Текст книги "Назовите как хотите"

Автор книги: Джеймс Рассел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

«Оповещу». Сильное слово, прямо-таки жемчужина ее ограниченного лексикона. Девушка сняла трубку, нажала какую-то кнопку, победоносно улыбнулась – и залопотала по-испански. Болтала она оживленно, щедро уснащая речь фразами типа: «Да что ты говоришь!», «Да ну!», «Быть этого не может!» – по-испански, разумеется.

Последующие полторы минуты администраторша восседала за стойкой со счастливой улыбкой на устах и трепалась по телефону. Однажды, уловив момент между чириканьем и мурлыканьем в трубку, она сочувственно улыбнулась Стречи. Последняя поднялась на ноги и многозначительно покашляла в сторону девушки. Однако та и не думала заканчивать свою беседу.

Кто-то легонько похлопал Стречи по плечу. Она резко обернулась.

– Не беспокойтесь. – Это был Линкольн. – Испанский – основной язык для общения в этом отеле. Как и в Калифорнии, впрочем. Знаешь, она и бармен – э-э… в общем, они ладят. А жаль. Такая цыпочка. – Он игриво ткнул пальцем Стречи. – Вы лучше, конечно! – Он рассмеялся.

– Ваша жена еще не приехала?

– Т-твою… Нет пока. Но с минуты на минуту будет. Послушайте, нас не должны видеть вместе. – Он повлек Стречи за собой. – Это же Глория – если она что узнает, немедленно начнет ревновать. Ох!

Она уставилась на него. Похоже, он говорил всерьез. Дотащив Стречи до непропорционально огромного букета искусственных цветов, он усадил ее. Сам Линкольн остался стоять.

Она подумала, что вот сейчас он объяснит ей, что за путаница творится в его голове, но вместо этого он сказал:

– Эй! У меня есть идея получше. Я там, в баре, с твоим приятелем – ну этим, торговцем недвижимостью, как его, Джереми. Почему бы вам не сесть за наш столик, как будто вы пришли с ним?

– Да мне и тут неплохо…

– Он пытается мне впарить… что вы имеете в виду под «и тут неплохо»? Послушайте, Стречи, – только не надо сейчас, когда приезжает моя благоверная. Я к тому, что я ценю…

– Я здесь, чтобы встретить лорда Клайва.

Он уставился на нее:

– А разве он не в Америке? Клайв остановился в этом отеле? Почему вы мне ничего не сказали? Почему онсам мне…

– Он приезжаетсюда. На одной машине с вашей супругой.

Линкольн запнулся:

– Так… так они вместе?

Стречи набрала в легкие воздуху:

– Да.

– Это же ужасно.

Стречи пожала плечами.

Он продолжал:

– Если моя жена увидит вас со мной, она убьет меня. Если Клайв увидит вас со мной, он убьет вас.Ревность? Не выношу этого слова. Я ухожу. Будем делать вид, что мы не знакомы.

Проворно удаляясь по сверкавшему чистотой полу, он успел неопределенно махнуть рукой в сторону Фрэнки и Паттерсона, которые только что вошли. У Стречи похолодело внутри. Все эти лорды в одном и том же отеле – вот дурость-то. И, судя по всему, только они тут говорили по-английски. Как долго удастся хранить тайну? Сволочь этот Клайв. Долго его еще ждать?

И удастся ли емуразрулить ситуацию?

Стречи стоило оставаться за букетом. Паттерсон тут же ее заметил и указал на нее боссу. Она улыбнулась дежурной улыбкой. В то утро, когда она в спешке покидала паб, Фрэнки это не особо понравилось. Значит, теперь ей надо быть с ним поласковей.

Они направились к ней. Фрэнки излучал добродушие; Паттерсон, напротив, хмурился. Брюки его были в грязи, точно он только что копал землю.

Фрэнки спросил:

– И как тебе эта дыра? Прямо как дома.

– Кусочек Америки.

– А то. У нас еще не такое бывает. Ну? Нас дожидаетесь, значит?

Стречи беззаботно рассмеялась.

– По крайней мере, сплавили этого дурня-агента. Чем вы с ним занимались?

