Текст книги "Отбор... или беги, Принц, беги! (СИ)"
Автор книги: Дим Цыбин
Соавторы: Лика Ясинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Глава 33.
Глаза молодой графини Орлант метались в поисках выхода по закрытым дверям и пустынным коридорам, соседствующим с восточной частью Дворца. Безликие статуи и пасторальные пейзажики на стенах не давали Мелиссе никаких подсказок. Мысленно она давно надавала себе оплеух за то, что выскользнула из покоев, отведенных им с Раулем по соседству с апартаментами Эйлис и Рина, приказав охране не сопровождать ее. И даже воспользовалась для этого малой родовой печатью мужа, которую он ей оставлял во время своих отлучек с кронпринцем.
– Мелька, не упорствуй, а то мы твой длинный язык вместе с твоими белобрысыми патлами…, – четыре «змейки» взяли в кольцо Мелиссу и уже минут пятнадцать угрожали ей всевозможными карами, от стрижки ее налысо до увода Рауля налево посредством приворота, если она не проведет их в закрытую от посторонних охранной магией часть Дворца, где молодые Высочества свили свое недоступное гнездышко, – это мы принцесске обещали не вредить, а тебя никто тут жалеть не будет! Соглашайся, деревенщина, а не то…
– И кто тут у нас такой храбрый, а? – в коридоре послышался парный перестук каблучков, и из-за поворота на скорости пиратского фрегата вырвались Геома с Дусей. – Вельма, Сангира, Торнилла и как там тебя… вечно твое имя приходится вспоминать… Ярмо… Дерьм…
– Ирмания Франческа Ольжора! – пухленькая, кудрявая барышня с гордым видом попыталась задрать голову и тут же взвизгнула, когда Геома со всего размаху ткнула ее в затянутое корсетом упитанное пузико. – Ай! Ты чего!
– И я говорю, полный «ай», Обжорка, – со своей стороны подкравшаяся Дульсинея зловредно ухмыльнулась и ущипнула самую неопасную из преступного квартета фрейлину за кругленькую щечку, – Кобра Регина наотрез запретила поварам тебя подкармливать, так ты решила у Эйлис на прокорм напроситься?
– Вовсе я и не напрашивалась, – обиженная такими гнусными предположениями тощей Дуси пышечка попыталась втянуть щеки и живот одновременно, но потерпела неудачу и лишь обзавелась нездоровым румянцем. Поэтому она, не раздумывая, ляпнула в сторону остальных, – это всё они!
Стоявшие рядом настороже «змейки» от слов сдобной предательницы тут же приняли независимый вид и потихоньку приготовились к бою: одна поигрывала тщательно заточенными, длинными ноготками, на которые наносила особый порошок, делающий их твердыми и острыми, как стекло; вторая, приготовила пару пакетиков с мирийскими жгучими специями, которые не раз выручали ее в кулуарных схватках с соперницами; третья поигрывала в руке тонкой, но очень прочной цепочкой-пояском, на конце которой болтался увесистый «коготь»-застежка. Вся троица выражала четкое намерение не отступать от намеченного плана проникновения на вожделенную заповедную территорию.
Но как же они вскорости бежали толпой обратно, оскальзываясь на мраморе начищенных полов, теряя туфли и истерично визжа! А вслед им несся злорадный смех троих победительниц и залихватское волчье подвывание, которое преследовало девиц вплоть до первого поста охраны. Кстати, черная тень, скачущая по стенам вдогонку, придавала невиданное ускорение стройным и не очень ножкам фрейлин, задравшим юбки и сверкающим весьма привлекательными чулочками.
– Геша, ну, ты им и задала! – утирая выступившие слезы, хихикала Мелисса, совсем недавно прочувствовавшая на своей собственной шкурке все прелести отчаяния загнанной в ловушку мышки. – И кто тебя научил таким фокусам? Невероятно, на минуту я и сама поверила в реальность этого фантома! Огромаднейший волчара, ух, я решила, это Лискина стража из «призрачных».
