Текст книги "Властелин мургов"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

– Мы получили также некоторые смутные намеки на то, что маллорейцы не хотят, чтобы мы оказались причастными к их внутренним делам, – сказал Шелк. – Есть агентура, которая подстрекает к беспорядкам в Арендии, а за расколом в Ворде стоит, возможно, один маллореец.

Вэрен пристально посмотрел на Шелка.

– Человек по имени Нарадас, – добавил маленький драсниец.

– Вот это имя я слышал, – произнес император. – Вроде бы это ангараканский купец, который ведет переговоры о заключении какого-то умопомрачительного контракта. Он носится туда-сюда и тратит громадные деньги. Мои торговые советники полагают, что он агент короля Ургита. Теперь, когда Закет контролирует горнорудные регионы в восточном Хтол-Мургосе, Ургиту до зарезу нужны деньги на ведение войны там.

Шелк отрицательно покачал головой.

– Я так не думаю. Нарадас – маллорейский гролим. Не похоже, чтобы он работал на мургского короля.

В дверь предупредительно постучали.

– Да? – отозвался Вэрен.

Дверь открылась, и вошел лорд Морин, камергер императора, пожилой и очень худощавый человек с редкими седыми волосами. У него была пергаментная кожа, характерная для людей его возраста, двигался он очень медленно.

– Посол Драснии, ваше величество, – объявил он дрожащим голосом. – Он говорит, что у него есть информация особой срочности для вас и для ваших гостей.

– Лучше ввести его попозже, Морин.

– С ним молодая женщина, – добавил Морин. – Из драснийской знати, по-моему.

– Что ж, примем обоих, – решил император.

– Как будет угодно вашему величеству, – промолвил Морин с поклоном, который дался ему нелегко.

Когда пожилой камергер ввел посла и его спутницу, Гарион заморгал от удивления.

– Его превосходительство принц Хендон, посол королевского двора Драснии, – объявил Морин, – и госпожа графиня Лизелль, э-э, хм... – Морин стушевался и закашлялся.

– Шпионка, ваше превосходительство, – с апломбом дополнила Лизелль доклад вельможи.

– Это ваш официальный статус, госпожа?

– Откровенность экономит мне массу времени, ваше превосходительство.

– О, как же меняется мир, – вздохнул Морин. – Мне так и представить вас императору – как официального шпиона?

– Полагаю, он уже понял это, – сказала Лизелль, с улыбкой прикоснувшись к сухой руке Морина. Морин поклонился и медленно удалился из зала.

– Какой милый старик, – прошептала Лизелль.

– Ну, привет, кузен, – поприветствовал Шелк посла.

– Кузен, – холодно ответствовал посол.

– О, вы связаны родством? – спросил Вэрен.

– Дальним, ваше величество, – ответил Шелк. – Наши матери – троюродные сестры, а может, и подальше.

– Дальше, по-моему, – сказал Хендон, присматриваясь к крысиному лицу своего родственника. – Какой-то ты потрепанный, старина, – заметил он. – В последний раз, когда я тебя видел, ты весь блестел золотом и драгоценностями.

– Я специально изменил внешность, кузен, – ответил Шелк. – Ты бы меня и не узнал.

– А-а, – понял Хендон. Затем он обратился к императору: – Прошу извинить наше перешучивание здесь, ваше величество. Мы с Хелдаром не выносим друг друга с детства.

Шелк широко улыбнулся.

– Можно сказать и о ненависти, – согласился он. – Мы абсолютно не терпим друг друга.

Хендон коротко улыбнулся.

– Когда мы были детьми, наши родители прятали все ножи, когда ходили в гости друг к другу.

Шелк с любопытством взглянул на Лизелль.

– А что вы делаете в Тол-Хонете? – спросил он ее.

– Это секрет.

– Бархотка привезла несколько донесений из Боктора, – объяснил Хендон, – и кое-какие инструкции.

– Бархотка?

– Странное имя, не правда ли? – засмеялась Лизелль. – Но в то время мне могли бы придумать псевдоним и похуже.

– Это лучше того, что может прийти в голову, – согласился Шелк.

– Вы что-то хотели сообщить нам, принц Хендон? – спросил Вэрен.

