Текст книги "Живой (ЛП)"

Автор книги: Джессика Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Я должен тебя видеть, – сказал он, заикаясь.

Всего лишь на долю секунды я пришла в замешательство. Затем его руки скользнули к внутренней части моих ног, так медленно, опустившись за мои колени, чтобы поднять и развести их.

Я знала, что он имел в виду. Я едва могла перевести дух, просто подумав об этом.

От прохладного воздуха, коснувшегося моей горячей плоти, я задрожала, но дрожь быстро сменилась дрожью во всем теле. Как кто-то мог иметь такую власть одним лишь простым прикосновением?

Я начала тяжело дышать, когда он прикоснулся ко мне рукой, нажав как раз там, где мне и было нужно. Это длилось всего момент, затем его пальцы двигались вверх и вниз, туда-сюда. Находя каждый дюйм плоти, которую он не мог видеть. Видя меня по-своему.

Затем он запустил свои нежные пальцы в мою скользкую плоть, и мои бедра оторвались от кровати.

– Ты мокрая, детка.

– Аааах, – я с трудом ловила воздух.

Он не собирался сдаваться, доводя меня до крайности, прежде чем вернуть назад. Он кружил вокруг крошечного комочка нервов, снова и снова, пока я не была готова закричать. Он замедлил движения, но его пальцы не принесли мне облегчения. Если это вообще можно так назвать.

Я открыла глаза и увидела лишь, как его голова слегка опустилась, потом его горячие губы накрыли этот набухший бутон. Его пальцы скользнули внутрь меня, изогнувшись достаточно, чтобы заставить меня увидеть звезды. Я снова закрыла глаза, слишком возбужденная, чтобы на самом деле смотреть, мое тело дрожало от удовольствия. От его низкого, хриплого стона все во мне стало более приятным, вибрирующим, когда он с силой стал сосать.

– Боже. Ты даже на вкус как сахар, – прошептал он, не отрываясь от моей кожи, потом вынул палец, только чтобы добавить еще один.

После медленной прелюдии, которую он инициировал, и постоянного желания чего-то большего, мое тело отказывалось возвращаться назад. Это началось, когда он поднял мою ногу и положил ее себе на плечо, и я почувствовала, как начались сокращения. Он снова прильнул ко мне ртом, и это был конец.

Мое тело распалилось, и он держал меня прямо там, затягивая меня дальше в пожар. Разжигая искры удовольствия, пока они не превратились в тлеющие угольки.

Я не могла пошевелиться, не могла даже глаза открыть.

Он поцеловал внутреннюю сторону моих бедер, тяжело дыша, но терпеливо ждал, когда я вернусь с небес на землю.

– Это было прекрасно, – сказал он, прижавшись щекой к моему бедру.

Слова не шли, поэтому я просто промычала в знак согласия.

Совершенно.

Он скользил по моему телу, поцелуями прокладывая себе путь к центру груди, затем задержавшись у моей шеи. Ему там так понравилось, и я солгала бы, если бы сказала, что это не было моим любимым местом для него. Ну, одним из любимых мест.

Я положила руки ему на затылок, изогнув пальцы, чтобы держаться. Он нашел мои губы и поцеловал меня, медленно, но сильно. Как волна как раз перед тем, как она разобьется о бешеную энергию.

Я весь день ощущала эту энергию. Когда бы я ни была рядом с ним, все его внимание было направлено на меня. Он смотрел на меня, как никто другой. Он выглядел как мужчина, который знал, что то, чего он хочет, было прямо перед ним. Он просто решал, как это взять.

Теперь он брал это. И я более чем хотела ему это дать.

– Грэйс, – пробормотал он снова мне в губы. – Я хочу, чтобы ты кое-что знала.

– Ладно.

Он поднялся, освободив мою грудь от своего веса. Я наблюдала, как он сглотнул и нервно облизнул губы, его твердая челюсть немного дернулась, прежде чем он заговорил.

– Я влюблен в тебя.

У меня сжались пальцы, когда меня пронзило счастье, неся энергию в каждую конечность и изгибая мои губы в улыбке.

– Я любил тебя с самого начала, я думаю, – объяснил он, говоря медленно и сосредоточенно. – Ты все, чего я когда-либо хотел и даже больше.

