Текст книги "Наблюдатель"

Автор книги: Дэвид Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

Глава тридцатая

Он не отвечает по мобильному, – сообщила Столетти. – Секретарша сказала, что его нет в офисе.

– Хорошо. Рано или поздно мы все равно его найдем.

В ожидании беседы с Полом Райли, которая обещала быть очень интересной, Макдермотт занялся изучением отчетов по убийствам Фреда Чианчио и Эвелин Пенри. По Чианчио практически ничего не было. Перечень улик казался полной бессмыслицей – убийца не оставил никаких следов. У них имелось лишь предполагаемое орудие убийства и сам труп. Макдермотт просмотрел предварительные данные вскрытия, но они давали мало информации, разве что сообщали о многочисленных поверхностных ранениях на трупе Чианчио.

– Что это? – неожиданно спросил Макдермотт, внимательно вчитываясь в список. Он прочитал еще раз, но не смог понять значение термина. – Что за чертовщина такая – «предплюсневая фаланга»?

Столетти подошла к нему:

– Что?

Макдермотт указал на фразу в отчете, где перечислялись повреждения на теле Фреда Чианчио: «Надрез между четвертой и пятой предплюсневыми фалангами нанесен после смерти».

– Что такое «предплюсневая фаланга»? – поинтересовалась Столетти.

– Я спросил тебя о том же, – вздохнул Макдермотт. – Может, это хвост? Как думаешь, у Фреда Чианчио мог вырасти хвост?

– Все может быть, Майк. А вдруг он был инопланетянином?

Макдермотт поднял голову и увидел криминалиста Тони Резко.

– Скажи, Тони, ты, случайно, не знаешь, что такое «предплюсневая фаланга»?

Резко задумался, а потом ответил:

– Нет.

– Тебе удалось что-нибудь выяснить по поводу тех записок?

– Я узнал кое-что про вторую записку, – ответил он.

– Прекрасно. – Макдермотт бросил отчет по вскрытию поверх остальных бумаг. – Я готов тебя выслушать.

* * *

Я подвез Шелли и вернулся в свой офис около четырех часов. Проигнорировав мигающую лампочку на автоответчике, стал проверять обычную, бумажную почту. Я искал еще одно письмо, но не нашел. Затем под стопкой писем я увидел конверт из манильской бумаги. На нем фломастером было написано мое имя, но адрес отсутствовал. Как и адрес отправителя. Я осторожно открыл конверт. Внутри оказался обычный белый почтовый конверт, подписанный той же рукой. И снова там стояло лишь мое имя. Я тут же понял, что это очередное послание. Я так же аккуратно открыл маленький конверт. Из него выпал лист бумаги, и там было написано:

Другие радуются уважению, грешники ищут его заново. Но ангелы ютятся там, на алтаре. Шепчут секрет. Если кто решится его тронуть.

– И как прикажете это понимать? – сказал я в пустоту. – Бетти!

Бетти заглянула в кабинет.

– Ах, вы вернулись. Вас разыскивал детектив Макдермотт.

– Это доставили с курьером? – спросил я, показав конверт из манильской бумаги. – Не по почте?

– Да, конверт принес курьер.

– Как вовремя, – пробормотал я. – Он хорошо знает, когда здесь появиться.

– Что?

– Ничего. Бетти, позвоните детективу Макдермотту. И выясните, кто доставил этот конверт.

Бетти подошла к телефону.

– Сегодня утром к нам прибыло три курьера, – сообщила она. – Мы можем выяснить, когда именно они приходили.

Возможно, данный путь окажется тупиком. Этот человек очень осторожен. Вряд ли он обращался в курьерскую службу и оставил там номер своей кредитной карты или телефон.

Через минуту Бетти дозвонилась до Макдермотта. Я сообщил, что получил еще одно письмо, и попросил прислать за ним полицейского.

– У меня есть мысль получше, – сказал Макдермотт. – Почему бы вам самому не заехать к нам?

Внешне криминалист Резко напоминал карикатуру: лысый череп и большие квадратные очки. Если бы он еще и разговаривал писклявым голосом, то картина была бы полной.

