Текст книги "Воробьиная сила (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Петюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Этот Хартан разграбил дворец, украл содержимое банка и разрушил Министериум! – рявкнул король. – Вверг страну в кризис, последствия которого мы не ликвидируем и за десятилетие!

– Ограбил? Разрушил? Харакад, он убил нашего сына! – закричала королева. – И раз он до сих пор жив, мы найдём его, и всех, кто был с ним, сколько бы для этого времени ни понадобилось!

По моей спине снова пробежал ледяной холод. Перед королевой стояли самые очевидные убийцы сына, но из-за силы Керуват в её голову не закралась ни крупица подозрения. Они оба могли удержать в голове только Хартана, болтливым языком лишившего себя божественного покрова.

– Никого не надо искать, – сказал я, с неохотой отстраняясь от Мирены. – Вашего сына убил я. Модифицированные чары канцерофага, долгая и мучительная смерть. Впрочем, недостаточно долгая и недостаточно мучительная по сравнению с тем, чего он заслуживал.

– Ну а мужу помогала я, – рассмеялась Кенира. – Это был единственный раз в жизни, когда я рада была повидаться с Одари. Что касается грабежа… Всемилостивая Керуват посчитала, что эти деньги и ценности не перевешивают того, что вы мне задолжали.

– И, если уж говорить о деньгах… Биржевая цена за один терш элир составляет четыре с половиной курзо, – сказал я. – Потребительская – гораздо выше. Если посчитать то, что Кенира и Мирена отдали за сотню лет, не учитывая жалование, которое они не могли потратить, ограбление – простая компенсация за энергию, пусть и по верхней платёжной границе. Но ваш сын изуродовал Мирену, превратил в обрубок человека. Сколько стоят услуги Высшего Целителя, какой взнос пожелает высший жрец Мирувала, чтобы бог явил величайшее своё чудо? Ублюдок Одари заставил Мирену отречься от богов, закрыл саму возможность не только божественного чуда, но и лечения у целителя. Сколько бы, по-вашему, стоило бы исцеление в этом случае?

Король и королева молчали. И такое поведение было чем-то ненормальным. Нет, я прекрасно понимал Мирену, которой хотелось выплеснуть горечь, накопившуюся за десятилетия. Возможно, именно сейчас, видя ненавистные лица своих мучителей, пребывающих в её полной власти, она наконец-то сумела отпустить прошлое, принять новую жизнь и судьбу. Вот только люди, обладающие такой властью, покорно выслушивать монолог Мирены ни за что бы не стали, они бы спорили, требовали и угрожали. Не считать же за ответ пару жалких реплик?

Конечно, существовала вероятность, что я слишком много начитался книг и насмотрелся фильмов, не представляю, как это происходит в реальности. Или что их как-то переубедила демонстрация мощи, в чём я глубоко сомневался. Пусть бой с телохранителем оказался для нас очень трудным, но увидеть его в подробностях они просто-напросто не могли, не позволил бы ни ракурс, ни свечение барьера. К тому же они не были магами, так что просто не могли представить ни наш уровень, ни уровень своего подчинённого. И именно чтобы произвести впечатление мы и собирались провести наглядную демонстрацию.

– Вы хотели убить моего сына, – тем временем сказала Кенира. – И не ваша заслуга, что попытка оказалась неудачной. Некоторые говорят, что кровь ведёт к новой крови, месть к новой мести, что так зарождается водоворот убийств и насилия. Всё это чушь. Если у тебя достаточно силы, чтобы просто уничтожить тех, кто причинил тебе зло, тогда остаётся только повторить это столько раз, сколько понадобится. Вы ещё не стары. В вашем распоряжении ресурсы целой страны, лучшие целители и маги. Вы лишились Одари, и если не можете воспринять это как исправление ошибки перед зачатием другого ребёнка, тогда считайте просто предупреждением. Ведь иначе я испепелю вас двоих, уничтожу всех, кто придёт к вам на смену, и сделаю это снова. Когда-нибудь до одного из ваших преемников дойдёт, что на мою семью запрещено не только покушаться, но даже бросать неприязненные взгляды.

