Текст книги "Блэкторн (ЛП)"
Автор книги: Джей Ти Джессинжер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)
Этого не может быть.
А если и может, то я лучше сойду с ума.
Все еще поглаживая твердый член Эзры, Давина шепчет: – Осталось совсем немного. Хозяин почти готов. Мы были очень усердны в наших жертвоприношениях на протяжении многих поколений. Его сила почти достигла пика. Тогда он восстанет и призовет свою королеву, чтобы она правила вместе с ним.
Она лукаво смотрит на меня.
– Угадаешь, кто это может быть? Я дам тебе подсказку, дорогая: это одна маленькая девочка, которая выглядит младше своих лет.
Нет! Этого не может быть! Этого просто не может быть! Это все страшный сон! Проснись, Мэйвен! ПРОСНИСЬ!
Давина забирается на алтарь и опускается на член Эзры. Его глаза закатываются от экстаза. Она начинает двигаться, скачет на нем изо всех сил, ее пышная грудь подпрыгивает. Тетя запрокидывает голову и закрывает глаза.
– Заклинания для перемещения между измерениями, заклинания для управления временем, заклинания для стирания памяти, которые заставляют людей забыть о том, что кто-то когда-то существовал… все это в твоих силах, дорогая. Даже сама смерть не властна над тобой. Я с нетерпением жду возможности показать все. Тебе так многому нужно научиться.
В моей голове эхом отзывается голос Люси.
«Заведующим нашим отделом энтомологии является Оливер Андервуд. Я не знаю никого по имени Мэй Блэкторн».
Меня тошнит. Мы с Эзрой были стерты из памяти, как и все пропавшие люди, чьи кости устилают пол этой пещеры. Мы были стерты из памяти, как будто нас никогда не существовало.
Воздух становится все жарче. По моей шее стекают капли пота. Костер в центре пещеры с ревом вспыхивает, разбрасывая искры, которые взмывают к темному потолку и растворяются во тьме.
Я вижу еще две фигуры в черных одеждах, которые медленно приближаются к алтарю.
Хриплые стоны удовольствия Эзры смешиваются с похотливыми стонами Давины. Кажется, они оба близки к оргазму, они извиваются на камне, и их совокупление становится все более неистовым.
Одна из фигур в черном ставит рядом с головой Эзры небольшую чашу, на деревянной поверхности которой вырезаны мистические символы. Другая стоит рядом с ним, не двигаясь, пока Давина не замирает и не вскрикивает.
Быстрым, как удар хлыста, движением фигура, стоящая рядом с Эзрой, хватает нож, который Давина положила на камень, когда оседлала его, и проводит им по его горлу.
Ярко-красная артериальная кровь брызжет из его шеи, изящно стекая в чашу, которую держит другая фигура.
Эзра дергается, издавая отвратительные булькающие звуки. Давина продолжает трахать его, пока он истекает кровью, и скачет на нем до тех пор, пока его тело не перестает шевелиться и он не замирает окончательно.
Тяжело дыша, тетя открывает глаза и смотрит на его безжизненное тело.
Кровь, не попавшая в чашу, стекает по каменному алтарю блестящими красными струями. Песнопения не затихают. Барабаны продолжают свой ровный, монотонный бой.
Давина перекидывает ногу через Эзру и спускается с алтаря, затем встряхивает волосами. Одна из фигур в мантии освобождает безжизненное тело от оков и сбрасывает его с камня. Оно с глухим стуком падает на землю. Затем Давина снова забирается на алтарь, ложится на спину и раздвигает ноги.
Фигура в мантии приближается к ней и останавливается между ее раздвинутыми бедрами. Она опускается и исследует ее киску тонкими бледными пальцами, проникая в нее и заставляя стонать.
Давина поднимает руки над головой. Другая фигура в черном наносит на ее грудь и торс знаки кровью Эзры, затем отставляет чашу в сторону и приковывает запястья Давины к алтарю так, что ее грудь оказывается направлена к небу.
Когда фигура, стоящая между ног Давины, убирает пальцы и заменяет их своим членом, капюшон сползает с ее головы, обнажая тонкие белые пряди волос, растущих на бледном черепе.
Это Кью.
А Эсме сковывает Давине запястья, чтобы он мог ритуально трахнуть ее.
