Текст книги "Шампанское"
Автор книги: Джейсон Томас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 19
Совратить Рики Дьябло оказалось куда проще. Баффи набрала номер его телефона и, к своему удивлению, застала Рики дома, хотя рассчитывала оставить сообщение на автоответчике.
– Я знал, что ты рано или поздно позвонишь мне, – нагло заявил Дьябло.
– Кажется, ты отлично меня понимаешь, – подыграла ему Баффи, закатывая к небу глаза и думая о том, с каким неисправимым идиотом ей приходится иметь дело.
Сложением и цветом волос и глаз Дьябло очень напоминал Зака. Если ребенок унаследует внешность своего настоящего отца, всегда можно будет сказать, что он похож… на Рики Дьябло.
Неожиданно Баффи почувствовала приступ дурноты. Обычный легкий токсикоз…
Она горько усмехнулась, сознавая иронию и комичность создавшейся ситуации. В былые времена Баффи без малейших угрызений совести прыгнула бы в постель к такому красавчику, как Рики Дьябло. Теперь же… Однако иного выхода у нее, похоже, не было.
– Я думала о тебе, – проворковала она в трубку.
– Обо мне думают многие женщины, – несколько высокомерно отозвался Дьябло.
– Послушай, малыш, – Баффи с трудом сдерживала закипавшее в ней раздражение, – если хочешь немного поразвлечься, то я не против. Никаких взаимных обязательств. Чистый секс, и ничего больше. Да или нет?
– Да, – поспешно согласился Дьябло, опасаясь испытывать судьбу. Он действительно горел желанием заняться любовью с этой женщиной, которая постоянно смеялась над ним на съемочной площадке, а порой довольно жестоко подшучивала. Она лишила его всеобщего внимания, лишила возможности сделать быструю карьеру в кинематографе. Уж Рики постарается оттрахать ее так, что она никогда этого не забудет. Баффи влюбится в него, а он бросит ее! Будет знать, как смеяться над Рики Дьябло!
– Приезжай через десять минут, иначе я лягу спать… в одиночестве, – довольно равнодушно сказала Баффи и повесила трубку.
Джип Рики взвизгнул тормозами под окнами ее квартиры уже через семь минут. Баффи услышала, как заскрипела старая ржавая калитка, как Рики стремительными шагами пересек внутренний дворик и поднялся на крыльцо. Резко затрезвонил дверной звонок, и Баффи не торопясь открыла дверь.
– Ваше желание исполнено, – расплылся в нагловатой улыбке Рики, приняв картинную позу.
Баффи не верила своим глазам. На нем были черные обтягивающие спортивные брюки до колен, кроссовки «Рибок» и спортивная майка с открытой грудью и спиной. Пышная грива волос, ровный загар, белоснежные зубы, мускулистое тело атлета – все в нем было великолепно!
– Ты впустишь меня или для начала хочешь как следует рассмотреть? – нагло вильнул бедрами Рики.
– Входи, – ответила Баффи.
Оглядевшись, Рики неодобрительно поморщился. Квартира Баффи показалась ему слишком маленькой. Его собственная была значительно больше. Заметив на стеклянных полках рядом с дверью на кухню бутылки со спиртным, он подошел к этому скромному подобию бара.
– Ничего, если я налью себе чего-нибудь выпить? У тебя есть водка?
– Да, в морозилке.
– Шутишь? – удивился Рики.
– Ничуть. Просто мне нравится, когда водка такая холодная, что… Впрочем, к черту водку.
– Я не совсем понял твое объяснение, – пробормотал Рики.
– Увы, я не слишком умна, – призналась Баффи и, налив треть бутылки водки «Абсолют» в высокий фужер, протянула его Рики.
– А у тебя есть диетическая кока? Люблю запивать эту штуку диетической кокой.
– Ну конечно. – Баффи достала бутылку с яркой этикеткой.
Рики уселся на диване в гостиной и, ослепительно улыбаясь Баффи, посматривал на свое отражение в зеркальных вставках стенного шкафа напротив дивана. Он явно нравился себе.
