Текст книги "Живой (ЛП)"

Автор книги: Джессика Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Это просто был еще один обычный день, насколько он мог быть обычным, – начал я, сглотнув комок в горле, лежа щекой на животе Грэйс. – Мы выехали как в любое другое утро после наших компиляторов и компьютерных шин (прим. компилятор создает законченный вариант программы на машинном языке).

Она наклонилась вперед и поцеловала меня в макушку, неосознанно даря мне спокойствие, которое мне было необходимо, чтобы сказать ей, что случилось.

– Это был просто еще один день.

Мама и отец даже не знали. Я так и не смог никому рассказать. Поэтому, когда это все вышло на поверхность, не было способа сдержать это. Особенно когда это пожирало меня каждый божий день.

– Поездка обычно занимала пару часов в зависимости от того, с чем мы сталкивались. Я был на пассажирском сидении как командир, Эрик был за рулем, а Райан был за пушкой. Всё как и всегда. Дариус рассказывал о какой-то цыпочке, которая начала писать ему пару месяцев назад, и мы просто вместе смеялись. Как будто это было единственное, что нас волновало.

Это был первый сигнал опасности, который мне следовало увидеть. Если ты слишком расслабляешься, происходит какое-нибудь дерьмо. Каждый. Раз.

– Эрик ударил по тормозам, резко, и все мы заткнулись. Именно Дариус спросил, какого черта происходит, потому что это была незапланированная остановка. Я сообщил остальному конвою, чтобы они подождали, пока мы все не исправим. А Эрик… – глубокий вдох, – он только посмотрел на меня. Ничего не говоря. Я помню, что он так побледнел, даже больше, чем обычно, будто он увидел приведение. Я никогда не забуду, на что походил этот страх. Он увидел это до того, как у нас появился хотя бы шанс. Он всегда видел беду первым, вот почему он был водителем.

Пальцы Грэйс вернулись к моим волосам, и я закрыл глаза, успокаивающее прикосновение помогало мне не потерять почву под ногам. Мой голос казался наждачкой, каждый вдох требовал огромных усилий.

– Все произошло так чертовски быстро, Грэйс. Я увидел страх на лице Эрика за долю секунды до того, как отражение сверкнуло в моих глазах, и я знал. Это был сигнал. Я даже не успел сделать полный вдох до удара.

– Что это было? – тихим голосом спросила Грэйс.

– СФЗ. Снаряд, формирующийся при взрыве заряда. Это просто перевернутая медная пластина в гребаной жестянке со взрывчаткой. Именно планировка делает его таким смертельным. Расплавленная кинетическая ракета. Она точно ударила в водительское сиденье, и Эрик просто... исчез. Эта вещь прожигала все насквозь. Я думал, что умер. Вряд ли я выжил бы в этой громадной, огненной дыре в передней части броневика. Но я выжил и чувствовал, что горю, сильнее, чем ранение в бок, – я протянул руку к ребрам, вспомнив, как ожог разошелся по коже. – Я даже не знал, что у меня сломана нога, пока не нашел Райана, висящим на боку броневика. К тому времени адреналин прилил так быстро, что я снова мог бы нанести удар и так ничего и не почувствовал бы.

– Я оттащил Райана на 50 футов сломаной рукой. Мне пришлось просунуть пальцы под его жилет и использовать все силы, которые еще остались у меня в руке. Они уже начали стрелять. Каждый удар по моему жилету сбивал меня с ног. Но я должен был убрать оттуда Райана. Это была единственная мысль в моей голове. «Он должен увидеть свою дочку».

Я вспомнил о боли в ту секунду, когда мы свалились за вторым грузовиком. Как только я оказался на земле, подняться уже не смог. Я попытался и, возможно, именно это расстраивало меня больше всего. Я попытался, но не смог. Пыль в воздухе от пуль, ударяющихся в землю вокруг нас, жар от огня, крики; я хотел это исправить. Но не смог.

– Я собирался вернуться за Дариусом, но он уже исчез, и броневик горел как костер на четвертое июля, – объяснил я ей напряженным голосом, переживая отчаяние, которое я чувствовал в тот момент.

Грэйс дышала со мной, еще раз потерев мне плечи, чтобы снять напряжение, овладевшее мной. Ее пальцы не покидали меня.

