Текст книги "Воробьиная сила (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Петюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Раньше, когда приходилось носить визир, а магию творить с помощью перчаток, я видел на её месте только простое свечение. Но теперь, обладая модифицированными и усовершенствованными глазами феникса, мог разглядеть маленькие смерчики полусформированных магических контуров. Странным образом потоки, пробегающие по ауре, напоминали моё собственное творение – тот адский алхимический препарат, который я создал в припадке воробьиного безумия. Возможно, именно защита Эгора, которую я подсознательно заметил, будучи Нризом, и послужила основой для этого «сахара». Ну а, может быть, великие умы мыслят похоже, и мы пришли к одной и той же идее независимо.

Одно я мог утверждать точно: аура Эгора состояла из множества мелких автономных модулей, способных рекомбинироваться в зависимости от ситуации. И если опытный боец мог отразить аурой удар мечом, то Повелитель Чар справлялся с широким диапазоном угроз, причём, сознательных усилий ему для этого не требовалось.

– Почему-то мне не казалось, что вы меня считаете настолько важным, чтобы интересоваться моими делами, – вернул я разговор к интересующей меня теме.

– Ну почему же? – пожал плечами Эгор. – Конечно, каких-то особых надежд я не пытал, но быть в курсе касающихся меня вещей – очень полезная привычка. Признаюсь, мне не было дела, чем ты там занимался у того жулика. Каким образом он выполнит приказ и выполнит ли вообще, меня тоже не особо интересовало. Вот только следить за исполнением распоряжений – хорошая практика, независимо от того, какими бы они ни были. Так что все нужные меры я принял.

– Вы заранее были в курсе, что я приду к Жорефу и встречу у него Ули? – задала вопрос Кенира.

– Нет, милая дама, – качнул головой Эгор. – Настолько глубоко вникать в неинтересные тебе дела – практика как раз плохая. Если дробить внимание на мелочи, то никогда не найдёшь время заняться чем-то серьёзным. А Нриз на то время был именно такой мелочью.

От упоминания этой клички во мне бы закипел гнев, не будь я в состоянии форсажа. Так что всю сопутствующую этой эмоции мимику пришлось симулировать искусственно.

– Ну, ну, не сверкай глазами, – улыбнулся Эгор. – До того, чтобы заслужить имя, тебе тогда ещё было далеко.

Теперь, когда колонна, на которую он опирался, исчезла, Повелитель Чар заложил руки за спину и расслабленно прохаживался туда-сюда. Но несмотря на кажущуюся беспечность позы, я иллюзий не питал – кто-кто, а он был готов к нападению в любой момент.

– Признаюсь, я не ожидал, что торговец выполнит мой приказ настолько хорошо, – продолжал Эгор. – Я ему сказал передать тебя в руки кого-то жалкого и ничтожного, и, возможно, он даже немного перестарался.

– Кенира ни жалкая, ни ничтожная! – возразил я. – Встретиться с девушкой одновременно столь красивой, умной и отважной – величайшая удача моей жизни!

– Ульрих, – скривился Эгор, – ты должен был это прочитать в книгах, да и я тебе даже давал небольшую лекцию. Красота твоей жены – не какая-то глупая удача или случайное сочетание генов. Для женщины её силы было бы чудом оказаться дурнушкой. Особенно если она обладала такой силой с детства, в период, когда организм растёт и изменяется. Если бы она искренне желала стать максимально незаметной – тогда другое дело. Но она не пожелала. То же самое касается её матери. А вот остальные черты характера – да, это исключительно их собственная заслуга. Но я не о том. На момент вашей встречи она была беглянкой с очень незавидной судьбой. Торговец сунул вам перезабитого тигилаша со свёрнутыми мозгами. У вас не было ни денег, ни припасов, ни возможности их добыть. Так что, если бы ты не начал шевелить своей жирной жопой, был бы уже мёртв, а твоя жена изнасилована и изуродована.

