Текст книги "Мыс Грома"

Автор книги: Джек Хиггинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Боже, что будет, если только вас послушать? – спросил Диллон. – Да, ума вам не занимать.

Лейн метнул на него злой взгляд, вынул из кармана конверт и вручил его Фергюсону.

– Как вы приказывали, сэр.

– Ну, так отдайте ему.

Лейн сунул конверт в руку Диллону.

– Это много больше того, что вы заслуживаете.

– Что это у нас тут? – Диллон принялся вскрывать конверт.

– Вам же нужна одежда, не так ли? – спросил его Фергюсон. – Там кредитная карточка на ваше имя и тысяча фунтов стерлингов.

Диллон вынул из конверта небольшую пластмассовую карточку. Это была платиновая кредитная карточка компании «Америкэн экспресс», выписанная на его имя.

– О боже, похоже, вы превзошли самого себя, а, бригадный генерал?

– Пусть вас это не волнует. Все это – составная часть предпринимаемых мною сейчас усилий, направленных на то, чтобы вылепить из вас совершенно нового человека. В свое время вас введут в курс дела.

– Отлично. Тогда я, пожалуй, пойду. Начну тратить денежки.

– И не забудьте прикупить пару чемоданов, Диллон, – сказал Фергюсон. – Вам они понадобятся. Одежду покупайте из легкой ткани – там жарко в это время года – и постарайтесь производить на окружающих впечатление джентльмена, если только это вам не в тягость.

– Подождите, – крикнула Дженни и повернулась к обоим мужчинам. – Я пойду с Диллоном. Делать больше нечего, а это поможет мне скоротать время. Встретимся у вас дома, адмирал.

Спустившись по ступенькам, она направилась за Диллоном.

– Что ты об этом скажешь? – спросил Трэверс.

– Эта девочка не так проста, как кажется. Она обойдется своими силами, вот увидишь, – ответил Фергюсон. – Ну, а теперь пошли. – И он первым направился к машине.

Когда «даймлер-бенц» ехал по Уайтхоллу, направляясь к Министерству обороны, в салоне машины зазвонил телефон. Лейн, сидевший на откидном сиденье спиной к шоферу, взял трубку, затем, подняв голову, посмотрел на Фергюсона, зажав ладонью трубку.

– Звонит заместитель директора, бригадный генерал. Он говорит, что хотел бы, чтобы вы ознакомили его с тем, как идут дела. Спрашивает, не могли бы вы встретиться с ним и сэром Фрэнсисом в парламенте. Предлагает после обеда выпить чаю на террасе.

– Кремация тела назначена на три часа.

– Вам не обязательно там быть, – отозвался Трэверс – Я сам обо всем позабочусь.

– Но я бы хотел там быть, – возразил Фергюсон, – так предписывают правила хорошего тона. Девушка нуждается в нашей поддержке. – Обращаясь к Лейну, он добавил: – Между половиной пятого и пятью. Иначе встречу придется отменить.

Лейн договорился о встрече.

– Это чрезвычайно любезно с твоей стороны, Чарльз, – сказал Трэверс.

– Любезно с моей стороны? – Казалось, Фергюсон был явно изумлен. – Я возьму Диллона с собой и представлю его своим собеседникам. Ты только представь себе – Шон Диллон, Карлос нашего времени, на террасе парламента. Жду не дождусь чтобы увидеть, какое лицо будет у Саймона Картера. – Он еле слышно рассмеялся.

Диллон и Дженни направились к универмагу «Харродз».[9]9
  «Харродз» – один из самых дорогих универсальных магазинов в Лондоне.


[Закрыть]

– Попробуйте произвести впечатление настоящего джентльмена – именно так он выразился, – напомнил он ей. – Что вы можете предложить?

– Приличный костюм на все случаи жизни, может быть, из серой фланели и блейзер. Симпатичный хлопчатобумажный пиджак свободного покроя и брюки, ведь в это время года на Сент-Джоне жарко, по-настоящему жарко.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Купив два чемодана и заполнив их доверху покупками, они поднялись в бар.

– Странно, наверное, покупать целый гардероб, сказала она. – Носки, сорочки, нижнее белье. Что это с вами случилось?

– Давайте скажем, что мне пришлось поспешно уйти, вопреки своей воле. – Подозвав официанта, он попросил его принести два бокала с шампанским и сандвичи с копченым лососем.

