Текст книги "Доля секунды"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

38

Они вылетели на частном самолете в Дейтон, штат Огайо, и затем на машине за полчаса добрались до психиатрической клиники. Джоан предварительно созвонилась с администрацией и получила разрешение на посещение Сидни Морса.

– Это было не так трудно, как я боялась, – рассказывала она Кингу, пока они ехали. – Хотя, когда я сообщила женщине, с которой разговаривала, кого именно хочу повидать, та рассмеялись. Сказала, что мы можем приехать, но толку от этого будет мало.

– Сколько Морс уже там находится?

– Примерно год или около того. Его поместили туда родственники. Вернее, его брат Питер. Думаю, что у него никого больше не осталось.

– А я считал, что у Питера Морса были неприятности с полицией. Он разве не был наркоманом?

– «Был» – ключевое слово. Он ни разу не попадал в тюрьму; не исключено, что благодаря вмешательству брата. Судя по всему, Питер соскочил с иглы, а когда у старшего брата поехала крыша, сдал его в государственную психиатрическую лечебницу.

– Но почему в Огайо?

– Похоже, до того как попасть в лечебницу, братья жили где-то поблизости: Сидни уже нельзя было оставлять одного, и Питеру приходилось постоянно присматривать за ним.

Кинг покачал головой.

– Поразительно, как в жизни все переменчиво! Меньше чем за десять лет парень превращается из баловня судьбы в постояльца психушки.

Вскоре Кинг и Джоан сидели в маленькой комнате главного корпуса лечебницы. По холлам разносились крики, завывания и всхлипывания. Людей, давно потерявших рассудок, возили по коридорам в инвалидных колясках. В комнате отдыха небольшая группа пациентов смотрела по телевизору какое-то шоу. Медсестры, врачи и санитары – все, как один, двигались в замедленном темпе, будто всю их жизненную энергию без остатка поглощала безрадостная окружающая атмосфера.

Когда санитар ввез в комнату пациента на коляске, Кинг и Джоан поднялись.

– Это Сид. – Санитар присел перед Морсом на колени и потрепал по плечу: – Ладно, Сид, эти люди приехали поговорить с тобой. Ты меня слышишь, Сид? Все в порядке, просто поговори с ними. – Произнеся эти слова, санитар ухмыльнулся.

– Нам нужно что-нибудь знать, что можно, а чего – нельзя? – спросила Джоан.

Санитар улыбнулся, показав кривые зубы.

– В случае с Сидом – нет. Сами увидите.

Кинг был не в силах отвести взгляда от человека, которому восемь лет назад едва не удалось сотворить настоящее политическое чудо. Морс похудел, но по-прежнему казался полнощеким. Голова побрита наголо, а в короткой бороде проглядывала седина. Кинг помнил его взгляд – острый и ничего не пропускающий. Теперь глаза были пустыми и безжизненными. Перед ними все-таки сидел не Сидни Морс, а его внешнее подобие.

– Какой у него диагноз? – спросил Кинг.

– Такой, что он останется здесь навсегда, вот какой, – ответил санитар, представившийся Карлом. – Он полностью потерял рассудок. Окончательно и бесповоротно. Ну, я буду в холле. Когда закончите, позовите меня. – С этим словами Карл удалился.

Джоан взглянула на Кинга:

– Не могу поверить, что это он. Я слышала, после убийства Риттера его репутация пошатнулась, а карьера разрушилась, но не могла представить, что все так плохо.

– Возможно, он дошел до такого не сразу. А за восемь лет может многое случиться. И я – тому пример. После фиаско с Риттером Морс был потрясен. Не исключено, что живший с ним младший брат приобщил раздавленного жизнью Сидни к сильным наркотикам. Я помню, как во время избирательной кампании Морс жаловался, что у его брата проблемы с наркотиками и тот проявляет чудеса изобретательности, чтобы достать денег на дозу. – Кинг опустился перед Морсом на колени. – Сидни, Сидни, ты помнишь меня? Я Шон Кинг. Агент Шон Кинг. – Никакой реакции, только изо рта начала сочиться струйка слюны. Кинг взглянул на Джоан: – Его отец был известным адвокатом, а мать получила большое наследство. Интересно, что теперь с этими деньгами?