– То есть всё это был какой-то эксперимент? – спросил я. – Вы всё спланировали заранее и на самом деле из-за побега из Цитадели на меня не злились?

– Не совсем так, – покачал головой Эгор. – Я, понятное дело, твоему поступку ничуть не обрадовался, но был к нему готов. Помнишь, что я говорил о планировании? Строить планы, которые основываются на успехе других планов невозможно, можно лишь подготовиться к тому или иному развитию событий. Признаться, я считал эксперимент с тобой провальным. Полагал, что сделал ошибку, когда не отослал тебя обратно в твой мир или просто не утилизировал. Ты не проявлял никакой инициативы, заботился лишь о том, чтобы жрать и испражняться. Мне стало интересно, изменится ли что-то, когда ты окажешься за пределами безопасной Цитадели, удовлетворяющей все потребности и заботы.

– Но ведь вы могли в любой момент отдать приказ! – возразил я. – Будучи Нризом, я не мог отказаться! Для меня ваш голос являлся голосом божества!

Эгор качнул головой и поджал губы.

– О том, что ты исполнишь приказ, я знал и так, так что в таком развитии событий не было никакой ценности. А вот естественные условия – это уже гораздо более интересно.

Мои спутники молчали и слушали, затаив дыхание. Даже Хартан, насколько несдержанным на язык бы ни был, рта тоже не раскрывал. Все ждали только моей неслышной команды, чтобы перейти в атаку. Анализ чар в ауре Эгора я уже закончил и мог напасть в любой момент. Вот только этот разговор вышел неожиданно интересным и странным образом нормальным, словно я был подающим надежды студентом, а передо мною стоял мой профессор. Учитывая, что Эгор когда-то действительно преподавал, наложило на него свой отпечаток. Ну а я, с какой стороны ни глянь, действительно являлся его учеником целых сорок лет.

– И что же показал этот эксперимент? – спросил я, на этот раз с искренним интересом.

– Что ты умеешь бесить даже на воле, – рассмеялся Эгор. – Я установил триггер, а когда получил уведомление, что ты удалился от двора торговца на пять миль, послал несколько автономных наблюдателей. Биологические конструкты в виде хищных птиц, не слишком пригодные в пищу, что защищало их от охотников и окружающей живности. Вернее, должно было бы защищать. Ты сбил из своего варварского оружия их всех, кроме двоих.

Вне форсированного режима я мог вновь испытывать эмоции, поэтому не смог сдержать улыбки. Кто бы мог подумать, что моя погоня за «идеальным пером», способным создавать более-менее приличные артефактные контуры, приведёт к такому неожиданному побочному результату? Тогда я отдал Склаве директиву охотиться за птицами, и тот исполнял её со всем своим рабским усердием. Особо ироничным оказалось то, что своё заветное перо я так и не получил, а когда добрался до цивилизации, то и нужда в нём пропала – там хватало и специализированных средств. Что же, приятно знать, что эта нелепая охота позволила не только получить Атрибут богини – перо Ночного Странника, но и доставила кое-какие неприятности моему врагу.

– Вы будете смеяться, но я сделал это ненамеренно. Всего лишь искал хорошее перо, чтобы удобнее создавать артефакты. Вернее, некое подобие артефактов – назвать этим словом такие поделки я просто не могу.

– Перо? – удивился Эгор. – Звучит очень примитивно. Впрочем, ты прав, при отсутствии других средств – неплохой выбор. Признаюсь, именно когда на вас напали двое ловцов, и ты умудрился вскрыть контейнеры убитых врагов, мне стало понятно, что трачу время не зря. До этого случая я лишь время от времени просматривал общие короткие отчёты Цитадели, а лишь затем заинтересовался достаточно, чтобы выделить время на иллюзии и звуковые записи. Конечно, дальше не происходило ничего особо интересного, хотя не могу не похвалить усилия по приданию твоему жирному телу хоть какой-то формы. Знай, ты сильно рисковал. Пока ты жил рядом, время от времени я приводил твоё тело в порядок, так что нервная система и железы внутренней секреции были здоровы. Но ветеринарные препараты для крупных зверей – чересчур экстремально даже для него. Благодаря физической нагрузке ты кое-как справился, но ценой долговременных последствий. Впрочем, в твоём случае они сыграли, скорее, положительную роль.

