Текст книги "Сказ о Халлеке Торсоне (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

Глава 57

Глава LVII

Халлек решил не торопить события и последовать правилу «меньше говорим, больше слушаем». Он обозначил поклон, чуть больший, чем кивок хозяина, и выжидающе опустил взгляд.

– Похвальная воспитанность… редкость в наши суетные дни, – с еле заметной улыбкой сказал пожилой садовод, от которого просто разило волшбой. Халлек чувствовал это и без подвески.

– Не будем стоять. Иди за мной.

Проследовав за магом, нордхеймец оказался в просторном зале, убранном неожиданно скромно для склонного к пышности Юга. Несколько низких, удобных диванчиков, стены почти без росписи, толстые ковры. На столике громоздились всякие вкусности. Подчиняясь мгновенному наитию, Халлек разулся, оставшись в вязаных "копытцах". Спина хозяина всем своим видом выразила одобрение. А Халлеку всё это не нравилось, и чем дальше, тем больше.

– Меня ты можешь называть просто Хафизом. Твоё имя я знаю, не представляйся. Тебя наверняка сейчас мучают два главных вопроса, да?

Халлек пожал плечами и кивнул.

– Я отвечу на них. Во-первых, караван действительно подставной, о целях всей операции, само собой, не скажу. Во-вторых…

Хафиз сделал долгую паузу.

– Во-вторых, ты мне нужен для одной не очень сложной, но особенной работы. В караване ты просто оказался кстати, Маалик был готов встретить тебя в более спокойной обстановке и просто предложить немного потрудиться на богатого сусассца. Тебе же всё равно, на кого работать, так? Даже в охране самого шаха служат твои соотечественники. Как говорится, и скромному труженику магической стези не зазорно.

Хафиза несло. Халлек слушал его вполуха, и мотал на отросший ус, успевая согласно кивать и поддакивать в нужных местах. Особенно его заинтересовали словечки, нахвататься которых можно было только на военной кафедре Академии Белой Цитадели. Народ там попадался разный, но вот сусассцев, по слухам, принимать запретили в любом виде. Разве что в виде наглядных пособий. Значит, его просвещал кто-то, отучившийся там законно.

– …итак, что мне от тебя надо. И почему. О тебе, точнее, о вас, хорошо отзывался один мой старый знакомый. Не друг, о нет. Очень дорогой враг. Поверь, хорошая, проверенная временем вражда порой ценнее дружбы. Потому что вы за право перегрызть глотки лично будете оберегать один другого от всевозможных посторонних напастей.

– Рашид?

– Твоя память превыше всяких похвал. Между прочим, это его настоящее имя. Рано или поздно, так или иначе, но слава о человеке, достойном её, достигает самых краёв мира.

Халлек внутренне усмехнулся. Сусасса не очень походила на край мира. Но ничего не сказал, скромно прикрыв веки и немного наклонив голову. Хафизу это понравилось, и он продолжил словесные излияния.

– Недавно он рассказал мне об экспедиции тарумского отряда в Рыжие Степи. Они там успешно напоролись на орков, все полегли, но ему через пятые руки достался интересный пергамент. Времён то ли раннего Хенлита, то ли ещё старше. В нём упоминался какой-то ценный предмет, настолько ценный, что обладание им возводило смертного в ранг самое меньшее полубога. Точного описания нет, но сведения достоверные, я поискал упоминания в других источниках.

Не иначе, Корону я не один ищу, – подумал Халлек, а сам, как подобает наёмнику, спросил:

– Сколько?

– О нет, дело такое, что это я должен спросить "сколько?".

– Пятьсот адамантовых монет. Вперёд. И ещё тысяча по завершению

Хафиз немного отстранился, откинувшись на диванчике.

– Это справедливая цена, – наконец сказал он и немного прищурился. – Я приму её.