Баффи понемногу начинала терять терпение. Она удивлялась тому, что так сильно внутренне изменилась и теперь великолепный самец, сидевший в ее гостиной, внушает ей только отвращение. Баффи не хотелось иметь ничего общего с этим мерзким Рики Дьябло, но именно сейчас она остро нуждалась в его совершенном теле. Если бы не ребенок…
Однако Дьябло слишком увлекся спиртным. Судя по всему, он сильно нервничал, поэтому решил как следует выпить, прежде чем приступить к делу.
– И давно ты мечтаешь обо мне, детка? – спросил он заплетающимся языком. Выпил Рики не так уж много, однако сильно опьянел. – Я с самого начала знал, что ты меня хочешь… Что я сейчас сказал?
Едва заметно усмехнувшись, Баффи налила ему еще водки.
– Все вы, бабы, одинаковы, – пробормотал Рики. – Все вы хотите меня… И пошли вы все к черту!
Баффи молча налила ему еще водки.
Вскоре Рики Дьябло окончательно вырубился. Тяжелое забытье перемежалось приступами неукротимой рвоты.
Баффи молча поднялась по лестнице в свою спальню на втором этаже. На последней ступеньке она оглянулась и увидела прекрасное тело Адониса, лежащего ничком в луже собственной рвоты. Эту картину Баффи запомнила на всю жизнь.
Наутро Дьябло все еще спал мертвым сном. Не особенно церемонясь, Баффи разбудила его.
Со стоном потирая раскалывавшуюся от боли голову, Рики пробормотал:
– Черт возьми, я заснул, не сняв контактные линзы… Теперь весь день глаза будут красными…
– Да, – с подчеркнутым безразличием согласилась Баффи.
– Это все из-за тебя и твоей проклятой замороженной водки! – пробормотал он и, с трудом доковыляв до зеркала, уставился на свое опухшее лицо.
Внезапно Рики озадаченно нахмурился и повернулся к Баффи:
– Надеюсь, тебе понравилось, как я вчера…
– Ты был просто великолепен! Лучшего секса я и не помню, – монотонно проговорила Баффи, даже не улыбнувшись.
– Ну, само собой, – заикаясь, пробормотал Рики, – я же сказал тебе, что лучше меня не найти…
Он подошел к Баффи и попытался обнять ее, но та решительно отстранилась, с трудом скрывая отвращение.
– Не люблю объятий утром после секса, – пояснила она.
– Когда мы снова увидимся, детка? – хрипло осведомился Рики. Очевидно, ледяная водка губительно подействовала на его голосовые связки. – У тебя есть шанс снова испытать блаженство со мной…
– Хорошего понемножку, – сухо сказала Баффи, надевая пальто. На улице ее уже ждала машина киностудии. – В холодильнике есть апельсиновый сок, выпей, если хочешь…
– Может, встретимся сегодня вечером? – почти взмолился Рики, понимая, что от него ускользает шанс снова оказаться в постели с этой красоткой и уж на этот раз запомнить все в подробностях.
– Извини, дорогуша, – ответила Баффи уже в дверях, – но я сегодня очень занята. Позвони мне, может, когда-нибудь пообедаем вместе…
В следующее мгновение она села в машину, и водитель рванул с места так, что в воздухе запахло паленой резиной.
Рики Дьябло имел довольно богатое воображение, и ему легко удалось заполнить пробелы в памяти, оставленные ледяной водкой. Он ловко пустил слух о том, как знаменитая фотомодель и любовница телевизионной звезды Барри Йокама гонялась за ним по всему городу и наконец упросила его провести с ней ночь в ее квартире.
– Она просто без ума от меня, да и мне она тоже нравится, – сказал Рики знакомой журналистке. Эта умная женщина не поверила ни слову из рассказа Рики, но все же решила написать об этом в свою газету, поскольку сенсация обещала существенно повысить тираж, да и заголовки должны были получиться очень выразительными и завлекательными.
