Текст книги "Что мы натворили (ЛП)"

Автор книги: Дж. Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Зак пожимает плечами. Эти молокососы всегда так нервничают.

– Двенадцать лет, – отвечает Спад.

– Что?

Дэвид оглядывается. Другие резиденты заходят: грязные, покрытые потом. Они плетутся в душ. Спад вытирает рукой пот со лба.

– Зак здесь уже двенадцать лет.

– В самом деле? – спрашивает Зак. Ощущается странным клеить цифру ко времени, которое он провел здесь.

– Я здесь уже шестнадцать лет. Я начал вести календарь сразу по приезду. Единственное, что имеет значение – эти детки, – он постукивает по своему лацкану.

Дэвид бросает взгляд на рубашку Спада и сдерживает слезы. Через шестнадцать лет, у Спада всего восемь полосок из двенадцати.

– Выше нос, молокосос, – говорит Зак, сминая салфетку и бросая ее в урну. – С тобой все будет в порядке.

Глава 63

Внутренности ящика Пандоры

«СкайРест», Йоханнесбург, 2036

Заку снова снится сон. Похожая вариация каждую ночь, словно его сознание пытается подтолкнуть его к какому-то пониманию – персонажи из прошлой жизни пытаются достучаться до него. Мужчина с татуировкой дракона говорит ему что-то, но его голос так сильно искажен, что Зак не может различить слов. Иногда сон принимает зловещий оборот, и он оказывается лежащим в лесу под грудой мертвых листьев. А бывает и хуже: его хоронят живьем. Настоящие кошмары – это когда он покрыт жуками, которые кусают его спину и ноги, заставляют кровь течь темными потоками.

Во сне сегодняшней ночи нет зла. Сегодня ночью ему снится байкерша, которая в замедленном движении целует его в щеку и шепчет что-то ему на ухо. Она буквально излучает жизнь. Он хочет удержать ее, хочет забраться в нее, сделать что угодно, чтобы почувствовать ее жизнь на своей одинокой коже.

Затем случается чудо. Она вырывается из его сна и оказывается в комнате с ним. Он ощущает прикосновение ее рук к своему лицу. Как это произошло? Он желал этого момента… действительно ли уже двенадцать лет?

Но что-то ощущается неправильным. Поначалу он это игнорирует, так отчаянно желая, чтобы сон оказался правдой, но кожа кажется неправильной. И запах. Не мускатный орех, каким он должен быть, а йогурт.

Зак вздрагивает, распахивает глаза и узнает того, кто перед ним еще до того, как его глаза привыкнут к темноте. Конечно же, это Бернард. Но она никогда прежде не будила его так, прикосновением своих жабьих рук к его щеке. Ее слишком бледное лицо напоминает зловещую луну. Он слышит вздох и понимает, что он исходит от него. Зак вжимается в подушку, подальше от нее.

– Чего ты хочешь? – спрашивает он. – Какого, бл*ть, траха ты хочешь?

Он ненавидит ее. Ненавидит каждую часть ее, даже то, как она дышит. Мужчина хочет, чтобы она перестала дышать. И женщина ему не отвечает.

Зак не может так больше, не может больше вынести и ночи. Так или иначе, все это закончится сегодня.

– Почему ты это делаешь? – спрашивает Зак.

Он удивлен, когда, наконец, слышит ее голос.

– Что?

– Зачем ты наблюдаешь за мной спящим?

– Разве не очевидно? – спрашивает Бернард.

Двенадцать лет. Двенадцать лет! Почему-то из-за этого Заку хочется разнести это место к чертям, вместе с Бернард в нем. Внезапно его чаша терпения переполнилась. Что-то внутри него свернулось, готовясь к атаке.

Одна полоска. Всего еще одна полоска до возвышения. НЕ ТВОРИ ГЛУПОСТЕЙ.

– Не очевидно, – отвечает Зак.

– Тогда я выполнила свою работу.

– Она закончилась? – спрашивает Зак. – Твоя работа? Ты уезжаешь?

– Это ты уезжаешь. Пора.

Теплый бриз надежды.

– Ты имеешь в виду… меня возвысят?

Сердце в его груди подпрыгивает от радости.

– Поэтому ты разбудила меня? Мы уходим сейчас?

