Текст книги "Дилемма волшебника (ЛП)"

Автор книги: Диана Дуэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

было ли у Понча лабрадоров в предках?

– Э-э... ну, не исключено, что немного есть.

Это неоднократно бывало темой для дискуссий в доме Кита, его отец в основном

называл Понча, когда тот появлялся в поле зрения, "пес в мешке".

– Но в основном он все же бордер-колли. С небольшим вкраплением крови немецкой

овчарки, тоже.

– Похоже на правду.

– Но, Том, – Кит слегка засомневался, как сказать это. – Я могу понять, что собаки

способны находить разные вещи. Но как они могут находить места? Потому что Понч

начал их находить.

Последовала долгая пауза.

– Это довольно интересно, – сказал Том. – И он отвел тебя в одно из этих мест?

– Именно так. Только что.

– Ты в порядке?

– Сейчас да, я думаю, – после этих слов Кита снова начало трясти.

– Уверен?

– Да... Все хорошо. Это было просто... ничто. Ни звука, ни света, ни движения. Но Понч

сумел туда попасть, и он знал путь обратно. По сути, именно он и вывел меня оттуда,

потому что я практически ничего не мог поделать.

– Это интересно, – произнес Том. – Ты рассматриваешь возможность отправиться туда

снова?

– Только не сейчас! Но когда-нибудь попозже точно. Я хочу узнать, где это было. И что

вообще там произошло.

– Так вот, стайные животные лучше всего работают в группе. С точки зрения Понча вы с

ним составляете маленькую стаю, вероятно, поэтому он решил поделиться с тобой своим

новым талантом. Но по моим данным до сих пор волшебники не смогли узнать, где и как

собаки находят все те вещи, которые они приносят, потому что никто не способен

следовать за ними. Если ты действительно хочешь это узнать...

– Да, хочу.

– Тогда будь осторожен. К таким вещам нужно относиться как к нестабильным вратам в

другое измерение; есть вероятность, что ты не сможешь вернуться тем же путем, которым

вошел. Лучше будет поискать в твоем Учебнике заклинание "поиск-и-возврат", чтобы не

потеряться. И будь уверен, что у тебя есть запас воздуха. И еще: даже если кажется, что

короткая прогулка там никак не повлияла на Понча, нет никакой гарантии, что более

длительное пребывание не окажет на нас никакого воздействия.

– Хорошо, спасибо.

– Еще один момент. Я бы ограничился участием в этом волшебстве только вас двоих.

Кит помолчал, затем сказал:

– Ты имеешь в виду, что мне стоит держать Ниту подальше от этого...

Том тоже сделал паузу.

– Возможно, единственным человеком, который будет в безопасности вместе с Пончем

при проведении этого расследования, являешься ты. Полусимбиотические отношения

могут сыграть тебе плохую службу. Тебе ведь не хотелось бы подвергать опасности кого-

либо еще, пока не сможешь быть уверен, что действительно происходит?

– Да, согласен.

– Еще кое-что. Я тут полистал Учебник. Статус назначений Ниты изменился. Здесь

написано "независимое задание, неопределенный срок, суть задания конфиденциальна".

Ты что-нибудь знаешь об этом?

– У меня есть догадка, – хотя Кит и сказал это, но он совсем не был уверен.

– Это выглядит, как будто у нее есть свое собственное задание. Обычно, когда

официальный статус выглядит подобным образом, не рекомендуется отрывать человека от

этого за исключением случаев, когда нуждаешься в его помощи в чем-то критически

важном в ведущем проекте.

– Эмм, да, – сказал Кит. Сейчас, насколько он знал, "мы просто свернули проект, так что

ничего не происходит". Он чувствовал вину из-за того, как именно он представил это, но

это "мы" имело массу возможных значений.

– Окей. Кстати, я видел описание результата последнего проекта. Отличная работа,

посмотрим, как пойдет дальше. Что касается Понча, дай мне знать, если что-нибудь

разыщешь. Учебник захочет пояснений от тебя на эту тему, но он "попадется в ловушку"

из необработанных данных в дальнейшем. Если же заметишь в найденном Пончем что-

нибудь, что имеет отношение к более нормальным Вратам, дай знать соответствующей

службе в Нью-Йорке. Несмотря на то, что участие пса, вероятно, заставит их посмеяться, в

действительности это поднимет им шерсть дыбом...

