Текст книги "Звёзда II"

Автор книги: Дмитрий Бочарник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Александр Иванов. Встреча с генералом Кузнецовым. АПБ рядом

Додумать он не успел. Из-за кустов неожиданно стремительно вышел среднего роста крепкий мужчина лет шестидесяти. Свет костра осветил его фигуру. Он уверенно направился к Александру, на ходу доставая что-то из кармана.

– Генерал АПБ России Кузнецов. Служба охраны. Вы – Иванов? – мужчина показал жетон.

– Да. – Александр всмотрелся в лицо прибывшего, изучил жетон. – А что?

– Присядем? – генерал явно не желал отступать от своего сценария.

– Пожалуйста. – Александр указал на подстилки.

– Извините за моё неожиданное появление. – примирительно заметил офицер. – Хотел поближе познакомиться с человеком, которому пленка показала этот знаменательный кусок записи. – генерал опустился на траву.

– Надеюсь?… – Александр был рад пообщаться с неожиданным собеседником, но начинал очень беспокоиться о Виктории. Генерал, внимательно наблюдавший за ним, отреагировал моментально:

– Знаю, до ручья метров пятьсот по лесу… Наши люди подстрахуют, не беспокойтесь. Виктория будет в безопасности всё время, пока не возвратится к вам. Обещаю. Я хотел поблагодарить вас за устойчивое и профессиональное сопровождение и сказать, чтобы вы немного больше и смелее давали Виктории свободу. Она действительно не совсем обычный человек, и ей нужно больше простора и возможности проявлять себя. Я знаю, вы не хотели ночёвки, не хотели её присутствия рядом ночью, хотели, чтобы она была в палатке и отоспалась… Всё это полностью укладывается в нормативы нынешних межличностных отношений, но Виктория – дело другое. Хотя ей всего достаточно мало лет, уровень её способностей…

– На уровне майора Астроконтингента нашей планеты… – грустно заметил Александр, осознавая свое бессилие и здесь составить конкуренцию своей подруге.

– Если бы только майора… Про медаль вы знаете, я правильно понял? – спросил генерал.

– Да. Аналогия – по медали. – скучным тоном ответствовал Иванов.

– Её уровень – гораздо выше. Думаю, вы уже это ощутили, поняли и свыклись в какой-то определённой и, думаю, достаточной мере. И я прошу вас давать ей больше свободы. Она, конечно, необычный человек, но человеческих пределов допустимого она не перешла до сих пор и не перейдёт без особой необходимости, будем надеяться, в будущем. Дайте ей понять, что понимаете и принимаете её такой, какой она есть на самом деле… Я знаю, вам она кажется слабой и беззащитной, как и любая женщина, вас не убедило даже абсолютно невозможное для большинства её ровесниц «гимнастическое цунами» по поляне, но…

– Господин генерал. Виктория… – Александр говорил с генералом уже несколько минут и продолжал беспокоиться о судьбе подруги. Генерал сразу ощутил его волнение:

– Ничего. Наш разговор вполне укладывается в рамки времени и Виктория, как я знаю, желает принести сюда наичистейшую воду. – генерал прослушал короткий доклад из бусинки динамика на плече комбинезона. Он даже не стал прижимать к уху спикер. – Вы ей понравились всерьёз и надолго и она хочет, как и всякая достойная женщина, служить и помогать вам и вашему делу. Дайте ей показать вам новые уровни возможностей и, кто знает, может быть вы, именно вы встанете рядом с ней надолго, как и сказал вам её отец. – генерал пружинисто вскочил. – Извините, мне пора исчезнуть. Я сам найду вас, не беспокойтесь. – мужчина скрылся за деревьями и в ту же секунду с другой стороны поляны появилась Виктория с котелком.

– Уф. Надеюсь, вода кристально чистая. Пять минут промывала котелок, хотя ужасно хотела побыстрее вернуться. Ты думал? – Виктория сразу ощутила, что здесь был ещё кто-то, но то, что это была не женщина, она поняла сразу и успокоилась.

– Да. Пожалуй, я разрешу тебе побыть со мной эту ночь возле костра. Только уговор – укутаешься потеплее и особенно – ноги. Я знаю, у тебя на них нагрузка очень высокая…

– А должна быть ещё выше. – сверкнула глазами девушка. – Но всё равно, Сашок, большое-большое спасибо тебе за трогательную заботу обо мне. А поколдовать над варевом разрешишь?