– Ты бы не подумала, что существует звук, когда плавится метал, но он есть. Сначала это шипение, затем громкий стонущий скрежет, как будто великан только что протянувший руку и медленно сокрушающий все вокруг своими пальцами. Затем все это рушится само по себе. Я слышал рев огня вперемешку с вызываемыми эвакуационными вертолетами. Я слышал их так ясно и видел панику на лицах некоторых вокруг меня. И я знал. Была вероятность, что нас не собираются спасать.

– В тот момент ты все еще видел?

Я кивнул.

– Последнее, что я видел, был огонь и Райан, в крови и без сознания. Затем все потемнело. Я видел достаточно, чтобы почувствовать приближение конца. Как достаточно, чтобы почувствовать, насколько бесполезным я был.

– Меррик.

– Я знаю. Я знаю, это неправильно, но это правда.

Она опустилась на кровать, и ее теплое дыхание коснулось моей щеки. Взяв в руки мое лицо, она поцеловала меня, нежно и медленно. Этот поцелуй не был похож на страстные поцелуи, которыми мы обменивались, прежде чем заснуть, но был не менее сильным.

– Все в порядке, Меррик. Иногда чувствовать себя слабым и ранимым нормально.

Я начал качать головой, но она снова поцеловала меня, и мои мысли унеслись куда-то в другое место.

– Это делает нас сильнее, – сообщила она, прижимаясь лбом к моему лбу. – Это готовит нас к тому, что случится.

– И что случится?

– Что-то большее. Но мы не позволяем этому сломить нас полностью. Мы боремся с этим, даже когда мы чувствуем конец. Мы плачем, кричим и злимся, но не сдаемся.

Я сглотнул, чувствуя, как тепло разливалось в моей груди, когда она говорила.

– Как я не видел тебя раньше, Грэйс?

Вместо ответа она снова меня поцеловала, но теперь я взял на себя инициативу. Мне не нужен был ответ, и я больше не хотел разговаривать. Я просто хотел ее.

Я провел языком по ее губам, желая, чтобы она открыла их для меня, и она так и сделала. Она выгнула спину дугой, прижавшись своим теплым, мягким телом ко мне. Я перекатился и оказался над ней, балансируя на локтях так, чтобы не упасть на нее, и прижал колено между ее ног. Оно болело, но мне было наплевать. Это стоило боли.

Я скользнул рукой вниз по ее боку, по ее бедру, подняв ее ногу, чтобы она обвила мое бедро. Грэйс застонала и начала качаться туда и сюда, сильнее прижимаясь к моему колену. Я со стоном оторвался от ее губ и поцелуями спустился виз к ее шее, зарывшись там лицом, пока я пробовал ее на вкус. Она продолжала двигаться на моем колене, ее дыхание становилось тем быстрее, чем ближе она подходила к освобождению.

Это было самое сексуальное, что я когда-либо испытывал: Грэйс использовала меня, чтобы доставить себе удовольствие. Я хотел ее еще больше.

Скользнув рукой снова к ее заду, я потерся бедром о ее бедро. Я хотел оказаться внутри этого упругого тела, но она зашла слишком далеко, и я не хотел останавливаться. Она была близко. Вряд ли я лишил бы ее этого.

Она обвила рукой мои плечи, двигаясь быстрее. От несдерживаемого стона, слетевшего с ее губ, у меня закружилась голова, как и от возбуждения. Я был твердый как сталь, потому просто прижался к ее животу. Сколько времени прошло для меня? Слишком много. Я не выдержал бы больше.

Я держал колено именно там, где она хотела, и приподнялся на руках. Я хотел смотреть на нее, видеть, как она кончит на мою ногу. Я хотел видеть, зальет ли ее лицо краска смущения, и как будут выглядеть ее губы, когда она закричит. Но я не мог. Не моими глазами.

Итак, я медленно провел рукой вверх по ее телу, взял ее грудь и почувствовал, как она заполняет мою руку. Совершенно. Когда я нашел дорогу к ее шее, то обвил ее пальцами, ощутив ее прерывистые вдохи и выдохи.

– Меррик, – прошептала она. – Я собираюсь...