– Так сказать. Окей, Том. Спасибо!

– Верно. Наилучшие пожелания Ните.

И Том повесил трубку под звук все более нетерпеливого лая. Ох, подумал Кит.

Последние слова заставили его ощутить внутреннюю боль.

Он провел некоторое время, приходя в себя, затем поднялся и вернулся на кухню, чтобы

заняться спагетти.

Глава 4

Ночь пятницы.

После ужина Кит направился было наверх, к своей спальне, но остановился у двери в

комнату Кармелы, поскольку изнутри раздавался непонятный слабый шипящий звук. Он

постучал.

– Войдите! – раздался крик его сестры.

Слегка удивленный, Кит просунул голову в дверь. Его сестры лежала на кровати на

животе, источником шипения были надетые на ней наушники. На экране телевизора

мелькало нечто, напоминающее то, как мальчик в жилете и бейсболке казнил длинноухого

желтого плюшевого медведя на электрическом стуле.

– Ох, – произнес Кит, теперь понимая, почему Кармела крикнула.

– Что? – его сестра вынула один из наушников из ушей.

– Ничего, – сказал Кит. – Я слышал, что-то издавало " ссссссссс" здесь. Думаю, это

шипение твоих убегающих мозгов.

Глаза его сестры округлились.

– Разве это не ниже того, что предназначено для твоей возрастной группы?

Кармела демонстративно вставила наушник обратно в ухо.

– Только не тогда, когда смотришь это, чтобы изучать японский. Теперь исчезни.

Кит закрыл за собой дверь, сделав то, что ему было сказано. Кармела доставляла ему

неудобств не больше, чем положено по ее возрасту. Она даже довольно спокойно

отнеслась к его занятиям волшебством, хотя во всех других отношениях была довольно

легковозбудимой особой пятнадцати лет в то время, когда Кит рассказал своей семье об

этом. Когда первый шок прошел, реакцией Кармелы было в основном "Я всегда знала, что

ты со странностями". Тем не менее Кит следил за ней и всегда прятал свой Учебник в

недоступное место; мысль о том, что из нее может получиться старшая версия Дайрин,

приводила его в ужас. Хотя волшебство всегда находит свой путь. Если это случится, я

никак не смогу это остановить. Его старшая сестра, Хелена, казалось, была уже в

безопасности от подобной участи, будучи уже слишком взрослой даже для позднего

начала. Она только что уехала на первый год обучения в колледже Амхерст, во-видимому,

чувствуя облегчение от того, что покидает то, что называла не иначе как "натуральный

сумасшедший дом". Кит нежно любил ее, но чувствовал некоторое (и виноватое)

облегчение от ее отъезда, потому что она была единственным членом семьи, который

пытался вести себя так, будто никакого волшебства не существовало.

Может, она сможет справиться с этим в этом году или типа того.

В любом случае, у меня полно других проблем.

Он открыл дверь и оглядел свою комнату. Это был настоящий хаос из книжных полок,

привычно неубранной кровати, рабочего стола, где он мастерил модели, письменного

стола с древним компьютером, некольких рок-постеров на стенах, один из которых, с

излишне раскрашенной группой металлистов, был получен от Хелены, он был найден ею

во время уборки комнаты и подарен с характеристикой "путешествие в безнадежное

ретро".

Кит бросил куртку на кровать и плюхнулся в кресло, где сунул руку в карман и извлек

оттуда свой Учебник, который обычно хранился в маленьком карманном

подпространстве. Кит отодвинул клавиатуру в сторону и открыл Учебник.

Сначала он проверил последнюю страницу, область для сообщений. Там ничего не

было, но он и не ожидал этого: ведь не было никаккого "бззз", свидетельствующего о

доставке. Затем Кит перелистнул несколько страниц до списка действующих

волшебников в области Нью Йорка. Да, она была здесь, между КАИЛЛЕБЕРТ, АРМИНА

и КАЛЛАНИН, ЭОИН:

КАЛЛАХАН Хуанита Л.