– Кенри, есть ещё один вариант, который ты рассматривать не хочешь, – вымученной улыбкой улыбнулась Мирена. – Мы можем просто оборвать текущую линию наследования, уничтожая всех до тех пор, пока ты не останешься единственным родственником короля. Ты станешь не первым в истории бастардом, надевшим корону, и уж точно не первым, сделавшим это раньше, чем на ней засохла кровь предшественника. Мои пальцы дрожат, так хочется сделать тебя наполовину сиротой!

– Лично мне очень нравится моя тёща, – улыбнулся я Мирене, – а вот без тестя спокойно обойдусь. Эй вы, двое! То, что у вас есть шанс пережить эту ночь, считайте чудом, дарованным Всемогущими Владыками. Но если я узнаю, что из Королевства Сориниз исходит хоть самая слабая угроза, обещаю очень скорую смену династии. Вы меня поняли?

– Поняли, – ответил Харакад. – Я отдам приказ прекратить преследование. Похоже, теперь это смысла не имеет.

– Королева? – требовательно спросил я.

– Вы убили моего сына, я буду вас ненавидеть до конца жизни, – ответила она. – Но действий с моей стороны тоже не будет.

Я смерил их насмешливым взглядом.

– Я не беру с вас клятв перед богами, слышал, что королевское слово твёрже адамантита. Но мне очень хочется укрепить вас в решении никогда это слово не нарушать. У кого-то есть идеи?

Мирена посмотрела мне в глаза и улыбнулась яркой солнечной улыбкой, она выглядела посвежевшей и похорошевшей, словно сбросившей тяжёлый груз забот.

– У меня есть одна, – сказала она. – Хочу показать их величествам одну из бытовых структур, которые изначально были придуманы для избавления зданий от вредителей и паразитов. Так что сейчас – именно такой случай.

Она медленно подняла руку и направила в сторону ярко освещённого замка. С её руки сорвался толстый поток элир, разветвляясь на множество тонких волокон, опутывающих всю каменную громаду. Я прекрасно знал этот комплекс чар, ведь именно им я обучал Мирену сравнительно недавно, и именно их она один раз использовала в нашей охоте на монстров. Я никогда не планировал использовать их против насекомых (тут Мирена уже сочиняла), но для этих целей комплекс тоже прекрасно подходил. Первым контуром являлись поисковые чары, настроенные на обнаружение живых существ. Полуавтономная рутина обшаривала все поверхности до заданной твёрдости и толщины, после чего срабатывал первый триггер. Найденное живое существо независимо от размера попадало в воздушный кокон – серьёзный защитный барьер, нечувствительный к физическим воздействиям и пробиваемый только магией. При окончании формирования барьера срабатывал второй триггер – эвакуационная структура, столь любимая студентами, да и не только. Кто-то метко дал ей название «рыбалка», хотя чаще «выуживали» ею пиво из стазисного шкафа или затерявшиеся под кроватью тапки. Вот только в исполнении Мирены с её сокрушительной мощью, целью стало вовсе не пиво.

Многие окна в замке брызнули осколками стекла, и из них стали вылетать люди. Некоторые из них носили парадные одежды, некоторые переоделись в пижамы, а некоторые оставались голыми. Кроме людей замок исторг нескольких собак, кошек, полчище крыс, облако какой-то мошкары – насекомых таких мелких, что даже искусственный глаз не мог рассмотреть их при максимальном увеличении. Были там королевские гвардейцы и даже рыцари, повара и горничные, слуги и официанты. Роскошно одетые гости, явно представители дворянства, королевские маги, охрана и повара. Если оставить в стороне животных, я насчитал больше пяти сотен человек, даже ближе к шести. Рты у многих были распахнуты в криках ужаса, вот только те же самые чары, которые не давали им размазаться по стенам, глушили любые звуки. Вся эта огромная толпа животных, насекомых и людей приземлялась, причём довольно аккуратно, на заснеженную землю.

