Текст книги "Доля секунды"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

52

Когда Кейт позвонила Мишель, та успела разобрать только половину бумаг по Бобу Скотту. Поскольку было ясно, что Максвел не сможет в ближайшее время продолжить свою работу, Джоан забрала коробку с документами в гостиницу и стала просматривать вторую половину. Тем более что после разговора с Кингом на озере ей надо было чем-то себя занять, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

Она внимательно изучала каждый листок и, только убедившись, что речь шла о другом Бобе Скотте, откладывала в сторону. Через пару часов Джоан позвонила в сервисную службу и заказала бутерброды и кофе.

Ближе к концу коробки попались бумаги, которые вызвали у нее особый интерес, и она разложила их на кровати. Это был ордер на арест некоего Роберта Скотта, который проживает в каком-то неизвестном Джоан городе в штате Теннесси. Насколько она поняла, этот Скотт обвинялся в незаконном хранении оружия, на которое у него не имелось разрешения. Являлся ли он тем самым Бобом Скоттом из Секретной службы, из этих документов понять было нельзя, но она отлично помнила, что старший их группы отличался особой страстью к огнестрельному оружию.

Чем дольше Джоан читала, тем интереснее становилось. Для ареста Скотта привлекли Службу судебных исполнителей, как это часто практиковалось, если ордер выписывался от имени Бюро по контролю за исполнением законов об алкогольных напитках, табачных изделиях и огнестрельном оружии. Наверное, поэтому Парксу и удалось достать данные бумаги.

Джоан вновь задумалась о возможной связи между похищением Бруно и убийством Риттера. Эта связь прослеживалась в похожих убийствах Лоретты Болдуин и Милдред Мартин. Но как столь разные преступления могли осуществляться теми же самыми людьми? Какой здесь мог быть общий знаменатель? Эта загадка сводила ее с ума, а ответ мог лежать на поверхности, просто она его не видела.

Зазвонил телефон. Это был Паркс.

– Где вы сейчас?

– В гостинице «Кедры». Я разбирала бумаги, которые вы принесли, и наткнулась на нечто интересное. – Она рассказала ему об ордере на арест.

– А этого парня удалось арестовать?

– Судя по всему, нет, иначе это было бы отражено в бумагах.

– Если ордер на арест за незаконное хранение оружия выписывали на нашего Скотта, он запросто может быть тем сумасшедшим, который стоит за всеми этими преступлениями.

– Я просто не могу себе представить, как может этот Боб быть связан со всеми нашими делами.

– Я тоже, – устало признал он. – А где Кинг с Максвел?

– Они поехали на встречу с Кейт Рамсей. Она позвонила и сказала, что у нее есть информация. Они встречаются в Шарлотсвилле.

– Если ее отец действовал не в одиночку, то парень, которого она слышала ночью, может быть Бобом Скоттом. Он был бы идеальным информатором для организаторов покушения. Что называется, троянским конем.

– А как быть с тем, что я отыскала?

– Я направлю пару ребят все проверить. Отличная работа, Джоан. Может, вы и в самом деле так хороши, как все говорят.

– Вообще-то, пристав, я намного лучше.

Отключив телефон, она вдруг подпрыгнула, будто ее ударило током.

– Боже мой! – воскликнула Джоан, глядя на телефон. – Этого просто не может быть! – И она медленно произнесла: – Троянский конь!

В дверь постучали. Она открыла и увидела официантку с подносом.

– Сюда можно поставить, мэм?

– Да, – рассеянно ответила Джоан, продолжая лихорадочно размышлять о своем открытии.

– Вам налить кофе?

– Не надо, спасибо. – Она подписала счет и отвернулась.

Джоан собиралась позвонить, но тут же получила удар и потеряла сознание, не успев даже вскрикнуть. Над ее телом стояла молодая женщина. Таша нагнулась и принялась за работу.

53

Кинг и Мишель добрались до колледжа Аттикус уже совсем поздно. Здание, в котором располагался кабинет Тристана Конта, было заперто на ночь. Мишель направилась в административный корпус и убедила дежурившего там молодого стажера дать им домашний адрес профессора.

Как и другие преподаватели, он жил примерно в миле от университетского кампуса, в одном из кирпичных домов, окруженных деревьями. Кинг заглушил двигатель у обочины: возле дома машины не было, а свет в окнах не горел. Они подошли ко входу и постучались, но никто не ответил. Обошли дом – на заднем дворе тоже никого не было.

