Текст книги "Воробьиная сила (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Петюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Мирена сделала шаг вперёд и сказала тихим голосом, обращаясь к водителю и невзрачному пассажиру:

– Вы двое можете уходить, мы вас не тронем. Наш разговор касается только их величеств.

Пока мы с Кенирой болтали, не спуская глаз с людей в омни, приготовившись к любым сюрпризам, Ксандаш бдительно следил за тылами. Так что, когда мужчина встал, открыл дверцу и вышел наружу, он заметно напрягся, приготовившись к действию.

– У меня есть предложение получше, – сказал мужчина. – Вы становитесь на колени и умоляете меня о милости. Тогда, возможно, я подарю вам быструю смерть. Девкам такого не обещаю. Для них у меня найдётся другое применение.

Я присмотрелся к нему получше, пытаясь понять, на чём основана такая уверенность. В магическом плане этот человек выглядел довольно сильным, но не запредельно. И он должен был прекрасно видеть продемонстрированный Кенирой и Миреной уровень, пусть они даже близко не показали на что способны на самом деле. Его внешность была довольно заурядной. Моложавое вытянутое лицо с немного крючковатым носом, тёмно-русые коротко стриженные волосы, карие глаза и рот с тонкими губами, искривлёнными в презрительной полуулыбке.

– Кто ты? – спросил я.

– Кто я? Я? – неприятно засмеялся он. – Для чего моё имя мертвецу?

Я поморщился. О роде деятельности этого человека догадаться было нетрудно. Он сопровождал королевскую чету, был одет в нарочито скромный тёмно-серый дублет и узкие штаны, заправленные в высокие ботинки. Несмотря на свою явную силу, он не вмешивался и не помогал рыцарям, а принялся действовать лишь тогда, когда опасность стала угрожать королю. С огромной вероятностью он являлся королевским телохранителем. Судя по эмоциям Кениры, в которых не мелькнуло ни малейшего следа узнавания, во дворце он появился недавно, скорее всего уже после нашего грандиозного ограбления. Одно только я мог утверждать с полной уверенностью: этот телохранитель обожал низкопробные романы и столь же низкопробные иллюзии, ведь где, как не там, он набрался реплик, присущих карикатурному злодею? Да и злодейский смех он, похоже, долго тренировал перед зеркалом.

Как бы там ни было, но мы находились в мире Итшес, где подобная самоуверенность могла иметь под собой очень веские основания. Ну а внешний вид тут не значил вообще ничего – свидетельством тому являлся Эгор ауф Каапо, выглядящий обычным смазливым юношей, или Мирена с Кенирой – две девушки, чьи ослепительная красота и молодость не позволяла заподозрить в них ошеломляющее могущество. Поэтому я воспринял слова телохранителя очень серьёзно, немедленно форсировав мозг и максимально сосредоточившись на магическом слое данных, идущих от искусственного глаза на лбу.

Аура телохранителя оставалась спокойной, но я успел заметить молниеносно быстрое возникновение магических структур, которые он даже не сплетал, а просто воплощал в реальности. У меня не было времени на анализ, я не мог пока понять, какого типа атаку предпримет враг, но ждать было нельзя, так что я немедленно ударил магией в узловые точки его чар, собираясь если не уничтожить, то хотя бы нарушить их действие.

Моя попытка удалась, пусть даже только частично. Десяток иллюзорных змей, появившихся возле телохранителя, в нас не полетел. Некоторые из них странно исказились и исчезли в ярких вспышках, некоторые сбились с пути, улетев в небо или разлетевшись по сторонам. Одна из змей ушла вниз, и я увидел, как распадается, превращаясь в омерзительную слизь, мёрзлая земля. Ну а ещё одна, пролетая, задела одного из голых рыцарей, лежащих вдалеке. Тот истошно заорал, когда его обе ноги разлетелись ядовито-зелёными брызгами, оставив после себя лишь быстро чернеющие раны. Мой мозг быстро просчитал последствия этой магии, и Кенира, почувствовав невысказанное намерение, мгновенно создала чары, отсекающие рыцарю обе ноги выше раны и прижигающие культи. Отрубленные куски отлетели прочь, чернея в полёте и превращаясь в гнойную слизь.