– Вам нравится шампанское.

Диллон улыбнулся.

– Однажды кто-то из великих изрек, что в этой жизни есть только две вещи, которые никогда не подводят, – шампанское и яичница.

– Ничего подобного, яичница очень быстро становится несъедобной. Но все же – как насчет людей? Неужели вы не можете на них положиться?

– У меня так и не было возможности выяснить это. Мать умерла во время родов, я был ее первым и единственным ребенком, так что ни братьев, ни сестер у меня не оказалось. Затем я стал актером, приобрел нескольких друзей. Но у нас средний актеришка отправит на тот свет собственную бабушку, если только это даст ему возможность заполучить нужную роль.

– Вы ни словом не обмолвились об отце. Он еще жив?

– Нет, он был убит еще в семьдесят первом году в Белфасте. Во время перестрелки попал под перекрестный огонь. Застрелен на месте британским армейским патрулем.

– И тогда вы вступили в ряды ИРА?

– В общем, да.

– Ружья, бомбы… Вы что же, думали, что это выход?

– Еще в начале двадцатых годов жил великий ирландец, которого звали Майкл Коллинз.[10]10
  Майкл Коллинз (1890–1922) – борец за независимость Ирландии. В 1921 г. после ирландского восстания подписал англо-ирландский договор о предоставлении Ирландии статуса доминиона. Первый премьер-министр Ирландского свободного государства.


[Закрыть] Он возглавил борьбу за независимость Ирландии. Его любимое изречение примерно совпадало с тем, что однажды сказал Ленин. «Цель терроризма состоит в том, чтобы терроризировать». Это единственный путь, при помощи которого маленькая страна может надеяться стать великой нацией и рассчитывать на победу.

– Но должен же быть лучший путь. В основе своей люди порядочны. Возьмите Генри. Я была проституткой, подсела на наркотики так, что уже не могла существовать без них, и работала на панели в Майами. Любой мужчина, если цена казалась ему приемлемой, мог заполучить меня, однако тут рядом случайно оказался Генри Бейкер – порядочный и добрый человек. Он следил за мной, пока я находилась в лечебнице для наркоманов, помог пройти курс реабилитации, устроил меня в бизнес – Она была готова расплакаться. – И он никогда меня ни о чем не просил, Диллон, никогда даже не прикоснулся ко мне. Разве это не самое странное в этой истории?

Жизнь, проведенная практически в непрестанном движении, когда постоянно приходилось опережать на мгновение нависавшую над головой опасность, привела к тому, что у Диллона почти не оставалось времени на женщин. Время от времени он спал с ними, чтобы удовлетворить минутную страсть, но тем дело и кончалось. О чем-то большем он и не помышлял, и вот теперь, сидя напротив Дженни Грант, он почувствовал, как в груди возникает новое для него ощущение теплоты и участия.

«О боже, Шон, не попадайся на эту удочку, вот так, умница…» – пронеслось у него в голове, но помимо воли он потянулся и накрыл ее руку своей.

– Все образуется, девочка, милая, так всегда бывает, это единственное в нашей проклятой жизни, в чем не приходится сомневаться. А теперь ешь сандвич, это тебе не повредит.

Крематорий находился в Хампстеде. Это было здание из красного кирпича, весь вид которого достаточно красноречиво свидетельствовал о его предназначении, однако вокруг него простирался радовавший глаз парк. Повсюду виднелись тополя, клумбы роз и других цветов всех мыслимых расцветок и сортов. Когда подъехал «даймлер-бенц», Диллон сидел впереди, рядом с водителем, а Фергюсон, Трэверс и девушка разместились сзади. Старик Кокс ждал их на верхней ступеньке лестницы. На нем был строгий черный костюм.

– Поскольку вы просили, чтобы никакой церковной службы не было, я распорядился, чтобы фоб внесли внутрь, – сказал он Фергюсону. – Вероятно, леди хотела бы в последний раз взглянуть на покойника?

– Благодарю вас, – сказала Дженни.