– Я хочу почувствовать это, Грэйс, – я продвинул колено еще немного вперед, и когда ее бедра поднялись, у нее перехватило дыхание.

– Да.

Я как можно нежнее скользнул пальцами вверх по ее шее, по подбородку, в поисках ее губ. Ее горячее дыхание обвевало мои пальцы, и ее губы раздвинулись шире, когда я провел по ним. Я прижал колено еще сильнее, и она схватилась руками за рубашку на спине, закричав.

Ее нежная кожа стала горячей под моими пальцами, и я не смог сдержать ухмылку. Я закрыл глаза и представил ее щеки розоватого цвета. Они и должны были быть такими. Каждая мышца в ее теле напряглась, затем расслабилась, постепенно заставляя ее тяжело дышать.

Когда она кончила, в моей груди прокатился рык, электрический разряд пронесся по позвоночнику. Я не мог остановить это, да и не хотел. Я кончил с трудом, упав на Грэйс, как только все закончилось.

Она обвила меня руками за плечи, дыша вместе со мной, выдерживая мой вес. Наконец я перекатился на бок и зарылся лицом ей в шею, вдыхая ее сладкий аромат, теперь смешанный с моим.

Мы лежали там долго. Полностью одетые, в тишине, и не двигаясь.

В безопасности.

***

– Они здесь!

Я услышал голос, громкий и ясный, когда мы проходили через ворота к дому Киры в воскресный полдень. Я держал Грэйс за руку, пока она спокойно вела меня по траве. Сегодня никаких костылей. Почти шесть недель с ними для меня достаточно. Я все еще хромал, но боли почти не было. Я ощущал холодный осенний ветерок, и до моего носа дошел запах жареного мяса.

Последний барбекю, на котором я был, состоялся еще в Ираке, под палящим солнцем пустыни, которое жгло меня. Мясо было пережарено, и единственной доступной в то время едой были бобы и консервированная картошка. Наслаждаться днем, подобным этому, было нелегко. Особенно когда все наши уши слушали тот трескающий свист от миномётных снарядов.

Очевидно, барбекю у друга на заднем дворе, прямо в центре Моргане, Юта, будет гораздо лучше. Спокойнее.

Так что я постарался расслабиться. Не обращая внимания на неуместное беспокойство, от которого часть меня не хотела избавляться. Та часть, которая ждала, что мир отнимут. В любую минуту.

– Дыши, – прошептала Грэйс, прижимаясь ближе ко мне.

Теперь она понимала. Все те эмоции и расстройства, которые я переживал, всякий раз, когда мы ни выходили из дома, были готовы вырваться наружу. Иногда невозможно было их сдержать.

– Добро пожаловать, Меррик, – поприветствовал мужской голос.

Грэйс остановилась, но продолжала держать свою руку в моей. Это расстраивало – неспособность взглянуть на людей на заднем дворе, но я доверял Грэйс.

Это была не пустыня. Это были не враги.

– Меррик, это Джош и Кира, – звонким голосом сказала Грэйс, сжимая мои пальцы.

Я протянул другую руку и подождал, пока кто-нибудь ее возьмет.

– Рад наконец-то познакомиться с тобой. Я помню тебя с тех самых пор, Джош, – твердой хваткой он медленно тряс мою руку вверх и вниз.

– Так рад, что ты здесь, – сказал Джош, прежде чем отпустить мою руку. – Как же давно это было.

Я опустил руку, но маленькая ручка поймала ее и протянула ее вперед.

– Боже мой. Поверить не могу: Меррик Тэтчер в моем доме.

Кира. Без сомнения.

– Ну, привет, – прогрохотал Джош.

– Все в порядке, милый. Он все равно занят, – захихикала Кира, держа мою руку немного дольше, чем считалось нормальным.

– Она невыносима, – побормотал Джош, когда Кира, наконец, отпустила его.

Грэйс прижалась ближе ко мне, и я поднял руку и обнял ее за плечи. Она скользнула прямо на место и обвила меня рукой за талию.

– Я занят, но приятно наконец с тобой познакомиться, Кира, – сообщил я.

– Хорошо. Не будь придурком, и мы поладим без проблем.

Мой смех возник так неожиданно, появившись глубоко внутри. Неудивительно, что Грэйс так любила свою подругу. Она была очень интересной.