Я взяла в руки его лицо, проведя большим пальцем по щеке и чувствуя шрам, который пересекал ее. Он был красивый. Совершенный во всех отношениях. Я провела большим пальцем по его губам.

– Я тоже люблю тебя, Меррик.

Это была искра. Должна была быть искрой. Что-то в его глазах, что привлекло мое внимание.

Затем он моргнул, и это что-то исчезло. Но его улыбка была достаточно сногсшибательной, чтобы привести меня в смятение.

Он грубо поцеловал меня, скользнув рукой вниз по моему бедру. Мой разум кротко отметил потребность в защите, когда он медленно стянул боксеры, но она быстро исчезла. Мы оба были свободны от одежды. Я читала его карту, и он знал, что может мне доверять. Поэтому ни он, ни я не колебались, когда он занял центральное место в моей жизни.

Мы двигались друг против друга, оба останавливаясь при первом прикосновении и получая удовольствие от облегчения, от того, что мы наконец-то были здесь.

Он немного отодвинул свои бедра, прижавшись лбом к моему лбу. Затем медленно подался вперед, растянув меня внутри достаточно, что мне пришлось задержать дыхание, чтобы принять его. Он остановился, отстранившись только для того, чтобы еще раз сделать движение вперед, издавая стоны, пока полностью не оказался внутри меня.

Мы остались лежать прямо там. Неподвижно. Мной овладело ощущение наполненности.

Его дыхание касалось моего лица, и я уже ощутила нарастание напряжения. Это было невозможно, но именно это Меррик делал со мной. Он пробудил во мне все, ничего не делая.

Я подняла бедра, чтобы заставить его войти глубже, и это был тот толчок, который ему был нужен, чтобы расслабиться. Он взял меня грубо, глубоко. Его руки были везде, затем он положил их по обе стороны моей головы. Он теснее прижался бедрами, вынуждая меня подниматься в кровати, дюйм за дюймом. На каждый толчок я отвечала своим толчком, подгоняя его. Доводя нас обоих до грани.

– Грэйс.

Он был близко, но и я тоже.

Я чувствовала, как он набухает внутри меня, заполняя места, которых он еще не достиг.

– Да.

Прелюдия была быстрее. Поток жидкого жара обжигал вены, пока, наконец...

Я выкрикнула его имя, не в состоянии сдержаться. Он проглотил мои крики, впиваясь губами в мои губы, и продолжал толчки. Туда-сюда. Увеличивая удовольствие для нас обоих.

Последний толчок, и всем своим весом он упал на меня, его руки дрожали, когда он попытался контролировать себя. Я обняла его, потому что это то, чего я хотела.

– Я люблю тебя, – прошептал он мне в ухо.

Я закрыла глаза и почувствовала, как по виску скользит горячая слеза.

Это... это было блаженство.

Глава 18

Меррик

Я знал, что это не сон, еще до того как полностью проснулся.

Теплое мягкое тело, прижавшееся ко мне, было реальным. За последние пять дней она стала абсолютно реальной. И была здесь, со мной.

Ее родители могли бы много высказать по этому поводу, но время было неподходящее. Грэйс оставалась у меня каждую ночь на этой неделе. Но этого все равно было недостаточно.

У нее была другая работа в больнице. Вместо фактического ухода на дому ей дали координирующую должность, пока пациенты, которые были записаны на ближайшее время, не будут готовы. Эта работа занимала у нее целый день, но она ей нравилась. И ей нравились люди, с которыми она работала. Плюс она приходила домой ко мне каждый вечер.

Я сделал пару звонков в свободное от упражнений и тренировок по Брайлю время. На базе неподалеку было несколько гражданских должностей, на которых они с радостью меня приняли бы. Одна из них включала в себя консультирование других раненых солдат и работа в Фонде военных спецопераций, который оказал помощь моей семье, когда я был ранен.

Я был более чем счастлив быть частью этого. Они оплатили дорогу моим родителям до Германии, чтобы те увидели меня, поэтому я с удовольствием был в неоплатном долгу перед их деятельностью. Много других людей нуждались в помощи, как и их семьи. Я собирался начать на следующей неделе со знакомства с ними и подготовки к тому, что потребуется от меня.

