Текст книги "Отбор... или беги, Принц, беги! (СИ)"
Автор книги: Дим Цыбин
Соавторы: Лика Ясинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
Глава 31.
Палевая-дымчатая волчица была издалека видна на снегу. Она лежала без движения вторые сутки, изредка поднимая большую лобастую голову и тихонечко подвывая. Но к концу второго дня сил на это у нее уже не осталось. Как и желания жить. Темный круг из догоревших до основания огромных бревен очерчивал место погребального костра, с которого за Грань проводили троих «призраков».
После того, как дознаватели и некроманты безуспешно попытались добыть от убитых информацию, их тела переправили в Эльт, а оттуда в Северные пределы.
Высокий, сухощавый старик, с полностью белыми, как снег волосами, неслышно подошел к убитой горем матери. Она потеряла двоих старших сыновей и теперь молча умирала, не подпуская к себе никого. Но Сейвар не мог позволить Шейне погибнуть в начинающейся снежной метели, которая еще только подкрадывалась резкими порывами ледяного ветра, да кружила колючими снежинками, осыпаясь на густой мех волчицы-перевёртыша.
– Девочка, твои сыновья нашли свой путь за Гранью и вскоре смогут переродиться, а ты рано сдалась, – шаман говорил негромко, нараспев, и с удовлетворением заметил, как волчица дернула ухом, злясь на него. Уж лучше хотя б такая реакция, чем безраздельная опустошенность, после которой остается лишь никчемная оболочка, не способная вновь разжечь жизненную искру внутри себя. – Поднимайся. Пришло время «серых теней» помочь людям. Ты же знаешь, долги нужно отдавать.
Он еще долго рассказывал Шейне по Эльтийских, которые в незапамятные времена дали пристанище стае перевертышей на своих землях и приняли их под свою защиту, чтобы гонимые ото всюду, малочисленные волки смогли обрести долгожданный приют. О долге крови, о маленькой рыжеволосой девочке, о божестве, последователи которого несут с собой иссушающую погибель…
Но время шло, а волчица так и оставалась неподвижной, засыпаемой белоснежным саваном метели.
Старый шаман с досадой поморщился, оставалось в его запасах не так много средств, чтобы пробудить мать от уныния и вернуть ее душе надежду.
Но тут в отдалении послышался истошный визг, отрывистый лай, затем тонкое, жалобное повизгивание… и волчица, не раздумывая сорвалась с места. Затекшие от долгой лежки мышцы начала сводить судорога, но мощные лапы вспарывали наметанные непогодой глубокие сугробы, а сильное тело неслось к тому единственному, еще глупому и бесполезному для стаи существу, которое осталось о ее некогда большой семьи.
Мелкий черный волчонок, решивший самостоятельно отыскать пропавшую родительницу и напоровшийся боком на острый обломок ветки, засыпанной снегом и оттого незамеченный им, вяло трепыхался, загребая лапками и отчаянно подвывал. Смешной и неуклюжий, он был аккуратно оттащен за загривок своей матерью, вылизан и шлепком отправлен в направлении дома.
Старик, застывший на прогалине, долго взирал во след удаляющейся Шейне, зная наверняка, что она выполнит его поручение. После того, как очнулся от раздумий, Сейвар широко развел руки и зашептал древние, как сама земля Пределов, слова. Через несколько минут на поляне, где некогда проводился ритуал, не осталось никаких следов. Набросив на это место заклинание отвода глаз, шаман неторопливо побрел в свой стан. Ему нужно было заглянуть в колодец духов, чтобы убедиться, что с маленькой Лисой все хорошо и что Эруан передал ей от него весточку. А вот какой подарок ждет графа Эльтийского духи ему предсказали уже давно.
***
После ухода отца из их с Рином покоев, Эйлис в беспокойстве металась по роскошным комнатам, не находя себе места. И только появление мужа вернуло ей хорошее настроение, и она решилась озвучить ему свою просьбу.
– Рин, подари мне Академию магии, – Лисичка приподнялась на цыпочки и потянулась за поцелуем к замершему в замешательстве младшему Вельтланту.
