Текст книги "Россия и русские. Книга 1"

Автор книги: Джеффри Хоскинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)

Вторжение Наполеона Бонапарта

Вызов, брошенный Александру I Наполеоном, стал для него одновременно и величайшим испытанием, и редким шансом проявить себя. В 1812 г. Россия подверглась одной из самых серьезных военных угроз в своей истории. Подобной опасности она не испытывала со времен Смуты. К моменту вторжения в Россию Наполеон уже основательно подорвал сложившуюся расстановку политических сил в Европе. Россия была частью европейской системы и стремилась к преобразованиям, основанным на европейской модели.

Наполеон сумел осуществить свои завоевания, противопоставив принципам согласия и взаимной договоренности жесткий государственный эгоизм. Он намеревался создать Французскую империю, поглотив при этом большую часть Европы.

Мощь наполеоновского вторжения поставила старые режимы европейских монархов перед выбором: противостоять Наполеону до конца или вступить с ним в союз. Россия также не избежала этих колебаний⁷.

Личность Наполеона и его политическая деятельность вызывали у Александра неоднозначное отношение. Принципы управления, которыми руководствовался Наполеон, коренились в философии Просвещения. Наполеоновские преобразования во Франции представляли собой в увеличенном масштабе то, чего хотел добиться Александр: выдвижение по заслугам, успешная мобилизация национальных ресурсов и убежденный патриотизм. Национальное государство, созданное во Франции Наполеоном, одновременно и привлекало, и отталкивало Россию.

Александр, как всегда, действовал противоречиво. В 1806 г. Православная церковь по его просьбе прокляла Наполеона как Антихриста. Затем в 1807 г., когда был подписан Тильзитский мирный договор, анафема была отменена. Для России и Франции начался нелегкий период сотрудничества. Отчеты о встречах Наполеона и Александра в Тильзите и в последующий год в Эрфурте говорят о том, что они долго беседовали в частной обстановке. Нам неизвестно, что они обсуждали, но скорее всего оба обнаружили друг в друге много общего⁸.

Однако духовное родство двух императоров было принесено в жертву несовместимости их амбиций. Существовало много причин, по которым Россия не присоединилась к наполеоновской континентальной блокаде. Одна из них – вред, нанесенный континентальной блокадой русской торговле с Великобританией и другими странами Европы, но самой важной причиной была Польша.

Наполеон восстановил Польшу как полунезависимое государство в форме герцогства Варшавского и вооружил его для войны против Австрии. Такое национальное государство представляло прямую угрозу России. Опасение, что Польша станет кинжалом, угрожающим России, а не буферным государством, служащим защитой, окончательно убедило Александра, что война против Франции неизбежна⁹.

В 1808–1809 гг. русские войска вторглись в Финляндию, оккупировали Аландские острова, отодвинув тем самым границу на несколько сотен верст от Петербурга. Предвидя перспективу партизанской войны на только что захваченных территориях, Александр обещал поддержать все существующие в Финляндии свободы. Таким образом, Финляндия стала великим княжеством под личным управлением царя, но отделенным от политической системы Российской империи¹⁰.

Война, начавшаяся в 1812 г. после вторжения Великой армии Бонапарта в Россию, была для Наполеона совершенно незнакомой. Россия использовала свои стратегические преимущества, в том числе огромную территорию, еще более успешно, чем это когда-то делал Петр I, воюя с Карлом XII. Однако цена, заплаченная за успехи, была настолько велика, что русские генералы не решались признаваться в том ни себе, ни своему императору до тех пор, пока французы не вошли в Москву.

Излюбленной наполеоновской стратегией, проверенной в борьбе с другими европейскими армиями, было столкновение с главными военными силами страны. Тактическое искусство армии Наполеона наряду с ее многочисленностью, высокой маневренностью и высоким моральным настроем почти всегда приносило ему победу.

Эту же тактику Наполеон использовал и в России. Русские генералы в конце концов стянули свои войска под Бородино в сентябре 1812 г. Однако тяжелые сражения с русскими войсками измотали французскую армию, ослабленную и находящуюся в глубине вражеской территории.

