Текст книги "Доля секунды"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

16

Встречи с первыми двумя горничными отеля «Фермаунт» прошли впустую. Убийство Риттера явилось самым крупным событием в истории города и их жизни, и в беседе с «режиссером» обе женщины были склонны излагать самые невероятные версии, а не имевшие место факты. Мишель их вежливо выслушала и распрощалась.

Третий дом, куда она направилась, представлял собой скромное, но ухоженное строение, расположенное немного в стороне от дороги. Лоретта Болдуин оказалась худощавой афроамериканкой лет шестидесяти с небольшим, с высокими скулами, тонко очерченными губами и живым взглядом умных карих глаз за очками в тонкой металлической оправе. Она сидела с абсолютно ровной спиной, и Мишель обратила внимание, что ее умению незаметно разглядывать собеседника позавидовал бы любой агент Секретной службы. Длинные руки Лоретты с выступающими венами оказались неожиданно сильными, что немало удивило далеко не хилую Мишель, когда они обменялись рукопожатиями. Мишель села в кресло-качалку рядом с Лореттой и взяла предложенный бокал чая со льдом.

– Фильм, о котором идет речь, милая, большой или маленький?

– Документальный, а значит, маленький.

– Выходит, мне за это вряд ли заплатят?

– Если интервью с вами войдет в фильм, то заплатят. Мы вернемся с оператором, который все снимет. Сейчас я просто провожу подготовительную работу и пытаюсь определиться.

– Нет, милая, я спрашивала про нашу сегодняшнюю встречу: мне за нее заплатят?

– К сожалению, нет – у нас ограниченный бюджет.

– Очень жаль. С работой тут сейчас совсем плохо.

– Понимаю.

– Раньше было по-другому.

– Когда отель работал?

Болдуин кивнула и принялась медленно раскачиваться в кресле, подставив лицо налетевшему порыву ветра. Становилось прохладнее, и Мишель пожалела, что ей предложили чай со льдом, а не чашку горячего кофе.

– А с кем вы уже говорили? – Когда Мишель рассказала, Лоретта хмыкнула: – Эти девчонки никогда не отличались особой смекалкой – ну, вы понимаете, о чем я. А малышка Джули рассказывала, что присутствовала при убийстве Мартина Лютера Кинга?

– Да, она упоминала об этом. Хотя, мне кажется, тогда она была еще слишком маленькой.

– Еще бы! Она знает Мартина Лютера Кинга, как я – папу римского.

– Так что́ вы можете рассказать о том дне?

– День был самый обычный. Если не считать, что мы знали о его приезде. Я имею в виду Клайда Риттера. Я видела его по телевизору, да и газеты читала каждый день. Он не очень любил цветных, но тем не менее в президентской гонке набирал все больше очков. Вот в такой стране мы с вами живем. – Она посмотрела на Мишель так, будто забавлялась происходящим. – У вас такая хорошая память? Или я просто не говорю ничего, что вы считаете нужным записать?

Мишель вытащила блокнот и начала было делать пометки, но передумала и положила на стол перед Лореттой маленький диктофон.

– Вы не возражаете?

– Нет, конечно. И если я скажу что-то не так и на меня подадут в суд, то имейте в виду: денег все равно никто не получит. У меня за душой ничего нет, и это лучшая страховка для бедняка.

– А что вы делали в тот день?

– То же, что и в другие, – убиралась.

– А на каком этаже?

– Этажах! Всегда находились больные горничные, которых надо было подменить. Обычно мне доставались два этажа. И в тот день их оказалось два: второй и третий. Когда я закончила, прошло столько времени, что можно было начинать уборку заново.

Услышав это, Мишель насторожилась – на третьем этаже жил Кинг.

– Так, значит, вас не было в зале, когда произошло убийство?

– Разве я это говорила?

Мишель была сбита с толку.

– Но вы же сами сказали, что убирались на других этажах.

– А разве закон запрещает спуститься вниз и посмотреть, из-за чего такая шумиха?

– Так вы присутствовали в зале, когда раздались выстрелы?