Между тем Сарасота Джонс приближалась к третьему месяцу своей тщательно скрываемой беременности.
ГЛАВА 20
– Сарасота, дорогая моя, – раздался в трубке бархатный голос пресс-агента, – у меня для вас две новости: хорошая и плохая. Во-первых, я устроил вам встречу с одним из самых красивых мужчин на свете…
– Полагаю, это и есть хорошая новость, – прервала его Баффи.
– Отчасти да. Более того! Этот человек происходит из одной из самых богатых семей во всем мире и… к тому же он принц!
– Вы хотите сказать, что он красив, как настоящий принц?
– Нет! Впрочем, он действительно очень красив… Но в данный момент я хочу сказать именно то, что сказал! Он и есть самый настоящий принц по крови!
– Ну, прямо как в сказке про Золушку, – иронически заметила Баффи.
– Вот именно! Итак, я сказал, что он красив, богат, родовит… О чем я еще не упомянул? Ах да! Он чрезвычайно умен, интеллигентен и вообще хороший человек.
– Так, понятно… А где же ваша плохая новость?
– Ну… – замялся пресс-агент, – дело в том, что… он немножко… голубой.
– Голубой? – воскликнула потрясенная Баффи. – Он немножечко голубой! Да это все равно что сказать «она немножко беременна»! Может, вы меня не так поняли в прошлый раз? Мне нужен…
– Я знаю… знаю, – извиняющимся тоном затараторил агент, – но ваше появление с принцем вызовет огромный интерес публики! Это пойдет только вам на пользу!
– Кому известно о том, что он… голубой? – поколебавшись, спросила Баффи.
– Скажу честно, многим, но не всем! Кстати, я не говорил вам, что у принца здесь роскошное поместье? О, это великолепнейший дворец и…
– Полагаю, вы отлично поняли меня еще в первый раз, – быстро перебила его Баффи. – Я не просила подобрать мне для… сопровождения гомосексуалиста! Это не входило в мои планы!
Оба замолчали. Выдержав долгую паузу, Баффи спросила:
– Ну и насколько… насколько он голубой, этот ваш принц?
– Возможно, он даже бисексуал, – осторожно предположил агент.
В конце концов, к огромной радости и облегчению пресс-агента, Баффи согласилась принять предложенную им кандидатуру принца из богатой итало-прусской семьи. Агент не только представлял интересы Сарасоты Джонс из «Голден лимитед», но и получал немалые деньги от семьи принца за то, чтобы поддерживать достойную репутацию наследника громаднейшего состояния.
Итак, Сарасота Джонс отправилась на ежегодную церемонию награждения молодых талантов в отеле «Беверли-Уилшир» в сопровождении принца Тэйлона фон Арпсбурга, наследника богатейшего состояния, включавшего в себя итальянские автомобильные компании, немецкие сталелитейные заводы и французские атомные электростанции.
Тэйлон понравился Баффи. Он сидел за рулем собственного бежевого «роллс-ройса» с откидным верхом. Подобно большинству европейцев принц старался избегать неуклюжих лимузинов, которые с трудом маневрировали на извилистых улочках южной Франции и Италии. К тому же такие автомобили привлекали к своим владельцам повышенное внимание любителей брать в заложники богатых и влиятельных людей и потом требовать за них огромный выкуп.
Кроме того, Тэйлон оказался очень красивым мужчиной со светлыми вьющимися волосами. Его светлые густые усы резко выделялись на загорелом лице. Он был как-то по-особому, по-аристократически строен и гармонично сложен. Ни разу в жизни не побывав в тренажерном зале и не подняв ни одной гири, Тэйлон фон Арпсбург обладал природной неотразимой красотой, которой одарили его предки, веками создававшие семьи с прекрасными аристократами и аристократками. Он отличался невероятной элегантностью и врожденным отменным вкусом.
– Боже праведный! Как вы красивы! – искренне восхитилась Баффи, усаживаясь рядом с принцем на пассажирское сиденье его «роллс-ройса». – Неужели вам никогда не хотелось… вернуться к нормальной-то есть предназначенной самой природой сексуальной ориентации?
