Текст книги "Первый апостол"
Автор книги: Джеймс Беккер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Значит, по-твоему, слово «здесь» отмечает «место, где зарыт клад», как в игре?
– Именно.
– И где он тогда? – спросил Марк. – Это капитальная стена почти в метр толщиной. Другие камни под камнем с надписью не только никак не отмечены, но и вообще другие по материалу. К чему в таком случае относится «hic»?
– Необязательно к чему-то в самой стене. Не исключено, что вторая половина камня спрятана под полом.
Однако его предположение выглядело крайне маловероятным. Камин в старом доме был выложен из больших кусков гранита, а пол перед ним сложен из толстых дубовых досок. Если тайник действительно находился где-то под камином или под полом, чтобы добраться до него, потребуется затратить массу усилий, не говоря уже о необходимости применения специальных подъемных приспособлений.
– Не думаю, что разыскиваемый нами предмет может находиться под каким-нибудь простеньким люком, – заметил Бронсон, – с другой стороны, сомневаюсь, что он может быть запрятан так глубоко, что ради него нам пришлось бы снести половину дома.
Он снова взглянул на стену.
– Говоришь, она примерно в метр толщиной?
Марк кивнул.
– Может быть, что-то спрятано с противоположной стороны стены? У тебя есть какая-нибудь рулетка?
Марк сходил в гараж в мастерскую и через пару минут вернулся с плотницким стальным метром. Бронсон взял его и, воспользовавшись полом и краем дверного проема, ведущего в столовую в качестве исходных точек, измерил точное положение центра камня. Марк занес полученные результаты на лист бумаги, после чего они вдвоем прошли в столовую.
Столовая была намного меньше гостиной, а общая с гостиной стена оказалась полностью заштукатурена. Вся мебель на своих местах, хотя и была покрыта вездесущим серым холстом. Хэмптоны планировали пробить большой проход в южной стене столовой и сделать там оранжерею, но на такую переделку следовало вначале получить разрешение.
Воспользовавшись записями и рулеткой, Бронсон начертил крестик на соответствующем месте на стене в столовой. Чтобы еще раз удостовериться, что нашли то самое место, они еще раз проверили свои измерения в гостиной и в столовой.
Затем Бронсон взял молоток и зубило, взобрался на стремянку и нанес удар по стене чуть ниже того места, где стоял крест. По штукатурке прошла трещина, и после еще двух ударов от стены отвалился большой кусок. Бронсон вытер руку об обнажившийся камень, пытаясь стереть пыль и прилипшие осколки.
– Здесь что-то есть, – провозгласил он громким от волнения голосом. – Не карта, а нечто похожее еще на одну надпись.
Еще полдюжины ударов – и стена освободилась от остатков старой штукатурки.
– Вот, возьми, – Марк подал другу новенькую трехдюймовую кисть.
– Спасибо, – пробормотал Бронсон и несколько раз провел кистью по камню.
Еще несколько ударов молотком, и от камня отвалились последние кусочки штукатурки. Теперь Крис и Марк отчетливо видели, что было высечено на камне.
Надпись, говорившая о кровавой истории другого государства, надпись, из-за которой убить человека было совсем не жаль.
Роган с интересом наблюдал за тем, как мужчина в рабочем комбинезоне сбивает штукатурку со стены в гостиной, и в душе посмеивался тому, что парни там, в доме, никак не могут отыскать то, что им так хочется найти. Ладно, думал Роган, меньше будет работы.
Поначалу Роган никак не мог понять, почему они прилагают такие усилия и тратят так много времени на измерение точного положения в стене камня с надписью, хотя ему сразу стало ясно, что мужчины о чем-то догадались, когда тот и другой проследовали в столовую. Как только они исчезли из виду, Роган пригнулся и пробежал вдоль стены до первого из двух окон столовой. Там медленно и осторожно выпрямился, чтобы видеть, что происходит в комнате, хотя прекрасно понимал, что, даже если бы он плясал у них под окном голым, его все равно бы не заметили, настолько они были увлечены работой.
