Текст книги "Освобожденный любовник"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

Глава 27

Ви был блаженно счастлив. Целый, как собранный Кубик Рубика. Обхватив руками свою женщину, прижавшись к ней своим телом, ощущая ее запах. Словно солнце сияло над ним, несмотря на ночь.

Но потом он услышал выстрел.

Он был во сне. Он спал и видел сон.

Ужасающий кошмар развивался по обычному сценарию, и все же, как будто снился ему впервые. Кровь на футболке. Разрывающая грудь боль. Он упал коленями наземь, его жизнь…

Ви с криком подскочил на кровати.

Когда Джейн бросилась к нему, стараясь успокоить, дверь в комнату с шумом распахнулась, и влетел Бутч с пистолетом наперевес. Их голоса смешались в коктейль из сбивчивых слов.

– Какого черта?!

– Ты в порядке?

Ви завозился в простынях, сметая их со своего тела, открывая грудь. Кожа была нетронутой, но он все равно прошелся по ней ладонью.

– Господи Иисусе…

– Это был сон о твоем ранении? – спросила Джейн, обнимая его.

– Да, черт…

Бутч опустил дуло и подтянул боксеры.

– Ты чертовски напугал нас с Мариссой. Хочешь немного Гуза, чтобы прийти в себя?

– Ага.

– Джейн? Что-нибудь для тебя?

Когда она покачала головой, вмешался Ви:

– Горячий шоколад. Она бы хотела горячего шоколада. Я попросил Фритца купить смесь. Она на кухне.

Бутч ушел, и Ви потер лицо.

– Прости за это.

– Боже, не нужно извиняться, – она провела ладонью по его груди. – Ты в порядке?

Он кивнул. Черт, чувствуя себя придурком, он поцеловал ее.

– Я рад, что ты здесь.

– Я тоже, – она обняла его и держала, словно сокровище.

Они молчали, пока не пришел Бутч со стаканом в одной руке и кружкой в другой.

– Нужен совет. Я обжег на плите мизинец.

– Хочешь, чтобы я осмотрела его? – Джейн подтянула простынь повыше и потянулась за какао.

– Я как-нибудь переживу, но спасибо, док Джейн. – Бутч вручил Ви Гуз. – Как насчет тебя, здоровяк? В порядке?

Ничуть. Не после сна. Не перед отъездом Джейн.

– Ага.

Бутч покачал головой.

– Из тебя плохой лжец.

– Выкатывайся, – слова Ви не вызвали обиды. Как и не прибавили уверенности, когда он добавил: – Я в норме.

Коп направился к двери.

– О, к слову о сильных: Фьюри показался на Первой трапезе, готовый выйти сегодня на поле боя. Зи заскочил сюда полчаса назад, по пути в класс, чтобы поблагодарить за все сделанное тобой, док Джейн. Лицо Фьюри выглядит совсем неплохо, а глаз отлично работает.

Джейн подула на кружку.

– Я бы почувствовала себя лучше, если бы он записался к окулисту для верности.

– Зи настаивал на этом, но безуспешно. Даже Роф пытался.

– Я рад, что наш парень выкарабкался, – сказал Ви, на самом деле так думая. Но проблема в том, что единственная причина удержать Джейн только что испарилась.

– Да, я тоже. Оставлю вас наедине. Пока.

Дверь закрылась, и Ви услышал, как Джейн снова, остужая, подула на шоколад.

– Я собираюсь отвезти тебя домой этой ночью, – сказал он.

Она перестала дуть. Последовала пауза, потом она сделала маленький глоток.

– Да. Пора.

Он проглотил полстакана Гуза.

– Но перед этим, я хочу отвезти тебя кое-куда.

– Куда?

Он не знал, как рассказать о том, что хотел сделать перед тем, как отпустить ее. Он не хотел, чтобы она навострилась сбежать, особенно представив, как впереди его ждут годы жалкого, безучастного секса.

Он допил Гуз.

– В уединенное место.

Она пила из кружки и ее брови были низко опущены.

– Так ты действительно собираешься отпустить меня, да?

Уставившись на ее профиль, он жалел, что не встретил ее при других обстоятельствах. Черт возьми, как бы это вообще произошло?

– Да, – сказал он тихо. – Собираюсь.

***

Стоя перед своей кабинкой, три часа спустя, Джон молил, чтобы Куин захлопнул свой поганый рот. Несмотря на царивший в раздевалке шум от хлопающих металлических дверей, шуршащей одежды и скидываемой обуви, ему казалось, что у приятеля к верхней губе был пристегнут мегафон.