– Разумеется, я не раз об этом думал, – ответил Тэйлон. – В конце концов, во мне течет и итальянская кровь… Однако все это оставалось лишь в мечтах…
– Тогда вы и впрямь сказочный принц! – улыбнулась Баффи.
– Похоже, это так, – тоже улыбнулся Тэйлон. – Знаете, мисс Сарасота Джонс, вы мне очень нравитесь. Больше всего меня пленяет ваше прямодушие. Возможно, мы станем хорошими друзьями.
– Пожалуй, сейчас мне нужен именно хороший ДРУГ, – серьезно призналась Баффи.
Принц понимающе улыбнулся и тронул свою машину в сторону бульвара Санта-Моника.
Немногим удается эффектно прибыть на какую-нибудь торжественную церемонию, где телевидение с ажиотажем ведет съемки. В этом смысле отель «Беверли-Уилшир» несколько удобнее, чем «Хилтон» или «Беверли-Хиллз», потому что приглашенные знаменитости могут подъезжать по охраняемому внутреннему двору, не опасаясь легионов фанатичных поклонников.
Тэйлон отдал ключи от машины служащему парковки, и тот многозначительно коснулся руки принца.
– Кажется, вы ему понравились, – поддела принца Баффи.
– Он не моего типа, – невозмутимо отозвался тот. – Возможно, этот человек смотрел не на меня, а на вас!
Залпы фотовспышек означали, что вездесущие репортеры заметили блистательную пару, которую являли собою Баффи и принц Тэйлон. Оба ослепительно улыбались, отвечая на дерзкие вопросы газетчиков: случайно ли мисс Сарасота Джонс прибыла на церемонию вручения наград в сопровождении принца фон Арпсбурга, как мисс Сарасота чувствует себя в роли одной из ведущих церемонии? Один из самых наглых репортеров громко спросил:
– Означает ли ваше появление в сопровождении принца фон Арпсбурга, что Рики Дьябло бросил вас?
Вся журналистская братия, словно по команде, замолчала в ожидании ее ответа.
– Мне ваш вопрос совершенно непонятен! – изумилась Баффи.
– В статье завтрашнего номера журнала «Пипл» Рики Дьябло заявил, я цитирую, – репортер вытащил номер журнала и поправил очки на носу: – « С самого первого дня работы в моем фильме Сарасота Джонс была от меня без ума. И вот однажды она позвонила мне посреди ночи и стала умолять срочно приехать к ней домой. Когда я приехал, сами понимаете, что произошло дальше…»
– Ах, мерзавец! Да у него между ног вместо дубинки малюсенький засохший стручок! – взорвалась Баффи.
– Насчет дубинки – это вам виднее, – съязвил репортер.
– Это уж точно! – выпалила Баффи и, оценивающе оглядев тощие ноги и бедра репортера, добавила с подчеркнутым презрением: – Еще один стручок…
Журналистская братия покатилась со смеху, а Баффи величественным жестом взяла своего принца под руку и вместе с ним исчезла в вестибюле отеля. Тэйлон старался сдержать смех, но у него все же чуть подрагивали уголки рта.
– Оказывается, у вас, моя дорогая, довольно острый язычок, – заметил он.
– Просто раз уж всем так хочется видеть во мне дерзкую и развязную шлюху, я решила говорить все что моей душе угодно, – ответила Баффи. – Все равно больнее мне уже не будет…
– Что вы хотите этим сказать?
Баффи замедлила шаг, инстинктивно вцепившись в локоть принца.
– Я бы очень хотела рассказать вам все, – прошептала она, – мне просто необходимо поговорить с другом, но я не могу… Пока не могу… А может, не смогу никогда…
– Похоже, моей очаровательной спутнице действительно нужен хороший друг, – ласково и негромко отозвался Тэйлон. – Вы когда-нибудь дружили с мужчиной или же они всегда были для вас только любовниками?
Вздрогнув, Баффи остановилась и посмотрела в глаза своему спутнику.
