Текст книги "Отбор... или беги, Принц, беги! (СИ)"
Автор книги: Дим Цыбин
Соавторы: Лика Ясинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 27.
– Миленько, но на вашем бы месте, дорогая невестка…, – издевательски вежливый голосок Королевы передавал такую гамму сложных эмоций, от легкой брезгливости до сожаления от самого факта рождения Эйлис, что Лиса вспыхнула огненной саламандрой и вот-вот готова была резко ответить, как…
– Ваше Величество, у этого чайного напитка изумительный купаж! – бархатистый баритон Ринэйрта прозвучал над столом, вмиг вызвав слаженный полустон всех без исключения фрейлин и вспышку ревности в изумрудных глазах жены. Ей он едва заметно подмигнул и улыбнулся уголками губ, довольный произведенным эффектом. – Что это за сорт такой, не припомню его раньше в нашем меню на завтрак… Мам, дай угадаю…, – он сделал небольшой глоток, явно рисуясь. – Мммм! Великолепный вкус! Назовем его «Ночь страсти» … с легким привкусом аффродизиаков и небольшой горчинкой приворотного зелья на крови… Рауль, а у тебя что?
– Я могу ошибаться, Твое Высочество, но…, – второй мужчина поднес к носу чашечку из невесомого фарфора и, шумно раздувая ноздри напоказ, втянул в себя терпкий аромат напитка, – «Грязные игры» с нотками расстроенного пищеварения, мужским бессилием и … выпадением волос выше пояса! Неее, я такое не пью! – граф Орлант, более осторожный в употреблении непроверенных эликсиров, выдаваемых за элитный чай, осторожно отставил хрупкую посудинку и обвел притихших дам своей фирменной белоснежной улыбкой. В обморок никто из закаленных в дворцовых кознях приближенных Королевы не упал, а вот одна молоденькая графиня из нового выводка «змеек» издала неприличный писк и попыталась ретироваться из-за стола. Но взгляд Регины тут же пообещал проштрафившейся девице полный чайник этого чудесного пойла… на голову. – Какая гадость, эта ваша заварка, Рин. Будь паинькой, выплюнь каку!
– Хватит! Прекратите паясничать, вы оба! – раненой в тыл рысью взревела Королева и так шарахнула по столу кулачком, что Рауль уважительно склонил голову. – Ты, Орлант! Еще одна подобная выходка и…!
– Мама, граф Орлант ни в чем не виноват, – жестко прервал гневную эскападу матери кронпринц, – а вот чьи таланты ядодела-самоучки мы сейчас с ним вынуждены употреблять, я бы хотел узнать, – он развернулся и внимательно посмотрел на одну из представленных им с Лисой новых фрейлин. Кисси, Мисси… имени он даже и не пытался запомнить, всё равно эти гадючки придумают друг дружке какие-нибудь ласковые клички, точно у домашних зверушек. – Ваш выход, леди, представьте, что сдаете экзамен в школе неблагородных девиц… Я буду указывать на блюда на столе, а вы называть, скажем так, неучтенные ингредиенты и их побочные действия… Мама, ты не вмешиваешься, – под конец своей речи припечатал наследник таким тоном, что Регина лишь кисло поморщилась.
– Ваше Высочество, – залепетала было довольно симпатичная, но на вкус Рина слишком хищная, брюнеточка, изображая святую невинность. А потом на миг лукаво подмигнула опешившему Ринэйрту, – это ведь такая… игра, да? А наказывать за игру не положено, раз вы сами так сказали…
– Кхм, – принц переглянулся с Раулем и, получив одобрительный кивок своего десницы, медленно растянул губы в поощрительной улыбке. – Игра, говорите, ну-ну… Тогда, поиграем, что вы скажете по поводу этих восхитительных корзиночек со взбитыми сливками… Чем они могут нас удивить?
Эйлис не вмешивалась в этот разговор, ей и так досталось с утра от Регины Вельтлант. И теперь молодая супруга наследника Короны мучительно переживала боль унижения. Если бы не теплая рука мужа, не выпускающая ее ладошку, не нежные поглаживания пальцев, не постоянная забота во всём, она бы ни минутой дольше не пробыла бы в этом страшном месте!