– Вы говорите о ранее несвойственной мне сексуальной активности? – догадался я.

– Тут я, конечно, с уверенностью говорить не могу, так что лишь, как и ты сам, строю предположения. Гормональный дисбаланс помог преодолеть некоторые психологические барьеры, ну а дальше за дело взялись твоя будущая жена, жрица, а затем и тёща. Конечно, как по мне, в это бесполезное занятие вы вкладывали слишком много сил, но тут ничего не поделаешь – молодость. В юности я тоже порой поступал безрассудно – по крайней мере первые три-четыре сотни лет.

Конечно, слово «молодость» по отношению к почти столетнему старику и двум женщинам ещё старше отдавало абсурдом, но для Эгора ауф Каапо мы все до сих пор казались детьми. Так что возражать ему я не стал.

– Похвалю ещё за то, как ты занялся обеспечением своего материального благополучия, утилизировав имеющиеся у тебя в наличие ресурсы. Сам бы я вместо азартных игр смотрел, скорее, в сторону создания артефактов – мой запрет их касался лишь косвенно. Но на такое требуется больше времени и кое-какая репутация, тебе пришлось бы её сначала наработать. В любом случае, отправную точку для дальнейшего развития ты создал, ну а дальше занимался построением нужных связей. Университет Нирвины, управление разведки и одна из крупнейших криминальных группировок столицы – очень неплохой выбор, перекрывающий большинство областей влияния. То, как ты разрешил конфликт с Тенями Криаза… Не могу сказать, каких чувств это вызвало больше – восхищения наглостью или злости.

– Я говорил только правду! – выпалил я. – И правдивость моих слов подтвердила сама Керуват!

– Она подтвердила не только правдивость, – рассмеялся Эгор, – но и лживость. Но как как знаки богини пришлось интерпретировать самому бандиту, он сделал свои выводы.

– А как бы вы отреагировали на самом деле? – поинтересовался я. – Если бы, к примеру, бандитам удалось бы меня убить, застав врасплох?

– На тот момент эксперимент начал приносить интересные результаты, так что твоё убийство доставило бы мне некоторые неудобства. Я бы послал десяток Таагов или пару Ирвизов и истребил бы верхушку шайки. Какими-то глупостями, типа уничтожения столицы Федерации или вырезания всех бандитов поголовно, я бы заниматься не стал.

– «Интересные результаты?» – переспросил я. – Что-то не припомню, чтобы на тот момент я сделал что-то необычное.

– Конечно, по-настоящему ты развернулся чуть позже. Но и тогда тебе уже было чем гордиться. К примеру, практически не имея медицинских познаний, ты провёл операцию по возвращению своему другу давно потерянных конечностей. Ритуал был груб, примитивен, да и результат потребовал длительной реабилитации, но этот самый результат хотя бы имелся. Конечно, тебе потребовалось использование уникального ресурса – собственного разума, так что я посчитал его просто многообещающим авансом, намёком на дальнейшие свершения. При этом ничуть не прогадал. Но главные твои достижения касались религиозной сферы. Там ты меня по-настоящему удивил.

Я наморщил лоб, пытаясь понять, что он имеет в виду. Кроме освящения нескольких гостиниц и университетских общежитий, похвастаться мне было нечем.

– Похоже, всей уникальности произошедшего ты не осознаёшь, – вздохнул Эгор. – Каждая гостиница, которую ты посетил, превратилась, по сути в храм. Знаешь, сколько усилий нужно приложить священнику, чтобы призвать своего бога в реальность? Открытие каждого храма – это серьёзное событие, требующее собрания высшего жречества, либо же совокупной молитвы большого количества верующих. Ты же освящал храм за храмом с той же лёгкостью, как прилежный студент создаёт алмазы для своих поделок. Деяния подобного масштаба доступны только святому, чья воля является прямым продолжением воли бога.