Я снова пытаюсь закричать. Попытка тщетна. Мне приходится беспомощно лежать и смотреть, как они совокупляются, пока не достигают стонущей кульминации, а затем Эсме меняется местами с Давиной и наступает ее очередь.
С тошнотворной ясностью я понимаю, что следующей будет моя очередь.
Моя «инициация» уже близко.
Барабаны бьют. Песнопения продолжаются. Дым от ревущего костра поднимается все выше и выше, пока я не начинаю кашлять от его густоты.
Сквозь шум голосов и барабанов я слышу, как кто-то зовет меня по имени. Голос очень далекий, очень тихий, но я его слышу, и мой пульс учащается.
Я бы узнала этот голос где угодно, даже в чернильной тьме на дне морском.
Вы никогда не забудете свою первую любовь.
Костер разгорается неконтролируемо, заполняя пещеру клубами едкого черного дыма. Что-то пошло не так, потому что Эсме и Давина начали кричать. Затем прямо над моей головой проносится поток горячего воздуха. Меня осыпает градом раскаленных углей.
Мой огромный обсидиановый демон появляется из клубов дыма, словно мстительный ангел, прекрасный и ужасный, с обнаженными клыками и ледяными глазами, пылающими яростью. Знаки на его запястьях и лодыжках пылают адским огнем.
С оглушительным ревом и мощным взмахом когтей он разрывает цепи, приковывающие меня к скале. Он поднимает меня и подбрасывает нас в воздух, яростно взмахивая своими гигантскими крыльями.
Мы летим.
Дым рассеивается.
Я снова могу дышать.
Устроившись в его надежных обжигающих объятиях, прислонившись щекой к его твердой, покрытой волосами груди, я позволяю себе погрузиться в ожидающую, манящую темноту.
Глава сорок вторая
СОРОК ДВА
РОНАН
Ее рука такая маленькая в моей. Такая бледная и хрупкая. Я смотрю на нее, и в груди у меня все сжимается от волнения, а на заднем плане настойчиво пищат аппараты, и врач с двумя медсестрами тихо переговариваются в коридоре за открытой дверью.
– Беа, – шепчу я. – Открой глаза.
Она неподвижно лежит на больничной койке, ее узкая грудь медленно поднимается и опускается, под носом закреплена канюля с подачей кислорода. Она не реагирует на мою просьбу.
Я должен был догадаться, что Беа этого не сделает.
Потому что мои слова звучали скорее не как просьба, а как приказ, которому ни одна женщина из рода Блэкторн никогда бы не подчинилась.
С болью в сердце я нежно сжимаю ее безвольную руку, а затем нежно целую ее пальцы.
Врачи сказали, что с ней все будет в порядке, что сейчас ей нужно только отдыхать, но желание сделать так, чтобы ей стало лучше, – чтобы в ее мире все было правильно, – хлещет меня, как кнут, снова и снова.
Она такая хорошая девочка. Умная, смелая, очаровательная.
Я собираюсь провести остаток своих дней, убеждая ее в том, какая она особенная. Доказывая, что она всегда может на меня положиться.
Что она под защитой.
Ее ресницы трепещут, затем веки внезапно поднимаются, и Беа смотрит прямо на меня.
Она не удивляется, увидев меня сидящим рядом с ее кроватью и держащим ее за руку.
– Привет, – тихо говорю я.
Она пристально смотрит на меня и сглатывает. А затем тихим хриплым голосом спрашивает: – Ты мой папа?
Сразу к делу, прямо как ее мама. Я чуть не смеюсь, но вместо этого с облегчением выдыхаю.
– Я бы хотел быть твоим папой. Что ты об этом думаешь?
Беа смотрит на наши сцепленные руки, затем закрывает глаза и кивает, шепча: – Хорошо.
Ее дыхание замедляется, голова склоняется набок, и вот она уже снова спит.
У меня сдавливает грудь. Я никогда не думал, что смогу полюбить кого-то сильнее, чем Мэйвен, но эта малышка уже полностью завладела моим сердцем.
– Сэр?
Я поднимаю глаза и вижу, что одна из медсестер подошла к кровати. Приглушенным голосом она говорит: – Там какой-то мужчина хочет увидеться с мисс Блэкторн. Вы сказали никого не пускать в ее палату, так что…
– Мужчина? Кто он?
– Сайлас Хоторн, сэр. Он сказал, что вы его помните.