– Я была возле самой двери. На первом этаже находился небольшой чулан для хозяйственных принадлежностей и мне понадобилось кое-что оттуда забрать. Дело в том, что администрация не позволяла горничным показываться на глаза жильцам. Будто нас вообще не существует. А как же тогда убираться в номерах? Понимаете, о чем я? – Мишель кивнула. – Зал, в котором проходила встреча, назывался Залом Джексона, генерала Юга. У нас в глубинке нет залов северян типа Авраама Линкольна или Улисса Гранта.

– Это понятно.

– Я высунула голову и увидела, что Риттер за словом в карман не лезет и всегда смотрит собеседнику в глаза. Я где-то слышала, что в свое время он выступал с проповедями по телевизору. Тогда мне стало понятно, почему люди отдавали ему свои деньги и голоса. У него был такой особый дар. И я думаю, что ненавидевший цветных Клайд Риттер просто млел от удовольствия, что встреча проходила в Зале Джексона; тащился, что жил в номере люкс его имени. Будь я проклята, если бы проголосовала за него.

– Я вас отлично понимаю. А кроме Риттера, вы еще кого-нибудь видели?

– Я помню, что возле двери в зал стоял полицейский, который загораживал мне вид, поэтому приходилось выглядывать из-за него. Однако, как я уже говорила, мне было хорошо видно Риттера и человека, стоявшего прямо за ним.

– Агента Секретной службы Шона Кинга.

Болдуин внимательно на нее посмотрела:

– Верно. Вы говорите так, будто знаете его.

– Я никогда с ним не встречалась, но изучала дело по документам.

Болдуин смерила ее взглядом с ног до головы, так что Мишель невольно покраснела.

– У вас нет обручального кольца. Неужели у такой красивой девушки нет достойного парня?

Мишель улыбнулась:

– Я пропадаю на работе круглые сутки. Парням это не нравится.

– Послушай, милая, парням нравится только готовая еда и пиво на столе, когда они голодны, и чтобы было теплое тело для секса, когда они в настроении, и чтобы после этого к ним не приставали с разговорами.

– Я вижу, вы хорошо их изучили.

– Для этого особого ума не надо. – Она немного помолчала. – Да, тот охранник был красивым мужчиной. Хотя, когда выстрелил, лицо у него исказилось.

Мишель снова напряглась:

– Вы это видели?

– Ну да. Когда застрелили Риттера, началась паника. Вы представить себе такого не можете. Полицейский, который стоял передо мной, обернулся посмотреть, что происходит, но его сбили с ног бежавшие люди. Я боялась пошевелиться. А потом Кинг выстрелил в Рамсея. И тут же подбежали люди, подхватили и утащили Риттера, хотя тот уже точно не дышал, это было видно. А Кинг остался на месте и смотрел вниз, будто, будто…

– Будто увидел конец своей собственной жизни, – подсказала Мишель.

– Точно! Откуда вы знаете?

– Я знакома с одним человеком, пережившим нечто подобное. А непосредственно перед выстрелом в Риттера вы не заметили ничего, что могло бы отвлечь внимание Кинга? – Мишель нарочно не стала говорить про лифт, чтобы Болдуин рассказала только то, что помнила.

Пожилая женщина задумалась на мгновение и покачала головой:

– Нет, не заметила. И знаете, что я сделала после всей этой стрельбы? Побежала по коридору и спряталась в чулане. Я так испугалась, что просидела там целый час.

– А до этого вы уже успели убраться на третьем этаже?

Болдуин снова бросила на нее внимательный взгляд:

– Может, не стоит ходить вокруг да около? Спросите прямо, что хотите узнать.

– Ладно. Вы убирались в номере агента Кинга?

Лоретта кивнула:

– Все, кто приехал с Риттером, выписались из гостиницы и сдали ключи еще до этих событий. Но у меня имелся список постояльцев. Да, я убиралась в его номере, и, должна вам сказать, там было что убирать. – Она со значением посмотрела на Мишель.

– Он что, оказался таким неряхой?

– Нет, но, полагаю, в том номере предыдущей ночью было по-настоящему жарко. – Она красноречиво приподняла бровь.

Мишель от волнения подалась было вперед, но, сообразив, что и так сидит на самом краю кресла-качалки, отодвинулась назад.

– А если пояснее?

