Текст книги "Доля секунды"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

26

Примерно через два часа езды они добрались до дома Лоретты. Полицейских машин здесь не оказалось, но вокруг входной двери была натянута желтая полицейская лента оцепления.

– Наверное, входить сюда нельзя, – вздохнула Мишель.

– Наверное, нет. Может, связаться с сыном Лоретты?

Она достала из сумки мобильник и договорилась встретиться с сыном погибшей горничной в небольшой кофейне в центре города.

Мишель уже собиралась тронуться, когда Шон ее остановил. Он выпрыгнул из машины, прошел по улице туда и обратно, потом завернул за угол дома Лоретты исчез из виду. Через несколько минут он вернулся.

– Что ты там делал? – поинтересовалась она.

– Дом осматривал. У Лоретты Болдуин замечательный дом.

Они направились в центр города. На перекрестках стояли полицейские машины, и все проезжающие тщательно проверялись. В воздухе барражировал вертолет.

– Интересно, что здесь происходит? – вслух подумала Мишель.

Кинг включил радио и настроился на местную новостную станцию. Там сообщалось, что из тюрьмы бежали два опасных преступника и их разыскивает полиция.

Добравшись до кофейни, Мишель уже собиралась припарковаться, но вдруг передумала.

– В чем дело? – спросил Кинг.

Она показала на две полицейские машины, стоявшие на боковой дороге.

– Думаю, они ищут не беглых преступников, а нас с тобой.

– Тогда позвони еще раз сыну Лоретты. Скажи, что не имеешь отношения к убийству его матери, и если ему есть что сказать, пусть скажет это по телефону.

Мишель вздохнула, включила заднюю передачу и отъехала от кофейни. Оказавшись в тихом месте, она остановилась, набрала номер сына Лоретты и сказала ему то, что предложил Кинг.

– Я всего лишь хочу узнать, как она была убита.

– Это вы от меня хотите узнать? – возмутился сын. – Ведь это вы встречались с мамой, после чего ее нашли мертвой.

– Если бы я собиралась ее убить, то не стала бы оставлять свою карточку с телефоном, разве нет?

– Не знаю. Может, у вас такой пунктик.

– Я встречалась с ней, чтобы расспросить об убийстве Риттера, произошедшем восемь лет назад. Она сказала, что ей известно очень мало.

– А зачем вы это выясняете?

– Я занимаюсь историей Америки. Полицейские сейчас рядом с вами?

– Какие полицейские?

– Не надо прикидываться. Итак, да или нет?

– Нет.

– Полагаю, что это неправда. Послушайте меня. Я думаю, что мои расспросы о покушении на Риттера могли подтолкнуть кого-то к убийству вашей матери.

– Это полная чепуха! Человека, стрелявшего в Риттера, тоже застрелили!

– А вы уверены, что он действовал в одиночку?

– Как, черт возьми, я могу быть в этом уверен?!

– Вот именно. Спрашиваю снова. Как убили вашу мать?

На другом конце трубки молчали.

Мишель решила сменить тактику.

– Мы виделись с вашей матерью совсем недолго, но она мне очень понравилась. У нее был острый ум, и она не стеснялась говорить что думает. Это достойно уважения. Столько здравого смысла и интеллекта!

– Да, она была такая, – согласился сын и тут же взорвался: – Да пошла ты к черту!

– Он прервал разговор, – расстроилась Мишель. – А я уж думала, что подцепила его.

– Так оно и есть. Он перезвонит, когда избавится от полицейских.

– Шон, но он только что послал меня!

– Значит, этот парень не самый вежливый человек в мире, только и всего. Наберись терпения: он с тобой обязательно свяжется.

Примерно через тридцать минут телефон Мишель зазвонил. Она взглянула на Кинга:

– Откуда ты мог это знать?

– Мужчинам нравится слушать приятный женский голос. И ты сказала о его матери правильные слова. Мужчины любят своих матерей.

