Текст книги "Сказ о Халлеке Торсоне (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Глава 16

Глава XVI

Глазки чудища, тускло и бесстрастно мерцая, рассматривали всех троих. Этих мгновений хватило, чтобы спешиться и всучить поводья Рашиду. Меч Халлека и сабля Сейды покинули ножны. Но как и куда нанести удар, чтобы надёжно поразить эту тварь? Нордхеймец, впившись взглядом в бронированную морду, спешно изучал её. Всё покрыто гладкой, надёжной костяной бронёй. А до зенок этих поди доберись.

Мотнув бивнями, заляпанными влажной лесной землёй, чудище кинулось в атаку. Пятнадцать шагов, разделявших их, оно пролетело очень быстро. Халлек, пихнув застывшего Рашида к лесу, отскочил в сторону. Зверь, подобно кабану, проскочил мимо и развернулся, взрыв землю когтистыми лапами. Издав короткое злобное фырканье, он вновь помчался на путников, но они уже были наготове. Увернувшись, эльфиня наотмашь врезала по месту, где к верхней челюсти крепился левый бивень. Кость треснула, но не разломилась. Этот удар привёл чудище в ярость. Оно замотало задом, пытаясь зацепить хоть кого-нибудь хвостом. От резкого движения надломленный бивень шатнулся, заставив зверя взреветь во весь голос. Звуковая волна была настолько сильной, что Рашид сморщился и закрыл уши ладонями. Халлек всё это время больше убегал от клыкастого противника, чем пытался нанести удар, но прыгавший на месте монстр в одном из рывков изогнулся настолько, что чешуи на боку немного разошлись. Момента Халлек не упустил, и вонзил длинный клинок в уязвимое место. В следующий миг рукоять вырвало у него из ладоней.

Выругавшись, он отскочил ближе к деревьям. Сейда кружила и петляла, запутывая чудище. Похоже, более одного противника за раз оно не воспринимало. В этот момент Рашид, которому взбрело в голову шевельнуться, отошёл от бука, в который он только что вжимался. Уловив движение, зверь бросил гоняться за ловкой эльфиней. Казалось, меч между рёбер ему никак не мешает. Мигнув белёсыми веками, он осознал положение цели и ломанулся вперёд, выбрасывая лапами целые охапки лесной подстилки. Южанин стоял ни жив ни мёртв, Сейда уже не успевала что-либо сделать. Выхватив кинжал, Халлек разбежался и прыгнул на широкий загривок. Вцепившись свободной рукой в один из спинных шипов, он развернулся и сел прямо на морду чудища, обхватив ногами. Маленькие зенки озадаченно скосились на него. Этого замешательства хватило, чтобы всадить кинжал в левый глаз по самую рукоять.

Мощный толчок сбросил Халлека с такой лёгкостью, будто он и не весил добрых шесть пудов. Зелёные кроны мелькнули перед ним смазанными кляксами, лесная земля услужливо подставила под спину сухие сучья и пару камешков. Охнув, Халлек обнаружил, что даже вздохнуть толком не может – удар выбил весь воздух из лёгких. Кое-как проглотив короткий вздох, он перекатился. Побитые рёбра заныли, по боку побежало что-то тёплое. Он понял, что от удара разошлись свежезажившие раны. В опасной близости ревело и ворочалось, но вроде бы не приближалось.

Подбежала Сейда, помогла сесть.

– Как ты?

– Паршиво. Порезы разошлись. Что там? – он уже оглядывал выломанную общими усилиями полянку, но в глазах плавали разноцветные круги.

– Додыхает. Разодрал бивнем ногу Рашиду. Длинно, но неглубоко, сосуды не задеты. Мог вовсе кишки выпустить, если бы не ты. Снимай всё, будем чинить тебя.

Кривясь от саднящих ощущений в боку, Халлек снял куртку и кольчугу. На её звеньях уже темнела кровь, просочившаяся через рубашку и стёганку. Раздевшись, он вывернул шею под руку. Все три пореза как будто треснули, ровно и гладко. Ну да, подумал он, Свальбард ускорил заживление, но в остальном-то раны остались как им и положено. Эльфиня вернулась с пузырьком мутновато-зелёной жидкости и тряпицей, обтёрла бок Халлека защипало и повеяло какой-то необыкновенной, почти грозовой свежестью. Потом на кожу легло тепло от ладоней Сейды. Она, как и в прошлый раз, использовала собственную силу и способности, но после уроков Низы, всё получилось быстрее и лучше.