Всего за несколько дней борьба последних нескольких месяцев перешла от преодоления препятствий до нового старта. Вместо того чтобы оглядываться назад, я, наконец, с нетерпением ждал открывающиеся передо мной перспективы.

Всё это время Грэйс была со мной. Она убедила меня воспользоваться представившимся шансом. Впервые с тех пор как потерял зрение, я почувствовал себя обузой. Я знал, что способен что-то сделать, даже будучи слепым.

Единственное, что я хотел вернуть, это возможность увидеть Грэйс. Увидеть ее улыбку и услышать смех. Увидеть блеск в ее глазах, когда она меня дразнила. Увидеть, как ее тело выгибается дугой на кровати, когда я занимался с ней любовью.

Ее рука легла на мою грудь, и она вздохнула, все еще сонная, но лежала близко ко мне, как я и хотел. Даже посреди ночи я тянулся к ней. Это помогало мне уснуть. Кошмары все еще снились, но когда я просыпался и чувствовал ее рядом со мной, паника быстро отступала. Это принесло свет во тьму и вместо впечатления, что я теряю рассудок. Я взял все в свои руки.

Большую часть времени я притягивал ее к себе и занимался с ней любовью, пока не проходила гроза. Однажды утром она сообщила мне, что была более чем счастлива быть моей отдушиной. С каждым прожитым днем я чувствовал, как спокойствие все дольше и дольше остается со мной.

То, что казалось клеткой, внезапно превратилось в окончательную свободу.

Я знал, что это все было благодаря Грэйс, но я также знал, что рвал задницу, чтобы там оказаться.

– Ммм, почему ты не спишь, малыш? – пробормотала Грэйс.

Я обвил рукой ее плечи, притягивая еще ближе. Она оседлала мои бедра и устроилась, уткнувшись носом мне в горло.

Мне нравилось прикосновение ее кожи к моей. Вот почему я установил правило «никакой одежды в постели» в то наше первое утро, когда ей не во что было переодеться, кроме тех полосок ткани, в которых она пришла.

Она согласилась, что это было очень строгое правило, которое никогда не следовало нарушать.

– Просто думал о тебе, – сказал я ей, уткнувшись в волосы.

– И о чем именно ты думал?

– О том, что у меня есть проблема, которую нужно с тобой обсудить, – улыбнулся я.

Ее смех я почувствовал у себя в груди, затем она приподнялась на руках. Я ощутил, как она выгнула спину, когда я вцепился ей в бедра. Она начала двигаться на моем колене, выясняя проблему, о которой я говорил.

– Мне нравится решать возникающие проблемы сразу, – поддразнила она.

Я быстро сел, заставив ее взвизгнуть от удивления. Как только я прижался спиной к изголовью кровати, я поднял бедра и грубо толкнул ее вниз. Она тяжело задышала, но продолжала двигаться.

Она уже была такой мокрой, и ощущение, что она скользит по мне, быстро отправило меня в точку невозврата. Я наклонил голову и нашел ее грудь, оставив мокрую дорожку до ее соска, и захватил его губами. Она прижала мою голову к своей груди и поднялась на коленях. Я устроился между ее ног и помог ей медленно опуститься, поглощая меня скользким жаром.

– Ты чертовски хороша, – пробормотал я, уткнувшись в ее кожу. – Возьми меня грубо, малыш.

Она сделала точно то, о чем я просил. Она обезумела, объезжая меня, контролируя себя, чтобы дать задний ход, когда станет чересчур. Я не отпускал ее бедра и помогал держать ритм, который подводил нас обоих к грани.

Кончая, она прошептала мое имя. Это побудило меня ускорить движения.

Мы вцепились друг в друга на несколько минут, замедляя дыхание, пока я исследовал ее тело руками в сотый раз.

Я знал каждый дюйм ее тела. Мои прикосновения заставляли ее вздыхать, впадинки и изгибы, которые я обнаруживал, все до единой врезались мне в память.

Я все еще хотел видеть ее. Я точно хотел знать, какого цвета ее кожа. Я хотел видеть мурашки, я чувствовал, как они появляются, когда-бы я ни прикасался к ней.

Но у меня было живое воображение.

Этого было бы достаточно, пока.

***

Мне снилась Грэйс.