Некромант-садовод звонко хлопнул в ладони. Вошла худенькая девушка, почти подросток. Скорее раздетая, чем одетая, она принесла деревянный поднос с кучкой кожаных мешочков. Хафиз без слов, одним жестом отпустил её, потом отделил пять мешочков и пододвинул Халлеку. В мешочка оказались отливающие лилово-серебристым блеском монеты. Халлек не поленился пересчитать их все до единой, чем вызвал еле заметный одобрительный кивок.

– Можно считать, что мы договорились?

– Нет, – нордхеймец покачал головой.

Хафиз вопросительно посмотрел на него.

– А ты не сказал, куда я должен буду пойти, где искать, и собственно, что искать. В случае с заказом Рашида всё было предельно ясно.

– Ну да, ну да, – согласно закивал хозяин дома, но в его глазах промелькнули какие-то нехорошие огоньки. – Искать надо предмет, похожий на корону или венец. А где… вот, мне перечертили одну старую карту. Она сама была списана с более старой, хенлитской, но за её достоверность мне поручились.

– Чем?

– Посмертием.

Как всё запущено-то, а, – подумал Халлек. В самом деле, в Сусассе заложить как свидетельство точности карты собственное посмертие – лучше подтверждения не придумаешь.

– Карту я отдаю тебе, она сделана в общепринятом счислении. Кроме того, я дам тебе трёх сопровождающих, которые получат приказ повиноваться тебе во всём.

– Если я прикажу, они перережут себе глотки?

– Да. Но это не избавит тебя от их присутствия. Сам понимаешь, страховка. Не беспокойся, они живые. Просто на них наложен соответствующий заговор. Не думаю, что тебе будут приятны спутники с перерезанными глотками.

Халлек понимающе кивнул. Нравы здесь царили самые незамысловатые, и конвой в таком деле необходимость, а не каприз. Всякое может случиться только по дороге обратно в Рыжие Степи.

– Отдохни дня три-четыре, здесь всё к твоим услугам. В город не выходи, ни к чему это. Ещё попадёшься на глаза кому не следует. Я буду в отлучке, вернусь и отправитесь.

Хафиз, вопреки ожиданию, вернулся через день, и вид у него был расстроенный. Он рассеянно поздоровался и прошёл вглубь дома, на ходу бросив:

– Собирайся, сейчас прибудут твои помощники. После полудня поедете.

Халлек выглянул в окно. Солнце подбиралось к вершине своей дневной дуги, до полудня оставалось всего ничего. Вскоре по улице дробно простучали копыта нескольких лошадей. Хафиз вышел встретить прибывших, и провёл их в сад, чтобы представить нордхеймцу. Три невысокие, укутанные в бесформенные балахоны фигуры поклонились и представились:

– Самед.

– Хамид.

– Зея.

Последний балахон оказался существом женского пола, что уже само по себе для Сусассы было необычно. В отличие от Весталии, Тарума и Нордхейма, здесь женщины даже не выходили из дома без сопровождения родственника или мужа. Халлек находил это странным, но учитывал, что по местным меркам это могло быть чем-то обосновано.

Хафиз заметил реакцию гостя, и прояснил дело:

– Зея – их сестра. Они остались сиротами после сильного наводнения двадцать лет назад, и один мой хороший знакомый, почти друг, взял их к себе на воспитание. У него… как сказали бы в Империи, частная школа.

Халлек понимающе кивнул. Оно и видно, какая у него школа.

Не прошло и часа после полудня, как они покинули оставшийся безымянным городок и направились на север. У каждого было по два заводных коня сусасской породы, сухощавых, жилистых. Но шли они отменно, не раскачивая даже такого седока как Халлек, который не был выдающимся наездником. Некромант-садовод Хафиз щедро снабдил небольшой отряд припасами, хотя весь поход рассчитывался всего на двадцать дней. Благодаря хорошей карте Халлек представлял, куда и как им двигаться, но он представлял, какие трудности ожидают того, кто решит воспользоваться подобной картой. Если она – точный список с нескольковековой или более, то могло поменяться что угодно. Агония Хенлита отозвалась даже в рельефе, и отмеченные привязки к местности могли "переехать" или вовсе исчезнуть. Он надеялся только на своё чувство направления да на возможность рассмотреть всё сверху глазами дракона.