– Смотри, почти как новенький, – улыбнулась она, подняв свой многоцветный взгляд. – Но мечом махать, конечно, не надо. Другие движения позволительны, – чуть заметно двинула бровями эльфиня.

Круги перед глазами Халлека наконец рассосались, он встал, свистом подозвал Уголька. Конь легко оторвал ветку куста, к которой его примотал Рашид, и подбежал ближе. Достав фляжку, Торсон сделал несколько хороших глотков и ощутил себя вполне готовым к осмысленным действиям. Оглядевшись, он увидел, как южанин возится со своей царапиной на пол-бедра, а бронированное чудище лежит рядом с деревом. Сейда подошла, попинала массивные бивни, потом постучала по ним затыльником своего кинжала.

– Хорошая кость, очень плотная. Можно забрать, такую любой резчик по весу оплатит.

Расковыряв челюсти, эльфиня попробовала выломать бивни из гнёзд, но на это у неё не хватало ни сил, ни веса. Халлек отстранил её, вцепился правой рукой, чтобы не потревожить бок. Влажно захрустело, чавкнуло, и изогнутый, немного сплющенный с боков бивень вылез со своего места. Так же они поступили с оставшимися. Кинжал из глазной ямки достали легко, а вот с мечом пришлось повозиться. Он застрял между сошедшихся рёбер и пластинок брони. В конце концов Халлек привязал к рукояти верёвку и зацепил её за седельный ремень своего коня. Уголёк дёрнул, потом ещё раз, и клинок освободился.

Из-за деревьев послышался горестный крик. К свежевскопанной полянке кто-то бежал, мелькая среди деревьев и голося.

– Ну кто там ещё, – вздохнул Халлек. – Мало нам чудовища, так ещё человек сейчас нарисуется.

Сейда хихикнула. Из леса выбежал высокий, тощий как жердь, неопределённого возраста мужик в домотканной одежде, волосы подвязаны лыковым плетёным ремешком.

– Что вы сделали?! Вы убили его?! – мужик кинулся к монстру, растянувшемуся во всю свою длину, локтей десять, не меньше. У Халлека не было никакого настроения на мирный разговор, и он буркнул, вытаскивая меч:

– Так это твоя тварь? Ну, можешь рядом лечь, если настаиваешь. Она первая на нас кинулась. Кинешься ты – тоже тут останешься.

Лесной житель сдал назад и побледнел, подняв ладони в успокаивающем жесте.

– Я это… – он обвёл взглядом всех троих. – Оно тут… а, – он махнул рукой, – это домашний зверь, но кто ж знал что тут чужие будут. Ладно. Тут посёлок наш недалеко, вёрст десять. Можно отдохнуть и переночевать.

Говорил он с акцентом, в котором Сейда, знакомая с несколькими языками, без труда распознала позднехенлитский говор, который до сих пор был в ходу в землях Озёрного Края и Пограничья.

– Ну пойдём, – пожал плечами Халлек.

Десять вёрст, о которых говорил лесной житель, назвавшийся Везером, на местности превратились во все пятнадцать. Солнце уже перешло на последнюю четверть дня, когда они добрались до небольшой деревеньки на овальной поляне в лесах западного склона Седых Гор. А быстро ехать не получалось. Рана Рашида, как ни крути, была серьёзной. Поэтому в начале пути Халлек усадил его на своего коня и привязал к седлу. В посёлке мага-недоучку всё равно пришлось стаскивать, он уже был готов потерять сознание. Его подхватили, уложили на полотнище плотной зеленоватой ткани и унесли. Везер через кого-то вызвал поселкового старосту, чтобы разобраться с потерей чудища и решить дело миром. Халлек, оглядывая здешних жителей, пришёл к выводу, что бойцы из них никакие, но никто не убережёт в лесу от стрелы из зарослей. И доказывай потом, что ты не зацепил по неосторожности самострел, налаженный на лося.