На этих словах Дуся с Геомой мельком переглянулись между собой и коварно улыбнулись в шестьдесят четыре зуба.
– Да, вы что! И вправду позвали «матерого» на подмогу! – Мелли чуть не сползла по стене от поразившего ее удивления, но быстренько взяла себя в руки и тыкнула указательным пальцем в сторону довольно скалящихся подружек. – А с этого места поподробнее!
– Это все наша Геша, у нее несомненный талант заводить знакомства со всем сторожевым составом Дворца, – слила свою напарницу по аферам баронесса Дирхо, за что заработала крайне осуждающий взгляд Аунтийской, – не пропускает ни одной юбки, то есть военной формы. Ой, не злись, Геш, хочешь, перечислю всех твоих пассий только за этот месяц? Хотя… у меня и пальцев на руках не хватит! А ты не смотри так осуждающе на нее, Мелька, наша милость Аунтийская с ними не переходит в горизонтальные отношения, все гораздо хуже! Она вбила себе в голову, что сможет из лейтенанта королевской гвардии вырастить себе супруга-главнокомандующего всея горицийской армии!
– Ах, ты сплетница! Я тебе свою сердечную тайну доверила, а ты! – от злости Геома даже несколько раз икнула.
– Ой, помолчала бы, какая тайна, если ты каждому нашему охраннику глазки строишь, – закатила глаза к потолку Дуся, – а они сбегают от тебя, как грых от ладана, стоит им узнать твои далеко идущие планы. Одни «призраки» не ведутся и готовы за тобой хвостом тягаться. Видимо, размеры твоего главного достоинства их настолько впечатлили, что северные почитают тебя за богиню плодородия… у них такие же…, – баронесса Дирхо показала на себе выдающиеся формы заклятой подруги, – а вот бедолага Исхарчик тебя избегает, сегодня должен был дежурить с утра у нас на этаже, но его старший сказал, что парень поменялся сменами. Ты умудрилась даже такого шепелявого тихоню спугнуть.
– Кого-кого? Шепелявого гвардейца? Сменами поменялся? – внезапно Мелисса, которая умудрялась регулярно подслушивать разговоры принца со своим мужем и была в курсе их планов, вся подобралась, как кошка, готовая ухватить замешкавшегося воробья, расчирикавшегося и позабывшего об элементарной осторожности, и ласково так промурлыкала, беря обеих фрейлин под локотки. – Девочки, а не хотите ли вкусно позавтракать в тесном девичьем кругу? Только предупреждаю сразу, вон за теми дальними колоннами идёте за мной след в след, и Боги вас упаси, наступить не на ту плиточку на полу…
***
Регина Вельтлант Горицийская с утра чувствовала себя не в своей тарелке. И даже не в чашке ароматного чая. Не в вазе, в которой она любовно составила очередную композицию под кодовым цветочным названием «Коварство и любовь. Или как воспитать невестку». Проще, конечно, приручить единорога, но сдаваться Ее Величеству было зазорно. Это как пустить лису в курятник и самой же вручить ей ключи от него. А эта рыжая рада стараться! Слишком любит Ринэйрта, слишком увлечена артефактными цацками Аустина, слишком дружелюбна с охраной, слишком приветлива с придворными… И только с нею Эйлис была вежливо-отстраненной. А маму принца это очень задевало!
– … и тут я ее подвожу к жемчужине моей коллекции! – восторженно вещал Король, неприлично размахивая в воздухе золотыми столовыми приборами. – И эта девочка, представляешь, Реджи, с закрытыми глазами определяет, в какой из ловушек заключена Душа Мира! Редж, ты меня слушаешь? Ау, дорогая, приём, приём, твой Аусти изволит рассказать тебе про нашу доченьку…
– Доченьку, говориш-шь, – Регина очень плавно поставила чашечку на блюдечко, блюдечко на вышитую салфеточку, и впилась в мужа полыхающим негодованием взглядом, – и когда эта … девица стала нам дочерью?!