– Конт, должно быть, находился в отеле «Фермаунт», когда убили Риттера, – предположила Мишель. – Или же ему сразу позвонили и рассказали о случившемся. Других объяснений просто нет.

– Мы спросим его. Но если он там находился, то должен был покинуть гостиницу немедленно, пока ее не успела оцепить полиция. Иначе он бы не добрался до Регины так быстро.

– Думаешь, он признается, что был в отеле?

– Во всяком случае, я собираюсь об этом у него спросить. Как и о Регине Рамсей.

– Странно, что он сам не сказал нам о предстоявшей свадьбе.

– Значит, не хотел, чтобы мы об этом знали. Что вызывает еще большие подозрения. – Шон взглянул на Мишель. – Ты вооружена?

– Оружие и удостоверение – полный набор.

– Интересно, здесь принято запирать двери на ночь?

– Бог с тобой, Шон! Уж не собираешься ли ты их взломать?

– Зачем же, если они не заперты на замки?

– Ты серьезно? В каком, интересно, университете так преподают право? Ты хочешь совершить незаконное проникновение в чужой дом, да еще ночью?

– Я просто думаю, что в отсутствие Конта было бы неплохо осмотреть его жилье.

– Но он может быть дома и просто спать. Или может вернуться и застать нас внутри.

– Не нас, а только меня. Ты действующий сотрудник правоохранительных органов, который давал присягу.

– А ты член коллегии адвокатов. И значит, являешься блюстителем закона.

– Да, но адвокаты всегда найдут какую-нибудь юридическую зацепку, чтобы обойти закон. Это наш хлеб, или ты не смотришь телевизор?

Кинг вернулся к машине и достал фонарь. Когда он подошел к Мишель, та схватила его за руку:

– Шон, это безумие! А что, если увидит сосед и вызовет полицию?

– Тогда мы скажем, что нам послышалась, как кто-то зовет на помощь.

– И кто этому поверит?

Кинг уже взялся на ручку задней двери и попробовал открыть:

– Черт!

Мишель с облегчением выдохнула:

– Заперто? Слава Богу!

И тут Шон с хитрой улыбкой распахнул дверь:

– Шутка! Я буквально на минуту. Смотри в оба!

– Шон, пожалуйста…

Он скользнул внутрь, не дав ей договорить. Мишель принялась расхаживать возле двери, сунув руки в карманы и напустив на себя беззаботный вид, хотя внутри у нее все дрожало от напряжения и тревоги. Она попыталась даже насвистывать, но не сумела – от волнения у нее пересохли губы.

– Черт бы тебя побрал, Шон Кинг! – только и смогла пробормотать она.

Шон оказался на кухне. Посветив фонарем, он увидел, что помещение было маленьким и, видимо, редко использовалось. Значит, Конт предпочитал питаться вне дома.

Кинг прошел в гостиную, обставленную очень просто. В ней царил порядок. Вдоль стен стояли книжные шкафы с традиционным набором томов Гете, Фрэнсиса Бэкона, Джона Локка и вечно актуального Макиавелли.

Судя по всему, работал Конт не в гостиной, а в отдельном кабинете, который гораздо лучше характеризовал его как личность. На письменном столе лежали в совершенном беспорядке книги и бумаги; одежда на диване были свалена в кучу, пол явно давно не мыли. Стоял стойкий запах табачного дыма, и Кинг заметил на полу пепельницу, полную окурков.

На стенах висели книжные полки, прогнувшиеся под тяжестью книг. Кинг сомневался, что за ними может что-нибудь прятаться, но для очистки совести вынул пару томов. Ничего не обнаружив, он осмотрел стол и выдвинул из него ящики, однако тайников в них не оказалось. На глаза Шону попался ежедневник, но, полистав его, он не нашел здесь какой-либо интересной информации.

Конт говорил, что работал над книгой, и, судя по его кабинету, не кривил душой: повсюду были разбросаны заметки, наброски, газетные вырезки. Аккуратность явно не входила в список добродетелей профессора, и Кинг при виде такого беспорядка испытывал настоящее отвращение. Он не выдержал бы в этом помещении и десяти минут, хотя в молодости его квартира выглядела еще хуже. Но в отличие от Конта такой период в его жизни остался в далеком прошлом.