Хендон вздохнул.

– С глубоким огорчением должен сообщить, что убита куртизанка Берта, ваше величество.

– Что-о?

– Убийцы напали на нее прошлой ночью на пустынной улице, когда она возвращалась с деловой встречи. Преступники ушли, думая, что их жертва мертва, но ей удалось добраться до нашего дома, и она сумела сообщить нам перед смертью некоторую информацию.

Лицо Шелка побелело.

– Чья это работа? – спросил он.

– Над этим мы и бьемся пока, Хелдар, – ответил ему кузен. – Есть у нас, конечно, кое-какие подозрения, но ничего конкретного для суда нет.

У императора посерело лицо, и он поднялся с кресла.

– Есть люди, которым надо знать об этом, – мрачно произнес он. – Не пройдете ли вы со мной, принц Хендон?

– Разумеется, ваше величество.

– Прошу вас извинить меня, – обратился Вэрен к остальным. – Это вопрос, который требует моего непосредственного участия. – И он увел драснийского посла из зала.

– Она сильно мучилась? – голосом, полным боли, спросил Шелк женщину по имени Бархотка.

– Они пользовались ножами, Хелдар, – просто ответила она, – а это всегда болезненно.

– Понимаю. – Острое, как у хорька, лицо Шелка сделалось каменным. – Она не смогла дать вам хоть какой-нибудь намек на то, с чем это связано?

– Как я понимаю, это связано с несколькими вещами. Она упомянула о том, что как-то предупредила императора Вэрена о заговоре против жизни его сына.

– Хонеты! – воскликнула Сенедра.

– Почему ты так думаешь? – сразу же спросил Шелк.

– Мы с Гарионом были здесь, когда она рассказала об этом Вэрену. Это было, когда хоронили моего отца. Берта тайком пришла во дворец и сказала, что два представителя хонетской знати – граф Эргон и барон Келбор – вынашивают план убийства сына Вэрена.

Лицо Шелка сохраняло каменное выражение.

– Спасибо, Сенедра, – мрачно произнес он.

– Есть нечто еще, что тебе следует знать, Хелдар, – спокойным голосом произнесла Бархотка и обвела взглядом остальных. – Мы умеем держать язык за зубами, да?

– Конечно, – заверил ее Бельгарат.

Бархотка снова повернула лицо к Шелку.

– Берта была Охотником, – промолвила она.

– Берта? Охотником?

– Уже несколько лет. Когда здесь, в Толнедре, начала разгораться борьба за престолонаследие, король Родар велел Дротику предпринять шаги с целью добиться того, чтобы трон Рэн Боуруна унаследовал такой человек, с кем смогут мирно жить алорийцы. Дротик прибыл в Тол-Хонет и завербовал Берту для этой работы.

– Извините, – прервал их беседу Бельгарат, глаза которого горели любопытством, – но что это вообще такое – Охотник?

– Охотник – это наш самый секретный шпион, – ответила Бархотка. – Об Охотнике знает только Дротик, и Охотник действует только лишь в исключительно деликатных ситуациях – в таких, в которых драснийский двор не может позволить себе быть открыто замешанным. Так вот, когда стало вырисовываться, что Великий герцог Норагон из Хонетов почти наверняка станет следующим императором, король Родар сделал кое-какое предложение Дротику, и несколько дней спустя Норагон случайно съел нехорошего моллюска – ну очень нехорошего моллюска.

– Это Берта сделала? – удивленно спросил Шелк.

– Она исключительно богата на выдумки.

– Графиня Лизелль, – задумчиво глядя на женщину, обратилась к ней Сенедра.

– Да, ваше величество?

– Если личность Охотника является строжайшим государственным секретом в Драснии, то как же вам об этом стало известно?

– Меня посылали из Боктора с инструкциями для нее. Мой дядя знает, что мне можно доверять.

– Но только что вы раскрыли этот секрет, не так ли?

– Это уже после смерти Берты, ваше величество. Теперь Охотником будет кто-то другой. Так вот, перед смертью Берта сказала нам, что кто-то узнал о ее причастности к кончине Великого герцога Норагона и передал эту информацию дальше. Она считала, что именно эта информация и послужила поводом к нападению на нее.