– Эйли, это ты сейчас так нескромно пошутила или всё из-за него, – принц притянул любимую к себе, развернул спиной и положил обе ладони на ее абсолютно еще плоский животик, – как там говорится, у каждой беременной свои необычные хотелки…
– Не угадал, – Эйлис не пожелала оставаться в таком, хоть и весьма приятном, но зависимом положении, и развернулась к супругу. – Ты же первый и единственный наследник, тебе отец не откажет. А мне-то всего и надо…
– Мне уже начинать переживать? – мужчина ласково провел по напряженным плечикам и, не удержавшись, подарил Лисе легкий поцелуй. Он готов был осыпать этими аргументами ее хоть весь вечер, пока она не придумает что-нибудь менее грандиозное. Всё же, Академия была собственностью всего Королевства… – Лисенок, а вот тебе так заводиться нельзя, ты же будущая мать наших детей! Понял, сам дурак! Это мне надо переживать, а ты у нас уже все решила за… троих…
– Ринэйрт Мирт Кайст Вельтлант, прекрати оттачивать на мне свои дипломатические увертки! – Лиса притопнула ножкой и постаралась принять самый суровый вид. Но неугомонный пушистый предатель так и норовил обвиться вокруг ног мужа, а ушки… ушки мечтали, чтобы их приласкала теплая ладонь Рина. Принцесса смешливо фыркнула и под разочарованным взглядом наследника взяла под контроль вторую сущность. – Выслушай и не перебивай! Сейчас в Академию не принимают девушек. Вот, совсем! Я прошу тебя переговорить с королем, чтобы он издал приказ о создании в Академмаге отделения, на котором смогут учиться не только парни, но и девчонки. Любых сословий!
Все это Лиса выпалила на одном дыхании и только после этого позволила Рину усадить себя к нему на колени в кресло и обнять.
– И что мой Рыжик собрался изучать на этом сборном факультете? – серьезное выражение лица принц удерживал с трудом, представляя свою покруглевшую супругу через пару месяцев на тренировочном полигоне или у некромантов в лаборатории. – Девчонок же не просто так не берут в адепты. Ваш удел, милая леди, быть хозяйкой моего дома и сердца, – решил подсластить пилюлю Рин, предчувствуя приближающуюся семейную драму. – Эйли, у тебя скоро и так появится масса хлопот с…
– Для начала это будет научно-исследовательское отделение, куда будут принимать студентов, которые уже закончили другие учебные заведения, например, таких, как я, – Лисичка гордо задрала вверх подбородок, чем и воспользовался коварнейший из мужчин, – … м-мы… мы будем изучать Северные пределы… Рин, прекрати… это очень важно для меня! м-м-м… Южные урочища… ты невозможен, но продолжай… древние традиции… и ушко правое не забудь… оооу… и ментальные практики…
– Женщина! Может мне проще какой-нибудь фруктик экзотический раздобыть, эльфийских прозрачных яблочек или морских орешков, солененьких, – Рин сделал очередную попытку увильнуть, уже чётко зная, что рыженькая хищница не выпустит его из своих лапок, пока не добьётся желаемого, – разве ты не можешь быть, как всё, в твоем положении?
– Рин, это ты меня довел до этого «положения», и как супруг, ответственный за ту, которую обраслетил, смирись и молча кивни в знак согласия!
– Да, понял я уже, это ты мне так мстишь за то, что не сделал тебе подарок на свадьбу! – он с иронией посмотрел в зеленые глаза Лисички, полные такого беспредельного ожидания и надежды, что через мгновение продолжил с искренним энтузиазмом влюбленного мужчины, – Согласен! Умммм… такая горячая благодарность мне весьма по нраву… Но соглашаюсь с одним условием: сначала наследник, а потом уже любая своя научно-популярная деятельность.
Лисичка торжествующе рассмеялась и закивала головой. Она была уверена, что обещание ее щедрое Высочество сдержит. Она поторопилась спрыгнуть с колен Рина, да, не тут-то было!
– Жена моя, а кем ты себя видишь на факультете? Знаю, что закончила ты свой пансионат на отлично, но Академия – это совсем иной уровень, – он легонько чмокнул Лису в кончик носа, – я предполагал, что тебя заинтересует артефакторика, ведь ты с таким интересом сходила на экскурсию вместе с папой в его Хран, что даже мама выставила ему претензии. По ее единственному верному мнению, будущая Королева Гориции не имеет права интересоваться ничем, кроме украшений, цветочков и нарядов.