– Ты невероятно здоровый, Джей Эм. Реально. Ну типа… огроменный.

«Нет такого слова». Джон запихнул рюкзак и тут же понял, что на него теперь ничего из его шмоток не налезет.

– Черта с два нет. Поддержи меня, Блэй.

Блэй кивнул, натягивая спортивные штаны.

– Ага, ты набираешь вес? Ты, в натуре, будешь размером с Брата.

– Монстроразмерный.

«Окей, и такого слова нет, болван».

– Хорошо, очень-очень-очень большой. Ну как?

Покачав головой, Джон выложил книги на пол и похоронил маленькие шмотки в ближайшем ведре.

Вернувшись назад, он оценил размер парней и осознал, что был выше обоих на добрых четыре дюйма. Черт, он был также высок, как Зи.

Он посмотрел вниз по коридору на Лэша. Ага, и выше Лэша.

Ублюдок обернулся, снимая футболку, будто почувствовал взгляд Джона. Парень плавным движением умышленно напряг плечи, мускулы перекатывались под кожей. На животе растянулась татуировка, которой два дня назад не было – слово на древнем Языке, которое Джон не узнал.

– Джон, тащи свой зад в коридор.

В раздевалке стало тихо, и Джон резко повернул голову. Зейдист с деловым выражением на лице, стоял в дверях раздевалки.

– Вот гадство, – прошептал Куин.

Джон, убрав рюкзак, закрыл кабинку и натянул на себя футболку. Он подошел к Брату так быстро, как только смог, обходя других парней, которые притворялись, что продолжают заниматься своими делами.

Зи придержал дверь открытой, когда Джон выходил в коридор. Когда она закрылась, Брат сказал:

– Встречаемся сегодня ночью, перед рассветом, как обычно. Мы просто пропустим прогулку. Придешь в тренажерный зал, я буду там качаться. Нужно поговорить.

«Черт» оказался к месту. Джон показал знаками: «В тоже время?»

– В четыре утра. Насчет тренировки. Думаю, ты отсидишься в зале, но примешь участие на полигоне. Сечешь?

Джон склонил голову, а когда Зи отвернулся, схватил его за руку: «Это насчет прошлой ночи?»

– Да.

Брат, кулаком распахнув двойные двери в зал, вышел, после чего две половины двери захлопнулись со щелчком.

Блэйлок и Куин встали за Джоном.

– В чем дело? – спросил Блэй.

«Получу втык за того лессера», показал знаками Джон.

Блэй запустил руку в свои рыжие волосы.

– Я должен был лучше тебя прикрыть.

Куин покачал головой.

– Джон, мы возьмем вину на себя. В смысле, это же была моя идея пойти в клуб.

– И моя пушка.

Джон скрестил руки на груди: «Да все будет нормально».

По крайней мере, он на это надеялся. В создавшемся положении он стоял в шаге от того, чтобы выбыть из программы.

– Кстати… – Куин положил руку на плечо Джона. – Мне не представился случай поблагодарить тебя.

Блэй кивнул.

– И мне. Ты отпадно повел себя вчера ночью. Просто отпадно. Ты, блин, спас нас.

– Черт, ты прекрасно понимал, что делаешь.

Джон почувствовал, что краснеет.

– Ну, разве это не мило? – сказал Лэш, растягивая слова. – Расскажите-ка, вы втроем бросаете жребий, решая, кто будет снизу? Или в пассиве всегда Джон?

Куин улыбнулся, обнажая клыки.

– Тебе уже показывали разницу между хорошим и плохим ударом? Потому что люблю демонстрировать наглядно. Можем начать прямо сейчас.

Джон встал перед другом, оказавшись лицом к лицу с Лэшем. Он ничего не говорил, просто смотрел вниз на парня.

Лэш улыбнулся.

– Есть что сказать мне? Нет? Подожди, у тебя все еще нет голоса? Боже… вот облом.

Джон ощущал ярость, излучаемую телом Куина, его готовность к выпаду. Чтобы предотвратить столкновение, Джон потянулся и положил руку на живот парня, удерживая его на месте.

Если кто и бросится на Лэша, то это будет он.

Лэш засмеялся, затягивая ремень на штанах.

– Не строй из себя крутого, малыш Джон. Превращение не меняет тебя изнутри и не правит физические недостатки. Верно, Куин? – отворачиваясь, он выдохнул: – Разноцветный ублюдок.