Ночную тишину нарушил хор приглушённых криков, панических возгласов и воплей ужаса. К нему присоединились звуки, издаваемые перепуганными животными. Всё это слилось в отдалённый почти неразличимый гул.

– Это было очень впечатляющее владение магией, – улыбнулся я, испытывая как восхищение её силой, так и гордостью за свою ученицу. – Мне кажется, они всё уяснили.

– Ещё нет, – рассмеялась Мирена, – урок пока не закончен. Кенри, ты можешь подсветить?

Моя жена улыбнулась, с её пальцев сорвались несколько ярких искорок, разлетелись по периметру острова и вспыхнули ослепительно яркими шарами. На острове стало светло, словно в яркий полдень. Ну что же, если Мирена хотела привлечь внимание, то ей это удалось.

Но, похоже, она на этом останавливаться не собиралась. Потоки магии, устремившиеся от тела Мирены, сложились в очень нехитрую структуру, которую я, если бы не запредельная мощь, вложенная в её конуры, назвал бы одной из базовых. По земле возле стен замка пробежала яркая полоса. С десяток секунд ничего ни происходило, но тут весь замок Раэ, слегка дрогнув, начал подниматься в воздух. Я прекрасно знал всю силу Мирены, её количество элир, уровень контроля магии и объём знаний. Войдя в форсированный режим, мог бы составить вполне достоверную оценку её возможностей, граница которых находилась так высоко, что терялась где-то в космическом пространстве.

Но теперь, глядя, как огромный замок взлетает ввысь, покоясь на идеально вырезанном конусе скального основания, я почувствовал, словно схожу с ума. Мирена, женщина, которая несколько месяцев назад не могла включить магией свет, теперь с лёгкостью подняла сотни тысяч, почти миллион тонн камня.

Замок величественно плыл в нашу сторону, следуя векторам изменённой гравитации. Сейчас потрясённо молчали не только король с королевой, не только ошарашенные обитатели замка, но и мы с Ксандашем. Наконец, поравнявшись с Миреной, замок исчез у неё в браслете. И я, всё ещё пребывая в ступоре, поймал отстранённую мысль, что не зря делал этот артефакт с практически неисчерпаемым запасом прочности.

– Я думаю, ваше величество, озеро, появившееся на месте замка, не только послужит напоминанием, но и немного скрасит пейзаж. Я закончила, пойдёмте.

– Мама, подожди, я тут встретила знакомого! – зубасто оскалилась Кенира.

Она подошла к одному из богато одетых людей, мужчине средних лет с полностью седыми волосами, и двинула ему ногой в бок.

– Здравствуй, Крафзур! Узнаёшь меня, ублюдок? – сказала она и выпустила молнию, которая, изогнувшись, ударила того в задницу. – Ну что, кто больше никогда не сможет пользоваться магией?

И для иллюстрации утверждения она выпустила ещё одну молнию.

★☆★☆★

● «Этот омни выглядел намного вычурней земных штатскароссе» – die Staatskarosse, правительственный автомобиль. Кстати, в немецком die Limousine – это не «лимузин», а просто тип кузова с несъёмной крышей.

● «которые подходили окружающей обстановке, как кулак к глазу» – wie die Faust aufs Auge passen, совершенно не подходить друг другу. То есть быть белой вороной, гадким утёнком и так далее. Интересно то, что в наше время эту поговорка чаще используется в ироничном ключе и с полностью противоположным значением. В этом случае обозначает, что что-то наоборот идеально подходит, аналог «тютелька в тютельку».

Глава 14
Маленькие радости

Вернувшись к себе в замок, мы были настолько вымотанными, что, отделавшись со встречающими лишь объятиями и парочкой фраз, разбрелись по спальням и завалились спать. Благодаря реликвии я почти не использовал собственную элир, магические запасы Мирены и Кениры казались бесконечными. Но, чтобы запутать следы и не оставлять портальный след к собственному дому, мы совершили два пространственных перехода, а телепортация целого каменного айсберга с дворцом на вершине, что находился в одном из пространственных контейнеров, заставила бы обмелеть даже этот океан энергии. Но дело было вовсе не в магическом истощении – Мирена спокойно поддерживала функционирование своего браслета, который в ином случае просто оторвал бы ей руку, пробил бы пол и ушёл куда-то глубоко под землю. Просто нервное напряжение этого дня, а также эмоциональные качели, которые получили обе женщины, заставили упасть и забыться целительным сном без сновидений.