Она последовала за ним, поддерживаемая под руку Траверсом. Фергюсон и Диллон замыкали шествие. Часовня была обставлена очень просто – несколько рядов стульев, аналой, распятие на стене. Гроб стоял на задрапированном бархатом помосте, обращенном к стене, в которой за занавесом скрывался проем. Чуть слышно играла музыка, доносившаяся из некоего скрытого магнитофона, заунывная, монотонная мелодия. Общее впечатление было угнетающим.

– Не хотели бы вы снова увидеть покойника? – спросил Кокс Дженни.

– Нет, благодарю вас. Я просто хотела с ним попрощаться. А теперь начинайте.

Ее глаза были совершенно сухи, когда Кокс нажал на кнопку ящика на стене. Гроб плавно двинулся вперед, раздвинул занавес и исчез.

– А что там? – спросила она.

– Кремационный зал. – Кокс, похоже, смутился. – Там находятся печи.

– Когда я смогу получить его прах?

– Сегодня, во второй половине дня. А как вы намереваетесь им распорядиться? Разумеется, одни предпочитают развеять его в нашем прекрасном саду, но у нас есть и колумбарий, где можно будет поставить урну, сопроводив ее соответствующей табличкой.

– Нет, я заберу прах с собой.

– Прямо сейчас это не представляется возможным. – На это потребуется время.

– Может, вы распорядитесь, чтобы прах был доставлен ко мне домой на улицу Лорда Норта в каком-нибудь подходящем сосуде, – смущенно сказал Трэверс.

– Конечно, – ответил Кокс. Он повернулся к Дженни. – Наверное, мисс Грант, вы намерены вернуться обратно домой на остров в Карибском бассейне? У нас есть подходящий контейнер для транспортировки праха.

– Благодарю вас. Теперь мы можем идти? – спросила она, обращаясь к Фергюсону.

Трэверс и Дженни сели в «даймлер-бенц». Диллон задержался, стоя на верхней ступеньке лестницы. У въезда на центральную аллею была припаркована машина, рядышком с ней стоял Смит и смотрел на них. Диллон сразу его узнал, но в этот момент Смит вскочил в машину, и она тут же умчалась.

Когда Фергюсон вышел из часовни, Диллон сказал:

– Один из тех двоих мужчин, которых я встретил на опознании у коронера, мгновение назад стоял вон там. Он только что уехал.

– В самом деле? Вы успели заметить номер?

– Разглядеть его не было возможности, машина стояла под слишком тупым углом ко мне. По-моему, «рено» голубого цвета. Похоже, вы не слишком этим обеспокоены.

– А с какой стати мне беспокоиться, ведь у меня есть вы, разве не так? А теперь садитесь в машину, вот так. – Когда машина тронулась, он потрепал Дженни по руке. – С вами все в порядке, дорогая?

– Да, все нормально, не беспокойтесь.

– Я вот о чем подумал, – сказал, обращаясь к ней, Фергюсон. – Если Генри не рассказал вам о точном местоположении подводной лодки, то, возможно, он рассказал об этом кому-нибудь другому? Что вы на это скажете?

– Нет, – твердо ответила она. – Если он не рассказал мне, то другим и подавно.

– Вы хотите сказать – никому из других ныряльщиков. У него, наверное, были друзья, которые, как и он, занимаются нырянием, или кто-то из ныряльщиков, кто мог бы ему помочь.

– Разве что Боб Карни. Он знает все Виргинские острова как свои пять пальцев.

– А он занимается нырянием?

– Он учил Генри. Он дока в этом деле. Служил в морской пехоте во Вьетнаме, затем работал ныряльщиком на нефтяных буровых установках. На Сент-Джоне он живет уже несколько лет.

– Иными словами, если бы Генри понадобилась помощь, то он, скорее всего, обратился бы к нему?

– Думаю, что да, но я не стала бы рассчитывать на это. Там воды на всех хватит.

Свернув на улицу Лорда Норта, «даймлер-бенц» остановился. Трэверс вылез из машины первым и подал руку Дженни.

– У нас с Диллоном еще есть дела, – сказал Фергюсон. – Увидимся позднее.

Диллон удивленно обернулся.

– Что еще стряслось?

– У меня назначена встреча с заместителем директора Управления безопасности Саймоном Картером и одним из замов министра Фрэнсисом Пэймером на террасе парламента. Мне нужно будет проинформировать их о своих планах, и я подумал, что мы от души повеселимся, если я возьму вас с собой. В конце концов, Диллон, Саймон Картер годы потратил на то, чтобы изловить вас.