Прежде чем Куин успел кинуться на парня, Джон резко повернулся и схватил его за талию, а Блэй вцепился в его руку. Даже объединив усилия, они словно удерживали быка.

– Остынь, – прохрипел Блэй. – Просто расслабься.

– Я скоро прикончу его, – прошипел Куин. – Богом клянусь.

Джон посмотрел, как Лэш неторопливо заходил в зал.

И поклялся, что отделает парня, даже если за это его раз и навсегда выгонят из программы.

Он всегда был уверен, что прессуя его друзей, рискуешь отхватить по полной. И точка.

И дело в том, что сейчас у него было чем приласкать парня.

Глава 28

Во время, близившееся к полуночи, Джейн ехала на заднем сидении Мерседеса домой. По другую сторону поднятой перегородки впереди, водителем в униформе был тот самый, – старый, как Бог и веселый, как терьер, дворецкий. Рядом с ней сидел Ви, одетый в черную кожу, молчаливый и угрюмый, как могильная плита.

Он мало говорил. Но не отпускал ее руку.

Стекла машины были затонированы до такой степени, что казалось, будто они едут в туннеле, и чтобы удостовериться, она нажала кнопку на двери рядом с ней. Стекло опустилось, и оглушающий поток холодного воздуха ворвался внутрь, вытесняя все тепло, как разбойник, от которого разбегаются дети на игровой площадке.

Она высунула голову навстречу ветру и посмотрела на очаги света, которые создавали фары. Пейзаж казался расплывчатым, как несфокусированная фотография. По наклону дороги она догадалась, что они съезжают с горы. Но дело в том, что она понятия не имела, откуда и куда они направляются.

Странно, но дезориентация казалась к месту. Как интерлюдия между миром, в котором она побывала, и тем, в который возвращается, а участники ни здесь, ни там, не должны быть ясными.

– Я не вижу, где мы находимся, – пробормотала Джейн, закрывая окно.

– Это называется мис, – сказал Ви. – Считай это защитной иллюзией.

– Твои фокусы?

– Ага. Не против если я закурю и проветрю немного?

– Все отлично, – не то, что она сильно долго с ним пробудет.

Дерьмо.

Ви сжал ее руку, потом опустил стекло на четверть дюйма, и тихое завывание ветра наполнило салон седана. Кожаная куртка затрещала, когда Ви доставал самокрутку и золотую зажигалку. Кремень заскрежетал, и потом слабый запах турецкого табака защекотал ей нос.

– Этот запах будет… – она замерла.

– Что?

– Я хотела сказать «напоминать о тебе». Но он не будет, верно?

– Может, во снах.

Она прижалась пальцами к окну. Стекло было холодным. Как и центр ее груди.

Не в силах вынести молчание, она сказала:

– Эти твои враги, что они конкретно такое?

– Они были людьми. Но потом их превратили во что-то иное.

Он затянулся, и Джейн разглядела в оранжевом блике его взволнованное лицо. Перед отъездом он побрился бритвой, которую она собиралась использовать против него, и сейчас его лицо было невероятно, красиво надменным, мужественным, твердым – как его воля. Татуировки на его лице были превосходно выполнены, но сейчас она ненавидела их, зная, что они появились насильно.

Она прокашлялась.

– Расскажешь больше?

– Общество Лессинг, наш враг, выбирая своих членов, они осуществляют тщательный отбор. Они ищут социопатов, убийц, аморальных парней типа Джеффри Дамера104104
  Джеффри Дамер (21 мая 1960 – 28 ноября 1994) – известный американский серийный убийца и каннибал, убивший и изнасиловавший 17 мальчиков и юношей в период между 1978-м и 1991-м годами.


[Закрыть]. Потом на сцену выходит Омега…

– Омега?

Он посмотрел вниз на кончик своей самокрутки.

– Думаю, это христианский аналог дьявола. В любом случае, Омега накладывает на них руки… ну и другие части тела… фокус-покус, и они просыпаются мертвыми, но двигающимися. Они сильны, практически неуязвимы, их можно убить, только проткнув грудь чем-то стальным.

– Почему вы с ними враждуете?

Он затянулся, снова нахмурив брови.

– Я подозреваю, это может быть связано с моей матерью.

– Твоей матерью?

Натянутая улыбка растянулась на его лице.