После столь сложного и интенсивного боя я решил, что заслужил отдых. Мои мысли полностью разделяли Мирена и Кенира, так что мы, забравшись в наш горячий источник, отмокали почти целый день, попутно любуясь замёрзшим озером, заснеженными горами и лесом. К нам присоединились Незель, Ксандаш и Лексна. Попытки Хартана залезть в бассейн с прекрасными голыми женщинами были решительно прерваны, а он сам отправлен в свою комнату.

Мне совершенно не хотелось приниматься за работу, вот только ничего поделать я не мог. Незель требовалось идти в храм, Лексну ждали пациенты, ну а Патале не следовало пропускать школу, как бы ей того ни хотелось. Поэтому после дня отдыха мы с Таагом заперлись в мастерских, где я потратил немало времени на создание нового комплекта врат, а также добавления к ним дополнительных защитных функций. Мне совсем не хотелось, чтобы эти врата повторили судьбу одного из предшественников.

Кода я вышел наружу, солнце уже клонилось к закату, а на улице шёл лёгкий снег. Хартан изнывал от нетерпения, насев на Ксандаша со множеством вопросов, но тот лишь смеялся и отделывался общими фразами. Мне даже стало жалко своего сына – ведь с момента нашего возвращения прошло уже два дня, а ему никто так ничего и не рассказал. И обычные «всё в порядке» и «проблема решена» его категорически не удовлетворяли.

Переглянувшись с Кенирой, мы поманили Тану во двор. Тот мгновенно возбудился и, пританцовывая от нетерпения, буквально слетел с лестницы. Мирена и Незель неспешно спустились следом.

– Мама и папа, как и обещали, привезли тебе подарки, – сказал я.

– И сделали это в глупой надежде, что ты вырастешь хорошим мальчиком, – добавила Кенира.

Хартан посмотрел на нас насмешливым взглядом.

– Вы оба знаете, что исправлять меня поздно и хорошим я не буду никогда. Но обещаю стать не очень плохим.

– У папы для не очень плохого сына кое-что припасено, – сообщил я. – Милая?

Кенира протянула руку, и на каменные плиты двора опустился рыцарский омнигон. К моему удивлению, кое-какие чары или механизмы в нём до сих пор работали, так что он не завалился набок, а сохранил вертикальное положение.

– Надо немного подремонтировать, – признался я, – прописать новые ключи доступа, но это работы на полдня. Будет на чём гонять вокруг озера или по нему самому.

Тана с восторгом кинулся к омнигону и принялся разглядывать его со всех сторон, заглядывать в каждую щель, щупать колесо и едва не пробовать на вкус.

– Спасибо, папа! – обрадованно сказал Хартан. – Никогда таких не видел, но только что узнал, что мечтал об этом всю жизнь!

Пытаясь не показать, насколько тепло стало у меня на душе после его слов, я ворчливо добавил:

– Ну, чтобы этот омнигон стал по-настоящему хорошим, над ним ещё придётся потрудиться. Я переберу ходовые артефакты, что-то придумаю с накопителями, внедрю систему восстановления и силовые щиты. Насколько я видел, омнигон управляется смещением центра тяжести, а скорость регулируется вот этой педалью, но я хочу добавить контур прямого контроля через элир – тогда ты сможешь менять даже гравитационный вектор, чтобы ездить по вертикальным стенам. Ну и с ключами доступа, чтобы пользоваться не мог никто кроме тебя, я…

Этот неблагодарный сопляк даже не стал дослушивать мою речь. Повернувшись ко мне спиной, он спросил Кениру:

– Мам, папа сказал, что этот подарок его. Значит ли это, что ты мне тоже что-то подаришь?