Даже победа над русской армией не гарантировала французам успешного завершения их вторжения в Россию. Поражение под Бородином вынудило Кутузова оставить Москву, но он никогда не сдавался и не посылал парламентариев к Наполеону для обсуждения условий перемирия.

Взятие Москвы не принесло Наполеону ни окончательного триумфа, ни полного удовлетворения. Город был объят пламенем, когда французы входили в него. Наполеон предположил, что русские нарочно подожгли Москву (но это вызывает серьезные сомнения). Увидев Кремль, объятый пламенем, он воскликнул: «Это война на истребление, это ужасная тактика, которая не имеет прецедентов в истории цивилизации… Сжигать собственные города!.. В них вселился демон! Какая свирепая решимость! Какой народ!»¹¹.

Возможно, Наполеон переоценивал последовательность применяемой против него стратегии. Однажды он обещал русским крестьянам освобождение от крепостной зависимости. Может быть, это стало одной из причин, по которым Александр и его генералы так боялись отступать перед французами. Помещики помнили Пугачева и опасались, что их крепостные однажды опять захотят воли¹².

Чтобы предотвратить внутренние беспорядки, Александр приказал расквартировать по губерниям войска. В каждой губернии находилось по полбатальона солдат. Из Смоленска приходили донесения о том, что крепостные объявляли себя французскими подданными. Староверам удалось завербовать в свои ряды полторы тысячи крестьян, пообещав им, что по пришествии Наполеона они будут освобождены¹³. В действительности Наполеон не намеревался освобождать русских крестьян. Они устраивали его больше в их закрепощенном положении.

Как только это стало ясно, порядок начал восстанавливаться. Крестьяне подчинились требованиям военного времени. Они защищали свои дома и урожай, а когда было нужно, уничтожали их и отступали в леса.

Перед наступлением зимы Наполеон понял, что оставаться в опустошенной Москве опасно. Французы начали отступать. Крестьянские партизанские отряды сыграли большую роль в этом отступлении наполеоновских войск. Крестьяне присоединялись к казакам и легкой кавалерии, сея панику в рядах французской армии на пути ее отступления. Способность крестьян быстро ориентироваться на местности была неоценима для нерегулярных русских отрядов.

Иногда крестьяне формировали самостоятельные партизанские отряды, но это беспокоило правительство, и оно старалось найти для таких отрядов командира из числа офицеров русской армии. Некто капитан Нарышкин раздал крестьянам запасное оружие. Они нападали на французских солдат, искавших фураж. Позднее Нарышкин получил указание воздержаться от подобных действий.

«Удивленный приказанием, столь не отвечавшим великодушному… поведению крестьян, – вспоминал впоследствии Нарышкин, – я отвечал, что не могу обезоружить руки, которые я сам вооружил и которые служили к уничтожению врагов отечества, и называть мятежниками тех, которые жертвовали своею жизнью для защиты своих… независимости, жен и жилищ»¹⁴.

Правительство учредило народную милицию (ополчение), чтобы укрепить армию. Ополченцы набирались из районов, наиболее пострадавших от французов. В ополчение мог вступить не каждый. Государственных крестьян не призывали. Набирали только помещичьих крестьян, так как в этом случае хозяин ручался за их поведение. Правительство не поощряло искренних порывов добровольцев, желавших воевать с врагом. Если крепостной являлся в рекрутский центр по собственному желанию, его хватали как беглеца и препровождали в полицейский участок для суда и следствия¹⁵.

Русские крестьяне сыграли жизненно важную роль в разгроме Наполеона. Они проявили небывалое мужество и боевой дух. Высшие сословия российского общества не приветствовали истинного патриотизма крестьян. Он был утверждением правды сельских общин и стремлением крестьян жить с царем-батюшкой в государстве, управляемом по канонам Православной церкви.

Война 1812–1814 гг., как когда-то Смутное время, разбудила в русских крестьянах чувства, которые они не привыкли показывать. Они верили в то, что добрый царь-батюшка наградит их волей за то, что они воевали за свою страну. Это объясняет тот факт, что большинство серьезных крестьянских беспорядков происходило в конце войны, когда шансы получить разрешение воевать уменьшались и вместе с ними уменьшалась возможность получить свободу.