Роган внимательно наблюдал, хотя толстое старое стекло в окне столовой мешало ему видеть происходящее в доме с необходимой отчетливостью. Тем не менее он понял, что мужчина, сбивавший штукатурку, что-то обнаружил. Создавалось впечатление, что вторая часть камня, которую его послал разыскивать Мандино, действительно находилась в доме.
Однако на камне не было ожидаемой карты. Сквозь неровное оконное стекло Роган смог разглядеть только нечто похожее на несколько стихотворных строк. Впрочем, каким бы ни было содержание новой надписи, сам факт ее обнаружения заставлял Рогана немедленно позвонить Мандино. Сейчас он явно не мог проникнуть в дом, так как на стороне его вероятных противников было численное превосходство, кроме того, один из них был вооружен пистолетом Альберти. Мандино обещал прислать помощника из Рима, но тот пока еще не появился.
Как бы то ни было, сейчас самое важное – сообщить Мандино о находке и ждать дальнейших указаний. Роган снова пригнулся, пробежал вдоль стены мимо окна гостиной и столовой, быстро пересек лужайку по направлению к пролому в изгороди, через который он проник на территорию виллы, и поспешил к машине и сотовому, лежавшему у него в бардачке.
– Что, черт возьми, это такое, Крис? – спросил Марк, когда Бронсон спустился со стремянки и взглянул на камень с надписью.
Бронсон покачал головой.
– Не знаю. Если предположение Джереми Голдмена верно, так же как и наше истолкование надписи на первом камне, перед нами должна быть карта. Однако то, на что мы сейчас смотрим, может быть чем угодно, только не картой.
– Постой-ка, – перебил его вдруг Марк. – Я хочу кое – что проверить.
Он прошел в гостиную и взглянул на первый камень, затем снова вернулся в столовую.
– Я так и думал. Этот камень немного отличается по цвету. Ты уверен, что они связаны между собой?
– Не знаю. Я уверен только в одном: камень в столовой был вмурован в стену прямо напротив камня из гостиной, их положение совпадает до дюйма. Сомневаюсь, что подобное соответствие всего лишь случайное совпадение.
– Надпись похожа на стихотворение, – заметил Марк.
Бронсон кивнул.
– Мне тоже так кажется, – согласился он, глядя на десять строк причудливого шрифта, высеченного в камне в виде двух стихотворных строф, под совершенно непонятным заглавием, состоящим из трех сочетаний заглавных букв, возможно, каких-то сокращений. – Хотя мне совершенно непонятно, зачем закладывать камень со стихотворной надписью в стену в этом самом месте.
– Но ведь язык в ней не латинский?
– Конечно нет. Думаю, у некоторых слов здесь французские корни. Вон те три, к примеру: «ben», «dessus», «perfecte» – очень похожи на современные французские слова. А другие, типа «calix», явно из какого-то другого.
Бронсон снова взобрался на стремянку и еще раз окинул надпись пристальным взглядом. Разница между надписями на двух камнях не сводилась только к разнице в использовавшихся языках.
Марк прав, камни были разного цвета, да и форма и начертание букв в стихотворных строках решительным образом отличались от букв в надписи на первом камне, а в некоторых местах второй камень полностью истерся, словно на протяжении многих лет к нему прикасалось бесчисленное количество рук.
4
Телефонный звонок взорвал тишину кабинета.
– Есть новости, кардинал.
Вертутти мгновенно узнал слегка насмешливую интонацию Мандино.
– Что случилось?
– Один из моих людей ведет наблюдение за домом в Монти-Сабини, и несколько минут назад он стал свидетелем обнаружения еще одного камня с надписью в стене на вилле прямо напротив первого камня. Это не карта, а больше похоже на несколько поэтических строк.
– Стихотворение? Какая-то чепуха!