Только сейчас до маленькой Лисички стало доходить, что фееричное начало их супружеской жизни с Рином чуть не накрылось медным тазом ненависти, которую излучала Королева-«яжемать». Ненависти, тщательно маскируемой слащавой улыбочкой, двусмысленными восторгами и бесконечной вереницей ловушек, таких как незнание всех тонкостей придворного этикета, слишком простая одежда, чрезмерная близость к наследнику и даже рыжий цвет волос! Ловушек, в которые Эйли Дерхо попадала со всем своим старанием неискушенной провинциалки, а венценосная кобра, пользуясь своим положением, беззастенчиво обсуждала со стаей своих прихлебательниц. То, что ни одна из фрейлин, врученных ей в качестве подарка (!), НИКОГДА не войдет в ее близкий круг, принцесса решила для себя раз и навсегда. Об этом Эйлис в первую очередь скажет Дурынде, строившей ей глазки весь завтрак.
Её Рин… если и было то, что нивелировало все «прелести» вливания в королевскую семейку, это ее Мужчина. С той минуты, как они оба переступили порог резиденции, поднявшись рука об руку по высокой мраморной лестнице, он ни на минуту не отходил от нее. Даже в дамскую комнату сопровождал и ожидал неподалеку. Кроме этого, еще загодя, да начала утреннего чаепития, саморучно надел на нее несколько драгоценных артефактов, объяснив их действие – защита от ядов, ментальной и физической атаки и пр. нечаянностей. На ее законный вопрос «откуда дровишки?», этот любимый нахалюга отделывался головокружительными поцелуями и заГАДочными ухмылочками.
– … итак, в корзиночках у нас «сдуйся бюст», в канапе и во-о-он тех рогаликах с лимонным джемом «клыкастый привет»… хм, это когда из всех зубов, не выпавшими остаются только клыки? Рауль, нас здесь не любят! – принц глянул на чуток поперхнувшегося графа, уже подносящего ко рту свежайшую выпечку. – … в брауни – «ласковый язычок», – он покосился на сияющую девицу, которая в подтверждение обвела кончиком своего язычка неестественно рубиновый ротик, – видимо, остановить после него поток слов будет невозможно без кляпа. Идем дальше…, тьфу, грых! Скажите лучше сразу, тут хоть что безопасное есть? Или мне амулетами все перепроверять?!
– Печенье, – острый ноготок ярко-алого цвета тыкнул в сиротливо приютившуюся на самом краю корзиночку с постным печеньем, даже на вид особо несъедобным и черствым, как душа этой юной злоумышленницы. – Но его тоже не советую… Я его не готовила, а желающих вашу… эээмм… су-пру-гу, – наконец с трудом выдавила она в сторону тяжело вздохнувшей Лисички, – отр… откормить здесь полно.
Закончив экскурсию по кулинарным шедеврам из серии «угощенье для любимой невестушки», фрейлина кокетливо взмахнула ресничками и села на стул, сложив на коленках ручки. Ну, точно собачка, требующая кусочек вкусняшки за тщательно выполненный номер. Принц поежился, догадываясь, какой именно кусочек от него желает отхватить себе эта су… сударыня!
– И для кого ж вы так расстарались, мама, – ехидно протянул Рин сидевшей в оскорбленном молчании Королеве. – Можешь не отвечать, а твой «сюрприз на шесть персон» я тебе возвращаю. Не трать слова понапрасну, если я увижу хоть одну из этих… существ рядом с моей женой, то ближайший Храм непорочных…, – он покосился на шестерых «змеек», выдрессированно скалящихся в одинаково фальшивых улыбках, – …дев пополнится новыми сестрами-послушницами. Девушки, встали и ушли!
– Ты не смеешь приказывать моим фрейлинам, Ринэйрт! – Регина подалась вперед, впиваясь ногтями в скатерть, расшитую золотыми монограммами. – Я пока еще Королева Гориции, а ты…!