– С тех пор, когда Ринэйрт стал о ней заботиться, как настоящий мужчина, а она о нем, как любящая жена, – излишне спокойно произнес Аустин и начал демонстративно намазывать лимонный джем на сэндвич с огурцом, не отводя глаз от помрачневшей супруги, – я и признал ее своей названной дочерью. Лучше ты, Реджи, расскажи-ка мне о своих успехах в покорении неприступной крепости под названием Эйлис Вельтлант.
– Ну-у, – Королева запнулась и, зачерпнув ложечкой малиновое суфле, начала отстраненно размешивать его в остывшем чае, – мы договорились… договорились мы…, что… доченька… все же примерит свадебное платье, но все украшения с него поснимают, а шлейф укоротят в шесть раз.
– Ого, – Король откусил от своего бутерброда кусочек и, сморщившись, протолкнул его в горло большим глотком горячего кофе, – какая га… рмония у вас воцарилась в отношениях, – он бросил остатки своего кулинарного экспромта на тарелку и придвинул к себе блюдо с пирожками, которые поклялся никогда больше не есть, не сумев застегнуть с утра свой любимый камзол на своем же любимом раскормленном прессе, – а что насчет присутствия принцессы на всех твоих бесчисленных приемах и выездах?
– Тут она категорически против, – погрустнела Регина, задумчиво отпивая мутную жижу из чашки и тут же выпучивая свои большие глаза, – вот же, гры… амотная растет супруга у нашего Рина! Беспокоится о моей и своей безопасности, говорит, что в Столице нельзя ее обеспечить, пока Рин с Раулем не прекратят свои аудиторские проверки и не составят нам компанию. Кстати, Аусти, не кажется тебе, что-то мальчишек заносит в последнее время. Я считаю, что проводить все дни в инспекциях по столичным гильдиям и мотаться по провинциям перед собственной свадьбой, это как-то фу!
– О, Редж, пусть парни еще немного почувствуют себя свободными, – Король легкомысленно отмахнулся от подозрений супруги, – а потом у Рина начнутся заговоры, дети, снова заговоры, дипломатические визиты, еще дети, фаворит… ки ему не светят, так что он целиком и полностью достанется в нежные ручки Эйлис…
Регина, до этого уже достигшая определенного спокойствия, подхватилась и немигающим взглядом припечатала расслабившегося монарха к стулу.
– До-оро-о-огой, – пропела она самым нежным голоском, отчего волоски на руках у Короля вздыбились, а левое веко непроизвольно задергалось, – я чего-то не зна-а-аю?
В этот момент Аустин проклял свою недальновидность вместе со словесным недержанием и начал решать, что из ранее сказанного про невестку можно отдать на откуп Регине: про заговор лучше промолчать во избежание ее вмешательства, дипломатические визиты невозможны из-за высылки всех иностранных шпионов на исторические родины…
– Любимая! – Король рванул в сторону не ожидавшей от него такой прыти супруги и пал на одно колено, протягивая к ней руки. – Ты только не волнуйся, Реджинька! В твоем возрасте это чревато…, – на возмущенное фырканье Королевы он не обратил внимание и продолжил свою пламенную речь, – я знаю, что ты считаешь себя еще слишком юной для такого испытания…, – Аустин получил полный негодования взгляд, – крепись, драгоценная моя! Ты скоро станешь бабушкой!
И, быстренько чмокнув парализованную новостью жену в щечку, венценосный мальчик пятидесяти с лишним лет вприпрыжку ускакал из гостиной. На очередной военный, а оттого закрытый мальчишн… Совет!
Глава 34.
На глазах у слегка изумленных охранников вышедшие из покоев Эйлис фрейлины, взявшись за ручки, начали подпрыгивать и пищать от переполнявших их эмоций. Зрелище грозило нарушением всех светских приличий, если бы, кроме «призрачных», проявивших себя в человеческом обличье, в этом крыле Дворца были бы посторонние. А так оба слившихся со стеной телохранителя пытались сохранить остатки суровости на лицах и не сломать глаза, следя за плавным перемещением в пространстве округлостей Геомы. Явно сегодня вечером в казарме будет очередное выяснение, кому заступать в смену «змеек». Но «матерые» уже давно подмяли под себя всех гвардейцев Короля, считая баронессу Аунтийскую своим первоочередным объектом для обеспечения безопасности, после принца с женой.