– Вы еще спрашиваете, – съязвил Паттерсон. Фрэнки рявкнул:

– Свободен. Понял? Вали отсюда!

На их глазах громила развернулся и ушел.

Стречи поинтересовалась:

– Смотрю, вы не очень-то ладите.

– Он – английский вариант кое-чего… что я некогда выкинул…

– В смысле?

– В смысле – вам не стоит забивать голову. Почему бы нам не пропустить по стаканчику? Я угощаю.

Они быстро вошли в бар – и увидели Линкольна. Тот сидел за одним из дальних столиков и в тот момент как раз осушал порцию выпивки.

– Ну что, присоединимся к парню? – предложил Фрэнки.

– Я бы не стала.

– Что между вами происходит?

– Ничего.

– Вчера вечером он был в том же ресторане, что и мы. А сегодня утром я видел, как он уезжал из забегаловки, в которой вы завтракали. Вот я и подумал…

– Давайте-ка сядем за этот столик.

Фрэнки испытующе посмотрел на нее:

– Если что, я могу поговорить с ним – лады?

– Все в порядке, мистер ди Стефано.

– Фрэнки. Я мог бы стать вашим другом.

Стречи попыталась было подтащить его к столику, но он заявил:

– Пойду схожу за выпивкой. А то в подобных заведениях официантки не дождешься.

Линкольн наверняка заметил их – Стречи была уверена. В последней, отчаянной попытке предотвратить встречу его и лорда ди Стефано она выпалила:

– Я сама за ними схожу.

Фрэнки нахмурился:

– Послушайте, вы со мной. Я все принесу сам. Вам коктейль?

– Кампари. Тоник.

Она села за столик. Стоило Фрэнки подойти к бару, как она заметила, что Линкольн поднялся с табурета. Она закрыла глаза. Но тут слева от себя Стречи услышала еще три голоса, говорившие с американским акцентом. Обернувшись, она увидела, как с террасы заходят Ниббетты. Линкольн их тоже заметил:

– Эй, эй! – окликнул он. – Вы еще здесь?

С ними были друзья. Миссис Ниббетт начала неизбежное:

– Значит, это мистер Линкольн Дин. Мертл, Конрад, Джули, Хантер, – позвольте вам представить мистера Дина, с которым мы познакомились пару недель назад, когда впервые посетили наш милый маленький Эском.

Фрэнки оглянулся на них. «Ну, все, приплыли», подумалось Стречи.

Уолтер Ниббетт добавил:

– Конечно, тогда мы были конкурентами.

– Линкольн, разрешите вам представить мою сестру Мертл. Это она.

– Что не я, это точно, – засмеялся Конрад.

– Очень приятно, – улыбнулась Мертл. – Вы – друг Уолтера?

Линкольн усмехнулся:

– Ну-у… как он сказал, недавний конкурент.

– На титул лорда?

Стречи осознала, что Фрэнки пристально наблюдает за сценой, и принялась прикидывать в уме расстояние до двери.

Линкольн сказал:

– Тем не менее мы же можем остаться друзьями?

– Ну разумеется! – воскликнул Уолтер. – Вообще-то, я собирался заказать вам выпивку.

– Очень мило с вашей стороны. Вот только угощать буду я.

– О нет, – возразил Уолтер, – я. Вы – настоящий спортсмен, это факт.

– Если вы настаиваете, – осклабился Линкольн. – Черт, в конце-то концов, все знали, что титул достанется только одному из нас.

Уолтер ухмыльнулся в ответ. Стречи поднялась из-за стола. Фрэнки нахмурился.

Уолтер сказал:

– Ну, что там у нас пьют английские аристократы? – Он обернулся к жене: – А ты как думаешь, дорогая?

– Голубую кровь? – пошутила Мертл.

Стречи принялась пробираться сквозь ряды столиков. Линкольн ответил:

– Ну, меня это не изменит – я всегда предпочитал «Том Коллинз».

Миссис Ниббетт толкнула благоверного локтем:

– Шампанское было бы в самый раз.

Уолтер рассмеялся:

– Никогда не любил его. Может, какое-нибудь дешевое винище с газировкой?