Кенира посмотрела на меня выразительным взглядом и рассмеялась.

– То есть я угадал? – ухмыльнулся Хартан.

Кенира просто махнула рукой, и в воздухе возник омнимобиль – то самое изукрашенное королевское чудовище, чьи сиденья мы с женой так и не опробовали до сих пор. И, судя по тому, как загорелись глаза Хартана, с этим «опробовать» следовало поторопиться. Омни появился в том положении, в котором попал в пространственный контейнер, так что, прежде чем поставить на плиты двора, Кенире пришлось его перевернуть. И всё это время Тана просто подпрыгивал от нетерпения.

– Пока не радуйся, – осадил его я. – Тебе повезло, что в тот момент он стоял, а не ехал, но над ним тоже придётся потрудиться, как минимум заменить накопитель. Хотя можешь ездить на аварийной манжете, если, конечно, она тут есть.

– А, ерунда! – легкомысленно отмахнулся Хартан. – Знаю, что ты его починишь. Ты всегда всё чинишь!

Я почувствовал, как мои плечи невольно расправляются, а грудь немного выдаётся вперёд. Именно этой безграничной верой в возможности собственного отца засранец почти что реабилитировался за только что допущенную бесцеремонность. Точно такую же бесцеремонность проявляла Кенира, подслушивая мои чувства и внутренне покатываясь со смеху. И когда она вновь подняла омнимобиль и направила его к замковым «конюшням», зданию, где Илгратаны держали верховых зверей, то едва не снесла им остатки ворот.

Хартан, стоило омнимобилю опуститься на землю, тут же забрался внутрь, начал ощупывать сидения, поглаживать приборную панель и, я мог в этом поклясться, даже разговаривать с бездушным механизмом, по крайней мере под нос он что-то точно бормотал. Он, судя по всему, собирался здесь остаться надолго, так что я решил не морозить задницу, а вернуться в тёплый замок. Кенира полностью разделяла мои желания. Ну а Незель и Мирена до сих пор о чём-то болтали, не обращая на нашу суету особого внимания.

– Ну раз Тана не хочет узнать, какой подарок ему приготовила я… – негромко сказала Мирена, якобы разговаривая только со своей подругой.

Если бы я до сих пор не владел магией, не мог видеть её почти незаметное плетение, фокусирующее звуковые волны и отправляющее в одном направлении, мне бы показалось, что у Хартана сверхъестественно чувствительный слух.

Его уши действительно зашевелились. Он вскинул голову, словно ястреб, высматривающий добычу, но встретиться глазами с Миреной ему не удалось – та уже развернулась и направилась в сторону двери.

Хартан мгновенно позабыл о роскошном королевском омнимобиле, не используя элир, очутился рядом с Миреной так быстро, что впору было подозревать пространственную магию. Забежав вперёд, он одарил её совершенно щенячьим взглядом. Увы, такие взгляды могли сработать с маленькими детьми, но в исполнении совершеннолетнего парня смотрелись слишком глупо. Тана и сам понял, что делает что-то не то.

– Миру, ну пожалуйста! – взмолился он. – Мы же оба знаем, тебе самой не терпится показать!

Моя тёща держалась с добрый десяток секунд, а потом не выдержала и прервала паузу смехом.

– Да куда я денусь? – риторически спросила она. – Пойдём, на это лучше смотреть с замковых стен.

Заинтригованный, Хартан побежал вперёд по лестнице, а мы последовали следом. Поднявшись на два пролёта, мы прошли по галерее, обогнули башню, на крыше которой стоял наш Чинук, и вышли на площадку, откуда открывался прекрасный вид на замёрзшее озеро. Мирена подошла ко краю стены, опёрлась на парапет и глубоко вдохнула морозный воздух. Она ничуть не торопилась, что очень нервировало Тану, так что он вновь начал переминаться с ноги на ногу от нетерпения. Я притянул к себе Кениру, и мы встали в обнимку, наслаждаясь зрелищем. Правда я смотрел не на красоты природы, не на своего смешного сына, а на двух прекрасных женщин в домашних халатиках, окутанных почти незаметной паутиной согревающих чар.

