Текст книги "Шампанское"
Автор книги: Джейсон Томас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 5
Кованные серебром ковбойские сапоги Клетуса Сарасоты, решительно шагающего по натертым паркетным полам новых апартаментов своей дочери, издавали звонкие цокающие звуки. Не снимая своей излюбленной широкополой ковбойской шляпы, Клетус остановился посередине огромной гостиной и стал медленно поворачивать голову, внимательно разглядывая все детали убранства.
– Ну и притон! Тоска зеленая, – пробормотал он с сильным техасским акцентом.
– Привет, папочка! – сказала Баффи.
– Зачем понадобилось тратить кучу денег на превращение в бордель заброшенного фабричного цеха посреди трущоб Нью-Йорка? – недовольно пробурчал Клетус, не отвечая на приветствие дочери. – Окажись такой ангар где-нибудь у нас, в Техасе, я бы хранил в нем изношенное бурильное оборудование. Ни на что иное этот барак не годится.
– Зачем ты явился сюда, папа? – неожиданно сурово осведомилась Баффи. – Если только для того, чтобы посмеяться над моим домом, то лучше бы тебе пойти в другое место! – В ее голосе не было гнева, но звучал он очень твердо. – Лично мне этот, как ты изволил выразиться, «притон» очень нравится.
На Клетуса суровые слова дочери не произвели ровным счетом никакого впечатления.
– Никак не возьму в толк, почему ты отказалась жить в тех вполне приличных апартаментах, которые я снял для тебя в отличном отеле? Боже правый, к чему тебе вообще эта жизнь в Нью-Йорке, в этой огромной свалке стекла и бетона? Почему бы не переехать в родной Техас?
– Теперь я замужняя дама, папочка, – чуть нараспев протянула Баффи и демонстративно взяла под руку Зака. До этого момента тот находился в спальне, но ему пришлось поспешить на помощь жене, вступившей в шутливую борьбу с отцом, его тестем.
– Ах да! Про мужа-то я и забыл, – усмехнулся Клетус, бесцеремонно разглядывая новоиспеченного зятя. – Парень, ты, кажется, из Огайо? Я знаю об этом штате одно: что компания «Стандард ойл» недавно заключила весьма выгодную сделку, получив контракт на строительство нефтепровода.
– Папочка, Зака не интересуют нефтепроводы, – вмешалась Баффи.
– Нефтепроводы должны интересовать всех и каждого. Держу пари, никто не останется безразличным к этому делу, когда коммунисты доберутся до арабов, и нам, американцам, придется платить три доллара за галлон бензина. – Клетус на секунду замолчал, и на его лице застыла полуулыбка. Очевидно, эта мысль доставляла ему удовольствие. – Ну, куколка, есть у тебя что-нибудь выпить? – обратился он к дочери.
Баффи направилась к бару, по опыту зная, что отец попросит налить рюмку виски «Дикая индейка» и откажется от содовой.
– А ты что будешь пить, парень? – обратился Клетус к зятю.
– Бокал белого вина, – рассеянно отозвался Зак.
– Вот это да! – воскликнул Клетус. – Белого вина? Черт побери, девочка, ты прямо-таки создана для того, чтобы рожать детей, и при этом вышла замуж за мужика, который пьет белое вино! Черт меня побери! Если так пойдет дальше, то скоро вы заведете себе одну из этих недавно появившихся тварей, что-то вроде расплющенной волосатой лягушки… Забыл, как называется эта чудовищная порода собак?
– Тибетский терьер, – подсказал Зак.
– Вот-вот! – кивнул Клетус. – Он уже и породу знает. Я не доверяю человеку, который имеет такую псину да вдобавок еще и пьет белое вино! Нет уж, увольте, сэр!
– Вы были бы обо мне лучшего мнения, если бы я предпочитал пиво «Одинокая звезда»? – усмехнулся Зак.
– Неужели в этом городе найдется настоящее техасское пиво? [2]2
В США штат Техас неофициально именуется штатом Одинокой звезды.
[Закрыть]– недоверчиво спросил Клетус. – Ну, тогда твои дела не так уж плохи, парень!