– Я не говорил, что там действительно стихотворение, кардинал, я только сказал, что у моего человека сложилось впечатление, что он увидел на камне стихотворение. Что бы там ни было, совершенно ясно, что мы имеем дело со второй частью исходной плиты.
– И что вы намерены предпринять?
– Вопрос слишком деликатный, чтобы я мог оставить его на усмотрение моих солдат. Завтра рано утром я отправлюсь в Понтичелли вместе с Пьеро. Мы проникнем в дом и прежде всего сфотографируем надписи, а затем уничтожим их. Как только мы получим эту дополнительную информацию, я уверен, Пьеро сможет сделать вывод относительно того, в каком направлении продолжать поиски. Во время моего отсутствия вы сможете связаться со мной по сотовому телефону, но на случай каких-либо чрезвычайных обстоятельств я дам вам номер телефона своего помощника Антонио Карлотти.
– Каких чрезвычайных обстоятельств?
– Любых, кардинал. Через пару минут вам поступит сообщение с набором цифр. И пожалуйста, не выключайте сотовый. Кроме того, – продолжал Мандино, – вы должны полностью отдавать себе отчет в том, что, если те двое на вилле поняли…
– Двое? Какие двое?
– Один, мы полагаем, муж покойной женщины, кто второй – неизвестно. Как я уже говорил, если выяснится, что эти двое обнаружили то, что ищем мы, у меня не будет другого выхода, кроме как применить санкции.
Глава одиннадцатая
1
– Думаю, стихи написаны на прованском, Марк, – сказал Бронсон, поднимая голову от ноутбука.
Он вошел в Интернет, пытаясь расшифровать вторую надпись, но не вводя фразы из нее полностью. Бронсон обнаружил, что отдельные слова из надписи встречаются в самых разных языках. «Roire», к примеру, есть в румынском языке. Однако единственным языком, в котором присутствовали все слова, извлеченные Бронсоном из надписи, был прованский – язык романской группы, на котором в раннем Средневековье говорили в провинции Лангедок на юге Франции. Покопавшись в онлайновых словарях, он смог перевести несколько слов, хотя многих из тех, что употреблялись в надписи, не обнаружил ни в одном из немногочисленных прованских словарей, представленных в Интернете.
– И что это значит? – спросил Марк.
– Не знаю, – пробормотал Бронсон. – Мне ведь удалось перевести всего несколько разрозненных слов. Например, слово «roire» в шестой строке означает «дуб», и в той же строке есть упоминание о вязе.
– А тебе не кажется, что мы имеем дело с какой-нибудь средневековой поэмой на темы сельского хозяйства или лесоводства?
Бронсон рассмеялся.
– Надеюсь, что нет. Есть и еще одна странность. Слова «calix» из предпоследней строки я не нашел ни в одном прованском словаре. Оно кажется скорее латинским, чем прованским. В таком случае оно должно переводиться как «потир», но я не могу понять, как латинское слово затесалось в текст, написанный по-провански. Видимо, придется послать копию текста Джереми Голдмену в Лондон. И тогда, возможно, мы наконец поймем, о чем, черт возьми, в нем говорится.
Он уже сделал несколько фотографий надписи, которые перенес на жесткий диск ноутбука, а текст впечатал в файл.
– А сейчас, – сказал он, – нам следует решить, что делать с камнем.
– Думаешь, грабители вернутся?
Бронсон кивнул.
– Уверен. Одного из них я тяжело ранил прошлой ночью, и, возможно, они не вернулись до сих пор только потому, что у нас теперь есть оружие. Подозреваю, что они вернутся, и очень скоро. И искать они будут наверняка второй камень.
– Что ты предлагаешь? Снова его скрыть?
– Не думаю. Как только они войдут в комнату, то сразу заметят свежую штукатурку. Мне кажется, мы должны сделать нечто большее, чем просто спрятать камень. Предлагаю взять молоток и зубило и сбить с камня надпись. Тогда им нечего будет искать здесь.
– Ты на самом деле считаешь, что это необходимо?