– Пресвятая Богородица! Какой же вы злой, бригадный генерал.

Взяв трубку телефона в салоне автомобиля, Фергюсон набрал номер Лейна в Министерстве обороны.

– Джек, американец, зовут Боб Карни, живет на острове Сент-Джон, в настоящее время занимается нырянием, раньше служил в морской пехоте во Вьетнаме. Все, что сможешь раскопать. ЦРУ должно нам помочь.

Он положил трубку.

– А что вы теперь замышляете, старый лис? – спросил Диллон.

Но Фергюсон промолчал и, скрестив руки на груди, прикрыл глаза.

Глава 6

Палату общин иной раз и поныне именуют самым закрытым клубом Лондона. Возможно, причиной тому – имеющиеся у нее удобства, которые вместе с теми, что есть у палаты лордов, включают двадцать шесть ресторанов и баров, где можно поесть и выпить за государственный счет.

Под неусыпным оком полисменов тут всегда выстраивается очередь желающих попасть внутрь. Стоят в ней не только туристы, но и избиратели, у которых назначена встреча с представляющими их избирательные округа депутатами парламента. Порядок для всех один без различия положения, и Фергюсону с Диллоном пришлось встать в очередь, которая медленно продвигалась вперед.

– По крайней мере выглядите вы солидно, – сказал Фергюсон, окидывая взором двубортный блейзер и фланелевые брюки Диллона.

– И все благодаря вашей кредитной карточке «Америкэн экспресс». В «Харродз» со мной обращались как с миллионером.

– В самом деле? – сухо спросил Фергюсон. – Вы отдаете себе отчет в том, что на вас галстук члена королевской гвардии?

– Конечно, но я не хотел подводить вас, бригадный генерал. Разве вы сами служили не в гренадерском полку?

– Вот наглец! – сказал Фергюсон в тот самый момент, когда они подошли к контрольно-пропускному посту службы безопасности.

На нем дежурили не только сотрудники службы безопасности, которых, как правило, можно было встретить в подобных местах, но и исполинского роста полицейские, профессиональные навыки которых сомнений не вызывали. Назвав себя, Фергюсон вынул свое служебное удостоверение сотрудника службы безопасности.

– Великолепное зрелище, – сказал Диллон. – Все они ростом под два метра. В свое время так, бывало, выглядели легавые.

Они прошли в центральный вестибюль, где люди, у которых была назначена деловая встреча, дожидались парламентариев, представляющих их избирательные округа. Тут яблоку негде было упасть, и Фергюсон направился дальше. Он прошел еще через один коридор, спустился по лестнице и наконец, указывая спутнику путь, вышел через дверь на террасу, откуда открывался вид на Темзу.

Здесь тоже было много народу, некоторые держали в руках бокалы со спиртным. Слева виднелся Вестминстерский мост, а вдали, за рекой – набережная Виктории. По парапету тянулся ряд удлиняющихся кверху светильников в викторианском стиле. Пол был устлан синтетическим на вид ковром зеленого цвета, который чуть дальше обретал красный оттенок. На нем ясно виднелась черта, подчеркивавшая разницу.

– Почему цвет ковра меняется? – поинтересовался Диллон.

– Все в палате общин зеленого цвета, – пояснил Фергюсон. – Ковры, кожаная обивка кресел. А в палате лордов все красного цвета. Дальняя часть террасы отведена для членов палаты лордов.

– О боже, я вижу, бригадный генерал, вы, англичане, свято чтите классовые различия.

Когда Диллон прикурил от зажигалки фирмы «Зиппо», Фергюсон сказал:

– А вот и они. Если станете вести себя прилично, будете умницей.

– Сделаю все, что в моих силах, – ответил Диллон. К ним уже приближались Саймон Картер и сэр Фрэнсис Пэймер.

– А-а, вот и вы, Чарльз, – произнес Картер. – Мы вас искали.

– Повсюду столько народу, – сказал Пэймер. – В эти дни тут настоящее столпотворение. Ну, как наши дела, бригадный генерал? Как далеко удалось продвинуться в расследовании?

– Пойдемте сядем, и я вам обо всем расскажу. Присутствие здесь Диллона объясняется соображениями безопасности.

