Текст книги "Альянс мусорщиков (СИ)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Прошу прощения, – сказала я гораздо спокойнее. – Я не думала, что ты пытаешься соблазнить меня спать с тобой. Я слишком остро отреагировала, потому что волнуюсь о Земле и потому что твои слова напомнили мне кое-что плохое...

Одна из удочек резко вздрогнула.

– Рыба! – крикнула я и поспешно выползла из палатки.

Мы ненадолго отвлеклись, втаскивая свою добычу наверх и насаживая новую наживку на крючки, затем Тэд заговорил вновь, с параноидальной осторожностью подбирая слова:

– Я принимаю, что ты хочешь остаться на Земле, но наверняка есть лучшие места для жизни, чем Нью-Йорк. Ты не могла бы уйти с нами за Ограду и найти место в одном из поселений там?

Я покачала головой.

– Когда последние гражданские покинули Нью-Йорк, многие из них осели в поселениях за Оградой. Они не забудут, как вели безнадежную битву, защищая свои районы от мародеров, и как некоторые из их друзей умерли на баррикадах. Они не пустят к себе дочь мародера. Меня пристрелят!

– Мы бы не стали упоминать твою мать, – сказал Тэд. – Просто сказали бы, что ты из Сопротивления.

Я застонала.

– Гражданские пристрелят меня и за это.

– Но твой отец говорил, что отправлял членов Сопротивления в гражданские поселения.

– Гражданские пускали к себе членов Сопротивления, пока их не регистрировали как политических преступников, – объяснила я. – Все изменилось, когда выяснилось, что Сопротивление вступило в альянс со старыми бандами.жфяячх Связавшись с худшими врагами гражданских, мы и сами стали их врагами и...

Я оборвала фразу, поскольку что-то двигалось в вышине над нами по неповрежденному многоквартирному дому..

– Смотри! – указала я. Нечто, похожее на кусок старого конкрита, оторвалось от стены здания и круто спускалось вниз. – Падающая звезда атакует!

Глава  11

Тэд опустил удочку, которую вытягивал в этот момент, и посмотрел наверх.

Я увидела, что падающая звезда слегка накренилась, поворачивая налево.

– Она летит не к нам и не к другим парам рыбачек! – закричала я. – Она охотится на что-то на другой стороне здания. Идем!

Я забралась на конкритовый блок, затем на стену и, наконец, на крышу. Пробежала на другую сторону и, проверив, что Тэд не отстает, полезла вниз по лестнице. Встала на землю, нетерпеливо дождалась, пока Тэд меня догонит, и побежала вдоль фасада выгоревшего дома.

Завернув за угол, я чуть не упала на вспученную серую массу на земле. На что бы ни охотилась падающая звезда, она это поймала.

– Доставай нож! – завопила я.

Вытащила из ножен свой клинок, упала на колени рядом с хищницей и принялась колоть в ее центр. Через мгновение Тэд тоже рубанул тварь ножом. Несколько секунд падающая звезда не реагировала, затем начала бить щупальцами. Одно из них сильно ударило меня, отбросив на бок в тающий снег, и Тэд оглянулся.

– Ты в порядке?

– Нормально. Убей ее!

Падающая звезда уже отпустила свою добычу. Я, не глядя на жалкую кучку мокрого черного меха, поднялась и вновь вступила в бой. Еще минуту мы бились, уворачиваясь от хлещущих щупалец и коля в центр падающей звезды, а затем она резко обмякла. Тэд продолжал колоть, пока я не указала на очевидное.

– Она мертва.

Тэд остановился и издал такой звук, словно его тошнило.

– Что это за ужасный запах?

– Желудочные соки. Если думаешь, что тебе плохо, представь, каково жертве в них захлебываться.

– О, да. – Тэд повернулся и взглянул на черное меховое существо, лежавшее на боку и хватавшее ртом воздух. – С этой бедной кошкой все в порядке?

Он протянул руку к кошке. Та с трудом встала на лапы, прижала уши к голове и зашипела. Я рассмеялась.

– Я думал, кошек держат как домашних животных, – уязвленным тоном заметил Тэд.

– Здешние одичали за несколько поколений.

Тэд пронаблюдал, как кошка, шатаясь, убралась в здание.

– Она могла бы выказать немного благодарности за то, что мы спасли ей жизнь.