– Ты должен получить свою последнюю полоску завтра вечером.

Зака атакуют противоречивые эмоции. Он закрывает лицо руками.

Двенадцать лет.

Он должен ощущать чистую радость, ведь так? Вместо этого, его желудок превратился в цементную смесь из тоски, ужаса и чего-то еще, что он не может идентифицировать.

– Это хорошие новости. Очень хорошие новости.

Его голос лишен эмоций.

Бернард морщит лицо. Ее презрение практически осязаемо; комната будто наполнилась ее презрением.

– Хорошие новости? – шипит она. – Ты ничего не понял?

– Ты расстроена, что я уйду, – говорит Зак. – Тебе больше некого будет изводить.

Она фыркает с неверием.

– Изводить?

– А как бы ты это назвала? Ты так замучила меня, что я даже больше не знаю, кем являюсь.

– Что ж, я напомню тебе, кто ты. Ты Закери Гердлер. И тебе лучше начать им быть, пока не стало слишком поздно.

Зак ошарашен. Она никогда прежде не называла его по имени.

– И что это… что это значит?

– Это значит, что тебе пора, бл*ть, просыпаться.

Еще он никогда прежде не слышал, чтобы она ругалась. Никогда не видел ее такой взбешенной.

– Проснись! – говорит она, и он чувствует, что она хочет затрясти его, но сдерживается. – Вспомни, зачем ты существуешь.

– Я…

– Ты действительно веришь, что Льюиса повысили? После того, что ты видел?

Льюиса?

Он смутно помнит этого мужчину.

Льюис? О ком она говорит? Что он видел?

– Льюиса повысили, – говорит Зак, словно загипнотизированный. Слова будто произносит не он.

– Что насчет Мулало? Стивена? Азви? Ты думаешь, они все там наверху? ― она машет в воздухе пальцем. – Играют в еб*ный футбол?

Ему вдруг это кажется маловероятным, но где еще они могут быть? На досрочном освобождении?

– Я думала, ты умнее!

Бернард бьет кулаком по постели.

– О чем ты?

– Из всех людей ты должен был узнать правду об этом месте.

Слова Бернард эхом разносятся в его голове. Что-то резонирует сквозь туман в его мозгу.

Он знает. Знает. Знает. Но почему этого не видит? Потому что его изнурило это место. Изнурило, забило, отупило. Они подавляют наркотиками его воспоминания. Зак больше ничего не знает. Он сдался давным-давно. Утратил план.

– В первый день здесь я увидел верхние уровни, – говорит Зак. – Видел разные этажи. Комнату виртуальной реальности, ресторан, офисы открытой планировки.

– Ты видел то, что хотел видеть, – говорит Бернард. – Льюис видел бассейн. Стивен видел магазин мороженого. Тур инициации – еб*ная голограмма. Почему ты думаешь, мы не выходили из лифта?

Когда он это слышит, понимает правду.

– Тогда куда отправляются те, кого повысили?

– Ты знаешь ответ. Ты видел мешки с телами.

– Что?

– Кароши (прим.: с япон. «Смерть от перегрузок»), – произносит Бернард.

– Нет, – Зак трясет головой. Думает о друзьях, которых он потерял.

– Кароши, – повторяет она снова. – Они следят за твоим угасающим здоровьем, пока ты трудишься до смерти. А потом, однажды, цикл завершается.

Зак теперь четко видит татуировку с драконом. Уроборос. Льюис. Цикл завершен.

Бернард взволнована. Она постоянно проводит пальцами по своим сильно загеленным волосам.

– Хочешь знать, почему я здесь каждую ночь? Почему наблюдаю за тобой спящим?

Конечно же, хочет. И одновременно не хочет.

– Я защищаю тебя.

– Что?

– Ты ничего не понимаешь? Я защищала тебя все это время.

У Зака кружится голова. Бернард хватает его за ногу, заставляя вернуться в настоящее.

– Сосредоточься, – приказывает она. – У нас мало времени.

– Сосредоточиться на чем?

– На своей финальной игре.

– Я больше не знаю, что это.

– Подумай, Зак. Подумай. Я не знаю деталей. Только ты можешь их вспомнить.