– У меня вообще никогда не было настоящих друзей – ни мужчин, ни женщин. Рядом со мной ни разу в жизни не было человека, с которым я могла бы… которому я могла бы… никогда.
– Может, мы с вами станем друзьями, – предложил Тэйлон. – Вы открытый и очень интересный человек. Я был бы искренне рад стать вашим другом.
Баффи молчала. Еще ни один мужчина, в особенности красивый, богатый и известный, не предлагал ей просто дружбу. И это сильно озадачило ее. По-птичьи склонив головку набок, она долгим внимательным взглядом смотрела в ясные глаза принца.
– Может, мы действительно подружимся… – тихо проговорила она.
ГЛАВА 21
Пока Тэйлон усаживался в торжественно убранном огромном зале отеля «Беверли-Уилшир», кишмя кишевшем знаменитостями маленькими и большими, Баффи отправилась за кулисы, чтобы подготовиться к выходу на сцену. Ей предстояло объявить имена награжденных.
Большая комната за сценой была уставлена рядами гримерных столов с зеркалами, чтобы все участники торжественной церемонии имели возможность привести себя в надлежащий порядок перед выходом на сцену. За каждым участником закрепили гримера и парикмахера. Подойдя к гримерному столу, Баффи увидела, как в ее объемистой сумке, уже поставленной на табурет, специально для этого предназначенный, неторопливо роется слегка полноватая девица, одетая на цыганский манер в пестрые широкие одежды с многочисленными оборками.
– Да у вас есть все, что нужно, как я вижу, – приветливо обратилась она к подошедшей Баффи. – Меня зовут Матильда, я буду работать с вами сегодня вечером, мисс Джонс.
– Ну что ж, привет, Матильда! – улыбнулась ей Баффи.
– Я так рада, что мне достались именно вы, мисс, – еще шире улыбнулась гримерша. – Вы самая хорошенькая из всех актрис, с какими я только имела дело. К тому же мне очень нравится ваша прямота. Вы всегда называете вещи своими именами, и это очень мне по душе…
Неожиданно Баффи услышала знакомый мужской голос и на секунду застыла на месте. Нет, она не ошиблась, это Рики Дьябло!
– Ну, девочки, кому из вас повезло обслуживать сегодня старину Рики? – самодовольно проговорил он, медленно расхаживая по гримерной. – Постойте-ка! Что-то я совсем забыл. Я пришел сюда, чтобы вручать награды или получать их?
– Скорее, ты явился сюда, чтобы украсть одну из них, – сердито проговорила Баффи.
– Ага! – остановился Рики, делая поворот в ее сторону. – Голос из моего прошлого? Точно! Так и есть! Моя бывшая… поклонница! – Он протянул ей руку. – Как поживает неизменно возбуждающая всех Сарасота Джонс?
Баффи сделала вид, что не замечает протянутой ей руки.
– Как? Ты даже не хочешь пожать мне руку? О, как мне больно! Как больно! – притворился оскорбленным Дьябло.
– Я никогда не прикасаюсь ни к чьей руке, если не знаю, где она до этого побывала, – процедила сквозь зубы Баффи, не поднимая глаз от сумки.
– Однако, дорогая моя, – вкрадчиво произнес Рики, явно играя на публику, в особенности на репортеров, которые шныряли между столиками, занятыми знаменитостями, в надежде взять у них интервью. – Уж кому-кому, а тебе должно быть отлично известно, где побывала моя рука…
– Известно! – коварно улыбнулась Баффи. – Именно поэтому не перестаю удивляться, как это ты еще не ослеп. Или это все бабушкины сказки? [3]3
До недавнего времени в разных слоях общества бытовало убеждение, будто мужчина, занимающийся онанизмом, должен непременно ослепнуть от этого.
[Закрыть]
Все присутствовавшие в гримерной громко расхохотались. Рики Дьябло с трудом сделал вид, будто тоже находит эту шутку смешной. Когда смех стих и все вернулись к своим делам, Дьябло подошел к столику Баффи и уселся рядом с ней на вращающееся кресло.