Теперь у меня имелись данные для анализа, так что я оценил угрозу, исходящую от телохранителя, как чрезвычайно высокую. Скорость создания чар, их сложность и разрушительные последствия прекрасно продемонстрировали, что мы имеем дело с очень сильным магом. Возможно, нанятым специально на случай нашего нападения, ведь король знал, что за ограблением замка стоял не один лишь Хартан и мог спрогнозировать удар возмездия. Если бы я был сейчас способен на эмоции, то ничуть бы не удивился – Королевство являлось сильным государством с мощной экономикой, серьёзно подорвать которую наша вылазка не смогла. И, конечно же, у них нашлись ресурсы, чтобы привлечь к защите дворца специалиста столь высокого уровня.

Маг создавал новые чары, я всеми силами пытался ему мешать, внося в магические структуры незапланированные изменения. Сила и масштабы его магии всё возрастали, и мой разум выдал неутешительный прогноз. Неутешительный вовсе не для нас.

– Кенри, действуем вместе! Миру, Санд – оградить пространство, защитить всех!

Вспыхнули многослойные куполы магических барьеров, отсекая мага-телохранителя и нас с Кенирой от королевского омни и поверженных рыцарей.

– Нужно больше места! – закричал я, со всей доступной скоростью разрушая всё новые и новые чары телохранителя.

К счастью, я смог частично проанализировать использованную магию и, пусть не имел полного о ней представления, мои удары стали точнее и эффективнее. Кенира, получающая через нашу связь некое подобие целеуказания, действовала вполне уверенно – она крушила иллюзорных змей, не оставляя от них следа.

Купол, окружавший нас с Кенирой, полыхнул и значительно увеличился в диаметре, увлекая королевский омнимобиль и отбрасывая прочь валяющихся на земле рыцарей. Мой разум тут же зафиксировал изменение условий и составил положительный прогноз.

Телохранитель вновь создал новую партию змей, которых мы с Кенирой разрушили. Некоторые из них, потеряв направлении, ударили в землю, превращая её в слизь, а некоторые столкнулись с куполом. Я увидел, что призрачные пасти тут же начинают разрушать структуру магических барьеров, пожирая их магию и трансформируя в собственную энергию. Вот только на разрушение купола тратилось больше элир, чем выходило пожрать, ну а состязаться с Миреной, кто первый истощится, было изначально глупой затеей. Через время змеи погасли и разлетелись светящимися ошмётками.

Мы не стояли на месте, двигались и непрерывно атаковали телохранителя. Он отбивал все наши атаки с той же лёгкостью, которой мы отбивали его. Воздействия плазмой, пространством, электричеством и сфокусированными пучками жёсткой радиации результата вновь не принесли. Под противником плавилась земля, вокруг него вырос целый лес острых фрактальных кристаллических игл, а воздух искажался в пространственных аномалиях, но тот лишь улыбался, и в этой улыбке не было ничего хорошего.

– Снизу! – воскликнул я, пусть наша с Кенирой связь не требовала никаких слов.

Мы с ней взлетели в воздух, а из-под земли вылезло целое полчище призрачных червей. Чары были настолько скрытны и незаметны, что я смог их обнаружить только тогда, когда они почти прогрызли путь прямо к нам. Я сумел вовремя проанализировать строение этих паразитов, так что мы не стали заливать всё магическим огнём – это позволило бы им сожрать магию и размножиться ещё больше. Вместо этого Кенира применила разработанные мною чары, искажающие червям модули распознавания цели, так что те накинулись друг на друга. Наш противник сильно разозлился и принялся за нас всерьёз.