– Я читал теологические трактаты, – возразил я, – и знаю о трудностях освящения храмов. Но именно из-за лёгкости, которой я призывал слово Ирулин, считал, что освящение гостиницы – что-то типа благословений Керуват во время Большого Турнира в Тараге.

Пусть, освящая гостиницы, я тешил себя мыслью, что превращаю их в храмы моей богини, но на самом деле так не считал. Особенно после знакомства с основами теологии, которая в мире Итшес являлась такой же частью естественных наук, как физика и химия.

– Большой! – засмеялся Эгор. – Как же они любят это слово! Большой турнир, Большие игры, Большие гонки! Даже если речь идёт о местечковом событии где-то на пятке мира. Ты должен смотреть не на внешние признаки, а глядеть в суть. Место, в котором постоянно действует сила божества – это либо святилище, либо храм. И если подсчитать, по количеству храмов – не забытых и заброшенных, а активно используемых, пусть не всегда и искренне верующими – твоя религия стоит наравне с культами Всемогущих Владык, а некоторые из них даже превосходит.

– Все равно не сходится, – мотнул я упрямо головой. – Если храм так трудно освятить, тогда почему это получалось у Кениры и Мирены? Конечно, им потребовалось приложить больше усилий, но результат выходил тем же.

– На этот счёт у меня есть пара теорий. Первая – та лёгкость, с которой ты нёс силу своей богини, сформировала всеобщее убеждение, что это действительно легко. Мысли верующих меняют бога, но то же касается и основ его религии. Так что да, храмы Ирулин теперь может открыть каждый жрец. Которых очень немного. И на этом количестве основывается моя вторая теория. У Ирулин есть только три точки, через которые она проводит свою волю в материальный мир. Соответственно, сила каждого воздействия огромна. Культ твоей богини – единственный из мне известных, где посвящение в жреческий сан происходит половым путём. У Фаолонде есть несколько церемоний, связанных с совокуплением, религии Валудур важны аспекты зачатия и оплодотворения, но жрецы там появляются самым обычным способом. Возможно, дело в том, что Ирулин неспособна Явиться и ей приходится прибегать к другим методом, ну а, скорее всего, именно твоя близость к божеству позволяет богу Явиться в твоём теле и посвятить верующего в сан. В любом случае, имея только трёх любовниц, одна из которых жрица другого бога, ты проявляешь постыдную безответственность как первосвященник. Тебе бы следовало бы трудиться тщательней, да и отбросить глупую щепетильность, снижающую эффективность и ограничивающую пол партнёров только женским. И даже если бы ты не смог переступить через себя, женщин, с которыми ты имел дело, хватило бы. Причём, вполне красивых женщин, среди которых два декана университета, Высшая Целительница и двенадцать рабынь.

Я уставился на Эгора, поражённый столь странной логикой. Конечно, он не имел понятия, что мы делали в Царстве госпожи, так что ориентировался только на внешние признаки. И из них действительно выходило, что единственная из моих любовниц, кто не стала жрицей Ирулин – Незель, жрица Фаолонде. Вот только сама идея, что я должен спать с мужчинами или покрывать всё что движется, могла прийти в голову только ему – почти отбросившему всё человеческое.

– Ну, не смотри так, – улыбнулся Эгор. – Это просто разумное предложение. Но я помню, насколько ты молод, и как много значения уделяешь ненужным эмоциям. Когда-то я и сам был таким, не только увлекался женщинами, но и испытал настоящую любовь. А потом начал руководствоваться разумом. Впрочем, именно твои эмоции, твоя иррациональность дала очень интересные результаты. Ты шёл сюда, чтобы освободить свою богиню, для этого преодолел множество препятствий, и совершил немало важных дел.

– Вы имеете в виду ограбление Королевства Сориниз и убийство Рагдраже?