Оказалось, проглот – именно так именовалась клыкастая тварь – это наследие всё тех же хенлитских магов, будь они неладны со своими экспериментами. Изначально он предназначался для уничтожения небольших поселений, посевов, стад и всего остального, что можно без особого труда проглотить. Лет двадцать назад тогдашний поселковый знахарь, по совместительству неплохой маг, нашёл впавшего в спячку проглота и грамотно вправил ему и без того куцые мозги. С тех пор и знахарь давно помер, а проглот знай себе трудился на благо посёлка, перепахивая и удобряя поля, а также прокладывая просеки в лесах. Правда, характер у зверя лучше стал ненамного, и становиться у него на пути по прежнему было рискованно.

После недолгих переговоров сошлись на том, что клыки путники забирают себе, а за самого проглота выплачивают чисто символическую компенсацию. Сотня монет, что уже не было для них сколь-либо значимой суммой. Сейда отсчитала десять сизых титановых кругляшей, староста их принял, и на этом спор был улажен.

В посёлке они остались на ночь, но время поджимало, и Халлек предложил эльфине оставить Рашида до выздоровления. Всё равно, собственные способности ему для лечения было просто опасно применять, и дней десять он тут точно проваляется. Наутро они пошли к старосте.

– Даже не знаю. У нас хозяйство такое, что лишний рот… не то чтобы в тягость, но нежелателен.

– Слушай, мне он, если прямо, успел надоесть ещё в первую с ним встречу. Я тебе отсыплю двести монет, только придумай для него повод задержаться на подольше, – внушительно наклонившись над старостой, сказал Торсон. – Пусть знахарь наплетёт чего-нибудь, они это умеют.

– Эх. Ладно, давай деньги. Задержу насколько смогу.

Халлек достал из пояса плоский кожаный кошель и отсчитал монеты. Покинув глухой лесной посёлок, они вернулись на новый тракт, выйдя на него по старым тропам сорока верстами западнее перевала. По хорошей дороге ехать было одно удовольствие. На путевой заставе их подорожная произвела неизгладимое впечатление на командира охранной полусотни, расквартированной там же, в добротных казарме рядом с постоялым двором. Отмахав за день хороший конец, они достигли одного из двух истоков реки Мирной. Дальше они питали сотни разновеликих озёр и стариц, а на границе Озёрного Края воды вновь собирались вместе, образуя главную реку континента и Империи.

Глава 17

Глава XVII

На ночёвку решили встать возле небольшого ручейка, мягко журчавшего в каменистой протоке на пологом склоне предгорий. Неподалёку новый тракт смыкался со старым, проложенным до окраин Озёрного ещё предыдущим императором. Жилых мест здесь почти не было, провинция славилась совсем другим и в других местах, поэтому темнеющее небо не озарялось ни одним сполохом. Уже привычно устроив стоянку, Халлек и Сейда уселись возле костра, ожидая, пока забулькает в котелке густой травяной отвар. Эльфиня чувствовала во всём теле приятную усталость, вызванную целым днём в седле, тепло от огня клонило её в сон, но она хотела сначала наесться.

Её чуткого слуха достиг какой-то странный звук, похожий на слабый плач ребёнка. Сейда посмотрела на Халлека.

– Ты что-нибудь слышал?

Он пожал плечами.

– Как будто скрипнуло что-то, протяжно. Деревья могут тереться одно о другое.

В лесу, как ему было понятно из естественных ночных шумов, шла обычная жизнь. Потрескивало, поскрипывало, шуршало, шелестело… попискивало и порыкивало, где-то кого-то ели поедом. Всё как должно быть.

– Нет, не то. Вот, – шепнула она. – Слышишь, снова?

Халлек насторожился. Теперь и он различил в темноте ночного леса посторонние звуки.

– Ребёнок? В это время, здесь?.. Что-то тут не то, Сейда. Ты уверена, что это…

Плач и хныканье повторились немного ближе и южнее. Теперь и он их чётко различил.

– Я пойду посмотрю, что там. Всё равно я ночью вижу почти как днём.

Неуверенно хмыкнув, Халлек встал с бревна, снимая котелок и отставляя его в сторону, немного остыть.

– Внимательнее там. Сама знаешь, где мы находимся и какие чудеса тут бегают.

– Не беспокойся, – улыбнулась эльфиня. – Лес для меня дом родной, даже если я покинула его несколько лет назад.