– Тогда все нити сходятся на Хонетах, правильно? – предположил Шелк.

– Это еще не доказательство, Хелдар, – возразила Бархотка.

– Для меня это вполне убедительное доказательство.

– Вы, надеюсь, не собираетесь предпринимать поспешных мер? – спросила Бархотка. – Дротику это не понравится, знайте.

– Это проблемы Дротика.

– У нас нет времени на вмешательство в дела Толнедры, Шелк, – твердым голосом произнес Бельгарат. – Мы здесь не собираемся сидеть целую вечность.

– Мне на это и не потребуется много времени.

– Я сообщу о ваших планах Дротику, – предупредила Бархотка.

– Разумеется. Но пока ваше донесение дойдет до Боктора, я уже все закончу.

– Это очень важно, чтобы вы не ставили нас в неприятное положение, Хелдар.

– Можете на меня положиться, – сказал он и спокойно покинул помещение.

– Мне всегда не по себе, когда он говорит такие вещи, – проворчал Дарник.

На следующее утро Бельгарат с Гарионом пораньше ушли из императорского дворца и направились в университетскую библиотеку. На широких улицах Тол-Хонета было весьма холодно, с реки Недраны дул сильный ветер. В этот час по мраморным плитам улиц изредка торопливо шагали купцы, плотно закутавшись в меховые шубы, попадались группы плохо одетых рабочих из пригородов; они шли, наклонившись против ветра и поглубже засунув потрескавшиеся и покрытые ссадинами и порезами руки в одежду. Гарион и его дед прошли по пустынной в такое время рыночной площади и скоро достигли комплекса зданий, обнесенных мраморной стеной. Они прошли через ворота под имперским гербом. Трава во дворе была столь же тщательно подстрижена, как и во дворце, а от здания к зданию через газоны пролегли мраморные дорожки. Идя по одной из этих дорожек, они повстречали осанистого ученого в черной накидке. Руки он держал за спиной и полностью погрузился в свои мысли.

– Извините, – обратился к нему Бельгарат, – вы не скажете, как пройти в библиотеку?

– Что? – не понял человек в черном, часто заморгав от неожиданности.

– В библиотеку, добрый господин, – повторил Бельгарат. – Как пройти в библиотеку?

– А-а, – наконец понял тот. – Это там. Там где-то, – и неопределенно махнул рукой.

– А вы случайно не смогли бы быть более точным?

Ученый смерил одетого в потрепанную одежду человека недовольным взглядом.

– Спросите кого-нибудь из служащих, я занят, – отрывисто сказал он. – Я двадцать лет работаю над проблемой и почти нашел решение.

– А-а... А что за проблема?

– Сомневаюсь, чтобы она представляла интерес для необразованного бродяги, – с презрением произнес ученый, – но если вам так уж это необходимо, я могу ответить: я вычисляю точный вес мира.

– И все? И это отняло у вас двадцать лет? – искренне удивился Бельгарат. – Я уж давно решил эту проблему, и всего за неделю.

Ученый уставился на Бельгарата и замер, сделавшись мертвенно-бледным.

– Но этого не может быть! – воскликнул он. – Я единственный человек в мире, кто занимается этим. До меня никто и не думал задаться подобной целью.

Бельгарат рассмеялся.

– Простите меня, уважаемый ученый, но этот вопрос ставился уже несколько раз. И самое лучшее решение из тех, что я знаю, предложил Тальгин из Мельсенского университета. Это произошло во втором тысячелетии. В вашей библиотеке должны иметься копии его вычислений.

Ученый сильно задрожал, глаза его выпучились. Ни слова не говоря, он развернулся на каблуках и решительно устремился через газон в обратную сторону.

– Не будем терять его из виду, – спокойно промолвил Бельгарат. – Он наверняка бросился в библиотеку.

– И сколько же весит мир? – полюбопытствовал Гарион.

– А я откуда знаю! – ответил Бельгарат. – Какому человеку в здравом уме придет в голову интересоваться этим?

– А что же тогда ты говорил насчет какого-то Тальгина? Того, который нашел решение?

– Тальгин? А, такого человека не существует, я просто выдумал его.