Закончив разговор с Полом Райли, Макдермотт повесил трубку и произнес про себя молитву.

– Тони, скажите, вы нашли на записке отпечатки пальцев?

– Нет-нет, мы проверили их первым делом. Но нингидрин ничего не выявил…

– Значит, вы нашли оттиски? – предположил он.

– Верно. Небольшие вмятины.

Резко положил записку на стол.

Берегитесь! Уйди, даже если тени вокруг таинственным обреченным роем адским явятся, смерти тебе разящих объятий фатальных, алым ужасом наложенных и черным трепетом одержимых, жертвенных и мрачных, одному лишь без агнца не избежать.

– Хорошо, – сказал Макдермотт, поощряя его на дальнейший рассказ.

– У нас не было времени съездить в лабораторию штата получить электростатическое изображение, поэтому мы просто сфотографировали лист при наклонном освещении. Это делается следующим образом: вы раскладываете лист на стекле и ставите источник света параллельно документу…

Технологи обожали рассказывать все в подробностях, и каждая беседа с ними напоминала урок. В глубине души Макдермотту хотелось схватить Резко за его тонкую шею, но тот был профессионалом и прекрасным специалистом, который любил свою работу. Поэтому он дал молодому человеку еще тридцать секунд.

– …для выявления оттисков используется графитовый порошок, потому что иногда они бывают очень слабыми…

Макдермотт больше не мог слушать:

– Это все равно что перевернуть лист и заштриховать обратную сторону простым карандашом, не так ли? И тогда ты можешь прочитать, что написано на обратной стороне? Мы делали нечто подобное в школе, во втором классе.

Резко отступил на шаг и холодно улыбнулся. Он знал Майка не один год и понимал, что тот шутит. Резко вытащил из-за спины фотографию. Это был лист, исписанный не связанными между собой словами. С первого взгляда было ясно, что эти слова – белые оттиски на затемненной графитом обратной стороне листа.

 
Темный
Третий
Тройной
 
 
Тяжелый
Таинственный
Образ
 
 
Ответ
Отверженный
Обреченный
 

Макдермотт посмотрел на криминалиста:

– Значит, эти слова были написаны на другом листе бумаги, который лежал поверх записки?

– Вот именно. И ему очень нравятся слова, которые начинаются на буквы «Т» и «О».

Еще раз взглянув на записку, Макдермотт нашел предложение, в котором содержались оба слова: «…даже если тени вокруг таинственным обреченным роем адским явятся».

Столетти в свое время удивил порядок слов в этом письме. Выбор их был неслучайным, но очень странным.

Однако как она правильно заметила, в этом крылся какой-то смысл.

– Спасибо, Тони, – сказал Макдермотт. – Отличная работа.

Но что, черт возьми, это значило?

Мужчина в длинном оранжевом фартуке положил руку на плечо Лео и подал знак другому продавцу.

– Этому человеку нужна помощь.

«Не трогай. – Лео выдернул плечо из-под его руки. – Не трогай меня».

– Простите, – нахмурился мужчина.

Лео присел на корточки, притворившись, будто хочет завязать шнурок на ботинке, а сам потихоньку развернулся на сто восемьдесят градусов, продолжая завязывать шнурок и одновременно осматриваться по сторонам, – мускулистый мужчина в майке толкал впереди себя магазинную тележку, наполненную досками.

«Нет-нет, они уже здесь. Проверь вход…»

В зал вошла женщина – хорошенькая, худощавая, с темно-русыми волосами, в розовой атласной блузке, облегающих черных брюках и туфлях на высоких каблуках. Она была одета по-деловому, но очень стильно. Женщина посмотрела в его сторону, но не на него. Однако Лео понял, что ей нужен именно он. Нет, он совсем не глуп, но не мог уйти, не мог убежать. Только не сейчас…

Она отвернулась и направилась в ряд, где продавали удлинители и лампочки. Там остановилась.

«Я вижу тебя».

Огромный зал в магазине хозяйственных товаров в основном состоял из длинных рядов, тянущихся с севера на юг. В одном из таких рядов и стоял Лео. А женщина находилась в более коротком ряду, расположившемся с запада на восток.