Он неожиданно добродушно улыбнулся Заку, и тот сразу понял, что старый техасец всего лишь испытывал на прочность своего новоиспеченного зятя. Внешне Клетус Сарасота производил впечатление человека вспыльчивого и грубого, на самом же деле этот нефтяной магнат сумел нажить баснословное состояние благодаря тонкой интуиции и умению сразу распознать истинную суть сидевшего перед ним человека. Вот и сейчас Клетус Сарасота вел себя с зятем так, словно нанимал себе служащего. Таков уж был этот человек.
– Детка, – сказал он дочери через плечо, – почему бы тебе не заняться штопкой или какими-нибудь другими домашними делами, а мы с твоим благоверным пока что потолкуем по-мужски.
– Я не умею штопать! – засмеялась Баффи. – И никто в нашей семье никогда не штопал! Этим занимались слуги, дорогой мой папочка!
– Пора тебе понять, что ты теперь не вольная пташка, а мужнина жена! – недовольно возразил Клетус, раздраженный легкомысленным поведением дочери. Он привык, чтобы ему подчинялись без лишних слов. – Тогда пойди займись чем-нибудь, что умеешь делать, например, покупками. Все эти годы именно я оплачиваю твои счета; мне ли не знать, что ты настоящий чемпион в этом деле!
– Вот это я действительно умею делать, – сухо отозвалась Баффи. Накинув пальто и взяв сумочку, она мгновенно исчезла за массивной стальной дверью, оставив мужчин в тишине и одиночестве.
Клетус первым нарушил молчание.
– Я навел о тебе справки, парень.
– Полагаю, так заведено в вашей семье, – равнодушно откликнулся Зак.
– Пожалуй, ты получше многих других проходимцев, за которых моя дочь уже не раз собиралась замуж. Впрочем, ты тоже не лучший вариант, хотя много и упорно работаешь, а к тому же происходишь из хорошей богобоязненной семьи.
Зак молчал.
– Меня всегда интересовало, чего именно тот или иной мужчина хочет от моей дочери. Она невероятно глупа, поэтому, полагаю, тебя в ней привлекает отнюдь не острый ум.
– Она гораздо умнее, чем вы думаете, – возразил Зак, уже начиная испытывать к тестю лёгкую неприязнь.
– Сынок, мы оба отлично знаем, что на земле существуют гораздо более умные женщины, – вздохнул Клетус и понизил голос. – Послушай, Баффи очень красива и, как я слышал, чертовски хороша в постели. Она действительно любит заниматься сексом. Это мой тяжкий крест, и мне придется нести его до конца жизни. Баффи переспала с доброй половиной мужчин штата Техас. Впрочем, тебе, наверное, известна эта особенность твоей молодой жены?
– Известна.
– Так вот, сынок, должен тебя предупредить: моя дочь всегда твердила о том, что по-настоящему хочет лишь одного – иметь свой дом, семью и детей. Не знаю, насколько у нее серьезно насчет семьи и детей, но если она хочет этого, ты должен ей это дать, сынок! Бог свидетель, я мечтаю увидеть Баффи хоть немного остепенившейся и повзрослевшей. Ты готов дать ей то, чего она хочет? – проницательно глядя на притихшего зятя, спросил Клетус.
– Я тоже хочу детей, – слегка занервничал Зак. – Только не сразу…
– Почему не сразу? – спросил Клетус и, не дожидаясь ответа, уже более строго продолжил: – Ты что же, собираешься спеть мне песенку о том, что пока не можешь позволить себе такую роскошь?
– Отчасти это правда, – замялся Зак.
– Сколько ты зарабатываешь в год, сынок? – требовательно осведомился Клетус.
– Около шестидесяти тысяч долларов.
– Шестьдесят кусков? Разрази меня гром! – завопил Клетус. – Да я больше трачу только на замену обивки сидений моего личного самолета! Да, зарабатываешь ты действительно не густо, но многие люди растят детей, имея куда меньшие доходы. К счастью для тебя, сынок, я считаю своих будущих внуков и внучек отличным вложением капитала, поэтому позабочусь о том, чтобы у тебя и Баффи были деньги на детей.
– А что, если я не возьму ваших денег? – Зак начинал закипать.