– Казалось, в номере резвилась пара диких животных. А на светильнике под потолком я нашла даже черные кружевные трусики. Как они там оказались, я не знаю и знать не хочу!

– А есть соображения, кто мог оказаться вторым животным?

– Нет, но мне кажется, что искать далеко не имеет смысла, вы меня понимаете?

Мишель на секунду задумалась, чуть прикрыв глаза.

– Да, думаю, что понимаю. Значит, вы ничего не видели со стороны лифтов, когда все это случилось?

– Поверьте, милая, в тот момент мне было не до лифтов.

Мишель взглянула в блокнот:

– Теперь, насколько я понимаю, гостиница больше не работает.

– Ее закрыли вскоре после убийства Риттера. Дурная слава и все такое. Для меня это очень плохо, потому что с тех пор никакой постоянной работы больше не было.

– Я видела, что там все огорожено.

– Чтобы отвадить наркоманов и тех, кто рассчитывает там чем-нибудь поживиться или приводит туда девчонок, сами знаете для чего.

– А ее собираются снова открыть?

Болдуин хмыкнула:

– Скорее сровняют с землей.

– А вы знаете, кто сейчас владеет гостиницей?

– Нет. Да кому она нужна? Это же просто старый хлам. Впрочем, и весь наш городишко – такой же.

Мишель задала ей еще несколько вопросов, затем поблагодарила и откланялась, дав Лоретте Болдуин немного денег в знак благодарности.

– Сообщите мне, когда фильм будут показывать по телевизору.

– Когда он выйдет – и если выйдет, – вы узнаете об этом первой, – пообещала Мишель.

Она села в машину и, не успев завести ее, услышала дребезжание двигателя. Мишель повернула голову и увидела, как мимо проезжает старый потрепанный «бьюик», за рулем которого сидел мужчина, лица которого она не разглядела. Мишель подумала, что этот автомобиль был своего рода олицетворением города Боулингтона – они оба знавали лучшие дни, и оба разваливались на части.

Водитель «бьюика» подслушал и записал весь разговор Мишель и Лоретты Болдуин с помощью звукоусилителя, замаскированного под антенну, и сделал снимки обеих женщин камерой с мощным объективом. Их беседа была очень интересной и весьма познавательной. Так, значит, горничная Лоретта пряталась в тот день в чулане. И кто бы мог подумать, что это выяснится после стольких лет?

Мужчина из «бьюика» не сомневался, что агент Максвел сейчас направилась к старой гостинице, и, зная содержание беседы с Лореттой Болдуин, отлично понимал зачем.

17

Кинг сидел в кабинете, просматривая бумаги, когда у входа в дом послышались шаги. Он пошел открывать, но поскольку ни партнера, ни секретарши он сегодня не ожидал, то на всякий случай прихватил нож для вскрытия конвертов.

Люди, стоявшие на пороге, выглядели угрюмо. Это были шеф полиции Райтсбурга Тод Уильямс, все тот же массивный судебный пристав в форме и два агента ФБР, уже приезжавшие к нему домой. Кинг провел их в небольшую комнату для переговоров рядом с кабинетом.

Судебный пристав на этот раз представился: Джефферсон Паркс, подчеркнув, что именно Джефферсон, а не Джефф. В руке Паркс держал пластиковый пакет.

– Здесь находится изъятый у вас пистолет, – сообщил он тихим ровным голосом.

– Я вам верю.

– Это тот самый пистолет. Он был опечатан до экспертизы.

Кинг перевел взгляд на Уильямса, и тот утвердительно кивнул.

– Понятно, и вы собираетесь мне его вернуть, поскольку…

– Нет, мы не собираемся вам его возвращать, – возразил один из сотрудников ФБР. – Мы извлекли пулю, убившую Дженнингса, из стены кабинета вашего партнера. Она была бронированной, поэтому мало деформировалась. Гильзу мы тоже отыскали. Выстрел, убивший Говарда Дженнинса, был сделан из этого пистолета. След бойка на капсюле, нарез и даже отметина выбрасывателя гильзы. Совпадение абсолютное.

– Но это невозможно!

– Почему?

– Позвольте мне задать вопрос. Когда наступила смерть Дженнингса?