Она сказала:

– Придется привыкать.

Уолтер подался вперед:

– Линкольн, тогда я тоже буду «Том Коллинз». И… и я очень ценю то, как вы все воспринимаете.

– Но это же не трагедия, верно?

– Ну конечно! – Уолтер похлопал его по руке. – И мы с вами поднимем тост за британскую аристократию!

– Многая лета!

– Молодец вы!

– Глядите-ка! – вдруг воскликнула миссис Ниббетт. – Посмотрите, кто только что вошел!

Все, как по команде, обернулись.

– Лорд Клайв! – взвизгнула миссис Ниббетт.

– Глория! – воскликнул Линкольн.

– О Господи, – пробормотала Стречи.

По виду Клайва и Глории можно было догадаться, что такого громогласного приветствия они явно не ожидали. Да и столь дружеского тоже. В попытке придумать лучший способ приветствовать собравшихся Клайв облизнул губы и, запинаясь, начал:

– Линкольн! Вручаю вам Глорию целой и невредимой. Мы летели одним рейсом.

Глория, пристально наблюдавшая за реакцией благоверного, увидела в его взгляде отблеск вины и поспешила навстречу:

– Линк, милый! Радость моя!

–  Именно.

Линкольн заключил ее в объятья. Клайв тем временем пятился в сторону бара:

– Схожу-ка я за чемоданами.

Но Глория, не оборачиваясь, остановила его:

– Коридорный позаботится о них.

Клайв вопросительно взглянул на Стречи. Та провела пальцем по горлу. Клайв продолжал пятиться к бару.

Миссис Ниббетт тоже это заметила и шутливо произнесла:

– Лорд Клайв, и не подумайте улизнуть. Нам столько надо вам сказать!

– Я в этом не сомневаюсь.

Уолтер заявил:

– Ну-с, Клайв, полагаю, теперь мы с вами на равных…

Клайв слегка улыбнулся, не останавливаясь, однако, ни на миг.

Тут раздался голос Фрэнки ди Стефано:

– Куда-то уходите, Клайв?

Тот так и застыл. Фрэнки продолжал стоять у стойки бара и любоваться разыгравшейся пантомимой. Клайв начал было:

– Хорошо, хорошо…

Линкольн оторвался от белокурых прядей Глории:

– Еще один американец? Что – «Ред Сокс» играют на выезде?

Но Фрэнки не обратил на него внимания:

– Что происходит, Клайв?

Вступилась миссис Ниббетт:

– А то, что новый лорд Эском собирается купить всем «магнум» [17]17
  Большая винная бутылка (2 кварты = 2¼ л).


[Закрыть]шампанского! – Сияя, она обернулась к супругу: – Правда, дорогой?

– Звучит неплохо.

Она продолжала:

– С тем чтобы каждый мог выпить за его здоровье.

Линкольн рассмеялся:

– Вот настоящие американцы! «Магнум», говорите?

– Я так думаю, – резонно согласилась она. – Так, сколько нас – восемь? Нет, девять, десять… одиннадцать! Ну, считая вас, сэр (это Фрэнки), – двенадцать! Так что «магнум» – если не больше.

Фрэнки засопел.

– Это как – «считая меня»?

Но никто его не слушал. Уолтер полез за бумажником, а Линкольн крикнул бармену:

–  «Магнум»шампанского сюда! Слышите?

Он улыбнулся миссис Ниббетт:

– Однако вы смелаядамочка!

– «Магнум», – усмехнулся Линкольн.

Та игриво погрозила ему пальчиком:

– Понимаю, вы, должно быть, ревнуете – стыдитесь, у вас такая молодая и красивая жена!

– Хорошее утешение, – поддакнул Уолтер.

Глория высвободилась из объятий мужа:

– Я вам что – вещь какая-нибудь?

– А то, – пробормотал Конрад.

Наконец Стречи добралась до Клайва. Он дружелюбно улыбался, в то время как в его мозгу шла лихорадочная работа мысли – к сожалению, пока впустую.

Она шепнула ему:

– Я могу нажать кнопку пожарной сигнализации.