– Обещаю не быть придурком, – улыбнулся я, неловко подмигнув, так как я понятия не имел, направлены ли вообще мои глаза на нее.

Все же она еще раз хихикнула.

– Тогда присядь. Бургеры почти готовы.

– Спасибо, Кира, – кивнул я.

В ее вздохе был намек на благоговение.

– Меррик Тэтчер.

Думаю, Грэйс говорила мне правду, когда рассказывала, что она и Кира много лет назад были по уши в меня влюблены. Я улыбнулся, давая ей единственное, от чего у нее перехватывало дыхание. Кира не разочаровывалась.

– Ладно, Казанова, иди и сядь со мной, – засмеялась Грэйс, притягивая меня в сторону и помогая мне сесть на стул.

Как только я устроился, мне показалось, что я смог сосредоточиться на всем остальном. Грэйс представила меня Гэри и Кристи, затем Майклу и Джен. Все они сказали, что рады наконец-то со мной познакомиться и что они рады видеть, что я иду на поправку.

Это было удивительно.

Я ожидал больше неуверенности, чем на самом деле было, особенно когда я хорошо знал, черт, что мои шрамы выглядели не особо красиво. Они должны были задавать вопросы, но все они, казалось, хотели знать обо мне, а не о том, что случилось.

В конце концов, мне удалось полностью расслабиться к тому времени, как мы начали есть. Разговор зашел о братьях Колсон и о том, что они все вытворяли. Грэйс и другие женщины разговаривали о свадебной ерунде, пока Джош рассказывал мне о своей учебе на парамедика.

Он рассказа мне, что знал несколько медиков, которые служили в Ираке в то же время, когда я там был. Выходит, что мир гораздо меньше, чем я представлял.

Двое мужчин в том же конвое были его добрыми друзьями. Они вернулись домой недавно, и вместо беспокойства, которое я ощущал, думая о том дне, я чувствовал гордость. Гордость за людей, которые воевали со мной и честь, которую я имел служить рядом с ними.

Это было что-то новое. Что-то, что как я думал, я потерял, когда вернулся домой раненый.

– Надо будет как-нибудь собраться вместе с ними, как только ты будешь к этому готов, – предложил Джош.

– Звучит здорово, – ответил я искренне.

Рука Грэйс легла мне на бедро, и я выпрямился. Она не отходила от меня весь день, и каждое прикосновение ее руки заставляло мою кровь пульсировать.

После того момента в моей комнате я не мог выпустить ее из рук. Мы не обсуждали произошедшее, да нам и не нужно было. Не было никакой неловкости, а даже наоборот, от этого я лишь хотел ее еще больше.

– Итак, Меррик, – заметила Кира. – Что ты собираешься делать, когда выздоровеешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, тебе нужно закончить образование? Или ты собираешься найти работу на базе?

Я никогда об этом даже не думал. Грэйс и я говорили о том, чего мы хотим, но самое важное было, хочу ли я путешествовать или овладеть шрифтом Брайля.

Работа, которая у меня была до моей дислокации, больше не была вариантом. Черт, большинство занятий больше не были вариантом. Это была просто еще одна вещь, от которой я отказался, даже не думая об этом.

– Понятия не имею, – сказал я немного нерешительно.

– Что ж, я уверена, у них есть работа на базе, которую была бы тебе по силам.

– Я не знаю.

– Почему нет?

Грэйс протянула руку к моей руке.

– Ты думал о том, что собираешься делать?

Я покачал головой.

– Быть слепым: у этого свои недостатки.

– Понимаю, – улыбнулась Грэйс. – Это не значит, что это должно тебя остановить.

Я обдумывал этот разговор весь остаток дня. Возможно ли было найти работу и как-то себя обеспечивать? Проживая день за днем, у меня, на самом деле, оставалось немного времени для планов. Плюс, я бы согласился, что какое бы будущее я ни дал Грэйс, оно было бы экстравагантным, но я бы это компенсировал тем, что был бы человеком, которым она гордилась бы. Любым способом, каким смог бы.

Возможно, мне не пришлось бы просто соглашаться с этим. Возможно, я был неправ.

А может быть, просто я мог бы это принять.