– Ладно, Викта. Это – твоё. Уступаю.

Виктория четверть часа возилась с котелком, снимала пробу, морщилась и лезла в свой рюзкзак за добавками. Когда она успела напихать в него провизию, Иванов не знал, хотя догадывался, что отправляясь на учения астронавигаторов, она по своей старой привычке взяла полный двухмесячный комплект концентрированной пищи, а не обычный для землян пятидневный аварийный.

Александр ходил по поляне, ловя последние лучи заходящего солнца и думая о том, что вот сегодня и он увидел вблизи человека, принадлежащего к грозной и всесильной структуре – Академии Планетной Безопасности. Грозной для всего, что мешало выверенным программам развития человечества и всесильной для того, чтобы человечество воспринимало спецслужбы как помощников, а не как надсмотрщиков и тюремщиков.

Александр Иванов. Ночь в лесу

– Александр, обедать! – позвала Виктория и юноша пересёк поляну, остановившись в полнейшей растерянности. Рядом с костром были расстелены полотнища подстилок, на которых был сервирован неотличимый от ресторанного стол на две персоны. Четыре яркие лампы, стоявшие по углам полотнищ, заливали направленными лучами импровизированный стол ровным желтоватым привычным для человеческих глаз светом. Суп и картошка уже дымились в двух сосудах, тарелки светились призывной белизной… Виктория снова довольно улыбалась, удовлетворённая произведённым эффектом. – Это, Сашок, моя основная специализация, самая древняя. Тебе со мной здесь тягаться – гиблое и неблагодарное дело. – сказала она певучим голосом. – Но, ладно, прекращаю хвастаться. Садись, покушаем.

– Умм. Большую, преогромную благодарность куда можно записать? – поевший Александр с наслаждением промокнул губы салфеткой. – Не предусмотрено? Ничего, это мы исправим… – он внимательно посмотрел на Викторию, складывавшую посуду. В ней, затянутой в туристский полукомбинезон защитной маскировочной расцветки теперь не было ничего расслабленного или изнеженного – перед ним была настоящая подруга для воина и первопроходца. Сильная, смелая, быстрая и неутомимая, и одновременно – нежная, внимательная и глубоко понимающая. Такая, какой он хотел видеть единственную для себя женщину – одну на всю жизнь. В этот момент Александр ещё раз убедился в том, что Виктории и никому другому он может доверять полностью – она не из тех, кто разносит мужские секреты по всему свету и не из тех, кто будет устраивать длинные нудные скандалы из за пустяков. Настоящая героиня. Героиня для него, Александра Иванова.

– Возможно… С посудой я повожусь, а ты пока заготовь питание для огня на всю ночь. Лады, мой герой? – Виктория взглянула на него так, как смотрели её сёстры по полу в глубоком прошлом, в седой древности планеты, когда мужчины были прекрасны в проявлениях своих физических возможностей обеспечения слабых женщин.

– Хорошо. А с чего бы это – герой?… – спросил Александр, мнгновенно просчитав ситуацию и поняв, откуда Виктория взяла это определение. Конечно же, из древних веков Земли…

– Саша, это – внутреннее… Иди. – Виктория притушила свет всех четырёх ламп, вручила другу нож и ремень, повернула лицом к лесу и подтолкнула ладонью. – Иди.

Когда юноша вернулся, столовое великолепие уступило место обычному зелёному ковру. Из палатки выглянула Вика.

– Принёс? Сгружай… Разомнись…

– Ладно. – Александр не спеша и основательно выполнил несколько десятков гимнастических упражнений, ощущая, что Виктория наблюдает за ним. Когда он подошёл к костру, вокруг уже сгущалась тьма.

– А вот и я. – девушка появилась из палатки в обтягивающем комбинезоне туркласса серо-зелёного цвета. – надеюсь, наша договорённость о совместном коротании ночи…

– Остаётся в силе. – Александр расстелил полог, положил два чурбака, сел так, чтобы видеть огонь и палатку. – Что-ж. Топливо есть, теперь можно сесть. – он щёлкнул пальцами, лампы погасли. Тьма сгустилась вокруг костра, своим светом выхватывающего из мрака часть палатки и ближайшие кусты.

