это! С этими словами она взяла Баффи за руку.
– Но есть одна проблема, – продолжала Баффи* – Я ношу под сердцем ребенка…
Она решила именно такими словами выразить свое состояние. Слово «беременна» показалось ей совершенно неуместным в разговоре с баронессой.
– О Боже! – изумленно воскликнула пожилая дама. И тут же на ее лице появилось милое лукавое выражение. – Вы хотите сказать, что беременны? – Она употребила это слово ничуть не колеблясь. – У вас будет малыш? Бамбино? Ах, как это чудесно! Просто замечательно!
– И вы этим нисколько не смущены?
– Как я могу смущаться тем, что жена, пусть пока только будущая, принца Тэйлона фон Арпсбурга собирается подарить нашему знатному роду нового отпрыска! – Баронесса с чувством пожала руку Баффи. – Это чудесная новость для дома Арпсбургов! – Она понизила голос и добавила: – Мне доводилось слышать о Тэйлоне чудовищные сплетни, которые я не осмелюсь повторить вам…
– Мне известны эти сплетни, – заверила ее Баффи.
– Тогда вы не хуже меня понимаете, моя дорогая, – расцвела в счастливой улыбке пожилая баронесса, – что ваша беременность раз и навсегда положит конец этим грязным домыслам! История дома Арпсбургов знает немало скандалов. Один из них, кстати, и ваше слишком поспешное бракосочетание. Но этот скандал только радует и меня, и моих многочисленных сестер и кузин!
Баффи рассмеялась.
Пожилая баронесса поднялась и проворно засеменила к двери. Там она остановилась и знаком велела Баффи приблизиться к ней. Когда Баффи повиновалась, та обняла ее за шею и поцеловала в обе щеки.
– Дом фон Арпсбургов приветствует вашу кровь и благословляет ваш брак с Тэйлоном, – тихо сказала баронесса.
Потом баронесса поспешно вышла. Хотя она сама не любила сплетничать – черта вовсе не характерная для настоящей итальянки, – эту новость баронесса считала достойной самого быстрого распространения. Будущая принцесса фон Арпсбург на сносях!
Уже через час сама баронесса и стайка ее единомышленниц разлетелись по городу, разнося сногсшибательное известие о подлинной причине столь поспешного бракосочетания Тэйлона фон Арпсбурга и его американской невесты. К вечеру завсегдатаи кафе на Виа Венето оживленно обменивались сенсационной новостью о подлинной причине, побудившей принца Тэйлона столь поспешно сочетаться браком с американской красоткой, а кое-кто даже не стеснялся показывать рукой на окна апартаментов в отеле «Эксельсиор». В городе потихоньку разгорался скандал в духе фильмов Софи Лорен и Ингрид Бергман, и его жители получали от этого истинное удовольствие.
Когда в комнату быстрым шагом вошел Тэйлон, Баффи попыталась определить по его лицу, рассердила ли она жениха, рассказав обо всем баронессе.
– Ты неподражаема! – воскликнул он, крепко обнимая и целуя невесту. Это был их первый поцелуй, но Баффи отлично понимала, что он только дружеский. – История, подтверждающая мое неоспоримое мужское начало, могла бы медленно расползаться по Риму в течение многих месяцев, но ты и мои тетушки совершили это за считанные минуты! Отныне моя репутация настоящего мужчины несокрушима! – Он расхохотался. – Теперь все мои знакомые мужского пола понимающе улыбаются мне и норовят похлопать по плечу.
– Значит, ты не рассердился? – спросила Баффи.
– Не рассердился?! – воскликнул Тэйлон. – Да ты сделала этот день самым счастливым в моей жизни! А теперь, моя дорогая принцесса, я должен пройтись по Виа Венето, чтобы достойным образом увенчать так чудесно начавшийся день!
– И я с тобой! – сказала Баффи. – Мне надоело сидеть в этом отеле.
– Ну уж нет! – улыбнулся Тэйлон. – Меня не поймут, если я выведу невесту, которая находится в таком положении, на оживленные улицы города. Люди осудят меня за столь легкомысленный поступок: Ты должна остаться в отеле и беречь себя и ребенка.
– Ах, как это типично для итальянцев! – пробормотала Баффи.
Когда Тэйлон ушел, она задумалась о ребенке. Раньше Баффи полагала, что, кроме нее, о нем некому будет заботиться. Теперь же совершенно неожиданно выяснилось, что целый город ждет появления на свет малыша и заранее любит его. Нет, Рим ей определенно нравился!