– Забудь про кошку, – велела я. – У входа в соседний дом мы держим несколько тележек. Лучше взять одну и погрузить на нее падающую звезду, чтобы мы могли ее забрать, когда закончим рыбалку. Сейчас большая часть снега растаяла, и мы без проблем дотолкаем тележку до дома.

Я направилась к строению и указала на повозки.

– Воспользуемся ближайшей, у нее колеса лучше.

– Зачем нам забирать падающую звезду... – Тэд смолк и застонал. – Пожалуйста, не говори, что мы собираемся ее есть.

Я широко улыбнулась. За последние несколько минут мои чувства метались от симпатии к Тэду до отвращения, но сейчас борьба с общим врагом превратила иномирца в моего союзника, по крайней мере, временно.

– Они пытаются есть нас. Почему бы нам не есть их?

– Вонь!

– Нужно выпустить из нее желудочные соки, вымочить двадцать четыре часа в воде, снять кожу и сварить. Если проделаешь все это с маленькой падающей звездой, есть будет нечего, но у такой крупной, как наша, мяса много.

Тэд собрал тележку и дотолкал ее до оставленной нами падающей звезды. Я с сомнением оглядела тушу. Это была одна из самых крупных тварей, каких я когда-либо видела. Возможно, Тэд сумеет поднять половину ее веса, но я – нет.

– Нам придется разрезать ее на две части, чтобы положить на тележку, – сказала я.

Четверть часа мы разрубали толстую шкуру и грузили куски падающей звезды. К тому времени, когда мы через крышу вернулись к пирсу, я уже падала от усталости и отчаянно ждала свиста Нацуми, который прикажет нам отправляться домой.

Когда же прозвучал долгожданный сигнал, нам пришлось собраться и вновь преодолеть крышу, на сей раз с дополнительным грузом сумок с рыбой. Когда мы спустились на землю, я с сомнением посмотрела на тележку, уже груженую тяжелыми кусками падающей звезды, и на кучу сеток.

Одному из нас придется толкать повозку по заросшей корнями тропе, а другому – нести рыбу. Управление тележкой одинаково напрягает обе руки, а моя левая уже болела. Если тащить сумки, я могу взять большую часть веса на правое плечо.

– Тэд, тебе лучше заняться тележкой.

Он начал собирать сетки с рыбой.

– Я сказала, что тебе лучше заняться тележкой, – повторила я. – Я понесу сумки.

Тэд положил сетки на повозку. Одна упала, но он поднял ее и втиснул между парой щупалец падающей звезды.

– Я могу взять и рыбу. Сегодня тебе пришлось делать большую часть работы, все мне показывать, и ты выглядишь измученной.

Я засомневалась.

– Тебе будет сложно толкать тележку и без дополнительного груза.

Тэд двинул повозку с места.

– Я гораздо сильнее, чем выгляжу.

Я перестала спорить. Мне не нравилось принимать помощь от иномирца, но Тэд был прав, и я действительно вымоталась.

– Весь последний год я занимался силовыми тренировками в зале, – прибавил Тэд. – Там и познакомился с Брейденом.

Я моргнула. Вчера Тэд утверждал, будто он, Феникс и Брейден работают в Адонисском институте культурного наследия. Сейчас же проговорился, что встретил Брейдена в спортивном зале.

Тележка завибрировала и остановилась, раскачиваясь из стороны в сторону: одно из колес намертво застряло в яме на дороге. Я повернулась, чтобы помочь Тэду его высвободить, но увидела, как иномирец небрежно вытащил груз из ямы. Возможно, о чем-то другом он и лгал, но про свою силу сказал правду.

Впереди на тропе я заметила Нацуми и Феникс. Нацуми одобрительно кивнула Тэду, толкавшему перегруженную тележку.

– Блейз, я рада видеть, что ты заставляешь пиявку как следует потрудиться за еду. – Она указала на Феникс. – Можешь взять и ее под свою ответственность.

Феникс тут же встала рядом со мной, и я услышала ее слабый вздох облегчения. Наша группа двинулась по тропе к стоящим в ожидании следующим трем фигурам в тяжелых куртках. Одной из троицы была Химеко, но я не увидела подругу.

– Почему Ханна не с тобой, Химеко? – тревожно спросила я. – Несчастный случай?