Я даже не знал, что мы снова уснули, но Грэйс была на мне, ее грудь вздымалась от вздохов. Я лишь мог представить, как она выглядела на мне, я мог видеть это только во сне. Забавно, что по-настоящему я предпочел бы касаться этой кожи, чем видеть ее.

Грэйс открыла рот, чтобы закричать, ее лицо было расплывчатым в моем подсознании, но единственный звук, который я мог услышать, был пронзительный звонок телефона. Я открыл глаза и вздрогнул. Все еще ничего, но правый глаз болел, напоминая мне об ощущении резкого перехода из темноты к свету.

Грэйс свернулась клубочком в моих объятиях, лицом прижалась к моей груди, а ее рука снова лежала у меня на сердце. Телефон продолжал звонить, но она даже не пошевелилась.

«Должно быть, я измотал ее сегодня утром», – улыбнулся я про себя.

Медленно пошевелившись, я осторожно дал ей отстраниться от меня. Ее вздох был таким сексуальным, и я уже ощутил возбуждение между ног.

Но телефон продолжал звонить.

Я ощупью поискал на ночном столике и, наконец, нашел раздражающий пластиковый прямоугольник. Открыв крышку, я поднес его к уху.

– Да.

– Меррик? Это Джефф.

При звуке этого имени я окончательно проснулся.

– Доктор Сэмюэлсон?

– Да. Извини, что разбудил. Я, мм, думал, Грэйс подойдет к телефону.

– О, нет, я подошел первым.

Неловко.

– Тогда я перейду сразу к делу. Мне нужно, чтобы ты приехал сегодня в любое время.

Я нахмурился, в животе появился маленький комочек беспокойства.

– Но я был у вас всего неделю назад.

– Я знаю, но это важно.

Я сел, стараясь не сильно потревожить Грэйс.

– Что происходит, сэр?

– Было бы на самом деле гораздо легче, если бы ты приехал, чтобы я смог поговорить с тобой. Я могу связаться с Эммой, если тебе понадобиться.

– В этом не будет необходимости, но мне хотелось бы знать, что происходит. Ты заставляешь меня нервничать.

Джефф вздохнул, и в телефоне раздалось шуршание, потом звук закрывающейся двери.

– Я думаю, что все понял, сынок. После того, как я узнал, что ты пережил, я сделал несколько звонков. Существует реальная возможность, что твой правый глаз можно исправить.

Все мое тело оцепенело, сердце дико забилось.

– Извините?

– Вот почему мне нужно, чтобы ты приехал. Я могу ответить на любые вопросы, которые у тебя есть.

«Возможно, я буду видеть».

Эта мысль казалась мне совершенно чуждой. Это, должно быть, сумасшедший, головокружительный поворот в моем сне. Я почесал ногтями голову, дернув волосы, пока не почувствовал боль.

Это не сон.

– Сэр.

– Я знаю, Меррик. Не думай. Просто приезжай, и мы поговорим.

Я кивнул, правда, скорее для себя. И ответил, чтобы не успеть дать обратный ход.

– Я буду через час.

– Хорошо. Я перенесу оставшихся пациентов.

Я закрыл телефон и снова запустил пальцы в волосы. Плечи дрожали. Легкие пылали. Что происходит?

И как, черт возьми, можно исправить мой правый глаз? Мой левый глаз был поджарен, я знал это и уже смирился, но видеть одним глазом... это гораздо лучше, чем ничего.

Я открыл телефон и нажал кнопку, чтобы позвонить маме. Я говорил тихо, не желая пока разбудить Грэйс. Пока не смогу сосредоточиться.

– Мам.

Я не хотел, чтобы мой голос дрожал, и чтобы она все поняла. Но мимо мамы ничего не проходило. Даже когда это проходило мимо меня.

– В чем дело, милый? Все в порядке? О, Боже, что-то с Грэйс?

– Да. То есть, нет. Все в порядке. Ммм, мне нужно к доктору Сэмюэлсону. Свозишь меня?

– Что происходит, Мэр?

Я прочистил горло и покачал головой.

– Пока не знаю, но он сказал, что у него есть для меня кое-какие ответы.

Маме не нужно было задавать мне вопросы.

– Я буду через десять минут. Дай мне сначала позвонить, чтобы кто-нибудь подменил меня.