Джули спросила:

– Позвольте уточнить – вы что, все четверо хотели купить этот самый титул?

– Так и было, – хором произнесли Линкольн и Уолтер.

Стречи подалась к двери. Но не успела она добежать до нее, как столкнулась с Джереми Бэррингтоном Дауни собственной персоной.

– А, вот вы где, – сказал он, смотря, однако, куда-то через ее плечо. – Рад вас снова видеть, милорд.

Все четыре лорда Эском воззрились на него, правда без особого энтузиазма во взоре. Линкольн был по горло сыт недвижимостью, Фрэнки думал, что Джереми – бойфренд Стречи, а Уолтер никак не мог вспомнить, где он встречал этого человека. Сейчас Стречи готова была ухватиться за любую соломинку:

– Мне ужасно жаль, Джереми, но лорд Эском сейчас занят. Но мненужно с вами поговорить наедине. – Она схватила его за руку и потащила к выходу.

Фрэнки завопил:

– Ну, это уже слишком. Чего тебе надо, ты?

Он быстро направился к Джереми, который выпалил:

– Я вам что – помешал?

– Убери от нее руки!

Что было несправедливо по отношению к Джереми – ведь это онаего тащила. Мановением руки он попытался объяснить это Фрэнки, но тот воспринял сие движение как замах. И парировал его. Кулак его впечатался в пряжку ремня Джереми. Англичанин рухнул на пол. Фрэнки пнул его в грудь и ухватил Стречи:

– Вы в порядке?

В испуге она отпрянула от него:

– Пустите меня!

Фрэнки приблизился:

– Не держите меня за дурака. У вас проблемы с этим парнем – я помогу вам.

Стречи попыталась дотянуться до корчившегося на полу Джереми, однако Фрэнки удержал ее от этого. Клайв пробормотал что-то вроде: «Полегче, старина», но Линкольн опередил его – он бросился к Фрэнки и завернул его руку назад. Тот немедленно обернулся и дал ему в зубы. Линкольн покачнулся, но устоял. Точно бычок с проплешиной на лбу, смотрел он налитыми кровью глазами на коренастого матадора. Сцепившись, они рухнули на пол.

Одними губами Стречи произнесла:

– Уходим, Клайв.

Уолтер Ниббетт воскликнул:

– Хватит, хватит, ребята.

Бармен прозвонил в колокольчик – что в этом баре служило эквивалентом боксерского гонга, – и противники вскочили на ноги. Поединок продолжался. Джереми меж тем тоже пытался подняться. Он схватился за первое, что попалось под руку, – это оказалось курткой Фрэнки. Фрэнки дал ему по голове, и бедняга агент снова повалился на пол. Линкольн вновь ринулся в атаку.

Фрэнки ухватил его голову в клинч. Он был слишком увлечен этим занятием, чтобы заметить, как сзади к нему подобрался бармен с бейсбольной битой и двинул его по плечу. (Да-да, у нас в Англии тоже водятся бейсбольные биты – особенно в неспокойных питейных заведениях. Вот, к примеру, у меня по соседству таких полным-полно.)

Бармен неодобрительно оглядел собравшихся:

– Этот джентльмен пришел с вами?

Ниббетты принялись уверять его, что нет. Фрэнки лежал в отключке. Джереми удалось подняться на четвереньки. Линкольн потирал шею, недоумевая, во-первых, зачем ему вздумалось кидаться на Фрэнки, во-вторых, кто этот бармен, и, наконец, в-третьих, не сломал ли он себе нос.

Глория спросила:

– Ну что жеты, милый?

И покосилась на Стречи – будто та могла знать, что да почему думал ее благоверный. Стречи заметила, что Глория слишком часто употребляет слово «милый». Надо же, какое заразное слово.

Линкольн мужественно улыбнулся Глории. Он сказал:

– Я сражался за честь Стречи.

– А вот за мою ты никогда не дрался.

Джереми Бэррингтон Дауни застонал. Щурясь, он принялся оглядывать комнату, прикидывая, безопасно ли ему будет встать. Увидев Фрэнки на полу без сознания, он решил, что безопасно. Стречи участливо спросила, как он.