– А я могу отказаться от короны, мама, – тихо произнес пока еще принц, но это подействовало на женщину отрезвляюще. Она отпрянула от стола и села так прямо, как будто проглотила кусок льда. – Ты ведь не сомневаешься, что я так и поступлю, если с головы Эйлис упадет хотя бы один волосок… Мне и Эльта хватит.
– Рр… кх-кх… Рин, – шепот Регины был еле слышен, – ты… ты променяешь Королевство… меня… твой народ… на вот это вот… это… это…!
– Безусловно, мама, – без пафоса и колебаний тут же отозвался наследник и поцеловал тоненькое запястье ошарашенной до кончика своего… упс… хвоста Эйлис. Он хмыкнул насмешливо и встал из-за стола, привлекая к себе смущенную жену, – Кстати, познакомьтесь с еще одной ипостасью принцессы Эйлис Вельтлант, – он прижал любимую к себе, проведя по огненным волосам вдоль остренького ушка. – Прошу любить и не жаловаться!
Грохот упавшего стула и громкие оханья отмерших от потрясения фрейлин позволили принцу с женой и паре его друзей тихо покинуть гостиную, где на полу живописно растянулась потерявшая сознание Хозяйка Гориции. Быть может, впервые, непритворно упавшая в обморок.
***
– Мел, не злись, детка! – Рауль обнял обиженно молчащую Мелиссу, которая сразу же начала отпихивать его руки от себя. – Солнышко, милая моя, ты же уже можешь говорить, прекращай дуться!
– Сволочь сиятельная! Убери грыховы хваталки! – лексикон молодой женщины, воспитанной в суровых реалиях военного гарнизона из крайнего северного графства отличался особенной убедительностью. А для пущей мотивации ее коленка нацелилась на графское достоинство, желая превратить его в графские развалины. – Ты связал меня заклятьем немоты! На целых два часа!
– Котенок, всё для дела, ведь всё это было для того, чтобы ты ненароком не помешала Рину сыграть свою партию с Королевой, – мурлыкнул граф, падая искрящимся от веселья лицом в декольте супруги и издавая оттуда восторженные звуки вперемешку с качественными и количественными извинениями в виде нескромных ласк, отчего расстроенная Мелисса начала потихоньку сдавать оборону и передумывать бежать в Храм разводиться. – Обещаю, не применять к тебе секретные прием-м-м-ы… ум-м-м… без особой надобности… Мелли… я тебе сегодня уже говорил, какая ты у меня вся соблазнительная… вку-у-сная… сладкая… Ай! Ох, ты ж! За что!
– За испорченный завтрак! – выпалила графиня Орлант, а Рауль потрогал пальцем прокушенную губу. – Как наслушалась этих ужасов про еду, до сих пор не по себе. И вы с Рином туда же! Требую равноценную компенсацию! Иначе, Ваше Сиятельство, я пожалуюсь на тебя принцессе Эйлис! А так как я теперь ее единственная фрейлина, подруга, кстати, тоже, то быть тебе в двойной опале при Дворе!
– Не смеши меня, вымогательница! – Рауль сделал плавный шаг к Мелиссе, очень, очень кровожадно глядя на нее. – Прежде, чем ультиматумами разбрасываться, вспомни первое правило шантажа…
– К-к-какое пр-равил-ло, – у молодой женщины внезапно сел голос, когда она увидела перед собой не милого «Ру», не «моего котика», а убийственного, как закаленная мелицинская сталь, ликвидатора. – Т-ты чего, я больше так не буду! Честно! Перестань меня пугать!
Рауль одним прыжком оказался около Мелиссы и молниеносно взвалив ее на плечо.
– Требуемое не должно превышать плату за услуги наемного убийцы, – он легонько шлепнул по обтянутому тонкой шелковой тканью заду супруги и под ее возмущенные крики потащил жертву в пыточную под атласный балдахином и с ортопедическим основанием… Все же наказаниями он любил заниматься в комфортной обстановке. А завтрак Мелисса еще долго не будет вспоминать. Слово ликвидатора!
Глава 28.