– Я буду учиться, заочно, – медленно подбирая слова, Лиса шла по хрупкому льду рассуждений, чутко отлавливая каждую эмоцию мужа, – и после сдачи всех экзаменов, останусь на факультете в качестве куратора. По этике.
– Ага, будешь возиться с жалобщицами, которые буду прибегать к тебе, лить слезки и пытаться доказать, что они не хуже мужчин могут заниматься исследованиями? – принц скептически хмыкнул. – Лиска, ни одна знатная семья не позволит своим дочерям даже на метр подойти к воротам Академии…
– Наберем девушек, которым нечего терять, – отмахнулась Эйлис, вспоминая своих знакомых, среди которых было достаточно леди, которым приходилось скрывать, что они гораздо образованнее и смышлёнее своих братьев, мужей и прочих родственничков. – Выделим стипендию…
– А там и глядишь, все студенточки в течение года повыскакивают замуж за боевиков, целителей и некромантов, а факультет лишится своей главной особенности, – рассмеялся Рин, – балласта из бесхозных девиц. Не, ну, что ты возмущаешься, Лисенок, умная жена – горе в семье! Это не мамины, это папины слова. А папе я верю больше, у него знаешь какой опыт с моей мамулей! Давай для начала переговорим с Королем. Хочешь учиться, я не против. Самых лучших наставников тебе приглашу. А пока расскажи мне, зачем приходил граф Эруан. Твой отец на последнем совете выглядел озадаченным и не захотел при всех поделиться своими мыслями.
– Папа, – Лиса на минутку задумалась, перебирая пальчиками отросшие до плеч тёмные волосы мужа, – он принес мне от Сейвара, шамана северных, одну непонятную штуковину.
Эйлис приподняла край платья, пытаясь добраться до ножен с кинжалом на бедре, с которым не расставалась днем. Но узкая юбка не поддавалась, зато глаза Рина при каждом ее рывке становились все больше. Наконец, Лисичка взмолилась о помощи и была вынуждена в нетерпении ожидать, пока супруг перестанет возиться с креплением и отдаст ей клинок.
– Любимая, может я зря просил тебя носить с собой оружие, – ласковые поглаживания по бедру настраивали Рина на игривый лад, но Эйлис была непреклонна и легонько шлепнула по пальцам. – Решительная, воинственная и неприступная – мечта, а не супруга, – притворно глубоко завздыхал принц, пока Лиса, подцепив только ей понятный выступ на рукояти, аккуратно ноготками вытягивала из ее навершия… тонкую, костяную иглу, исчерченную неизвестными рунами.
– Эйли, положи ЭТО на столик, – Рин сбросил с себя шутливое настроение и осторожно поставил жену на ноги, – граф передал тебе непроверенный нашей службой безопасности артефакт?
Кронпринц был взбешен таким самоуправством Эльтийского и готов был даже лично побеседовать с ним в дознавательском кабинете. Но его защитные амулеты молчали, никак не реагируя на шип, магия родового перстня не проявляла агрессии… Что ж, будем считать, что Его Сиятельство не посмеет причинить неприятности своей дочери и зятю.
Покрутив в руках костяную шпильку, Ринэйрт попросил у Эйли разрешения осмотреть еще раз родовой кинжал Дерхо. Странно, но рукоять была цельной и никакого отверстия для шипа не было и в помине. Однако, прикладывая острый конец иглы к рукояти, он сам видел, как она прорастает внутрь и остается в ней. Кстати, достать иглу могла только Эйлис, как бы ни пытался Рин проделать то же самое, у него ничего не выходило.
– Отлично, Лисенок! – отложив кинжал, улыбнулся он своей любимой женщине. – Вот тебе, моя умница, первое задание. Поищи в нашей библиотеке любое упоминание об этом предмете. Хранитель поможет тебе отыскать нужные книги и свитки. Браслет, – принц погладил предплечье Эйлис, – открывает перед тобой любые двери этого Дворца. Но потренироваться ты можешь… на двери нашей спальне.