Оттуда ей хорошо были видны кассы. Она наверняка собиралась подождать, пока Лео расплатится за покупки, а затем последовать за ним.

– Сэр, вы что-то ищете?

Лео поднял голову. Перед ним стоял мужчина лет пятидесяти, лысеющий и близорукий. В длинном оранжевом фартуке на толстеющем теле.

– Электропилу, – проговорил Лео.

– У нас большой выбор. Это здесь. В одиннадцатом ряду.

Лео завязал шнурок и обвел взглядом зал. Кто еще? Неужели она одна?

Пауза. Лео снова посмотрел на продавца.

– Но для начала объясните, – попросил тот, – зачем вам она?

Лео поднялся, надвинул козырек бейсболки на лицо. Женщина все еще выбирала лампочки. Она повернула голову влево и взглянула на Лео.

– Пилить, – ответил он.

Мужчина пристально посмотрел на него. Люди часто глядели на него так. Словно хотели пожалеть. Или думали, что он недостаточно умен.

– Если хотите, мистер… я подойду туда и помогу вам.

Лео кивнул. Мужчина пошел в одиннадцатый ряд. Лео стоял около четвертого.

Белая женщина в розовой блузке и черных брюках направлялась к выходу. Она напомнила ему Кэсси, кузину Гвендолин.

Гвендолин. Гвендолин Лейк. О да, он слышал о ней. Он жил в ее доме, но ни разу не видел. Ее там не было, но в скором времени она собиралась приехать. Кэсси говорила, что Гвендолин – хорошая, но тяжелая в общении.

– Не обижайся, если она будет немного резка с тобой. Хорошо?

– Хорошо, – сказал он.

Ее глаза светились добротой, теплые руки приобнимали его за плечи, звук ее голоса заставлял забыть обо всем. Он больше не переживал из-за Гвендолин. В конце концов, ему приходилось сносить и более жестокое обращение.

Кэсси и миссис Бентли были дома. Лео показалось, что они не очень рады этому визиту. Миссис Бентли курила и бродила по дому.

– Сколько она собирается здесь пробыть? – спросила миссис Бентли. – Сколько?

– Мама, это в последний раз. Я не знаю. Все будет хорошо, – ответила Кэсси.

Через несколько минут подъехал лимузин. Шофер открыл дверь, и Гвендолин вышла из машины с недовольным видом. Она была одета так, словно собиралась на вечеринку. Во рту сигарета, в руке – бутылка. Кэсси подбежала к машине и обняла ее. Миссис Бентли стояла в дверях. Она тоже обняла ее, но с меньшей радостью.

Затем Гвендолин посмотрела на Лео.

– Это и есть тот самый иммигрант?

– Это Лео, – сказала Кэсси. – Будь с ним помягче, Гвен.

Ну конечно, конечно. Гвендолин покрутила у виска указательным пальцем.

– Ну, привет, Лео.

Он протянул ей руку. Гвендолин посмотрела на нее, но не стала пожимать, а только смерила его пристальным взглядом.

– Теперь я понимаю, почему Кэсси так подружилась с тобой, – сказала она.

Лео ничего не ответил. Он подошел к багажнику лимузина и вытащил ее чемоданы. Затем вернулся к своей работе – стрижке кустов.

Женщина в розовой блузке и черных брюках повернула налево и направилась в сторону Лео. Она была все еще далеко от него, их разделяло несколько рядов. Потом она встретила знакомого – чернокожего мужчину. Поздоровалась и обняла его.

Теперь их было двое: она и черный мужчина. Они хорошо играли свои роли, делая вид, будто встреча неожиданна для обоих. О чем бы они в ту минуту ни говорили, Лео знал, что на самом деле означают их слова: «Будем следить за ним. Посмотрим, что он замышляет. Я пойду впереди, а ты иди за ним следом».

«Вам меня не одурачить».

Лео пошел в их сторону, но они разошлись по разным рядам. На прощание женщина тронула мужчину за руку – по крайней мере Лео показалось, что они расстаются. Затем мужчина скрылся из виду.

Они пошли в разные стороны, чтобы продолжать следить за ним из других рядов. Сколько их здесь всего?