Она подошла к окну и посмотрела на высившийся вдали собор Святого Петра. Это было почти единственное здесь архитектурное сооружение, не скрытое буйной листвой высоких деревьев. Потом Баффи увидела, как из отеля широким размашистым шагом вышел Тэйлон и, едва не пританцовывая, направился к укрытым широкими зонтиками столикам на Виа Венето, за которыми многозначительно перешептывались и переглядывались его соотечественники. В этот момент Баффи снова подумала: как странно, она выходит замуж за Тэйлона и уже успела искренне полюбить его, но при этом знает, что он никогда не станет ее мужем в полном смысле этого слова.
– Зато из него получится прекрасный отец, – тихо сказала Баффи себе, – и, наверное, заботливый и порядочный супруг. В конце концов, к чему этот секс? У меня его было много… но по-настоящему нужна только любовь.
Помолчав, она тихо добавила:
– А может, мне нужна и любовь, и секс…
ГЛАВА 24
Палаццо фон Арпсбургов в предместьях Рима было одним из последних грандиозных архитектурных сооружений, оставшихся почти нетронутыми со времен буржуазной революции. Дом, больше похожий на дворец, занимал центральную часть тех двухсот пятидесяти акров ухоженной земли, где прежде цвели необозримые сады. Границы этого земельного участка были обнесены кирпичной стеной высотой в двенадцать футов. Из ста пятидесяти комнат в шестидесяти располагались спальни. Штат прислуги насчитывал шестьдесят четыре человека, в обязанности которых входило выполнение всех работ в доме, конюшне, гараже и в саду. Всем этим хозяйством управляли сестры фон Арпсбург.
Накануне брачной церемонии тетушки приютили принца Тэйлона, отдавая дань давней традиции, в соответствии с которой жениху не полагалось видеть невесту до свадьбы. Баффи тоже «заключили» в один из просторных домиков для гостей, спрятанных в густой зелени. Ей очень понравился этот домик, напоминавший коттедж с не такими, как во дворце, немыслимо высокими потолками. Кроме того, он напоминал Баффи какое-то сказочное, волшебное место, где лягушки превращались в царевен. Впрочем, на этот раз в принцессу превращалась не лягушка, а девчушка из Техаса.
Стоя перед позолоченным зеркалом семнадцатого века, Баффи слегка распахнула полы халата и внимательно оглядела свое тело.
– Очень даже своевременно, – пробормотала она, проводя рукой по слегка округлившемуся животу. – Причина бракосочетания становится явной…
В этот момент Баффи услышала стук в дверь, и одна из молоденьких служанок-итальянок, присланных баронессой, поспешила открыть.
Через минуту она вошла в спальню Баффи.
– Синьора…
– Что там такое, милая? – улыбнулась Баффи.
Служанка вздрогнула, услышав столь демократичное обращение к себе женщины, которой вот-вот предстояло стать принцессой.
– Синьора, пришел ваш отец…
– Так проводи его сюда, – вздохнула Баффи. Она уже знала, что вся семья спешно прилетела на самолете отца в Италию, чтобы принять участие в торжественной церемонии бракосочетания. Должно быть, предстоящая свадьба вызвала неслыханную шумиху в прессе и даже на телевидении. В Рим были направлены журналисты почти от всех крупных газет, а также съемочная группа одного из национальных каналов телевидения.
– Должно быть, папаша получает от всей этой суеты колоссальное удовольствие, – пробормотала себе под нос Баффи.
Клетус Сарасота в точности соответствовал классическому образу техасского нефтяного магната. Когда-то ярко-рыжие густые, непокорно вьющиеся кудри теперь поседели, кустистые брови резко выделялись на красном от постоянного пребывания на солнце и долголетнего злоупотребления бурбоном лице. Этот высокий и статный человек носил ковбойские сапоги вместе с костюмом от Неймана – Маркуса стоимостью в три тысячи долларов. В отличие от братьев и сестер, более похожих на мать, Баффи была физически и эмоционально почти точной копией отца.
– Привет, куколка! – прогрохотал Клетус Сарасота.
– И тебе привет, старый сукин сын! – в тон отцу низким голосом проговорила Баффи. – Что это ты явился ко мне? Неужели твой бизнес настолько плох, что ты решил отлучиться из Техаса?
– Детка, – улыбнулся Клетус, – я очень спешил, потому что, если помнишь, сообщение о твоей свадьбе прогремело как гром среди ясного неба. И потом, если помнишь, я так и не получил на нее никакого приглашения.
– Помню, папочка, помню.
– Должен признаться, я весьма польщен. – Клетус подкрепил свои слова выразительным жестом широко разведенных рук. – И знаешь, что мне больше всего тут нравится? – Он слегка понизил голос, словно собирался поделиться с дочерью каким-то секретом. – Мне не нужно ни за что платить! Видишь ли, твой благоверный даже предложил прислать за нами свой самолет, вернее, один из своих самолетов, но я сказал, что воспользуюсь своим! Однако, признаться, я потрясен! Не то что твой Джонс, как его там?