Я хмурюсь и пытаюсь вспомнить, но это имя мне ни о чем не говорит.
Медсестра замечает мое замешательство и добавляет: – Он говорит, что работал на вашу семью, сэр, довольно давно.
Боже. Точно – Сайлас раньше был нашим садовником. Но он уволился и уехал из Солстиса много лет назад. По меньшей мере лет двенадцать, а может, и больше.
Мне не хочется оставлять Беа одну, но я осторожно отпускаю ее руку и встаю. Затем бросаю на медсестру предупреждающий взгляд.
Мой голос звучит низко и жестко, когда я говорю: – Она получит все самое лучшее, понятно? Уход, анализы, еду – все. Я лично спрошу с каждого из вас, если она испытает хоть каплю дискомфорта…
– Да, сэр, – тихо перебивает медсестра. – Вы уже говорили это, сэр. Много раз. Она и мисс Блэкторн в надежных руках, я вам обещаю.
Бросив на Беа последний взгляд, я коротко киваю медсестре и выхожу в коридор.
Палата Мэйвен находится рядом с палатой Беа. Шторы на окнах опущены, а дверь закрыта. За дверью, нервно вертя в руках ковбойскую шляпу, стоит высокий мужчина, одетый в повседневную фланелевую рубашку, джинсы и ботинки. Думаю, ему сейчас за шестьдесят, но у него по-прежнему густые волосы с проседью и худощавое, но мускулистое телосложение.
Он поднимает голову, замечает меня и замирает.
Заподозрив неладное из-за столь внезапного его появления, я прищуриваюсь.
– Сайлас. Вот так сюрприз. Чем я могу помочь?
Он нервно поглядывает на дверь палаты Мэйвен, затем снова смотрит на меня.
– Я… я пришел навестить Мэй.
Я приподнимаю брови, с вызовом оглядываю его с головы до ног и складываю руки на груди.
– Да неужели? Как интересно. С чего бы тебе это делать?
Он прочищает горло и снова украдкой поглядывает на дверь палаты.
– Есть ли место, где мы могли бы поговорить наедине?
Я настороженно смотрю на него, а затем киваю в сторону зала ожидания в конце коридора.
– Следуй за мной.
Я иду впереди него, напряженный, с бешено колотящимся сердцем и на взводе. Когда мы доходим до пустого зала ожидания, я останавливаюсь и смотрю, как Сайлас нервно ходит кругами по центру зала, вертя в руках шляпу.
Наконец он останавливается и поворачивается ко мне. После короткой паузы он выпаливает: – Я ее отец.
На какой-то ужасный миг мне кажется, что Сайлас говорит о Беа. Но мое замешательство проходит, когда он смотрит на свои ботинки и бормочет: – Мы с Элспет были влюблены друг в друга.
– Подожди, – говорю я, чувствуя, как колотится мое сердце. – Ты хочешь сказать, что…
– Я хотел сохранить наши отношения в тайне, – перебивает он меня, смотря измученными глазами. – Особенно после рождения Мэй. Я боялся того, что скажут люди, как они будут ко мне относиться…
Сайлас замолкает и закрывает глаза, отгоняя горькие воспоминания. А когда снова их открывает, в них стоят слезы.
– Мне стыдно за себя. Все эти годы после смерти Элспет я пытался набраться смелости, чтобы прийти и поговорить с Мэй, но… Я так и не смог этого сделать. Но когда твой отец позвонил мне и рассказал, что произошло, я понял, что пришло время.
Пошатываясь, я делаю шаг навстречу ему.
– Мой отец?
Сайлас кивает.
– Он знал о нас. Однажды он застал нас вместе в вашей старой семейной церкви. Там мы обычно встречались, чтобы… – Прочистив горло, он продолжает. – Мы поднимались на колокольню. Смотрели на звезды. В ту ночь, в последнюю ночь, я опоздал. Элспет уже была наверху, ждала меня. Махала мне с башни, как ангел, как сказочная принцесса, Рапунцель, ожидающая своего принца.
Его губы дрожат. Дыхание перехватывает. Одинокая слеза скатывается по нижнему веку и катится по щеке.
– Но она была не осторожна, – шепчет Сайлас. – Элспет всегда была такой бесстрашной и решила выйти на крышу. Она махала мне, когда поскользнулась, Ронан, улыбалась и махала, и это моя вина, это всё моя вина, я опоздал, заставил ее ждать…
Его голос срывается, лицо искажается, и он разражается рыданиями, сотрясающими грудь.