Гарион уставился на деда.

– Это нехорошо, дедушка, – сказал он – Ты своей не правдой испортил человеку дело всей его жизни.

– Но зато это направило его в библиотеку, – хитро улыбнувшись, заявил старик. – Кроме того, может быть, теперь он обратит свое внимание на что-нибудь более полезное... Так, библиотека вон в том здании с башенкой. Вон он, по лестнице бежит туда. За главным входом располагался круглый мраморный зал, а точно по центру его стоял резной стол. За столом сидел лысый человек со сморщенным лицом и старательно что-то списывал с огромной книги. Этот человек почему-то показался знакомым Гариону, и он наморщил лоб, силясь вспомнить, где же его видел.

– Вам помочь? – обратился к Бельгарату служитель библиотеки, когда оба посетителя приблизились к столу.

– Пожалуй, если можно. Мне нужен экземпляр Ашабских пророчеств.

Пожилой человек задумался и почесал за ухом.

– Это должно быть в разделе сравнительного богословия, – произнес он. – А вы не смогли бы назвать примерную дату написания?

Настал черед Бельгарата задуматься. Поглядев некоторое время в потолок зала, он наконец промолвил:

– По-моему, это должно быть начало третьего тысячелетия.

– Значит, в период либо второй Хонетской династии, либо второй Вордской, – сказал ученый. – Мы должны найти это без особых проблем. – Он поднялся из-за стола. – Это в этом направлении, – сказал он, показав на один из коридоров. – Не угодно ли проследовать за мной?

Гариону не давала покоя мысль о том, что он наверняка видел прежде этого вежливого и внимательного ученого. У этого человека были куда более приятные манеры, чем у того надутого и самонадеянного взвешивателя мира. И наконец он вспомнил.

– Господин Джиберс! – воскликнул Гарион, не веря своим глазам. – Вы ли это?!

– Мы с вами встречались, господин? – приятным голосом спросил Джиберс, внимательно присматриваясь к Гариону, не в силах его вспомнить.

Лицо Гариона расплылось в широкой улыбке.

– Еще как. Вы меня познакомили с моей женой.

– Кажется, не припоминаю...

– Должны помнить. Однажды ночью вы выбрались с ней из дворца и поехали на юг, к Тол-Боуруну. По дороге вы присоединились к группе торговцев. Вы уехали несколько неожиданно – после того, как она сказала, что идея покинуть Тол-Хонет принадлежит ей, а не Рэн Боуруну.

Джиберс часто замигал, а затем его глаза расширились от удивления.

– О, ваше величество, – произнес он с поклоном. – Извините, что не признал вас сразу. Глаза уж не те.

Гарион засмеялся, радостно похлопав Джиберса по плечу.

– Все нормально, Джиберс. В этой поездке я не афиширую, кто я такой.

– А как наша маленькая Сенедра? То есть – ее величество.

Гарион хотел было рассказать первому воспитателю своей жены о похищении их сына, но Бельгарат подтолкнул его в бок, и он произнес вместо этого:

– О, прекрасно, очень даже прекрасно.

– Я очень рад это слышать, – ответил Джиберс с искренней улыбкой. – Это была невыносимая ученица, но, как ни странно, я лишился какой-то радости в жизни, после того как она уехала. Я рад был услышать о ее счастливом замужестве и вовсе не так сильно удивился, как мои коллеги, когда мы услышали, что она повела армию на Тул-Марду. Сенедра всегда была этаким взрывным существом. И умницей. – Он виновато посмотрел на Гариона, точно просил прощения. – Однако, если быть откровенным, я должен сказать вам, что ученицей она была своенравной и недисциплинированной.

– Время от времени я замечаю в ней эти качества.

Джиберс рассмеялся.

– Наверняка замечаете, ваше величество. Пожалуйста, передайте ей привет от меня. – Он замялся. – И, если не сочтете это за дерзость, уверения в моих самых теплых чувствах.

– Обязательно передам, Джиберс, – пообещал Гарион.