Он принял ее сочувствие, но вид у него при этом был на редкость жалкий.

Глория заявила – вроде как всем, но по большей части Клайву:

– Пойду-ка приму душ.

Она оглядела аудиторию, состоявшую по преимуществу из мужчин:

– Только подумайте.

Покачиваясь на каблуках, она пошла прочь. Тут подал голос бармен:

– Полагаю, шампанское вам больше не нужно?

– Еще как нужно, – отозвался Уолтер. – Больше, чем когда-либо.

– Разливайте! – согласился Линкольн.

Бармен двинулся к стойке, и в этот момент заговорил Клайв:

– Может быть, принимая во внимание этот… досадный инцидент, мы сделаем ма-аленький перерыв?

– Или присоединимся к Глории в душе, – хохотнул Конрад – А что, я бы не прочь.

Мертл толкнула его локтем.

Хлопнула пробка от шампанского.

Никогда не обращали внимания – в тот момент, когда это происходит, присутствующие всякий раз замирают от восторга, а затем расслабляются? И всегда так. Вот и в этот раз было то же самое.

Миссис Ниббетт вежливо улыбалась. Уолтер захлопал в ладоши. Конрад скорчил гримасу, но Мертл тоже хлопала. Хантер взял Джули за руку. Фрэнки зашевелился, и в тот же самый момент все подались вперед.

Бармен разлил шампанское по бокалам.

Конрад поднял свой и провозгласил:

– За лорда Эском!

Все, кроме Уолтера, Линкольна и (по понятным причинам) Фрэнки, отпили по глоточку. Уолтер и Линкольн со скромным видом стояли поодаль, и миссис Ниббетт заявила:

– О, мистер Дин! Выпейте же! Неужели вы хотите испортить такой момент?

Он хмуро посмотрел на нее.

Но не успел он сказать и слова, как вперед выступил Клайв:

– От лица британской родовой аристократии я приветствую нового лорда Эском в его наследственных владениях! Лорд поместья, да будет вам известно, – одна из старейших разновидностей титулов в этой стране: многие знатные фамилии ведут свою родословную с самых времен норманнского завоевания – самого Вильгельма Завоевателя! – Он снова повторял заученный речитатив, желая только одного – не дать лордам открыть рта. И он беспрестанно продолжал пятиться к двери. – Некоторые права и привилегии лордов были задекларированы Королевской хартией и Патентной грамотой, и некоторые из них, должно быть, все еще принадлежат лордам Эском…

– О, Уолтер, – всхлипнула миссис Ниббетт.

Клайв торопливо продолжил (не забывая пятиться к двери):

– В коммерческих делах титул – бесценное преимущество, но это отнюдь не причина его приобретения. – Клайв поклонился всем в общем и никому по отдельности. – Подлинный аристократ не станет использовать свой титул в корыстных целях. Чем спрашивать: «Что мой титул может сделать для меня?», – истинный аристократ спросит: «Что ямогу сделать для… для своего поместья?» Настоящий дворянин не станетафишировать свой титул, бахвалиться им, – с надеждой в голосе проговорил он. – К примеру, он не станет во всеуслышание объявлять, что он-де – лорд Эском. Его статус выдадут манеры… Вот и наш новый лорд, я надеюсь, не станет выставляться.

– Черта с два! – возразил Линкольн. – Какого тогда было платить больше сотни штук, чтобы даже похвастаться нельзя было!

– Тоже верно, – согласился Уолтер.

Клайв судорожно соображал, ища выход. Тут Стречи осенило:

– Тот человек – он все еще лежит без сознания, – громко сказала она.

Все оглянулись на Фрэнки, который начал подавать признаки жизни. Стречи спросила:

– Где здесь врач? Возможно, он пострадал серьезнее, чем мы думаем.

– Сомневаюсь, – возразил бармен. – Мне и раньше приходилось вот так – и все они вставали и уходили.

Клайв понял, к чему клонит Стречи. Метнувшись к распростертому на полу Фрэнки, он пощупал его пульс:

– Его нужно перенести в более удобное место.

– Это еще зачем? – удивился бармен. – Он все равно ничего не чувствует.