– Именно. – Виктория села рядом. Александр суковатой палкой поправил недавно брошенное в огонь полено, и пламя загудело ровнее. – Ты неподражаем как Тарзан…

– Изволили наблюдать, сударыня? – шутливо осведомился юноша. – И каков же ваш вердикт? Или я, недостойный, не могу его знать явно? – он, конечно же знал, насколько внимательно и оценивающе смотрела на него Виктория во время выполнения несложного комплекса упражнений. В её внимании к его физической форме не было ничего предосудительного – она имела полное право на это, поскольку решала непростой для любой женщины вопрос – этот мужчина достоин быть с нею рядом очень долго или следует подождать другого.

– Прямо Терминатор какой-то. Тот, что из жидкого металла был. – отметила, улыбнувшись, Виктория. Она очень любила старинные фильмы Планетного фильмофонда, серьёзно интересовалась фильмографией и находила немало аналогий между сценарием очередного художественного фильма и теперешней реальной жизнью. Вот и сейчас она не изменила своей давней привычке. Александр понял это сравнительно недавно и теперь, поднабравшись профильной информации, решил подыграть:

– Ага. А вы, сударыня, – огненная лава, которая того терминатора поглотила аки зверь морской… – продемонстрировал он свои небогатые пока что знания в фильмографии.

– Я-то тебя есть не собираюсь… – Вика мягко и упруго прогнулась, чем напомнила Александра виденную недавно пуму в центре зоологии Московска. Кошка, находившаяся среди своих немногочисленных сородичей в огромном вольере, уставленном деревьями и валунами, была архипластичная. – Ты мне нравишься, Сашок… А тех, кто мне нравится, я – не кушаю. – девушка поняла, о чём думает её спутник, с притворным удовольствием облизнулась и загадочно улыбнулась. – Позволь разместиться ближе? – задала она обычный вопрос – запрос входа в личное пространство.

– Давай… – тихим голосом сказал Александр.

Виктория повернулась и её голова оказалась у Александра на коленях.

– Тебе удобно? – Александр достал из рюкзака свёрнутое в тугой конверт лёгкое и теплое покрывало.

– Спросил тоже… – глаза Виктории зажглись теплым светом. Пламя костра в них приобрело почти домашний, совсем не опасный цвет. – Сашок, когда ты – рядом, мне – всегда удобно. Я это поняла сравнительно давно. И несказанно тому рада… Пожалуйста, вытяни ноги, а то…

– Ладно. – Александр достал из рюкзака второе, ворсистое покрывало и укутал Викторию. – Спи, искательница острых ощущений и приключений…

– Сплю… Герой…

Виктория закрыла глаза. Костёр весело поглощал пищу, подкладываемую Александром, палатка почти скрылась во тьме, только изредка свечение костра выхватывало её силуэт из мрака. Над поляной раскинулось звёздное небо, какое редко бывает видно в городах.

– И полетим мы с тобой, Сашок, далеко к звёздам. – сладко проговорила Виктория, не открывая глаз. – И будем там одни в центральном посту. Никто, кроме нас двоих не увидит первыми нового великолепия космоса…

– Спи, великая звездопроходчица… – ласково сказал Александр, легонько прикасаясь к её чёрным волосам. – Спи… – он привычно пытался понять, о каком «новом великолепии» говорила его подруга, но разум в этот раз подсказывал только одно – находившаяся рядом с ним девушка тогда полностью проявит себя как посол всего человечества, посол планеты Земля перед лицом не менее могущественных инопланетных цивилизаций, вполне способных создать то самое новое великолепие.

В эту ночь Александр не сомкнул глаз. Он мог бы активно прободрствовать без всякого вреда для себя пять полных суток, но теперь на его попечении была девушка и это требовало повышенного против обычного внимания. Сидя у костра, Иванов думал о своем дальнейшем пути. В его сознании выстраивались самые разные варианты ближайших действий. Верный Закону Триады, Александр рассматривал все возможности – от самых позитивных до самых негативных. В его душе постепенно формировалось место, отведённое только Виктории и это ему нравилось – Вика, как показывало их общение, безусловно и полностью заслуживала лучшего из того, что он, Александр Иванов мог дать ей, как представителю Второй Цивилизации.

– Ты так и не заснул?!.. Сашка, это невозможно!.. – Виктория открыла глаза ровно в шесть утра и потянулась, сбрасывая покрывало. Через несколько секунд она уже стояла на ногах перед Александром. – Ты снова истощаешь себя ради меня и моей безопасности! Твой кокон мне пробить ещё ни разу не удавалось… Укутал меня так, что я едва не закипела от тропической жары, а сам сидел и подкладывал веточки в костер, да ещё умудрялся меня не разбудить при этакой работе. Уму непостижимо!.. – в её голосе чувствовалась целая гамма чувств – от беспокойства за друга, проведшего возле неё бессонную ночь до яркой, искренней и глубокой благодарности за эту жертву.