Он хотел было сказать, что и в родном доме может завестись непотребство, но Сейда уже растворилась в непроглядных для него поздних сумерках. Отпустив защёлку ножен, нордхеймец нацедил в кружку отвар. Умостился вновь на бревне и стал смотреть на танцующие язычки пламени – огонь наполнял его спокойной силой и уверенностью, изгоняя усталость и обостряя чувства. Поэтому резкий вскрик Сейды не стал для него неожиданностью – за несколько мгновений до него он уже поднялся и был готов бежать сквозь ночь.

Что происходило в лесу, Халлек не понял, пока среди деревьев не вспыхнул мерцающий огонёк, засвеченный эльфиней. Вокруг неё суетились какие-то невысокие силуэты, ростом как раз с шести-семилетнего ребёнка. Сосчитать их на бегу он не мог. Эти существа то и дело ныряли за толстые стволы, перескакивали с места на место и пытались достать Сейду… клювами? Для птиц, известных Халлеку, существа были великоваты, да и двигались явно не по-птичьи, к тому же в неверном свете огонька он рассмотрел короткие четырёхпалые ручки. Сейда отмахивалась от них саблей, и даже кого-то успела зацепить, но недомерки определённо загоняли её куда-то, в нужную им сторону.

На счастье, лес здесь был здоровый и просторный, буки вперемешку с грабами стояли довольно далеко один от другого. Это давало место для размаха меча, и с первых же шагов Халлек, взмахнув, наискось развалил две тушки. Недоростыши отпрянули, заверещав, но в темноте, за пределами неровно освещённого круга, замаячили ещё пять или шесть силуэтов. Они пробирались в подросте, неторопливо и уверенно.

– Что за напасть, – прошипела эльфиня, отбиваясь от наседавших тварей с длинными, похожими на изогнутые полые клювы хоботками.

– Потом разберёмся, – Халлек пнул одного недомерка, тот с воплем отлетел в темноту и там затих, издав короткий журчащий писк.

Что-то больно ткнулось в ногу, нордхеймец с ужасом почувствовал, как мышцы начинают вытягиваться и будто потекли, подобно размякшей смоле. Бросив взгляд вниз, он увидел, что один из недомерков подкрался сзади и вонзил свой клюв в бедро чуть выше колена. Ткнув в него кинжалом, Торсон отшвырнул тельце, по ноге потекла кровь. Вскрикнула эльфиня, у неё на поясе повисли сразу двое, пытаясь лишить её равновесия, но Сейда успела зацепить их, и они долго не провисели, ослабнув и свалившись. Халлек понял, что по одиночке эти странные твари слабы и поэтому стараются заманить туда, где уже устроена засада. На листьях, устилавших землю, уже лежали тусклыми пятнами пять по-детски пухлых тел, в гладкой коже, с застывшими на морщинистых мордах гримасами.

– Да сколько же вас здесь, заразы, – Халлек отпихнул очередного недомерка, попытавшегося допрыгнуть до него, ткнул его мечом. Подкрепление, подходившее к почти добитым, выскочило из-за деревьев, и всё началось по новой. На Сейду кинулись сразу трое, четвёртый появился из темноты за спиной и, оттолкнувшись от поваленного дерева, запрыгнул ей на шею. Двое попытались отвлечь нордхеймца, вогнав свои клювы ему в ноги, он запнулся о корень и едва не упал. Позади него оказался гладкокорый бук, подставивший ствол, Халлек упёрся в него и метнул наугад кинжал. Эльфиня ойкнула. Лезвие зацепило ей шею на затылке и отсекло прядку волос, но вонзилось по назначению. Клювастая тварь бурдюком свалилась на землю.

Необычная сила, с которой они впивались в плоть, неприятно поразила Торсона. С такими клювами они запросто смогут высосать человека досуха, подумал он, ощущая, что медленно, но верно теряет кровь. В нём уже было две основательные дырки и одна поменьше, того недомерка он успел пришибить, едва тварь ткнулась ему в ногу. Возле Сейды образовался кружок из тушек, она устало опиралась на саблю и оглядывалась, добавив свечения огоньку. Вроде больше никто не появлялся из темноты, и Халлек, отпихнув последнего, сел на толстый падун.

– Отбились? – эльфиня, вытерев саблю, села рядом.

– Кажется, да. Подозреваю, это какое-то очередное творение безумного мага, освоившееся с самостоятельной жизнью.