Химеко пожала плечами.

– Нет. Ханна решила вернуться домой с парой других женщин.

Значит, подруга не пострадала, но я продолжала хмуриться. Феникс явно непросто далась рыбалка с Нацуми. Судя по холодному тону Химеко, у Ханны также был плохой день – настолько плохой, что она предпочла сбежать от Химеко и вернуться домой с другой парой рыбачек.

Тэд, Феникс и я двинулись вместе с остальными. Бледная Феникс хранила молчание, а Тэд слишком тяжело дышал, чтобы разговаривать. Когда мы, наконец, добрались до Дома парламента и зашли внутрь, он остановил тележку и застонал.

– Так мы не единственные, кто раздобыл падающую звезду. Я-то думал, мы блестяще справились, но...

Я повернулась и взглянула на ряд тележек у стены, каждая была наполовину скрыта грузной тушей падающей звезды. Всего пятнадцать. С нашей шестнадцать. Я разрывалась между удовольствием при виде такого количества потенциальной еды и беспокойством от того, что шестнадцать падающих звезд за один день пересекли реку и напали на нас.

В мой первый год в Нью-Йорке мы убивали всего одну или две хищницы в неделю. С тех пор их число постепенно росло. За последний год мы установили рекорд в пятнадцать звезд в день. Сейчас их стало шестнадцать. Мы достигнем точки, в которой падающие звезды сделают нашу жизнь не просто сложной и опасной, а совершенно невозможной?

Я постаралась сосредоточиться на положительной стороне дела: мы значительно увеличили пищевые запасы.

– Мы хорошо справились, – сказала я Тэду. – И так гораздо безопаснее для тебя. Люди будут ворчать, если ты не внесешь свою долю еды. Но им также не понравится, если иномирец их превзойдет.

Марша, как обычно, дежурила у двери. Мы с Феникс вручили ей свои пояса, а Тэд продолжал мрачно глазеть на тележки. Марша многозначительно протянула ему руку.

– Нож.

– Простите. – Он поспешно расстегнул пояс и передал ей. – Я забыл.

Она покачала головой.

– Ты никогда, никогда не должен об этом забывать. Только Доннелу и его офицерам разрешено носить оружие на общей территории. Если кто-нибудь поймает тебя с ножом в зале, то получит право тебя убить и объявить это самозащитой.

Марша похромала прочь, чтобы положить пояса на стол с остальными, которые предстояло очистить и запереть на ночь.

Тэд неуверенно взглянул на меня.

– Она же пошутила? Меня не могут убить лишь за то, что я забыл отдать пояс с ножом.

– Могут, – возразила я. – Это крайне важное правило. У каждого крыла в этом здании есть черный ход. Каждое подразделение может пронести через него все, что пожелает, поэтому у всех на собственных складах может оказаться огромное число охотничьих луков, ножей, мечей и хаос знает чего еще. Если мы позволим людям носить это оружие на общих территориях, то любая драка может перерасти в массовое кровопролитие.

Подошли несколько женщин, забрали сумки с рыбой и оттащили нашу тележку к остальным. Я увидела, что Ханна стоит у столов Сопротивления, и вспомнила, что должна как можно скорее поговорить о ней с Доннелом. Сейчас его, похоже, не было в зале, но к нам шли Аарон и Брейден. Я заметила, что хромота иномирца стала сильнее, чем за завтраком.

– Сможешь теперь присмотреть за Брейденом? – спросил Аарон.жфяячх – Мне надо заняться другой работой.

Я кивнула, и офицер поспешил прочь.

– Как твоя нога, Брейден? – спросила я.

– Немного ноет после долгой ходьбы.

– Я попрошу Надиру еще раз посмотреть ее после...

Меня прервал внезапный град насмешек. Я повернулась и увидела, что группа из десяти человек тащит через зал Бродягу из подразделения Квинс.

Глава  12

Бродяге было за двадцать, его скрученные в дреды черные волосы спускались ниже плеч. Мускулистый мужчина, но неспособный выстоять против десяти человек, тащивших его через комнату.

– Что происходит? – беспокойным шепотом спросила Феникс.

Я скривилась.

– Помнишь, я рассказывала о правилах общего правосудия?

– То есть, он...