Зимой саванны Сусассы оживали. С севера прилетали холодные, влажные ветра, здесь они возгонялись облаками и немного погодя выпадали дождём. А ночью мог и снег сыпануть. Поэтому недостатка в воде путники не испытывали. Коней на ночь стреноживали, они выгрызали жёсткую траву не хуже овец, а для подкормки имелось зерно с подмешанным льняным семенем. Все трое спутников Халлека были молчаливы, на вопросы отвечали коротко или вообще односложно, и никогда не снимали своих балахонов. Зию ещё можно было отличить по меньшему росту и более резкой походке, а обоих мужчин Халлек постоянно путал. Но как товарищи по путешествию они оказались лучше некуда. Легко находили пробившиеся родники, выбирали удобные места для ночлега, умели приготовить ужин на крохотном костерке из скудных здешних дров, охотились, чтобы сохранить съестные запасы. Между собой они общались, но негромко и на неизвестном нордхеймцу наречии.

Когда на пятый день пути рассеялся холодный утренний туман, Халлек увидел горы, которые недавно пересекал в обратном направлении. Посчитав, что если верхом они сюда добрались за пять дней, то везли его от места неудавшегося разгрома каравана не менее восьми. Спросить же Хафиза ему почему-то не пришло в голову. Так или иначе, это означало, что в гарнизоне его скорее всего уже похоронили. Теперь оставалось не попасться на глаза разъездам орков и достичь указанного места: обширных развалин на юго-востоке Рыжих Степей. Скорее всего, там был один из форпостов Хенлита в эпоху его расцвета, и наверняка место считается порченым. Из-за всякой дряни, которая выжила да нет-нет а сунет нос – или что там у неё есть – наружу из подземных лабораторий. Сами орки сюда старались не заглядывать без нужды, насколько было ведомо Халлеку, а расспросить в стойбище он просто не успел.

Подал голос Хамид:

– Вдоль гор есть старая дорога, мы свернём по ней на восток. Будем два дня идти, потом на перевал. Выйдем в степи на день с половиной от нужного места.

Это была необыкновенно длинная для него речь, и больше он не проронил в сторону Халлека ни слова. Хотя этим же вечером возле костра вовсю шушукался с соотечественниками.

Возле гор, заслонявших северный край Сусассы от ветров, было и теплее и суше, попадались настоящие рощи, в которых совсем не задувало и имелось вдоволь хвороста. В эти почти никто не заходил, только однажды Халлек заметил на соседней цепочке холмов, южнее, группу из семи всадников. Судя по тому, что они были одноконь, скорее всего где-то там располагался полевой лагерь или форт. Догадку подтвердил Самед. Через два дня в горной цепи показалось понижение. Зея показала на него:

– Перевал. Завтра пойдём.

Для нордхеймца так и оставалось загадкой, кто в этой троице главный. Бывало так, что весь день приказы отдавала Зея, а потом сутками напролёт молчала. Никакой периодичности Халлек не находил. На следующий день они пересекли гряду, вновь повернув на север, и выехали в самый угол Рыжих Степей. Здесь стояла совсем другая погода. Низовые ветра утыкались в хребет, начинали гулять в разные стороны, закруживая порой настоящие снежные вихри. Да и самого снега было поболее, местами лошади брели почти по колено. Как Халлек и ожидал, карта оказалась точна лишь в общем. В деталях же она существенно отличалась от окружающей действительности. Скорость отряда снизилась до двадцати вёрст в день, много времени уходило на поиск хоть какой-нибудь привязки к местности. Оборачиваться в звероящера Халлек пока не хотел, кроме того, неожиданно пришла на помощь способность определяться на заснеженных плоскогорьях Нордхейма. Наконец, на четвёртый день поисков, к началу сумерек, они вышли к большой, пологой круглой горе, на склонах которой громоздились присыпанные снегом остатки строений, домов, каких-то сооружений.