Кинг подумал, не стоит ли пригласить Мишель, чтобы она, оказавшись в знакомой обстановке, приободрилась и почувствовала себя лучше, но все же решил этого не делать.

Он поднялся на второй этаж. Там было две спальни, но пользовались явно только одной. Это помещение выглядело опрятнее: вещи аккуратно сложены в небольшом шкафу, а ботинки стояли в галошнице из кедра. Кинг заглянул под кровать, но обнаружил там только клубы пыли. В ванной на полу валялось влажное полотенце, а на полке стояли кое-какие туалетные принадлежности.

Он прошел в другую спальню, явно гостевую. Здесь тоже имелась отдельная ванная, но в ней не было ни полотенец, ни прочих туалетных аксессуаров. На одной из стен висела полка с фотографиями. На всех был запечатлен Конт с разными людьми, которых Кинг не знал, и только на последнем снимке увидел знакомое лицо.

Тут снизу раздался голос, заставивший его вздрогнуть:

– Шон, спускайся! Конт вернулся.

Он выглянул в окно и увидел, как к крыльцу подъезжает большая машина. Кинг выключил фонарь, сунул фотографию в карман и быстро, но осторожно спустился вниз на кухню, где его нетерпеливо ждала Мишель. Они вместе вышли через заднюю дверь, дождались, пока Конт войдет в дом, и постучали в переднюю дверь.

Профессор, увидев, кто к нему пришел, изменился в лице и бросил подозрительный взгляд за их спины:

– Это ваш «лексус» стоит там?

Кинг кивнул.

– Я никого в нем не видел, когда проезжал. И когда подходил – тоже.

– Я прилег на заднем сиденье подремать, пока вас нет, а Мишель ходила к соседям спросить, не знают ли они, когда вы вернетесь.

Конт явно не поверил этому объяснению, но пустил их в дом и провел в гостиную.

– Так вы разговаривали с Кейт?

– Да, и она сообщила, что вы о нас уже все рассказали.

– А вы ожидали чего-то другого?

– Не сомневаюсь, что вы очень близки.

Конт не мигая смотрел на Кинга:

– Она была дочерью моего коллеги и моей студенткой. Если вы намекаете на что-то другое, то напрасно.

– Поскольку вы собирались жениться на ее матери, то стали бы ей отчимом, а мы даже не знали, что вы встречались с Региной.

Конту явно было не по себе:

– А почему вы должны об этом знать? Моя личная жизнь вас не касается! А теперь прошу извинить, у меня много дел.

– Да, вы работаете над книгой. Кстати, о чем она?

– Вас интересует политология, мистер Кинг?

– Меня интересуют многие вещи.

– Что ж, если угодно, в моей книге исследуются поведенческие модели избирателей на Юге, начиная от Второй мировой войны и до наших дней, а также их влияние на исход национальных выборов. Моя теория заключается в том, что сегодня Юг уже не тот, что был раньше. Теперь неоднородный электорат составляют многочисленные слои иммигрантов, приток которых особенно возрос в прошлом веке. Я вовсе не утверждаю, что теперь это бастион либерализма или даже радикальных взглядов, но Юг, описанный в романах «Унесенные ветром» и «Убить пересмешника», теперь таковым не является. Более того, выходцы из Ближнего Востока сейчас самая быстрорастущая часть населения штата Джорджия.

– Наверное, наблюдать, как уживаются индусы и мусульмане с коренными южанами и баптистами, – захватывающе зрелище, – заметила Мишель.

– Хорошо сказано! Вы не возражаете, если я назову одну из глав моей книги «Коренные южане и баптисты»?

– Пожалуйста. А до приезда в Аттикус вы были знакомы с Рамсеями?

– Нет. Арнольд Рамсей приехал сюда на два года раньше меня. До этого я преподавал в одном из колледжей штата Кентукки.

– Когда я сказала «Рамсеев», то имела в виду и Арнольда, и Регину.

– Ответ от этого не меняется. До приезда сюда я не был знаком ни с кем из них. А что, Кейт говорила иначе?

– Нет, – быстро ответила Мишель. – Но она подтвердила, что вы с ее матерью были хорошими друзьями.