После беспорядков в Пензенской губернии в декабре 1812 г. схваченные крестьяне признавались, что хотели убить всех офицеров, пойти на фронт, разбить французов, затем молить царя о прощении и просить дать им волю взамен их доблести¹⁶.

Отечественная война 1812 г. была истинно народной войной. Подобное сопротивление своим войскам Наполеон встречал только в Испании. Это не означает, что русский народ с энтузиазмом поддерживал существующий режим. Люди сражались, боясь и надеясь. Они боялись захвата своей страны и надеялись сбросить путы крепостной зависимости. Они хотели стать свободными гражданами под управлением царя.

Священный союз и Библейское общество

Победа над Наполеоном заставила Александра по-новому посмотреть на свои реформаторские устремления. Он спас не только Россию, но и всю Европу. Именно Александр I убедил европейских монархов в том, что Наполеон должен быть полностью разбит, наполеоновская модель Европы отклонена, а на ее месте создан новый международный порядок. Русские войска сыграли важную роль в битве при Лейпциге в 1813 г. и победно маршировали по Елисейским полям в Париже в 1814 г. Русская армия воспринималась как ведущая континентальная держава.

Александр I был центральной фигурой Венского конгресса 1815 г., и его точка зрения воплотилась в создании Священного союза. Основной задачей Священного союза, по замыслу Александра, было поддержание мира в Европе и отражение двойной угрозы: атеизма и революции посредством согласованных действий всех европейских держав. Александр писал своему послу в Лондоне графу Ливену, что Союз должен будет «применять более эффективно принципы мира, согласия и любви, которые являются плодами религии и христианской морали, в отношениях между государствами»¹⁷.

Для пропаганды своей концепции в России Александр приказал тиражировать и распространять по стране копии основных документов Союза. Важно заметить, что религией, вдохновлявшей его, было вовсе не православное христианство. Он намеревался внедрить вид «внутреннего» или «универсального» христианства, которое должно было примирять народы Европы.

Александр реорганизовал Священный синод. Теперь в нем были представлены все христианские церкви. Затем он объединил Священный синод с Министерством образования под руководством своего близкого друга князя Александра Голицына. Гибридом, получившимся в результате такого объединения, стало Министерство духовных дел и народного просвещения, которое скорее напоминало «министерство религиозно-утопической пропаганды»¹⁸.

В отличие от Православной церкви Александр настаивал на том, что все люди без исключения должны иметь возможность читать Священное Писание на доступном для каждого языке. Он хотел, чтобы простые люди больше знали о христианстве и их вера была более осознанной. Александр считал, что, слушая Библию на церковно-славянском языке, люди не способны в полной мере понять ее. Он поддержал создание Императорского русского библейского общества, которое являлось отделением Британского и Зарубежного библейских обществ.

Русское библейское общество должно было провести работу по переводу, изданию и распространению религиозной литературы. В его руководящий комитет входили представители различных церквей, в том числе лютеранский пастор и римско-католический епископ. Комитет приобрел новые печатные станки и начал выпускать Новый Завет и полную Библию на языках народов, входивших в состав Российской империи: немецком, финском, эстонском, латышском, литовском, польском, армянском, грузинском, калмыцком и татарском.

Для распространения Нового Завета и Библии использовались магазины розничной торговли, такие, например, как аптекарские лавки, в которых раньше никогда не продавали книги¹⁹.

Интересно, что языком, вызвавшим больше всего трудностей, был русский. Разумеется уже существовал церковно-славянский вариант Библии, составленный при участии архиепископа Геннадия в 1499 г., но Александр очень хотел дать русским возможность читать слово Божие на понятном им современном русском языке.

Многие церковнослужители считали, что современный разговорный язык не обладает достаточным достоинством, для того чтобы передать истинный смысл Священного Писания. Некоторых также беспокоило голицынское «суперминистерство» с его эклектичным и евангелистским христианством. Их подозрения подтвердились, когда Библейское общество начало издавать труды пиетистов и масонов, чей возвышенный и мистический стиль так нравился Александру.