– Медики утверждают, что между часом и двумя той самой ночи, после которой вы нашли его тело у себя в офисе, – ответил Паркс.

– В это время я совершал патрулирование, и данный пистолет находился в моей кобуре.

– Мы можем расценивать это как признание? – поинтересовался все тот же агент ФБР.

Красноречивый взгляд Кинга недвусмысленно выразил все, что он думал по поводу этого замечания.

Паркс выдержал паузу и продолжил:

– Мы проверили ваши передвижения той ночью. Вашу машину видели на Мэйн-стрит примерно в то время, когда убили Дженнингса.

– Почему бы нет? Район патрулирования включает город, и мою машину вполне могли видеть. Но у вас нет свидетеля, видевшего меня в офисе, потому что я там не был.

Агент ФБР хотел вновь вмешаться в разговор, но Паркс остановил его, положив руку на плечо, и продолжил диалог с Кингом:

– Сейчас мы это обсуждать с вами не будем. Но у нас есть результаты баллистической экспертизы, а человеку с вашим опытом должно быть понятно, что такая улика ничем не отличается от отпечатков пальцев.

– Нет, отличается! Ваша экспертиза никак не указывает на мое присутствие на месте преступления.

– Но на месте преступления находился ваш пистолет, а вас видели рядом с местом преступления. Это серьезные улики.

– Косвенные.

– Обвинительные приговоры выносились на основании и гораздо менее существенных улик, – парировал Паркс.

– Нам следовало проверить ваши руки на наличие микроскопических следов металла, когда мы изымали оружие, – заметил наиболее активный из фэбээровцев.

– Это ничего бы не изменило, – ответил Кинг. – Я доставал пистолет перед тем, как вы пришли. Следы металла на руках у меня бы точно остались.

– Ловко! – не удержался агент ФБР.

Паркс не спускал с Кинга глаз:

– А могу я поинтересоваться, зачем вы доставали пистолет? Вы же не были на дежурстве?

– Я думал, что в мой дом забрались грабители.

– А они действительно забрались?

– Нет. Оказалось, что приехала одна моя старая знакомая.

Паркс странно на него посмотрел, но, судя по всему, решил пока оставить эту тему.

– А каков, по-вашему, мотив убийства? – осведомился Кинг.

– Этот человек работал на вас. Может, что-то украл у вас, может, выяснил, что вы сами крадете у клиентов, и пытался вас шантажировать. Вы договорились с ним встретиться и убили его.

– Неплохая версия, только он ничего не крал у меня, а я не крал у своих клиентов, потому что у меня нет прямого доступа к их активам. Можете проверить.

– Обязательно проверим, но это лишь две версии. Есть и третья: вы каким-то образом узнали про участие Дженнингса в программе защиты свидетелей и шепнули об этом плохим ребятам.

– И они убили его моим пистолетом, который лежал в моей кобуре?

– Или вы убили его сами за приличные деньги.

– Значит, теперь я уже стал убийцей по найму.

– Вы знали, что Дженнингс был в программе защиты свидетелей?

Кингу самому показалось, что его ответ последовал на мгновение позже, чем следовало.

– Нет.

– Готовы подтвердить это на детекторе лжи?

– Я вообще-то не обязан отвечать на ваши вопросы.

– Между тем вы только что признались, что имели при себе орудие убийства в момент совершения преступления.

– Тогда позволю себе напомнить, что вы не зачитали мне мои права, и я не сомневаюсь, что сказанное мной может быть использовано против меня.

– Вы не арестованы, и вам не предъявили обвинения, – уточнил агент ФБР. – Поэтому мы не обязаны ничего зачитывать.

– А если нас вызовут в качестве свидетелей, то мы просто повторим то, что вы сказали в нашем присутствии, – добавил Паркс.

– Все это нарушает мои права.

– Вы ведь не практикуете в суде? – поинтересовался пристав.

– Нет, а какая разница?

– Дело в том, что вы сейчас сказали полную чушь.

Кинг чувствовал себя все более неуверенно, а Паркс не унимался:

– Так вы отказываетесь от своих слов, что оружие было при вас в момент убийства?