– Моя мама прекрасна, – сказала мне Кенира, прекрасно знающая, куда были направлены мои глаза.

– И ты полностью унаследовала её красоту, – ответил я, не пытаясь ничего отрицать.

– Волосы у меня от отца, – прошептала она, немного напрягшись.

– Милая, – вздохнул я. – Неужели ты думаешь, будто то, что я недавно услышал, хоть что-то изменит? Твой паладин и так знал, что спасает принцессу. Правда тогда вышло, что принцесса спасла его самого.

– Я подумала… Нет, я слышала все твои чувства, но мне всё равно было немного страшно.

– Ты не принцесса Сориниза, – твёрдо заявил я. – Ты жена Ульриха Зиберта, жрица Владычицы Сновидений, одна из величайших магов страны, а, возможно, и мира. Я не могу сказать, что мне плевать на твоё прошлое – именно оно сделало тебя той, кем ты есть сейчас. Но мне гораздо важнее то, что произошло после нашей с тобой встречи. И наше совместное будущее.

Кенира счастливо улыбнулась, поцеловала меня в щёку и положила голову на плечо. Теперь от неё доносился поток мягкого удовольствия. Похоже, данный мною ответ оказался совершенно правильным.

– А что насчёт моей мамы? – ещё тише спросила она. – Ведь король её тогда…

Похоже, то ли за сорок лет пребывая в Цитадели Ашрад я окончательно одичал, то ли сих пор не свыкся с менталитетом обитателей Итшес, то ли просто не до конца понимал женщин, даже таких чудесных, как моя жена. В этой ситуации мразью был только Харакад, а Мирена – невинной жертвой. И я не видел ни малейшей причины, почему моё отношение к тёще должно как-то измениться. Ну, конечно, кроме ещё большего восхищения её стойким характером, вынесшим все эти невзгоды.

– Знаешь, твоё недоумение – самый лучший ответ, – рассмеялась Кенира.

Честно говоря, я всегда чувствовал себя во время таких разговоров неуютно. Они подходили для человека, более чуткого и эмоционального, чем я, способного на глубокие душевные переживания. Так что, когда Мирена перестала мучить Тану, я вздохнул с облегчением.

Мирена, рисуясь, вытянула руку и направила её в сторону озера. Стремительные потоки магии закружились в воздухе, вонзаясь прямо в озеро где-то по центру его самой широкой части. Я не до конца понимал, что задумала тёща, так что прижал крепче Кениру и принялся внимательно наблюдать за представлением. И продолжение не заставило себя ждать. Огромный конус, удивительным образом напомнивший мне кусок слоёного пирога, беззвучно скользнул вверх. Он состоял из многих слоёв камня, грязи и воды, а сверху его покрывал, словно тонкая сахарная глазурь, относительно тонкий слой льда. Несмотря на то, что из озера изъяли изрядный кусок и проделали глубокую яму, вода туда не хлынула, удерживаемая тонким почти незаметным барьером. Вырезанный конус камня поднялся выше в воздух и полетел прямо к нам, бросая на Шпаценхорст глубокую тень. Честно говоря, видеть над собой такую каменную громаду, удерживаемую лишь сетью магических плетений, было очень неуютно. Ведь я прекрасно понимал, что если она рухнет нам на головы, то со своими магическими силами я ничего не смогу поделать. И не поможет даже Последний Шанс – не тогда, когда эвакуационный маяк будет завален этими же камнями, и после отмены стазиса прийти на помощь станет совершенно некому.

Но, к счастью, эта перевёрнутая гора в воздухе висела недолго. Всколыхнулось пространство – я почувствовал это каким-то непонятным чувством – и вскоре она исчезла в браслете у Мирены, оставив Хартана и Незель стоять с раскрытыми ртами и изумлённо выпученными глазами. На Огенраэ я слишком устал от сражения, чтобы по-настоящему оценить безграничную силу собственной тёщи, иначе имел бы точно такой же вид.