– Мне это не трудно. Как спалось? – Александр встал.

– Лучше, чем на волнах. Сашок, ты велик… – подобные фразы всегда выдавали желание Виктории дать высшую из возможных оценок стараниям Александра, направленным на удовлетворение её весьма скромных и предсказуемых потребностей и желаний.

– Я – не Аллах, я – смертный и слабый человек… – сказал Александр без тени шутливости, но Виктория не стала «обрезать» свое игривое хорошее настроение:

– Мне что, снова фыркать? Я уже устала от фырканья, Сашочек. Позволь мне обойтись выражением искреннего удивления на лице. А теперь, пока ты перевариваешь мою реакцию на твою сентенцию, я пробегусь пятнадцать кеме туда – пятнадцать обратно…

– Ага, так я тебя и отпустил одну… – недовольно сказал Иванов.

– Отпустишь, Сашок. Сготовь пока завтрак. – убеждённо ответила Виктория.

– Ладно. Это мне подходит. Только – без рюкзака, Викта. – Александр понял, что его подруга уже приступила к выполнению намеченного плана.

– Нет, Сашочек. Иначе мне придётся найти камешек…

– Викта, тебя не переубедить. – скучным тоном сказал Александр.

– Ты меня уже и так переубедил… своей заботой. – её взгляд снова стал непередаваемо нежен. – Сашко, до мене так добре ще ніхто не ставився… Чесно кажу…

– Ого, українською мовою розмовляємо, шановна пані. – Александр за время общения с Викторией узнал многое и теперь знал, что Виктория воспитывалась в семье, где все говорили на десяти языках и в первую очередь – на родном для матери и бабушки украинском. Родным городом Виктории, её малой и главной родиной был Киев – столица Украины – члена Евразийского Региона с незапамятных времен. – Це вражає і ваша мова свідчіть про ваш глибокий зв» язок з ненькою Україною.

– Так, пане мій. Добре, я побігла й сподіваюсь на гарній сніданок. – Виктория повернулась и договорила. – а про мову й потім поговоримо.

– Все буде як годіться, шановна панна Вікториє…– Александр встал на ноги, потягиваясь. – Обережно на поворотах…

– Не турбуйтеся марно, мій володарю… – Виктория обожгла его зовущим взглядом и скрылась за деревьями.

За время отсутствия Виктории Александр привёл кострище в прежнее рабочее состояние и постарался сготовить завтрак и сервировать стол не хуже, чем его спутница…

Виктория выбежала на поляну, постепенно снижая скорость. Её взгляд скользнул по сервированному столу, по Александру, убиравшему в рюкзак ненужные тарелки.

– Сашко… Як гарно бігати вранці… – она крепко и бережно обняла юношу и жарко поцеловала его в губы. Александр едва не задохнулся, но так Виктория выражала свой восторг нечасто и он привык к подобным проявлениям эмоций своей уникальной подруги.

– Оце так сказанула. Хто вранці встає, тому – бог подає. – Александр улыбнулся. – Сідайте снідати, вельмішановна… – юноша простер руку приглашающим жестом.

– Не ела ничего вкуснее, Саша. – Виктория, моментально перешедшая на русский язык, уже серьёзным взглядом просканировала глаза Александра. – А вот тебе определённо следует поспать, мой командор…

– Нет и нет. Пока ты бегала, я превосходно подремал. Так что скоро двинемся в путь.

– Ага… подремал, как же… – Виктория промокнула губы и продолжила несколько недовольным тоном. – Не надо мне говорить глупости, Саша. Я же чётко и точно знаю, что даже при твоей уникальной подготовленности к домашней, до недавнего времени – женской постоянной деятельности, на такой объём работы времени только-только хватит на её выполнение, а уж никак не на сколько-нибудь продолжительную сладкую дремоту под шорох листочков… А…

– Посуду я уже сложу, она одноразовая. А ты приводи себя в порядок, сходи к ручью и освежись после гонки. Ты метеор, Викта, за час – тридцать кеме. Непозволительная роскошь…

– Для моего не полностью сформированного организма? – Виктория словно процитировала знакомые Александру строки Свода учебной литературы. – Для меня, Саша, это уже старо. Очень и очень старо. Старо, как в плохих учебниках… – она сменила тон на обычный. – Сашок, ты снова круто меня ограничиваешь под благовидным и весьма приятным для меня предлогом сбережения моих ресурсов и моей целостности. Но всё же… Я же не могу так себя ограничивать… Я должна работать и активно действовать. – в её голосе послышалась железобетонная убежденность.