– Я арестован?

– Это зависит от ваших ответов.

Кинг поднялся.

– С этого момента все наши беседы будут проходить только в присутствии моего адвоката.

Паркс тоже поднялся, и на какое-то мгновение Кингу показалось, что этот гигант вот-вот перегнется через стол и просто придушит его. Однако тот всего лишь улыбнулся и передал пластиковый пакет с пистолетом агенту ФБР.

– Мы еще обязательно увидимся, – доброжелательно произнес он. – А пока постарайтесь никуда не уезжать, чтобы меня не расстроить.

Пока они выходили, Кинг отвел Уильямса в сторону:

– Тод, почему первую скрипку играет Паркс? ФБР никогда никого не пропускает вперед.

– Погибший был в программе защиты свидетелей, а Паркс – важная шишка в Службе судебных исполнителей. Думаю, что именно он отправил Дженнингса в наш город, и убийство этого парня – плевок в лицо именно Парксу. Мне кажется, он задействовал свои связи на самом верху. – Тоду было явно не по себе, и он понизил голос: – Послушай, я ни на секунду не допускаю, что ты в этом замешан…

– А дальше последует «но»?

Тод смутился еще больше:

– Но я думаю, что тебе лучше…

– Добровольно сложить с себя обязанности полицейского, пока все не прояснится?

– Я рад, что ты меня понимаешь.

Когда Тод тоже ушел, Кинг вернулся за письменный стол. Он не понимал, почему его сейчас не арестовали. Оснований для этого было достаточно. И как могли застрелить Дженнингса из пистолета, который находился ночью у него в кобуре? Кинг сумел придумать парочку объяснений этому обстоятельству, но тут ему в голову пришла неожиданная мысль. От злости он стукнул кулаком по стене с такой силой, что чуть не пробил ее. Джоан Диллинджер!

Он взял трубку и позвонил другу в Вашингтон. Тот продолжал работать в Секретной службе и во время расследования убийства Риттера оставался на стороне Кинга до самого конца. Поболтав с ним о разных пустяках, Шон поинтересовался, как поживает Джоан Диллинджер.

– Вообще-то я не знаю.

– А я думал, вы по-прежнему работаете вместе.

– Мы и работали, пока она не ушла.

– Ушла? С оперативной работы в Вашингтоне?

– Нет, вообще из конторы.

Кинг едва не уронил трубку.

– Джоан больше не работает на Секретную службу?

– Она уволилась примерно год назад. Занялась частным консультированием по вопросам безопасности. И если верить слухам, зарабатывает кучу денег. Хотя, наверное, тут же их и тратит. Она любит жить на широкую ногу, ты же знаешь.

– У тебя есть номер ее телефона? – поинтересовался Кинг. – Да, записываю.

– Ты, наверное, слышал о наших неприятностях, – продолжил вашингтонский друг. – Жалко Максвел: она была настоящим агентом, без всяких поблажек.

– Я видел ее по телевизору. Максвел назначили козлом отпущения, верно? Я могу судить об этом как эксперт.

– У нее совсем другая ситуация. Максвел допустила грубую ошибку. Она отвечала за всю охрану, а ты был рядовым телохранителем.

– Скажешь тоже – «грубую ошибку»! А сколько раз мы стояли за дверью, пока наш клиент развлекался с какой-нибудь девицей? И я не помню, чтобы мы обыскивали кого-нибудь из девиц на предмет оружия. И уж тем более не стояли возле постели.

– Но ничего же не случилось!

– Однако не благодаря нам.

– Ладно, давай об этом больше не будем, а то у меня поднимется давление. Так ты собираешься увидеться с Джоан?

– Причем очень скоро.

18

Мишель снова проникла в здание отеля «Фермаунт» и направилась в кабинет, где хранились архивы. Кинг проживал в триста четвертом номере, а Лоретта Болдуин намекнула, что искать надо где-то рядом. Мишель помнила, что у номеров триста четыре и триста два была общая дверь.