– Возьмите кто-нибудь его ноги, – скомандовал Клайв.

Вызвался Линкольн:

– Это ведь я первый начал, в конце концов.

Вдвоем с Клайвом они подняли бесчувственного Фрэнки. Тот что-то пробормотал. Когда они принялись тащить его через вестибюль, миссис Ниббетт сказала:

– У лорда Уолтера больная спина.

Линкольн ничего не расслышал – зато это сделала Глория:

–  ЛордУолтер?

Стречи попробовала отвлекающее:

– Осторожнее с мистером ди Стефано! – но вот уже десять лет никто не отваживался остановить Глорию. Она хищно улыбнулась:

– Как, Уолтер, – вытоже купили титул лорда?

Уолтер просиял.

Его супруга ответила:

– Ну конечно! Он – лорд поместья Эском!

Тело Фрэнки шлепнулось на пол.

Линкольн сказал:

–  Я– лорд поместья Эском, – и посмотрел на Ниббеттов так, точно они сошли с ума.

Фрэнки открыл глаза и простонал:

– Где я? Что случилось?

Стречи подалась вперед:

– Он бредит. Вызовите «скорую»!

Но на Линкольна это нисколько не подействовало:

– Что вы хотите сказать – « ялорд Эском»?

– То, что я купил титул, – ответил Уолтер.

– Ничего подобного. Я заплатил за него сто двадцать тысяч.

У Уолтера даже челюсть отвисла:

– А… а я – сто сорок.

– Значит, он наш! – возопила миссис Ниббетт.

– Я умираю, – провыл Фрэнки.

Но и до него Линкольну не было дела. Он заорал:

– Да вы только что выпили за мое здоровье, черт бы вас всех побрал! Я – хренов лорд Эском!

– Простите, но это – мой муж.

Уолтер расправил плечи и согласно кивнул:

– Да, я – лорд Эском.

– Нет, я!

– Послушайте, придурки! – рявкнул Фрэнки, с трудом поднимаясь на ноги. – Есть только один лорд Эском, и он – перед вами.

– Господи! Я же вам говорила – бредит, – сказала Стречи, пробираясь к двери.

И тут она резко затормозила. В дверях, точно вышибала из ночного клуба, вырос, не решаясь войти, чернобородый Эдгар Деларм. Он обозрел присутствующих ледяным взглядом:

– Не упоминайте имени Господа вашего всуе!

В бар, однако, он так и не вошел. Так как за ним было не протиснуться, Стречи бесшумно и быстро проскользнула к двери лоджии, а оттуда – во дворик отеля. Снаружи ярко светило беспощадное солнце. Было тихо. Стречи пробралась между столиков и перемахнула за низенькую ограду в сад. Он представлял собой коротко стриженные кустарники, травку и цветы. Но Стречи было не до цветочков – где-то там, на другой стороне, стояла ее машина.

Чтобы добраться до парковки, ей надо было пробежать мимо главного входа отеля. Что она и сделала – наклонив голову, отчаянно работая локтями, – как вдруг увидела Джереми Бэррингтона Дауни. Друг или враг? Он бежал ей наперерез.

Выходит, враг.

Стречи резко свернула влево, но, чтобы добраться до места назначения, его было не миновать. Она попыталась увернуться, но Джереми был все ближе. Она снова вильнула в сторону, но оторваться от него опять не удалось. Он выдохнул:

– Я когда-то здорово играл в регби.

Она затормозила. Вот незадача-то. Джереми угрожающе вырос перед ней, точно футбольный форвард в ожидании паса.

Она вильнула вправо, надеясь ускользнуть, – и в ту же секунду почувствовала его сильные руки – он обнял ее и прижал к себе.

– Тихо, тихо, – проговорил он. – А то я могу оченьразволноваться.

Она встряхнула своими золотыми волосами. Будь женственной, сказала она себе.

– Джереми, мне правданельзя туда возвращаться. – Она грустно посмотрела на него. – Ты можешь увезти меня на своей машине?

– Стоп-стоп, – сказал он и на правах захватчика потрепал пленную по щеке. – Кто это у нас нехорошая девочка?