– Мне, конечно, этот ублюдок никогда не нравился и мир без него станет светлей, но я говорю совсем о другом. Спасая свою тёщу, грабя дворец и сражаясь с этим безумцем ты решал свои личные проблемы. Речь даже не о твоей магии или новом теле – хотя тут должен похвалить за очень достойное исполнение. Конечно, многое я бы сделал по-другому, но и опыта у меня намного больше. То, чем ты меня по-настоящему порадовал – это три твои монографии.

– Три? – удивился я. – Я отдал в печать только две книги. Одну по магии монстров, и вторую – исследование их спиральных молекул.

Эгор усмехнулся и вытянул руку. Над его ладонью появилось три увесистых тома. Книги перелетели по воздуху и зависли передо мной. Я взял их в руки, повернул к себе корешками, и удивлённо округлил глаза. Третья книга называлась «Методика регенерации частей тела на длительных сроках после ампутации» и была тоже подписана именем Ули Шпац. Я сплёл простые чары, которыми захватил две остальные книги и вернул их Эгору. Тот спокойно отнёсся к использованию магии, взял книги и поместил их в пространственный контейнер. Я начал листать оставшийся том, чтобы понять, о чём именно идёт речь. Как оказалось, что помимо предисловия, написанного деканом факультета теоретической магии Риданой Заридаш, книга представляла собой ту самую инструкцию, что я приложил к регенерационному артефакту. Из неё убрали первые пару страниц по, собственно, использованию артефакта, оставив то подробное теоретическое основание, которое я не поленился расписать.

– И эту работу я считаю самой важной из трёх, – сказал Эгор, когда я вернул ему книгу обратно. – Хотя и две остальные тоже неплохи.

– Но ведь в ней нет ничего особенного! Обычные простые методики, используемые сотни лет! Сам артефакт, к которому я написал эту инструкцию, сделан в университетских мастерских. Там даже не было особо ценных материалов, а в качестве источника белка и минералов использовались свиные туши!

От членов моей команды, слушающих, затаив дыхание наш разговор, донёсся слитный поток чувств. И эти чувства мне ничуть не льстили: их эквивалентом являлись глубокий вздох, закаченные глаза, либо же ладонь, прижатая к лицу – словно я сказал что-то запредельно глупое.

– Именно простота и доступность – главное достоинство твоей работы, – сказал Эгор. – Ты не использовал знаний, на которые я наложил запрет, а слепил действующий артефакт из слюней и глины, словно какой-то дикарь с отдалённых островов Архипелага. Но при всей своей простоте твой способ работает, артефактную часть могут повторить в каждой полуподвальной мастерской, и теперь любой глупый, беспечный или невезучий человек может вернуть себе здоровье. Ты разбил сложную проблему на несколько простых и очень недорогих решений. Теперь там, где раньше требовался Высший Целитель или Верховный Жрец, справятся деревенский лекарь и младший послушник храма Мирувала.

От Ксандаша с Хартаном я почувствовал поток согласия и одобрения, а чувства Кениры и Мирены дополняла ещё и гордость.

– Ещё ты очень хорошо провёл исцеление Мирены. Подойди сюда, девочка, не бойся.

Мирена послушалась, вышла вперёд, встав рядом со мной и вцепилась мне в локоть. Эгор подошёл сам, вытянул руку и провёл пальцами по её щеке. Тело Мирены пронзило целое облако тончайших магических плетений.

– Ульриху пришлось решить очень интересную задачу, – сказал Повелитель Чар, кивнув и убрав руку. – С имеющимися деньгами и связями он хотел пойти по простому пути, но именно простые пути оказались отрезаны. Способ, который он придумал, давал слишком большую нагрузку на разум, для существа без магии – запредельную. И, честно говоря, был несколько избыточным, я знаю с десяток вариантов достичь того же гораздо проще. Но своё дело Ульрих сделал – ему удалось соблюсти все формальности, чтобы провести тебя через все божественные Испытания. Впрочем, действительно серьёзные условия поставил только Мирувал. Керуват потребовала необременительных формальностей, а Ризвинн… Она никогда не заботилась о себе, отдавая себя другим. Возможно, прояви она в своё время чуть больше эгоизма, желай личного счастья, а не блага для остальных, этого разговора никогда бы не произошло.