– Сэр, вам помочь?

Лео подпрыгнул от неожиданности. Еще один мужчина в оранжевом фартуке. Лео покачал головой, не сводя глаз с женщины.

«Всему свое время. Сейчас у меня нет выбора, я должен действовать быстро».

Лео опустил голову и медленно пошел в одиннадцатый ряд, осматриваясь по сторонам и стараясь держаться как ни в чем не бывало.

«Да, вы следите за мной, но вы не знаете, что и я наблюдаю за вами. Здесь они ничего не смогут предпринять. Они просто собирают информацию, чтобы потом рассказать о том, что я делаю в этом месте…»

Лео встретился с пожилым продавцом в одиннадцатом ряду, где на полках в коробках стояли различные электропилы.

– Вам нужна пила для профессиональной деятельности или для домашнего использования? – спросил мужчина. – Что вы собираетесь ею распиливать?

Ему нужна пила «Трим-метр». Но здесь он не увидел ничего подобного.

– «Трим-метр»? – Мужчина покачал головой. – Но, сэр, эта фирма давно уже не выпускает электропилы.

Лео принялся раскачиваться и прикусил нижнюю губу.

Мужчина похлопал Лео по руке.

– Я знаю, что вы чувствуете. Вы привыкли к определенной марке. Вы ведь всегда использовали такую пилу, не так ли?

Лео окинул его взглядом.

– Я сам всегда предпочитал пилу фирмы «Хаски». Рекомендую. Очень легкая. Посмотрите эту модель. Вам понравится. – Он взял со стенда электропилу, привязанную длинным шнуром, чтобы ее не украли.

Лео посмотрел на мужчину. Его руки безвольно висели по бокам.

Мужчина вздохнул:

– Ну ладно… Знаете магазин «Инструменты Вартена»? На Пиками. Его хозяин продает старые, бывшие в употреблении пилы. Поэтому, если хотите именно «Трим-метр», вам стоит туда заглянуть.

Мужчина разговаривал так, словно Лео тупица или пятилетний ребенок!

«Но я гораздо умнее, чем кажусь на первый взгляд».

Лео пошел обратно через торговый зал. Он потерял черного мужчину из виду. Он потерял их обоих.

«Стоп».

Женщина стояла в очереди в кассу. Так, ситуация изменилась: она была не просто наблюдателем, она пыталась выйти из магазина раньше его. Одно из двух: либо она и дальше собиралась следить за ним, либо хотела рассказать остальным…

Их взгляды встретились, и женщина тут же отвернулась. Она стояла в кассу экспресс-оплаты. Ее очередь уже подошла, она протянула кредитную карточку и взяла два пакета.

«Да, там были лампочки… Разумеется, это были лампочки. Как будто я идиот. Иди за ней, – велел он себе, – проверь, куда она направится, держись рядом, но не подходи совсем близко, пока не придет время».

Лео обвел взглядом парковку: много машин, но ни одного человека. Он не знал, где находятся остальные люди из ее команды, они могли сидеть в засаде и выскочить в любой момент из любого автомобиля. Лео осмотрелся: повернул голову сначала налево, потом направо, потом снова налево. Быстро оглянулся.

«Они могли быть где угодно, но за мной следит только эта женщина. Лишь она могла сообщить, где я… И рассказать им об электропиле „Трим-метр“…»

Ветер принес кассовый чек, Лео поймал его.

Нужна диверсия.

«Вытащи нож, возьми его в правую руку, прижми к ноге. А теперь ты должен сократить расстояние, отделяющее тебя от женщины…»

Она остановилась возле «сааба» и обернулась. Поблизости никого не оказалось, но трудно сказать что-то наверняка. С обеих сторон от нее припаркованы внедорожники. Удачный ход. Отличное прикрытие – ее едва видно… Внедорожники почти полностью скрывают ее.

Лео перевел дух и успокоился. Он повернул налево, обогнул автомобиль и приблизился к ней. Она открыла заднюю дверь автомобиля и бросила пакеты с лампочками на сиденье.

Их отделяло каких-то десять футов. Пять футов. Лео достал чек и показал ей.