– Может, они идут на его содержание в лечебнице?

– Нет, это государственное учреждение, а не дорогая частная клиника.

– Тогда, наверное, деньги отошли брату. Но какое нам дело до денег братьев Морс? Я приехала сюда в поисках Джона Бруно, и теперь понятно, что совершенно напрасно.

Кинг повернулся к Морсу. Тот продолжал сидеть не шевелясь.

– Господи, Джоан, посмотри на эти шрамы на лице!

– Членовредительство. С умалишенными такое случается.

Кинг встал на ноги, покачивая головой.

– Эй! А вы с ним играли в игру? – вдруг раздался писклявый голос.

Они повернулись и увидели стоявшего в дверях маленького худого человечка с потрепанным плюшевым кроликом в руках. Своими мелкими чертами лица он напоминал гнома. Заметив, что под заношенным купальным халатом на нем ничего нет, Джоан стыдливо отвела глаза в сторону.

– В игру, – повторил человечек, разглядывая их с детской непосредственностью. – Вы уже с ним играли?

– С ним? – переспросил Кинг, показывая на Морса.

– Я Бадди, – представился человечек и показал на потрепанного кролика. – Его тоже зовут Бадди.

– Рад знакомству, Бадди, – ответил Кинг и перевел взгляд на кролика. – И с тобой, Бадди. Так ты знаешь Сида?

Бадди энергично кивнул.

– Сыграйте в игру.

– Конечно, сыграем, только ты нам покажешь как? Как вы играете?

Бадди снова кивнул и заулыбался. Он подбежал к коробке, стоявшей в углу, вытащил из нее теннисный мяч и встал перед Морсом:

– А сейчас я бро… – Вдруг Бадди застыл с открытым ртом и пустыми глазами, держа мяч в одной руке и кролика в другой.

– Мячик, – напомнил Кинг. – Ты собирался бросить мячик.

Бадди вновь вернулся к жизни.

– Да, я бросаю мяч. – Он картинно размахнулся, полы его халата распахнулись, и Джоан опять отвернулась.

Мяч полетел прямо в голову Морса. В самый последний момент его правая рука дернулась, схватила мяч, а затем безжизненно упала, но мяч оставался в пальцах. Бадди подпрыгнул и поклонился.

– Игра, – повторил он, потом подошел к Морсу и попытался забрать у него мяч, но тот не разжал пальцы. Бадди повернулся к Кингу с несчастным выражением на лице: – Он никогда не отдает мяч. Он плохой! Плохой, плохой, плохой!

В комнату заглянул Карл.

– У вас все в порядке? Привет, Бадди!

– Он не отдает мячик! – заскулил Бадди.

– Ничего страшного, успокойся. – Карл подошел к Морсу, забрал у него мяч и отдал Бадди.

Тот повернулся к Кингу и протянул мяч ему:

– Теперь твоя очередь!

Шон взглянул на Карла, тот улыбнулся в ответ:

– Все в порядке. Это рефлекторное действие. У врачей есть для этого какое-то длинное название. Все, что умеет делать Сид, – ловить мяч.

Кинг пожал плечами и бросил мяч Морсу, который снова его поймал.

– А Сида кто-нибудь навещает? – спросила Карла Джоан.

– Сначала приезжал брат, но его уже давно не видно. Наверное, Сид раньше был большой шишкой – когда его сюда поместили, приезжали даже журналисты, но увидев, в каком он состоянии, тоже перестали появляться. Теперь его никто не навещает. Он просто сидит в этом кресле.

– И ловит мячи, – добавила Джоан.

– Точно.

Когда они вышли из палаты, их догнал Бадди с теннисным мячом в руке.

– Вы можете взять его с собой, если хотите. У меня еще много.

Кинг взял мяч.

– Спасибо, Бадди.

Тот протянул Шону кролика.

– И ему тоже скажи спасибо.