Воздух стал колебаться, в нём появились пространственные разрывы, из которых полезли всё те же змеи и черви. Нам пришлось отчаянно сражаться, чтобы не только стабилизировать пространство, но и отразить эти новые угрозы. Пространственные аномалии начали быстро разрушать купол, но Мирена лишь усмехнулась и добавила ещё больше элир. Переполненный сокрушительной мощью, купол засветился, внутри него стало светло, словно ясным днём.

Бой стал совершенно хаотичным. Я до предела напрягал свой разум, обрабатывая огромные массивы информации, полностью отказавшись от какого-либо участия и давая Кенире подсказки и целеуказание. Мы с ней действовали как одно целое – божественная связь теперь, когда от неё зависели наши жизни, превратилась в нечто новое, позволяющее понимать друг друга даже раньше, чем мы формулировали свои мысли.

Телохранитель вновь воздействовал на пространство, искажая его и разрывая, посылая через изнанку новых червей, пиявок и иллюзорных существ, облик которых не поддавался классификации. Мы разрушали его чары и контратаковали, обсыпали его целыми каскадными комплексами магических структур, пробивающих его защиты и приближающихся к телу. С лица телохранителя пропала насмешка, анализ выражения показал, что он, пусть пока не испытывает страх, но уверенность в лёгкой победе потерял. Наш враг удвоил усилия.

Пространственные искажения, затрудняющие или делающие невозможным точное наведение. Сражение среди изогнутых плоскостей, отражающих магию и свет словно в кривом зеркале. Ядовитый туман, разъедающий землю и нашу магию, ослабляющий чары и гасящий свет. Какофония звуков, состоящих из оглушительных стонов, рвущих уши скрипов и звона, как от миллиона разбитых окон. И всё те же змеи, и черви, снующие среди этого безумия, словно рыбы в чистой воде.

Если бы нам пришлось сражаться с этим магом во время прошлого визита, мы бы непременно погибли. Та же участь нам грозила бы всего лишь несколько месяцев назад, когда мне приходилось полагаться лишь на протезы. Да и без связи, дарованной нам великим Фаолонде, в победе я уверен не был. Вот только, к несчастью для телохранителя, его хозяин добрался до Хартана не тогда, а именно сейчас – сейчас, когда никто из нас не остался прежним. Когда Мирена, с её неисчерпаемой магией, научилась ею управлять настолько, что с лёгкостью удерживала внутри барьера столь разрушительные силы, которые бы, вырвавшись, уничтожили бы остров, а, возможно, и часть столицы. Когда Кенира отточила своё искусство так, что ей даже не понадобилась помощь мамы, чтобы сражаться с противником подобного уровня. Когда Ксандаш, чья размытая фигура мелькала за барьером, мог в одиночку отразить атаку внушительных сил подоспевшего подкрепления. И когда я, Ульрих Зиберт, Улириш Шанфах, паладин Владычицы Сновидений, перестал быть простым дряхлым стариком из другого мира, а обрёл, наконец, магию.

Однако, если изначально мы собирались оставить телохранителю жизнь, внушить страх, показав разницу в силе, то теперь поняли, что от этой мысли следует отказаться. Так что я сосредоточился на главной цели – убийстве ублюдка, не обращающего внимания на окружающую обстановку, по вине которого, если бы не мы, погибли бы тысячи, а то и десятки тысяч ни в чём не повинных людей.

Вскоре выражение лица противника потеряло всякое спокойствие, я увидел на нём выступивший пот и гримасу настоящего страха. Один за другим лопались окружающие его магические барьеры, а артефакты, на которые была завязана дополнительная защита, вспыхивали и растекались лужицами расплавленного металла. Тонкий рентгеновский пучок, созданный Кенирой, ударил мага в живот, и тот покачнулся, спешно заращивая рану и выводя радиацию.

Наш враг, очевидно, понял, что проигрывает. Он не стал метаться и совершать глупости, но теперь заботился не о сражении, а об отступлении. Иронично, но если бы он не был настолько силён и искусен, то у него бы это получилось.