– Ладно, я вам кое-что расскажу, – произнес сын Лоретты по телефону. – Ее нашли в ванне, утопленной.

– Утопленной? А откуда известно, что это не был несчастный случай? Может, у нее случился сердечный приступ.

– Ей в рот засунули деньги, и в доме все перевернуто.

– Засунули деньги в рот, и все перевернули в доме? – повторила Мишель, и Кинг удивленно поднял брови.

– Да. Сто долларов. Пять двадцаток. Ее обнаружил я. Звонил ей вечером, но она не отвечала. Я живу в сорока милях, вот и решил приехать – узнать, как она. И нашел ее там… – Его голос сорвался.

– Мне очень жаль. И я не спросила вашего имени.

– Тони. Тони Болдуин.

– Тони, мне действительно жаль. Я приехала поговорить с вашей матерью насчет убийства Риттера. Мне было интересно, как это случилось. Я узнала, что она находилась в тот день в отеле и по-прежнему живет в Боулингтоне. Поэтому и поехала к ней. Я разговаривала еще с двумя бывшими горничными и могу назвать их имена. Больше я ничего не делала, клянусь!

– Ладно, я вам верю. У вас есть соображения насчет того, кто мог ее убить?

– Пока нет, но теперь для меня нет более важного дела, чем выяснить это.

Она поблагодарила Болдуина, повесила трубку и повернулась к Кингу.

– Ей в рот засунули деньги, – задумчиво произнес он.

– Мои деньги! – На Мишель лица не было. – Я дала ей эти сто долларов пятью двадцатками в благодарность за помощь.

Кинг потер подбородок.

– Итак, ограбление мотивом не являлось, иначе денег бы не оставили. Но дом был обыскан. Преступник что-то искал.

– Но засунуть деньги в рот! Господи, как же это отвратительно!

– Может, и отвратительно, но дело в том, что убийца хотел этим что-то сказать.

Она с любопытством посмотрела на него:

– Что сказать?

– Возможно, их что-то связывало, нечто опасное для обоих. Кто бы мог подумать?

– Ты не можешь говорить яснее?!

– Нет.

– Почему, черт возьми, нет?!

– Потому что я продолжаю над этим думать. Я так устроен.

Мишель в отчаянии всплеснула руками:

– Господи, от тебя с ума можно сойти!

– Короче, я продолжаю над этим работать. – Кинг замолчал и повернулся к окну, но вскоре вновь подал голос: – Это маленький городок, и мы наверняка вызываем подозрения, особенно когда вокруг полно полиции. Поехали отсюда – надо найти место, где можно остановиться. Мы дождемся темноты, а потом наведаемся.

– Наведаемся куда?

– В место, вызывающее ностальгию.

Мишель скривилась:

– Неужели адвокаты не умеют давать внятные ответы на простые вопросы?

– Ладно, нам пора нанести визит в отель «Фермаунт». Я ответил достаточно внятно?

27

Они подъехали к отелю сзади, стараясь держаться поближе к краю густого леса. Оба были одеты одинаково и двигались в унисон. Они немного подождали, прячась среди деревьев и наблюдая за гостиницей. Потом быстро подбежали к ограде, окружавшей отель, забрались на нее и спрыгнули с другой стороны. Один из них вытащил пистолет, и они направились к заднему входу в гостиницу. Найдя дверь, они распахнули ее и через мгновение скрылись в темноте.

* * *

Кинг и Мишель не стали подъезжать близко к отелю и, оставив машину, добрались до него пешком. По дороге им пришлось скрыться в лесу, чтобы их не заметили с неожиданно появившегося вертолета, который стал обшаривать территорию возле гостиницы мощным прожектором.

– Это по-настоящему заводит! – заметила Мишель, когда они покинули лес и направились к отелю. – Будто теперь мы и закон – по разные стороны баррикады.