– Спасибо, Бадди.

Больной протянул кролика к Джоан.

– Поцелуете его?

Кинг подтолкнул ее локтем.

– Ну же, он очень милый.

– Что, целовать еще до ужина?

Джоан вздохнула, чмокнула кролика в щеку и спросила Бадди:

– Так вы хорошие друзья с Сидом?

Бадди кивнул с такой силой, что стукнулся подбородком о грудь:

– Его комната рядом с моей. Хотите посмотреть?

Кинг взглянул на Джоан.

– Раз мы все равно уже здесь…

– Тогда пошли.

Бадди взял Джоан за руку и повел через фойе. Кинг не знал, можно ли им здесь находиться без сотрудника клиники, но их никто не задерживал.

Бадди остановился у одной из дверей и постучал по ней ладонью.

– Здесь моя комната. Хотите посмотреть? У меня круто!

– Конечно, – кивнула Джоан. – Может, здесь есть и другие Бадди.

Больной открыл дверь, но тут же закрыл.

– Я не люблю, когда на мои вещи смотрят чужие, – сказал он с тревогой.

Кинг обреченно вздохнул:

– Ладно, Бадди, твой дом – твои правила.

– А это комната Сида? – Джоан указала на дверь слева.

– Нет, вот эта. – Бадди открыл дверь справа.

– Ты не возражаешь, Бадди? – спросил Кинг. – Мы можем посмотреть?

– Ты не возражаешь, Бадди? Мы можем посмотреть? – повторил больной, радостно улыбаясь.

Джоан бросила взгляд в коридор и убедилась, что никого нет.

– Думаю, что нам можно войти. Бадди, ты не посторожишь у входа?

Она проскользнула внутрь, и Кинг последовал за ней. У двери остался явно встревоженный Бадди.

Они оглядели спартанское жилище Морса.

– Падение Сидни было долгим и неудержимым, – подвела итог Джоан.

– Так нередко бывает, – безучастно заметил Кинг, осматривая комнату, в которой чувствовался стойкий запах мочи. – Интересно, как часто здесь меняют белье?

В углу на небольшом столике Шон заметил несколько фотографий в рамках. Кинг покачал головой.

– Думаю, здесь нельзя держать острые предметы вроде стекла или металла.

– Морс вряд ли способен на самоубийство или вообще на какие-то активные действия.

– Почему же? Он, к примеру, может засунуть в рот теннисный мяч и умереть от удушья. – Кинг долго разглядывал фотографию с двумя подростками, один из которых держал бейсбольную биту. – Это братья Морс. Снято, когда они учились в старших классах. – Он перешел к следующей фотографии. – А это, наверное, их родители.

Джоан тоже взглянула на снимки.

– Их мать не назовешь привлекательной женщиной.

– Зато она была богатой. И этого вполне достаточно.

– А вот отец очень представительный мужчина.

– Я же говорил: он был известным адвокатом.

Джоан взяла фотографию в руки:

– Оба сына похожи на отца. Сидни был толстым даже в детстве, но все равно довольно привлекательным. У Питера тоже приятная внешность… он хорошо сложен… глаза как у брата. И посмотри, как уверенно он держит бейсбольную биту. Наверное, Питер был первым парнем в выпускном классе, а потом резко покатился вниз. Наркотики и связанные с ними неприятности.

– Так часто бывает.

– А сколько Питеру лет сейчас?

– Он немного моложе Сидни. Думаю, ему чуть за пятьдесят.

Джоан продолжала разглядывать лицо Питера.

– Смахивает на знаменитого маньяка Теда Банди. Привлекательный и обаятельный, но стоит вам расслабиться, как он тут же перережет горло.

– В этом смысле он напоминает мне некоторых знакомых женщин.

В углу стояла небольшая коробка. Кинг посмотрел, что в ней. Там оказалось множество пожелтевших от времени газетных вырезок о карьере Сидни Морса.

Джоан заглянула ему через плечо:

– Похвально, что Питер проявил заботу о брате и привез все это сюда. Даже если Сидни и не может читать.