– Но тогда бы я не познакомилась с Ули, – вскинула подбородок Мирена, – и навсегда бы осталась калекой! И тот ублюдок искалечил бы мою дочь! Так что мне больше нравится всё как есть.

Эгор ничуть не разозлился на подобную дерзость – наоборот, рассмеялся.

– Да, действительно, с этой точки зрения всё прошло просто замечательно. Но всё-таки не идеально: вижу, где твой возлюбленный допустил небольшую ошибку. Если хочешь, я верну твой цвет волос.

– Если можно, пожалуйста не надо, – качнула головой Мирена. – Мне бы хотелось оставить всё как есть в качестве напоминания. И, если честно, привычные тёмные волосы были не настолько красивы.

– Как скажешь, – согласился Эгор. – Ну что же, тогда продолжим. Я внимательно изучил те изменения, что ты, Ульрих, внёс в своё тело. Вышло неплохо, но тоже неидеально. Впрочем, все возможные ошибки и нестыковки скорректировала сила Ирулин, так что я бы назвал это просто допустимым уровнем погрешности. К сожалению, когда ты ещё был в Цитадели, то из доступных тебе книг прочитал не всё. В разделе медицины и целительства есть немало трудов, которые бы тебе сильно помогли с омоложением. Тебе бы не пришлось превращать себя в химеру, хотя, конечно, тогда бы ты просто не опубликовал одну из книг, так что мир бы многое потерял.

– Для вас эти книги настолько важны? – спросила Кенира, выходя вперёд и встав рядом со мной с другой стороны.

– Девочка, как ты думаешь, что важно для человека, желающего называться настоящим магом и учёным? – задал вопрос Эгор.

– Искать знания? Изучать магию? Постигать законы мироздания? Оттачивать свои навыки? – высказала Кенира ряд предположений.

– Это, конечно, важно, – неодобрительно качнул головой Эгор, – но глубоко второстепенно. Настоящий маг – не тот, кто может уничтожить гору, поднять в воздух континент или создать сложный артефакт, а тот, кто даёт миру что-то новое. И к чести Ульриха, за два года на Итшес, он поделился с миром большим, чем некоторые мои ученики за десятки, а то и сотни лет. Ты же ничем подобным похвастаться не можешь. Не подумай, что я тебя упрекаю – для дитя, начавшего изучать магию считанные месяцы назад, ты справляешься очень хорошо.

Комплимент Кениру ничуть не порадовал, в её чувствах мелькнула грусть, недовольство собой и непреклонная решимость.

– Нет, вы правы, я уже слышала нечто подобное. И я действительно слишком увлеклась практической частью, пренебрегая научной работой. И дело не в нехватки времени – пусть мы познакомились с Ули не так давно, но для нас прошёл не один субъективный год!

– Да, я не забыл, сила вашей богини. Только припомни сама, сколько из этих лет ты провела за Пределом Натиз-Рууга, как скоро Ульрих нашёл способы обойти наложенный мною запрет на передачу знаний, и сколько времени вы потратили, оттачивая не связанные с наукой боевые навыки? Но в любом случае, мой тебе совет – выходи из тени своего мужа и занимайся собственными проектами. Только тогда ты сможешь сказать, что чего-то достигла.

Кенира бросила на меня извиняющийся взгляд и серьёзно кивнула. Слова Эгора повторяли совет декана Заридаш несколько месяцев назад, и моя жена была твёрдо намерена ему следовать ещё тогда. Я почувствовал новый приступ решимости, поэтому послал ей поток поддержки, одобрения и любви.