– Да, похоже на то. А ведь я сейчас мог бы сидеть дома с бокалом чудесного красного вина перед горящим камином и читать Пруста, а не бегать по окрестностям Боулингтона и прятаться от полицейских вертолетов.

– Пожалуйста, признайся, что ты никогда не читаешь Пруста за бокалом вина, – попросила она улыбаясь.

– Читаю, если по каналу, транслирующему бокс, нет ничего интересного.

Когда гостиница была уже совсем близко, Кинг окинул взглядом фасад.

– Мне кажется, что это строение смог бы спроектировать гениальный архитектор Фрэнк Ллойд Райт, если бы подсел на героин.

– Редкая уродина, – подтвердила Мишель.

– Чтобы тебе было понятно, каким эстетом был Риттер, скажу только одно – он считал это здание красивым.

Проход в ограде, которым Мишель воспользовалась в прошлый раз, оказался заделан, и через забор им пришлось перелезать. Кинг не без зависти наблюдал, с какой легкостью его преодолела Мишель. Сам же он, спрыгивая вниз, упал на землю, зацепившись ногой за торчащий кусок арматуры. Мишель молча помогла ему подняться и повела к тому месту, через которое она уже проникала внутрь здания во время первого визита.

Вновь повторив этот маневр, Мишель достала фонарь, но Кинг ее остановил:

– Подожди! Ты же говорила, что здесь есть охрана.

– Да, но ее нигде не видно.

Он задумчиво на нее посмотрел.

– Вообще-то, если я правильно понял, в первый раз ты тоже никого не видела, а наткнулась на охранника, когда шла на выход.

– Он мог в это время находиться в другой стороне. Может, охрана обходит отель по периметру.

– Не исключено. – Кинг показал жестом, что можно включить фонарь.

Они направились в сторону фойе.

– Зал Джексона находится там. – Мишель навела луч в конец коридора.

– Я помню.

– Ты хочешь сразу пройти туда?

– Нет, позже. Сначала надо кое-что проверить.

– Чулан, где пряталась Лоретта Болдуин?

– Мы мыслим одинаково. Ты и не заметишь, как начнешь пить хорошее вино и читать умные книги. И можно даже предположить, что когда-нибудь в будущем ты задумаешься о том, чтобы вычистить свою машину, если вдруг у тебя найдется свободный годик-другой.

Они подошли к чулану, Кинг забрал у Мишель фонарь, толкнул дверь и зашел внутрь. Направив луч в угол помещения, он обнаружил узкий проем и повернулся к Мишель.

– Лоретта была худой?

– Кожа до кости.

– Значит, могла запросто здесь уместиться. Она не говорила, где именно пряталась?

– Нет, но она же могла стоять где угодно.

Кинг покачал головой:

– Если бы я был до смерти напуган убийством, паникой, криками и всеобщим безумием и побежал прятаться в чулан, то зарылся бы в нем как можно глубже. Это инстинктивное желание, сродни тому, как натянуть на голову одеяло. В тот момент она не понимала, что происходит. И боялась, что парень с пистолетом мог тоже забраться сюда, переждать и… – Он замолчал, не спуская глаз с места, где пряталась Лоретта.

– Что, Шон?

– Надо подумать, – уклончиво ответил он, вышел из чулана и закрыл дверь.

– Куда теперь?

Он глубоко вздохнул:

– В Зал Джексона.

Мишель молча светила фонарем и наблюдала, как Кинг обходит зал, осматривая все уголки. Потом он остановил взгляд на том месте, где находился восемь лет назад. Снова вздохнув, Шон прошел туда, занял позицию и поднял руку, будто положив ее на плечо Риттера в мокрой от пота рубашке.