Кинг не ответил и продолжал копаться в вырезках. Одна из них привлекла его внимание.

– Здесь говорится о первых шагах Морса как театрального режиссера. Я помню, как он об этом рассказывал. Сидни продумывал все детали до последних мелочей. Однако эти постановки не сделали его богатым.

– Думаю, что в деньгах он и не нуждался. Сын богатой мамочки может позволить себе развлекаться как хочет.

– Потом он оставил театр и начал по-настоящему зарабатывать. Хотя его избирательные кампании вполне можно называть театральными постановками.

– Ладно, уходим. Надо признать, мы не обнаружили тут ничего интересного.

– Не мешало бы напоследок посмотреть, что находится под кроватью.

Джоан бросила на Шона недовольный взгляд:

– Это мужская работа!

Кинг вздохнул, осторожно заглянул под кровать и тут же резко выпрямился.

– Что там? – спросила она.

– Тебе лучше не знать. Уходим.

Они вышли в коридор, где их нетерпеливо ждал Бадди.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила его Джоан. – Ты просто молодчина!

Он расцвел и вопросительно на нее посмотрел:

– Поцелуешь Бадди?

– Я уже его целовала, – мягко напомнила она.

Бадди скривился, готовый расплакаться.

– Нет, вот этого Бадди, – показал он на себя.

Джоан опешила и взглянула на Кинга, ища у него поддержки.

– Извини, но это женская работа, – ухмыльнулся он.

Джоан перевела взгляд на несчастного Бадди, молча выругалась и смачно поцеловала его прямо в губы. Отвернувшись, она вытерла рот.

– Чего только не приходится делать за миллион долларов, – пробурчала Джоан и направилась по коридору.

– Пока, Бадди, – кивнул Кинг и последовал за ней.

Светящийся от счастья Бадди энергично замахал им вслед рукой.

– Пока, Бадди!

39

Частный самолет приземлился в Филадельфии, и через полчаса Кинг и Джоан направились к дому Джона и Кэтрин Бруно в фешенебельном квартале Мэйн-Лайн. Они проезжали мимо красивых кирпичных домов, увитых плющом, и ухоженных участков.

Кинг повернулся к Джоан:

– Значит, мы имеем дело с потомственным богатством?

– Только по линии жены. Джон Бруно вырос в Нью-Йорке, в бедной семье, а потом они переехали в Вашингтон. Джон изучал право в Джорджтауне и сразу после университета начал работать прокурором в округе Колумбия.

– А ты встречалась с миссис Бруно?

– Нет. Я хотела, чтобы мы это сделали вместе. Ты сам знаешь, как важны первые впечатления.

Латиноамериканская горничная в платье и накрахмаленном фартуке с оборками провела их в большую гостиную, держась подчеркнуто обходительно. Удаляясь, она даже сделала реверанс. Кинг молча подивился при виде таких старомодных манер и переключил внимание на маленькую женщину, которая вошла в комнату.

У него сразу же мелькнула мысль, что из Кэтрин Бруно получилась бы настоящая первая леди. Это была женщина сорока с небольшим лет, хрупкая, утонченная и полная достоинства – само воплощение голубой крови и хороших манер. Затем Шон подумал, что она слишком высокого о себе мнения: Кэтрин вела разговор, глядя через плечо собеседника, будто не могла удостаивать своим драгоценным взглядом человека, стоявшего ниже на социальной лестнице. И она даже из вежливости не поинтересовалась, почему у Кинга забинтована голова.

Джоан, однако, быстро заставила эту женщину спуститься на бренную землю. У нее всегда такие вещи отлично получались. Кинг едва удержался от улыбки при виде напора, с каким она обрушилась на хозяйку.

– Время работает против нас, миссис Бруно. Полиция и ФБР сделали все возможное, но результаты их деятельности оказались весьма плачевными. Чем дольше о вашем муже нет вестей, тем меньше шансов найти его живым.

Отрешенный взгляд Кэтрин приобрел осмысленность.

– Но ведь вас наняли именно для того, чтобы вернуть Джона домой живым и здоровым. Разве нет?