– Хорошо, – ответил Пэймер. – Что вы будете пить? Может, чай? Как-никак скоро уже вечер.

– Я предпочел бы что-нибудь покрепче, – ответил Фергюсон. – К тому же времени у меня в обрез.

Пэймер первым направился к бару на террасе, им удалось найти свободный столик в углу. Они с Картером заказали по бокалу джина с тоником, Фергюсон предпочел виски. Диллон же с милой улыбкой обратился к подошедшему официанту.

– Пожалуйста, принесите мне бокал ирландского виски с водой. Если у вас есть «Бушмиллз», то его, пожалуйста.

Он намеренно говорил с сильным ирландским акцентом. Картер нахмурился.

– Диллон, так вы сказали? Не думаю, что мы с вами прежде встречались.

– Верно, не встречались, – приветливо отозвался Диллон, – хотя вы приложили для этого достаточно усилий. Меня зовут Шон Диллон.

Лицо Картера побелело как мел. Он повернулся к Фергюсону.

– Это что, розыгрыш?

– Не думаю.

Картер замолчал, пока подошедший официант ставил на столик бокалы со спиртным, а когда он удалился, заговорил снова.

– Шон Диллон? Тот, про кого я подумал?

– Он самый.

Картер пропустил его слова мимо ушей.

– И вы, Фергюсон, осмелились привести этого подонка сюда, в это избранное место? Этого человека разведывательные службы разыскивают уже многие годы.

– Возможно. Но сейчас он работает на «Группу четыре», всю полноту ответственности за это я беру на себя, так что давайте покончим с расспросами и займемся лучше делом.

– Фергюсон, вы заходите слишком далеко. – Картер буквально кипел от негодования.

– Да, мне часто так говорят, но давайте перейдем к делу. Ведь мне нужно дать вам отчет о том, что происходит. В доме на улице Лорда Норта произошло ограбление, которое, возможно, было таковым на самом деле, а может, и нет. Впрочем, мы нашли в телефонном аппарате подслушивающее устройство, что, возможно, свидетельствует о том, что против нас кто-то что-то замышляет. Кто-нибудь из ваших агентов занимается этим делом? – спросил он Картера.

– Разумеется нет. В противном случае я сообщил бы вам об этом.

– Интересно. Когда сегодня утром мы были на осмотре трупа в присутствии коронера и присяжных заседателей, Диллон заметил двух мужчин, чье поведение заставило его насторожиться. Он обратил внимание на одного из них позднее, когда мы приехали в крематорий.

Картер нахмурился.

– Но кто это мог быть?

– Бог их знает, но это лишний довод в пользу того, что мы не должны отказываться от услуг Диллона. Ведь девушка по-прежнему настаивает на том, что местонахождение подлодки ей неизвестно.

– Вы ей верите? – вставил Пэймер.

– Да, – ответил Диллон. – Она не из тех, кто лжет.

– А вам, конечно, виднее, – ядовито сказал Картер.

Диллон пожал плечами.

– С какой стати ей вдруг говорить неправду? Какой смысл?

– Но ведь должна же она что-то знать, – сказал Пэймер. – Или, по меньшей мере, располагать каким-то ключом, который мог бы позволить разгадать тайну.

– Возможно, – сказал Фергюсон. – Однако на данной стадии расследования нам следует исходить из предположения, что ей ничего не известно.

– И что же дальше? – поинтересовался Картер.

– Диллон отправится на Сент-Джон и попытается разведать обстановку на месте. Девушка в разговоре упомянула об одном ныряльщике, его зовут Карни, Боб Карни, который был близким другом Бейкера. Судя по всему, он знает тамошние места как свои пять пальцев. Девушка может устроить дело выгодным для нас образом, сделать так, чтобы уговорить его нам помочь.

– Но никто же не может поручиться за то, что он сумеет разыскать эту чертову посудину, – сказал Пэймер.

– Поживем – увидим, не так ли? – Фергюсон посмотрел на часы. – Нам пора.

Он встал и первым направился к выходу. Они остановились у стены на краю террасы.

– Значит, на том и порешим? – спросил Картер.

– Да, – ответил Фергюсон. – Диллон и девушка, возможно, вылетят на Сент-Джон завтра или послезавтра.

– Не могу сказать, что такой план мне по душе.