Бернард размещает ленту вокруг его висков и вставляет в нее черный ромб «ИксДрайв». В его голове вспыхивает свет и горячие искры, когда восстанавливаются его воспоминания. Он вспоминает картонный суд, «Орб», первые зомбирующие наркотики. Другие концепции приходят к нему тоже, но пока он их не понимает.

– Я смогла получить доступ к твоему браслету. В течение последних сорока восьми часов я отключила тебя от наркотиков «СкайРест». Теперь ты сможешь мыслить более ясно.

Поэтому-то ему приснился тот сон. Тяга к правде. Изображения, ситуации, имена всплывают в его уме, поначалу медленно. Его разум словно раскрывается и рискует поглотить каждую беззвездную концепцию вокруг него: внутренности ящика Пандоры. Зомбирующие наркотики слабеют и открывают то, что он всегда знал, глубоко внутри. Оно обрастает слоями, размахом, силой и скоростью, и он чувствует, что это способно сбить его с ног и убить.

В голове Зака расцветает цветок лотоса.

– Мне нужно выбираться отсюда.

Глаза Бернард блестят.

– Я могу тебе помочь.

Часть 3

Глава 64

Навороченные прокси

Ашрам «Раманана», Холмы Панчари, Индия, 2036

Марко делает все, что мог, чтобы предупредить «Нэнси» о V1R1S, и отправляет им рекомендуемую процедуру закрытия. Он четко обозначает, что необходимо отключить электричество во всей стране и прилегающих к ней странах, чтобы остановить распространение вируса. Если заражение не остановится после применения процедуры закрытия, тогда они используют переключатель убийцы, но никто не захочет к этому прибегать; если до этого дойдет, они с тем же успехом могут бомбануть ядерным оружием по всей стране. Он пока не знает, воспользуются ли они его советом.

Теперь Марко чуть ли не готов кончить от того, что, наконец, нашел человека, ответственного за создание V1R1S. Он работал без перекура пятнадцать часов. По колено погрузился в подземелья подпольной сети и навороченные прокси. Его колючая роба из необработанного хлопка насквозь промокла от пота. На боковом столике стоит тарелка с остывшим супом дал. Своми призывает его поесть, но у него нет времени. Он не смог связаться с Кеке, и у него ужасное предчувствие, которое подсказывает ему, что она в настоящей опасности.

Наконец, наступает долгожданное просветление Марко, и оно не имеет никакого отношения к приветствию солнца или же обетам молчания. Все дело в Кеке.

Он был таким глупцом. Как только эта катастрофа закончится, он даст себе такого пинка, какого не давал никто за всю историю. А потом он помчится на всех парах в Южную Африку и будет с Кеке столько, сколько им осталось. Кеке! Любовь его жизни; топливо для его огня. Каким еб*ным тупым ублюдком он был. О чем только думал? Он любит ее так же, как огонь любит древесину. Если он птица, тогда она соединение между его грудью и крылом. Он был никем до того, как встретил ее, и теперь никто. Кеке его творец. Она сделала его лучше. Мужчина будет поклоняться ей так, как она любит, чтобы это делали. Так, как она заслуживает. Неспешно, своим языком, медленными круговыми движениями. Пока она не закричит и не зажмет его между своих роскошных и божественных бедер. Марко чувствует, что становится твердым. Он поправляет штаны, на экране появляется уведомление.

Образ Кеке медленно блекнет, пока он изучает IPX.

– Иди к папочке, – шепчет он, ерзая на месте.

Облизав свои пересохшие губы, он ощущает на языке соленый вкус. Ему нужны электролиты. Ему нужна вода. Марко все равно; он так близок к ответам, что ощущает покалывание на кончиках пальцев.

– Да, да, да.

Верное место. Безошибочная подпись сервера. Теперь все просто, нужно лишь найти, кому она принадлежит, и заблокироватьь ублюдка нахер. Он отправляет фиктивное электронное письмо от «NASP» на адрес, который он нашел. Если владелец адреса откроет письмо, тогда Марко получит права доступа и сможет определить и уничтожить основу. Он автоматизирует отправку быстрого СМПР (прим.: многоуровневая распределенная автоматизированная система сбора, обработки и хранения данных синхронизированных векторных измерений параметров электромеханических переходных процессов и установившихся режимов) сообщения, которое транслирует личность ублюдка, и его адрес каждому в Южной Африке по «косточке». Он шлепает по клавише «отправить», а затем смотрит на экран и ждет. Парень собирается поймать крысиного выродка, который подверг Кеке опасности, даже если это последнее, что он сделает.