243 E. Клинтон Авеню Хемпстед, NY 11575 (516) 555-6786

Номинальная сила: 6.08 +/-.5

Статус: условно-активный

Независимое заданиепоиск:

объект и классификация: неопределены

Видимо, у Сил было что-то запланировано насчет нее... или, возможно, они просто дали

ей передышку.

Да уж, это ей бы явно не помешало, подумал Кит, чувствуя легкое раздражение при

воспоминании о произошедшем днем. Ну, да ладно.

Он помедлил и перелистнул несколько страниц вперед, водя пальцем по одной колонке.

Там значилось: РОДРИГЕС, КРИСТОФЕР Р. Адрес, телефон, уровень силы, последнее

назначение, бла-бла-бла... Но было и еще кое-что в конце списка.

Примечание: тренировка дополнительного умения.

Кит откинулся на спинку стула. Что бы это, черт побери, могло значить.

Он услышал шум на лестнице, затем в коридоре и поднял взгляд на Понча, толкающего

его дверь, чтобы зайти. Потом тот покрутился по комнате, помахивая хвостом, и шумно

улегся на пол.

Кит задумчиво посмотрел на него. Понч несколько раз ударил хвостом о пол, затем

зевнул.

– Ты устал, здоровяк? – спросил Кит и тоже зевнул во весь рот. – Впрочем, я тоже.

– Это было как охота на белок, то, что мы сделали, – сказал Понч. – А теперь я хочу

спать.

– Я понимаю, все в порядке. Поговорим еще немного?

– Окей.

– Хороший мальчик. Понч, где мы действительно были?

– Я не знаю.

– Но ты проделывал это не в первый раз, не так ли?

– Ух... – Понч выглядел так, словно собирался признаться в чем-то, после чего ему не

поздоровится.

– Все в порядке, – сказал Кит. – Я не сержусь. Как давно ты этим занимаешься?

– Когда тебя не было. Я ходил тебя искать.

Кит вздохнул. Когда Нита летом была в Ирландии, его несколько раз "не было", чтобы

помочь ей. Один или два раза он был там достаточно долго и помнил, какую радость

вызвало у Понча его возвращение домой.

– Так... Значит, в конце июля-начале августа.

– Верно. Сразу после того, как ты ушел в первый раз.

– Окей. Но где ты был? Учитывая, что меня ты не нашел.

– Я пытался! Я правда пытался! – Понч захныкал. – Я скучал по тебе. Тебя не было

слишком долго.

– Все в порядке, я не сержусь, что ты пытался найти меня! Я просто расспрашиваю.

– Ох, – Понч с облегчением облизнул нос.

– Так куда ты ходил?

– Там было темно.

– Здесь ты попал в точку, – сказал Кит. – Это то самое место, где мы были вместе?

– Мы не были все время вместе. Тебя не может быть там до тех пор, пока ты не сделаешь

что-то.

Киту было до ужаса понятно, что Понч имел в виду. Ему хотелось получить больше

информации, но Понч опять зевнул в его сторону.

– Мы сможем попасть туда снова?

– Конечно, – Понч опустил голову на лапы. – Когда угодно. А теперь я могу поспать?

– Да, можешь. Хотел бы я тоже.

Понч моментально повалился на бок и стал издавать тоненький смешно звучащий из уст

такой большой собаки храп. Кит встал, снова зевая. Он не могу надолго оттянуть реакцию

на вечернее волшебство, но сначала нужно было кое-что сделать. По счастью, завтра была

суббота, так что он сможет поспать допоздна. Кит сел обратно, снова открыл Учебник и

вскоре нашел ту часть, которую искал. Отслеживание и расположение протоколов...

изодименсиональные... экзодименсиональные...

Кит разыскал ручку и блокнот и начал делать заметки.

***

В торговом центре было полно народу этим вечером, но не настолько, чтобы это

помешало Ните и ее маме совершить необходимые покупки. На первом месте была

одежда, поскольку мама Ниты была обеспокоена тем, что дочери нечего надеть в школу; в

глубине души Нита была согласна с ней. Правда, в первом же магазине у них возникли

разногласия относительно того, что для этого подходит, а что не очень.

Мама Ниты прогуливалась вдоль полок, покачивая головой и стараясь не смотреть на

два топа и три юбки, принесенные Нитой.