– Ты обещал, старик, что устранишь наследника и расчистишь путь к трону и землям графа! – мелкая тварь, возомнившая себя лордом и по совместительству Его Светлость герцогом Офанаси, рвал на груди серебряное шитье и яростно потрясал в воздухе не по-мужски тощими ручонками, затянутыми в черные бархат камзола. – Я долго ждал, но…
– Но подождешь еще немного, Шарез, – старикашка нисколечко не устрашившись, прихлебнул целительного отвара из кружки, обмотанной полотенцем. Ему приходилось пить это горечь по нескольку раз в день, всё лишь ради того, чтобы дожить до дня своего триумфа и увидеть закат династии Вельтлантов. – В Королевстве уже объявлена дата торжественной церемонии. Молодожены выбрали один из самых больших столичных Храмов, будет толпа гостей…
– Не заговаривай мне зубы, развалина хитро. опая! – герцог в бешенстве скатился до прямых оскорблений, которые никогда не позволял высказывать равному по крови. По крови! Но не по титулу.
Старого хрыча за то, что ввязался в предыдущий заговор против отца нынешнего Правителя Гориции не лишили жизни только лишь потому, что к тому времени, как всех участников схватили, он умудрился отказаться от звания главы рода и полностью передать все полномочия старшему сыну, озабоченному шашнями и гульками семнадцатилетнему Хастушу Хаелотскому. За это ему полностью выжгли дар и на целые тридцать пять лет приставили к нему наблюдателей из Ковена, самонадеянно решив, что аристократишка сдохнет или от магического истощения, или наложит на себя руки. Однако старый аспид сидел под колодой и потихонечку, по одному человечку выбивал из когорты своих надзирателей, пока не осталось никого. Последним был Динон Вероэни. И пускай резерв его был пуст, но Дариуш Хаелотский заполнил этот внутренний сосуд единственным равнозначным по силе жизни заменителем – жаждой мести.
Шареза Офанаси просто дико выводило из себя осознание, что дряхлый, сморщенный от времени и ненависти паук словил его в паутину своих интриг, как какую-то глупую мошку, сыграв на его тщеславии и стремлении к вожделенной короне! И выбраться герцогу невредимым не оставалось возможным. Или идти до конца и быть коронованным, или Вельтланты не пожалеют и уничтожат весь его род.
– Если Ринэйрт не сдохнет сразу же после свадебного торжества, – Шарез склонился прямо к крючковатому, длинному носу Дариуша, который подергивался от сдерживаемого веселья, – Хаелотские первые сложат головы на плахе. Это я тебе обещаю, безумный старикашка!
***
В комнате Геомы царил просто идеальный хаос. Всё, что могло валяться не на своих местах, так и было раскидано: даже с зеркала свисали предметы дамского туалета, не предназначенные для выставления напоказ. А что говорить о выпотрошенных шкафе и комоде! Грых ногу сломит. Но, как ни странно, юная фрейлина весьма точно ориентировалась в этих завалах и не разрешала служанкам прибирать у себя, аргументируя тем, что так ей легче спрятать что-нибудь нелегальное на виду у грозной статс-фрейлины, регулярно проводящей обыски в вверенной ей стайке «змеек».
– Геша, давай собирайся шустрей! – Дульсинея подпрыгивала на одном месте от нетерпения. Отыскать свободный от одежды стул в этом беспорядке было практически невозможно. – Знаешь сколько мне стоило уговорить гвардейца провести нас к Лисе! Знаешь?!
– Дай подумать…, – Геома скептически осмотрела подругу, подмечая свежий засос на шее, тщательно, но неаккуратно запудренный, слегка перекосившуюся прическу, в которой не хватало пары шпилек, общий довольный вид «девушки из элиты»… и издевательски поцокала язычком, – пятнадцати минут? Или хватило пяти? По слухам, стражники приучены все вопросы решать по-быстрому…
Она увернулась от шлепка веером и не по-фрейлински громко расхохоталась.