– Вот отдел сравнительного богословия нашей библиотеки, – сказал Джиберс, толкая тяжелую дверь. – Все разложено по династиям. Отдел древних документов – вот здесь. – Он провел их по узкому проходу между высокими рядами книжных полок с переплетенными кожей толстыми томами и плотно скрученными свитками. В одном месте ученый остановился и провел пальцем по полке. – Пыль, – недовольно сморщив нос, отметил он. – Надо будет задать перцу обслуживающему персоналу.

– Такова уж природа книг – собирать пыль, – заметил Бельгарат.

– А природа обслуживающего персонала – ничего с ней не делать, – с кислой улыбкой сказал Джиберс. – Ага, вот здесь. – Он остановился в центре прохода пошире, где находились книги, всем своим видом подчеркивавшие свою древность. – Пожалуйста, будьте осторожнее с ними. – Он с любовью коснулся корешков нескольких томов. – Они старые и очень хрупкие. Труды, написанные в период правления второй Хонетской династии, – с этой стороны, а те, которые датируются периодом второй Вордской династии, – вот здесь. Далее они разбиты по королевствам, где написаны, так что вам нетрудно будет найти необходимое. Теперь, если вы меня извините, я пойду. Мне нельзя надолго отлучаться от стола, потому что некоторые мои коллеги весьма нетерпеливы и начинают сами копаться на полках. Иногда после них неделями приходится восстанавливать порядок.

– Я уверен, мы справимся здесь, уважаемый Джиберс, – заверил его Бельгарат. – Спасибо вам большое за вашу помощь.

– Рад был помочь, – ответил Джиберс с легким поклоном. Потом он снова взглянул на Гариона. – Вы не забудете передать нашей маленькой Сенедре мои пожелания?

– Обещаю вам, уважаемый Джиберс.

– Благодарю вас, ваше величество. Старик повернулся и покинул хранилище.

– Какая перемена, – заметил Бельгарат. – Видно, в Тол-Боуруне Сенедра здорово его напугала, раз из него вышибло всю помпезность. – Старик принялся внимательно рассматривать полки. – Должен признать, что ученый он компетентный.

– Он что, просто библиотекарь? – спросил Гарион. – Присматривает за книгами?

– Здесь начинается наука, Гарион. Все книги мира не помогут тебе, если они свалены в кучу. – Он нагнулся и достал с нижней полки завернутый в черное свиток. – Вот он, – торжествующе произнес он. – Джиберс подвел нас прямо к нему.

Бельгарат взял свиток и пошел с ним к концу прохода, к узкому окну, через которое пробивался бледный зимний солнечный свет, и сел за стол напротив. Затем он осторожно развязал тесемки, плотно стягивающие свиток, запрятанный в черный бархат. Вытаскивая свиток, он выругался.

– В чем дело? – удивился Гарион.

– Идиотизм гролимов, – проворчал Бельгарат. – Ты только взгляни. – И он показал на свиток. – Ты посмотри на пергамент.

Гарион внимательно посмотрел.

– По-моему, пергамент как пергамент.

– Это человеческая кожа, – сказал Бельгарат, поморщившись от отвращения.

Гариона передернуло.

– Ужас какой.

– Дело даже не в том, что человек, "предоставивший" свою кожу, погиб, – человеческая кожа ко всему прочему не держит чернил. – Бельгарат немного развернул документ. – Вот посмотри. Так выцвели, что ни слова не разберешь.

– А ты не сможешь сделать так, чтобы они появились? Помнишь, как тогда с письмом короля Анхега?

– Гарион, этому свитку около трех тысяч лет. Раствор солей, который я использовал в случае с письмом Анхега, скорее всего вообще разрушит этот документ.

– А колдовство?

Бельгарат покачал головой.

– Слишком хрупкая вещь.

Он, тихо поругиваясь, продолжил разворачивать свиток дюйм за дюймом, подставляя текст под солнечные лучи.

– Вот, что-то есть, – пробасил он с удивлением.

– А что там?

– "... Ищи след Дитя Тьмы в Стране змей". – Старик поднял голову. – Это все-таки кое-что.

– И что сие означает?

– То, что и говорит. Зандрамас держит путь в Найс. И мы пойдем по следу.

– Дедушка, но ведь мы уже знали об этом.

– Не знали, а подозревали, Гарион. Это большая разница. Зандрамас постоянно запутывает нас и направляет по ложному следу. Теперь же мы точно знаем, что идем по верному следу.