– Ой! – Женщина словно не узнала Лео.

«Хорошо подготовилась».

Женщина протянула руку и взяла чек. Все произошло за одно мгновение. Она открыла рот, чтобы сказать спасибо, и посмотрела на него. Левой рукой Лео схватил ее за руку и толкнул на заднее сиденье и в то же время правой полоснул по горлу. Он едва пошевелил рукой, ее шея сама прошла по лезвию, сделав за него всю работу.

Ни единого звука. Ее безжизненное тело сползло на пол машины и тут же залило его кровью. Лео затолкал ноги женщины в машину и закрыл дверь.

Он огляделся. Все чисто. Лео снова открыл дверь машины, протянул руку и дотронулся до женщины.

Снова осмотрелся по сторонам. Никого.

Подобрав валяющиеся на земле ключи, он открыл багажник – там было одеяло и полотенце.

«Хорошо, этого достаточно, чтобы прикрыть ее. Никто ничего не заметит, если не будет внимательно смотреть».

Покончив с этим, он почувствовал, что ему ужасно хочется пить.

Нажав кнопку на брелке, он услышал, как щелкнули автоматические замки в дверях автомобиля. Он нажал кнопку еще раз, машина дважды просигналила.

«Какой чудесный звук – бип-бип».

Он хотел нажать еще раз, но времени не было. Спокойным шагом Лео направился к своей машине, которую взял напрокат. Сел в нее и подождал. Никто не подошел. Но скоро они появятся. Ему нужно спешить.

Лео выехал на площадь, оглянулся – «хвоста» нет, и никого поблизости тоже нет. Теперь нужно отыскать магазин, где продаются электропилы.

Я подъехал к полицейскому участку около пяти. Сообщил дежурному сержанту свою фамилию, и он велел подниматься наверх. Я тут же почувствовал запах горячего кофе и дешевого парфюма, смешанного с запахом человеческого пота, – типичный букет для места, где работают копы. У входа столкнулся с Рики Столетти. В комнате шла бурная деятельность. Один из полицейских печатал на компьютере отчет. Другой, вероятно, лейтенант или капитан, сидел в своем кабинете и громко разговаривал по телефону. Повсюду сновали люди, передавали друг другу какие-то бумаги, делились информацией. Оперативная группа за работой.

Детектив Столетти, как всегда, тепло и радушно поприветствовала меня. Я протянул ей бумажный пакет, в котором лежало письмо, только что полученное от преступника. Она отдала его полицейскому в форме, после чего махнула рукой в сторону комнаты для допросов, находящейся за пределами помещения для инструктажа. Я прошел за ней туда и сел на стул. Она оставила меня одного в комнате, и это показалось мне странным. Но прежде чем у меня окончательно разыгралось воображение, на пороге появился Макдермотт в сопровождении Столетти. Они оба уселись напротив. Столетти теребила папку, которая лежала перед ней на столе.

– Я сознаюсь, – пошутил я, стараясь разрядить обстановку, но они не отреагировали.

Макдермотт смотрел на меня с каменным выражением лица.

– Насчет последнего письма… Вам нужно проверить курьерские службы, – добавил я. – Нужно выяснить, как конверт попал в мой офис.

– Мы все сделаем. – Макдермотт потер лицо. – Райли, я чертовски устал. И мне нужно спешить, потому что наш преступник, похоже, также торопится. Поэтому мне нужна ваша помощь.

– Спрашивайте.

– Вы не обязаны это делать… Отвечать на наши вопросы или нет – решать вам.

Я смерил его пристальным взглядом, затем посмотрел на Столетти.

– Это что, новый способ зачитать мне мои права?

Когда я закончил фразу, улыбка мигом сползла с моего лица. Теперь оно стало бесстрастным, как и у этих полицейских, сидящих напротив меня.

– Вы здесь по доброй воле, – напомнила Столетти.

Они всегда так говорят, чтобы не прибегать к предупреждению Миранды.

Я устроился на своем стуле поудобнее.

– Может, расскажете, что происходит?

– Почему этот человек выбрал вас? – спросил Макдермотт.

– Потому что я довольно известная личность. Именно я осудил в свое время Терри Бургоса.