– А вашего мнения на сей счет никто и не спрашивает. – Фергюсон кивнул Диллону. – Пойдемте.

Он направился к выходу, а Диллон одарил оставшуюся пару своей самой ослепительной улыбкой.

– Очень приятно было с вами познакомиться, но знаете что, мистер Картер? – Перегнувшись через парапет, он посмотрел на видневшуюся внизу коричневую гладь Темзы. – До реки здесь, на мой взгляд, не больше семи метров, а во время прилива и того меньше. У главного выхода от сотрудников службы безопасности рябит в глазах, а тут никого. На вашем месте я бы принял это во внимание.

– Скорость течения здесь два узла, – ответил Картер. – Мне совершенно не под силу переплыть реку в этом месте. Так ни разу и не удалось. – Но по-моему, никто из головорезов сюда не сунется.

Диллон отошел.

– У меня мурашки по коже при одной мысли, что этот паршивец беспрепятственно разгуливает тут, будто никто ему не указ. Наверное, Фергюсон спятил, – сказал Картер.

– Да, – сказал Пэймер, – я вас понимаю, а что вы думаете насчет девушки? Вы верите ей?

– Не уверен. В общем, Диллон прав. С какой стати ей лгать?

– Значит, мы остаемся с тем же, с чем были?

– Я бы так не сказал. Она знает тот район, у нее были доверительные отношения с Бейкером, он рассказывал ей о том, куда отправляется, ну и так далее. Даже если точное местонахождение лодки ей неизвестно, она сможет выяснить его с помощью того парня, которого зовут Карни, ныряльщика, который будет ей помогать.

– И с помощью Диллона, разумеется.

– Да, хотя я предпочитаю на время выбросить его из головы. При сложившихся обстоятельствах, по-моему, самое лучшее – это пропустить по стаканчику. – Повернувшись, Картер первым направился в бар.

Сидя у себя в номере «люкс» в парижской гостинице, Макс Сантьяго терпеливо слушал подробный рассказ Пэймера о беседе, которая состоялась на террасе.

– Удивительно, – произнес он, когда Пэймер умолк. – Если этот Диллон – действительно тот человек, о котором ты говоришь, то в его лице мы получим очень сильного противника.

– А как насчет девушки?

– Не знаю, Фрэнсис, поживем – увидим. Я буду держать с тобой связь.

На мгновение он положил телефонную трубку, потом снова поднял ее и позвонил Смиту в Лондон. Когда тот поднял трубку, он подробно объяснил ему, что от него теперь требовалось.

Было начало седьмого. Диллон сидел в кабинете и читал вечернюю газету, когда раздался звонок у входной двери. Подойдя к двери, он распахнул ее и увидел старика Кокса. За его спиной у тротуара стоял катафалк. В руках он держал картонную коробку.

– Мисс Грант дома?

– Да, сейчас я позову ее.

– В этом нет необходимости. – Кокс передал ему коробку. – Здесь прах покойного. Он находится в урне, предназначенной для транспортировки. Передайте ей наилучшие пожелания от меня.

Спустившись по лестнице, он подошел к катафалку. Диллон закрыл дверь. Контр-адмирал отправился к себе в клуб, где с наступлением вечера должно было начаться какое-то мероприятие, но Дженни была на кухне. Диллон позвал ее. Она пришла.

– Что это такое?

Он поднял коробку.

– Только что заходил Кокс и просил передать это вам, – сказал он и, повернувшись, вошел в кабинет и положил коробку на стол. Она встала рядом, глядя на коробку, затем осторожно откинула крышку и вынула то, что было внутри. Это была не урна, скорее квадратный ящик, изготовленный из темного, покрытого рисунком металла, с запором, при помощи которого крышка удерживалась на месте. На медной табличке значилась надпись: «Генри Бейкер, 1929–1992».

Поставив коробку на стол, она без сил опустилась в кресло.

– Лишь кучка серого пепла в металлическом ящике – в конечном счете этим все всегда и заканчивается.

Тут нервы у нее сдали, и она горько зарыдала. Диллон осторожно обнял ее за плечи, но сразу же отпустил.

– Поплачь, тебе от этого станет легче. А я сварю кофе. – Повернувшись, он направился на кухню.