***

– Ты молчишь, – заметила Грэйс, когда тем поздним вечером мы заехали на подъездную дорогу. – Я сказала что-то не так?

– Нет, совсем нет, – заверил я ее. – Даже наоборот, ты и Кира заставили меня задуматься.

– Над чем? – она выключила зажигание и ждала.

– Над тем, что ждет меня в будущем. Я никогда не думал о работе или что я мог бы делать. Просто я не представлял себе это возможным.

– И?

Я вздохнул, протягивая руку через приборную панель, чтобы найти ее руку.

– И я с нетерпением этого жду.

Я знал, что она улыбается, но она все равно подняла мою руку к своему лицу. Я почувствовал, как растягиваются в улыбке ее губы, затем она поцеловала мои пальцы.

– Хорошо.

Мы вошли в дом, и сексуальное напряжение, которое я чувствовал весь день, достигло своего апогея. Мы были одни, и внезапно мне дико захотелось повторения пятницы.

В конце концов, я человек.

Грэйс закрыла дверь за нами, и я перестал с этим бороться. Я услышал ее удивление, когда я дал задний ход и пригвоздил ее к двери. Она подняла руки к моей груди и со свистом вдохнула, когда я подошел к ней ближе и грубо прижал свое тело к ее. Я почувствовал, как она обвила меня руками за шею, когда наклонился, чтобы ее поцеловать.

Она изогнула пальцы в моих волосах, притягивая меня ближе, когда наши губы сомкнулись. Я прижал руки к холодному дереву по обе стороны от ее головы и усилил поцелуй. Она выгнула спину дугой, прижимаясь ко мне, как всегда делала, заставив мою кожу гореть.

– Черт, Грэйс. Я прямо сейчас так сильно хочу тебя.

Ее стон скользнул по моим губам, затем она запрокинула голову назад, когда я лизнул и ущипнул нежную кожу ее шеи. Я мог бы стоять так вечно, пробуя Грэйс на вкус, пока она обнимала меня. Я обнял ее за талию и поднял ее с пола, чувствуя приступ боли в ноге, которая меня нисколько не волновала.

– Меррик, подожди.

Ее запыхавшийся голос едва доходил до моего сознания, но я нашел силы остановиться.

– В чем дело?

– Я не хочу, чтобы ты причинил себе вред.

– Поверь мне, это стоит боли, – зарычал я и снова нырнул к ее шее, чтобы попробовать ее на вкус, проводя тропинку к обнаженной ключице.

– О, Боже.

– Ты можешь называть меня Меррик, – пробормотал я, слегка покусывая ее кожу.

Она издала хриплый смешок и отстранилась как можно дальше, насколько позволила дверь, которая упиралась ей в спину.

– Меррик, мы не можем.

Я вздохнул, ставя ее на пол и в последний раз поцеловав ее в шею.

– Я забыл о причине, – признался я.

– Я все еще твоя сиделка и хотя сегодня у меня выходной, я не хочу рисковать.

– Понятно. Я понимаю, – вставил я. – Значит, ты уволена.

– Прости?

– Я только что тебя уволил.

– Ты не можешь...

– О, думаю, что могу.

– Меррик.

– Грэйс.

Она издала звук разочарования, который лишь заставил меня улыбнуться. Она была так чертовски сексуальна, когда злилась, и даже слегка топнула ногой.

Я прижался лбом к ее лбу, целуя кончик ее носа.

– Я позвоню завтра утром в больницу и попрошу, чтобы меня официально уволили, – сказала она.

Я не мог устоять.

– Я могу дать тебе официальное увольнение прямо здесь, и это займет всего несколько минут.

Она засмеялась, запрокинув назад голову достаточно, чтобы я мог погрузиться в ее больше. Она любила, когда я целовал ее в шею. Мне всегда было мало.

– Пожалуйста, Меррик.

Я встал и поправил штаны.

– Ладно. Я перестану, но мне будет очень больно.

– Где? – спросила она, наверняка взглянув на мою ногу.

– Не там. И боль не в плохом смысле слова, – я выпятил нижнюю губу, притворно надувшись, а она взяла ее между своих губ и укусила. Она точно знала, как на меня это действовало, но прежде чем я смог что-то с этим сделать, она прижала руки к моей груди и мягко отстранила меня.