В 1824 г. архимандрит Юрьевского монастыря вблизи Новгорода, Фотий, представил царю меморандум, в котором осудил Библейское общество. В своем меморандуме Фотий предостерегал людей от деятельности «просветителей» (подразумевая масонов), которые хотели разрушить «все царства, церкви, религии, гражданские законы и всякое устройство» и заменить их универсальной новой религией. Библейское общество, по мнению Фотия, было их агентом в России. Оно распространяло пагубные книжки и, «дабы унизить слово Божие», продавало его в «аптеках вместе с микстурами и склянками». Фотий взывал к Александру: «Бог победил видимого Наполеона, вторгшегося в Россию: да победит он и Невидимого Наполеона в лице твоем»²⁰.

Меморандум Фотия свидетельствовал о том, что Русская церковь, деморализованная столетним подчинением светскому государству, потерявшая уверенность в своих собственных силах, была неспособна принять интеллектуальный и духовный вызов других форм христианства. В нем, с одной стороны, отразились апокалиптические страхи староверов, а с другой – меморандум являлся примером характерного российского жанра: обвинения космополитически настроенных безбожников в международном заговоре, стремлении подорвать искреннюю веру простых людей и разрушить страну.

Александр болезненно перенес инсинуации Фотия. Император был обеспокоен деятельностью тайных обществ в Германии, Италии и Испании, угрожавшей его Священному союзу. Он знал, что и в России есть несколько подпольных масонских групп. Александр принял решение восстановить Священный синод и сместил Голицына с поста главы Библейского общества. Преемник Голицына Серафим, митрополит Новгородский, консерватор по убеждениям, прекратил распространение Нового Завета на современном русском языке. Оставшиеся экземпляры Нового Завета по приказу Серафима были сожжены²¹.

Единственным высокопоставленным церковным служителем, понимавшим важность распространения Библии на доступном людям языке, был митрополит Московский Филарет. В ответ на утверждение Серафима о том, что русская народная Библия будет «подстрекать неразумных к протесту», он писал: «В Священном Писании содержится все, что необходимо для спасения души. И любой человек, движимый искренним желанием просвещения, способен понять его»²².

Попытка Филарета опубликовать современный катехизис была надолго отложена, так как в него входили Десять заповедей и «Отче наш» на современном русском языке. Священный синод испытывал терпение Филарета вплоть до 1859 г., когда наконец-то его переводам был дан ход.

Новый Завет появился в 1862 г., а полная Библия в 1876-м. Она оказалась невероятно популярной. Новые тиражи понадобились немедленно. Только в Санкт-Петербурге Общество по распространению Священных Писаний с 1863 по 1865 г. продало один миллион четыреста тысяч экземпляров Нового Завета²³.

Приостановка перевода Библии на русский язык отодвинула на полвека то время, когда грамотные русские получили наконец доступ к Священному Писанию, которое они могли бы читать и изучать. «Протестантская» реформа, проведенная Петром I, осталась половинчатой – если большинство верующих не имели возможности читать Библию, то доминирующее положение государства над церковью угрожало выхолащиванию духовной жизни, тем самым открывая дорогу различным сектам.

Образование и наука

Екатерина II, а затем и Александр I расширили образовательную систему, уделив особое внимание ее начальным уровням, которые Петр I недооценивал. В 1786 г. Екатерина издала Национальный статут образования, который устанавливал двухуровневую систему школ. В каждом уезде надлежало иметь начальную школу и в каждой губернии – среднюю.

Это были бесплатные школы совместного обучения. Они финансировались за счет государства и сельских общин и были открыты для всех слоев общества за исключением крепостных крестьян. Новая образовательная система сделала бесполезным существование церковно-приходских школ.

Статут предлагал светское образование. Изложенная в нем идеологическая модель светского просвещения сформировалась под сильным прусским и австрийским влиянием. Настольной книгой учеников были «Обязанности человека и гражданина», произведение скорее деистское, нежели православное. Одной из целей обучения были «правильное отношение к Создателю и ясное понимание Его Божественного закона, твердая вера в государство, искренняя любовь к отечеству и согражданам»²⁴.