Мне очень не нравилось направление этого разговора. Эгор проявлял слишком глубокую осведомлённость, похоже, он знал всё, что мы когда-либо делали, причём в деталях, недоступных любому шпиону. Каким-то образом он изучил все мои чары и ритуалы, причём на очень глубоком уровне я сам. И выводы, которые я мог сделать, были слишком неприятными и даже обидными.

Самое мерзкое, что весь этот разговор странным образом повлиял моё отношение к собеседнику. Как-то незаметно я перестал видеть в Эгоре врага, он превратился для меня в мудрого наставника, с которым мы просто разошлись во взглядах. И, судя по чувствам моих спутников, они испытывали нечто очень похожее. Галадийр Эгор Рундриг ауф Каапо не был злодеем из иллюзиона. У него были свои интересы, свои непостижимые стандарты существа, прожившего не менее тысячи лет. Вот только эти интересы расходились с моими на фундаментальном уровне.

– Вы очень много о нас знаете, – озвучил я свои мысли. – Даже если оставить в стороне, что я всё-таки вызвал ваш интерес, мне казалось…

– Что ты позаботился о том, чтобы хорошо спрятаться, – утвердительно заполнил паузу Эгор.

– Именно, – согласился я. – И я не имею в виду шпионские игры со сменой имени – они вас бы остановить не смогли.

– Нет, почему же, – возразил Эгор. – Кое-какие трудности это бы доставило. Государственные службы Федерации Дариид неплохо хранят секреты. Но я прекрасно понимаю о чём ты. Что, безделушка у тебя в ухе не работает?

Я коснулся пальцами серьги в виде театральной маски с замочной скважиной во лбу и кивнул.

– Силы богов – действительно пугающая вещь, – улыбнулся Эгор. – Они нарушают границы здравого рассудка, попирают любые физические законы и принципы. Но у каждого проявления божественного воздействия есть несколько фундаментальных особенностей. Для исполнения требуется выполнить несколько условий, чаще всего формальных, и всегда есть отдельная лазейка для отмены. В этом плане все боги напоминают юристов, адвокатов и прочих крючкотворов. И Керуват, покровительствующая этим профессиям, уж точно не исключение. Дашь ответ на свой вопрос сам?

– С условием отмены действия Тайны Сделки мы уже один раз столкнулись, – вздохнул я. – Когда Тана разболтал всё своим подружкам.

Хартан сзади сердито засопел, от него не ощущалось ни капельки вины.

– Продолжай, – кивнул Эгор.

– Это означает либо предательство, либо несдержанность кого-то из моих близких. Предательство я исключаю. Несдержанность… Не могу представить, чтобы кто-то из них проболтался, и эта информация дошла до вас. Я доверяю друзьям и семье как самому себе. Так что каким бы способом ни пал Покров Тайны, я лучше буду считать, что вы разрушили его каким-то доступным только вам способом. К примеру, воспользовавшись силой моей богини.

– Я называю её фел, – кивнул Эгор. – Эссенция божественной силы, несущая в себе всё те же фундаментальные ограничения, но при этом позволяющая вещи, недоступные ни одному магу. Возможно, приложи я усилия в этом направлении, смог бы как-то одолеть воздействие Керуват. Вот только коварство Покрова Тайны в том и заключается, что эти усилия я бы приложить не смог – мои мысли и желания огибали бы запретную тему. Даже боги подвержены силам других богов. Нет, Ульрих, есть ещё кое-кто, с кем ты делился всеми своими секретами, а он делился со мной. Ну же, думай, это не настолько сложная загадка!

– Тааг, – озвучил я действительно очевидный вариант. – Но я ведь перебрал его логику, изучил все магические структуры, включая кристаллы восстановления. И не обнаружил там ничего, кроме обычной иерархии подчинения, в которой вы занимали наивысшее место. Я допускал, что вы, уничтожая Таага, не оставили без внимания второй кристалл. Но если бы внутри что-то действительно было, я бы это обнаружил, расторг бы Тайну Сделки и заключил бы её заново.