– Все такое дорогое, – пробормотала она себе под нос. – И некачественно изготовленное,

к тому же. Настоящий грабеж...

Нита знала, что это не проблема. Она плелась сзади, ничего не отвечая. Когда она

закончила осмотр прилавков, ее мама остановилась и посмотрела на Ниту:

– Дорогая, скажи мне честно. Неужели другие девушки действительно носят подобные

вещи? – она подняла с ближайшей полки черную юбку, похожую на те, которые несла

Нита, и держала ее в руке с неодобрительным выражением лица.

– Именно такие, мама. Некоторые даже короче. Эта еще немного консервативна.

Потому что я не решилась бы надеть действительно короткую.

– И директор не отправляет домой школьниц в таких коротких юбках?

– Верно.

– Тебе не стоит кривить душой ради модных шмоток.

Нита только рассмеялась на это.

– Если бы я имела обыкновение лгать тебе, мама, то неужели я бы это не сделала, говоря

о вещах гораздо более значимых, например, о Гигантских белых акулах или о Спасении

мира? – И она улыбнулась.

– Я начинаю задаваться вопросом, – сказала ее мама, кладя юбку обратно на стойку, -

сколько всего ты не рассказываешь, о чем мне стоило бы знать.

– Массу всего, – сказала Нита. – С чего же начать? Я тебе рассказывала про динозавра в

Центральном парке?

Мать взглянула на Ниту, не уверенная, шутит ли Нита или говорит правду. Но по тону

дочери она поняла, что это не шутка, а маме это не понравилось.

– Это недавно случилось?

– Ну, в принципе, да. За исключением того, что мы сделали так, что этого никогда не

происходило, наверно, " недавно" – самое подходящее слово.

Мама Ниты нахмурилась, озадаченная. Нита это проигнорировала; перевод того, что

волшебница сказала, еѐ не устроил.

– Потенциально недавно? – произнесла Нита, чтобы проверить, как это прозвучит. К

несчастью, в английском языке было недостаточно правильных временных форм

глаголов, чтобы описать проблему, которую с лѐгкостью бы выразила волшебная Речь. -

Нет, больше это не случится, я думаю. Хотя бы не в тот раз. Некогда недавно?

– Остановись, – прервала еѐ мама. – Прежде, чем это заведет меня, тебя и динозавра в

кучу мест, куда никто из нас не хотел бы отправиться, и давай вернѐмся к юбке.

Она снова взялась за неѐ.

– Дорогая, твоя бедная старая мама очень старается, чтобы совсем не застрять в

прошлом веке, но эта юбка едва ли шире, чем широкий спасательный круг.

– Мама, помнишь, ты мне доверяла, когда я рассказала тебе про акулу?

– Да-а-а, – протянула еѐ мама с сомнением в голосе.

– Поэтому доверяй мне, когда я говорю тебе про юбку!

Мама искоса взглянула на Ниту.

– Меня беспокоят не акулы, – добавила она, – а волки.

– Мама, я обещаю, никто из "волков" ко мне не прикоснѐтся. Я просто хочу нормально

выглядеть. Если я не могу быть нормальной, позволь мне хотя бы создать впечатление

нормальной!

Родительница взглянула на девочку с долей удивления.

– У тебя же нет проблем в школе?

– Нет, я в порядке.

– А домашние задания?

– Это не вопрос. Могли бы быть сложности, но пока что я не перегружена.

– Но у тебя всѐ равно какие-то проблемы.

– Мама! – вздохнула Нита. – Меня больше никто не бьѐт, если это то, о чѐм ты

беспокоишься. Они просто не могут. Но куча детей до сих пор думает, что я – что-то вроде

яйцеголовой принцессы с налѐтом кретинизма, – она скривилась.

Когда-то Нита думала, что в старших классах чтение будет считаться нормальным для

еѐ ровесников. Она до сих пор ждала, что эта идея дойдѐт до кого-нибудь из еѐ

одноклассников.

– Волшебство тут не поможет. Просто верь мне, когда я тебе говорю, что модная одежда

хоть немного поможет мне быть похожей на других. Я знаю, что в средних классах я не

сильно заботилась об одежде, но сейчас это важнее. Что касается длины юбки, то если

тебя беспокоит моральное разложение, я обещаю, что дам тебе знать, если увижу какие-то

признаки.