– Знаю… В России… – в задумчивости произнес Александр. Виктория тотчас продолжила:

– …. Дети взрослеют рано. И – не только в России – во всей Евразии. И в Украине, которой очень быстро пришлось добавить к высочайшей эмоциональной чувствительности российскую способность быстро ехать после сравнительно недолгого, против пословицы, процесса запрягания. Это я так, к слову. Но ладно, к ручью я всё же пройдусь, но только для того, чтобы предстать перед тобой не утомлённой бегуньей…

– Угу. Опять рубцы на моем сердце своим взглядом оставлять будешь… – голос Александра потеплел и любимое семейное «угу» прозвучало совершенно не недовольным тоном. – На нём скоро места не останется… Что тогда будем делать? Хирургов подобной специализации у нас просто нет. – хитро улыбнулся юноша.

– Сашок, ты же на моём оставил такой глубокий рубец… – тембр голоса девушки упал до отметки высшей проникновенности. – Но такой приятный и важный, – короткая ёмкая пауза, – что избавляться от него я не хочу… ни душевно, ни физически… – пропела Виктория, прикасась губами к его лбу. – Всё, я побежала.

Александр Иванов. Осознание пути Виктории

– Смотри, по-быстрому. – сказал Александр, а про себя подумал: И как же ей необходим частый, пусть и кратковременный физический контакт со всем, что даёт ей силы, спокойствие и ощущение безопасности и защищённости. Она просто жаждет не только видеть меня и слышать, но и просто физически касаться и ощущать. Она так незащищена в нашем пусть и весьма комфортном, но суровом и безжалостном к подобным уникумам мире, по-прежнему требующем усреднения и постепенности.

Усреднения и постепенности, хотя для современного человека, рвущегося познать свои собственные возможности и способности до конца, постепенность и усреднённость являлись злейшими врагами и абсолютно ненужными в деле самопознания ограничителями, если, конечно, дело не доходило до затрагивания интересов, прав, свободы и безопасности других людей. Ладно, это отдельный человек должен балансировать в своем отсеке, а вот такие люди как Виктория? Могут ли они как всегда усредняться? Наверное, нет. И цена их усреднения намного выше – они пришли в этот мир для того, чтобы поднять на новый уровень не себя, а многих других.

Не себя, а многих других. Вот почему для Виктории усреднённость и постепенность – явления не постоянные, а временные. Вот почему она готовится поднимать на новый уровень возможностей и способностей не себя, а многих других. Готовится уже долгое время. Готовится так, как готовились многие люди, желавшие дать человечеству возможность взглянуть на новые горизонты, новые, ранее скрытые. Дать возможность взглянуть и понять: новый мир как и мир старый зависит от всех людей и от каждого человека в отдельности.

И пусть каждый иногда испытывает желание стать более постепенным – это нормально для среднего землянина, желающего прожить свои сто сорок – сто пятьдесят лет в оптимальных условиях. И пусть каждый из землян хочет быть средним – в серединности заложена не только его безопасность, но и безопасность окружающих: экстремалов, посягающих на других людей, старались быстро ограничить и обязательно призвать к порядку всеми возможными способами. Виктория – не экстремал. Она просто должна поднять всё человечество на новый уровень. И потому, не являясь экстремалом, Виктория работает и живёт в экстремальном режиме, она не может ни усредняться, ни быть постепенной. Она обязана сделать скачок… А значит, она должна будет неминуемо положить всю себя на алтарь этого Скачка.

Когда и где бы этот скачок ни осуществился, она будет постоянно в напряжении и постоянно в готовности к полному и окончательному самопожертвованию… Она живёт как натянутая тетива и подобное состояние укорачивает её век. Она нуждается в вале внешней положительной энергии… – Александр сделал паузу в размышлениях, подтягивая из памяти нужную информацию. – От своих подруг она такую энергию сполна не получит – увы, у них до сих пор жесточайшая конкуренция… Остаются мужчины… Но и их Вика по понятным причинам отшивает… Остаюсь, если не считать ближайших родственников, я… И я буду теперь ей это давать в необходимых для неё объёмах…