Вот только я не собирался оставлять в живых настолько могущественного врага, тем более врага с, как мне показалось из нашего короткого разговора, довольно скверным характером. Как и всякий хороший маг, он надеялся на случай, а произвёл серьёзную подготовку. У него имелось какое-то подобие эвакуационной катапульты, многократно дублированный защитный комплекс.

Мой мир сжался в яркую точку, сосредоточившись на одной единственной цели. Со всей скоростью, которую теперь позволяли мои магические способности, я принялся рушить вспыхивающие щиты и структуры разворачивающихся чар. Наверное, я сейчас был похож на того воробья, который сражался с величественным фениксом, неспособного причинить вреда, но вместе с тем не дающего спокойно жить.

Я умудрился не позволить новой защите окончательно развернуться, а Кенира, действующая со мной, благодаря нашей связи, с идеальной синхронностью, стабилизировала пространство. Влив в чары столько элир, что воздух засветился вспышками ярких искр.

Множество пространственных плоскостей вспыхнуло на месте, где он стоял, перегружая артефакты и разрезая тело на множество частей. На голове, зависшей в воздухе, застыло крайне изумлённое выражение, когда остальные куски посыпались на землю. Битва была выиграна, пусть для неё потребовалось немало усилий.

Сейчас, вспоминая, с какой видимой лёгкостью и элегантностью Эгор ауф Каапо уничтожил Мирикеша, я понял, сколь долгий путь мне ещё предстоит пройти. А ведь мой бывший рабовладелец сражался не с кем-то, а с другим Повелителем Чар, когда нам с Кенирой противостоял пусть и сильный, пусть королевский, но телохранитель. Я осмотрел место нашего сражения, с мёртвой землёй, превращённой в кристаллы, лаву и омерзительную слизь, на тела куски противника, тонущие в этой слизи, и сказал Кенире:

– Пойдём, любимая. Мы заставляем его королевское величество Харакада Раэ восьмого непозволительно долго ждать.

Жена колебалась, в её чувствах скользила какой-то странный набор эмоций, понять которые я от усталости не смог.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил я.

Кенира смущённо улыбнулась, указывая на удерживаемую в воздухе голову и тонущие в слизи куски телохранителя.

– Ули, тебе не кажется, что у такого сильного мага при себе должно быть много интересного?

Я непонимающе посмотрел ей в лицо, но она была столь прекрасна, что я просто завис, любуясь её родными чертами.

– Ну, помнишь, тех двух охотников за головами, которых ты убил при нашем побеге из Королевства? – пояснила она.

Она прекрасно ощущала мои эмоции и была очень довольна моей реакцией.

– Конечно помню, – всё ещё пребывая в трансе, ответил я.

– Ну вот я и подумала, этот маг погиб совсем недавно, промежуток Ваарша ещё не минул, я чувствую, что на нём всё ещё есть активные артефакты. Но, честно говоря, не понимаю, каким образом ты вскрыл те пространственные контейнеры.

Я громко рассмеялся. Кенира, уловив мои мысли, подхватила смех.

– Ты прав, – сказала она, вытирая слёзы, – знакомство с Хартаном повлияло на нас сильнее, чем мы это представляли.

– Не будь строга к нашему сыну, – ответил я, давясь смехом, – Он мечтает стать магистром, а те никогда не против хорошего грабежа. Я даже знаю одного Повелителя Чар, который поступил точно так же. Помоги, пожалуйста, вытащи эту падаль и собери вместе.

Куски тела поверженного мага с чавканьем вылетели из слизи, поднялись в воздух, и вновь собрались в нечто, напоминающее человеческую фигуру. Я внимательно осмотрел труп и сказал:

– У него действительно есть контейнер, правда совсем не такой, как у тех ублюдков в лесу.

– То есть вскрыть его не получится? – чуть разочарованно спросила Кенира.

Разумеется, как любящий муж, я не мог допустить, чтобы любимая была в печали.

– Для тебя я готов сделать невозможное, – усмехнулся я ей. – Но тут ничего такого серьёзного, просто контейнер сделан для единственного человека и не предусматривает передачу. Как твоё и моё кольца.