– Тогда я скажу, что моя дочь вышла замуж за глупца… к тому же нищего глупца. Впрочем, такой поворот событий не кажется мне реальным. Ты честолюбив и прекрасно понимаешь, что деньги и влиятельные знакомства помогут твоей карьере. – Клетус сделал глоток виски. – Оглянись, сынок. Мне, разумеется, известно, что этот сарай принадлежал тебе еще до того, как ты женился на моей дочери, но именно она потратила почти миллион долларов, стараясь сделать его таким, как сейчас. – Клетус выразительным жестом обвел рукой вокруг себя. – Как по-твоему, сынок, где Баффи взяла этот миллион?
– У вас, сэр, – мрачно ответил Зак, открывая бутылку пива «Одинокая звезда».
– Значит, ты считаешь, что брать у меня деньги на обои и мебель – это вполне нормально, но вот брать деньги на обзаведение ребятишками – это позор. Так? – На лице Клетуса появилась хитрая полуулыбка. – Похоже, ты становишься слишком щепетильным, когда чего-то не хочешь. Тебе приятно иметь роскошные апартаменты, поэтому ты не считаешь зазорным брать у тестя деньги на ремонт и просто стараешься смотреть в другую сторону, когда моя дочь подписывает чеки. Но ты вовсе не хочешь связывать себя детишками, поэтому возмущенно задираешь подбородок, когда я предлагаю деньги на внуков. Тебе не кажется, что это дурно пахнет?
– Я скажу вам, сэр, что действительно дурно пахнет. – Зак уже с трудом сдерживал гнев. – Дурно пахнет от богатого тестя, полагающего, что он, делая денежные вливания, имеет право навязывать дочери и ее мужу свою волю и указывать, когда им следует заводить детей. Потом, надо думать, вы потребуете, чтобы их было столько-то и столько, такого-то пола и такого.
– Лично я предпочитаю мальчиков, – невозмутимо отозвался Клетус. – С ними меньше хлопот.
Мужчины какое-то время помолчали и сделали по глотку из бокалов со спиртным. Зак чувствовал себя разъяренным и загнанным в угол зверем, пока еще не готовым к драке. На лице Клетуса играла самодовольная улыбка. Заку и в голову не приходило, что на самом деле Клетусу Сарасоте нравился его новоиспеченный зять. Старику пришлось по душе, что в Заке очень мало показного, что у него большие амбиции и он стремится к хорошей жизни. Именно такими качествами обладал и сам Клетус, и будь у него такая возможность, он непременно воспользовался бы деньгами богатой жены.
– Не суетись, сынок, – миролюбиво сказал старик. – Папаша Клетус вовсе не собирается перекрыть для тебя кран с денежками. Но моя дочь хочет иметь детей, к тому же, по-моему, это именно то, что ей сейчас нужно. Трать сколько угодно на свой маленький фотобизнес, живи в ангаре стоимостью в миллион долларов, все чеки будут беспрепятственно оплачиваться моим банком. Но если моя дочь хочет иметь детей, ты должен дать их ей, сынок.
На лице Клетуса появилось жесткое и непреклонное выражение, какое бывало, когда он произносил финальную речь на заседании совета директоров.
– Я сделаю так, как мы с Баффи сочтем нужным, – твердо сказал Зак.
ГЛАВА 6
В Нью-Йорке слухи распространяются удивительно быстро. Первые экземпляры июньского номера журнала «Шик» еще не поступили в продажу, тогда как сотни были разосланы по редакциям других модных журналов, конкурирующим издательствам, а также всем более или менее влиятельным лицам телевизионного и журналистского мира. В результате этой акции стол Марселлы Тодд был завален приглашениями на всевозможные презентации, просьбами об интервью и предложениями принять участие в телевизионных шоу. Все они поступали на имя новой звезды фотомодельного бизнеса – Баффи Джонс, чья фотография так удачно украсила июньский номер «Шика».
Рекламные компании жаждали заключить с Баффи контракт на использование ее лица и тела для раскрутки новых направлений одежды, макияжа, гигиенической и декоративной косметики, парфюмерных изделий и, конечно же, купальных костюмов. Представители всех трех телевизионных сетей добивались возможности получить эксклюзивное интервью у новой звезды в мире моды.