– И поэтому он посылает вам зашифрованные послания?

Я понятия не имел, что у того засранца на уме. И уже говорил об этом полицейским.

– Вы слышали когда-нибудь о Шервудском медицинском центре? – спросил Макдермотт.

Я покачал головой. Не понимаю, о чем он говорит.

– Фред Чианчио, – продолжил Макдермотт, – работал охранником в торговом центре, не так ли?

– Совершенно верно, – ответил я.

– Так вот, в июне 1989 года – примерно за неделю до того, как были обнаружены тела, – он попросил, чтобы его перевели на временную работу.

– В Шервудский медицинский центр? – предположил я.

– Вам стоит вручить приз за сообразительность.

– А что в этом особенного?

Макдермотт нахмурился, но промолчал. Он надеялся, что я сам отвечу на свой вопрос.

– Я не знаю, – сказал я.

– В Шервудском медицинском центре работали врачи, которые лечили Кэсси Бентли, – пробормотал Макдермотт. – Он находится в местечке Шервуд-Хайтс, это рядом с Хайланд-Вудс, где жила Кэсси.

– Хорошо, и что? – Я не знал, какой вывод сделать из этой информации.

– Вы думаете, совпадение? – спросил он.

Я не ответил – не знал, что сказать.

– Фред Чианчио попросил перевести его, – продолжал Макдермотт, – ссылаясь на то, что его мать положили в эту больницу. Он хотел быть рядом с ней. Поэтому попросил, чтобы ему позволили работать там в течение трех недель, пока она будет проходить лечение.

Я задумался над этой новостью. Фред Чианчио попросил охранную фирму «Бристоль» на время перевести его в больницу, где работали врачи Кэсси Бентли. Я не особо верил в совпадения, но жизнь бывает странной, и если уж говорить о совпадениях, это было не самое удивительное из них.

– Проблема в том, – добавил Макдермотт, – что мать Чианчио умерла за десять лет до этого. Не думаю, что химиотерапия помогла бы ей. – Теперь он подошел намного ближе к решающему моменту. Я почувствовал, как внутри у меня все задрожало.

– Чианчио воспользовался предлогом, чтобы получить работу в больнице, где находились врачи Кэсси, и произошло это незадолго до того, как случились убийства. – На этот раз слово взяла Столетти. Они вели атаку одновременно с двух сторон. Она неплохой полицейский, однако мне показалось, что они действовали не особенно сплоченно. – А затем Чианчио позвонил Эвелин Пенри и сказал, что хочет поговорить с ней по делу Бургоса. Но в последний момент струсил.

Зачем охраннику придумывать ложный предлог, чтобы его перевели в больницу? Мне на ум приходила только одна причина.

– Вероятно, он помог кому-то проникнуть туда, – предположил я. – Кто-то заплатил ему за то, чтобы он провел его в здание больницы.

Макдермотт удивленно приподнял брови. Разумеется, он думал то же самое.

– И вы считаете, что это как-то связано с беременностью Кэсси, – добавил я. – Или с тем, что она сделала аборт.

– А что вы думаете по этому поводу? – спросила меня Столетти.

Я лишь пожал плечами. В тот момент у меня не было ответов на эти вопросы. Но ситуация начала проясняться.

– Во время следствия вы слышали что-нибудь о беременности Кэсси или о том, что она сделала аборт?

Столетти уже знала мой ответ. По сути, я ответил на ее вопрос сразу после беседы с профессором Олбани.

– Вы можете не отвечать, если не хотите. – Теперь она провоцировала меня, и ей это явно доставляло удовольствие.

– Мне нужен адвокат? – спросил я.

Столетти взглянула на своего напарника:

– Детектив, он не желает отвечать. Но это его право.

– Я никогда не слышал о том, что Кэсси была беременна или делала аборт, – ответил я, стараясь не давать воли гневу. – Вы не хотите объяснить, что, черт возьми, происходит?

Макдермотт снова взял слово:

– Обычно когда вы ведете дело, то старательно прорабатываете окружение жертвы. Почему же вы не выяснили, что незадолго до убийства Кэсси была беременна?