Больше всего эта горка напоминала тарумский город, уменьшенный раза в три. Совсем покинутым место не выглядело. На фоне заката – они подошли с восточной стороны – виднелись несколько дымков, поднимавшихся в безветренное небо. Там же, среди развалин, поблёскивали желтоватые отсветы. Халлек не опасался, что их увидят, сейчас на востоке самая темень.

– Едем, – сказал он. – Скроемся в крайних домах, иначе утром будем как на ладони.

Троица переглянулась.

– Это правильно, – кивнул Самед, – вон там есть подходящее место, – он показал на длинную клинообразную выемку в склоне, что вела к кучке отдельно стоящих, почти не разрушенных домов в три-четыре этажа. – Там мы сможем с утра всё рассмотреть, остальное ниже.

Не дожидаясь полной темноты, они спустились с холма и свернули в этот овраг. Дома скрыли их от возможных взглядов, заслонив тёмными массивами стен. Окон было мало, а какие были, всё больше стрельчатые, узкие. Халлек указал на почти сохранившийся четырёхэтажный дом.

– Давайте здесь. Мне кажется, подходящее место, – раскрывать хоть какие-то из своих способностей он не хотел без крайней на то нужды, но чувствовал, что этот дом безопасен. Насколько вообще может быть безопасно строение, которое простояло без присмотра несколько сотен лет. Зея кивнула, порылась в седельных сумках, извлекла светильник, подобный тем, что были в ходу в Весталии. Потрясла его, коснулась несколько раз, уменьшая яркость. Вроде и не особо светит, но ноги уже не переломаешь. Они зашли в обширную прихожую, где мог разместиться, наверное, отряд в десять раз больше.

Вся сохранившаяся обстановка выглядела непривычно, но посмотреть было почти не на что. Все деревянные предметы истлели в труху, остались каменные ниши, лестницы, металл в патине и бахроме ржавчины. Опустив взгляд, Халлек осмотрел пол. Толстый слой пыли и мелкого сора говорил о том, что сюда давно никто не заглядывал. А ещё он подумал, что никакой организованной жизни в этих руинах нет. Любому мало-мальски соображающему человеку пришла бы мысль устроить в таком замечательном месте пост наблюдения. Привязав лошадей к толстым бронзовым кольцам в одной из стен, они изучили первый этаж и отыскали комнату, в которой было чище всего. Там и заночевали, устроив холодный перекус и распределив до утра смены. Всё-таки здесь не степь, мало ли кто шатается ночью по мёртвому городу.

Глава 58

Глава LVIII

Рассвет встретил их пасмурным небом и порывами ветра. Солнце немного показалось в просвете между горизонтом и тяжёлыми снеговыми тучами, после чего скрылось. Снежные заряды налетали, размывая обзор, но после часа пристального изучения руин Халлек утвердился в своей мысли – людей здесь нет. Вчерашние дымки и отсветы огня, скорее всего, выходы подземных горючих газов. Он сказал об этом своим спутникам. Самед кивнул.

– Похоже на то. Прочешем город, всё узнаем.

Халлек воспользовался обратной стороной карты и угольком набросал расположение самых приметных мест, которые увидел с четвёртого этажа. Все лестницы в доме были каменные, и только поэтому уцелели. Сам же дом походил на небольшое укрепление. Стены толстые, окна узкие, коридоры и лестничные марши изгибаются по несколько раз, образуя прихотливый лабиринт. Обход руин начали с северо-востока, помечая дополнительные приметы и привязки. Зея, сидя в седле, ещё постоянно что-то записывала в небольшую книжечку, крутя головой во все стороны. Халлек поинтересовался. Она показала исчёрканные бисерным почерком страницы, усмехнулась:

– Всё равно ты не поймёшь, это особая скоропись для быстрых заметок. Я кратко описываю увиденное. На эту страничку поместилась вся улица.