Марселла заранее позаботилась о том, чтобы Зак Джонс снова использовал Баффи для обложки сентябрьского номера «Шика».
И это было только начало!
Вскоре после того, как миллионы подписчиков «Шика» получили наконец свои экземпляры, редакцию завалили мешками писем, их насчитывалось больше ста тысяч. Женщины жадно интересовались подробностями из жизни модели, маленькие девочки мечтали стать похожими на нее, мужчины желали встретиться с Баффи.
Марселла тут же поставила в план следующего номера рассказ о Баффи, ее муже и их роскошном пентхаузе.
Однако сама Баффи была вполне счастлива своей новой ролью домохозяйки. Каждый день она пекла шоколадное печенье и добросовестно пыталась разобраться в книге рецептов французской кухни.
– Пожалуй, завтра я возьмусь за креольскую кухню, – пробормотала Баффи из-за груды грязных кастрюль и сковородок.
– Почему креольскую? – любопытствовал Зак.
– Потому что там все блюда выглядят подгоревшими или, в лучшем случае, сильно пережаренными. Совсем как этот цыпленок. – Она показала мужу жалкие остатки обгоревшего бройлера.
– Может, сегодня пообедаем в ресторане? – предложил Зак, невольно скривившись при виде горы праха и сажи, первоначально задуманной как семейный обед.
– Ты просто умница! – воскликнула Баффи и побежала за своим пальто.
Оказавшись в небольшом ресторанчике по соседству с домом, Баффи Джонс внезапно осознала, что стала новой знаменитостью. Заказав свиные ребрышки, она с удовольствием уплетала их, обильно приправляя мясо соусом барбекю.
– Простите, это ваша фотография помещена на обложке журнала «Шик»? – с улыбкой спросила ее хорошо одетая дама, держа в руках экземпляр журнала и ручку. – Не могли бы вы дать мне автограф?
– Конечно! – улыбнулась Баффи. – Хотя бы для того, чтобы доказать отцу, что я умею подписывать не только банковские чеки!
Вслед за первой поклонницей последовали другие. Баффи оставила свой автограф на полотняной салфетке для супружеской пары из Нью-Джерси, потом надписывала всевозможные обрывки бумаги для других посетителей ресторана. Она даже оставила свою подпись на руке восхищенного водителя автобуса. Узнав, что рядом с Баффи сидит ее муж Зак, некоторые просили автограф даже у него.
– Похоже, я женился на знаменитости, – сказал Зак, когда они возвращались домой.
– Разумеется, дорогой! – лукаво улыбнулась Баффи.
Однако ее вовсе не интересовало то, что она стала знаменитостью. Семья Баффи всегда была окружена самыми известными людьми, и большинство из них пользовались своей славой лишь для того, чтобы получить финансирование для следующего фильма, политической кампании или же рискованного предприятия. Поэтому к известности любого рода Баффи относилась равнодушно.
Зак первым осознал, что значит мгновенная популярность его жены. Крупнейшая косметическая фирма предложила ему контракт стоимостью в один миллион долларов за эксклюзивное использование лица его жены в серии рекламных проспектов. При этом работу фотографа поручали именно ему, Заку. Один из крупнейших домов моды настаивал, чтобы он взял в руки весь фотографический отдел, при условии, что Зак уговорит Баффи разрешить поставить ее имя на задних карманах новой коллекции джинсов и спортивной одежды.
Зак сидел в своей студии, и голова у него шла кругом. Всего за несколько дней он и его жена получили деловых предложений более чем на три миллиона долларов.
– Мы будем богаты! – радостно воскликнул он, обнимая Баффи.
– Мы и так богаты, – улыбнулась она.
– Тогда я буду богат и смогу позаботиться о тебе так, как ты привыкла, не прибегая при этом к помощи твоего папочки!
– Все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе.
– Ты привыкла иметь много денег, – серьезно заметил Зак. – А я всего лишь бедный парень из Андовера, Огайо, который приехал в Нью-Йорк, чтобы стать фотографом. До сих пор моей самой большой удачей было получение места в журнале «Шик». Похоже, теперь настали счастливые времена!