– Иди ко мне, соблазнительница, прическу поправлю! – баронесса Аунтийская ухватилась за юбку Дуси и развернула ту спиной к себе. – Это тебе не по сеновалам вашим захолустным валяться. Это – Столица! А конкретнее – Королевский Двор, где каждая мелочь будет подмечена и истолкована не в твою пользу. Не вертись! Иначе приложу заклятьем, есть у меня одно, тетка научила. И, пожалуй, дам тебе шарфик, а то, вот это всё, – она пребольно тыкнула в багровеющий «пункт договора об оплате за услуги», – будет тут же известно Королевской Кобре.
– Ай, задушишь! – баронесса Дирхо недовольно подергала элегантный бантик на шее, чувствуя себя посмешищем. А этого она терпеть не могла, особенно от этой мясистой Аунтийской. Еще подругой называется! – Идем, идем скорее! Лиса недолго будет томиться без своего муженька, он с нее глаз не сводит!
– Скажи мне, Дусь, а как мы клятву верности Регине обойдем? – Геома нахмурила красивые бровки и в замешательстве постучала носочком туфельки по паркету. Ей вдруг нестерпимо захотелось почесать левую лопатку, на котором красовалась татуировка в виде змейки, обвитой вокруг лилии, нанесенная невидимыми чернилами и пока еще не закрепленная магией и кровью. – Ты же понимаешь, что служить двум Хозяйкам у нас не получится, а идти против Королевы…
– Как, как! – Дульсинея наклонилась к самому уху напарницы и зашептала свои соображения. – Если мы принесем клятву о непричинении вреда всему роду Вельтлант в лице Эйлис, а она уже вошла в их семейку, как только обменялась браслетами с Рином и провела с ним брачную ночь, то клятва верности Королеве станет… как бы это выразиться-то… вторичной. Потому что один представитель рода не может быть главнее всех его родичей… И мы сможем, в случае чего, предупредить Лису о готовящейся пакости, ведь так мы будем служить всему роду. Вот, если бы был жив архимаг Вероэни и успел бы закрепить метку Королевы силой, то Лисе мы были бы бесполезны. А так у нас есть шанс. Ковен уже проголосовал за выбранную кандидатуру, и времени до начала ритуала ровно два часа.
– А если не прокатит? – испуганно прошептала ей в ответ Геома. – А если откат от нарушения…
– Тогда остается один проверенный вариант, – чуть истерично захихикала провинциальная шулерша, – пальцы крестиком за спиной!
***
В спальне Их Королевских Величеств царила атмосфера паники. Дело в том, что Регина, перед лицом нового врага сняла эмбарго на выполнение супружеского долга, отменила сухой закон и, что само подозрительное, включила режим «пусика». Это значило, что Аустину уже поздно было предпринимать какие-либо попытки к бегству, поэтому он, не трепыхаясь и стараясь не подавать виду, что напуган энергичной женушкой до грыхов, обреченно кивал головой и вставлял не к месту одобрительные восклицания.
– Аусти! Как мне жи-и-ить дальш-ше! – Королева особенно едко заголосила, пришепетывая и изображая статую помирающей на лесной опушке нимфы в весьма легкомысленной «ночнушке», явно одолженной у одной из своих «змеек», по прикидкам загнанного в угол немаленького ложа монарха. Ибо Король за последние несколько лет уже успел свыкнуться с сорочками эксклюзивного производства от святых сестер из Обители непорочного зачатия по типу «сделано из мешковины с добавлением колючей проволоки». – Мой сы-ы-ы-ын! Моя кр-рови-ин-но-о-оу-у-уч-ч-чка-а-а, – голос Редж полосовал по нервам и стягивал кишки в тугой узел. – Поддался чарррам рыжей потаааскууухи! И хо-о-чет оставить нас с Горицией сиро-о-отами!