– Зак Джонс, – подсказала Баффи.
– Вот именно! Тот самый милый парень, за которым ты была замужем минут десять, да и то несколько месяцев назад. Тот краткосрочный брак обошелся мне в кругленькую сумму. Да ты еще настояла на том, чтобы оставить тот роскошный чердак ему!
– Но он действительно принадлежал ему.
– Ну да, только ты успела вбухать в него около миллиона долларов! Он того не стоил. До сих пор не понимаю, дочка, что ты в нем нашла такого. Может, у него член длиной в десять дюймов? Или еще что-нибудь эдакое?
– Все равно не поймешь, папочка…
– А ты попробуй объяснить!
– Я любила его.
– Любила? Что такое любовь? Ты любила – боюсь соврать, потому что давно сбился со счета, – чуть ли не несколько десятков парней! Ну и что с того?
– Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что такое настоящая любовь, – почти прошептала Баффи. – И никогда не имел…
– Ну уж это ты слишком, юная леди! Я всегда горячо любил женщину, с которой прожил всю свою жизнь…
– Ты имеешь в виду свою секретаршу?
– Нет, – покривился Клетус, – я имею в виду твою мать. Она была моей единственной любовью.
– Бедная мама, – вздохнула Баффи.
– Сделаю вид, что не слышал этого, – сурово заметил Клетус.
– Ты всегда так делаешь.
– Ладно, не стану ссориться с дочерью в день ее свадьбы с принцем фон Арпсбургом, – добродушно проговорил Клетус.
– Папочка, я хочу тебе еще кое-что сказать. – Баффи бросила на отца пронзительный взгляд. – Мне известно, что ты нанял лучших детективов, желая все разузнать о Тэйлоне. В результате ты выяснил, что он гомосексуалист.
– Ничего я не выяснил… – попытался возразить Клетус.
– Тебя это, разумеется, мало волнует, поскольку он очень богат. Даже богаче тебя. Но поверь мне: Тэйлон самый умный, заботливый и порядочный мужчина, какого я только встречала в жизни, и я счастлива выйти за него замуж.
– Ну зачем ты так, дочка…
– Но я не люблю его. У меня есть веские причины стать его женой, но я все же не люблю его. А вот Зака я любила, да и до сих пор, наверное, люблю…
– Но ты же не собираешься, я надеюсь…
– Нет, я не собираюсь сделать ничего такого, что бы тебе не понравилось. Я выйду замуж за человека, еще более богатого, чем мой богатый отец, но пойми одно: Зак Джонс был для меня лучше всех на свете. Просто он не сумел справиться с твоей дочерью…
– Ты хочешь сказать, что в этом виноват я? Это я тебя плохо воспитал, так, что Ли? – взорвался Клетус. – Ты ведешь жизнь шлюхи, а виноват в этом, оказывается, я! Когда же ты, юная леди, станешь винить себя в своих грехах?
– Знаешь, папа, – тихо сказала Баффи, – сейчас впервые за всю нашу совместную жизнь ты сказал то, что дошло до моего сердца.
– И что же такого я тебе сказал?
– Ты все равно не поймешь.
– Великий Боже! – завопил Клетус. – Похоже, я тебя никогда не понимал и не пойму!
Плюхнувшись в кресло в углу спальни, он замолчал. Потом, немного успокоившись, спросил:
– Значит, ты всерьез полагаешь, что питала настоящую любовь к этому Джонсу? Тогда вот что я тебе скажу! Зря он связался с тобой! Ты была ему не по зубам! И нет такого мужчины, который мог бы справиться с тобой! Бог свидетель, мне это никогда не удавалось.
– Ну конечно, – ядовито подтвердила Баффи, – если уж тебе не удалось справиться со мной, то и ни одному другому мужчине на свете не удастся это сделать.
Она твердо посмотрела в разъяренные глаза отца.
– Правильно, дочка! – рявкнул он. – Абсолютно правильно!
– Синьора! – раздался робкий голос служанки. – Пора одеваться. Прошу прощения, синьор, но вы должны покинуть синьору…
– Я с радостью отпускаю синьора. – Баффи сатанински улыбнулась. – К тому же синьору тоже необходимо переодеться.
Клетус молча направился к выходу и уже у дверей обернулся.
– Дочка, я хочу для тебя только самого лучшего.
– Знаю, папочка, – ответила Баффи. – Я знаю, – шепотом повторила она, когда дверь за высоким статным стариком закрылась.