– Честно говоря, не знаю. Но без надписи все их поиски потеряют смысл.
– А ты не думаешь, что в таком случае они начнут погоню за нами? Не забывай, мы оба видели камни и надписи на них.
– К тому времени мы уедем из Италии. Похороны Джеки назначены на завтра. Мы должны улететь сразу же после того, как они закончатся. Завтра к вечеру будем в Англии. Надеюсь, что тот, кто за всем этим стоит, не станет нас там преследовать.
– Хорошо, – согласился Марк. – Если ты считаешь, что таким способом мы положим конец всем нашим здешним проблемам, я согласен.
Через двадцать минут Бронсон полностью очистил поверхность камня, уничтожив все следы надписи.
2
Грегорио Мандино приехал в Понтичелли в половине десятого утра и по предварительной договоренности встретился с Роганом в кафе на окраине городка. Мандино, как обычно, прибыл в сопровождении двух телохранителей, один из которых и привез его в большом седане «лянчия» из центра Рима, и своего научного консультанта Пьеро.
– Во всех подробностях расскажи нам, что ты видел, – обратился Мандино к Рогану, и они с Пьеро внимательно выслушали рассказ Рогана о том, свидетелем чего он стал, глядя в окно столовой виллы «Роза».
– Там точно не было никакой карты? – спросил Мандино, когда они дослушали Рогана до конца.
Роган отрицательно покачал головой.
– Нет. Там было что-то вроде десяти стихотворных строчек. Ну, и название.
– Почему именно стихотворных? Что заставляет вас с такой уверенностью утверждать, что это не был обычный прозаический текст? – спросил Пьеро.
Роган повернулся к ученому.
– Строчки были разной длины, но выстроены симметрично по отношению к центру камня, как стихотворение в книге.
– Вы также сказали, что цвет камня отличался. Насколько сильно он отличался?
Роган пожал плечами.
– Да не очень сильно. Просто немного более светлый оттенок коричневого цвета по сравнению с камнем в гостиной.
– Тем не менее я надеюсь, именно это мы и ищем, – прокомментировал Пьеро. – Первоначально я предположил, что на нижней части камня должна быть карта, но стихотворение или несколько строк любого другого текста могут содержать указания, которые и приведут нас к тому месту, где скрыта реликвия.
– Ну что ж, скоро мы все выясним. Что-нибудь еще?
– Есть еще одно, капо, – произнес Роган после паузы, что не ускользнуло от внимания Мандино. – Думаю, что люди на вилле вооружены. Когда Альберти попытался проникнуть в дом и на него напал один из них, он выронил пистолет. Пистолет находится в доме, и, скорее всего, они его нашли.
– Мы избавились от Альберти! – рявкнул Мандино. – А теперь из-за него придется дожидаться, пока эти двое уберутся. Мы не можем устраивать перестрелку на вилле. Что-нибудь еще?
– Больше ничего, – отозвался Роган.
Он вспотел, и вовсе не из-за нежаркого утреннего солнца.
– Отлично! В котором часу похороны?
– В одиннадцать пятнадцать, здесь, в Понтичелли.
Мандино глянул на часы.
– Хорошо. Мы подъедем к дому и, как только те двое уберутся, пройдем в дом. У нас будет по крайней мере два часа, чтобы выяснить смысл стихов и организовать достойную встречу хозяевам виллы.
– Мне бы очень не хотелось… – начал Пьеро.
– Не беспокойтесь, профессор, когда они вернутся, вас уже не будет на вилле. Вы просто расшифруете стихотворение или что мы там найдем на камне, и я прикажу одному из своих людей доставить вас в Рим. С остальным мы справимся сами.
3
Как и во все предыдущие дни их пребывания в Италии, утро дня похорон Джеки предвещало великолепную погоду. Ярко-голубое небо без единого намека на облака. Марк с Бронсоном проснулись очень рано, а к без четверти одиннадцать были готовы к отъезду, чтобы вовремя успеть на службу, намеченную на пятнадцать минут двенадцатого в Понтичелли.