Я так поражен, что не могу пошевелиться. Просто стою и смотрю на него с открытым ртом, мысленно прокручивая в голове тот телефонный разговор с отцом.
Вспоминая его слово в слово, я понимаю, что он так и не сказал, что является отцом Мэйвен.
Он сказал, что не будет об этом говорить, что я для него умер, если снова подниму эту тему. В шоке и смятении, торопясь сделать очевидный, как мне казалось, вывод, я упустил из виду тот факт, что мой отец вообще ничего не признал.
И что он часто ведет себя как полный придурок, когда его спрашивают.
О вещах гораздо менее оскорбительных, чем обвинение сына в том, что он стал отцом внебрачного ребенка и при этом изменял жене.
Я закрываю лицо руками и несколько раз провожу ими вверх и вниз, пока туман в голове не рассеивается и я снова не начинаю мыслить здраво.
Я вспоминаю о том сердечном приступе, который случился у Сайласа. Это выглядело немного драматично: у вас случается сердечный приступ, когда вы обнаруживаете тело в снегу, а затем проводите несколько недель в больнице, восстанавливаясь после него. Но с учетом новой информации это уже не кажется таковым.
Если бы я увидел, как Мэйвен разбивается насмерть, я бы никогда не оправился.
– Кто-нибудь еще знает? – грубо спрашиваю я.
Сайлас качает головой.
– Полагаю, ты готов пройти тест ДНК, чтобы подтвердить свои слова.
Он удивленно смотрит на меня.
– Что?
– Я научился не верить никому на слово. Прежде чем мы пойдем дальше, тебе нужно доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь.
Он кивает, вытирая слезы.
– Хорошо. Я пройду тест. Я сделаю все, что угодно.
– Отлично.
После неловкой паузы Сайлас неуверенно спрашивает: – Так вы с Мэй?..
– Она станет моей женой, – прямо говорю я. – У тебя с этим проблемы?
– Нет.
Я киваю, довольный искренностью его ответа. Потому что, отец он ей или нет, любой, кто скажет хоть одно чертово негативное слово обо мне и Мэйвен, пожалеет об этом.
Он быстро познакомится со мной с той стороны, которую не захочет видеть.
– Сэр?
Мы оборачиваемся и смотрим на молодую медсестру в лавандовом халате, которая стоит в коридоре. Она указывает на палату Мэйвен.
– Мисс Блэкторн ждет вас.
– Спасибо. Вопрос: вы делаете здесь тесты на отцовство?
Она не теряет самообладания.
– Да, сэр. Все, что нам нужно, – это мазок со щеки или образец крови. Результаты обычно готовы через пять-семь дней.
Я поворачиваюсь к Сайласу.
– Сдай анализы и оставь свои контактные данные. Я свяжусь с тобой через неделю.
Я выхожу из комнаты и направляюсь в палату к Мэйвен, которая уже проснулась, сидит на больничной койке и смотрит в окно на сгущающиеся сумерки.
Когда она поворачивает голову и наши взгляды встречаются, я чувствую, как между нами пробегает искра.
Мэйвен молча протягивает руку. Я быстро подхожу к ней, беру ее за руку и целую, перегнувшись через металлический поручень кровати.
– Привет, детка, – шепчу я. – Я просто снова зашел проведать Беа.
– Как она?
– Все хорошо.
Она тихо, прерывисто вздыхает и откидывается на подушку. Я смотрю на нее, и мое сердце переполняет любовь, а разум – беспокойство. Она сильная, но даже у самых сильных людей есть предел прочности.
Ее лицо, когда я сообщил ей, что ее тети не выбрались из пожара…
Я никогда не видел такой муки.
– Тебе что-нибудь нужно? Как ты себя чувствуешь? Что тебе принести?
Уголки ее губ приподнимаются в подобии улыбки.
– Хватит суетиться, – бормочет она. – Ты меня избалуешь.
– Так и было задумано.
Я не говорю ей, что план также включает в себя немедленную смену ее домашнего адреса на мой, кольцо с огромным бриллиантом на безымянном пальце левой руки и быстрое шествие к алтарю на нашей свадьбе, потому что не хочу ее расстраивать.