– Мне очень жаль. – Она виновато опустила голову. – Ну, пошли?

– Внутрь?

– Главное – отсюда. Прошу тебя, Джереми.

Ей было чертовски не по себе.

– Те люди рассердятся, если я тебя не приведу.

– А я рассержусь, если приведешь.

– А что мне будет, если я соглашусь помочь тебе?

Господи Иисусе, подумалось ей, это что же я – предлагаю себя прямо тут, на парковке?

– Что же мне делать? – спросила она.

– Иди – «как ты вошла в мои мечты», – грустно взглянув на нее, ответил он.

– Чушь, Джереми.

– Я должен отвести тебя внутрь.

И он знал, что говорит. Он держал ее, нежно, но твердо. Когда они тронулись в сторону отеля, она вновь почувствовала себя школьницей, застигнутой за шалостью строгим учителем, и вот теперь ее ведут к директору.

– Тебе ведь не надо этого делать, Джереми?

– Теперь, когда я поймал тебя, – надо. Я здесь живу. И в этом отеле меня знают. Даже лорд Эском – если кто из этих глупцов действительнолорд – будет иметь со мной дело. Может быть, в будущем он даже что-нибудь у меня и прикупит.

Они принялись подниматься по ступенькам. Дверь открыл швейцар:

– Добрый день, мистер Бэррингтон Дауни.

– Понимаете, о чем я? – продолжал он, поднимаясь вместе с ней по ступенькам. – Знайте, я ни на секунду не сомневался, что никтоиз этих американцев не купит подлинный титул.

– Все купили, – пробормотала Стречи.

– Идиоты несчастные. Когда я выходил, один из них – который выглядит что твой проповедник – как раз начал цитировать Апокалипсис.

– А я тогда что – книга Руфи?

– Скорее Откровение Иоанна Богослова. Вам придется кое-что объяснить.

У двери их встречали Линкольн и Фрэнки ди Стефано. Линкольн злобно уставился на нее, Фрэнки же осклабился:

– Вот вы, оказывается, какая.

Линкольн спросил:

– Как вы могли, Стречи?

Фрэнки ответил:

– Она англичанка – разве этого недостаточно?

Когда Джереми попытался протиснуться между ними, Фрэнки остановил его:

– Не гони лошадей, приятель. Мы еще здесьне закончили. – Он обернулся к Стречи: – Вы же не станете отрицать, что вы нас надули?

Она мрачно кивнула.

– И какова же была вашароль?

Он требовал унижения и наказания, так что она пробормотала:

– Я должна была следить, чтобы вы не встретились.

Фрэнки кивнул.

– И скольким Клайв продал титул?

Ее глаза на мгновенье вспыхнули.

– Хотела бы я это знать. Сначала я тоже думала, что одному.

– Это он втянул вас в это дело?

Вмешался Линкольн:

– Подождите, Фрэнки. Она и лорд Клайв – они вместе. Помните, в Штатах они всюду были вместе?

Фрэнки покачал головой:

– Я встречался только с лордом Клайвом. И самым симпатичным, что у него с собой было, являлся его полосатый пиджак.

Стречи спросила:

– Так с ним не было девушки?

Через мгновение Фрэнки ухмыльнулся:

– Нет. Но ведь было только три часа дня.

Линкольн заявил:

– Говорю вам, они вместе.

Фрэнки продолжал:

– Вот что, Стречи, – нам нужны наши деньги. Что касается титула, я понимаю, что это – обман. И я сильно подозреваю, что его вообще не существует. Вот наши деньги – это другой вопрос, и он меня очень беспокоит. Видите ли, если Клайв, – он ведь не настоящий лорд, верно?

– Настоящий. Свой титул он тоже купил.

Фрэнки надул губы:

– Знаете, что я вам скажу? Выходит, они и правда чего-то стоят. Тем не менее вот что думаю я: лорд Клайв взял с нас деньги, это да, – но не думаю, что у него на руках все деньги. Чего-то же стоило подстроить все это, верно? Выходит, у него на руках сейчас… сколько? – по меньшей мере половина, а то и процентов восемьдесят от суммы – и то вряд ли, я больше чем уверен. О чем это говорит?