С этими словами Рин подхватил смеющуюся жену на руки и, шепча ей на ушко всякие нескромности, понес отрабатывать взлом зачарованных помещений.
Глава 32.
Лиса чутко прислушивалась к мерному дыханию Рина, который беззаботно раскинулся на широком ложе, прираскрывшись и являя молодой жене весьма неплохой простор для изучения мужской анатомии. Но, как бы она не была влюблена в каждую черточку, каждый миллиметр этого сильного, надежного тела, как бы не срывало у нее контроль от умелых ласк любимого, сейчас у Эйлис было несколько часов до сна, чтобы поразмышлять над ситуацией, в которую они все угодили.
Она с пеленок знала, что отец всегда был с ней честен, и в недавнем разговоре прямо указал, что жить им с принцем осталось четыре дня. В относительном покое. Потому что на субботу у молодоженов по расписанию намечается государственный переворот с итоговой сменой династии.
Эйлис в тот самый момент не упала в обморок лишь только потому, что рассказ графа выглядел абсолютно фантастичным.
А еще эта шпилька-игла… не давала покоя и так и манила вновь взять ее в руки.
Лисичка осторожно высвободилась из-под руки Рина и неслышно прихватила с собой кинжал, который на ночь оставляла рядом с кроватью. Замотавшись в ставший уже своим халат мужа и поддерживая на весу волочащиеся полы, она на цыпочках метнулась в смежную комнату, плотно притворив за собой дверь.
– И что же ты такое, и с чем тебя едят, – прошептала Эйлис, вытягивая заостренную штучку из основания рукояти кинжала. Руны под пальцами были слегка выпуклыми, но практически не читаемы в слабом свете магических шаров. – А если так… Ой, мамочки!
Острие иглы, по которому скользнул указательный палец принцессы, торкнулось в подушечку, на которой сразу же набухла ярко-алая капля крови. И не успела Лиса отнять вредную занозу, как кровь втянулась в шпильку, а еле видимые руны засияли мертвенно-белым сиянием. И тут же молодую женщину накрыло жаркой волной удушливого южного ветра, а на губах она почувствовала сухие песчинки, больно покалывающие пересохший, потрескавшийся от зноя рот. Глаза ослепило полуденное солнце, беспощадно иссушающее все вокруг…Эйли закричала, но из ее горла послышался едва уловимый хрип. А дальше ее сознание унеслось в темноту.
***
– Отец, помоги мне! – юноша в форме королевских гвардейцев стоял на коленях рядом с одним из лучей пентаграммы, начертанной на пыльном полу древней постройки. – Сын твой просит о милости! Освободи меня!
Лиса попятилась, натыкаясь на обломки некогда колоссальных по размеру колонн, поддерживающих изогнутые своды, а теперь в хаотичном нагромождении устилающих растрескавшиеся каменные плиты пола. Но, к ее изумлению, женщина не встречала на своем пути преграды, проходя их насквозь. Она с недоверием уставилась на свои полупрозрачные руки, тело, скрытое мужским халатом, маленькие босые ступни и ошалело плюхнулась наземь. К ее счастью, ничего себе не отбив и даже не почувствовав холода от сырых камней.
– Отец мой, Шелесс, Змеиный Бог, – вновь начал причитать молодой маг, раскачиваясь и разводя руки в стороны, – явись мне…
– Кхм, кхм, – откашлялась Лиса, перебивая очередной поток воззваний, – похоже папенька ваш или оглох за время отсутствия в нашем мире, либо не признает в вас сына. Но это не страшно, вы продолжайте, продолжайте… А я пока здесь осмотрюсь…
Пока она говорила, с Исхаром, который в очередной раз пытался посредством ритуала избавиться от дедовых магических пут, чуть не приключился удар. С искаженным страхом и ненавистью лицом он начал зыркать по сторонам, желая определить источник звука. Но видеть Лису он, по каким-то причинам, не мог, что страшно его бесило.
– Покажись, грыхово отродье! – зарычал заклинатель и выставил перед собой руки, полыхающие темным пламенем.