– Вот черт! – вырвалось у нее, когда она увидела знакомую фамилию в регистрационной карточке: триста второй номер занимала Дж. Диллинджер. Неужели Джоан Диллинджер? Мишель встречалась с ней пару раз. Диллинджер продвинулась по служебной лестнице так высоко, как не удавалось почти никому из женщин, но потом неожиданно для всех ушла в отставку, чтобы заняться частным сыском. Мишель помнила, как робела в ее присутствии, что было для олимпийского призера совсем не характерно. Джоан Диллинджер имела репутацию агента, никогда не терявшего голову и никому не уступавшего в целеустремленности и жесткости. Для Мишель она всегда являлась примером для подражания.

Но была ли Диллинджер участницей того бурного секса, о котором говорила Лоретта Болдуин? Была ли железная леди, которой Мишель так восхищалась, той самой женщиной, чьи черные кружевные трусики оказались аж на светильнике? Было ли затмение, нашедшее на Кинга при охране Клайда Риттера, следствием физической усталости после ночи неистового секса с Джоан, в результате которого ее тонкое нижнее белье оказалось разбросанным по всему номеру? Всякие сомнения у Мишель отпали, когда она обнаружила, что на регистрационной карточке Диллинджер, как и Кинг, указала адрес штаб-квартиры Секретной службы в Вашингтоне.

Мишель сунула обе карточки в сумку и направилась в Зал Джексона. Она осмотрела все помещения с того места, где находилась Лоретта Болдуин в день первого почти за тридцать лет убийства кандидата в президенты США во время избирательной кампании. Постояв у двери, Мишель закрыла ее, и наступила такая тишина, что она слышала собственное сердцебиение.

Потом Мишель вышла в коридор и вскоре обнаружила чулан, в котором пряталась Лоретта Болдуин. Он оказался достаточно просторным, вдоль трех его стен были прикреплены полки, и более ничего примечательного.

Мишель поднялась по лестнице на третий этаж, описывая лучом фонаря широкие дуги, добралась до номера триста два и вошла внутрь. Она постаралась представить, как Джоан Диллинджер постучалась в дверь, ведущую в номер Кинга, и тот ее впустил. Сначала они, наверное, что-нибудь выпили, поболтали о том о сем, а потом ее трусики взметнулись вверх и любовники оторвались по полной.

Мишель вышла в коридор, дошла до лестничной площадки и остановилась у мусоропровода, смонтированного на внешней стене возле одного из окон. Похоже, здесь начинали какие-то работы, а потом все забросили. Она выглянула в окно и подождала, пока глаза привыкнут к дневному свету. Под мусоропроводом стоял контейнер, заполненный разным хламом, в основном старыми прогнившими матрасами, занавесками и кусками коврового покрытия.

Она вернулась на первый этаж и здесь задержалась. Ступеньки уходили ниже и вели в подвал. Там вряд ли могло быть что-то интересное; к тому же, если верить малобюджетным фильмам ужасов, туда вообще не следует заходить ни при каких обстоятельствах. Но агентов Секретной службы такое кино не слишком впечатляет. Она вытащила пистолет и начала спускаться.

Здесь ковровое покрытие было совсем прогнившим и кругом стоял стойкий запах плесени и разложения. Увидев маленькую дверь, Мишель толкнула ее и посветила фонарем внутрь. Это был кухонный лифт, причем довольно просторный. Поднимался ли он на все восемь этажей, она не могла определить. Скорее всего лифт использовался для транспортировки вверх и вниз постельного белья и разных габаритных грузов. На стене возле лифта были кнопки вызова – значит, он приводился в действие электричеством, а тросы с блоками наверняка служили резервной ручной системой подъема и спуска на случай перебоев с питанием.

Она спустилась еще ниже и остановилась у кучи мусора, образованной провалившимся сверху потолком. Здание буквально рассыпалось на глазах, и Мишель решила, что надо побыстрее выбираться отсюда.

Она вприпрыжку поднялась по ступенькам и зажмурилась от яркого света, ударившего в глаза. И сразу же кто-то громко произнес ей прямо в ухо:

– Стоять! Охрана гостиницы. Я вооружен и готов применить оружие.

Мишель вскинула свой пистолет и фонарь.

– Я агент Секретной службы, – автоматически представилась она, забыв, что у нее больше нет ни жетона, ни удостоверения. – Вы можете не светить мне в глаза?