Феникс не закончила фразу, увидев, что с территории Квинса выступила девушка. Это была подруга Бродяги, Раэни, годом моложе его, с еще более темными волосами и кожей. Она напряженным тоном позвала любимого по имени, превратив это слово в вопрос. Бродяга взглянул на нее и выразительно покачал головой, прежде чем его вытащили из комнаты.

Я вздохнула. Не хотелось на это смотреть, но возможно, иномирцам стоит увидеть наказание. Это был единственный способ дать им понять, насколько важно, чтобы они доказали свою полезность.

Бродяга ненадолго пропал из виду, затем появился вновь – мучители тянули его к столбу, стоящему за стеклянным фасадом здания.

– Зачем его привязывают к столбу, Блейз? – В голосе Феникс слышалась паника. – Что с ним сделают?

Я слишком беспокоилась о происходящем снаружи, чтобы отвечать на вопросы. Карательный отряд общего правосудия включал по два человека из каждого подразделения. В обычных условиях пара из собственного подразделения Бродяги попыталась бы защитить его от остальных и сама привязала к столбу. Вместо этого они подчеркнуто стояли в стороне, позволяя двоим членам манхэттенского подразделения воспользоваться шансом и помучить человека из Квинса.

Я нахмурилась. Когда на чью-то голову призывают правосудие, дело всегда откладывается на неделю для сбора доказательств, так что суд Бродяги проходил в недавнюю бурю. Весь альянс видел, как лидер его подразделения, Майор, отказался выступить в защиту подчиненного.

Сейчас стало очевидно, что Майор приказал своим людям не защищать Бродягу и во время наказания. Глава острова Квинс славился подобными грязными закулисными играми по отношению к неприятным ему людям. Я глубоко жалела всех, кому приходилось жить под его властью.

Теперь Бродяга остался у столба совершенно беспомощным, со связанными за спиной руками. Люди из Манхэттена смеялись над ним, а один из них схватил Бродягу за волосы, жестко запрокинул его голову и, наклонившись вплотную, что-то прошептал пленнику на ухо. Почему за ситуацией не наблюдал никто из офицеров Доннела?

Затем к группе мужчин подошел Аарон. Должно быть, он уже находился снаружи, но стена здания скрывала его от моих глаз. Аарон что-то сказал манхэттенцам, и те отодвинулись от Бродяги. Я расслабилась. Аарон удержит все под контролем.

– Что с ним сделают? – повторила Феникс.

– Его накажут, используя в качестве наживки, – сказала я.

Тэд выглядел испуганным.

– Наживки? Для падающих звезд?

Я кивнула.

Бродяга остался один у позорного столба – лицо напряжено, глаза отчаянно смотрят вверх.

Люди, оживленно болтая друг с другом, наблюдали и ждали. Иномирцы, охваченные страхом и возбуждением, также не отводили глаз.

– Они же не позволят падающей звезде на самом деле его съесть? – спросил Брейден.

– Нет, – ответила я. – Карательный отряд всегда подходит и убивает падающую звезду, но скорость их вмешательства зависит от того, насколько они настроены против наказуемого и хотят видеть его страдания. Именно поэтому Аарон там. Если каратели опасно промедлят с нападением на звезду, Аарон сам начнет ее убивать.

Последовало короткое молчание.

– Солнце садится, – сказал Тэд. – Падающие звезды ведь не нападают в темноте?

Я покачала головой.

– Может быть, ему повезет, и ничего не произойдет, – продолжил он.

– Лучше ему пережить нападение уже сегодня, – возразила я. – Его наказание ограничено не временем, а тремя звездами.

Лицо Феникс исказилось, словно ее тошнило.

– То есть его будут привязывать к этому столбу, пока на него не нападут три раза?

– Да, – ответила я. – Суд над Бродягой прошел позавчера, но сегодня его первый вечер у позорного столба. Не было смысла начинать, пока температура держалась ниже точки замерзания, поскольку падающие звезды не нападали.

– Чем он заслужил такое бесчеловечное наказание? – спросила Феникс.

– Украл еду, – сказала я. – Бродяга одним из первых подхватил зимнюю простуду и одним из первых поправился. Он вышел на охоту и...

Мои слова потонули в криках. Верхнюю половину тела Бродяги накрыла массивная серая падающая звезда. Я начала отсчитывать секунды.