Халлек оглянулся. Добрые восемь сотен шагов. Они стояли на перекрёстке. Расположение улиц было обычным для отдалённого, отдельно расположенного города. Крайние дома стояли почти непрерывным строем, их внешние стены отличались толщиной. Ближе к серёдке находилась свободная от завалов площадь, здесь почти все здания обрушились внутрь. Халлека удивило пристрастие хенлитцев к камню, из него были сделаны даже спальные ложа. Видимо, на них не жалели тюфяков или шкур, но ведь куда проще сделать кровать из дерева? Однако следовало решить совсем другую задачу. Вчетвером обшарить все развалины невозможно даже за десять дней, а дичи вокруг не водилось. Зверьё обходило стороной разрушенный город. Значит, надо определить, где искать корону. Братья с сестрой были хорошими спутниками в дороге, наверняка умелыми воинами и разведчиками, Халлек даже был уверен, что они знакомы с лекарским делом, но вот поиск "того, не знаю чего" "там, не знаю где" явно не входил в их таланты. Оставалось прибегнуть к собственным возможностям. Потратив несколько часов на поиск в окрестностях подходящей древесины, он приготовил палочку-указалочку, предназначенную для отыскания драгоценностей определённого размера и вида. Это было сложным делом, пришлось вывернуть все закрома памяти, чтобы не ошибиться.

– А что это такое? – воззрились на итог его трудов все трое.

– Приспособление для поиска сокровищ. У вас же есть лозоходцы, которые воду ищут, места под колодцы?

Они закивали.

– Ну вот вроде того, – неопределённо пожал плечами нордхеймец.

Весь следующий день они потратили на обход города заново. Нашли выходы горючих газов, но ничего подходящего палочка-указалочка среди руин не обнаружила. Тогда Халлек сказал:

– Зея, ты вроде самая глазастая. Отойди в сторонку и смотри внимательно, где палочка будет наклоняться. Надо искать вход в подвалы, наверху всё украли до нас.

Только под самый вечер они нашли место, где острый конец палочки начинал клевать к древней мостовой и раскачиваться. Это был самый южный край города. С утра нашли и незаваленный спуск в подземелья, он располагался в паре сотен шагов от обнаруженного места, в подклете небольшого каменного строения. Оно мало походило на жилой дом, скорее служило в своё время складом. Местами Халлек ощущал почти развеявшиеся, застарелые следы тёмной волшбы, скорее всего, много лет назад здесь творили некий ритуал. Но кроме Низы, он не знал никого, кто был бы способен распутать истаявшие нити.

Эти следы были единственным явным признаком, что здесь после падения Хенлита бывали люди. Зея вновь достала светильник, повесила его на плечо и бесстрашно пошла по лестнице, присыпанной пылью и мелкими обломками. Следом за ней двинулись братья, и Халлеку ничего не оставалось, как просто пойти за ними. Из тёмного провала еле заметно тянуло сквозняком, что насторожило нордхеймца. Не должно быть такого перепада посреди степи. Значит, где-то не очень далеко есть заметное понижение, например, глубокая речная долина, в которую выходит отнорок. На карте ничего подобного обозначено не было, а следовательно, образовалось уже после.

Поднявшись в небо, Халлек легко отыскал бы это место, но упорно не хотел открываться перед спутниками. Их дорога общая только до того момента, пока они не найдут корону. А дальше… что будет дальше, он пока не загадывал. Убивать их бессмысленно, вроде бы, но ведь и убить можно по-разному. Так, чтобы и поднимать было нечего.

Лестница тем временем уходила всё глубже и глубже, потом потянулись безликие коридоры с наглухо запечатанными дверями. Халлек уже стал сомневаться, что движение воздуха имеет естественную природу. Наконец их взглядам открылся просторный зал, заполненный какими-то обломками. Через невидимые трещины сверху на пол за долгие годы набежали целые конусы из пыли. Халлек огляделся. Сапоги оставляли чёткие следы стальных шипов и оковок.

– Даже не знаю, за какое время мы здесь первые… – протянул он.

Зея тем временем добавила яркости светильнику и приподняла его. Круг света скакнул к самым стенам и высветил всё до последнего уголка. Самед, отошедший к одной из стен, глухо вскрикнул.