Некоторое время она сидела на месте, не двигаясь. У нее было такое впечатление, что она не может дышать. Ей нужно во что бы то ни стало выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Поднявшись, она вышла в коридор, сняла с вешалки потрепанную шинель контр-адмирала и натянула ее на себя. Открыв дверь, она увидела, что идет дождь. Перехватив талию ремнем, она быстрым шагом двинулась вдоль тротуара. Смит, сидевший в фургоне с Джонсоном, наблюдал, как, выйдя за ворота, она направилась по аллее.

– Прекрасно, – произнес он. – Пора покончить со всем этим. – Он вышел из машины и двинулся за ней следом. Чуть позади шел Джонсон.

Диллон прошел через коридор в кабинет с чашкой кофе в руке. Первым делом ему бросилась в глаза царившая там тишина. Он поставил чашку и вернулся в коридор.

– Дженни? – окликнул он и сразу же заметил, что входная дверь чуть приоткрыта.

– О боже! – вырвалось у него. Сняв с вешалки свою куртку, он вышел на улицу, на ходу надевая его. Ее нигде не было видно, на улице – ни души. Ничего не поделаешь, придется ему действовать наобум. Повернув налево, он побежал по мостовой в направлении улицы Петра Великого.

Дождь еще больше усилился. Добежав до перекрестка, он приостановился, посмотрел сначала налево, потом – направо и увидел девушку в дальнем конце улицы, в месте ее пересечения с Миллбэнк. Она стояла и дожидалась, пока пройдет поток машин, затем улучила подходящий момент и бросилась через улицу, по направлению к парку у Виктория-тауэр, рядом с рекой. Однако Диллону показалось, что Смит и Джонсон перешли улицу за ее спиной. На таком расстоянии он не мог сказать наверняка, они это или нет, однако почти не сомневался в этом. Вне себя от гнева, он выругался и снова пустился бежать.

Уже почти стемнело, когда Дженни подошла к дамбе на берегу Темзы. Через каждые шесть метров стояли фонари, в бликах желтого света мерцали серебряные струи не прекращавшегося ни на минуту дождя. Вниз по течению прошел океанский грузовой пароход, его красные и зеленые сигнальные огни были отчетливо видны. Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, и сразу же почувствовала себя лучше. В этот момент она услышала позади шорох, обернулась и увидела, что рядом стоят Смит и Джонсон.

Она сразу поняла, что попала в беду.

– Что вам нужно? – спросила она и попыталась отодвинуться.

– Не надо паниковать, милочка, – сказал Смит. – Нам просто нужно с тобой немного поговорить, вот и все. Получить ответ на кое-какие вопросы.

Она повернулась и попыталась броситься наутек, однако Джонсон был начеку: перехватив ее руки, он прижал их к бокам Дженни так, что она прислонилась спиной к дамбе.

– Тебя зовут Дженни, не так ли? – осведомился он и улыбнулся, видя, как она тщетно пытается высвободиться. – Твои потуги мне нравятся. А ну-ка попробуй вырваться!

– Хватит! – оборвал его Смит. – Неужели у тебя только секс на уме? – Джонсон ослабил хватку, но, зайдя сзади, обхватил ее руками. – А теперь о подлодке, которая затонула у Виргинских островов. Ты же не думаешь, что мы поверим, будто ты не знаешь, где она.

Она попыталась высвободиться.

– Лучше отвечай на вопрос, который тебе задают, иначе я задам тебе хорошую трепку, – пригрозил Джонсон.

– Лучше отпусти ее, – раздался чей-то голос – Я хочу сказать, что она не знает, что вы за ребята, а? Не ровен час, еще подцепит от вас какую-нибудь заразу!

Огонек зажигалки фирмы «Зиппо» в руке Диллона вспыхнул, он пытался закурить. Сигарета свисала из уголка рта. Он шагнул вперед, Смит рванулся ему навстречу.

– Ты нарываешься на неприятности, парень. Ну, я сейчас тебя проучу, – сказал он и, размахнувшись, попытался нанести чудовищный по силе удар.

Диллон уклонился в сторону и, перехватив запястье руки Смита, скрутил ее так, что, завопив от нестерпимой боли, тот опустился на одно колено. Сжав кулак, Диллон обрушил мощнейший, словно молот, удар на вытянутую руку. Хрустнула кость. Смит снова закричал и боком упал на землю.