Я закрыл телефон и положил его на прикроватный столик. Понадобилось несколько минут, чтобы успокоить мое быстро бьющееся сердце. Грэйс все еще даже не шевельнулась.

Я повернулся, пытаясь найти ее руку. Ее тонкие пальцы были тяжелыми ото сна. Я наклонился к ней и провел носом вниз по ее щеке, по подбородку и вниз по шее, закончив свой путь там же поцелуем. Я пробовал ее на вкус, пока скользил другой рукой по ее талии.

– Ммм, еще пять минут, – сказала она сонно, пододвигаясь ко мне ближе. Как магнит. Это было то же самое притяжение, которое я к ней чувствовал.

– Мне нужно идти, малыш.

Она застыла.

– Да?

– Да, только что звонил твой отец.

Я представил себе выражение ее лица, немного удивленное.

– Что? Правда? Что происходит?

Она села и удержала меня, так чтобы мы не стукнулись головами.

Я поцеловал ее в лоб и запустил пальцы ей в волосы. Я ненавидел лгать ей, но не хотел, чтобы у нее была ложная надежда. Пока я не узнаю точно, что происходит.

– Я не знаю. Но я выясню и дам тебе знать. Ладно?

– Хорошо. Сегодня я помогаю Кире с кое-какими свадебными приготовлениями. Она взяла выходной. Возможно, я поеду туда немного раньше.

– Поспи еще немного. Она будет здесь, когда ты проснешься, – прошептал я ей, целуя ее в нос. – Я только оденусь и уеду, за мной заедет мама.

– Хочешь что-нибудь поесть?

– Нет, я голоден только в одном смысле слова, но прямо сейчас я не могу это иметь, или я никогда не выйду из этого дома.

Она захихикала, когда запустил руку под простыню и скользнул рукой между ее бедер. Я был абсолютно серьезен.

– Веди себя хорошо, – задышала она с трудом, противореча своим словам, приподнимая бедра.

– Я всегда веду себя хорошо, детка, – я крепко ее поцеловал, надеясь, что это неприятное ощущение в животе не было предвестником неприятностей.

***

– Что вы говорите?

Джефф вздохнул и прочистил горло, скрип его стула прорезал тишину в комнате. От этого звука у меня волосы на затылке встали дыбом. Это не казалось реальным, и я не мог ощутить разницу между любопытством и тревогой.

Мне говорили, что отец Грэйс никогда не переставал искать способ помочь мне с глазами. На самом деле, та небольшая поездка, которую совершили наши родители, было совместное усилие в попытке найти больше ответов.

– Я говорю, что благодаря операции есть хороший шанс, что ты сможешь видеть правым глазом. Может быть, не идеально, но уже кое-что.

Операция. Еще одна операция, возможно, могла все изменить.

Нет. Не задерживай дыхание. Пока не надо.

– Как так случилось?

Джефф поерзал на стуле, который снова скрипнул, потом заговорил.

– Тот твой жар, должно быть, сделал все еще более чувствительным. И слава Богу. Тот факт, что у тебя вообще была чувствительность к свету, и было первым ключом.

– А операция? – спросил я, зная, что она будет непростой.

– Ну, мне понадобится провести несколько исследований. Это будет самая что ни на есть обычная операция по удалению катаракты с некоторыми незначительными изменениями. Это риск, но хуже от нее не будет, если ты именно это хочешь знать.

– Это значит, что, возможно, это то, что со временем могло вернуться само собой?

– Нет, наоборот, это станет только еще болезненнее, пока тебе в любом случае не понадобится хирургическое вмешательство, чтобы это исправить. По крайней мере, такова моя теория.

– Меррик, – прошептала мама, положив руку мне на плечо. – Это шанс. Это легкое решение.

– Неужели? – огрызнулся я, сжимая челюсти, чтобы сдержаться и не сказать чего-нибудь похуже. – Я так не думаю, мам. Это надежда. Мы все знаем, во что может превратиться надежда, когда результат оказывается не тем, что мы хотели.

– Сынок, что ты теряешь?

Ничего.

Все.

Я, наконец, смирился с тем, что никогда не стану прежним. Теперь я был другим человеком. У меня были планы и надежды насчет себя. Слепого.