Мама Ниты слабо улыбнулась.

– Хорошо, – сказала она, положила назад выбранную юбку и взяла ту, что держала в

руках Нита. – Моральное разложение в твоѐм случае большой проблемой не было. Так что

это эксперимент. Но если я услышу что-нибудь от твоего учителя, ты будешь ходить в

робе до окончания школы. Тебе и твоему динозавру это лучше взять на заметку.

– Ага, мам, – ответила волшебница. – Спасибо.

Она наклонилась, чтобы положить две другие юбки, которые она взяла, туда, где они

лежали. Эта юбка – начало. Мама смягчится через пару недель, и мы сможем вернуться

за двумя другими.

Они подошли к кассе и заплатили за юбку. Потом Нитина мама отвезла их в

супермаркет, и пока они ходили с тележкой вверх и вниз по проходам, Нита почти

успокоилась, даже практически против еѐ воли. Но потом, когда она стояла с бутылкой

жидкости для полоскания рта и раздумывала, не лучше ли будет взять одну из тех, что

рядом, Нитина мама повернулась и сказала:

– А какой породы динозавр?

Боже мой, подумала Нита, может быть, хорошо, что я не сказала про гигантского

кальмара!

Когда Нита и ее мама добрались домой, Нита и Дайрин помогли разобрать продукты

(Нита еще и помогала маме уберечь еду от Дайрин); так что прошло полчаса прежде, чем

Нита поднялась в свою комнату и достала Учебник. Когда она взяла его в руки, то

почувствовала легкую вибрацию от обложки, свидетельствующую о входящем

сообщении. Она поспешно открыла его на последней странице. В верхней части было

указано имя Кита и ссылка на его Учебник. В центре страницы чернели слова: Если тебе

нужно немного времени, чтобы побыть одной, не стесняйся.

И все. Ни комментариев, ни объяснений. Ниту сначала бросило в жар, затем в холод, и

снова в жар.

Почему, этот маленький... Он даже не потрудился поднять телефонную трубку и

позвонить мне!

Или он действительно настолько сильно рассердился, что не уверен в том, что

сможет поговорить со мной.

Или, возможно, ему просто не хочется.

Нита почувствовала укол вины... а затем растоптала его. Почему я должна быть

виноватой, когда это он напортачил? А потом еще и не может спокойно принять

критику, когда кто-нибудь пытается его поправить?

Время, чтобы побыть одной? Прекрасно.

– Прекрасно, – сказала она Учебнику.

Послать ответ?

– Да, отсылай это.

Ее ответ, записанный Речью, появился на странице, рядом появилась отметка о времени,

затем он заархивировался.

Отослано.

Нита захлопнула Учебник и бросила его на стол, чувствуя легкое удовлетворение от

свершенного возмездия... и сразу же беспокойство. Ей не понравилось это чувство.

Вздохнув, Нита поднялась и побрела обратно в столовую.

Теперь, когда продукты были разложены по местам, стол заняли стопки распечатанных

листов. Пока Нита смотрела на них, ее мама пришла с улицы с еще одной парой папок в

руках, присоединив их к одной из стопок.

– Разная ерунда из цветочного магазина? – спросила Нита, подходя к холодильнику,

чтобы взять себе кока-колы.

– Ага, – ответила ее мама. – Это ночь распределения-папиных-невообразимо-запутанных-

счетов-в-компьютере.

Нита улыбнулась и села за стол. Ее отец был далек от математики, чем, вероятно,

объяснялось его пристальное внимание к тому, чтобы ее домашнее задание по математике

всегда было выполнено. Ее мама пошла на кухню, налила себе чашку чая и поставила ее в

микроволновку.

– Тебе следовало бы заставить его заниматься этим, – сказала Нита, лениво листая

непонятные документы, мешанину факсов и счетов-фактур, заказы на журнал Interflora, и

множество неразборчивых небрежных записок.

– Я пыталась, дорогая. В последний раз, когда он занимался счетами, дальнейшее

приведение их в порядок заняло у меня год. Так что больше никогда.