Этого Король стерпеть не мог, так как самолично приветствовал невестку и был очарован ее открытостью и неиспорченностью. Они с удовольствием проговорили положенные по этикету полчаса, обсудив цены на породистых орантийских лошадок, особенности кулачных боев северных стражей и заточку режущей кромки родовых кинжалов, которые могли, при умелом использовании, пробить даже зачарованный доспех. Если бы не Регина с ее ревностью и не толпа любопытных приближенных, то Эйлис даже готова была продемонстрировать Его Величеству свой клинок, любезно возвращенный Рином супруге после обряда и ежеутренне прикрепляемый к ножнам на бедре. Аустин бился в экстазе от выбора сына. Молча, мужественно и с внутренним чувством глубокого удовлетворения.
Поэтому Правитель Гориции принял на себя долг по защите чести и достоинства Лисички. Он с радостью узнал от сына, что маленькая плутишка в момент волнения не контролирует оборот, поэтому при знакомстве постарался сильно не шокировать принцессу. Но оставил за собой право провести ее по самым удивительным закоулкам Сокровищницы, чтобы самолично убедиться в ее двуипостасности.
– Ред-жи, – проворковал Аустин, прерывая стенания супруги, недвусмысленно потянув на себя одеяло, которым она размахивала, как боевым штандартом, – давай же отомстим этой коварной женщине, которая без раздумий рискнула связать свою судьбу с нашим единственным и неуловимым наследником.
– Как? – Королева ухватилась за ускользающее полотнище и поползла по направлению к мужу. Глаза ее сияли в предвкушении триумфа, ведь она таки перетянула… хм… переныла Короля на свою сторону. И теперь ее умненький, славненький, мужественький муж поможет ей справиться с ушастым несчастьем. – Как же мне ее нейтрализовать, пусичек мой рассудительный?
Регина и опомнится не успела, как вероломный супруг дернул ее на себя, скрутил ее же одеялом, подмял, навалившись для страховки немаленьким весом сверху, и схватил спрятанный под кроватью крохотный чайничек, который ему передали накануне две милые «змейки»-баронессы. Чем ему нравился чайный купаж «Ночь страсти», тем, что после первого же глотка вместо разухабистых ругательств вперемешку с проклятьями и угрозами лишить его королевской неприкосновенности, супруга обмякла, порозовела и попыталась стукнуть его своим лбом аккурат в переносицу. Но Аустин был на страже, предвидя побочку, поэтому сам хлебнув приворотного, со страстью, которой в их отношениях давно не наблюдалось, впился в приоткрытый рот Реджи.
Несколькими часами позже, когда действие напитка потихоньку начало ослабевать, неугомонная Королева Гориции вновь задала интересующий ее вопрос по устранению неудобной невестки. На что Король весьма благожелательно и капельку самодовольно ответил:
– Если ты ненавидишь, ты уже проиграла, – он ласково погладил утомленную женщину и легонько чмокнул ее в гордо задранный носик, – откажись от мести и живи своей жизнью, со мной. Подружись с Эйлис, и ты найдешь в ней дочь, о которой так мечтала, но которая у нас так и не родилась. Если мы потеряем ее, то потеряем сына. И ты потом никогда не сможешь простить себе этого. Ты прекрасная жена, мать и королева не только Гориции, но и моего сердца. И когда-нибудь наступит время передать власть и корону нашим детям, так начни уже сегодня, с себя самой. Девочке нужна самая лучшая поддержка, ведь она делает счастливым нашего Рина. И только ты сможешь защитить ее и наших внуков, которым править страной.
Естественно Королеву возмутили слова мужа, она попыталась возразить… и с ужасом поняла, что плачет. Не притворно, не по собственному велению, а так, как это делают тысячи женщин во всем необъятном мире, когда перестают строить из себя несгибаемых железных леди и позволяют мужчинам проявить заботу и взять решение проблем на себя.
Завтра будет новый день, и вряд ли Ее Величество резко изменится в лучшую сторону или прирастет безграничной любовью к Эйлис Вельтлант, но путь из тысячи шагов начинается с первого. И пусть этим шагом станет, для начала, великолепное свадебное платье на зависть всем. Ведь сомневаться в выборе сына, значит, демонстрировать подданным и соседям, что Королевское семейство не имеет вкуса. Но Вельтланты на то и монархи уже полтысячи лет, потому что, единожды выбрав путь, уже не сворачивают с него никогда.