Последние несколько месяцев я провел, борясь с кошмарами. Борясь со стрессом, который наводнял мой разум. А теперь, когда я, наконец, понял, как с этим справиться, случается такое.

Что, если то, что я верну себе зрение, изменит меня? Что, если мне снова придется столкнуться со всем этим? Видеть это у себя в голове – это одно, но быть способным видеть шрамы и результат того, что со мной случилось, – это другое.

– Я могу подумать об этом? – спросил я, не обращая внимания на напряжение, идущее от мамы.

– Конечно, – вежливо ответил Джефф. – У тебя еще есть время, сынок.

Я встал, повернулся к двери, или туда, где, как я думал, была дверь. Оказалось, то была всего лишь стена. Мама была прямо за мной, и она помогла мне выйти из здания, не сказав ни слова.

Что она еще могла сказать, чего не говорила раньше?

– Хочешь сходить пообедать? – спросила она, когда мы сели в машину.

– Нет, спасибо. Я просто хочу поехать домой.

– Тебя ждет Грэйс?

Я покачал головой. Она будет занята подготовкой к свадьбе к тому времени, но я и сам буду в порядке. Как она всегда говорила мне, что я буду в порядке. И, в конце концов, я пришел к выводу, что согласен с ней.

Поездка длилась слишком долго. Дольше, чем должна была, потому что мне нужно было побыть одному. Я даже не помнил, думал ли я о том, что происходило за окном, на дороге. Меня это больше не волновало.

Я мог вернуть себе зрение.

От этой мысли меня тошнило, что лишь приводило меня в ярость. Мне следует быть счастливым по этому поводу. Мне не нужно было думать об этом.

Что же тогда?

Потому что все изменилось, и я не хотел, чтобы эти изменения вдруг исчезли.

Мама помогла мне войти в дом и начала прощаться, но я остановил ее.

– Пожалуйста, не говори Грэйс.

– Почему нет?

– Потому что. Мне нужно немного времени.

– Милый...

– Мама, пожалуйста. Я не хочу давать ей ложную надежду. Хотя бы пока не выясню все.

Она взяла в руки мое лицо и поцеловала в щеку.

– Ладно, сынок. Тебе решать.

– Спасибо.

– Не благодари меня пока, – ответила она. Следующее, что я почувствовал, это то, что меня похлопали по груди и дернули за рубашку, чтобы разгладить ее. Проявляя заботу обо мне, как и всегда. – Я позвоню тебе позже. Держи телефон при себе, хорошо?

– Хорошо, но прежде чем ты уйдешь, сделаешь мне одно одолжение? – заикаясь, произнес я, борясь с решениями, которые я принял в голове.

– Конечно.

– Позвонишь кое-кому от меня? Я не знаю номер, но он записан где-то в моей комнате.

– Райан?

Я кивнул, не удивившись, что она точно знала, что нужно было сделать. Это был ее телефон, на который он так много раз звонил раньше, пытаясь поймать меня.

Я услышал, как мама шарит в своей сумке, затем гудок ее телефона. Она набрала номер в моем телефоне.

– Просто нажми «отправить», – сказала она, затем крепко обняла меня и ушла.

Я добрался до кухни и сел за стол. Предстоял долгий запоздалый разговор, и мне многое нужно было сказать.

Я нажал «отправить», у меня дрожали руки, я не был уверен, будет ли мой лучший друг вообще со мной разговаривать. Но я должен был попробовать. Мне нужно было кое-что привести в порядок, чтобы я смог сосредоточиться на чем-нибудь еще.

– Алло?

– Райан?

– Да, могу я спросить, кто звонит?

Я сделал глубокий вздох, прочистив горло так, чтобы голос не подвел меня.

– Это Меррик.

Тишина.

Я мог лишь представить, что творится у него в голове. С самого начала я игнорировал все попытки, связаться со мной, пока он просто не перестал пытаться. В последний раз я разговаривал с ним в больничной палате в Германии, всего через несколько минут после того, как я получил серебряную звезду за все, что, по мнению Вооруженных сил, я сделал. Я, не колеблясь, потребовал, чтобы он покинул палату. Я сразу же после этого пожалел об этом, но переборол это чувство.