Марко играет на невидимом пианино на поверхности стола. Напевает придуманную мелодию. Обыскивает свою тайную заначку с ореховым печеньем и ждет.

Он пугается, когда в дверь раздается стук. Проклятье, ему что, придется драться со своми, чтобы отделаться от яджны? Но, когда он поднимает взгляд, там стоит маленький местный мальчик, который протягивает белую курьерскую сумку. Еще больше детей прыгают на своих босых ногах и хихикают у порога. Они чему-то рады. Марко берет сумку и смотрит на квитанцию, датируемую прошлой неделей. Он раздает детям все печенье и говорит им проваливать.

Это доставка дроном из Йоханнесбурга, но адрес отправителя отсутствует.

Глава 65

Счастливый час

Форвейз. Йоханнесбург, 2036

Когда Кейт снова слышит раздражающее жужжание «Волантера», ей хочется прихлопнуть его прямо в токсичном небе. Она не может выносить того, что они зависают над ними, зависают и зависают. Пусть или приземлятся, или улетят. Что угодно, кроме этого крайне раздражающего жужжания гигантского москита, словно раздающееся в твоей голове. Затем, словно по волшебству, тот начинает опускаться, разметая в стороны красный дым и мусор, и ей приходится прикрыть глаза, чтобы туда не залетел песок.

Это не вертушка особого назначения. А красивый борт цвета темно-синего металлика с полосатым днищем и блестящими винтами. Он приземляется и, когда пыль оседает, оттуда выходит Сет.

– Как? – все что удается выдавить Кейт.

Определенно, она испытывает облегчение, а еще, возможно, последствия травмы после того, как она нашла Кеке, истекающей кровью на земле – поначалу она подумала, что та умирает. Она смаргивает слезы.

– Как?

Ответ не важен. Важно то, что Сет прилетел сюда на «Волантере», – «Волантере»! – и она знает, что у Липворт Фаундейшн есть площадка для дронов.

– Она ранена! – кричит Кейт Сету, который кивает.

Он осторожно поднимает Кеке и относит ее на борт, помогает ей устроиться на сидении и пристегивает ее ремнями. Кеке вздрагивает, затем надевает наушники и нажимает на кнопку зажигания. Она отключает «умного» пилота; знает, что должна лететь, управляя вручную. Над ними начинают вращаться лопасти.

– Ты в порядке? – кричит Сет.

Кеке кивает. Показывает им большие пальцы вверх. Он наклоняется к ней, целует в щеку и продлевает поцелуй чуть дольше необходимого.

– Увидимся на той стороне! – кричит она и тянет рычаг назад.

«Волантер» начинает набирать высоту, и через несколько секунд он уже жужжит высоко в небе, а затем исчезает.

Сет смотрит в небо.

***

Они отправляются в «СкайРест» в двух кварталах от них. В голове Кейт много вопросов.

– Мэлли?

Уголки губ Сета опускаются.

– Я его не нашел.

У нее сжимается сердце. Она не может думать об этом сейчас. Сама того не зная, она останавливается.

– Пошли.

Сет мягко тянет ее за собой.

– По одной проблеме за раз.

– Ты украл этот «Волантер»?

– Мне не нравится слово «украл». Оно подразумевает нечто отрицательное.

– Чей он?

– Не знаю. Какого-нибудь миллиардера? Я нашел его на поле для гольфа.

– Поле для гольфа.

Кейт думала, что гольф постигла та же участь, что и сигареты, и бассейны. Она даже не слышала это слово больше десяти лет.

– Клуб «Астрогольф».

– Ты украл вертушку у миллиардера на фальшивом поле для гольфа?

– Это был счастливый час.

Кейт бросает взгляд на цифровой дисплей своих часов.

– Девять утра.

Сет пожимает плечами.

– Миллиардерам все равно.

Кейт смеется. Ощущения приятные. То, как жизнь может быть такой страшной и такой глупой одновременно, заставляет ее снова почувствовать себя немного человеком. На ее коленях все еще кровь Кеке.