– О, тогда чего ты ждёшь? – оживилась жена. – Не беспокойся, я обо всём позабочусь.

Подарив ей любящую улыбку, я вновь форсировал разум, оплетая зависшее тело комплексом сложных чар. Их функция заключалась в реактивации стремительно гаснущей ауры, налаженного тока элир и в придании телу видимости нормальной жизнедеятельности. Я выступил в роли кукловода, засунувшего кукле руку в задницу, заставляя ту действовать, подчиняясь моей воле. И, создав резонанс, я транслировал своё намерение, безмолвный приказ артефакту вывалить наружу всё имеющееся содержимое.

Как верно предположила Кенира, маги такого уровня носили свои вещи при себе. Это делала сама Кенира, делал я, делали оба Повелителя Чар, с которыми я был знаком. Не стал исключением и телохранитель. Пространство исказилось, из него наружу хлынула настоящая волна – среди хранящихся вещей были деньги, металлы, драгоценные камни, непонятные предметы и даже омнимобиль. Эта волна грозила бы нас затопить, заполнив внутренности барьера, но Кенира быстро исказила метрики пространства, раздвигая его и увеличивая объём, а когда поток иссяк, засунула себе всё в кольцо, ничуть не заботясь о судьбе уничтожаемых таким образом артефактов.

Наконец, когда всё было кончено, Кенира отпустила останки телохранителя, позволив им рухнуть в слизь. Я едва успел подхватить голову, заставил её зависнуть в паре дюймов от земли. Голову обернуло голубое сияние стазиса, после чего она подлетела ко мне поближе и исчезла в пространственном кольце.

– Но зачем? – удивилась Кенира.

– Просто интересно, – пожал плечами я. – Мы впервые сразились со столь сильным противником, хочу спросить у Жагжара, может он знает кто это, или даже имеет на него досье.

Кенира замолчала и опустила голову, я чувствовал, что она чем-то сильно расстроена. Ведь сейчас, когда возбуждение битвы прошло, их сменили совсем другие эмоции.

– Что такое, милая? – спросил я её, перепрыгнул к ней на воздушную платформу и крепко обнял.

– Знаешь, Ули, я очень разочарована, – ответила она. – Нет не подумай, ты был великолепен, а я… Этот маг был, конечно, сильным, но я думала, что справлюсь с чем угодно. И теперь осознала, какой длинный путь мне ещё предстоит.

Я громко рассмеялся и щёлкнул её по носу.

– Ты чего? – притворно обиделась она.

– Помнишь, сколько раз ты говорила, чтобы я перестал себя недооценивать? Ну так вот, сейчас ты именно этим сама и занимаешься. Послушай себя: ты жалуешься на то, что пришлось потрудиться в сражении со столь сильным противником, начав изучать магию меньше, чем жалкие полтора года!

Кенира улыбнулась, ухватила меня за уши, притянула к себе и крепко поцеловала.

– Пойдём, любимая, – сказал я, когда мы прервали поцелуй. – Их величества заждались.

И мы направили воздушную платформу к границе защитного барьера.

* * *

Если мы и хотели произвести впечатление на короля с королевой, то, разумеется, этого добились. Но убийство обычного телохранителя, сколь бы сильным он ни был, никак не смогло бы донести наше главное сообщение – а именно, что с нами связываться не стоит. Увы, не принесло бы результата и убийство короля – пусть наследника мы убили ранее, всегда существовали родственники, способные претендовать на трон. И каждый из них просто обязан был наказать убийц своего предшественника.

Честно говоря, каким образом вести разговор, я не очень представлял, так что решил оставить переговоры на жену и её маму. В конце концов они лучше знали внутренние порядки Королевства и, главное, самого короля.

Сейчас, когда мы немного спустили пар, я мог оценивать ситуацию без эмоций, руководствоваться разумом и целесообразностью. Так что к омнимобилю короля направлялся почти в спокойном состоянии.

– Хорошая работа, – сказал я, поравнявшись с Ксандашем и Миреной. – Вы оба молодцы.