А вот Дульсинею им пришлось оставить на откуп одному странному лейтенантику, который вроде и не задирался с «волками», как остальные, но веяло от него скрытой угрозой. И северяне, при всем своем обычном наплевательском отношении к королевской страже, не решались цеплять этого чернявого молчуна.
Но вот уже сутки, как молодой офицер отлеживался в полубеспамятстве на своей койке, трясясь в горячечном ознобе и не подпуская к себе лекаря. Охранники хотели было рассказать Ринэйрту об этой странности, но, когда дело доходило до разговора, в их головах что-то туманилось, и слова вылетали совсем о других вещах: донесения с постов наблюдения, подозрения и факты о приближенных Двора, отчеты по охраняемым персонам… Но ни слова про гвардейца, сгорающего от необъяснимой лихорадки.
– Ах, какой это мужчина! – щебетала взволнованная Геша, отчего ее грудь волнительно вздымалась, повышая давление у северян. Но очарованная графом Орлантом фрейлина не обращала внимание на «призраков», что немного примиряло Дусю с фактом их явного безразличия к ее внешности. – Так всё внимательно выслушал! И смотрел без усмешки… Повезло этой белобрысой крыске с мужем… Может, и нам с тобой сбежать из Дворца? А вдруг, где-то по дорогам Гориции принц соседней страны инкогнито скачет на белом…
– … единороге, Геша! И за хвостик волочит за собой тушку убитого дракона, – фыркнула более прагматичная Дульсинея, обдумывая их недавний допрос, а в этом она почти не сомневалась, устроенный под видом завтрака бастардом Раулем. – Вероятность встретить холостого принца в Гориции равна вероятности увидеть живого рогатого коня или крылатую ящерицу размером с корабль! Очнись, дурочка романтичная, ты хоть понимаешь, как ловко нас Мелька сделала? Мы же теперь точно между двух огней! С одной стороны, присяга на верность Регине, с другой – Лисе… а с учетом того, что твой Исхар может оказаться злодеем-заговорщиком… ой, всё-ё-ё, Геш, можешь сразу забыть о шашнях с кем-либо. Этот котяра, который принцев десница, теперь с нас своих бесстыжих глаз не спустит!
– Ай, и пусть не спускает! – легкомысленно отмахнулась Геома, поправляя лиф и повиливая бедрами, как будто нарочно рисуясь перед артефактами-следилками, наверняка понатыканными ликвидатором-параноиком по всем помещениям резиденции. – Мне нечего скрывать, пусть кусает локти, что такое сокровище, как я, ему не светит. А его стиральная доска пусть тоже позлится, нечего было нас так подставлять. И мы ее еще спасали от этих кобр!
– Ага, спасали! – баронесса Дирхо уже ни в чем сейчас не была уверена. – Скорее, Мелисса все это грамотно подстроила! И где только эта шлёндра научилась такому?
– Подобралась парочка на нашу голову, – горестно шмыгнула хорошеньким носиком Аунтийская, – рыжий котяра и белобрысая крыска! И что теперь? Велено вести себя, как ни в чем не бывало. А как это, а? Если я теперь в каждой роже вижу лиходеев?
– Как-как, – передразнила подругу Дуся, – да, запросто! Если хочешь по-настоящему глянуть на злодейские хари, то пора, Гешка, соглашаться на предложение лорда Мирана и заняться пополнением наших с тобой золото-алмазных запасов! Помнишь, как этот старый сыч нам предложение в подпольных играх поучаствовать делал? Идем к нему!
– И то хлебушек, Дусёна, – алчно облизала губки Геома, предвкушая большой куш, – пора голодным девушкам пообщипать жирных гусей!