– Спокойной ночи, Меррик, – сказала она, затаив дыхание. Потом она вышла за дверь, прежде чем я успел переключиться с одной мысли на другую.

Я запустил пальцы в волосы и несколько минут спустя, чувствуя боль, пошел к себе в комнату.

Как потом меня осенило, это было не сексуальная неудовлетворенность. Хотя я часто чувствовал подобное. И это также было не разочарование, даже если вслед за этим у меня и было такое чувство.

Это было чистое и абсолютное счастье. Решительность.

Я любил Грэйс и не собирался больше ждать, чтобы рассказать об этом.

Глава 17

Грэйс

Почему я настаивала, что мне удастся поспать?

За последние пару часов я в тысячный раз бросила взгляд на часы.

00:30 ночи.

Все мое тело до сих пор ощущало, как Меррик прижимался к нему. Каждая частичка моей кожи все еще чувствовала покалывание от его прикосновения. Я отчаянно желала чего-то. Чего угодно.

Я пялилась на темный потолок комнаты, размышляя, сошла ли я с ума совершенно, или я просто глупая.

Глупая.

Я только что ушла от самого сексуального мужчины, которого когда-либо знала. Мужчины, который был готов дать мне то, что я хотела, и мне не нужно было даже просить об этом. И почему? Потому что я думала, что рискую своей работой.

Кто так делает?

Очевидно, я. А теперь я расплачиваюсь за последствия.

Правда в том, что я нервничала. В последний раз, когда я была с мужчиной, у меня было несколько недель беременности, а он был придурком. Меррик был бы другим, но, черт, если бы я только не отпустила и уже это сделала.

Молча открыв окно в ту же секунду, как вошла в комнату, я слушала, как ходит Меррик. Конечно, я не много слышала, но я видела его тень. Эти плечи, широкие и сильные. Его грудь, такая твердая и мускулистая. Я знала, что он разделся и пошел спать, и его тело было таким соблазнительным.

Это была пытка – знать, что он почти голый и находился так близко.

Закрыв глаза, я запустила руку под простыню и слегка скользнула пальцами по животу. Возможно, если бы я могла немного освободиться, мне удалось бы уснуть. Я не заметила, что тяжело дышала, пока не услышала ворвавшийся в окно голос Меррика.

– Тебе нельзя трогать себя, Грэйс, – прорычал он. – Не сегодня.

Я издала стон разочарования, убрав руку от простыни. Мне не нужно было знать, как он узнал. Было очевидно, что я не могла себя контролировать.

– Почему нет?

– Потому что я так хочу.

Я закрыла глаза, выгнув дугой спину и сжимая вместе ноги. От этого стало только хуже.

– Это странно, что я до сих пор ощущаю твою кожу под своими пальцами? – резко спросил он. – Если бы я мог, я бы залез к тебе через окно прямо сейчас.

– И что бы ты сделал? – спросила я, практически не дыша.

– Мммм, – громко сказал он. – Сначала я бы поцеловал тебя, пока у тебя не закружится голова, прямо так, как ты заставляешь меня чувствовать.

Я медленно выдохнула, уже чувствуя, как кровь разливается по телу.

– Затем я бы очень долго изучал каждый дюйм твоей кожи. Я бы прикасался к тебе везде, везде пробовал бы тебя на вкус. Затем, когда ты была бы готова, промокшая насквозь и умоляющая об этом, я бы пригвоздил тебя к кровати и засунул в тебя свой член. Я бы заставил тебя кончать снова и снова. Всю ночь.

Я слезла с кровати прежде, чем он закончил произносить последние два слова, с шумом закрыв окно и поспешно выбежав из спальни. Я побежала по коридору и потом на цыпочках по фойе.

Я не собиралась больше ждать.

Как только входная дверь, щелкнув, закрылась, я почти бежала через передний двор, босиком и из одежды на мне были только мои трусики-шортики и топ на тонких лямках. Я оказалась у входной двери Меррика за несколько секунд. Запыхавшаяся и возбужденная.

Он меня ждал.

Дверь распахнулась, явив передо мной Меррика, на котором практически ничего не было, кроме боксеров, с той идеальной V на его бедрах и сильными ногами, которые твердо держали его. На его лице читался голод, а между ног виднелась огромная выпуклость. Я сглотнула, шагнув внутрь, находясь всего в нескольких дюймах от него.