Раздался звонок микроволновки, мама взяла чашку, добавила сахар и вернулась обратно,

сев в конце стола и потягивая чай.

– К тому же, мне не нравится пилить твоего отца. Он и так много работает... Почему я

должна заставлять его работать еще и дома?

Нита кивнула. Это было одной из причин, по которым ей нравилось проводить время

дома; за исключением Кита она, казалось, была единственным человеком, который

наслаждался домашним уютом. Половина детей в школе переживала из-за возможного

развода родителей, но Нита никогда не слышала, чтобы ее родители хотя бы повышали

голос друг на друга. Она знала, что они ссорились иногда за дверями своей спальни, когда

ситуация была особенно напряженной, но никогда не было слышно никаких криков и

воплей. Такое положение дел полностью устраивало Ниту. Возможно, поэтому первая

настоящая ссора с Китом причиняла ей такую сильную боль.

Ее мама пролистала документы и занялась горой скрепленных между собой

распечатанных таблиц.

– Только между нами, – пробормотала она, отделяя бумаги друг от друга и распределяя

по месяцам, – есть моменты, когда я желала бы никогда не отказываться от балета.

Конечно, ты получаешь вывихи и растяжения, и болящие мышцы, и твои ноги выглядят

не совсем так, как полагалось бы выглядеть нормальным человеческим ногам, но зато там

никогда не было такого напряжения для глаз.

Она слегка улыбнулась.

– Но если бы я когда-нибудь вернулась, то борьба всех этих эгоистов между собой

началась бы опять. "Разные виды творчества"... и все кричали бы друг на друга целыми

днями, – она покачала головой. – Здесь лучше. Так, и куда же подевалась эта ручка?

Ниту выудила ручку из-под бумаг и подала маме. Та начала записывать названия

месяцев в верхней части таблиц.

– Сколько дней в мае, дорогая?

– Тридцать один.

Нита пошарила вокруг бумаг и нашла другую ручку.

– Мам...

– Хммм?

– Если бы ты поссорилась с кем-нибудь... и тот человек был бы совершенно не прав, а ты

права... что бы ты сделала?

– Немедленно бы извинилась.

Нита уставилась на нее в изумлении.

– Если этот человек что-то значит для меня, конечно, – сказала мама Ниты, глядя на

отложенную в сторону страницу. – Именно так я всегда поступаю с твоим папой.

Особенно если последующие обстоятельства покажут, что я была права.

– Ухх... – промямлила Нита в смущении.

Ее мама поставила пометку на очередной странице и перевернула ее.

– У меня это работает, – сказала она. – Я имею в виду, в самом деле работает, дорогая...

Она посмотрела на следующую страницу и перевернула ее тоже.

– Если это не вопрос жизни и смерти, то какой толк быть правой? Или быть средоточием

справедливости в этом? В итоге это приводит только к тому, что люди перестают

прислушиваться к тебе. Особенно если они – твои близкие.

Нита искоса посмотрела на маму.

– Но, мам, это действительно вопрос жизни и смерти...

– Солнышко, в твоем возрасте большинство вопросов кажутся вопросами жизни и

смерти. Не смотри на меня так, я вовсе не поучаю тебя, – добавила ее мама. – И то, чем ты

занимаешься, может быть действительно важно иногда. Но лучше думать о проблеме как

о кривой, которую ты выстраиваешь в зависимости от интенсивности переживаний в

течение всего времени. У тебя было немного меньше времени для работы с этим, чем,

скажем, у твоего папы или у меня. Вещи кажутся гораздо важнее, когда "таблица"

становится только одной из четырех или пяти.

Нита поразмышляла, имеет ли это смысл. К ее раздражению, выходило, что так.

– Я терпеть не могу, когда ты заставляешь меня быть объективной, – признала она.

Ее мама устало улыбнулась на это.

– Я сочту это за комплимент. Но это все относительно, дорогая. У меня ушло немало

времени, чтобы разобраться в этом, и прямо сейчас моя жизнь начинает походить на сеть.

Я не вижу причин, по которым это же не может случиться и с твоей жизнью.

Нита улыбнулась и положила голову на руки.

– Окей. Но, мам... что, если ты узнаешь, что была неправа?