Зайдя в гараж, Бронсон положил ноутбук и камеру в багажник «альфа ромео» Хэмптонов. Поразмыслив немного, вернулся в спальню, взял пистолет и сунул за пояс.
Две минуты спустя на сиденье пассажира уселся Марк, пристегнулся, Бронсон включил двигатель, и автомобиль отъехал от виллы.
Водитель Мандино припарковал «лянчию» у шоссе на стоянке придорожного супермаркета между виллой Хэмптонов и Понтичелли. Роган поставил машину рядом. Оттуда открывался великолепный вид на дорогу и на подъезд к дому. Около одиннадцати от дома отъехала машина и направилась к ним.
– Вот они, – процедил сквозь зубы Мандино.
Он внимательно проследил, как «альфа ромео» с двумя мужскими фигурами на переднем сиденье проехала мимо.
– Да, это они. Значит, путь свободен. Поехали.
Водитель выехал со стоянки и повернул на дорогу к дому. А один из телохранителей Мандино выехал в противоположную сторону в «фиате» Рогана, следуя за «альфой» Марка на расстоянии двухсот ярдов.
«Лянчия» проехала между двумя стойками ворот. Водитель развернул автомобиль. Первым из машины вылез Роган и направился к задней части дома. Вынул из кармана нож и открыл им замок на ставнях в гостиной. Как он и рассчитывал, окно, которое Альберти разбил во время последней неудачной попытки проникнуть на виллу, не застеклили – стоило лишь провести рукой по раме, и оно открылось.
Роган ловко и быстро влез через окно в дом, тяжело приземлившись на деревянный пол гостиной. Выпрямившись, он извлек пистолет из кобуры и огляделся по сторонам. В старом доме царила гробовая тишина.
Роган вышел в холл и открыл переднюю дверь. Мандино ввел в дом Пьеро и телохранителя, подождал, пока кто-то из них закроет дверь, а затем сделал жест Рогану, чтобы тот вел их к камню. Все трое проследовали через гостиную в столовую и остановились как вкопанные перед гладкой поверхностью камня медово-коричневого цвета.
– Где она, черт возьми? Где надпись?! – злобно пророкотал голос Мандино.
Роган побелел.
– Она была здесь! – закричал он, с суеверным ужасом глядя на стену. – Вот на этом камне!
– Посмотрите на пол, – вмешался Пьеро, показывая на пол у основания стены. Он опустился на колени и подобрал горсть каменных осколков. – Кто-то сбил надпись с камня. На некоторых из осколков все еще можно разглядеть буквы – или, по крайней мере, то, что от них осталось.
– Вы можете что-нибудь сделать? – спросил Мандино.
– Придется собирать трехмерную головоломку, – ответил Пьеро, – но что-то я, конечно, смогу восстановить. Однако мне нужен будет и сам камень. Его необходимо извлечь из стены. Без него я не смогу точно сказать, где находился какой из кусков. В случае извлечения камня у нас будет также возможность провести анализ его поверхности, возможно, химическую экспертизу, просвечивание рентгеновскими лучами. Глядишь, что-то и получится.
– В самом деле?
– Стоит попробовать. Правда, это не моя специальность. Тем не менее мне хорошо известно, что современная наука способна творить чудеса в вопросе восстановления информации.
Слов Пьеро для Мандино было достаточно. Он повернулся к телохранителю.
– Найди что-нибудь мягкое, куда можно положить осколки камня: полотенца, постельное белье – и собери здесь все до единой крошки. – Затем, обращаясь к Рогану, сказал: – Когда он закончит работу, возьми стремянку и начни сбивать бетон вокруг камня. Ни в коем случае не повреди сам камень. Как только ты освободишь его, мы поможем извлечь его из стены.
Несколько мгновений Мандино наблюдал за тем, как его люди начинают работу, затем прошел к двери, сделав Пьеро знак следовать за ним.