– Фи, ваша милость, – засмеялась Дульсинея, пихая в фигуристый бок свою напарницу, – право слово, и откуда вам знать, как гусей щипают? Может, вы мне не все достоверно рассказали о своем происхождении? Признавайся, Аунтийская, кто из твоих хваленых предков по селянкам прогулялся?…
***
Из кареты, подъехавшей в городском особняку графа Дерхо в Столице, вышла высокая, стройная женщина, чье лицо скрывал глубокий капюшон накинутого на плечи темного дорожного плаща. Протянутую руку лакея она проигнорировала, легко сбежав по лесенке и торопливо направившись внутрь гостеприимно распахнутых дверей двухэтажного большого дома, на ходу скидывая плащ на руки изумленной прислуге, которая вышла в просторный холл встречать гостью Его Сиятельства. Сам граф с утра пропадал во Дворце, поручив приезжую своему управляющему.
Приземистый толстячок с любезной улыбкой яркостью в сто магшаров вежливо поклонился Шейне и, лепеча положенные приветствия, провел ее в выделенные от щедрот Эльтийского комнаты. Волчица была слегка поражена таким приемом, потому что увиденные апартаменты несомненно сбили с нее немного воинственный настрой и заставили призадуматься, а стоит ли с порога обвинять Снежного Барса в гибели ее сыновей. Или всё же вызов на поединок следует отложить. Пока она не выполнит просьбу шамана…
Женщина, прикрыв глаза от вновь прорвавшегося сквозь сердце горя, решила взять небольшую паузу и привести себя с дороги в порядок. Она неслась в Торторену во весь опор, меняя лошадей на постоялых дворах, которых ей специально подбирали заранее оповещенные магическими вестниками люди. Только недалеко от Столицы она пересела в наемный экипаж. Потому, как не всякая животинка готова везти на себе перевертыша. И в особенности, перевертыша, едва контролирующего свой оборот. Как же ей хотелось перекинуться, встать на четыре лапы, за пару дней покрыть всё расстояние, допрыгнуть до горла Эруана и… Янтарные глаза волчицы налились алым цветом.
– Миледи, прикажете разобрать ваши вещи, – тоненький, почти детский голосок молоденькой служаночки, мнущейся в дверях и не решающейся войти, выдернул Шейну Артэ из состояния кипящей ярости и позволил ей через краткий миг ответить вполне человеческим голосом, лишь слегка грассируя.
– Р-разбир-рай, – она посторонилась, чтобы дать лакею возможность внести ее небольшой кофр со сменой белья и одежды, который ей вручила сестра, оставшаяся вместе с младшим сыном в ее доме в Эльте. – Было бы что…
Но девочка уже суетилась возле шкафа, аккуратно разглаживая на вешалках пару платьев, раскладывая чулки и дамские аксессуары по полочкам. На это действительно ушло немного времени. После чего малышка с серьезным видом поинтересовалась, готовить ли миледи ванну или подать легкие закуски.
– Лучше скажи, когда граф соизволит вернуться домой, – не особо церемонясь, перебила горничную волчица, вогнав девушку в краску такой фамильярностью. – Он разве не предупредил, когда объявится?
– Миледи Артэ, – прошептала служанка, присаживаясь от неуверенности в неуклюжем реверансе, – Его Сиятельство не отчитывается перед слугами. Но господин управляющий обязательно вам сообщит заранее о его возвращении. А пока позвольте я всё же помогу вам освежиться с дороги…
Пришлось гостье следовать за горничной в ванную и час бултыхаться в ароматной пене, куда догадливая малышка накапала из флакончика ее любимое масло с хвойным ароматом. И от этой незамысловатой заботы совершенно незнакомой девочки уставшая от давящей внутри пустоты женщина начала понемногу отогреваться.
Снежный Барс прибыл только к вечеру, когда взвинченная Шейна уже успела обследовать весь особняк сверху до низу, припугнуть улыбчивого управляющего, подружиться с Ритой, маленькой служаночкой, несколько раз перекусить и наконец в угрюмом ожидании притулиться в огромном кресле графской библиотеки.