К вящему изумлению Стречи, он обнял Линкольна за плечи:

– Деньги-то можно вернуть и не всем, верно? Лично я вижу три выхода из сложившейся ситуации: первый – мы надавим на малютку Клайва и заставим его выплатить всю сумму плюс моральный ущерб. Но это получится не сразу,как я полагаю, – а кто станет ждать вечно? Второй: каждый из нас получит восемьдесят… ладно, половину суммы, а остальное пусть послужит платой за урок. Но это не мой стиль. Или, наконец, третий: некоторые из нас получат всю сумму, плюс законные издержки, а остальные пусть разбираются сами. И позвольте вам сказать, я не лучшего мнения об этих остальных.

Убрав руку с Линкольновых плеч, он шутя ткнул его пальцем в ребра:

– Вот он – другое дело. По идее, его я сейчас должен ненавидеть, причем больше всех. Кинулся на меня, понимаешь, мы подрались, и, только я решил, что парень – тряпка, он берет и вырубает меня с одного. У парня есть класс.

Стречи быстро взглянула на Линкольна. Ей стало ясно, что Фрэнки не сообщили, что на самом-то деле это сделал бармен – бейсбольной битой, – но Линкольн, по понятным причинам, не собирался выводить его из этого заблуждения.

– Этот парень – не такой. Он – боец. Ну что, Линкольн, крошка, как насчет того, чтобы метнуться в барчик и пригласить нашего приятеля Клайва для приватной, так сказать, беседы?

И Линкольна точно ветром сдуло.

Фрэнки обернулся к Джереми:

– А вот по поводу тебя мне пока ничего не ясно.

Джереми поклонился.

Фрэнки продолжал:

– Вот мой друг Линкольн считает, что между лордом Клайвом и нашей красавицей что-то есть. А вот я только и вижу, как вы с ней уединяетесь. Вот и теперь та же история. Что происходит?

Джереми пояснил:

– Я привел ее обратно, чтобы она могла держать ответ.

– Это зачем еще?

– Она пыталась сбежать.

Лицо Фрэнки ничего не выражало.

– Что с того?

– Вы же не хотели, чтобы она ускользнула?

Фрэнки пожал плечами:

– Да она тут почти и ни при чем. Подождите-ка. – Он обернулся к Стречи. – Я вот думал, что вы встречаетесь с этим парнем-агентом, а теперь узнаю, что он погнался за вами, точно какой-нибудь деревенский легаш за конокрадом, и привел вас обратно? И Линк вот твердит, что у вас шуры-муры с лордом Клайвом, но вы сдали его.Так что я теперь в недоумении. Что происходит?

Стречи пожала плечами.

Неожиданно его лицо приняло серьезное выражение.

– Нет уж. Если я задаю вопрос, я требую ответа.

Внезапно вмешался Джереми:

– Уверяю вас, она не со мной.Когда я заметил, как Стречи выскользнула из бара, я побежал ей наперерез. И вот я привел ее сюда, чтобы она могла держать ответ перед людьми, которых они с «лордом Клайвом» так обманули.

– То есть… типа, это был ваш долг? – наудачу спросил Фрэнки.

– Вроде того. А теперь, если вы позволите…

– Долг… – недоверчиво повторил Фрэнки. – Нет уж, милый, – тебе придется подождать здесь. Итак, Стречи, – что вы на этоскажете?

– Я могу уповать на Пятую поправку?

– Только если вы являетесь гражданкой США – что меня нисколько не удивило бы. Интересно, почем нынче это?

Тут дверь открылась, и наружу выбрался Линкольн.

– Проклятый Деларм, чтоб ему…

– Проповедник?

Линкольн, запинаясь, продолжал:

– Такой шум поднял. Орал на весь бар. Никто не заметил.

Фрэнки сощурился:

– А где этот ублюдок, лорд Клайв?

– Он исчез. – Линкольн вперил в них невидящий взор. – Сбежал под шумок.

Фрэнки рявкнул:

– Сборище уродов.

Линкольн обернулся к Стречи:

– Он… он сбежал с Глорией.