Кинг будто вновь оказался в сентябре 1996 года и обводил взглядом воображаемую толпу, выискивая потенциальные угрозы, видел, как протягивают для поцелуя детей, слышал выкрик из задних рядов и ответ Риттера. Он даже пробормотал несколько слов в микрофон – обращаясь к своим коллегам с просьбой проверить двух подозрительных мужчин. Шон даже взглянул на часы, хотя на самом деле их давно не было, и в темноте он все равно бы ничего не увидел. Оставалось три минуты, и встреча с избирателями закончится. Было трудно поверить, что если бы Рамсей чуть запоздал или Риттер закончил встречу раньше, то ничего бы не случилось и жизнь Кинга сложилась бы иначе.

Он машинально перевел взгляд туда, где раздался звук приехавшего лифта, и его глаза не могли оторваться от открывшихся дверей. Казалось, что Кинг перенесся в прошлое на машине времени и все грани с настоящим стерлись.

Громкий хлопок вывел его из оцепенения, и рука рванулась к кобуре, выхватывая воображаемое оружие. Он перевел взгляд на место, где лежало тело Риттера, и только потом сообразил, что это Мишель захлопнула входную дверь.

– Извини, – виновато произнесла она. – Я просто хотела увидеть твою реакцию. – Мишель подошла к нему: – О чем ты только что думал?

– Ни о чем особенном.

– И все же расскажи. Это может оказаться важным.

– Я вспомнил, какое выражение было на лице у Арнольда Рамсея. Он не походил на человека, только что убившего кандидата в президенты. Он не выглядел испуганным, злым или безумным.

– А каким?

– Он выглядел удивленным, Мишель.

– А еще что-нибудь помнишь?

– Когда унесли тело Риттера, я помню, как ко мне пробрался Бобби Скотт осмотреть мою рану.

– В данных обстоятельствах это был поступок.

– Ну, тогда он не знал всего, знал только, что один из его агентов ранен. А все разборки начались потом.

– Что-нибудь еще?

Кинг опустил глаза в пол:

– Когда меня уводили, я видел, как Бобби Скотт и Сидни Морс ругались по дороге. С ними был кто-то еще, но его я не узнал. Тучный Морс и крепкий, тренированный Бобби Скотт чуть не подрались. Та еще картина! При других обстоятельствах можно было умереть со смеху!

– А из-за чего они ругались?

– Риттер мертв, и виноват в происшедшем Скотт. Я уверен, что Морс сказал именно это.

– А после ты их видел?

– Я встречался с Бобби несколько раз на официальных слушаниях. Но мы никогда не разговаривали один на один. Я несколько раз хотел позвонить ему и сказать, что мне искренне жаль, что все так вышло, но так и не собрался. Сидни Морса я больше никогда не видел.

– Я читала, что его поместили в сумасшедший дом.

– Верно. Ему, кстати, не было никакого дела до политики Риттера. В свое время Морс работал в шоу-бизнесе, вот и избирательную кампанию проводил так, будто ставил спектакль. Я как-то слышал его слова, что если ему удастся сделать из Риттера звезду первой величины, то на него, Морса, станут молиться.

Мишель оглянулась по сторонам и поежилась.

– Здесь так тихо. Будто в могиле.

– Отчасти так оно и есть. Здесь умерли два человека.

Мишель провела линию на полу лучом фонаря:

– Веревка ограждения была натянута здесь, верно?

Кинг кивнул.

– И я помню по записи, что она шла наискось, сужая проход к стенке, за которой находились лифты, до одного фута. Ты помнишь, кто натягивал веревку?

– Наверное, кто-то из Секретной службы.

– Руководитель группы Боб Скотт?

– Сомневаюсь, чтобы Бобби занимался такими мелочами.

– А откуда ты знаешь, что это сделали агенты Секретной службы?

Он пожал плечами:

– Мне так кажется. Я знал только одно: мы с Риттером должны были находиться за этой веревкой.

– Вот именно! – Она передала фонарь Кингу и, встав на его место, посмотрела в сторону лифтов. – Если веревка была натянута здесь, а ты стоял тут, то, кроме тебя, лифты никто не мог видеть. Все было рассчитано. Кстати, ты сейчас смотрел в их сторону.