Мало что из планов Екатерины реализовалось на практике во время ее правления или несколькими десятилетиями позже. Об этом можно только пожалеть, так как поставленные цели и принципы, легшие в основу данной системы образования, были всеобъемлющими, действительно светскими и демократичными. Образование, предусмотренное екатерининским проектом, могли получить не только привилегированные слои и не только мужчины; оно было доступным для всех сословий, бесплатным и подразумевало преемственность уровней, от низшего к высшему.

Однако эти принципы вошли в кровь и плоть русских педагогов. Они оправдали себя, так как на их основе шло формирование профессиональных кадров для государственной службы. Они выжили, несмотря на все позднейшие попытки их ограничения. Русская система образования оставалась демократичной, космополитичной и светской по духу²⁵.

Александр I открыл новые университеты в Санкт-Петербурге, Харькове и Казани. В стране было всего шесть высших учебных заведений, включая университеты в Вильно и Дерпте, основанные еще до того, как эти территории вошли в состав Российской империи. Университеты должны были назначать учителей для средних школ региона и наблюдать за их деятельностью. Все университеты имели самоуправление, назначали ректора и профессоров, определяли учебный план и правила поведения для студентов, устраивали экзамены и присуждали дипломы.

Организация семинаров и профессиональный рост молодых ученых основывались на идеалах свободы научных исследований. Только в Вильно и Дерпте существовали теологические факультеты: католический и лютеранский соответственно. В православных университетах образование было светским, хотя предполагалось, что оно должно внушать «здоровые религиозные и нравственные принципы».

Иногда университеты обвиняли в свободолюбии и атеизме. Александр I предпринял попытку внедрить в них принципы Библейского общества и русского патриотизма. Особенно настойчиво он делал это по отношению к Петербургскому университету, но все эти попытки оказались тщетными. Религиозность и национализм были чужды духу русских высших учебных заведений²⁶.

В конце XVIII в. в различных научных учреждениях, как частных, так и поддерживаемых государством, активно работали русские ученые. Эта работа была очень важна для страны, которая по воле случая выросла до таких огромных размеров и где практически отсутствовали систематические знания о ее природных и человеческих ресурсах.

Вольное экономическое общество, основанное в 1765 г., финансировало изучение сельскохозяйственной системы России, а затем – условий ее экономического развития. Обществом был выдвинут ряд серьезных предложений по улучшению состояния сельского хозяйства Российской империи.

Московское общество истории и древностей российских, основанное в 1803 г., и Императорская археографическая комиссия, основанная в 1837 г., начали сбор архивных материалов по всей стране, обеспечивая их сохранение и публикацию. Результатом этой деятельности стало многотомное издание Полного собрания русских летописей, первый том которого вышел в 1846 г. и которое продолжало издаваться в XIX и XX вв. Сергей Соловьев, автор наиболее полной истории России с древнейших времен до XIX в., опубликованной в 1851–1879 гг., основывал свою работу на этих документах.

В 1845 г. было основано Русское географическое общество. Оно посылало экспедиции для изучения и. описания полезных ископаемых, растительного и животного мира, климата и народностей страны. Исследование Северного Урала в 1851–1853 гг. завершилось созданием подробной карты и составлением двух докладов с описанием региона.

Филолог Владимир Даль использовал материалы, собранные в ходе подобных экспедиций, в своем труде «Пословицы русского народа» (1862) и в Толковом словаре живого великорусского языка (1864–1868), в котором записано и истолковано большое количество слов из различных диалектов русского языка²⁷.

Научные исследования были чрезвычайно важны, для того чтобы знать, какими природными и человеческими ресурсами располагает Россия и в каких условиях живет ее многочисленное население. Научные общества, собиравшие и публиковавшие эти данные, уже сами по себе были замечательными нововведениями. Они стали первыми русскими гражданскими независимыми ассоциациями, хотя в некоторых случаях и поддерживались государством. В результате этих научных исследований русские начали осознавать и собственные национальные черты, и национальное своеобразие многочисленных народностей, населявших Россию²⁸.