– Я сын той, кого ты можешь считать божеством. – Он поднял руку в перчатке. – Это от нее. Лично я из детских подарков предпочел бы серебряную погремушку, ну, или может, пастилу. Но мы же не выбираем то, что дарят нам родители.

Джейн взглянула на черную кожу, укрывавшую его ладонь.

– Иисус…

– Не соотносится с нашим лексиконом или моей сущностью. Я не спаситель, – он зажал сигарету между губами и снял перчатку. В сумраке заднего сидения его рука сияла мягкой красотой лунного света, который отражался от свежевыпавшего снега.

Он затянулся последний раз, затем взял сигарету и прижал к ладони.

– Нет, – прошипела она, – Не вздумай…

Вспышкой света окурок превратился в пепел, и он дунул на остатки, рассеивая пудру в воздухе.

– Я бы все отдал, чтобы избавиться от этого. Хотя, признаюсь, она чертовски удобна, когда нет пепельницы.

Джейн чувствовала слабость по целой куче причин, особенно размышляя о своем будущем.

– Твоя мать заставляет тебя жениться?

– Ага. Хрен бы я на это подписался, – глаза Ви переместились на нее, и на какое-то мгновение она могла поклясться, что он скажет, что она стала бы исключением из правила. Но он лишь отвел взгляд.

Господи, сама мысль о нем с кем-то еще, пусть она и не вспомнит его, – как удар в живот.

– Сколько их?

– Ты не хочешь этого знать.

– Скажи мне.

– Не думай об этом. Я изо всех сил стараюсь отогнать мысли об этом, – он посмотрел на нее. – Они ничего не будут для меня значить. Хочу, чтобы бы ты это знала. Даже если мы не сможем… Э, хм, так или иначе – они ничего не значат.

С ее стороны ужасно радоваться этому.

Он надел перчатку на руку, и они молчали пока седан пробирался сквозь ночь.

Наконец они остановились. Снова поехали. Остановились. И тронулись с места.

– Должно быть, мы в центре, да? – спросила Джейн. – Потому что это явно светофоры.

– Да, – он наклонился вперед, нажал на кнопку, и перегородка опустилась вниз так, что она увидела лобовое стекло.

Ага, центр Колди105105
  Колди – сокр. Колдвелл.


[Закрыть]. Она вернулась.

На глаза набежали слезы, она сморгнула их и уставилась на руки.

Чуть позже, водитель остановил Мерседес перед чем-то, смахивающим на черный вход кирпичного здания: на прочной металлической двери белой краской было написано «Вход воспрещен», а также имелась бетонированная площадка, ведущая к погрузочной платформе. Здесь было чисто, как в любом содержащемся в порядке закоулке, то есть грязно, но без мусора.

Ви открыл дверь.

– Пока не выходи.

Она положила руку на сумку с одеждой. Может, он решил просто отвезти ее в госпиталь? Но у Св. Франциска не было подобных входов.

Через пару минут, он открыл дверь и протянул ей руку.

– Оставь сумку. Фритц, мы скоро вернемся.

– С радостью подожду вас, – сказал пожилой мужчина с улыбкой.

Джейн вышла из машины и пошла в сторону бетонной лестницы, рядом с площадкой. Он шел позади нее как приклеенный, прижавшись к ее спине, охраняя ее. Он без ключей открыл прочную металлическую дверь – попросту положил руку на ручку и взглянул на нее.

Странно, но попав внутрь, он нисколько не расслабился. Он быстро провел ее по коридору к грузовому лифту, по дороге смотря по сторонам. Она понятия не имела, что они находились в роскошном Коммондоре, пока не прочла объявление от менеджеров, на бетонной стене.

– У тебя здесь квартира? – спросила она, несмотря на саму очевидность факта.

– Верхний этаж – мой. Ну, его половина. – Они вошли в грузовой лифт, встали на потертый линолеум, под решетчатыми лампами. – Хотел бы я провести тебя через парадный вход, но там слишком много народу.

Накренившись, лифт начал подниматься, и она пошатнулась к стене. Ви успел поймать ее за плечо, удержав на месте, и не стал отпускать. Она и не хотела этого.

Ви оставался напряженным, когда лифт резко остановился, и открылись двери. Коридор не представлял собой ничего особенного: всего две двери и выход на лестницу. Потолок был высокий, но не особо украшен, а на полу лежал разноцветный ковер с низким ворсом, какие постоянно встречаются в приемных.

– Я живу вон там.

Она последовала за ним в дальний конец коридора и удивилась, когда он достал золотой ключ, чтобы открыть дверь.