– Ах ты, подонок! – вырвалось у Джонсона.

Отбросив Дженни в сторону, он выхватил автоматический пистолет из левого кармана своего дождевика. Однако Диллон успел отбить руку нападающего, так что единственный раздавшийся выстрел пришелся в землю. В то же самое время ирландец сделал полуоборот, перебросил своего противника через вытянутую ногу и с такой силой опустил каблук на поверженного врага, что сломал Джонсону пару ребер.

Пока, лежа на земле, Джонсон корчился от боли, Диллон поднял с земли автоматический пистолет. Это была старая «беретта» итальянского производства небольшого калибра, не больше шести миллиметров.

– Из него только бабам стрелять, – сказал Диллон. – Впрочем, и такой сгодится. – Он присел на корточки рядом с Джонсоном. – На кого работаешь, сынок?

– Держи язык за зубами, – приказал сообщнику Смит.

– А с чего ты взял, что я буду болтать языком? – бросил Джонсон прямо в лицо Диллону. – Убирайся.

– Веди себя прилично.

Диллон перевернул его на другой бок, приставил дуло пистолета к внутренней стороне его левого колена и выстрелил. Джонсон издал жуткий вопль. Схватив его за волосы, Диллон с силой дернул его голову назад.

– Тебе и второе колено изувечить? Если хочешь, я могу тебя на костре поджарить.

– Нет, – простонал Джонсон. – Мы работаем на Сантьяго, на Макса Сантьяго.

– В самом деле? – спросил Диллон. – А где нам его найти?

– Он живет в Пуэрто-Рико, но в последнее время перебрался в Париж.

– Вы совершили ограбление на улице Лорда Норта?

– Да.

– Умница. Видишь, как, оказывается, все просто.

– Болван, трус несчастный, – бросил Смит Джонсону. – Ты только что сам подписал себе смертный приговор.

Диллон выбросил «беретту» через парапет в Темзу.

– Я бы сказал, что он вел себя крайне благоразумно. До Вестминстерской больницы отсюда рукой подать, там первоклассное травматологическое отделение, причем лечат бесплатно, даже таких зверей, как ты. Скажите «спасибо» национальной системе здравоохранения.

Повернувшись, он увидел, что Дженни смотрит на него затуманенным взором, и взял ее за руку.

– Пойдем, дорогая, пойдем домой.

Когда они тронулись с места, Смит окликнул его.

– Ты мне ответишь за это, Диллон.

– Держи карман шире. Поживем – увидим. А пока что тебе остается уповать на то, что Макс Сантьяго тоже так думает.

Выйдя на улицу, они постояли немного на краю мостовой, дожидаясь, пока пройдет мимо поток машин.

– С тобой все в порядке? – спросил Диллон.

– Боже мой! – восхищенно воскликнула она. – Шон Диллон, каким же нужно быть человеком, чтобы сделать то, что сделал ты?

– Иначе тебе пришлось бы еще хуже, милая.

Взяв ее за руку, он бросился через улицу, увлекая ее за собой.

Когда они добрались до дома, она сразу поднялась к себе наверх, а Диллон, направившись на кухню, поставил чайник на плиту и погрузился в размышления, дожидаясь, когда он вскипит. Макс Сантьяго? Это уже кое-что конкретное. Во всяком случае над этим Фергюсону уже можно будет поработать. Услышав, как Дженни спустилась по лестнице и зашла в кабинет, он приготовил кофе и поставил чашки на поднос. Войдя в кабинет, где сидела девушка, он увидел, что она разговаривает по телефону.

– «Бритиш эйруэйз»? Когда сегодня вечером последний рейс на Париж? – Наступила минутная пауза. – В половине десятого? Вы можете забронировать мне билет? Меня зовут Грант, Дженнифер Грант. Да, я заберу его в бюро предварительного заказа билетов. Да, четвертая стойка, аэропорт Хитроу.

Положив трубку, она повернулась и увидела входящего в кабинет Диллона. Он поставил поднос на письменный стол.

– Спасаешься бегством?

– Я не могу дальше выносить это. Не понимаю, что творится. Фергюсон, ты, потом эти люди с пистолетом. Не могу отделаться от этих мыслей. Так или иначе, я все равно уже собиралась уезжать, но теперь хочу выбраться отсюда как можно скорее.