– Я счастлива тем, что счастлив ты, – улыбнулась Баффи, снова возвращаясь к своей кулинарной битве. Ей никак не удавалось приготовить хоть что-нибудь мало-мальски съедобное, кроме шоколадного печенья. – Как ты думаешь, не воспользоваться ли мне своей славой и не написать ли какую-нибудь книгу?
– Например, историю твоей жизни?
– Нет, такую книгу запретят продавать в приличных магазинах. Я имела в виду совсем другое – книгу кулинарных рецептов под названием «Нет конца печенью!». Там будет несколько сотен рецептов приготовления шоколадного печенья!
– Моя жена – непревзойденный мастер по выпечке шоколадного печенья! Кстати, я еще не говорил тебе о твоих новых духах? – довольно неуклюже сменил тему разговора Зак.
– Нет, не говорил, – улыбнулась Баффи, прижимаясь к мужу. – Ты купил мне в подарок духи? Какие?
– Нет, я не…
– Ты не купил мне подарок? – шутливо надула губки Баффи. – Значит, никаких духов для вас, миссис Джонс! Тогда тебе придется терпеть меня такую, какая я есть, без духов.
– Эти духи еще не созданы.
Баффи озадаченно заморгала ресницами.
– Они хотят назвать новые духи твоим именем, – пояснил Зак.
– Духи «Миссис Джонс», – иронически протянула Баффи. – Звучит романтично, не правда ли?
– Не совсем так. Они хотят назвать их «Баффи навсегда»…
– Что? – ужаснулась его жена. – Ты не шутишь? Это еще хуже, чем мои горелые цыплята! «Баффи навсегда»… Фу, какая гадость! Надеюсь, ты сказал им, что я ни за что не соглашусь на это?
– Нет, не сказал. Честно говоря, я сказал, что ты непременно согласишься.
– Но почему? – возмутилась Баффи.
– Потому что в случае твоего согласия все заказы на фотографические работы в течение всей рекламной кампании будут отданы мне одному. Понимаешь, это уже работа на другом, общенациональном уровне. Я заработаю не только кучу денег, но и серьезный авторитет! Баффи, ты понимаешь, почему мне так нужно твое согласие?
– Конечно, – прошептала она, – я все понимаю.
Баффи не хотелось, чтобы ее имя стояло на флакончике дорогих духов, но она понимала, что этим сделает счастливым своего горячо любимого мужа.
– Для тебя я готова на это, – тихо сказала Баффи после небольшой паузы.
– Поднимемся в спальню, – возбужденно прошептал Зак, собираясь взять жену на руки.
– Нет, давай сначала выпьем шампанского и съедим немного шоколадного печенья. – Баффи ловко ускользнула от него и направилась в кухню. – Чтобы подняться в спальню, я должна как следует подзарядиться.
ГЛАВА 7
В голосе звонившего Баффи послышалось что-то знакомое.
– Я слушаю… Только теперь я уже не мисс Сарасота, а миссис Джонс.
– Ах да, как же я мог забыть! – ответил звучный мужской голос. – Вот так со мной всегда! Только я найду по-настоящему красивую женщину, и выясняется, что она уже замужем.
– С кем я говорю? – нахмурилась Баффи.
– Я Барри Йокам, и…
Баффи тут же положила трубку.
– Очередной розыгрыш, – недовольно пробормотала она. – Интересно, как они узнают мой номер? Придется снова сменить его…
Знаменитый Барри Йокам никогда сам не звонит по телефону, для этого у него целая дюжина секретарш! Да и с чего бы известнейшему телевизионному шоумену звонить ей домой?
– Нет, определенно розыгрыш, – пробормотала Баффи. В этот момент снова зазвонил телефон.
– С вами говорит секретарь мистера Йокама, – раздался в трубке мелодичный женский голос. – Если хотите проверить, так ли это, перезвоните прямо сейчас к нам на телевидение, – и секретарша продиктовала номер телефона.
Выждав паузу, Баффи набрала продиктованный номер. Собственно говоря, это был прямой номер в кабинет Барри Йокама, и его давали только в редких случаях и очень немногим людям. Обычно Йокам сам отвечал на звонки по этой линии, но на этот раз он велел одной из своих многочисленных секретарш ответить Баффи Джонс и убедительно разъяснить этой даме, что с ней действительно хочет поговорить сам Барри Йокам.