– Не так уж это и много, дедушка.

– Знаю, но это лучше, чем ничего.

Глава 5

– Ты посмотри, что делается! – недовольно воскликнула Сенедра. Она только что поднялась с постели и стояла у окна, закутавшись в теплый халат.

Гарион лишь промычал со сна.

– Нет, ты только взгляни, дорогой!

Гарион зарылся в толстое одеяло и совсем не собирался вставать.

– Ты не увидишь оттуда, подойди к окну.

Гарион вздохнул, слез с постели и босиком прошлепал к окну.

– И как тебе нравится это безобразие? – возмущенно спросила Сенедра.

Земля во дворце была сплошь покрыта белым одеялом, и крупные белые снежинки продолжали лениво падать в тишине утра

– А что, снег в Тол-Хонете – это редкость? – спросил он.

– Гарион, в Тол-Хонете почти не бывает снега. Последний раз я видела здесь снег, когда мне было пять лет.

– Что ж, необычная зима, и только.

– Все, я иду в постель и не встану, пока не растает все до последней снежинки.

– Тебе, собственно, и не требуется выходить на улицу в такую погоду.

– И смотреть даже на это не хочу.

Сенедра прыгнула в свою кровать под балдахином, бросила на пол халат и зарылась в толстое стеганое одеяло. Гарион пожал плечами и тоже двинулся обратно к постели. Часик-другой поспать ему не помешает.

– Пожалуйста, задерни занавески над кроватью, – велела ему Сенедра, – и не шуми, когда будешь уходить.

Он посмотрел на нее немного, потом вздохнул, задернул тяжелые занавески вокруг ее кровати и, еще сонный, начал одеваться.

– Будь добр, Гарион, – ласково попросила Сенедра, – зайди на кухню и скажи там, чтобы мне подали завтрак в постель.

Гариону все это не понравилось. Когда он закончил одеваться, настроение у него испортилось.

– Да, и вот еще что, Гарион.

– Слушаю, дорогая, – ответил он, стараясь придать своему голосу предельно нейтральное звучание.

– Не забудь причесать волосы. Вечно голова у тебя по утрам выглядит, как сноп соломы.

Голос ее звучал уже совсем сонно, она засыпала.

Гарион нашел Бельгарата сидящим с задумчивым лицом возле окна в неосвещенной обеденной комнате. Хотя было раннее утро, перед стариком стояла большая кружка.

– Ты мог бы в такое поверить? – спросил он, глядя на тихо падающий снег.

– Не думаю, что это продлится долго, дедушка.

– В Тол-Хонете почти никогда не бывает снега.

– То же самое только что сказала Сенедра, – отметил Гарион, простирая руки над жаровней с углями.

– А где она?

– Снова легла в постель.

– А что, не такая уж плохая идея. А ты почему не присоединился к ней?

– Она решила, что мне пора вставать.

– Это несправедливо.

– Мне тоже так показалось.

Бельгарат рассеянно почесал ухо, не сводя глаз со снега.

– Тол-Хонет – очень далеко на юге, поэтому больше дня или около того снег здесь не продержится. К тому же послезавтра Ирастайд. После праздника многие люди окажутся в пути, поэтому мы будем не столь заметны.

– Ты считаешь, что нам надо подождать?

– Я бы счел это логичным. К тому же мы не много времени выиграем, топая по такому снегу.

– А что ты на сегодня планируешь? Бельгарат взял в руки кружку.

– Думаю допить ее содержимое и пойти досыпать.

Гарион подвинул к себе один из обитых красным бархатом стульев и сел.

Что-то беспокоило его вот уже в течение нескольких дней, и он решил, что настало время разобраться с этим.

– Дедушка!

– Да?

– Как это объяснить: мне кажется, что все это уже было?

– Что именно?

– Да буквально все. Ангараканцы пытались сеять беспорядки в Арендии – это когда мы преследовали Зедара. Сейчас мы столкнулись с закулисной деятельностью и убийствами в Толнедре. И эта встреча с чудовищем – на сей раз с птицей-драконом – это же все очень похоже. Создается впечатление, будто повторяется все, что случилось, когда мы искали Шар. И наши дороги пересекались с теми же людьми – Дельвором, таможенником, тем же Джиберсом.