А тем временем в представлении начался второй акт. Вновь всколыхнулось пространство, и вместо пропавшей скалы в небе появилась новая. Она поплыла в сторону громадной воронки посреди озера, зависла прямо над центром и, медленно опустившись вниз, с идеальной точностью встала на место. По земле прошла лёгкая дрожь, со скалы посыпались камни, лёд треснул, а с замковых крыш упали и разбились несколько плиток разноцветной черепицы. Но в целом, к моему удивлению, на этом разрушения и закончились. Замок даже не погрузился под воду – высоты холма, вместе с которым его забрала Мирена, хватило, да и глубина в том месте была не слишком велика.

Немного оправившись от потрясения, я с хозяйским интересом начал осматривать получившийся результат. И, вынужден был признать, что получилось очень и очень хорошо. Замок расположился своей длинной стороной вдоль берега, его архитектура органично вписывалась в горный пейзаж, а место, выбранное Миреной, находилось достаточно далеко от Шпаценхорста, чтобы не портить, а украшать вид. До замка было трудновато добраться, но у нас имелся почти бесконечный запас камня, из которого я с лёгкостью мог создать какой-нибудь красивый мост. Если не считать бесполезности этой громадины, рассчитанной на сотни и сотни людей, приобретение получилось просто отличным. И Шпаценхорст по сравнению с ним выглядел столь маленьким и невзрачным, что я даже пожалел, что тратил силы на его восстановление.

Конечно, и в этом замке предстояло много работы. Следовало позаботиться об ремонте – не только о неизбежных повреждениях, нанесённых перемещением, но и выбитых пару дней назад окнах. Но для этого у меня имелся Тана, а его лишнюю энергию следовало бы перенаправить с болтовни этим глупым языком на что-то по-настоящему полезное.

Хартан стоял, рассматривая замок и не издавая не звука. Конечно, познакомившись с нами, он повидал немало удивительных вещей, но некоторые из них могли выбить из колеи кого угодно.

Мирена, очень довольная произведённым впечатлением, стояла вполоборота, глядя не только на Тану, но и нас с Кенирой. Её великолепная грудь плавно вздымалась, добавляя этой картине всеобщего ступора дополнительные гипнотические нотки. Где-то в горах завывал ветер, из низких тяжёлых туч сыпались снежинки, а мы все стояли и продолжали молчать. Наконец, где-то вскрикнула хищная птица и Хартан, встрепенувшись, вышел из ступора. Посмотрев на нас с Кенирой, он сказал:

– Папа, мама, я вас очень люблю. Но, знаете, подарки у Миру намного лучше!

* * *

У расположения врат на бывшей свалке имелся один относительно большой недостаток. Люди, посещающие свалку регулярно, чтобы пропасть там на несколько дней, привлекали бы лишнее внимание. Конечно, свалка была хороша для транспортировки грузов, и сейчас, когда на наших шеях повис жёрнов нового замка, это вновь стало иметь важное значение. Но огромные врата, способные пропустить сквозь себя целый омни или тягловое животное с телегой, для повседневного использования были явно избыточными и не очень удобными. И опять-таки, наступившая зима выявила некоторые дополнительные неудобства, а именно необходимость выбираться на улицу.

Я с тоской посмотрел на уже готовый комплект врат, на создание которого я уже затратил немало усилий, и… Не могу сказать, что вновь впал в состояние фуги – на этот раз свои действия я осознавал, просто невидимая сила толкнула меня вперёд, заставляя полностью отдаться процессу. Меня охватило состояние, как у сумасшедшего учёного из старых фильмов: я метался от мастерской к фабрикатору и обратно, создавая, изменяя, подгоняя и исправляя. Я сам себе напоминал Склаве, получившего очередную «директиву», но теперь я не прекращал не потому, что не мог, а потому что не хотел. Возможно, так должно было выглядеть вдохновение, накатывающее на художников или музыкантов – как человек с техническим складом ума, с этой гранью жизни я так и не познакомился.