– Они оба, и Регина, и Арнольд, являлись моими хорошими друзьями. Думаю, что Регина считала меня закоренелым холостяком и старалась, чтобы с ними я чувствовал себя как дома. Она была замечательной женщиной. Вела занятия по драматическому искусству в колледже и даже иногда играла в любительских постановках. Потрясающая актриса, по-другому и не скажешь. Я слышал, как Арнольд отзывался о ее таланте, когда они были молоды, но считал, что он преувеличивает. Но когда увидел ее на сцене, то буквально потерял дар речи. Регина была не только талантливой, но и очень доброй и отзывчивой. Ее все любили.

– Я верю вам, – сказал Кинг. – После смерти Арнольда вы оба…

– Все было не так, – не дал ему договорить Конт. – Мы начали встречаться лишь через несколько лет после смерти Арнольда.

– И даже собирались пожениться?

– Я сделал предложение, и она его приняла, – ответил он холодно.

– А потом умерла?

Лицо Конта исказилось от боли:

– Да.

– Совершила самоубийство?

– Таково официальное заключение.

– А вы сами так не думаете? – быстро спросила Мишель.

– Она была счастлива. Она приняла мое предложение руки и сердца. Надеюсь, вы не посчитаете меня слишком самонадеянным, но я сомневаюсь, что до самоубийства ее довела перспектива предстоящего брака.

– Значит, вы считаете, что ее убили?

– Это у вас надо спросить! – повысил голос Конт. – Это вы ведете расследование! Вы выясняете! Я в этом не специалист!

– А как восприняла Кейт известие о предстоящей свадьбе?

– Нормально! Она любила отца и хорошо ко мне относилась. Кейт знала, что я не собираюсь его заменять. Я искренне верю, что она хотела видеть свою мать счастливой.

– Вы участвовали в маршах протеста против войны во Вьетнаме? – вдруг осведомился Кинг.

Конт не удивился этой неожиданной смене темы разговора.

– Да, как и многие миллионы американцев.

– А в Калифорнии?

– К чему все эти вопросы?

– Что вы скажете, если узнаете, что к Арнольду Рамсею приходил человек, пытавшийся заручиться его помощью в убийстве Клайда Риттера, и что этот человек упоминал ваше имя?

Конт бросил на Шона холодный взгляд:

– Я скажу, что ваш источник серьезно ошибается. Но даже если это и правда, я не могу помешать другим людям упоминать мое имя.

– Резонно. Вы верите, что Арнольд Рамсей действовал в одиночку?

– Пока у меня нет оснований считать иначе.

– По всем признакам, он не был сторонником насилия и все же отважился на убийство!

Конт пожал плечами:

– Кто знает, что происходит у людей в голове?

– Арнольд Рамсей был замешан в очень серьезных акциях протеста в молодости. Не исключено, что одна из них закончилась насильственной смертью.

Конт удивленно поднял глаза:

– О чем вы говорите?

Кинг рассказал ему историю, поведанную Кейт, с единственной целью посмотреть на его реакцию, которая, однако, внешне никак не проявилась.

– И еще одно. В то утро, когда убили Риттера, вы поехали в отель «Фермаунт» один или с Рамсеем?

Лицо Конта оставалось безмятежным:

– Вы хотите сказать, что в то утро я был в отеле?

– А вы хотите сказать, что не были?

Конт ответил не сразу:

– Хорошо, я там был. Как и сотни других людей. И что из того?

– А то, что это второй важный факт, о котором вы умолчали, как и о намечавшейся свадьбе с Региной Рамсей.

– Я не вижу необходимости говорить с вами обо всем на свете. Но я отвечу на ваш вопрос – в отель я приехал один.

– И вы, похоже, бросились из зала в ту самую секунду, когда выстрелил Рамсей, иначе вы не смогли бы заехать за Региной и забрать Кейт с середины урока алгебры.

Конт продолжал смотреть на них с каменным выражением лица, но на его лбу заблестели капли пота.

– По залу начали метаться толпы людей. Я испугался, как и все вокруг. Я видел, что случилось и помчался к Регине. Мне не хотелось, чтобы они с Кейт узнали об этой трагедии из теленовостей. Это было проявлением заботы и внимания. И ничего больше! А вы вольны делать свои выводы.

Кинг наклонился к нему максимально близко:

– Что вы делали в отеле тем утром? У вас тоже был зуб на Риттера?

– Господи, конечно, нет!

– Тогда что?