– Разве ты не знаешь, что я вижу тебя насквозь? – хрипло прошептал он.
– Когда я в таком платье, каждый видит меня почти насквозь, – отшутилась Баффи. – Кажется, у тебя, как ни странно, со зрением все в порядке. Или я ошибаюсь?
– Кого люблю, того и бью, – понимающе усмехнулся Рики. – А ведь я отлично помню, какой ты была в ту ночь, когда мы занимались любовью…
– Ты почти сразу отрубился, поэтому и помнить ничего не можешь, – отрезала Баффи.
– Мне очень неприятно говорить тебе это, но я и в самом деле помню все до мельчайших деталей, – покачал головой Дьябло. – Ты постоянно хотела еще и еще…
– Значит, мне тебя действительно не хватало? – слегка заинтересовалась его откровениями Баффи.
– Просто ты наконец узнала настоящую мужскую любовь и поняла, что твой задрипанный фотограф, твой бывший муженек, и в подметки не годится Рики Дьябло!
Вовремя сделав глубокий вдох, Баффи сумела удержать себя в руках. Между тем Дьябло продолжал:
– В ту ночь ты сама сказала мне, что я гораздо лучше твоего бывшего мужа. Ты утверждала, что я вообще лучший из всех мужчин, которым довелось побывать в твоей постели. Я очень хорошо все это помню. Готов спорить, тебе и сейчас хочется заняться со мной любовью.
– Что ж, давай, – ответила Баффи.
– Как? Прямо сейчас? – испугался Рики. – При всех?
– Зачем при всех? – замурлыкала Баффи. – Можно где-нибудь уединиться… ненадолго. Например, в каком-нибудь подсобном помещении. Их тут много… Разве тебя не возбуждает идея заняться любовью прямо перед началом этой дурацкой церемонии?
– Еще как возбуждает, – неуверенно пробормотал Дьябло. – Ладно, пошли! – неожиданно решился он и направился к кладовой. Почти у самых дверей Рики оглянулся и многозначительно посмотрел на Баффи. – Ну, ты идешь?
– Я последую за тобой через несколько секунд, чтобы никто не увидел, как мы вдвоем входим в кладовую, – страстно прошептала она, стараясь удержаться от душившего ее смеха. – Ты пока раздевайся, а я скоро приду к тебе…
– Ладно, только поторопись! До начала церемонии осталось не так много времени.
– Нам с тобой хватит. – Баффи послала ему едва заметный воздушный поцелуй, и Рики исчез за дверью кладовой. Как только дверь за ним плотно закрылась, Баффи стала быстро рыться в своей большой сумке.
– Боже праведный! Только бы эта штука оказалась на своем месте, – пробормотала она, не глядя на сконфуженную Матильду. – Если есть на небе Бог, я найду эту штуку…
Наконец Баффи нащупала тюбик сильнодействующей согревающей мази, которой пользовалась несколько месяцев назад, когда растянула плечо. От мази кожа начинала буквально гореть, зато воспаленные мышцы согревались, и боль проходила. Тюбик этой мази так и лежал с тех пор в ее объемистой сумке.
– Мисс, – встревожилась Матильда, – будьте осторожны с этой мазью. Попадая на слизистую, она обжигает немилосердно!
– Как раз это мне и нужно, – тихо пробормотала Баффи, засовывая тюбик с мазью в карман гримировального халата.
Осторожно приоткрыв дверь кладовой ровно настолько, чтобы проворно проскользнуть внутрь, Баффи игривым шепотом спросила:
– Ты ждешь меня, милый?
– Давно готов, – тоже шепотом отозвался Дьябло.
И он был действительно в полной боевой готовности. Раздетый практически догола (на нем остались только носки), Рики живописно возлежал на огромной груде столовых скатертей, обычно используемых для банкетов.
Баффи поспешно погасила свет, и в кладовой стало темно.