Халлек подошёл. Груды хлама у стен оказались разгромленными… столами? верстаками? Он не знал как назвать то, что увидел. А в стенах темнели уродливыми тенями засохшие тела химер. Проведя перчаткой по стене, он понял, что смотрит на стеклянный сосуд в полный рост человека высотой, треснувший у низа. Видимо, когда-то в нём была жидкость, поддерживавшая жизнь упрятанного внутрь существа, но потом она вытекла. Зея ругалась на своём языке, одних ноток хватало понять, что она призывает проклятия на головы давно умерших хенлитских живодёров. Халлек прошёл вдоль стен. Да, с большинством существ он не хотел бы встретиться в бою. Когти, костяные пластины, низкие бронированные лбы.

Сквозняк принёс какие-то странные звуки, сухие, цокающие. Они не походили ни на что знакомое. Братья выдернули из ножен скимитары, Зея извлекла прямой узкий клинок с витиеватой гардой. Цокот приближался. Из темноты уходящего дальше коридора выскочило шесть поджарых тварей, покрытых мелкими пластинчатыми чешуйками до самого кончика носа. У них не имелось глаз, но мордами они ворочали из стороны в сторону довольно точно. Лапы крепились как у ящериц, сбоку, но были длинными, ростом твари достигали пояса. Халлек застыл с мечом в руке, ожидая, на кого они кинутся. Ему показалось, что они как-то общаются между собой. То, что произошло дальше, он не мог даже предположить.

Одна из тварей отошла от стаи и осторожно приблизилась к нему, будто обнюхивая. Шевеление чешуйчатого рыла выглядело именно так. Халлек стоял, боясь даже вздохнуть лишний раз. Он уже рассмотрел пасти с рядами узких острых зубов. Тварюга подошла ещё ближе, задрала голову. От неё ничем не пахло, ни просто зверем, ни характерными запахами подземелья. Подвеска? Больше на Халлеке не было ничего необычного, да и сам он считал этот металлический коготь просто указателем на творящуюся поблизости волшбу. А сейчас подвеска была холодной. Возможно, твари и были когда-то созданы c помощью магии, но сами не обладали ею нисколько. Тогда что вызвало интерес чешуйчатой морды? И сколько лет самой подвеске? Кто ею владел? Сейчас узнать было уже не у кого.

Тварь, очевидно, чего-то ожидала. Халлек осторожно убрал меч в ножны и протянул руку. Морда шевельнулась, подставляя чешуйчатую броню под ладонь. Нордхеймец коснулся прохладных сухих чешуек, совершенно не похожих на змеиные. Они скорее походили на треугольники из плотно сросшихся шерстинок. Все трое спутников смотрели на него заворожённо.

– И как же тебя звать? – спросил он у тварюги, ни на что особенно не надеясь, и в ответ услышал как будто тонкий-тонкий писк, у самой грани слышимости.

– Ну ладно. Ты здесь главный? Или главная?

Тварь согласно опустила голову, потом вернула загривок под ладонь.

– Тогда веди. Сможешь показать нам свои владения?

Голова кивнула и наклонилась словно с укоризной – дескать, я-то и не смогу?

Стая развернулась, вышла вслед за вожаком из освещённого круга и скрылась в коридоре. Им не оставалось ничего другого, как пойти за диковинными чешуйчатыми тварями. Халлек наконец понял, на кого они походят. Когда-то за основу были взяты именно рыси. Скорее всего, серебряная подвеска в виде когтя это знак для опознания "свой-чужой". Ничего не излучающий, но отзывающийся на верный запрос. Чешуйчатая зверюга, не обладая глазами, должна как-то находить дорогу в подземельях. Одного нюха мало, значит, они должны быть способны составлять картину окружающего мира с помощью слуха. А чтобы не выдавали себя, им сделали органы, испускающие и принимающие не слышный для обычного уха звук. На него мог отзываться и коготь – мастерство хенлитских магов не имело известных границ.