– Я чувствую тебя, даже не прикасаясь к тебе, ты знаешь это? – прошептал он. – Каждый нерв в моем теле приходит в состояние боевой готовности, когда ты рядом со мной.

Я резко вздохнула, жар прилил к щекам, и внезапно дверь с шумом закрылась, и он оказался на мне – держа мое лицо в своих руках и жадно меня целуя. Я на секунду обеспокоилась о его ноге, когда он опустил руки мне на ягодицы и поднял меня с пола. Он не вздрогнул от дискомфорта. Напротив, он чувствовал скорее облегчение, чем боль. Я обвила ногами его талию и спиной снова уперлась в дверь.

– Господи. Что ты носишь? – пробормотал он, когда его пальцы скользнули к краю моих шортиков и ниже.

Прикосновение его грубых пальцев к моей обнаженной коже вынудило меня закусить губу, чтобы не закричать. Он прижался упругим животом между моих ног и завладел моими губами в следующем жадном поцелуе. Я несколько часов была мокрой. Он без сомнения чувствовал это, но это не помешало мне качаться на нем в поисках необходимого давления.

Он бормотал что-то, не отрывая губ, прижимая меня сильнее к двери своими бедрами. Когда я нашла равновесие, он скользнул руками вверх по моим бокам, подняв мой коротенький топ вверх. Прохладный воздух коснулся моей кожи и его горячие руки оставили после себя дорожки из гусиной кожи. У меня болели соски, чем больше он приближался к ним, и, наконец, с резким вдохом он взял в свои огромные руки мои обнаженные груди.

– Чертовски идеально.

– Пожалуйста, Меррик, – умоляла я. Ради чего? Я не знала.

Ради чего угодно.

Ради всего.

Я захныкала, когда его руки отпустили грудь, чтобы снять через голову мой топ. Мы оба застонали от облегчения, как только прижались друг к другу, кожа к коже. Мои чувствительные соски скользили по его груди, это сводило меня с ума. Я схватила его за плечи, чувствуя шрамы под правой рукой. Он больше не вздрагивал, когда я прикасалась к нему. Шрамы ни для одного из нас не имели значения.

– Держись за меня, детка.

Я обвила руками его шею и крепко ухватилась за нее. Он повернулся с решительным выражением на лице, пока считал свои шаги. Мы оба засмеялись, когда врезались в стену, но через несколько секунд мы были в его комнате, и он сел на кровать, а я оседлала его.

Нам стало не до смеха, когда он притянул меня за бедра, я тяжело задышала, почувствовав, как он прижался ко мне своим твердым телом. Затем его руки вернулись к моей груди. Медленно. Предвосхищение его прикосновения заставило меня придвинуться вперед, предлагая себя ему. Его голова упала мне на грудь, я задержала дыхание, крича, когда он захватил губами мой сосок.

Его руки все время двигались без остановки. Он коснулся каждого ребра, каждой впадинки и изгиба. Он был везде. Теперь была моя очередь, я провела ногтями по его спине, чувствуя при этом его мышцы.

Когда его руки остановились прямо около моего сердца, он отклонился назад. Мы оба тяжело дышали, неистово желая большего.

– Можно мне это? – спросил он, прижимая руку к моей груди и заставляя меня прерваться.

Счастье, чистое и простое, овладело мной.

Моим сердцем.

Мускул на его челюсти дрогнул, и волнение омрачило его черты лица. Неуверенность за этим взглядом почти разрушила то самое, о чем он хотел попросить.

– У тебя оно уже есть, Меррик.

Он с облегчением вздохнул, глубоко поцеловал меня, затем обнял за талию. Когда он встал, на полпути прервавшись, чтобы поправить ногу, мы ударились грудью друг о друга.

– Будь осторожен.

– Не беспокойся, детка. Я держу тебя. Я не могу упасть с тобой в моих руках. Это просто невозможно.

Мое сердце пропустило удар. Я не думала, что это на самом деле произошло, сердце билось, но все внутри меня замерло.

Это не могло бы на самом деле. Ничто из этого на самом деле не было возможным.