– Он был кандидатом в президенты. Такие люди не часто оказываются в наших краях. Я хотел на все посмотреть собственными глазами. В конце концов это сфера моих научных интересов.

– А что, если я скажу, что не верю вам?

– Я не обязан давать вам никаких объяснений! – взорвался Конт.

Шон пожал плечами:

– Вы правы. Мы пришлем сюда ФБР и Секретную службу, и им вы расскажете все. Мы можем воспользоваться вашим телефоном?

– Постойте-постойте! Ладно, я скажу. – Конт переводил взгляд то на Кинга, то на Мишель. – Дело в том, что я волновался за Арнольда. Риттер приводил его буквально в ярость. Я боялся, что он выкинет какую-нибудь глупость. Пожалуйста, поверьте, мне и в голову не приходило, что он замыслил убийство. Я понятия не имел, что у него вообще есть пистолет. Клянусь! – Он достал платок и вытер пот со лба.

– Продолжайте! – предложил Кинг.

– Арнольд не знал, что я был поблизости. Накануне вечером он сказал мне, что собирается на эту встречу. В отеле я следил за ним, оставаясь сзади, а людей собралось так много, что он меня не заметил. Арнольд держался вдалеке от Риттера, и я уже решил, что напрасно волновался. Я стал пробираться к выходу, не зная, что как раз в это время он начал продвигаться в сторону Риттера. У двери я обернулся и увидел, как Арнольд вытащил пистолет и выстрелил. Риттер упал, и вы застрелили Арнольда. А затем толпа запаниковала, и я бросился оттуда со всех ног. Я смог быстро покинуть гостиницу, потому что уже был у двери. Я помню, как едва не сбил с ног горничную, стоявшую у какой-то двери.

Мишель и Кинг переглянулись – Лоретта Болдуин!

С посеревшим лицом Конт продолжал:

– Я не мог поверить, что все это произошло в действительности. Все казалось каким-то ночным кошмаром. Я подбежал к машине и гнал всю дорогу на максимальной скорости.

– И вы не рассказали об этом полиции?

– А что рассказывать? Что я там был, видел, как это случилось, как и сотни других людей? Мои показания ничего не могли добавить к тому, что полиция уже знала.

– И вы отправились к Регине и все ей рассказали. Зачем?

– Как зачем? Господи, ее муж только что застрелил кандидата в президенты! И был убит сам. Я должен был ей рассказать! Как вы не понимаете?

Кинг вытащил из кармана фотографию, которую забрал из спальни наверху, и протянул Конту. Тот взял ее трясущимися руками и опустил глаза на улыбающееся лицо Регины Рамсей.

– Думаю, что понимаю, особенно если вы уже тогда любили ее, – тихо ответил Кинг.

54

– Ну и как тебе этот Конт? – спросила Мишель, когда они отъехали.

– Возможно, он говорил правду. Но не исключено, что, поспешив утешить вдову, Конт рассчитывал воспользоваться смертью друга и занять его место.

– Тогда он лицемер. Но вряд ли убийца.

– Не знаю. В любом случае за ним нужно приглядеть. Мне не нравится, что он все эти годы скрывал свое пребывание в отеле в то утро и не рассказал о несостоявшейся свадьбе с Региной. Одно это делает его подозреваемым с очень серьезными основаниями.

Мишель подпрыгнула, будто ее укусили.

– Постой! Шон, может, это звучит дико, но выслушай меня! Конт признает, что был в отеле «Фермаунт». Он любит Регину Рамсей. А что, если это Конт подбил Рамсея на убийство? Он точно знал, как сильно Рамсей ненавидит Риттера. Он был его другом и коллегой. Рамсей мог его послушать.

– Но Кейт сказала, что человек, которого она слышала, – совсем не Конт.

– Кейт не была в этом уверена. Конт мог немного изменить голос, поскольку точно знал, что Кейт ночевала у отца. И вот Конт сговаривается с Рамсеем. Они едут в отель, и каждый из них вооружен.

Кинг подхватил ее мысль:

– А когда Рамсей стреляет, Конт – нет. Он выбирается из зала, прячет пистолет в чулане, где его видит Лоретта, а потом спешит с новостью к Регине и Кейт.

– Рассчитывая, что рано или поздно женится на вдове.

– Однако он долго ждал, чтобы сделать предложение.