– Ты, конечно, спохватился поздновато, – кивнул Эгор, – но сделал это сразу же, как у тебя появились необходимые ресурсы. Вот только сам понимаешь, чтобы предвидеть подобную инспекцию, не требуется быть особым гением. Как считаешь, что именно я сделал?

Я задумался, представляя, как бы решил эту задачу сам.

– Наверное, вы добавили дополнительный слой логики, требующий выполнения ваших команд. Скорее всего запись всех полученный ведений Тааг собирал в спрессованные пакеты данных, которые сбрасывал Цитадели в моменты, когда я не мог за ним наблюдать. Передача шла через запутанные кванты элир, чтобы я не мог их обнаружить. И, теперь очевидно, что как только я отдавал Таагу команду перейти в режим обслуживания и отключить когнитивные контуры, все ваши надстройки уничтожались. Наверняка, если бы я смог обследовать кристалл до возрождения Таага, нашёл бы ваш подарок, но именно тогда возможностей у меня и не имелось.

– Просто отлично! – засмеялся Эгор. – В вашем мире этот способ называется «троянский конь». Конечно, твои далёкие предки были полными глупцами, принимая от врага подарок и забирая его себе. Но сколь бы глупым ни был сам способ, в действенности ему не откажешь. Кстати, этим «конём» можно назвать как плетение в логике голема, так и его самого. Тааг-18, подойди ко мне! Станцуй!

Повинуясь его словам, мой голем просеменил вперёд, встал перед Эгором и принялся дёргаться в некоем подобии паучьего эпилептического припадка.

– Конечно, я в него не закладывал никаких танцев, так что демонстрация вышла немного смазанной, – деланно виновато улыбнулся Эгор. – Но принцип ты понял правильно. Когда Тааг-18 вновь переходил в рабочий режим, ему в логику загружалась, как ты её называешь, надстройка. Я зову это паразитом. Потребовалось проявить немного фантазии, чтобы заставить внешне безобидные логические контуры принимать пульсацию запутанного кванта и преобразовывать в дополнительную структуру. И теперь, когда ты знаешь трюк, то сможешь найти их без особых проблем.

Я не злился на Таага, прекрасно понимая, что голем ни в чём не виноват и ничего сделать не мог. Не злился и на себя – ведь у меня не было ни средств, ни выбора, кроме как оживить голема и принять его помощь как есть. Но теперь у меня возникли некоторые новые подозрения.

– Я принял от вас не только голема, – медленно сказал я. – А значит, как глупый житель Трои, вкатил за крепостные стены не один подарок от ахейцев. Мой костюм и ботинки, нож, видеокамера, Гюнтер, Брунгильда и Клаус?

– Что? – удивился Эгор. – Видеокамера? Ты действительно решил, что это устройство для записи? Ну, в некотором роде ты прав, записывать статичные и движущиеся изображения оно умеет. Но это не главное предназначение. Именно такой вид в твоём мире приняли устройства связи, «телефоны». По ним можно не только звонить, но и получать доступ к данным, накопленным вашей цивилизацией. Особенно популярны изображения котов и порнография.

От Кениры пришло лёгкое чувство смущения – видать, она вспомнила свои «монетки». И, несмотря на всю серьёзность ситуации, мне пришлось приложить силы, чтобы не рассмеяться.

– После того, как этот «телефон» раздавило статуей, я не стал ничего делать. Даже я не всеведущ и не смог догадаться, что тебе пригодится столь маломощный кристалл. Что касается ножа, костюма и ботинок – туда я поставил простые маячки, без активного накопителя выбор был ограничен. И как ты сказал? Гюнтер, Брунгильда и Клаус? Зелёную парочку зовут Шрек и Фиона, ты их, видать, тоже не застал.

– А осёл? – послышался голос Хартана. – Как его зовут?

– Никак, – пожал плечами Эгор. – Все говорят просто «осёл».

От Хартана донеслась мощная эмоция разочарования. Видать, он уже предвкушал, как даёт собственному отцу новое имя.