Вот как далеко на самом деле я зашел в то время. Я не хотел иметь ничего общего с человеком, ради спасения жизни которого я рисковал своей собственной.

– Меррик. Ого, вот это сюрприз.

– Да, я знаю. Прости за это.

– Прости? Друг, тебе не за что извиняться, – настаивал он. – Это все абсолютный капец. Я понимаю.

Я был не единственным, кто что-то потерял в той атаке. Райан потерял одну руку и перенес множество операций на другой, пытаясь по кусочкам собрать свои разбитые пальцы. Остальные раны преимущественно были поверхностные, обширных ожогов было очень мало. Он также не мог слышать одним ухом. Я не сомневался, что он считал это просто неудобством, но я знал, что такое, когда не хватает части тебя.

– Я не жду, что ты что-нибудь скажешь, черт возьми, Меррик, потому что, что мы можем сказать друг другу? – добавил он.

– Все же…

Он засмеялся.

– Тогда извинения приняты. Просто не игнорируй меня больше, и я обо всем этом забуду.

Я покачал головой, улыбаясь, потому что в этом был весь Райан. Всепрощающий болван, который слишком переживал за меня.

– Не буду.

– Спасибо, Меррик. За то, что спас мою жизнь. За то, что был достаточно сильным, чтобы сделать это. Я жив благодаря тебе.

– Райан...

– Нет, дай мне закончить, – потребовал он, потом сделал глубокий вдох. – Благодаря тебе у Миранды есть муж. У Шарлотты есть отец. Нет ничего в мире такого, что ты мог бы сделать, из-за чего я перестал бы быть твоим другом. И все в этом духе, Меррик. Я рядом.

Сказать было нечего. Мы поняли друг друга, и я не собирался с ним ссориться.

– Итак, – он перевел тему ради нас обоих, никто из нас не хотел показаться слишком эмоциональным. – Расскажи мне, как идут дела? Ты приспособился?

Я расчесал волосы пальцами, вспомнив, как много на самом деле времени заняло перестать так сильно злиться. Возможно, не так много, как у других, потому что у меня было кое-что, чего не было у других.

– Я близок к этому, мне помогают.

– Общаешься со специалистом с базы?

– Больше нет. Кое с кем получше.

Я закрыл глаза и подумал о Грэйс.

– Ты кого-то встретил, не так ли?

– Да. Встретил.

– Что ж, я хочу с ней встретиться. Если она единственная, кто пробилась через твой медный лоб, должно быть, она действительно особенная.

Я рассмеялся.

– Она очень особенная.

Мы говорили о моем выздоровлении и лечении. Он рассказал мне о проблеме, которая у него появилась из-за ран, и как Миранда не позволила ему долго ныть по этому поводу.

– Она все время так занята с Шарлоттой, что мои жалобы больше похожи на белый шум, – сказал он, коротко рассмеявшись.

– Наслаждаешься отцовством?

– Боже, да. Каждую минуту. Я не мог долго ее держать, до недавнего времени, из-за рук. Но, друг, слышать, как кричит эта малышка... это самый красивый звук в мире.

– Могу поспорить, Миранда думает по-другому.

Он засмеялся, напомнив мне обо всех тех временах, которые мы проводили, просто так и смеясь. У меня были друзья, когда я был моложе, но ни один из них не был таким верным и замечательным, как Райан Уорнер. Этот человек просто был совершенен до кончиков волос.

– Итак? Хочешь еще мне что-нибудь рассказать? – спросил он напрямик.

Он также знал, как добыть информацию. Это было одно из умений, которое восхищало капитана Боумана еще во время нашей учебы.

– Мне нужно принять одно решение, и, хоть убей, я не могу понять, почему это так трудно.

– Я весь внимание. Ну, почти.

Я рассказал ему, что я узнал всего час назад. Затем я рассказал, чего я боялся. Он понял усилие, которое потребовалось, чтобы понять, о чем я. Каким же облегчением было знать, что я не был полным тупицей.

– Слушай, Меррик. Только потому, что я не могу слышать обоими ушами, не значит, что я не могу слышать вообще. Это не уменьшает испытания, просто заставляет меня ценить все это больше. Ты вернешь себе зрение на один глаз, и это ничего, черт возьми, не изменит, кроме того, что ты будешь видеть.