– Я вытащила гигантский кусок стекла из спины Кеке.

Сет бросает на нее взгляд, вероятно, чтобы посмотреть, шутит ли она.

– Прости, если я считаю, что в это сложно поверить.

– Клянусь.

– Ты даже не можешь посмотреть на иглу, чтобы не упасть в обморок.

– Неправда. Больше нет.

Когда у Кейт появились дети, она закалилась. Ей пришлось иметь дело с разбитыми лицами, сломанными костями, даже… перед ее глазами появляется образ луга. Темная ночь, длинные ленты аромата роз, потные ладони Люмина и хруст, который она никогда в своей жизни не забудет. Нет, она не будет об этом думать. Не сейчас. Она должна сосредоточься на том, чтобы найти Зака.

– Каков твой план? – спрашивает Сет, когда они добираются до здания «СкайРест».

– У меня нет плана, – отвечает Кейт. – Не смотри на меня так.

– Думаешь, мы сможем просто войти и забрать его? Серийного убийцу. Из самого защищаемого ИТЛ в Южной Африке?

– Когда ситуация становится такой невероятной, я склоняюсь к тому, чтобы не слишком много думать.

– Или вообще не думать.

– Заткнись. Я в режиме выживания. Действую на одних инстинктах. Это лучшее, что я могу сделать.

Между ними все всегда было так. Сет думал, Кейт чувствовала. Математика и цвета.

Она испытывает искушение добавить: «Просто доверься мне», но у Сета есть правило, что никогда не стоит доверять тем, кто так говорит.

Регистратор на входе приветствует их широкой улыбкой. Пока Кейт искала информацию по поминальным вечеринкам, получила несколько рекламных сообщений из ленты, которая автоматически подстраивается под интересы.

Правда ли, что только вчера они ели те образцы похоронных тортов?

«СкайРест» – ведущий инноватор в индустрии городской смерти. В последней рекламе, которую она видела, ей предлагали напечатать пепел во все, что она пожелает: флеш-диск, загруженный воспоминаниями; декоративную керамическую чашу для фруктов; крутое дизайнерское кресло для сада.

Охранник с весельем забирает у них оружие.

***

– Добро пожаловать в «СкайРест»!

Регистратор показывает на свой голотег.

– Я Гаэлин.

Несмотря на ситуацию снаружи, ее макияж идеален, а на лице ни одной морщинки.

По сути, все это место выглядит великолепно организованным, несмотря на хаос, творящийся на улицах. Может быть, они даже рады апокалипсису. Это, в конце концов, то, на чем они специализируются. Еще больше тел, чтобы превратить их в мыло и брелоки «Фонг-Конг». Гаэлин даже глазом не моргнула, увидев грязную и окровавленную одежду Кейт.

– Я бы хотела получить экскурсию по вашим продуктам и услугам, – говорит Кейт.

– Простите за дерзость, – говорит Гаэлин. – Но, когда вы вошли, система просканировала ваши ДНК-коды.

Кейт вспыхивает.

– Есть какая-то проблема?

– Нет, что вы. Я просто хотела предложить вам обоим свои искренние соболезнования по поводу вашей матери.

– Благодарю, – отвечает Кейт.

– Она долго болела?

– Не слишком.

У Энн четвертая стадия рака матки. Он распространился на ее лимфоузлы еще до того, как она согласилась увидеться с доктором, так что хоть существует множество различных и эффективных лекарств от рака, для нее уже слишком поздно. Болезнь уже пожирает ее внутренности. Ее умные часы «СОС» показывают боль в восемь баллов из десяти. Вместо того, чтобы томиться в больнице, она выбрала, как умрет. Живые похороны запланированы на следующую неделю. Она планирует находиться в окружении дорогих ей людей, попрощаться и выпить пентобарбитал.

– Мы надеемся, что здесь в «СкайРест», вы научитесь более позитивно смотреть на смерть. В древние времена, она рассматривалась, как переход в лучший мир, и ее соответственно праздновали. Лишь на современном западе ей сопутствует страх. Скоро ваша мать перестанет страдать, а об остальном мы позаботимся. Надеюсь, что вас это утешит.