– Мы проверим остальную часть дома. Возможно, они были настолько предусмотрительны, что списали текст.
– Если они решили так поступить с надписью, то вряд ли оставили нам что-то еще, – усмехнулся профессор.
– Понимаю, но давайте все-таки посмотрим.
В кабинете Мандино сразу обратил внимание на компьютер и цифровую камеру.
– Это мы забираем, – сказал он.
– Мы могли бы просмотреть информацию прямо здесь, – заметил Пьеро.
– Могли бы, – согласился Мандино, – но у меня есть специалисты, которые умеют восстанавливать данные даже с форматированных дисков, и я хочу, чтобы они взглянули. А если эти ребята сфотографировали надпись перед тем, как ее уничтожить, снимки могли сохраниться в камере.
Мандино выдернул кабель из розетки, отсоединил системный блок и взял его со стола.
– Заберите камеру, – приказал он, после чего проследовал в холл, где аккуратно поставил системный блок рядом с входной дверью.
Они вернулись в столовую, где Роган с телохранителем как раз извлекали камень из стены. Когда камень опустили на пол, Мандино вновь внимательно осмотрел его поверхность, но не увидел ничего, кроме отметин, оставленных инструментами. Несмотря на весь оптимизм Пьеро, он не верил, что существует даже минимальный шанс восстановить надпись из жалкой груды осколков.
Правда, у них оставался еще один, значительно более предпочтительный вариант – «побеседовать» с владельцем виллы и его другом.
Похороны в Италии обычно очень торжественны и многолюдны. По всему городу расклеиваются сообщения о кончине члена того или иного семейства. Вокруг открытого гроба с телом покойного собираются толпы плачущих и причитающих родственников и знакомых.
У Хэмптонов в городке знакомых почти не было. Они бывали здесь наездами, в основном занимались ремонтом дома и с соседями практически не общались.
Бронсон договорился об очень скромной погребальной службе, понимая, что на ней будут присутствовать только трое: он сам, Марк и священник. Впрочем, он ошибался. На службу пришло почти два десятка человек – члены многочисленного семейства Марии Паломо. Тем не менее по итальянским стандартам церемония была весьма сдержанной и относительно короткой. Через тридцать минут все закончилось. Крис с Марком сели в автомобиль и выехали из городка.
Ни тот ни другой не заметили одинокого мужчину в скромном «фиате» темного цвета, который направился за ними в Понтичелли. Когда друзья остановились у церкви, он проследовал мимо, однако стоило Бронсону отъехать от стоянки, как «фиат» отправился за ним.
Водитель «фиата» вынул из кармана сотовый и нажал кнопку быстрого набора.
– Они возвращаются, – произнес он в трубку.
Марк не произнес почти ни слова с того момента, как они выехали из Понтичелли. Бронсону тоже совсем не хотелось разговаривать – они были едины в горе, вызванном смертью женщины, которую оба любили. Оба страдали, но каждый переживал ее смерть по-своему. Марк пытался осознать, что целая глава в его жизни так быстро и так страшно завершилась, а горе Бронсона смешивалось с чувством вины за то, что последние пять лет он жил, обманывая себя и лучшего друга, так как втайне любил его жену.
На похоронах Марк в последний раз простился с Джеки, расставаясь с ней навсегда, и теперь ему нужно было принять решение, как жить дальше. Бронсон понимал, что вилла, на которой Хэмптоны мечтали провести старость, теперь будет продана. Марк не сможет вынести постоянных воспоминаний о днях супружеского счастья, проведенных здесь.
Приближаясь к дому, Бронсон заметил, что за ними следует «фиат».
– Проклятые итальянские водители! – пробормотал он.
Машина явно не собиралась их обгонять, а продолжала держаться на расстоянии десяти ярдов. Подъезжая к воротам, Бронсон сбавил скорость и повернул к дому. Вторая машина повторила маневр, остановившись практически в воротах и таким образом заблокировав дорогу. В то же мгновение, взглянув в сторону виллы, Бронсон понял, что они в ловушке и что ставки в игре, в которую они невольно ввязались, гораздо выше, чем он первоначально предполагал.