Стая вела их, держась на самом пределе света. В стороны отходили многочисленные коридоры, простые и перекрытые металлическими дверями, иногда стая поворачивала в ведомом им одним направлении. Халлек прикинул, что идут они так почти половину часа. На сколько же раскинулись подземные галереи? Вдруг шестёрка тварей остановилась. Вожак несколько раз прошёл от стены к стене, позадирал голову, будто смотрел сквозь толщу камня и что-то искал. Потом обернулся на нордхеймца. Дальнейшее стало очередной неожиданностью. Мирно рассевшаяся и улёгшаяся стая вскочила, чешуи приподнялись, задрожали, и плотно прилегли к телам. Образовалась настоящая броня.

– Вот теперь точно будет драка, – сказал Халлек.

Из глубин тёмного прохода прилетела волна даже не воздуха, а словно чьего-то тяжёлого рыка. Зея пошатнулась. Самед снял с её плеча оплётку со светильником, повесил на ржавую скобу в стене. Ящерорыси встали полукругом, прикрывая людей. Вдалеке тяжело ухнуло, и к ним стала приближаться какая-то масса. Халлек ещё не видел её, но ощутил, как подвеска вздрогнула. Перед глазами вторым слоем зрения возникли очертания огромной, мерзкой туши. Вожак каким-то образом передал то, что таинственный способ показал ему самому.

– И как с этим справиться? – проронил Халлек, когда неведомое чудище вылезло на свет. Бугристая, белёсая толстая шкура свисала такими складками, что его меч полностью завязнет в них, не дойдя до самого тела. Перемещалось оно как огромный короткий червяк, переваливаясь и подтаскивая себя по частям. Стая медленно отступала, острые клыки ящерорысей в лучшем случае оставят несколько следов на этой шкуре, и только. С обычным оружием здесь ловить было нечего.

Халлек покосился на спутников.

– Уходите отсюда, и подальше. Рыси вас выведут.

С этими словами вожак повернул морду к нему. Несмотря на сплошную чешуйчатость, на ней просто-таки было нарисовано недоумение пополам с удивлением.

– Выведешь. Здесь будет неуютно. Давайте, топайте.

Не зря Хафиз говорил, что все трое будут слушать его приказы беспрекословно. Они поклонились и поспешили за уже ждущей их стаей. Зея достала из-под балахона другой светильник, совсем маленький – как раз только дорогу подсветить. Халлек отбежал немного от надвигающейся туши, разделся, сложил всё в подходящей нише на уровне плеч. Привычно хрустнули суставы. Через несколько мгновений темнота коридора прояснилась – драконьи глаза видели в любой ночи, но впервые Халлек попал в полную темень. Всё стало бесцветным и немного уплощённым, однако это всё же лучше, чем бодаться с такой махиной на ощупь. Даже в облике звероящера он был не очень крупным.

Струя пламени осветила подземелье. Бледная туша отшатнулась, зацепив стену боком. Действует, – подумал Халлек и пошёл в наступление, направив второй выдох прямо в переднюю часть чудища. Морды или чего-то похожего у него не было, наугад. По тоннелю прокатилась сшибающая с ног волна, она пронизывала всё тело, показалось, что даже кости сейчас выскочат из суставов. Вцепившись всеми когтями в пол, Халлек устоял. Сотни лет в разрушенных лабораториях породили такие формы жизни, от которых оторопь брала. Без света, зачастую без возможности выбраться наружу, они развили заложенные создателями способности или приспособили их под новое существование.

Никаких хватательных конечностей Халлек не разглядел и потом после очередного плевка пламенем подскочил вплотную и принялся драть крыльевыми когтями и передними лапами. Шкура, конечно, толстая, но вон следы на каменном полу от драконьих когтей. Шрамы сразу наполнялись белёсой жидкостью, которая стекала на пол, издавая изрядную вонь. Когда складки вдруг напряглись, Халлек не обратил на это никакого внимания, а через мгновение они облепили его лапы и стали тянуться к лучевым костям крыльев. Он рванулся, но безрезультатно – тяжёлые, налитые пазухи зажали его надёжно.