– Ты знаешь, это очень интересный вопрос, Гарион. – Бельгарат подумал некоторое время, рассеянно потягивая из кружки. – Если как следует подумать, то вырисовывается определенный смысл.

– Пока я ничего не улавливаю.

– Мы идем к новому противоборству Дитя Света и Дитя Тьмы, – пояснил Бельгарат. – Эта встреча будет повторением события, которое то и дело происходит с начала мира. И поскольку событие одно и то же, вполне понятно, что к нему подводят и сходные обстоятельства. – Он еще немного подумал. – Действительно, они и должны быть таковыми, не так ли?

– Боюсь, это несколько сложновато для меня.

– Есть два Пророчества – две стороны одного и того же. Невообразимо давно произошло нечто, отделившее их друг от друга.

– Да, это я понимаю.

– И когда они оказались разделенными, все дела приостановились.

– Какие дела?

– Это трудно выразить в двух словах. Допустим, есть ход событий, которые должны были произойти, – назовем его, скажем, будущим. Пока эти силы разъединены и равны, наступление будущего невозможно. И мы проходим через ту же череду событий вновь и вновь.

– И когда это прекратится?

– Когда Дитя Тьмы наконец одолеет Дитя Света или наоборот.

– Я думал, что уже сделал это.

– Я не считаю, что это было окончательным шагом.

– Но я убил Торака – окончательнее некуда, дедушка. Ты не согласен?

– Да, ты убил. Убил Торака, но не Темное Пророчество. Я думаю, что произойдет нечто более значительное, чем сражение на мечах в Городе Ночи, и это будет решающим событием.

– Что это будет? Ну хотя бы примерно?

Бельгарат развел руками.

– Откуда мне знать? Я действительно не знаю. Но твоя идея может быть весьма полезной.

– То есть?

– Раз мы проходим через череду событий, сходных с теми, что случались в последнее время, то, значит, мы можем предвидеть, чего следует ожидать, верно?

Можно посидеть и подумать, потратить часть сегодняшнего утра и вспомнить, что происходило в последнее время.

– Что ты собираешься сделать?

Бельгарат осушил кружку и поставил ее на стол.

– Как я уже сказал – пойти спать.

Во второй половине дня, когда Гарион сидел и читал, в дверь постучали.

Пришел чиновник в коричневой одежде и в предупредительной манере сообщил, что император Вэрен хотел бы видеть его. Гарион отложил в сторону книгу и последовал за чиновником по гулким мраморным коридорам в кабинет Вэрена.

– А, Бельгарион, садитесь, – пригласил император, как только Гарион вошел в кабинет. – Только что поступила новая информация, которая может представлять для вас интерес.

– Информация? – переспросил Гарион, садясь в кожаное кресло возле стола императора.

– Этого человека, про которого вы говорили вчера – Нарадаса, – видели здесь, в Тол-Хонете.

– Нарадаса, здесь? Как же это он успел так быстро? Последнее, что я слышал о нем, – он скачет на север от Большой Арендийской ярмарки.

– Он преследовал вас?

– Он расспрашивал о нас и платил за это большие деньги.

– Я могу велеть арестовать его, если хотите. Мне самому не терпится задать ему несколько вопросов, и в моей власти продержать его здесь несколько месяцев, если нужно.

Гарион немного подумал и отрицательно замотал головой, притом лицо его выражало сожаление.

– Он маллорейский гролим, и, если вы посадите его в тюрьму, выбраться оттуда будет для него минутным делом.

– Наша центральная тюрьма весьма надежна, Бельгарион, – безапелляционно заявил Вэрен.

– Не настолько, Вэрен. – Гарион улыбнулся, вспомнив, что император до упрямства самоуверен в таких вопросах. – Скажем так: Нарадас располагает сверхвозможностями для этого. Тут такое дело, что лучше об этом не говорить.

– Ну, нет так нет, раз такое дело, – неохотно согласился император.

Гарион кивнул.