– Конт мог сделать его и раньше, но нарвался на отказ Регины. А может, чтобы никто ничего не заподозрил. Или она долго не отвечала ему взаимностью. – Она выжидающе посмотрела на Шона: – Что скажешь?

– Может быть, Мишель, очень даже может быть. Но потом Регина умирает, так и не став его женой.

– Ты считаешь, что Регину Рамсей убили?

– Если они действительно собирались пожениться, зачем ей себя убивать? – Он помолчал и медленно добавил: – А Кейт знала, что они собирались пожениться. И, по словам Конта, восприняла это спокойно.

– А если нет?

– Ты о чем?

– Кейт любила отца. Она сказала, что, если бы мать не оставила его, тот не стал бы убивать Риттера. А потом ее мать собирается замуж за коллегу отца. И тоже умирает.

– Ты хочешь сказать, что Кейт убила свою мать?

Мишель подняла руки, будто сдаваясь:

– Я просто не исключаю такую возможность. Я не хочу в это верить. Мне нравится Кейт.

Он вздохнул:

– Это как воздушный шар: надавишь с одной стороны, вылезет с другой. – Шон посмотрел на Мишель. – Тебе удалось составить хронологию, о которой я просил?

Женщина кивнула и вытащила из сумки блокнот:

– Арнольд Рамсей родился в сорок девятом году, в шестьдесят седьмом окончил школу и поступил в Беркли, где в семьдесят четвертом году защитил диссертацию. В том же году, кстати, они с Региной поженились. Место в Аттикусе он получил только восемь лет спустя, когда Кейт исполнился год, а до этого они перебивались случайными заработками. – Мишель умолкла и посмотрела на Кинга, на лице которого было написано недоумение. – Тебя что-то смущает?

– По словам Кейт, Рамсей был замешан в какой-то акции протеста против войны во Вьетнаме, в ходе которой погиб полицейский. С этого и начались все его проблемы. Она сказала, что в Беркли его с неохотой, но все же допустили до защиты, поскольку он уже закончил диссертацию. Но тогда этот инцидент с гибелью полицейского должен был происходить примерно в то же время, что и защита.

– Правильно. И что?

– А то, что он не мог одновременно защитить диссертацию и протестовать против войны во Вьетнаме. Никсон подписал соглашение о прекращении огня в начале семьдесят третьего, и хотя обе стороны продолжали обвинять друг друга в его нарушении, реальные военные действия возобновились только в семьдесят пятом году. Получается, что Рамсей не мог протестовать против войны во Вьетнаме в семьдесят четвертом году. Тогда с чем был связан его протест?

Мишель щелкнула пальцами:

– Тысяча девятьсот семьдесят четвертый? Ты упомянул Никсона. А разве не тогда разразился Уотергейтский скандал?

Кинг задумчиво кивнул:

– А Рамсей вполне мог протестовать против Никсона, требуя его отставки, которая и последовала в августе того же года.

– Но Кейт говорила об акции протеста против войны во Вьетнаме, которая проходила в Лос-Анджелесе.

– Нет, она повторила то, что слышала от матери. И добавила, что та в это время сильно пила. Регина вполне могла перепутать даты, события и даже место.

– Получается, что акция, при которой погиб полицейский, возможно, происходила в Вашингтоне, а не в Лос-Анджелесе, и была связана с Никсоном, а не с войной?

– Если так, то мы сможем узнать детали случившегося.

– А юридическая фирма, пришедшая на помощь Рамсею, могла быть из округа Колумбия?

– Думаю, мы это сможем выяснить. – Кинг вытащил мобильник и набрал номер. – Я попрошу Джоан. В этом ей нет равных. – Но трубку никто не взял, и Шон оставил сообщение. – Если кто-то помог ему соскочить с крючка и задействовал юридическую фирму, то мы наверняка можем это проследить.

– Не факт. Невозможно проследить местонахождение всех людей в тот период. Черт! Конт мог забрасывать камнями здание мэрии в Лос-Анджелесе, но доказать это нам никогда не удастся. Возможно, мы даже не сможем найти свидетелей тех событий, чтобы поговорить с ними. А если в прессу ничего не попало, то наши поиски зайдут в тупик.

– То, что ты говоришь, абсолютно логично и верно, но мы должны попробовать и проверить. В конце концов это лишь вопрос времени.

– Да, но у меня такое чувство, что как раз времени-то у нас и нет, – вздохнула Мишель.