По другую сторону двери стояла непроглядная темень, но она зашла внутрь без страха. Черт, она могла пойти с ним под руку на расстрел и выйти оттуда невредимой. К тому же, в помещении приятно пахло лимоном, будто его недавно чистили.

Он не включил свет. Просто взял ее за руку и повел вперед.

– Я ничего не вижу.

– Не волнуйся. Тебе ничего не помешает, и я знаю дорогу.

Она держалась за его руку, и волочилась за ним, пока он не остановился. По тому, какое эхо издавали их шаги, у нее возникло ощущение огромного пространства, но она понятия не имела о планировке пентхауса.

Он повернул лицо в ее сторону, но затем отстранился.

– Что ты делаешь? – она тяжело сглотнула.

В дальнем углу, в каких-то сорока футах от нее, ярко вспыхнула свеча. Однако она осветила не так много. Стены… стены и потолок и… пол… были черными. Полностью черными. Как свеча.

Ви ступил в сияние свечи, как грозная тень.

Сердце Джейн забилось сильнее.

– Ты спрашивала о шрамах у меня между ног – сказал он. – Об их происхождении.

– Да… – прошептала она. Так вот почему он сохранял кромешную тьму. Он не хотел, чтобы она увидела его лицо.

В другой стороне, как оказалось просторной комнаты, зажглась еще одна свеча.

– Это сделал мой отец. Сразу после того, как я чуть не убил его.

Джейн резко вздохнула.

– О… Боже мой.

Вишес смотрел на Джейн, но видел лишь свое прошлое и последствие того, что он свалил своего отца наземь.

– Принесите мне мой кинжал, – приказал Бладлеттер.

Ви старался вырваться из хватки солдата, но безуспешно. На его отчаянные попытки пришло еще двое мужчин. И еще пара. Затем трое.

Бладлеттер сплюнул на землю, когда кто-то вложил в его руку черный кинжал, и Ви собрался с духом в ожидании удара… но Бладлеттер просто полоснул кинжалом по ладони, затем засунул лезвие за пояс. Сложив ладони вместе, он потер их, затем ударил правой в центр груди Ви.

Ви посмотрел вниз на отпечаток на коже. Изгнание. Не смерть. Но почему?

Голос Бладлеттера был жестким:

– Впредь чужак ты для обитающих здесь. И смерть придет к любому, кто поможет тебе.

Солдаты начали ослаблять хватку на Ви.

– Рано. Тащите его в лагерь. – Бладлеттер отвернулся. – И приведите кузнеца. Наш долг – предупредить остальных о злой природе сего мужчины.

Ви отчаянно сопротивлялся, когда другой солдат подхватил его за ноги, и его, как тушу, понесли в пещеру.

– За перегородку, – приказал Бладлеттер кузнецу. – Мы должны сделать это перед разрисованной скалой.

Мужчина побелел, и все же перенес свой лоток из древесины за перегородку. Тем временем Ви уложили на спину, каждую его конечность и бедра, удерживали по солдату.

Бладлеттер встал над Ви, с его рук стекала кровь.

– Отметь его.

Кузнец поднял голову.

– Каким образом, великий?

Бладлеттер произнес предостережения на Древнем Языке, а солдаты удерживали Ви, пока татуировки наносили на висок, бедра и чресла. Он вырывался все время, но чернила уже въелись в кожу, делая рисунки вечными. Когда все закончилось, он был полностью истощен, более обессилевшим, чем после превращения.

– На руке. Сделайте также и на руке, – кузнец начал качать головой. – Ты сделаешь это, или мне придется достать нового кузнеца для лагеря, ведь ты будешь мертв.

Кузнец трясся с головы до пят, но старался не прикасаться к коже Ви так, чтобы клеймление прошло без происшествий.

Когда все кончилось, Бладлеттер уставился на Ви.

– Сдается мне, есть одно чрезвычайно важное дело. Раздвиньте широко его ноги. Я должен сделать расе одолжение и удостовериться, что он никогда не произведет потомство.

Глаза Ви вылезли из орбит, когда его лодыжки и бедра развели в стороны. Его отец снова вынул кинжал из-за ремня, но потом помедлил.

– Нет, нужно кое-что еще.

Вишес закричал, ощутив металлические зажимы на нежнейшей кожице. Последовала невыносимая, пронзительная боль и затем…

– Господи Боже, – выдохнула Джейн.