– Учитывая все это, лучше велеть вашим людям присматривать за ним. Если он не заподозрит, что нам известно о его пребывании здесь, то мы можем выйти и на других людей или, по крайней мере, получить дополнительную информацию. Харакан тоже, насколько я понимаю, побывал в Толнедре, и мне хотелось бы знать, есть ли между тем и другим какая-то связь. Вэрен улыбнулся.

– Ваша жизнь, Бельгарион, более многосложна, чем моя. Мне приходится иметь дело с реальностью в единственном числе.

Гарион пожал плечами.

– Зато мне есть чем заполнить свободное время.

В дверь тихо постучали, и лорд Морин, шаркая ногами, вошел в комнату.

– Извините, что мне приходится беспокоить ваши величества, но поступили неприятные новости из города.

– Что случилось, Морин?! – воскликнул Вэрен.

– Кто-то убивает членов Хонетской династии – потихоньку, но весьма действенно. За последние две ночи не стало нескольких человек.

– Они умерли от яда?

– Нет, ваше величество. Убийца действует попроще. В позапрошлую ночь он придушил нескольких человек их же подушкам, имело место и одно падение из окна со смертельным исходом. Поначалу смерть всех объяснили естественными причинами, но в последнюю ночь убийца пустил в ход нож. – Морин осуждающе покачал головой.

– Страшно, просто страшно.

Вэрен нахмурился.

– Я было начал думать, что все старые междоусобицы улажены и позабыты. Вы не думаете, что это Хорбиты? Они иногда хранят обиды вечно.

– Похоже, никто этого не знает, ваше величество, – ответил Морин. – Хонеты напуганы. Они либо покидают город, либо превращают свои дома в крепости.

Вэрен улыбнулся.

– Я думаю, что неприятности Хонетов я перетерплю. А этот тип не оставляет никаких... расписок? Не известен ли он по прежним убийствам?

– Ни малейших зацепок, ваше величество. Не выставить ли мне охрану у домов Хонетов – у покинутых домов?

– У них есть своя охрана. – Император неопределенно пожал плечами. – Однако неплохо бы навести кое-какие справки и дать этому типу понять, что мне хотелось бы переговорить с ним.

– Вы собираетесь арестовать его? – спросил Гарион.

– Нет, я еще не знаю, пойду ли так далеко. Я пока что хочу выяснить, кто это, и предложить ему придерживаться правил игры, вот и все. И прежде всего меня интересует, кто же это такой.

У Гариона, однако, были собственные подозрения насчет подоплеки этих убийств.

Празднование Ирастайда в Тол-Хонете было в полном разгаре. Гуляки, многие в сильном подпитии, кочевали с пирушки на пирушку, богатые семейства бессовестно кичились друг перед другом своими сокровищами. Дома богачей и знати были разукрашены разноцветными флажками и фонариками. На роскошные пиры уходили целые состояния, а развлечения часто перехлестывали границы приличия. Хотя празднества во дворце проходили более сдержанно, император Вэрен тем не менее считал своим долгом продемонстрировать гостеприимство в отношении местной элиты, включая тех ее представителей, которых в обычное время он не переносил.

Все мероприятия были распланированы задолго до праздников. Вначале должен был состояться официальный государственный банкет, за ним последовать бал.

– Вы оба будете моими почетными гостями, – твердо заявил Вэрен Гариону и Сенедре. – Если уж я это терплю, то и вам придется.

– Я предпочла бы обойтись без этого, дядя, – сообщила ему Сенедра с грустной улыбкой. – Мне сейчас не до праздников.

– Жизнь не кончается, Сенедра, – ласково убеждал ее Вэрен. – Пир, хоть и скучный, хоть и во дворце, может отвлечь тебя от жизненных тягот и трагедий. – Он пристально посмотрел на Сенедру. – К тому же, если тебя не будет, Хонеты, Хорбиты и Ворды такого наговорят по поводу твоего отсутствия...

Сенедра быстро подняла голову, глаза ее заблестели.

– И то правда, – промолвила она. – Но дело еще и в том, что мне нечего надеть.

– Да здесь во дворце несколько шкафов с твоими нарядами, Сенедра, – напомнил ей император.

– Да, конечно, я и забыла. Ну что ж, дядя, буду счастлива поприсутствовать.