– Почему ему никто не помогает? – всхлипывала Феникс.

Едва она задала вопрос, группа мужчин, наконец, двинулась с места и быстро расправилась с падающей звездой. Они оттащили ее от Бродяги, и я увидела, как он запрокинул голову, отчаянно хватая воздух, а затем наклонился вперед в жестоком приступе рвоты. Его волосы были вымазаны желудочными соками падающей звезды, и он выглядел такой же побитой развалиной, как кошка, которую мы с Тэдом спасли днем.

– Ему придется пройти через это еще дважды? – Феникс прикусила губу. – Какое варварство.

– На Адонисе вы используете цивилизованный метод наказания, запирая преступника в тюрьму, – послышался за ее спиной голос Доннела. – Нет смысла обсуждать, что лучше, а что хуже, поскольку для нас это не вариант. Мы не можем изолировать людей, ведь нам нужны каждые рабочие руки, чтобы выжить.

Мы так внимательно следили за событиями снаружи, что никто не заметил прихода Доннела. Теперь мы все повернулись к нему.

– Остальные подразделения любят этот способ наказания, – прибавил он, – поскольку он дает нам дополнительную еду. Его часто используют и при внутренних проблемах. Если бы мне удалось остановить эту расправу, ее бы просто заменили чем-нибудь похуже.

– Что может быть хуже такого? – Феникс указала на стеклянную стену.

– Феникс, твое имя подсказывает мне, что ты родилась на Адонисе, – сказал Доннел. – Ты знаешь, что происходило в земных городах после начала возведения баррикад?

– Я слышала истории о сражениях и участи захваченных гражданских. Ты имеешь в виду, что некоторые из находящихся здесь людей были на баррикадах и делали те ужасные вещи?

Доннел кивнул.

– И некоторые из гражданских, радостно рассказывающих эти истории на Адонисе, совершали то же самое. Как только началась открытая борьба на баррикадах, жестокость обеих сторон вышла из-под контроля. По моему мнению, это безжалостное наказание, но, по крайней мере, оно не причиняет долговременного телесного ущерба. Еще одно огромное преимущество в том, что все должно делаться на публике, а не в каком-нибудь укромном уголке подразделения. Значит, один из моих офицеров может приглядывать за происходящим.

Феникс нахмурилась, словно обдумывая слова Доннела. Я увидела, что Майор подошел к стеклянной стене и смотрит на Бродягу со злорадной улыбкой на напыщенном лице, напомнившем мне об Изверге. Я автоматически повернулась к территории манхэттенского подразделения и поразилась, увидев стоявшего там Изверга. Он неотрывно смотрел на Майора.

Я вспомнила подслушанный утром разговор между ними. Тогда я не поняла, о чем шла речь, но сейчас все выглядело совершенно очевидным.

Феникс продолжала говорить с Доннелом.

– Даже если у тебя нет других вариантов, разве одной падающей звезды не достаточно для наказания?

Доннел пожал плечами.

– На суде манхэттенские представители альянса из-за своей распри с Квинсом требовали тяжелой кары в три падающие звезды. Согласно правилам альянса, глава подразделения Бродяги имел возможность выступить в его защиту и попросить более легкого наказания, но он просто принял требование.

– Майор не защитил Бродягу, поскольку злился на него и хотел, чтобы тот страдал, – сказала я.

– Знаю, – ответил Доннел. – Нацуми предупреждала меня, что в Квинсе идет какая-то борьба за лидерство. Члены подразделения, как обычно, держат детали в секрете, но похоже, Бродяга претендовал на лидерство и провалился. Возможно, это и хорошо. У Майора в качестве главы подразделения много недостатков, но он, по крайней мере, никогда не крал еду.

– Тебе не кажется интересным совпадением, что Бродягу обвинили в краже еды вскоре после стычки с Майором? – со значением спросила я.

Доннел поманил меня в сторону. Он оглянулся на иномирцев и тихо проговорил:

– Что ты предлагаешь? Бродягу обвинили в краже не члены подразделения Квинса, а Акула из Манхэттена.

– А всем известно, что Акула – самый преданный и послушный слуга Изверга.

– Думаешь, Изверг замешан в этом? – резко спросил Доннел.