После любезных разъяснений секретарши Баффи услышала в трубке голос телевизионного шоумена, пользовавшегося бешеной популярностью.
– Полагаю, мне следовало бы извиниться перед вами, – начала Баффи.
– Со мной такое случается чуть ли не каждый день, – бодро солгал Йокам. – К черту извинения, главное, что я наконец имею возможность побеседовать с прелестной и неповторимой Баффи Джонс.
– Что за хренотень? – поморщилась Баффи. «Хренотень? – Йокама передернуло. – Неужели эта девица и вправду так разговаривает? Нужно обязательно вытащить ее на мое шоу. Интересно, уж не из тех ли она красоток, у которых коэффициент интеллекта стремится к абсолютному нулю?»
– Очаровательно! – вслух воскликнул он. – Просто очаровательно!
– Что очаровательно?
– Ну, вот это, «хренотень»!
– Хренотень – это очаровательно? – переспросила Баффи, решив, что этот Йокам странноват, если не сказать больше.
– Позвольте пригласить вас принять участие в моем телевизионном шоу. Как вам мое предложение? – решительно спросил Йокам, сразу приступив к делу, пока эта девица, внезапно ставшая популярной, не повесила трубку от скуки.
– Не нравится, – отрезала Баффи.
– Да-а? – ошарашенно выдохнул Йокам. Еще никто и никогда не отказывался от участия в этой программе, потому что появление в его ночном шоу гарантировало успешное продвижение вверх по лестнице славы и популярности, а многим начинающим звездам – ночь, а то и несколько, в постели самого Барри Йокама. Его программа создавала суперзвезд, а эта хорошенькая дурочка отказывалась посидеть на студийном диванчике и поддержать остроумную беседу Йокама, славившегося своим умением задавать находчивые вопросы и всегда попадать в очко.
Тогда Йокам решил прибегнуть к секретному оружию. Не зря же он содержал целый батальон помощников и секретарей! Йокам был готов к тому, что миссис Джонс может закапризничать.
– Я так надеялся, что вы и мистер Джонс примете мое приглашение, – с отлично сыгранным сожалением произнес он. – Ведь вы с ним такая чудесная пара! О вас столько говорят…
– Хрене…
– Да, да, – мягко перебил ее Йокам, едва сдерживая смех. – Но для вашего мужа участие в моей программе стало бы настоящим прорывом на другой уровень популярности! Согласитесь, не так много фотографов имеют возможность показаться на телеэкране в общенациональной программе. Это принесло бы ему немалую пользу.
Баффи задумалась. Йокам прав. Появление Зака в популярном общенациональном ночном шоу Барри Йокама действительно содействовало бы продвижению карьеры мужа.
– Хорошо, я поговорю с мужем сегодня вечером, когда он вернется с работы.
– На большее я и не рассчитывал, – хмыкнул Йокам, мысленно посылая к черту упрямую техасскую лошадку.
– Я перезвоню, – коротко сказала Баффи, обрывая разговор.
– Ну и ну, она, видите ли, перезвонит! – недовольно буркнул Йокам в замолчавшую трубку.
Зак был на седьмом небе от счастья!
– Он хочет, чтобы я участвовал в его шоу! Он хочет, чтобы я принес с собой свои лучшие фотографии!
Эти восторги объяснялись тем, что Баффи слегка приукрасила рассказ о телефонной беседе с Барри Йокамом.
– Мои родители просто не поверят своим глазам, увидев меня в его ночной программе! – продолжал по-детски радоваться Зак. – А какие фотографии мы с собой возьмем? Конечно же, твою, с обложки журнала «Шик»! А еще что?
Бросившись к файлам, Зак принялся лихорадочно перебирать свои работы, стараясь выбрать самые удачные. Баффи наблюдала за ним с нескрываемой любовью.
Через несколько минут Зак держал в руках дюжину фотографий.
– Как ты думаешь, он согласится показать так много моих работ?
– Они, несомненно, ему понравятся, – улыбнулась Баффи.
– Этот вечер и в самом деле окажет громадное влияние на мою карьеру, – пробормотал Зак, хватая жену в охапку и поднимая ее на руки. – Ты будешь женой знаменитого и преуспевающего фотографа!