Гаэлин приклеивает на каждого из них по маленькой зеленой точке, затем ведет их мимо ресепшена, кулера с водой, лестницы запасного выхода и через выставочный холл. Как только она отходит от стойки регистрации, ее заменяет углеродная копия.

Внезапно в воздухе раздается оглушающий вой сирены. Он заполняет пространство красными зигзагами. Кейт с Сетом оба вздрагивают от этого резкого шума, но Гаэлин остается абсолютно невозмутимой. У главного входа слышится шум. Появляются мужчины в кевларовых костюмах, держащие длинное, гладкое оружие с двумя ручками, что выглядит так, будто они появились прямо из космического фильма. Откуда они? Будто выпрыгнули из стен.

– Оставайтесь на месте, – произносит голос в динамиках. – Оставайтесь на месте.

Двое охранников подбегают к Кейт с Сетом. Кроме пуленепробиваемых костюмов, на их лица надета графеновая броня с подвижными элементами, которые движутся при разговоре.

– Идите с нами, – говорят они.

Глава 66

Переключатель убийцы

– Нет, – произносит Кейт.

Охранник «СкайРест» смотрит на нее.

– Это для вашей собственной безопасности.

– Я это уже слышал, – говорит Сет.

– Какова ситуация?

Улыбка Гаэлин еще шире, чем прежде.

– У нас TX599. Все посетители должны пойти с нами.

Сет оглядывается вокруг. Как и следовало ожидать, других посетителей нет.

Гаэлин делает шаг вперед.

– Боюсь, нам придется продолжить экскурсию в другое время. У нас произошла нестандартная ситуация.

– Что такое?

– Такого у нас никогда прежде не случалось, но не переживайте. Если мы все просто будем следовать протоколу, все наладится.

Кейт не знает, что делать. Она ни за что не пойдет с этими головорезами. Ни за что не позволит засунуть себя в еще один темный фургон. Она будет пинаться и кричать.

Гаэлин трясет головой, что похоже на нервный тик.

– Все будет отлично, – говорит она. – Все будет хорошо.

– Сброс, – произносит один из охранников.

– Сброс, – произносит Гаэлин. – Подтвердите.

Она наклоняет голову и смотрит на Кейт.

– Если мы все просто будем следовать протоколу, все будет отлично.

Регистратор пытается сделать шаг вперед, но ее тело застывает в этом неуклюжем положении, и, похоже, она не может из него выйти.

– Все будет отлично.

Охранник поднимает ее и забрасывает себе на плечо. Другой кивком показывает, чтобы тот ее уносил.

– Идите со мной, – произносит оставшийся охранник.

Близнецы стоят на месте.

– Я не предлагаю вам выбор, – говорит он. – Вы должны пойти со мной прямо сейчас. У нас серьезная брешь в безопасности, здесь опасно.

– Что вы имеете в виду, – говорит Сет, – под брешью в безопасности. Что это значит?

– Вам не нужно знать деталей. Вам нужно…

– Нужно, если вы хотите, чтобы мы сдвинулись с места, – возражает Кейт.

Охранник с раздражением смотрит на зеленый стикер. Он бы унес их, как Гаэлин, если бы ему было дозволено. Что-то в этом стикере его останавливает.

– Из-за ситуации, вышедшей из-под нашего контроля, нам нужно заблокировать здание.

– Какой ситуации? – спрашивает Кейт. – Вы имеете в виду бунт?

– Заблокировать? Что? – спрашивает Сет. – Все здание? Вы не можете.

Это будет катастрофой. Или нет?

Охранник сжимает зубы, и у него ходят желваки. Очевидно, что он раздражен, что упрямые гражданские тратят его время, но он не может их тронуть или оставить их здесь. Сирена звенит, и красные зигзаги все еще царапают Кейт глаза. Сет проверяет свою новостную ленту.

Интернациональный эксперт по технологиям в Индии утверждает, что «Неисправность» – это вирус.

V1R1S распространяется со смертельными последствиями.

Выключайтесь, отсоединяйтесь, вы можете остановить V1R1S.

V1R1S достиг республики Кейп, тысячи погибших.

Готовьтесь к Национальному отключению.

Звоните, заказывайте Переключатель убийцы сейчас.

Бродячие боты не восстали: знакомьтесь с V1R1S, который распространяется со скоростью света.