– Сегодня утром, когда я была в одной из кладовых Святилища, появился Изверг. Я спряталась, чтобы избежать встречи с ним, и подслушала тайный разговор между Извергом и Майором. Изверг сказал, мол, сделал, как хотел Майор, и взамен ожидает, что тот воспользуется голосом лидера подразделения так, как нужно Извергу.

Я помолчала.

– Думаю, Изверг и Майор подстроили это наказание. Перед последней метелью лишь несколько человек чувствовали себя достаточно хорошо, чтобы охотиться и рыбачить. Все мужчины, включая Майора и Бродягу, шли в одной охотничьей группе. Майор легко мог взять что-нибудь из сумки Бродяги и подложить на освободившееся место утку. Когда охотники вернулись, Бродяга не отдал утку, поскольку не знал о ней. Затем Изверг подговорил своего друга Акулу обвинить Бродягу в краже еды и потребовать обыскать его сумку.

– Хаос, – пробормотал Доннел. – Тогда Майор выигрывает дважды. Уничтожает волю Бродяги и его шансы захватить лидерство в Квинсе и с удовольствием наблюдает за его страданиями у позорного столба.

– Изверг тоже выигрывает. Я не понимала, как он рассчитывал получить поддержку глав двух подразделений при назначении офицером. Теперь ясно, что он планирует уговорить Блока отдать ему один голос и шантажирует Майора, чтобы обеспечить второй.

Доннел застонал.

– У нас недостаточно доказательств, чтобы остановить наказание или предъявить обвинение Майору и Извергу. Если ты публично повторишь услышанное, то подвергнешь себя опасности и ничего не добьешься. Они заявят, мол, ты неправильно поняла совершенно безобидные слова.

– На самом деле, они не упоминали имя Бродяги, – признала я. – Но я уверена, что речь шла именно об этом. Думаю, по крайней мере, один из членов Квинса тоже понял, что в действительности произошло. Ты заметил, как Раэни окликнула Бродягу, когда того тащили через зал?

– Раэни – девушка Бродяги. Она бы встала на его сторону, даже если бы считала его виновным.

Я покачала головой.

– Нет, не встала бы. Сломав прошлым летом руку, я два месяца помогала в яслях и в школе. Раэни возилась с детьми, потому что повредила лодыжку, и в итоге мы подружились. Раэни очень работящая и порядочная девушка. Я не верю, что она сохранила бы преданностью человеку, укравшему еду, когда голодают дети.

– Будем надеяться, что Раэни сумеет убедить кого-то из членов Квинса в невиновности Бродяги. – Доннел повернулся и мрачно посмотрел на происходящее снаружи. – Ненавижу смотреть, как человека наказывают за преступление, которого он не совершал.

Доннел выслушал мои слова о Бродяге, поэтому я сочла момент подходящим, чтобы поговорить и о проблемах Ханны.

– Я должна обсудить с тобой кое-что еще. Моя рыбная ловля с Тэдом очень осложняет положение Ханны.

– Ханна пережила два месяца работы с другими людьми, когда ты сломала руку, – сказал Доннел. – Не понимаю, почему сейчас это превратилось в проблему.

– У людей возникают глупые мысли, якобы ты посылаешь меня рыбачить с Тэдом, чтобы разорвать нашу дружбу с Ханной. Не мог бы ты показать, что это не так? Возможно, наконец сделать Ханну полноправным членом Сопротивления.

Доннел поколебался, прежде чем отвечать.

– Я отправил тебя с Тэдом не для того, чтобы разлучить с Ханной, но, на самом деле, не считаю ее хорошей подругой для тебя.

Я считала смешным страх Ханны, что Доннел ее не любит, но в итоге, она оказалась права.

– Она хорошая! Ханна – моя лучшая подруга.

– Блейз, ты слепо предана Ханне годами. Ты считаешь ее верной подругой, но в какой-то момент верная дружба может перейти в нездоровую одержимость. Ханна отгоняет всех в Сопротивлении, кто пытается с тобой подружиться.

Я была потрясена. Нет, не потрясена, а зла. И пыталась сдержать горечь в голосе.

– Когда хоть один член Сопротивления пытался со мной подружиться? С тех пор, как ушел мой брат, они едва соглашались со мной разговаривать.

Доннел вспыхнул.