В итоге исступлённой трёхчасовой работы я стал обладателем трёх артефактных комплексов, состоящих из эффекторов, буферных накопителей, блоков сопряжения, основанных на всё той же спутанности элир и контуров идентификации, призванной пропускать только особых пользователей. Всё это добро не являлось чем-то самостоятельным, все контуры, которые я создал, подчинялись управляющей системе замка, которая и занималась предоставлением доступа, а также задействовали главные замковые врата. И если бы не тот странный транс, в который я впал во время создания, то мог бы назвать это превосходной работой.

Бой на Огенраэ, в котором мне пришлось выложиться на полную, показал некоторые очень неожиданные результаты. Прежде всего, то чувство пространства, врождённая магия, которой обладали воробьи, наконец-то проявилось и во мне. Всё, связанное с изменением пространственных метрик, я стал понимать инстинктивно. И пусть это понимание было пока совсем слабым, оно позволяло мне безо всяких вычислений знать, как лучше изменить координаты врат, как заблокировать искажение метрик, либо даже куда лучше переместиться. И если бы не странные перемены моего характера, не безумное или абсурдное поведение, моему счастью не было бы предела. Мне казалось, что я купировал все проявления, наложил на себя запреты и коррекции, чтобы оставить их окончательное исцеление на силу Ирулин. Вот только теперь, после приступа нерационального поведения, понял, что моё омоложение опять придётся отложить, пока не соберу достаточно информации.

Как бы там ни было, запираться в спальне, где лежать, свернувшись в клубок, я не собирался. Так что, позвав Таага, я отправился устанавливать первый комплект. И местом его расположения я выбрал кладовую первого этажа, находящуюся за поворотом в одном из коридоров. Главной причиной выбора места являлись коммуникации – тут проходил магистральный энерговод, для доступа к которому нам с Таагом пришлось не только долбить каменную стену, но и удерживать получившуюся канаву от преждевременного зарастания. Затем мы просто распотрошили дверной косяк и запрятали внутрь артефакты. Понадобилось немало потрудиться, чтобы подключить их к управляющей системе, а также перенастроить её, чтобы замок принял сделанные модификации, но мы справились с этим до вечера.

Я видел, как нервничает Незель, которая уже третьи сутки не появлялась в храме, так что клятвенно пообещал, что завтра с утра она сможет отправиться служить своему господину. И, действительно, обещание я сдержал. Рано утром, как только мы закончили завтрак, я собрал всех во дворе и, воспользовавшись помощью Кениры, перенёс всех к маяку Университета. Оттуда мы, отметившись у дежурного, разбрелись по Нирвине.

Хартан поймал одного из извозчиков и поехал вновь налаживать личную жизнь, Ксандаш, Лексна и Патала пошли домой, а мы с Кенирой, Незель и Миреной направились в храм Фаолонде. Пройдя через главное круглое помещение, я с умилением отметил, что шлейфы алого света развеваются не только за мной и женой, но и за Миру с Нез. Это свечение переливалось и сплеталось, игриво танцевало, словно шаловливые пальцы ребёнка. Я предполагал, знал, что у них двоих всё серьёзно, что обе без ума друг от друга, но какие-то осколки прежней жизни, предрассудков, навеянных воспитанием, не позволяли принять, понять, что между двумя женщинами тоже может быть настоящая любовь. И теперь, увидев доказательство этой любви, я чувствовал растерянность.

Сила Единителя Сердец подтвердила некоторые вещи, которые я знал и так. Алая аура, окружающая нас с Кенирой, пускала тонкие отростки, тянущиеся к Мирене и Незель, а их аура подавалась навстречу нам. В этом хитросплетении потоков оказалось почти невозможно разобраться, но разгадать это загадку не составляло ни малейшего труда. Я любил Незель, Незель, как оказалось, испытывала ко мне сильные ответные чувства, а Кениру с Миреной объединяла несокрушимая любовь родителя и ребёнка. Появление нашей четвёрки превратилось в настоящее представление – в нашу сторону устремились не только взоры посетителей, но даже жрецы и служители застывали и разглядывали нас, словно экспонаты в музее.