– Они утверждают, что это вирус, – говорит Сет. – И собираются отключить город.

– Отключить?

– Вырубить электричество.

– Правительство? Они не могут этого сделать. Это место питается от солнечной энергии.

– Не правительство. Все, повсюду. Неважно, в сетке они или нет. Откуда идет энергия. Каждый несет ответственность за то, чтобы отключить у себя всю энергию на следующие несколько часов до отложенного дедлайна, от севера до юга, или они встретятся с последствиями распространения V1R1S.

– Почему отложенного?

– Не знаю. Может, чтобы дать им время разграбить национальную казну до того, как та навечно уйдет в офлайн?

– Но разве у бродячих ботов нет резервных аккумуляторов?

– Надолго их не хватит. И, в сочетании с переключателем убийцы, это остановит большую часть ИИ от убийства людей.

– Они собираются запустить переключатель убийцы?

– Похоже на то.

Это решение правительства по трем подписям. Не только уничтожить все сознание роботов Переключателем-убийцей, включая хирургов, медсестер и учителей, он убьет каждый искусственный интеллект в стране, от умных холодильников до светофоров и искусственных сердец. Активация Переключателя приведет к тому, что самолеты попадают с небес. Он расколет страну пополам, сотрет триллионы единиц криптовалюты и приведет к смерти тысяч граждан. У Машини Вама действительно хватит яиц, чтобы это сделать? Они хотят, чтобы она это сделала? Кейт представляет себе недоношенных детей в умных инкубаторах, и ей хочется плакать. Затем она думает о своем собственном ребенке, Сильвер, и чувствует, как кровь отливает от ее лица.

– Сильвер, – говорит она. – Она не сможет вернуться.

Губы Сета превращаются в жесткую линию.

– Нам нужно забрать Зака, ― говорит она тихо, ― и вернуться к ней до того, как отключат Липворт.

Кейт оглядывается вокруг в поисках свидетельств отключения, и, словно в сказке, предметы начинают исчезать в темноте. Сначала, это лампы на стендах, подсвечивающие продукты в задней части выставочного зала, затем тьма устремляется к ним, и механизмы вокруг них застывают во времени. Сет с Кейт стоят в темноте, мгновенно потерявшись в пространстве.

– Сколько времени у нас есть? – спрашивает она.

– Мало.

Глава 67

Призрачные кортики

Если миссия найти Зака казалась сложной прежде, теперь она кажется невозможной. Да, Кейт хотела, чтобы в «СкайРест» отключили электричество, чтобы обезоружилась система безопасности, но она не продумала, что делать дальше. Не подумала о том, что будет стоять здесь в темноте, в здании, которое тянется ввысь на одиннадцать этажей, а вниз – кто знает насколько? Она не думала, что окажется здесь в ловушке в окружении густого темного не фильтрованного воздуха без малейшего понятия, как найти Зака. Еще она не подумала, как отключенная система безопасности позволит выйти лишь Заку, но не другим опасным преступникам тоже. Не желая того, она представляет, как застряла в недрах этого здания с убийцами и насильниками и, что больше не может выбраться. Сильвер, отключившуюся на больничной койке, Мэлли убитого во сне его Степфордской подружкой. Вдруг ее легкие охватывает ярко-желтая паника, воображаемые голоса кричат на нее, Сет слышит, как ее дыхание становится рваным, и берет ее за руку.

– Не паникуй, – говорит он, будто так легко подавить паническую атаку.

Кейт пытается унять пульс, чтобы сердце не выпрыгнуло у нее из горла. Она размышляет о других ситуациях намного опаснее, чем эта, которые пережила. Не просто пережила, но доминировала в них. Медленно, эта мысль, воспоминания вытягивают страх из адреналина и заменяют его энергией. Ее грудь все еще тяжело вздымается, но разум ясен.

***

Одна за другой, отдельные лампы включаются, словно белые сабли в темноте (Призрачные Кортики). Они исходят от голов охранников; на их лицевой броне есть встроенные фонарики.

– У нас мало времени, – говорит охранник. – Идите со мной.

– Дайте нам фонарик, что у вас на голове, – просит Кейт.

Он колеблется.

– Дайте нам фонарик, и мы пойдем с вами.