– Нет, ну, кто так к папе обращается! – съехидничала Эйлис, расшагивая по помещению и изучая его архитектуру. – Он у нас кто? Бог? Правильно! Значит, надо со всем почтением, подношениями и дарами. А что это у нас тут! Фу-уу-у!!! Какая мерзость!!!
Лисичка наткнулась на высушенный магией труп какого-то бедолаги и чуть не лишилась ужина. Хорошо еще, в таком призрачном состоянии она не чувствовала тошноты, но вид скрючившейся жертвы привел ее в крайнюю степень негодования.
– Вы! Вы! Убийца, вот кто! – подбежала она к Исхару и что есть мочи завопила ему на ухо, отчего тот буквально сложился пополам от болевого шока. – Сами себя бы лучше приговорили!
– Сам себя, – парень встал на ноги, пошатываясь и утирая рукавом кровь, хлынувшую из носа, – сам себя…
Внезапно он шагнул к краю пентаграммы, выхватил из ножен ритуальный клинок и одним отточенным движением провел по левому запястью.
Одновременно с вырвавшимся воплем Лисы, стоном Исхара и вспыхнувшими алыми росчерками ритуального круга, из центра звезды призыва взметнулся песчаный смерч, и огромный, золотистый змей попытался пробиться сквозь защитный контур. Но то ли маг всё же знал свое дело, то ли крови было недостаточно, шипящий гад лишь перекатывал толстые кольца да шелестел отливающей багрянцем чешуей.
– А вот и папа ваш пришел, – пискнула Лиса, прячась за Исхара и напрочь забыв, что она невидима. – Только что-то он совсем не в духе…
– З-замолч-чи, тиш-ше, – прошипел заклинатель, не хуже беснующегося в круге призыва родственника. Он приблизился к пентаграмме насколько позволял ему инстинкт самосохранения и стал алчно пожирать глазами пресмыкающееся. Лисе пришлось даже привстать на цыпочки, чтобы рассмотреть вызванную тварь во всей красе. А Исхар нерешительно прошептал. – Отец?
– Что-то вы с ним совсем не похожи…, – промямлила принцесса, ужасаясь и восхищаясь змеем, и в особенности, его горящими, как два источника извечного пламени, глазами, – какой-то он у тебя нервный и чешуйч…
– Да, заткнись ты, вот же прицепилась! – Исхар резко повернулся, надеясь наконец изловить прилипчивую незнакомку, но едва удержался на ногах и даже отступил назад.
– Ой, там! Там…, – Лиса попыталась указать магу на один их лучей, уголок которого он нечаянно стер, но было уже поздно. Шустрый золотистый гад, сверкая хвостом, рванулся из круга.
– Глупецс-с-с, – раззявленная в жутком оскале пасть змея нависла над головой несчастного заклинателя, готовая сомкнуть ядовитые клыки.
– Отецс-с-с, – в тон облизывающемуся земноводному просипел Исхар и поднял руку с перерезанным запястьем, из которого еще сочилась алая жидкость.
– Капецс-с-с, – пробормотала Лиса и, не разбирая дороги, ломанулась на выход.
– Эйлис-с-с! Любимая, ну, очнись же! – Рин продолжал трясти за плечи жену, уже пришедшую в себя и с рассеянным видом озирающуюся по сторонам. Почувствовав, что его усилия привели ее в чувство, кронпринц прижал свою неугомонную Лисичку к себе и крепко стиснул, зарываясь носом в распущенные волосы. – Как же ты меня напугала!
– Рин, отпусти-и, задушишь, – прохныкала хитрюга, четко осознавая, что, когда первый шок у мужа пройдет, мало ей не покажется. – Давай, я тебе кое-что важное расскажу, а ты пообещаешь на меня не ругаться…
– Хорошо, – Ринэйрт слегка разжал объятья, позволяя рыжей негоднице выступить перед ним в свое оправдание. Он даже не сомневался, что ее рассказ будет изобиловать крайне убедительными фактами ее невиновности. Но то, что он услышал в последующие пять минут сбивчивого описания, вызвали у него растерянность. Глянув искоса на родовой перстень, он еще раз убедился, что жена ничего не придумала.