– Очень похоже. О таких – она пнула бездыханную тушку – я ещё не слышала. Возможно, они обитают в самой глуши, подстерегая потерявших бдительность.

– Ага. Говорил я тебе, не надо было туда идти, – вздохнул Халлек. – Ну, идём к костру, не под этим же фонариком сидеть. Надо и собой заняться, а то неизвестно в кого они своими рылами тыкали в прошлый раз. Там у меня в поклаже крепкая настойка есть, как раз для таких случаев.

Сейда кивнула, встала, взявшись за руку Торсона. На ней тоже было прилично крови, непонятно правда чьей. Она пошатнулась, но удержалась на ногах. Вернувшись к почти погасшему костру, путники обнаружили, что кто-то пытался порыться в их вещах, но привязанные рядом лошади отпугнули непрошеных гостей. Рассмотрев следы, Халлек пришёл к выводу, что поживиться пытался всего лишь крупный барсук, да и то не успел ничего распотрошить.

Они спустились к ручью, отмылись и обработали раны, промыв их жгучей настойкой. Эльфиня попробовала воспользоваться собственными способностями, но они не всегда срабатывали, и сейчас никакого действия не возымели. Оставалось надеяться на тугие повязки, но кровь всё равно сочилась – слишком глубокие проколы и повреждения оставили клювастые.

Сейда ощупала затылок, где прошлось лезвие кинжала.

– Чую, нам или надо отсидеться тут, или поскорее добраться до ближайшего поста. А это что туда, что сюда, двадцать вёрст. Ты как, усидишь?

– А куда я денусь? – пожал плечами Халлек. – Надо, значит усижу.

Сейде показалось, что сверху на неё надвигается бесконечная белая плоскость. Она пыталась пошевелиться, но тело её не слушалось, отвечая лишь слабыми шевелениями. Даже позвать на помощь она не могла, вместо голоса горло исторгло слабый, невнятный хрип. Мысли путались, вот белая бесконечность перекосилась и заструилась волнистым потоком. Рядом кто-то заговорил на странном, тягучем языке, и эльфиня окончательно отказалась понимать, что с ней происходит. Можно было только разобрать, что один голос мужской, а другой женский. Вот только что они с Халлеком отбивались от существ, чудовищно похожих на малолетних детей, потом выбрались из леса, чтобы привести себя в порядок. А дальше? Кажется, они вдвоём пошли к ручью, отмылись от своей и чужой крови, перевязали раны и порезы… и? Где же в таком случае Халлек? Она вновь попыталась двинуться, хотя бы повернуть голову, но то, что закрывало от неё остальной мир, вдруг исчезло. Это был всего лишь полог, прикрывавший кровать. Тягучие голоса рядом превратились в нормальные.

– Не двигайся, ты ещё слишком слаба, – это был Халлек.

Она вскинулась, как ей показалось, но для Халлека и Гиллианы, медика охранной полусотни это выглядело просто коротким судорожным рывком. Эльфиня уронила голову на подушку, поняв, что единственная часть тела, подчиняющаяся ей – глаза. Она сосредоточилась, заставив голосовые связки работать, и тихо спросила:

– Что случилось? Где мы?

Торсон помог ей сесть, подоткнув подушку, протянул прозрачный стакан с каким-то питьём подозрительно зелёного оттенка. Но вкус у него оказался приятным, язык защипало прохладой. Из горла ушло ощущение сухости, а глаза наконец стали смотреть ясно, без расплывчатой пелены. Сейда разглядела и Халлека, сидевшего рядом, и женщину средних лет в строгом белом наряде. Тёмные волосы с одной седой прядкой подстрижены коротко, по плечи, спокойное лицо. И острые-острые голубые глаза, редкой для человеческих женщин ясности.

– Мы на путевой заставе. Позавчера мы всё-таки добрались сюда, ты не помнишь?

Эльфиня покачала головой.

– Нет. Помню только что вернулись к костру.

– Мы переночевали и рано утром поехали сюда, на заставу. За пару миль тебе стало очень плохо, ты еле держалась в седле. Пришлось привязать тебя. Гиллиана служит здесь, она хороший врач и знакома с местными опасностями. Тех тварей, что напали на нас, называют плаксами или нытиками. Они мало где остались, но нам свезло остановиться неподалёку от их логова. Как они действуют, мы уже поняли на своей шкуре, – криво усмехнулся Халлек. – Расскажи, что ты там нашла, – поднял он взгляд на Гиллиану.