Рядом с домом была припаркована «лянчия», а напротив входной двери – которая была слегка приоткрыта – находились продолговатый серый ящик и песчаного цвета кубический предмет. За автомобилем стояли двое мужчин, пристально глядя на приближающуюся «альфу». Один из мужчин держал в правой руке пистолет.
– Кто, черт побери?.. – крикнул Марк.
– Заткнись! – рявкнул Бронсон, резко повернул руль налево, вдавил в пол педаль газа, машина съехала с гравиевой дорожки и понеслась по лужайке прямо на живую изгородь между садом и шоссе. – Где он? – крикнул Бронсон.
Марк мгновенно понял, о чем спрашивает друг. Когда они с женой купили виллу, дорога огибала дом в форме буквы «U», и на ней было два въезда на территорию виллы. Второй въезд потом закрыли живой изгородью и продлили до нее лужайку. Теперь это был единственный выход.
Марк показал в ветровое стекло:
– Немного правее, – после чего весь сжался и зажмурился.
Бронсон слегка повернул руль, как только «альфа» рванулась вперед. Он услышал сухой треск двух выстрелов сзади, но, кажется, ни один из них не задел машину. Передний бампер автомобиля вошел в живую изгородь. Кусты здесь были посажены примерно год назад. «Альфа» давила растения колесами, а ветки хлестали по боковым окошкам. Передние колеса на мгновение оторвались от земли, когда машина коснулась низкой насыпи, составлявшей основание живой изгороди, затем снова опустились.
Они прорвались. Бронсон снял ногу с акселератора и нажал на тормоза – машина неслась по поросшей травой обочине. Он быстро окинул взглядом дорогу.
Совсем неподалеку прямо по направлению к ним вверх по холму ехал грузовик, изрыгая темное облако выхлопных газов. На лице водителя застыло почти комическое выражение ужаса, когда он увидел ярко-красную машину, материализовавшуюся из живой изгороди прямо у него перед носом.
Бронсон снова нажал на педаль газа, и «альфа» перелетела шоссе в каких-нибудь трех футах перед грузовиком. Крис нажал на тормоза, резко повернул руль налево, а когда машина стала спускаться вниз по холму, вновь прибавил скорости. Через несколько мгновений они уже неслись по дороге со скоростью более шестидесяти миль в час.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил Марк, повернувшись, чтобы глянуть в сторону дома. – Кто эти люди?
– Я не знаю, кто они, – ответил Бронсон, – зато прекрасно знаю, что им нужно. Кубический предмет рядом с входной дверью – камень из стены в твоей столовой, а серая коробка – системный блок твоего компьютера. Эти люди проникли к тебе в дом, чтобы прочесть первую надпись, и теперь пытаются отыскать вторую.
Спускаясь вниз по холму, Бронсон взглянул в зеркало. Примерно на расстоянии двухсот ярдов за ними из ворот выехали две машины и начали преследование. «Фиат» и «лянчия».
– Я не… – начал было Марк.
– Мы отнюдь не в безопасности, – оборвал его Бронсон. – Нас преследуют обе машины.
Взглядом он прошелся по приборной доске, пытаясь оценить последствия своего жестокого обращения с машиной, но все, кажется, было в норме. Да и с управлением тоже вроде не возникало проблем, хотя передний бампер был усеян зеленой листвой и ветками.
– Что им нужно?
– Надпись на камне. Мы уничтожили ее, и теперь мы единственные, кто о ней хоть что-то знает. Что бы она ни значила, по-видимому, она для них гораздо важнее, чем я первоначально предполагал.
Бронсон ехал на пределе возможной скорости, но дорога часто петляла и была довольно узкой, покрытие оставляло желать много лучшего, и хотя преследовавшие их машины пока были не видны, Крис прекрасно понимал, что они совсем недалеко. Он был очень хорошим водителем, тем не менее здешние дороги – да и саму машину – знал плохо. К тому же он привык к левостороннему движению, поэтому риск был довольно высок.