Меррик повернулся, твердо стоя на ногах, и положил меня на кровать. Он двигался на мне, пытаясь поместить свою ногу между моими. Он взял обе мои руки в свои и решительно опустил их над моей головой. Когда он удостоверился, что я не смогу ими пошевелить, он медленно стал скользить пальцами вниз по ребрам.

– Грэйс, я хочу для тебя лучшего. Я знаю, то ты заслуживаешь лучшего, но я слишком тебя хочу, чтобы отпустить. Это стоит риска. Быть способным любить тебя стоит чего угодно.

На мои глаза навернулись слезы, когда я посмотрела на него, увидев искренность у него на лице и желая, чтобы он смог увидеть, какой счастливой он меня делал. Его взгляд был направлен вниз, как будто он смотрел слегка через мое плечо, но по-своему он видел меня. Теперь я это знала.

Он снова поднес руку к моему сердцу и сделал глубокий вдох.

– Если оно мое, я клянусь тебе, я о нем позабочусь.

– Я знаю, Мер.

Я подняла ноги и снова обвила ими его бедра, а он наклонился вперед, поддерживая свой вес левой рукой около моей головы. Рука почти вернулась в нормальное состояние, только создавала ему проблемы, когда он перегружал ее. Я повернула голову, чтобы поцеловать его запястье. Рука над моей головой переместилась к моему лицу, слегка заскользив по моим губам, носу, глазам.

– Я не буду торопиться, Грэйс. Быть рядом с тобой, прикасаться к тебе вот так, стоит наслаждения.

Он начал медленно.

Поцелуи, которые покрывали мое лицо, заставляли меня чувствовать себя красивой. Поцелуи, которые обжигали мою шею, заставляли меня чувствовать себя в безопасности. Затем его пальцы медленно двигались по мне, скользя туда-сюда по впадинкам, я и не думала, что все они были такими интересными.

Меррик считал их очаровательными.

– У тебя самая мягкая кожа, – прошептал он с улыбкой. – И ты пахнешь сахаром.

Я закрыла глаза, когда он водил круги по моей груди.

– Они такие красивые. Они так безупречно помещаются у меня в руках.

У меня глаза закатились, когда он наклонился вперед и коснулся груди ртом. Он слегка щелкнул мой затвердевший сосок языком, затем поднял мою грудь, чтобы поцеловать кожу под ней. Кожу, которой касался лишь край бюстгальтера.

«О Боже».

Это было ощущение, которого у меня никогда раньше не было. Меррик заметил. Он не торопился, как и обещал, и его руки следовали за каждым поцелуем. За каждым укусом. Он считал мои ребра, положив мои руки у меня над головой, когда они инстинктивно опустились.

– Оставь их, Грэйс. Я еще не закончил.

Я захихикала, когда он начал все сначала, щекоча меня самым безумным способом. К тому времени, когда он сделал это с моим пупком, я была не в себе. Все, что я могла делать, – это дышать.

Прикосновение такое сильное. Предвосхищение мощное.

Он поцеловал кожу над моими трусиками, потратив целую минуту, проводя ртом взад-вперед от одного бока к другому. Я судорожно задышала, когда он подцепил пальцами ткань трусиков и медленно стянул их с меня, касаясь моей чувствительной кожи.

Шум в его груди можно было почувствовать в кончиках пальцев ног. Так вот как выглядит настоящее блаженство.

– Обнаженные? – тяжело дыша, спросил он.

У меня глаза чуть из орбит не вылезли, и я подняла голову и увидела его лицо, склонившееся надо мной, плечи, напряженные от усилия, которое не позволяет ему двигаться.

– Это...

– Самая сексуальная вещь на свете? Ммм, да, – зарычал он.

Мой ответ вылетел в окно, когда его губы прижались к обнаженной коже. К черту мою работу. Я ни за что не откажусь от этого.

– Меррик...

Он так быстро поднялся на коленях, что я испугалась, что он собирался остановиться. Затем он снял мои трусики через ноги и отбросил их в сторону. Его глаза были так близко, и я удивилась разочарованию, которое он, должно быть, чувствовал, не имея способности видеть, что он делал.

Я была совершенно неправа, потому что он выглядел более возбужденным, чем я чувствовала. Однако это о чем-то да говорит.