Но мы с ней собираемся покончить со всей этой херней насчет Блэкторнов, которые не выходят замуж, раз и навсегда.
Знаю, что Мэйвен будет возражать, но я планирую ее переубедить. Стать мужем этой женщины и хорошим отцом для Беа – вот моя новая жизненная цель.
Нахмурившись, она спрашивает: – Почему у тебя такой самодовольный вид?
Сдерживая улыбку, я отвечаю: – Я же тебе говорил, детка. Это просто моя настройка по умолчанию.
Затем я наклоняюсь и целую ее, прежде чем она успевает согласиться. Поцелуй сладкий и долгий.
Когда он заканчивается, я страстно шепчу ей в губы: – Я люблю тебя, Мэйвен. Между нами больше никогда ничего не встанет.
Ее смех тихий и хрипловатый.
– Почему это звучит как угроза?
– Это обещание. Это клятва. С этого момента мы – семья. Ты, я и Беа, и точка. Никто не сможет нас разлучить. Ничто не сможет нас разделить. Любой, кто хоть как-то навредит вам, будет иметь дело со мной. И да поможет им Бог, потому что я разорву их на части и брошу их тела к твоим ногам.
Мэйвен смотрит на меня, и ее глаза наполняются слезами, а затем она выдыхает.
– Ты не в себе.
Это заставляет меня усмехнуться.
– Так мне и сказали. Отдохни, детка. Закрой глаза. Я буду здесь, когда ты проснешься. – Я нежно целую ее в губы и устраиваюсь на неудобном пластиковом стуле рядом с ее кроватью.
Я всегда буду рядом с ней.
Это единственное место, где я хочу быть до конца наших дней.
Эпилог
КОУЛ УОКЕР
Я узнал о пожаре в поместье Блэкторн так же, как и все остальные: из новостей.
Это был ночной выпуск, потому что я не мог уснуть, но как только я увидел фамилию Блэкторн в бегущей строке внизу экрана, то резко выпрямился в кресле и увеличил громкость до максимума.
Они назвали это большим пожаром, хотя на самом деле должны были сказать чертовски огромным.
Я завороженно наблюдал за драматическими кадрами, на которых гигантское пламя пожирало раскинувшееся в лесу строение, пока не пришел в себя, не собрал вещи и не поспал несколько часов.
Рано утром я сел в свой «Шевроле» и отправился в долгий путь из Берлингтона в тихий городок под названием Солстис.
Когда я приезжаю, солнце уже садится за скалистый край пурпурных гор. Это прекрасный ноябрьский вечер, ясный и холодный, свежий и безветренный.
Конечно же, место происшествия заполонили журналисты, эти стервятники.
Я проталкиваюсь сквозь толпу зевак и операторов и показываю свои документы полицейскому, стоящему на страже у больших железных ворот.
Он не хочет меня впускать, поэтому я называю несколько имен своих знакомых из местных правоохранительных органов и говорю, что я частный детектив Мэйвен Блэкторн, хотя формально она меня уволила.
Когда и это не помогает, я даю ему немного наличных.
Работает как по волшебству.
Я не могу его винить. Государственным служащим сильно недоплачивают.
Команда криминалистов уже на месте, они осматривают дымящиеся руины особняка. Чтобы потушить пожар, потребовалось двенадцать машин из четырех ближайших городских пожарных частей.
Пожарные машины все еще стоят на территории, мигая красными огнями. Вся эта сцена напоминает хаос в цирке, где животные вырвались из клеток и носятся по шапито, наводя ужас на зрителей.
Я отвожу следователя в сторону и спрашиваю, что ему пока известно.
– Пока? Не так много. Медики увезли на скорой двух человек: взрослую женщину и ребенка. Внутри мы также обнаружили несколько тел, принадлежащих взрослым людям.
Он ухмыляется.
– Зажаренных, как на гриле, так что мы пока не знаем, какого они пола.
Он возбужден запекшейся кровью, чокнутый ублюдок.
– Есть какие-нибудь предварительные соображения о причине пожара?
– Поговорите с ним. – Он указывает на молодого парня в полицейской форме, а затем отходит, чтобы перекинуться парой слов с другим следователем.
Полицейский слишком неопытен, чтобы держать язык за зубами. Он так хочет поговорить об этом происшествии с кем-нибудь, что мне достаточно представиться и сказать, что я работаю на семью, чтобы он разговорился.