– Боюсь, старые члены Сопротивления бывают неразумно пристрастны. Когда города опустели, я отослал большую часть своих людей в гражданские поселения. Остались лишь самые преданные нашему делу и мне лично. Они плохо отреагировали на действия Симуса, а кража Ханны лишь осложнила ситуацию.

– Ханна никогда ничего не крала. Она просто совершила ошибку.

– Это была не ошибка, – возразил Доннел.

– Ошибка, – горячо повторила я. – Когда мы прибыли в Нью-Йорк, Ханне пришлось накладывать швы на раненую руку, и ей давали обезболивающее. А через пару месяцев она упала и повредила запястье. Ханна была в своей комнате на шестом этаже, всего в двух коридорах от склада медикаментов. Она мучилась от боли, знала, какую таблетку принять, и вместо того, чтобы спускаться в больничный район, пошла и сама взяла лекарство. Знаю, ей следовало спросить разрешения у офицера или медсестры, но...

Доннел покачал головой.

– Если бы Ханна взяла всего одну таблетку, я бы вынес ей предупреждение, но ее поймали с двумя коробками. Я не мог закрыть на это глаза. Другие подразделения доверяют Сопротивлению хранение самых редких и важных запасов и абсолютно справедливое их распределение членам альянса. Мы должны уважать это доверие.

Две коробки? Вся моя страстная уверенность в деле Ханны сменилась сомнением. Она всегда говорила мне, что взяла только одну таблетку.

– Ханна только что отметила двенадцатый день рождения и начала выполнять взрослую работу, – сказал Доннел. – Мне следовало отнестись к ней как к взрослой, передать на стандартный суд и назначить наказание по правилам общего правосудия. Вместо этого я рассмотрел ее нарушение так, словно она была еще ребенком, и всего лишь лишил ее доступа на шестой этаж и дал комнату на нижнем этаже в крыле Сопротивления.

Он помолчал.

– На самом деле было бы гораздо добрее тогда подвергнуть Ханну суду. Представители альянса из других подразделений потребовали бы серьезного наказания за кражу ценных лекарств, но я мог воспользоваться возрастом Ханны, чтобы уговорить их на что-нибудь более разумное. Мое снисходительное отношение лишь придало остальным желания заставить ее страдать другими способами. Именно поэтому Марша нарисовала на ножевом поясе Ханны руку вора.

Я едва слышала его слова. В моей голове еще царило замешательство из-за огромного различия между двумя коробками и одной таблеткой. Ханна с трудом справлялась с болью и болезнью – именно так я поняла ее спешный поход за обезболивающим после повреждения запястья, но зачем ей столько?

Тогда медицинские припасы уже сокращались. Ханна планировала спрятать те две коробки болеутоляющих? Рассчитывала сделать запас на будущее?

Доннел продолжил речь, похоже, внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Шесть месяцев спустя две дочери Нацуми и Мачико попытались подружиться с тобой. Ханна объявила, что им не рады, и произошел спор, в которым ты заняла ее сторону.

Я смутно помнила этот спор.

– Ханна сказала мне, что они обозвали ее воровкой и лгуньей.

– Может, ее и правда как-то обзывали. Но я знаю наверняка, что случившееся многих расстроило, особенно Нацуми. Она очень защищает своих дочерей.

Доннел пожал плечами.

– Что же касается членства Ханны в Сопротивлении... В редких случаях, когда мы берем новичка, моя политика такова: тот остается условным членом, пока его не признают остальные мои люди. По прошествии шести лет они все еще не признали Ханну.

Когда мы с братом прибыли в Нью-Йорк, нас с самого начала приняли в Сопротивление полноправными членами. Я подумала, не рискнуть ли спросить об этом Доннела. И что бы он мне ответил? Что для детей членов Сопротивления действуют другие правила? Что правила отличаются для его детей?

Я хотела услышать, как Доннел это произнесет, но не решилась спрашивать, опасаясь, вдруг он скажет что-нибудь другое. А потом стало слишком поздно, потому что Доннел резко ушел.

Я повернулась посмотреть, куда он отправился, и увидела, что Доннел стоит у стеклянной стены зала, глядя, как другая падающая звезда атакует Бродягу.жфяячх Я поспешно обратилась спиной к тому, что происходило снаружи, и позвала иномирцев.

– Я отведу вас наверх до ужина.