Охранник качает головой, затем отсоединяет что-то со своего пояса. Повернув его часть, он включает фонарик, и отдает Кейт. Она никогда в жизни не была так рада видеть ручку-фонарик. Это новая разработка ― светлячок, которого можно разорвать пополам. Она так и делает, отдавая вторую половину Сету. Как и договаривались, они следуют за охранником из комнаты с выставочными продуктами, и, когда достигают главного входа, Кейт хватает Сета за руку, и они отделяются в сторону пожарной лестницы.

***

Они бегут по лестнице так быстро, как могут бежать, не падая. Кейт снова ощущает то знакомое жжено-апельсиновое ощущение, дежавю. Она вспоминает, как была на лестнице в «Офисе» в день, когда они нашли друг друга, как они обсуждали проект «Генезис» и не-ящериц. Они спускаются ниже, ниже, ниже, воздух становится прохладнее. Вокруг них разворачивается пространство: ступеньки спроектированы в виде трапеции. Ветреный зеленый, синий, как синяк, пурпурный лед, сухой хаки, цедра лимона. Вскоре они попадают на этаж свежего граната и слышат голоса. Они покидают спиральную лестницу и бегут по высеченному из камня проходу, толкают отключенную дверь. Темнота здесь другая: тут пахнет дрожжевым тестом, дезинфецирующим средством для рук и больными горлами. Несмотря на недостаток света, зрение Кейт пронизано мягкими, переливающимися цветами: Тюрьма в виде питательных желе.

– Кто там? – спрашивает мужчина, отчего Кейт почти что роняет фонарик от испуга.

Она светит им в направлении голоса. Появляется монохромное лицо. Он закрывает глаза и жмурится, пытается разглядеть, кто держит свет.

– Что происходит? – спрашивает кто-то еще. – Почему свет отключился?

– Что-то произошло?

– Нас наказали?

Кейт рассматривает комнату. Тут их, должно быть, пятьдесят. Почему они собрались здесь? Почему не рванули к открытой двери, к выходу?

– Когда снова включат свет?

– Автомат с водой не работает.

– Становится трудно дышать.

Мужчины с блестящими лицами начинают волноваться. Потный, Скользкий.

Сет закидывает удочку.

– Нас прислала Гаэлин.

– А, – произносят некоторые из них.

Слышится облегчение.

«Гаэлин знает об их ситуации. Скоро все исправят».

– Вас не наказали, – говорит Кейт.

Настроение меняется; все будет в порядке.

– Запланирован перерыв в подаче по причинам технического обслуживания. Гаэлин извиняется, что заранее вас не предупредила.

– А, – отвечают они.

«Гаэлин лучшая. Все любят Гаэлин».

Дверь осталась широко открытой. Кейт знает, что свет выключен, но… конечно же, при отсутствии вблизи охраны, по меньшей мере, парочка из них попытается сбежать?

Иррациональность того, что мужчины так робки перед лицом того, что, возможно, является их единственным шансом на побег, беспокоит Кейт сильнее, чем тот факт, что она окружена опасными преступниками. Что-то в этом месте кажется неправильным.

Сет хватает ее за руку, и этот жест вырывает ее из тревожных размышлений.

– Послушай, – говорит он.

Высоко над ними слышится металлическое громыхание, и оно становится все громче.

– Где Зак? – спрашивает Кейт.

– Зак? – спрашивают они.

«Зак-зак-зак? Какое отношение это имеет к Заку?»

– Он ушел, – отвечает мужчина впереди группы. Свет падает на его лысый череп.

– Что значит «ушел»?

– Его возвысили, – отвечает мужчина.

Другие шепчутся.

– Возвысили? – спрашивает Кейт.

Сет тянет Кейт в сторону.

– Повысили! – кричит он. – Прошлым вечером его повысили.

Брат тянет Кейт прочь из холодной и влажной резиденции в каменный проход, где находится запасная лестница и свежий воздух. Они бегут вниз по ступеням, но спускаются всего на один пролет, когда слышат, как громыхание снова идет в их направлении, слышится звук тяжелых ботинок на металлических ступенях, и они видят мельтешащие лучи фонариков над ними. Им приходится спрыгнуть с железной витой лестницы и спрятаться на корточках в темном углу позади нее.