– Во-первых, – я холодно улыбнулся, – у нас нет подтвержденной информации о том, что Кэсси была беременна или делала аборт. У нас лишь есть подозрения. Наверное, в школе полицейских вас учили, что существует разница между фактами и предположениями. Во-вторых, причина, что мы не изучали окружение Кэсси, заключалась в том, что…

Я замер. По лицам Макдермотта и Столетти я понял, что это будет следующая тема для разговоров.

– Потому что вы не стали доводить до суда дело об ее убийстве, – закончила за меня Столетти. – Это произошло по просьбе Гарланда Бентли? – Она положила передо мной фотографию, на которой были изображены Гарланд, репортеры и зловещий тип со шрамом на заднем плане. – Тот самый Гарланд Бентли, чье фото мы нашли в шкафу Фреда Чианчио, спрятанное в коробке для обуви.

– Да, тот самый Гарланд Бентли, – подхватил Макдермотт, – который меньше чем через год нанял вас и поручил вести дела его компаний.

– Вам, человеку, который всю жизнь занимался уголовной юриспруденцией, – нанесла свой удар Столетти, – неожиданно поручают представлять корпорацию Бентли на гражданских процессах, где рассматриваются иски в миллионы долларов!

Я откинулся на спинку стула и взял небольшой тайм-аут. Внутри у меня все горело. Я почувствовал, как на лбу выступил пот, а сердце заколотилось в бешеном темпе.

Работая юристом, я часто консультировал людей, которые становились мишенью в уголовных преступлениях. Я давал им один и тот же совет: «Ни с кем не обсуждайте детали дела. Это в любой момент может обернуться против вас. И если к вам обращаются полицейские, ничего не говорите им без меня или другого юриста».

Потребность выговориться, объясниться, когда тебя в чем-то обвиняют, – естественный порыв. В такой момент нередко возникает желание солгать, или если не солгать, то приукрасить правду. Полицейские и прокуроры хорошо знают, что большинство следуют этим основным правилам. Федеральные обвинители только на этом и живут. И если не могут доказать выдвинутое против вас обвинение, но при этом вы хоть чуть-чуть погрешили против истины, то они постараются поймать вас на этом, использовать эту ложь, чтобы прижать вас или даже посадить за решетку.

«Боритесь с этим импульсом, – говорил я своим клиентам. – Пускай полиция и обвинители продолжают подозревать вас. Это лучше, чем ложь, на которой вас могут поймать. Вам еще предоставится возможность обо всем рассказать».

Но проблема заключалась в том, что мне нечего было скрывать.

Столетти наслаждалась процессом. Макдермотт пытался расколоть меня.

– Все это, – заявил я, – полнейшая чушь.

– Во время расследования всплыло еще одно имя, – проговорил Макдермотт. – Амалия Кальдерон. Вам оно ни о чем не говорит?

Я покачал головой.

– Вы никогда не были с ней знакомы? – спросила Столетти.

– Впервые слышу это имя, – ответил я.

– Две ночи назад, – подхватил Макдермотт, – она была забита до смерти. Может, теперь вы что-то вспомните?

Забита… Забита… Этого нет во втором куплете песни. Следующим должно быть убийство с помощью опасной бритвы, затем – электропила, а потом – мачете.

– И опять-таки мне ни о чем это не говорит, – повторил я. – А я должен что-то вспомнить?

Столетти взяла у Макдермотта папку, вытащила три цветные глянцевые фотографии и разложила их на столе.

Я взял одну из фотографий, и из моего горла вырвался стон. Там крупным планом было изображено ее лицо, немного повернутое направо. Рана на правом виске, многочисленные синяки на лбу и темени… Жестокая смерть. Ее сильно избили. Кто бы это ни сделал, он наслаждался тем, что творил.

– Это Молли, – сказал я. – Женщина, которая пыталась соблазнить меня в «Саксе», после чего на меня напали и ограбили. – Я посмотрел на полицейских: – Вы же не думаете, что ее убил я?

– Расскажите нам об этом сами, господин адвокат, – выдал Макдермотт. – Объясните, почему ваши отпечатки найдены на орудии убийства?