Что ж, если он так ставит вопрос...

– Я не думаю, что снова смогу пройти через это. У меня планы, жизнь. Наконец, меня есть жизнь, которую я могу ценить.

– Я понимаю. Правда. Но что случится после этого?

– Я не знаю.

– Так, чего ты на самом деле хочешь? Если у тебя планы, разве тебе не следует знать?

Единственное, что я знал точно, это то, что я хотел, чтобы Грэйс была в моей жизни. Всегда. Короткое время, в течение которого мы были вместе, изменило больше, чем когда-либо изменило бы, если бы я мог видеть. Я также хотел, чтобы жизнь что-то значила.

– Есть идея. Как насчет того, чтобы ты приехал к Моне в гости, – предложил Райан. – От тебя это всего в паре часов. Возьми передышку. Подари этой Грэйс поцелуй и скажи, что тебе нужно на минуту отлучиться. Приезжай навестить Шарлотту, попьем пива, поедим чего-нибудь вредного.

– Звучит по-настоящему здорово.

– Хочешь, чтобы я приехал за тобой?

– Нет, – сказал я, качая головой и чувствуя себя немного более расслабленным. – Я позвоню Мике: посмотрим, есть ли у него немного времени, чтобы прокатить меня.

Райан тихо засмеялся.

– Хорошо, потому что я хочу встретиться с этим парнем. Выясним, на самом ли деле он такой умный, как ты говоришь.

– О, это правда. Поверь мне, – улыбнулся я. Он доказывал мне это слишком много раз, чтобы думать по-другому.

Прежде чем попрощаться, мы решили еще пару вопросов. Я позвонил Мике, и он согласился подвезти меня к Моне, когда закончит свою смену.

У меня было два часа, чтобы подумать. Два часа, чтобы решить, что сказать Грэйс.

Я думал, трудной задачей было вступить в Вооруженные силы. Думать о том, как сказать женщине, которую я любил, что снова смогу видеть, было не страшно. Вероятность, что это может не случиться, – вот что приводило меня в ужас. Я так сильно пытался отогнать надежду, но она все равно была со мной.

Я? Я смог найти способ справиться с этим. Но я не хотел, чтобы Грэйс вообще пришлось это делать.

Поэтому я принял самое глупое решение из всех. В конце концов, я человек. Сколько у меня еще будет таких решений за всю мою жизнь, не так ли?

Глава 19

Грэйс

За прошедшие выходные от Меррика было всего несколько звонков. В основном «доброе утро» и «спокойной ночи», но я все равно была благодарна и за это.

Он старался быть предельно кратким, сказав мне, чтобы я не волновалась и что мы скоро увидимся. Он спросил, как у меня дела на новой работе, немного рассказал о Райане, Миранде и маленькой Шаротте, затем пожелал мне хорошего дня или спокойной ночи.

Я была в восторге от того, что он, наконец, решил увидеться с Райаном. Когда он позвонил мне в пятницу после полудня, чтобы рассказать об этом, я больше не могла его поддержать. Позади меня стояла Кира, тоже подпрыгивая от счастья. Как же это важно для него, думали мы. Плюс, она также была заинтересована в этих отношениях, как и я.

Или она мне так говорила.

– Это Меррик Тэтчер, Грэйс. Не пойми меня неправильно, Джош – мой мир, и я очень сильно люблю его; но Меррик Тэтчер! Если кто тебя и заслуживает, так это он.

Я была так занята, помогая ей со свадьбой, что даже не думала о том, каково это будет на самом деле – не видеть Меррика. Это было, как будто часть меня отсутствовала, пока его не было. И не потому, что я привыкла проводить с ним время.

Меррик скрывал что-то от меня, и я не могла понять, что.

Я знала, что это было связано с тем, что он обсуждал с моим отцом, но сколько бы раз я ни просила папу рассказать мне, что происходит, он отказывался. Он говорил не беспокоиться об этом, говорил, что Меррику нужно было самому с этим разобраться.

Это пугало меня больше всего.

Сам он мог делать что угодно, но я-то знала, через что он прошел, и как легко было снова упасть во тьму, в которой он жил после нападения. Я также не могла бороться с ощущением, что между нами все это заканчивалось. Так же, как и раньше.