– Вот именно! Сейчас мы разрабатываем несколько версий, но мне нужна ваша помощь.

– Я рассказала полицейским все, что мне известно. Спросите у них.

– Я хотела бы получить ответы от вас лично.

– Зачем?

– В зависимости от ваших ответов у меня могут появиться новые вопросы, которые не пришли в голову полиции.

Кроме того, подумал про себя Кинг, им с Джоан надо удостовериться, говорила ли миссис Бруно полицейским правду.

– Хорошо, задавайте ваши вопросы. – Кэтрин сказала это с таким недовольством, что Кинг даже заподозрил: не было ли у нее романа, из-за которого пропажа мужа ее полностью устраивала?

– Вы финансировали политическую деятельность мужа?

– Что это за вопрос?

– Это вопрос, на который мы бы хотели получить ответ, – вежливо улыбнулась Джоан. – Дело в том, что мы стараемся выявить мотивы похищения, потенциальных подозреваемых и перспективные линии расследования.

– И какое отношение к этому имеет моя финансовая поддержка политической карьеры Джона?

– Ну, если вы поддерживали его политические устремления, то можете знать, с кем он общался и что обсуждал в частных беседах, быть в курсе всего, что касается данной стороны его жизни. Если же это не так, нам придется поискать ответы в другом месте.

– Я не могу сказать, что была в восторге от желания Джона заняться политикой. Я имею в виду, что у него не было шансов, и мы все это знали. И моя семья… – Кэтрин запнулась.

– Не одобряла решения Бруно? – подсказал Кинг.

– Моя семья не занимается политикой. У нас незапятнанная репутация. Мою мать чуть не хватил удар, когда я вышла замуж за прокурора, причем из совершенно других слоев общества да еще на десять лет старше меня. Такие вещи в наших кругах воспринимаются без особой симпатии. Но я люблю Джона. Мне приходилось искать компромиссы, а это было нелегко. Он был успешным юристом, ему поручали самые сложные дела сначала в Вашингтоне, а потом в Филадельфии, где мы и познакомились. Джон приобрел известность по всей стране. Общаясь с политиками в округе Колумбия, он, видимо, захотел бросить им вызов, и это желание не остыло даже после переезда в Филадельфию. Я не разделяла политических амбиций Джона, но я его жена и открыто поддерживала своего мужа.

– Вы не можете даже предположить, кто именно мог желать зла вашему мужу? – осведомилась Джоан.

– За исключением тех, против кого он выступал в суде в качестве обвинителя, нет. Ему угрожали смертью не раз, но в последнее время никаких угроз не было. После филадельфийской прокуратуры он несколько лет занимался частной практикой и только потом пошел в политику.

– А на какую фирму он работал?

– Филадельфийское отделение вашингтонской фирмы «Добсон, Тайлер и Рид». Ее офис находится на Маркет-стрит в центре города. Очень респектабельная фирма.

– А чем конкретно он там занимался?

– Джон не говорил со мной о делах. А я никогда не спрашивала. Мне это неинтересно.

– Судя по всему, его работа была связана с выступлениями в суде?

– Мой муж очень любил выступать публично. Так что скорее всего да.

– И он никогда не делился с вами своими тревогами?

– Джон считал, что кампания проходила достаточно успешно. Он не питал иллюзий, что может победить. Его целью было донести до избирателей свою позицию.

– А чем он собирался заняться после выборов?

– Мы никогда об этом не говорили. Я всегда считала, что он вернется в «Добсон и Тайлер».

– А вы можете что-нибудь сказать о его взаимоотношениях с Биллом Мартином?

– Джон иногда упоминал его имя, но они работали вместе еще до меня.

– И вы понятия не имеете, почему у вдовы Билла Мартина могло возникнуть желание с ним встретиться?

– Нет, не имею. Как я уже говорила, они работали вместе до нашей свадьбы.

– Для вас обоих это первый брак?

– Для него – да, для меня – нет. – Кэтрин ограничилась только этой информацией.

– У вас есть дети?