За час до начала шоу Баффи и Зака привели в небольшую комнату. Посвященные называли ее зеленой. На самом деле стены были окрашены в чудесный персиковый цвет, на полу лежал светлый ковер, на элегантном столике стояли блюда с крошечными бутербродиками и прочей незамысловатой снедью. Чернокожий официант расставлял напитки – чай, кофе, минеральную воду, вино.
– А где мистер Йокам? – спросила у него Баффи.
– Он никогда не разговаривает со своими гостями до начала шоу, – пояснил тот. – Мистер Йокам считает, что это может лишить интервью свежести и непосредственности.
– А кто еще приглашен на сегодняшнюю передачу?
– Только вы, мадам.
– И мой муж, – поправила официанта Баффи.
– Вот это да! – воскликнул Зак. – Значит, весь час будет в нашем распоряжении! Здорово!
– Но почему? – продолжала допытываться Баффи, снова обращаясь к официанту. – О чем можно говорить целый час, да еще перед телекамерами?
– Не волнуйся. – Зак обнял ее. – Мы покажем все мои фотоработы.
В комнату вошла ассистентка Йокама, строго одетая деловая женщина с очень короткой стрижкой. Улыбаясь с наигранной любезностью, она протянула им свою ледяную руку и представилась как координатор сегодняшнего шоу.
– Насколько я понимаю, вы принесли с собой несколько фотографий, – тихо сказала она, словно опасаясь, что их кто-то подслушивает.
Зак с готовностью протянул ей пачку тщательно отобранных работ. Ассистентка бегло просмотрела фотографии и выбрала всего три – Баффи на обложке журнала «Шик»; Баффи в откровенном купальнике; Баффи в поварском колпаке колдует над своим излюбленным шоколадным печеньем.
– Это все, что вам понравилось? – разочарованно спросил Зак.
– Этого вполне достаточно, чтобы продемонстрировать ваш очевидный талант, – скороговоркой ответила ассистентка и направилась к двери. – Зрители не могут долго рассматривать фотографии, и нам не хотелось бы забивать их неискушенные мозги такими сложными произведениями искусства.
– Вот стерва! – прошептала Баффи так громко, что уходившая ассистентка могла услышать ее.
Зак взял у официанта большой фужер белого вина.
– Пора! – зычно проговорила вторая ассистентка, стоявшая у выхода в телестудию.
Баффи и Зак услышали знакомые интонации голоса Барри Йокама, шутившего с аудиторией. Программа началась.
– Сегодня у нас два совершенно особенных гостя, – громко сообщил Йокам, пока Баффи и Зак ожидали своего выхода за портьерой. – Лицо одного из них приобрело широкую известность за несколько последних дней. Другой – тот, кто сфотографировал это чудесное лицо и одновременно счастливый муж! У нас в гостях мистер и миссис Закери Джонс!
В этот момент один из помощников отодвинул портьеру, а другой подтолкнул вперед сначала Баффи, а вслед за ней натянуто улыбавшегося Зака. При виде изумрудно-зеленого, низко декольтированного платья Баффи, ослепительно вспыхнувшего в свете юпитеров, аудитория восторженно завопила. Йокам выдержал паузу, затем знаком пригласил Баффи занять место рядом с ним.
– Ну, надеюсь, вам нравится, что вы стали парой, о которой говорит вся страна? – улыбнулся Йокам.
– О нас говорит вся страна? – Баффи обратила свои огромные изумленные глаза прямо на Йокама, и тот, как всем показалось, даже смутился. Впрочем, возможно, это было всего лишь привычной маской «маленького застенчивого мальчика», которую Йокам часто надевал на себя во время своего ночного шоу.
– То есть я хочу сказать… – Смешавшись, Баффи уставилась на Йокама. – Черт побери! Если о нас говорит вся страна, то что именно она говорит?!
Аудитория расхохоталась.
– Вообще-то вопросы, как правило, здесь задаю я, – улыбнулся Йокам и дружески взял ее руку в свои ладони. Он сразу понял, что Баффи понравилась аудитории.
– Ах да, прошу, прощения. – Баффи обезоруживающе улыбнулась. – Тогда вам, наверное, следует поговорить с моим мужем. Он гораздо лучше умеет отвечать на вопросы, а я всего лишь простая домохозяйка.