Плоды трудов Ксандаша были раскиданы по округе, некоторые из них стонали, некоторые лежали то ли без сознания, то ли мёртвые. Часть подкрепления, с которым он разобрался, штурмовую броню не носило, так что валяться голыми им не пришлось. Мирена же… Удержать столь большой барьер, да ещё гасить такие коварные атаки полуавтономных магических структур телохранителя требовало не только огромной силы, но и филигранного контроля. И если сегодняшнюю ночь можно назвать экзаменом, то Мирена сдала его с честью.

– Мам, он действительно считает, что ты была великолепна! – подтвердила Кенира. – И восхищается тобой не меньше, чем мной.

– Ничуть не удивительно, – сказал Ксандаш. – Противник на этот раз был слишком серьёзным. Если бы я столкнулся с таким во время службы, ногой и рукой бы не отделался. Впрочем, думаю, полёг бы весь отряд, может даже полная центурия.

Подойдя к омни, я осмотрел его поближе. Чересчур вычурный, чересчур роскошный, чересчур броский. Всё в этом омни было «чересчур», а это значило…

– Значит, Тане понравится! – заключила Кенира. – Берём!

Она подняла омни, перевернула его и немного встряхнула. Король и королева совершенно нецарственно и неаристократично шлёпнулись на холодную землю. Водитель сперва держался за руль, а потом полетел вслед за монархами.

– Убирайся, – сказал ему я. – До тебя нам нет дела, а для твоих ушей разговор не предназначен.

Если и существовали в этом мире обычные спортивные состязания, то водитель обязательно бы побил несколько мировых рекордов по бегу. Причём, как я видел искусственным глазом, магии он не использовал.

– Кто вы? – спросила королева, поднимаясь на ноги.

Я удивился. То ли из-за потрясения, то ли из-за темноты, но, похоже, они не опознали ни Кениру, ни её мать.

Я видел, насколько она нас боится, так что не мог не признать её мужества. Король встал рядом со своей женой гораздо медленней.

Моя рука поднялась в воздух и окружающее пространство затопил яркий свет. На их лицах появилась сложная гримаса узнавания.

– Чего вам надо? – мрачно спросил король.

– Нам? Что надо нам? – спросила Мирена. – Забавно ты ставишь вопрос, Харакад.

– Ваше величество! И на «вы»! – велела королева. – Ты должна проявлять уважение к королю!

После всего произошедшего её слова звучали полным абсурдом. Мне на мгновение стало интересно: она действительно столь отважна, или же настолько глупа, что не осознаёт положение вещей?

– В нашем мире есть один-единственный человек, которому я что-то должна, – спокойно возразила Мирена. – И это не Харакад, и уж тем более не ты, Алатеа.

– Если вы уйдёте сейчас, – впервые подал голос король, – то мы вас не…

– Вы нас что? – насмешливо спросила Кенира. – Отпустите? Не будете преследовать? Забудете это милое недоразумение? Простите убийство телохранителя и ранения рыцарей?

Король открыл рот, чтобы ей что-то возразить, но тут же его закрыл. Действительно, сказать тут было нечего.

– Мы обещаем вас простить, даже несмотря на то, что вы совершили! – вновь вмешалась королева.

Мирена посмотрела на неё внимательным взглядом и ослабила контроль элир. Неструктурированная магия, следуя вспышке эмоций, давила на плечи, словно бетонная плита. Король с королевой сгорбились, но устояли на ногах.

– Простить нас? Меня? – спросила Мирена нарочито спокойным, но от этого ещё более пугающим голосом.

Воздух вокруг неё засветился, наполненный бушующей силой. Я подошёл к ней и положил руку на плечо. Кенира зашла с другой стороны, заключила маму в короткие объятия и сделала шаг назад. Мирена повернулась сначала ко мне, а потом к ней и одарила благодарными взглядами.