– Положите пистолет на землю, – сказал голос. – Медленно и спокойно.

– Хорошо, я так и сделаю, только постарайтесь в это время не нажать случайно на спуск.

Когда она выпрямилась, фонарь перестал светить в глаза.

– Что вы здесь делаете? Это частная собственность.

– Правда? – Она сделала вид, что крайне удивлена.

– Леди, тут есть ограда и висят таблички.

– Наверное, я прошла там, где их не было.

– А что здесь понадобилось Секретной службе? Кстати, вы можете предъявить свое удостоверение?

– Нельзя ли нам выйти на улицу? У меня такое чувство, будто я несколько часов занималась спелеологией.

– Ладно, только оставьте оружие. Я сам захвачу его.

Они вышли наружу, и Мишель смогла рассмотреть охранника. Он был средних лет, одет в форму, с седеющими коротко стриженными волосами, худощавый и не очень высокий.

Охранник смотрел на нее, держа свой пистолет в левой руке и засовывая ее оружие себе за пояс.

– А теперь покажите свой жетон. Но даже если вы и агент Секретной службы, вам все равно здесь нечего делать.

– Вы помните, что в этой гостинице восемь лет назад был убит политик по имени Клайд Риттер?

– Помню ли я? Леди, я прожил здесь всю свою жизнь, и это было самым важным событием, которое когда-либо происходило в нашем Богом забытом городе.

– Так вот, я приехала из Вашингтона, чтобы изучить ситуацию на месте. Я работаю в Секретной службе недавно, и этот случай разбирается на занятиях по подготовке агентов, чтобы впредь не допускать подобного рода проколов. Я видела, что место огорожено, но решила, что небольшой осмотр никому не повредит.

– Тогда понятно. А теперь – ваш жетон.

Мишель задумалась и, на свое счастье, вспомнила про маленький металлический значок, приколотый к лацкану ее пиджака, с эмблемой Секретной службы. Она отцепила его и протянула охраннику. Такие значки агенты носили на видном месте, чтобы всегда можно было определить своих, а для избежания подделки цвет эмблемы постоянно менялся.

Охранник взял значок в руки, внимательно осмотрел и вернул.

– Жетон и удостоверение остались в мотеле, где я остановилась, – пояснила она.

– Ладно, думаю, что все в порядке. Вы точно непохожи на тех мерзавцев, что мародерствовали в заброшенных отелях. – Он собирался уже отдать ей пистолет, но вдруг передумал. – А вы не откроете свою сумку?

– Зачем?

– Чтобы я посмотрел, что в ней, вот зачем.

Мишель неохотно протянула ему сумку. Пока он осматривал содержимое, она спросила:

– А кто сейчас является владельцем отеля?

– Таким, как я, это не сообщают. Я просто делаю обход и не пускаю посторонних.

– И охрана здесь круглосуточная? Семь дней в неделю?

– Понятия не имею. Я просто выхожу в свою смену.

– И что с гостиницей будет дальше? Ее снесут?

– Хороший вопрос! Если подождать еще немного, она сама рухнет. – Охранник вытащил из сумки регистрационные карточки. – Вы можете мне объяснить, зачем вы их взяли?

Мишель постаралась разыграть невинность:

– Ах это! Просто я знакома с этими людьми. Они здесь были в тот самый день, когда все случилось. Я… я подумала, что они хотели бы их иметь. Вроде сувенира, – добавила она неуверенно.

– Сувенира? – Охранник покачал головой. – Вы, федералы, и впрямь странные люди. – Он бросил карточки в сумку и возвратил ей пистолет.

Мишель, провожаемая взглядом охранника, вернулась к машине. Дождавшись ее отъезда, мужчина вернулся в отель и через десять минут вышел в обычном деловом костюме. Мишель Максвел развила слишком бурную деятельность. Если она будет продолжать в том же духе, то пополнит составленный им список. Он приехал сюда, переодевшись охранником, чтобы выяснить, что ей удалось обнаружить. Конечно, имена на карточках были интересными, но вряд ли неожиданными. Шон Кинг и Джоан Диллинджер. Чудесная парочка! Мужчина сел в свой «бьюик» и уехал.