– О боже, это безумие, не так ли? В таком древнем и плохо проветриваемом месте, как это, просто напрашивается катастрофа. Все эти дровяные камины и герметичные окна, понимаете? На самом деле это чудо, что все не произошло раньше. Эти газы накапливаются, пока не образуется токсичное облако, настолько легковоспламеняющееся, что достаточно одной спички, чтобы превратить все это место в Марс.
– Газы?
Полицейский кивает.
– Угарный газ. Возможно, еще и метан. В почве Солстиса высокая его концентрация, что, вероятно, и объясняет, почему все здесь такие чокнутые. Мы еще какое-то время не будем знать наверняка о метане, но сотрудники экстренных служб, которые нашли пострадавших, провели у них пульсоксиметрию, чтобы подтвердить наличие угарного газа. Уровень был запредельный. Они также поговорили с семейным врачом. Судя по всему, у одной женщины были тяжелые симптомы. Недавно он осматривал ее и обнаружил отравление угарным газом, но ошибочно диагностировал грипп.
Полицейский так взволнован, что подпрыгивает на носочках.
– Врач чувствует себя виноватым, но симптомы те же, понимаете? Головокружение, головная боль, тошнота и все такое. Еще спутанность сознания. У меня в академии был друг, чья сестра в колледже отравилась угарным газом. Она говорила, что чувствовала себя на грани смерти, пока они наконец не поняли, что происходит. Ей тоже мерещилось всякое безумное дерьмо: ангелы, демоны и монстры, ползущие по стенам. По-настоящему жуткие вещи. В былые времена они, наверное, решили бы, что она одержима, раз несет такую чушь.
Я вспоминаю, как сильно Мэйвен была убеждена в том, что Ронан Крофт проводил незаконные эксперименты над людьми в подвале своей семейной церкви, как отчаянно она говорила – если честно, как сумасшедшая, – и киваю.
– Вы знаете, как зовут женщину, которую осматривал врач?
– Кажется, Мэйвен? Странное имя, на мой взгляд.
Глядя на дымящуюся груду почерневшего камня и тлеющих досок, которая когда-то была поместьем Блэкторн, я рассеянно произношу: – Это слово означает человека с высоким уровнем знаний. Эксперта. Это на иврите.
– Хм, – он на секунду задумывается. – Иврит, как в Библии?
Я бросаю на него такой взгляд, что полицейский замолкает.
Смутившись, он уходит, оставляя меня одного на разбитой грунтовой дороге, заросшей сорняками. Я стою и смотрю на дымящиеся руины дома.
Я знаю, что это всего лишь игра моего воображения, но мне кажется, что почерневшие руины каким-то образом смотрят прямо на меня… и что-то замышляют.
В поле моего зрения быстро промелькнуло кое-то пятно. Я оборачиваюсь, смотрю на небо и, на мгновение, вижу огромную чудовищную черную фигуру, парящую среди звезд, но когда моргаю, она исчезает.
По моей спине пробегает дрожь, я разворачиваюсь и иду обратно к воротам.
Рыжая лиса наблюдает за мной, сидя на железной скамейке в другом конце двора. Ее нечеловеческие золотистые глаза сверкают, а клыки обнажаются в улыбке.
Конец
Благодарность
Спасибо тебе, Моник Паттерсон, за твой выдающийся редакторский талант, а также за твой характер, щедрость и безупречную порядочность. Я тебя обожаю. «Темнее и безумнее» – как ты просила.
Мне было приятно работать с моими командами в «Брамбл, Тор и Макмиллан», но я хочу особо отметить Мэла Фрейзера, Жизель Гонсалес, Тайрин Льюис, Эйлин Лоуренс, Эмили Млинек, Сару Рейди, Люсиль Реттино, Деви Пиллаи и Нила Стронга за их отзывчивость, преданность делу и профессионализм. Знать, что вы слушаете и вам не все равно, – это так важно.
Дженни Бент, мой гениальный агент, – ты дополняешь меня. Погоди, кто-то известный уже сказал это. Как насчет такого? Ты меня понимаешь. А может, и еще лучше. Спасибо тебе за то, что ты такая классная, с тобой легко работать, и за то, что ты моя подруга.
Я искренне благодарна еще двум рок-звездам из агентства «Бэнт» – Виктории Каппелло и Эмме Лагард – за то, что они взяли на себя все необходимые дела и сделали это с таким изяществом.