– То же самое. Немедленно извинюсь. Зачем менять тактику, которая работает?

– Потому что это заставляет тебя выглядеть слабаком.

Ее мама снова подняла взгляд от бумаг, приподняв брови.

– Простите, кажется, я не расслышала. Извиняться, будучи виноват, неправильно?

Тут Нита поняла, почему Дайрин теперь отказывалась играть с матерью в шахматы. Она

была загнана в угол.

– Спасибо, мам, – сказала Нита и поднялась.

Ее мама испустила долгий вздох.

– Ничто не дается легко, дорогая, – сказала она и уныло посмотрела на ворох бумаг,

устало потирая глаза. – В том числе и это. Ступай, подумай об этом, я же, пожалуй, приму

пару таблеток аспирина.

И она поднялась, чтобы взять их.

Нита чувствовала себя так, словно ей бы тоже не помешала одна из них. Она, вероятно,

права. И нужно что-то делать. Ситуация с водой не собирается разрешаться сама

собой.

Но я не смогу работать вместе с Китом, когда я злюсь на него! Этому делу придется

подождать. Существующие Силы понимают, что волшебники тоже люди.

Но даже когда она просто думала об этом, то чувствовала вину. Волшебница знала, что

Вселенная понемногу теряет энергию. Если поразмышлять об этом в таком контексте, то

любая задержка будет по меньшей мере бессмысленной. Каждый потерянный квант

энергии можно было бы использовать для того, чтобы сделать какую-нибудь частичку

мира лучше. Например, отношения...

Нита встала и побрела в свою комнату, размышляя, что еще полезного она могла бы

сделать помимо того, над чем они с Китом и Ш'риии работали в заливе. У нее было

несколько интересных планов, над которыми можно было бы поработать, но Кит всегда

был против. Возможно, сейчас хорошее время, чтобы претворить в жизнь один из них.

Когда Нита закрыла за собой дверь в свою комнату, то ее мысли вернулись к словам

Дайрин.

Возможно ли, что Кит и я до сих пор не прояснили ситуацию с Ронаном? Раньше Нита

даже не задумывалась об этом. Дайрин могла быть хитрой и лукавой, равно как и

изрядной занозой в заднице... но она была еще и волшебницей. И не могла солгать.

Но почему тогда Кит не сказал мне об этом?

Разве что он считал, что сама эта идея была глупой. Или если он на самом деле не

считал это проблемой.

Она села к столу и закинула на него ноги. Затем извлекла Учебник, надеясь услышать

заветное бззз... но ничего не было. Нита уронила его на колени и уставилась в окно. Я

сглупила, подумала она. Но и он не был полностью открыт, в любом случае. Или совсем

не был тактичен.

Она снова открыла Учебник. Все так сильно изменилось с тех пор, как она нашла его;

сейчас уже кажется, что Учебник был у нее всю жизнь или, по крайней мере, всю ту

жизнь, которая имела значение. Как будто все ее детство было упражнением в убивании

времени, прошедшим в ожидании того, как книга поймает ее за руку с полки в детской

библиотеке. Теперь она всегда была рядом, в сумке или спрятанная в карманное

подпространство. Пара лет использования научили Ниту, что книга не была

безошибочным всеведущим советником, как она считала вначале. Она содержала все, что

нужно для работы... но никогда не решала, что именно нужно делать. И когда ты

совершаешь ошибки, эти ошибки только твои. Впрочем, Учебник делал все, на что был

способен. Он соединял в себе справочник, спасительную соломинку, средство для

общения, энциклопедию, оружие и молчаливого советника. Нита не представляла себе,

как волшебники смогли бы обойтись без них.

И так или иначе, не было ничего, связанного с волшебством, что она могла бы себе

представить без участия Учебника.

Она пролистала страницы, выбрав одну наугад. Учебник открылся где-то в самом

начале, и, когда Нита опустила взгляд, она сама не поняла, почему была удивлена, увидев

именно эту страницу.