Встряхнувшись, Ви вернулся к реальности. Задался вопросом, насколько много им было произнесено вслух, и по ужасу на ее лице, решил, что рассказал почти все.

Он наблюдал отражение света свечи в ее глазах.

– Они не смогли закончить.

– Явно не из чувства сострадания? – предположила она тихим голосом.

Он покачал головой, поднимая руку в перчатке.

– Хотя я был на грани обморока, все мое тело вспыхнуло. Солдаты, удерживающие меня, умерли на месте. Как и кузнец – он использовал металлический инструмент, который провел энергию прямо в него.

Она крепко зажмурилась.

– Что случилось потом?

– Я перевернулся, меня вырвало, а потом потащил себя к выходу. Весь лагерь наблюдал за моим уходом в молчании. Даже отец не встал на моем пути, не сказал ни слова. – Ви обхватил себя, вспоминая ошеломляющую боль. – Э… настил пещеры был покрыт рыхлой, рассыпчатой грязью с различными минералами – там определенно была соль. Раны зажили, поэтому я не истек кровью, но из-за соли остались шрамы.

– Я… так сожалею, – она подняла руку, будто хотела дотронуться до него, но потом опустила ее. – Чудо, что ты вообще выжил.

– Я едва пережил первую ночь. Было так холодно. Пришлось использовать ветки, с их помощью я ушел так далеко, как только смог, не имея четкого направления. Но, в конце концов, я рухнул. Несмотря на желание идти дальше, тело не слушалось. Я потерял много крови, а боль изнуряла. Гражданские, из моей расы, нашли меня перед рассветом. Они приютили меня, но всего на один день. Эти предупреждения… – он постучал пальцем по виску. – Предупреждения на лице и теле сделали свое дело. Сделали из меня отщепенца, которого все боялись. Я ушел с первыми сумерками. Слонялся годами в одиночестве, укрывался в тени, подальше от людских глаз. Какое-то время я питался от людей, но их кровь не насыщала меня. Спустя век я оказался в Италии, работал головорезом на купца, торговавшего с людьми. В Венеции было достаточно шлюх моего вида, которые позволяли от себя питаться, я использовал их.

– Так одиноко. – Джейн коснулась рукой своей шеи. – Должно быть, тебе было так одиноко.

– Едва ли. Я не хотел быть ни с кем. Проработал на купца около десяти лет, потом однажды ночью, в Риме, я наткнулся на лессера, убивающего вампиршу. Я уничтожил ублюдка, но не потому, что заботился о женщине. Дело в… понимаешь, дело было в ее сыне. Он наблюдал за этим из темной улицы, спрятавшись за повозкой. Он был как… черт, определенно претрансом, к тому же очень молодым. На самом деле, я сначала увидел его, лишь потом – само действо. Я подумал о своей собственной матери, ну, о сложившемся о ней образе, и решил, что… ни за что на свете этот мальчик не будет наблюдать за смертью женщины, породившей его.

– Мать выжила?

Он вздрогнул.

– Она умерла к тому времени, как я подоспел. Истекла кровью из раны на горле. Но клянусь, лессера я порвал. Я вернулся к купцу, для которого убивал, и он свел меня с ребятами, которые взяли мальчика к себе, – он коротко рассмеялся. – Мать оказалась падшей Избранной, а претранс? Ну, он стал отцом моего брата Тормента. Мир тесен, не так ли?

– Стало известно, что я спас ребенка воинской крови, и меня разыскал мой брат Дариус, и представил Рофу. Ди… у нас была некая связь, и он, возможно, был единственным, кто мог до меня достучаться. Когда я встретил Рофа, он не был королем, и значит, был также не заинтересован в оковах, как и я. На этом основе мы и поладили. В конце концов, меня приняли в Братство. И… ну дальше, ты все знаешь.

В последовавшем молчании он мог только догадываться о чем она думала, и мысль о ее возможной жалости побуждала его сделать что-нибудь, доказывающее его силу.

Например, выжать автомобиль лежа.

Вместо того чтобы начать выказывать жалость, и еще больше смутить его, Джейн просто огляделась вокруг, хотя он знал, что она видела лишь две зажженных свечи.

– Эта квартира… она что-нибудь значит для тебя?

– Ничего. Не больше, чем любая другая.

– Тогда почему мы здесь?

Сердце Ви пустилось вскачь.

Черт… Находясь сейчас с ней, выболтав о себе всю подноготную, он сомневался, что сможет пройти через задуманное.