– Я приехала в столицу, молодая неопытная девчонка, в надежде найти хорошую работу, – тихо сказала Мирена. – Мне всегда плохо давались даже самые простые действия с магией, но я всё равно мечтала когда-нибудь поступить в университет, обуздать свою силу, получать знания, изучать тайны вселенной. И когда появилась возможность устроиться во дворец, радовалась такому везению. Дворец обозначал не только большое жалование, но и возможность посещать королевскую библиотеку – особенно для горничной, которая должна там убирать пыль. Как оказалось, такого счастья я бы не пожелала даже самому последнему подонку. Я не знала, насколько сильна на самом деле, а когда узнала – то даже обрадовалась. Вы позволили мне наполнять магией некоторые накопители, даже сделали прибавку к жалованию. А потом оказалось, что зарядка накопителей у меня получается слишком уж хорошо.

Король и королева стояли и продолжали молчать. Они не прятали глаза, их головы были высоко подняты, но анализ сокращения мимических мышц показывал, насколько они напуганы.

– Это стало моей главной обязанностью, – продолжила Мирена. – И даже тогда, я считала, что это просто смена специализации, ничуть не хуже и не лучше уборки покоев и перестилания белья. Вот только вы слишком быстро дали понять, что у меня нет выхода, что я должна заряжать и заряжать эти кристаллы, плевать, насколько мне плохо, как сильно кружится голова, тошнит и подкашиваются ноги. Вы даже заказали специальный артефакт, чтобы я могла выложиться без остатка, желаю я этого или нет. Тогда я хотела уйти, уволиться, покинуть это отвратительное место, но узнала, что сделать этого не смогу. Я словно вернулась на сотни лет в прошлое, в Гулун-ю-Ллар, где на меня надели рабский ошейник!

Я встал перед Миреной и протянул руки. Она без слов сделала шаг вперёд и обняла меня, уткнувшись в грудь. Кенира посмотрела на меня и одобрительно кивнула. Мы оба без слов понимали, как сильно Мирене надо выплеснуть горечь, накопленную за последнюю сотню лет.

– Но даже этого вам оказалось мало, – тихо сказала Мирена, глядя на монархов поверх моего плеча. – У вас, конечно, появился очень хороший, очень удобный инструмент. Но существовала маленькая проблемка – инструмент был всего один. И требовался запасной, на случай если этот каким-то образом поломается. Твой ублюдочный папаша, Диргар Раэ четвёртый, решил, что это дело семейное. И раз у него есть сын, который достаточно подрос, то можно не только получить пользу, но и порадовать ребёнка. И ты, Харакад, против такого развития событий ничуть не возражал. Возможно, действуй ты по-другому, я была бы только рада твоему вниманию. Ты был не только принцем, но и очень красивым юношей, по тебе вздыхали все – как светские дамы, так и служанки. Но королевское время слишком драгоценно, поэтому ты стал действовать самым простым и грубым методом. Возможно, тебе нравилась моя беспомощность, а может разозлило, что я не бросилась исполнять приказ и задирать юбку. Я чувствовала себя испачканной, осквернённой, униженной так, как меня не унижали никогда в жизни. А потом ты всё повторил. И делал это ещё не раз. Конечно, я ни за что бы не захотела ребёнка от насильника, так что вы начали вкалывать мне эликсиры, подавляющие ту единственную защиту, которой обладает каждая женщина. И я действительно забеременела. К счастью, твой ублюдок-папаша, узнав, что я жду ребёнка, отдал тебе приказ больше ко мне не приходить. И ты был вынужден послушаться этого приказа. Я ненавидела тебя, презирала себя, испытывала горячую ненависть даже к собственному ребёнку. Но когда родилась моя Кенира, я поняла, что она единственное счастье моей жизни!

Мирена посмотрела на Кениру с затаённым страхом, очевидно, что она не рассказывала свою историю никому, даже своей дочери – особенно своей дочери. Не знаю, что она ожидала увидеть, но от Кениры шёл лишь поток жалости, сочувствия и безграничной любви.