– Мне нужна твоя помощь, Марк. Необходимо как можно скорее от них оторваться. – Крис указал на дорожный знак перекрестка. – Куда поворачивать?
Марк всматривался в дорогу сквозь ветровое стекло и несколько мгновений ничего не отвечал.
– Куда ехать? – настойчиво повторил вопрос Бронсон.
Марк словно пробудился от оцепенения.
– Налево. Поезжай налево. Это самый короткий путь до автострады.
На перекрестке пришлось подождать, пока три других автомобиля проедут в противоположном направлении. И тут в сотне ярдов позади появился «фиат».
– Черт! – пробормотал Бронсон и рванулся вперед в то же мгновение, как освободился путь.
– Марк, вспоминай, – обратился он к другу. – Мой ноутбук и камера в машине, паспорт у меня в кармане. Ты не оставил на вилле ничего важного?
Марк сунул руку в карман куртки и достал бумажник и паспорт.
– Только одежду и всякие мелочи, – ответил он. – Я толком не успел собраться.
– Считай, что собрался, – мрачно произнес Бронсон, быстро переводя взгляд с дороги на зеркало заднего обзора.
– Следующий поворот направо, – подсказал Марк. – Оттуда до автострады всего две мили.
– Понял.
Бронсон притормозил, приближаясь к повороту, однако поворачивать не стал.
– Крис, почему ты не повернул?
– Вначале нужно избавиться от хвоста.
«Фиат» приблизился к ним уже меньше чем на пятьдесят ярдов, и Бронсон начал действовать. Он нажал на тормоза, дождался, пока скорость автомобиля уменьшилась примерно до двадцати миль в час, затем отпустил тормоза, повернул руль налево и одновременно дернул ручник. Машину резко закрутило, покрышки злобно взвизгнули, словно протестуя против перехода на встречную полосу. Как только они развернулись, Бронсон отпустил ручной тормоз и надавил на газ. «Альфа ромео» пронеслась мимо «фиата», водитель которого жал на тормоза, а еще через несколько мгновений они проехали мимо «лянчии», следовавшей за «фиатом».
– Что это, черт возьми, ты вытворил? – спросил Марк.
– На техническом языке это называется J-поворот, так как колеса в ходе такого поворота оставляют на дороге следы, по форме напоминающие букву «J». Еще это называют «полицейским разворотом». Чему только не научишься, работая в полиции. Самое важное заключается в том, что маневр дал нам выигрыш в две минуты.
Бронсон постоянно поглядывал в зеркало заднего обзора, но когда они доехали до поворота на автостраду, никаких признаков «фиата» или «лянчии» не было. Секунду или две он обдумывал возможность пропустить поворот и повернуть на боковую дорогу, которая вела к холмам, потом все-таки решил, что скорость для них гораздо важнее, и повернул к автостраде, практически не тормозя. Через три минуты они уже оплачивали выезд на автостраду.
– Куда поедем? – спросил Марк.
– К границе. Нужно как можно дальше от них оторваться. Чем быстрее мы окажемся в другом государстве, тем лучше для нас.
Марк покачал головой.
– Никак не могу понять, что происходит. В похищении компьютера есть хоть какой-то смысл – мы могли сохранить там фотографии с камня, – но сам камень? Ты полностью уничтожил надпись. Какой смысл возиться с камнем?
– Возможно, они считают, что смогут восстановить надпись, воспользовавшись какой-нибудь сверхсовременной технологией. С помощью рентгеновских лучей можно узнать номер двигателя машины, после того как он был стерт. Возможно, существует подобная методика, применимая к камню. Не знаю. Если они пошли на такие усилия, чтобы извлечь камень из стены, не говоря уж о том, чтобы преследовать нас, – значит, им действительно очень нужна эта надпись.