Спасибо Джордане Гринстед, Валентайн Гринстед, Меган Рейносо и всей PR–команде «Валентайн» за вашу поддержку и рекомендации.
Всем блоггерам, буктокерам, инфлюенсерам, рецензентам и книжным клубам, которые с таким энтузиазмом делились моими работами, огромное спасибо за то, что вы делаете. Когда в 2012 году вышел мой первый роман, я и представить не могла, что мне так повезет и что такие люди, как вы, будут рекомендовать мои книги. Вы стали неотъемлемой частью моего успеха, и я ценю каждого из вас.
«Гайсингерес Ген» – вы мое племя. Мое странное, забавное, неизменно поддерживающее меня племя, которое дарит мне жизнь и заставляет меня смеяться. Наш маленький уголок в интернете – это рай. Спасибо, что вы со мной, что вы мои читатели и что позволяете мне травмировать вас своим тревожным воображением.
И наконец, моему мужу и соучастнику преступления Джею… тебе так повезло, что изобрели беруши. А мне так повезло, что я нашла тебя. И нам обоим так повезло, что ты ни разу не читал ни одной из моих книг, потому что в будущем нам не избежать семейной терапии, а на это ни у кого нет времени. Я люблю тебя.
Заметки
Заметки
[
←1
]
Сокращение имени Квентин (Quentin – анг.) до одной первой буквы – Q (Кью).
[
←2
]
Вымышленный персонаж во франшизе «Семейка Аддамс». Мортиша – жена Гомеса Адамса, мать Уэнсдей, Пагсли и Пуберта Аддамсов. У нее длинные черные волосы, бледная кожа, и она носит черное платье.
[
←3
]
Адобо – это филиппинский вариант жаркого из мяса, морепродуктов или рыбы в соевом соусе с добавлением уксуса.
[
←4
]
Один из вариантов коктейля «Маргарита». Отличие – использование ликера Grand Marnier вместо ликера с апельсиновым вкусом.
[
←5
]
«Чили реллено» – одно из блюд мексиканской кухни. Перец чили фаршируют такими ингредиентами, как сыр, орехи, корица и нарезанное кубиками мясо. После того, как перцы начинены, их обычно обмакивают в яйца и муку, а затем обжаривают во фритюре в горячем масле.
[
←6
]
Хроническое кожное заболевание, сопровождающееся покраснением кожи, стойким расширением кожных капилляров, отеком, образованием папул и пустул.
[
←7
]
Разговорное прозвище среднего американца.
[
←8
]
Мюзикл, основанный на романе Грегори Магвайера «Злая: Жизнь и приключения Злой Западной Ведьмы».
[
←9
]
Оливер «Папочка» Уорбакс – вымышленный персонаж бизнес-магната из комикса «Маленькая сиротка Энни». Богатый бизнесмен, заботящийся о маленькой девочке-сиротке Энни.
[
←10
]
Инбридинг – термин обозначающий скрещивание особей, имеющих близкое генетическое родство.
[
←11
]
Кап – нарост на дереве с деформированными или хаотичными направлениями роста волокон древесины. Обычно встречается в виде округлого выроста на стволе или ветке.
[
←12
]
Отсылка к американскому фильм о катастрофической попытке создать тематический парк из клонированных динозавров.
[
←13
]
Нэнси Дрю – литературный и кинематографический персонаж, девушка-детектив, известная во многих странах мира.
[
←14
]
Один из древнейших символов человечества, изображающий змею, пожирающую собственный хвост.
[
←15
]
Игра, сочетающая в себе бадминтон, теннис и настольный теннис. Играют в нее на корте вдвоем(друг против друга) или вчетвером (попарно), используя ракетки, чем-то похожие на ракетки для настольного тенниса, и полимерный мяч. Игра очень популярна у пожилых людей.
[
←16
]
Молитвы в форме распева, состоящие из повторяющихся коротких молебных воззваний. Они могут адресоваться к Иисусу Христу, Деве Марии или святым.
[
←17
]
Элемент письма, конкретное графическое представление графемы (в алфавитных системах письма – буква, в неалфавитных системах письма – слоговой знак, иероглиф и д.р.).
Пример:
[
←18
]
Моя темная звезда (перев. с латинского).
[
←19
]
Выявить возраст (перев. с латинского).