– Лиска, ты со мной или побудешь в спальне одна? – принц, облаченный только в легкие домашние штаны, быстро натягивал на себя рубашку. – Пора мне свою правую руку в дело запускать.
– Эм-м-м, ты сейчас, надеюсь, о Рауле, – с издевкой переспросила Эйлис и расхохоталась, глядя на озадаченного Рина, – а то я подумала, что ты собираешься меня наказать и оставить голодной…
– Ах, ты, вредина рыжулистая! – муж подхватил хитрюлю на руки и грозно зашептал ей на ухо. – Я передумал, дорогая, Рауль может и до утра подождать, а вот ты…
– Ты обещал не ругаться! – Лиса попыталась выкрутиться и сбежать, но умудрилась лишиться халата и испуганно захлопала глазками.
– А я и не ругаюсь, а вот о наказании никто обещаний не давал, – Рин уложил свою женщину на кровать и почти уже начал приводить угрозу в действие, как…
– Мы его засекли! – задыхающийся то ли от спешки, то ли от представшейся его взору пикантной сцены голос графа Орланта вызвал у молодожёнов Вельтлантов слаженный вздох раздражения. – Рин, заканчивай с нежностями, все равно в счете на наследника вы с Лиской лидируете. Привет, Лисёна, шикарно выглядишь А это у тебя мирийские кружева с плечика соскользнули! Оу, Рин, нельзя же быть таким ревнивым! Я же должен Мелиссе тоже что-нибудь подарить! Да, знаю, я сам еще тот подарочек! Но ты не тормози, одевайся…
– Рауль Орлант, Твое обнаглевшее до краев Сиятельство, вышел вон из нашей спальни! – зарычал принц на своего десницу, прикрывая Эйлис одеялом, – и раз приперся сам, я тебе сейчас про нашего заклинателя расскажу…
***
Когда Исхар добрался до логова старика Хаелотского, небо уже наливалось предрассветными красками. Юноша пробрался в кабинет по лестнице для слуг, которые вот-вот уже должны были пробудиться и приступить к своим немудреным обязанностям в особняке старого отшельника.
Мучимый сомнениями после встречи с воплощением Шелесса, он желал услышать от Дариуша подтверждение того, что замыслы заговорщиков касаются исключительно смерти кронпринца и смены династии. А не воскрешения забытого Змеиного Бога.
Исхар подошел к массивным дверям и потихоньку приоткрыл их. Темнота покоев обступила его со всех сторон, он попытался нашарить светильник, но не преуспел. А когда повернулся на звук отодвигаемого кресла, заметил блеснувшие во мраке глаза хозяина кабинета. Золотистые. С черными вытянутыми зрачками.
И тут раздался негромкий хлопок, и тусклый свет озарил комнату, а старик в кресле уже ничем не выдавал своей особенности.
– Чего приволокся, гаденыш, – недовольный скрипучий голос резанул по натянутым нервам Исхара, – ты откуда такой обтрепанный выполз? Снова по своим подземельям шнырял?
– И вам доброго утра, милорд Дариуш, – парень никогда не называл это существо дедом, так как знал, что старик скорее удавит его магическим ошейником, чем позволит так к себе обращаться. – Времени до свадьбы Вельтланта осталось немного, и я прошу вас разъяснить несколько важных моментов, перед тем, как…
– Ишь чего удумал, бастард, – Хаелотский противно зашелестел сухими, как ветхий пергамент, ладонями, пытаясь разогнать остывшую кровь и отогреть их. – Возомнил себя хоть чем-то значащей фигурой. Ты – недоумок, и место тебе на цепи. Не будет никаких ответов. Катись отсюда!
– И всё же, милорд, – голос парня окреп, и он даже перестал пришепетывать, – ответьте только на один вопрос.
Старик помолчал, жуя губами и матерясь про себя, но всё же кивнул, дозволяя Исхару озвучить интересующее.
– Что станет со мной, когда вы займете мое тело после переворота, Дариуш? – все же на последних словах молодой маг запнулся. – Ведь поводок от магического ошейника двусторонний и связывает не только силовые контуры наших тел, но и души…
Ответом ему послужил захлебывающееся смехом карканье выгоревшего заклинателя.