Аудитория вновь расхохоталась. Казалось, Баффи искренне удивила такая реакция зрителей в студии.
– Ну хорошо! Тогда давайте спросим у счастливого мистера Джонса, как ему удалось заполучить эту роскошную женщину, о которой журнал «Тайме» написал, что у нее лицо женщины двадцать первого века!
– Да, мне действительно повезло… я счастлив, – заметно нервничая, пробормотал Зак.
– Вообще-то говоря, это я его заполучила, – вмешалась Баффи, отнимая свою руку у Йокама и поворачиваясь к мужу. – Едва увидев этого человека, я сразу поняла, что хочу быть его женой!
– Так сразу? – деланно удивился Йокам.
– Да, сразу!
– Насколько мне известно, вы знаете толк в мужчинах, – ядовито заметил Йокам, доставая неизвестно откуда целую пачку газетных вырезок. – Правда ли, что однажды вы так заездили полузащитника одной из известных футбольных команд, что он не смог даже выступать в Суперкубке?
– У него была больная спина, – невозмутимо ответила Баффи. – Так что это нельзя считать полностью моей виной.
Часть зрителей в студии ахнула, другие разразились хохотом. Йокам, старательно изобразив удивление и смущение, повернулся к телекамере для крупного плана. Зак скривился, словно у него внезапно начался острый приступ язвенной болезни.
Однако Баффи, не на шутку рассерженная, не собиралась оставлять безнаказанной наглую выходку Йокама.
– Голубчик, давайте расставим все точки над i, – протянула она с нарочито техасским акцентом, обращаясь к Йокаму. – Там у вас целая пачка таких вырезок, и ни для кого из присутствующих нет секрета в том, что в них обо мне написано. Конечно, мне очень нравятся мужчины, и весьма многие из них прошли через мои руки (в этот момент аудитория снова разразилась хохотом). Можно провести весь вечер, перечитывая газетные заметки о том, что Баффи Сарасота делала и чего не делала в прошлом. Ну и что с того? – Она помолчала, и аудитория затаила дыхание. – Вот человек, которого я люблю и который нужен мне как воздух. Если же вы собираетесь сделать из него дурака и выставить на всеобщее посмешище из-за того, что его жена вытворяла в прошлом… тогда я… тогда я стану смотреть передачи вашего конкурента Риверса, а про вас забуду!
Аудитория взорвалась восторженными криками и рукоплесканиями. Йокам, скорчив мину обиженного ребенка, повернулся к телекамерам.
– Вы отлично знаете, как причинить мужчине боль!
– Вот именно, голубчик, – зловеще протянула Баффи. – Опасно так шутить с девушкой из Техаса.
– Сдаюсь! – шутливо вскинул руки Йокам. – Если вам удалось уделать футболиста так, что он не смог играть в Суперкубке, то представляю, как вы разделаетесь с пожилым телеведущим вроде меня!
– Это точно, футболист из вас никакой! – отрезала Баффи под хохот и крики аудитории. Сама того не заметив, она привстала с кресла и угрожающе надвинулась на Йокама. Баффи была крайне рассержена, но тут Йокам ловким движением заглянул в ее глубокое декольте, и аудитория застонала от смеха.
– Не смейте совать туда свой нос! – рявкнула Баффи. – Это предназначается только для мужа! Вы что, никогда раньше не видели женских сисек?
Аудитория хохотала, вопила и стонала.
– Впрочем, может, и не видели, – задумчиво проговорила Баффи. – Судя по вашим бывшим женам… Тогда валяйте, смотрите! Считайте это моим безвозмездным пожертвованием вашей программе.
Зрители плакали и смеялись, чуть не сползая со стульев. В студии стоял оглушительный рев. Сам Йокам от хохота не мог произнести ни слова и лишь с трудом выдавил:
– Не пора ли нам сделать рекламную паузу?
– Не слишком любезно с вашей стороны! – возразила Баффи.
– Что вы имеете в виду?
– Как только я заговорила о ваших бывших женах, вы тут же вспомнили о рекламе. Неудивительно, что все они рано или поздно разводились с вами. И я рада, что им досталось немало ваших денежек после развода!