– Трое. Для них похищение Джона стало настоящим ударом. Как и для меня. Я хочу, чтобы Джон вернулся. – Она всхлипнула, и Джоан протянула ей платок.

– Мы все этого хотим, – заверила ее Джоан, думая, в частности, о миллионах, которые должна получить за удачный исход расследования. – И я не остановлюсь, пока не добьюсь своей цели. Спасибо. Мы будем держать вас в курсе.

Бывшие агенты вышли из дома и направились в аэропорт.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Джоан, пока они ехали. – Что тебе подсказывает чутье?

– Первое впечатление – эта тетка знает больше, чем говорит. Но то, о чем она умалчивает, может не иметь ничего общего с похищением Бруно.

– Или, наоборот, может иметь к этому самое прямое отношение.

– Она не в восторге от его политической карьеры, но какой жене это нравится? И у нас нет оснований считать, что она не любит своего мужа. Все деньги – ее. Она ничего не выигрывает от его похищения. И если потребуют выкуп, ей придется заплатить хотя бы часть.

– Но если выкупа не потребуют, ей ничего не придется платить. Она снова будет свободна и сможет выйти замуж за кого-нибудь из своего круга, кто не занимается таким грязным делом, как политика.

– Это верно. В общем, нам пока известно слишком мало, чтобы мы могли сделать правильные выводы.

Джоан открыла папку и углубилась в чтение.

– Нападение на тебя и Максвел произошло в два часа ночи. Я думала, что это только я особенная, а ты, оказывается, оставляешь на ночь и других женщин.

– Как и ты, она спала в гостевой комнате.

– А где спал ты сам?

– Кто следующий в нашем списке? – спросил он вместо ответа.

Джоан закрыла папку.

– Пока мы в городе, я бы хотела наведаться в эту юридическую фирму «Добсон и Тайлер», но сначала надо о ней все разузнать. Поэтому следующая – Милдред Мартин.

– А что у нас на нее есть?

– Любящая жена человека, работавшего с Бруно в округе Колумбия. Насколько мне удалось узнать, Бруно как прокурор часто шел на нарушения, а потом уехал, оставив Мартина отдуваться.

– Поэтому вдова Мартина вряд ли высокого мнения о Бруно?

– Это точно. Так вот, у Билла Мартина была неизлечимая форма рака легких, и метастазы поразили даже кости. Ему оставалось жить самое большее месяц. Но для похитителей Бруно такие сроки были слишком расплывчатыми, поэтому ему наверняка помогли отойти в мир иной. – Она полистала документы в папке. – Я получила результаты вскрытия. В мозге было найдено повышенное содержание уровня метанола.

– Ну, если он сильно выпивал, в этом нет ничего необычного. Метанол содержится в виски и вине.

– Верно. И метанол также входит в состав бальзамирующей жидкости.

– И если преступники знали, что вскрытия не будет, а тело Мартина забальзамируют…

– Вот именно! Бальзамирование могло скрыть наличие метанола или по крайней мере ввести медицинского эксперта в заблуждение, если вскрытие в конце концов сделают.

– Идеальное убийство?

– Поскольку мы ведем расследование, то таких преступлений не может быть в принципе, – с улыбкой заметила Джоан.

– И чего ты ждешь от встречи с Милдред?

– Если Бруно изменил маршрут, чтобы встретиться с женщиной, выдавшей себя за Милдред Мартин, то он наверняка думал, что настоящая Милдред располагала какой-то важной для него информацией. Насколько я могу судить, Джон Бруно никогда не делал ничего, что не было бы выгодно лично ему.

– А с чего ты взяла, что Милдред станет с нами откровенничать?

– Потому что, по моим сведениям, она на манер своего покойного мужа большая любительница выпить и к тому же обожает общаться с привлекательными мужчинами, которые оказывают ей внимание. Поэтому хорошо бы тебе снять бинты – у тебя такие красивые волосы.

– А что будешь делать ты?

Она одарила его милой улыбкой.

– Играть роль бессердечной стервы. В этом мне нет равных.