– Послушай, неужели тебе не хочется полюбоваться мной? – поинтересовался Дьябло. – Большинство женщин предпочитали заниматься со мной любовью при свете.
– В темноте лучше… Гораздо романтичнее, – прошептала Баффи, подпустив сексуальной хрипотцы в голос. – Кроме того, я припасла для тебя сюрприз…
– Сюрприз? Что еще за сюрприз?
Почувствовав незнакомый запах мази, которую Баффи уже старательно выдавливала из тюбика, Дьябло слегка встревожился:
– Что за странный запах? Что это?
– Это… это один из экзотических лосьонов, усиливающих остроту сексуальных ощущений, – пояснила она.
– Ой! Что ты делаешь?..
Сохраняя молчание, Баффи в темноте подошла к распростертому Дьябло и медленно провела рукой по мускулистому бедру. Пенис уже стоял торчком, но когда Баффи стала гладить низ живота Рики, копье увеличилось до невероятных размеров.
Дьябло попытался привстать, но Баффи властно оттолкнула его голову назад, на скатерти.
– Кажется, сегодня у нас будет не совсем обычный секс, – улыбнулся в темноте Рики.
– Вот именно, – прошептала Баффи. – Ну, теперь ты готов?
– Всегда готов, – осмелел Дьябло.
В этот момент Баффи принялась ласковыми движениями втирать в интимные места Дьябло густую мазь. Снадобье медленно начало оказывать свое действие.
– О, детка, меня сжигает пламя страсти, – пробормотал Дьябло и в следующую секунду понял буквальный смысл этого избитого выражения. – Как сильно жжет! Что ты сделала со мной? Что ты сделала, сука?
Баффи молча улыбалась.
– Воды! – вне себя завопил Дьябло. – Мне нужна вода!
Вскочив, он подбежал к двери, распахнул ее и выскочил как был, в одних носках, в гримерную комнату.
– Дайте мне льда! Скорее! Я умираю!
Все с испугом и невероятным изумлением глазели на голого Дьябло с огромным багровым торчащим пенисом.
– Эта стерва погубила меня! Дайте воды! – вопил он, уже не контролируя свои действия. У него начиналась истерика.
Увидев на одном из гримировальных столов стакан воды, Рики схватил его, заехав при этом в глаз молодой актрисе, представленной в тот вечер к награде. Позже она появилась на сцене с огромным синяком под глазом.
Однако вода не только не облегчила страдания Дьябло, но, напротив, еще усилила адское пламя, сжигавшее его мужское достоинство. Продолжая издавать истошные вопли, Дьябло выбежал из гримерной и очутился в узком пространстве за сценой. Он не осознавал, куда попал в таком виде. Заметив графин с водой, стоявший на подиуме для ведущих, Рики бросился к нему, как человек, изнывающий от жажды. И лишь значительно позже, когда полиция уже отпустила его домой, Рики увидел в ночной программе теленовостей, как он, совершенно голый, выскочил на сцену и на глазах затихшей от изумления аудитории сунул свой огромный красный член в графин с водой на подиуме для ведущих.
В тот вечер за Сарасотой Джонс утвердилась репутация ведущей секс-звезды. Журналисты смаковали тему о том, что она сделала в кладовой с мужчиной, считавшим себя главным донжуаном всего Голливуда.
Когда настала очередь Баффи выйти на подиум, она произнесла невинным голоском:
– Даже не понимаю, почему мне повезло оказаться сегодня в числе приглашенных на эту торжественную и значительную церемонию, где присутствует столь блистательное общество. Но я рада тому, что это произошло. Если у меня и есть хоть самый малый талант или просто способности, то, очевидно, они заключаются в моем умении производить на некоторых мужчин совершенно неотразимое впечатление.
Она многозначительно хихикнула, и зал взорвался от хохота.
На обратном пути Тэйлон, сидя за рулем своего шикарного «роллс-ройса», деликатно спросил у Баффи:
– Что вы сделали с этим несчастным?
– То, что он давно заслужил, – не без гордости ответила она. – Теперь он надолго запомнит этот вечер…