– Но вы, вы, ваше проклятое королевство, ваша проклятая династия, на моих глазах увечили моё любимое дитя, свет в бесконечной тьме моей жизни. Ломали её, лишали будущего, делали с ней то же, что проделали со мной. И я могла только наблюдать, не имея ни сил, ни возможностей, ни способов сделать хоть что-то! А потом ты, Харакад, женился. Мне было наплевать как на тебя, так и на твоего ублюдочного папашу, я не ожидала, что станет лучше, но не ждала и ухудшений. И я, и моя… моя, не наша дочь, стали выжженными, так что за нами стали меньше следить. Я не раз думала о побеге, даже несмотря на то, нам не было куда идти, но вы неплохо позаботились и об этом. Вы держали меня и дочь в рабстве, вы, низкие выродки и человеческие отбросы…

– Неправда! – воскликнула королева. – Да, вы исполняли обязанности, но точно так же, как и остальные работники. Вам обоим платили неплохое жалование – любой из слуг мог бы только позавидовать!

Мирена громко расхохоталась, в её голосе появились немного истеричные нотки. Я прижал её к себе ещё крепче, едва удерживаясь от желания развернуться и предать как королеву, так короля смерти самым мучительным из известных мне способов.

– О да, жалование! – смеялась Мирена. – Жалование, которое зачислялось на мой счёт в банке. Счёт, с которого я могла снимать деньги только в компании сопровождающих и ровно столько, сколько требуется на покупки. Конечно же, меня не посадили в загон для скота, не накинули Узду, мне позволяли не только ходить по дворцу, но даже выбираться в город! Вот только такой красивой женщине как я, имеющей такое важное значение, крайне нежелательно ходить по Ранраэ без охранника, а лучше двух-трёх! Я готовилась: разговаривала со служанками и работниками дворца, утаивала курзо-другой со сдачи в магазинах, изучала карты, запоминала маршруты омнибусов. Но вместе с тем боялась неизвестности, думала, что теперь, когда я выжжена, в большом мире для меня не осталась места. Я не знаю, как погиб предыдущий король, никто не знает. Шепчут, что вниз по огненной реке его отправил ты, Харакад. Но мне на это наплевать. Ты взошёл на трон, а вскоре родился твой ублюдочный сыночек, этот выродок, чудовище, монстр больший, чем даже тот, которого я убила и чью шкуру сейчас ношу. Вы не одобряли его увлечений, но и не особо препятствовали, время от времени помогая скрыть следы, затыкая рот каждой несчастной, чью жизнь от изувечил, пачкой курзо. И ваше ублюдочное отродье посмело пачкать своим грязным взглядом Кениру, мою доченьку, всё, что у меня когда-либо было в жизни. Я отдала её собранные деньги, помогла бежать, умирая каждый день от страха, что ловцы, отправленные вашим ублюдком, её рано или поздно настигнут. Но великий Фаолонде проявил свою милость, сплёл судьбу моей дочки с тем, кто стал её надеждой и спасением. Отважным рыцарем, но не из тех надменных ублюдков, которыми наполнен этот дворец. Паладином, пришедшим из сказок и иллюзий, слугой Ирулин, милосерднейшей и прекраснейшей из богов. Я знала, что Одари, выкидыш гнилой селёдки и помёт прокажённого козла, долго не выдержит. Знала, что я стану его следующей жертвой, пусть и пыталась утешить дочь ложью, что со мной ничего не случится. У Кениры и её мужа появился приёмный сын, смышлёный и шустрый парнишка, немного с ветром в башке, но не больше, чем у всех остальных сопляков его возраста. Я вынесла всё, через что меня заставил пройти ублюдок Одари, не только спаслась из этого проклятого места, но и, благодаря собственному зятю, вернула жизнь и исполнила те мечты, о которых не смела даже грезить. Встретила человека, которого полюбила, как никого не любила в жизни, обрела место, которое стала называть домом. И вы, мрази, разрушили этот дом, напали на моего внука, едва не убили его и мою любимую. Хартан выжил, но вашей заслуги в этом нет!