Туда ее категорически не пускал мэтр Ловрен, пришлось ей даже продемонстрировать полутрансформацию рук, на которых к вящему ужасу управляющего отросли немаленькие когти. И теперь, перед жарко пылающим камином, свернувшись калачиком, грозная волчица клана Вьюжных тихонько посапывала на глазах у прибалдевшего Эруана. Вот что значит грамотно рассчитать время приезда гостей!
– Убью, – приоткрыла один глаз Шейна, обжегши графа расплавленным янтарем ненависти, – руки уберите!
– Не вопрос, – Эруан убрал ладони, которыми удерживал на своих коленях крепко спящую волчицу, и та с тихим воплем сверзилась на ковер. – Желание миледи для меня закон.
И вовсе он не издевался, мнение женщин он никогда не игнорировал, к этому его приучила сначала жена, а потом и рыжуля Эйли. А вот хамоватость и фамильярность терпеть не мог. Оттого и решил проучить агрессивную нахалку.
– Чего еще изволите, леди Артэ, чаю, вина? Книг я вижу вы не тронули… может, поужинаете со мной, – Барс с кривоватой улыбкой подал прожигающей его взглядом Шейне руку, которую она с недоверием взяла и тут же оказалась на ногах, не успев даже опомниться. – Буду рад, если вы свои претензии, Шейна, выскажете позже… в более располагающей к откровениям обстановке.
И так это прозвучало из его уст, что женщина заалела до кончиков своих ушек и смогла лишь кивнуть. Граф, несмотря на его любезную улыбку, вовсе не предлагал, а приказывал. И на сталь, прозвучавшую в его голосе, где-то сладко отозвалось вдоль позвоночника. Волки всегда признавали лишь право сильнейшего. А Эруан, несомненно, был куда опаснее ее.
«– Что ж, не получилось взять Эльтийского на слабо, возьмем исконно женским,» – с очаровательнейшей улыбкой, вызвавшей у лорда Дерхо блеск интереса в глазах, хищница с янтарными глазами покорно последовала за мужчиной, которого уже точно вознамерилась отправить за Грань. А пока… пока можно и поиграть в овечку в волчьей шкуре.
***
– Ваше Святейшество, все ли у нас готово к церемонии, – Регина провела тонкими пальцами по лакированной спинке скамьи темного дерева, которые стояли тесными рядами в главном столичном Храме Торторены. – Надеюсь и хор, и служки, и все остальные выучили регламент, который я прислала? В ритуал необходимо внести важные изменения… видите ли, он не должен продлиться более полутора часов. Тем более, что молодожены уже скрепили свои клятвы и давно считаются мужем и женой…
– Ваше Величество, позвольте мне от лица Единого самому решать, насколько выдержанной должно стать таинство соединения единственного наследника престола Гориции с его избранной, – по меркам Королевства Его Преосвященство был до безобразия молод, хорошо владел языком и мог даже Королеву мягко поставить на место. От этого она приходила одновременно и в восхищение – каков гад! – и в тихое раздражение – был бы постарше и не таким праведным… – И в отношении приготовлений… считайте моих скромных служителей Единого таким же воинством, только несущим не войны и разрушения, а свет и добродетель. Со своей стороны, обещаю четко прислушиваться к настроению молодых, как главных участников мероприятия.
«– Вот же жучила лицемерный!» – подумала про себя Регина, благодушно скалясь главному божьему служке и преклоняя голову.
«– Вот же стерва настырная!» – мягко до приторности улыбался Святой отец Антонис, сложив пальцы щепотью и освящая охранительным знаком горделивое чело своей венценосной прихожанки.
«– Его грыхова Светлость, коротышка Офанаси, будет безмерно счастлив узнать, что его планы не нарушатся Королевской Коброй», – выдохнул в уголке за алтарем неприметный храмовый прислужник, радуясь, что сегодня пополнит свой кошель, предоставив герцогу гарантии успешного субботнего переворота.