Во имя Жизни и ради Жизни клянусь, что буду использовать это Искусство только

для служения Жизни. Я буду помогать росту и облегчать боль. Я буду бороться за то,

чтобы сохранялась и развивалась Жизнь. Я не стану изменять по своей воле предметы

и живые существа, пока они растут и развиваются. Я не буду изменять систему, частью

которой они являются, если им не грозит гибель. Я всегда буду побеждать страх

мужеством, я предпочту смерть жизни, когда это будет нужно, всегда глядя на

Сердцевину Времени, где все разделенные времена едины, и весь мириад миров как одно

целое Там, откуда они все появились.

Она издала долгий несчастный вздох, когда смотрела на эти слова.

Я буду облегчать боль...

Нита совершила немало ошибок за время своей практики, но одна вещь действительно

заставляла ее гордиться собой – принятие Клятвы абсолютно серьезно.

Но в последнее время я, возможно, не делала свою работу хорошо. В больших делах,

несомненно. Но они мешали мне разглядеть за собой малые...

И что это заставило меня подумать, что дружба с Китом относится к малым?

Нита закрыла книгу, положила ее на стол и отодвинула подальше. Сегодня уже слишком

поздно. Завтра. Я увижусь с ним завтра... и посмотрим, что будет дальше.

Глава 5

Утро и полдень субботы

Как оказалось, выспаться всласть было лишь мечтой. Кит проснулся сразу после

рассвета, чувствуя себя выжатым, как лимон, и не успел он задуматься, что же прервало

его чудесный сон, как сразу осознал, что же это было. Холодный мокрый нос тыкался в

его ухо.

– Оох, Понч... – Кит перевернулся и попытался спрятать голову под подушкой. Но все

было бесполезно. Нос последовал за ним, а затем и язык.

В конце концов у него не оставалось другого выбора, кроме как встать с постели. Кит

сел на кровати, потирая глаза. Понч подпрыгнул и вылизал ему шею, явно не будучи

ничем обеспокоен. Кит же в свою очередь чувствовал себя так, будто его переехал

грузовик, но это был нормальный побочный эффект после большого сложного

волшебства, который рано или поздно проходит.

– Хорошо, хорошо, – бормотал Кит, пытаясь оттолкнуть Понча. Его взгляд упал на часы.

Десять минут седьмого! Что я сделал, чтобы заслужить это?! Затем он посмотрел на

стол. Его Учебник лежал там, где его и оставили. Вечером, уже собираясь закрывать его,

Кит почувствовал вибрацию обложки, на последней странице он обнаружил сообщение,

ответ от Ниты.

Прекрасно.

Он встал, подошел к столу и открыл снова Учебник. Ничего нового там не появилось.

Похоже, Нита была настолько рассержена на него, что не могла даже ругаться. Но

пожелание Тома было предельно ясным насчет того, чтобы оставить ее на некоторое

время в покое. Окей. Пусть побудет сама с собой и займется своими делами.

Он закрыл Учебник и стал рыться в ящиках комода в поисках джинсов и рубашки-поло.

Понч радостно прыгал вокруг него, вывалив язык и приобретя от этого несказанно

идиотский вид.

– Чему ты так радуешься? – спросил Кит на Речи.

– Наружу, мы собираемся пойти наружу, верно? – Речь Понча перемежалась

приглушенным лаем и поскуливанием. – Мы пойдем туда снова, ты и я, это классно,

давай пойдем наружу!

Тут Понч резко сел и облизнулся.

– Я голоден, – сказал он.

Туда... подумал Кит и содрогнулся. Впрочем, сейчас, когда пережитый страх остался в

прошедшем дне, он чувствовал меньше волнения при мыслях об этом и больше

любопытства.

Он тихонько просунул голову за дверь спальни. В доме было тихо; редко кто имел

обыкновение вставать так рано по субботам, за исключением его отца, который был

фанатом рыбалки и иногда поднимался до рассвета, чтобы порыбачить во время прилива в

Пойнт Лукаут. Впрочем, не было слышно ничего, свидетельствующего о том, что это

случится сегодня.

– Окей, – сказал он Пончу. – Ты получишь свой завтрак, затем я приму душ... и только

потом мы пойдем. После того, как я кое о чем позабочусь.

Понч сделал несколько кругов по комнате, затем бросился в коридор и далее в зал.

Кит пошел следом, покормил его, затем вернулся наверх, чтобы принять душ и