– Плаксы достаточно чистоплотны, так как живут семьями по десять-пятнадцать особей. Но в их хоботке часто остаются частицы чего-то, что они съели раньше. Во время атаки они как бы сморкаются, чтобы прочистить хоботок, и его содержимое может попасть в рану. Обычно это уже не имеет никакого значения, редко кому удаётся уцелеть в таких переделках. Так что у тебя едва не началось заражение. Я прочистила ранки и заклеила их особой смолой, которую делают местные жители. Она предохранит ткани от воспаления, а потом выйдет сама, как небольшая вязкая пробка.

Эльфиня кивнула, и озадаченно посмотрела на Халлека.

– Тебя ведь тоже кусали или жалили, как правильно о них сказать. А ты на ногах и вид у тебя вполне.

– Мне было одиннадцать лет, когда меня укусил за ногу болотный хохотунец. У него на зубах много всякой дряни, и сам он немного ядовит. Два месяца провалялся в лихорадке, но выжил. С тех пор меня такая зараза не берёт, потрясёт немного, с жаром, и всё. Ещё вчера прошло.

– А сколько мне придётся ещё лежать?

– Ещё два-три дня, – сказала Гиллиана. – У меня много сильных снадобий на такие случаи, а твой друг сказал, что у вас мало времени.

– Два-три дня это можно, – Сейда, осознав, что уже может шевелить руками, нашла пальцы Халлека и накрыла их ладошкой. – Спать хочу.

Гиллиана кивнула.

– Так и должно быть, твой организм все силы направляет на восстановление. Тем более, ты обладаешь некоторыми способностями, и они порой помогают тебе даже когда ты сама не подозреваешь. Я завешу полог, хорошо?

Эльфиня движением век согласилась и сейчас только посмеялась сама над собой за недавние страхи. Халлек и Гиллиана вышли из небольшой комнатки при лазарете, куда поместили Сейду. Во дворе врач сказала:

– На удивление крепкая она. У тебя есть внутреннее сопротивление к заражению, а это очень большая редкость. Я несколько раз сталкивалась со случаями, когда человек, отбившийся от нытиков, выходил к жилью. Самое дольше, день один продержался, да так и умер, в бреду. Никакие лекарства его не брали.

– В ней есть кровь эльфов, – Халлек пожал плечами.

– Я заметила. Тот, о ком я сказала, собственно, был полуэльфом. А она не только продержалась по дороге, но и быстро пришла в себя. Ты в судьбу веришь, мальчик?

Халлек хмыкнул. Гиллиана действительно годилась ему в матери, ей было около сорока.

– Нет судьбы, кроме той, которую мы творим каждое мгновение.

– Да, – вздохнула она, – вы, нордхеймцы, сильны этим. Но я не о наших взглядах. У твоей девочки впереди что-то значительное. Я хороший врач, а каждый хороший врач немного маг. Иногда я умею видеть тени будущего. Не обязательного, но вероятного.

– Там посмотрим, – пожал он плечами и снял с пояса фляжку. – Будешь?

– Что здесь?

– Красное, немного разведённое. С родниковой водой.

– Давай, не откажусь.

Гиллиана отпила, вино ей понравилось, но фляжку она сразу вернула.

– Вкусно, но рабочее время ещё не закончилось.

– Мы считаем, что глоток доброго вина работе не помеха, – улыбнулся Халлек. – Она действительно встанет через три дня?

– Да, я применила проверенные средства. Главное, чтобы у неё всегда была вода с мёдом и травяные отвары, ей надо очень много пить. Иногда будет накатывать лёгкая слабость, но в течение месяца пройдёт. Тогда можно пить как обычно, по желанию.

– Понял. Мы и так на каждой стоянке завариваем котелок.

– Это правильно. Ну что, я пойду. Там у меня ещё два лежачих, с хутора, а помощница с утра уехала в Снежнобарск за запасами.

Гиллиана удалилась, нордхеймец сел на крыльцо и приложился к фляжке. Он-то хорошо понимал, что дело не в одной его сопротивляемости, от полуразложившихся остатков она не помогла бы. Рёбра, ближе к позвоночнику, зачесались, и он с удовольствием потёрся спиной об широкий выступающий наличник.