– Забудь ты об этом лифте! – вскипел Шон. – Какого черта я вообще здесь делаю?! Риттер был ничтожеством! И я даже рад, что его больше нет!

– Он был кандидатом в президенты, Шон. Мне не нравился Джон Бруно, но я охраняла его так, будто он был президентом Соединенных Штатов Америки.

– Не надо читать мне лекции о том, как должен вести себя агент. Я охранял президентов, когда ты еще только охотилась за медалями, ковыряясь веслами в воде.

Мишель холодно посмотрела на него:

– А кувыркаться всю ночь с другим агентом накануне смены является допустимым для телохранителя из Секретной службы? Если да, то я, наверное, пропустила этот пункт инструкции.

– Да, он идет сразу за правилом никогда не оставлять охраняемое лицо без присмотра. Его ты, наверное, тоже не читала.

– Надеюсь, Джоан того стоила.

– Лоретта Болдуин рассказала тебе о трусиках под потолком, так что выводы можешь сделать сама.

– Вы с Джоан вели себя неправильно и глупо. Я бы ни за что не стала с тобой спать перед своей сменой, как бы сильно мне этого ни хотелось. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что мне вообще захотелось бы с тобой заниматься такими вещами.

– Спасибо, Мик.

– На самом деле, – не унималась Мишель, – то, что ты отвлекся на звук приехавшего лифта, я еще могу понять, чего не скажу о бурной ночи накануне смены!

– Ну довольно! Давай все-таки продолжим осмотр.

– Знаешь что? Поехали отсюда! – неожиданно заявила она. – Меня просто тошнит от этого места.

Мишель быстро вышла, и Кинг, в недоумении качая головой, последовал за ней.

Выйдя за дверь, Мишель сразу исчезла из виду. Кинг окликнул ее и посветил фонарем, луч которого выхватил женскую фигуру из темноты.

– Мишель, подожди! Ты покалечишься тут в потемках.

Она остановилась, скрестила руки на груди и бросила на него сердитый взгляд. Затем насторожилась и повернула голову в сторону. Кинг увидел, как из темноты вынырнула какая-то тень, и Мишель вскрикнула. На нее набросились двое мужчин.

– Берегись! – крикнул Кинг и рванулся вперед.

Но прежде чем он успел прийти на помощь, Мишель резким движением ноги выбила пистолет у одного из нападавших, а в следующее мгновение другой ногой нанесла удар с разворота в лицо второму мужчине – тот, отлетев к стене, обмяк и сполз на пол. Как танцовщица, повторявшая заученное движение, Мишель крутанулась и пяткой поразила первого из нападавших в солнечное сплетение. Мужчина согнулся от боли, и Мишель добила его ударом локтя в затылок. Второй налетчик встал было с пола, но Кинг отправил его в нокдаун ударом фонаря в ухо.

Тяжело дыша, Мишель покопалась в сумке, вытащила две пары колготок и ловко связала лежавших без движения мужчин. Заметив удивленный взгляд Кинга, она пояснила:

– Черный пояс. Четвертый дан.

Шон посветил фонарем – на налетчиках была синяя тюремная униформа.

– Похоже, это и есть сбежавшие преступники. Им так и не удалось раздобыть другую одежду.

Мишель взяла в руку телефон:

– Я позвоню в полицию. Разумеется, анонимно.

После звонка в полицию Мишель и Кинг поспешили к «лендкрузеру» и успели как раз вовремя: в небе послышался рокот вертолета. Яркий луч его прожектора пробивался сквозь деревья, освещая просеку. И тут Мишель заметила человека.

Тот сидел в пикапе, стоявшем чуть в стороне от дороги, и был хорошо виден в свете прожектора. Через мгновение луч переместился дальше, и машина с водителем вновь погрузилась в темноту. Мишель услышала, как завелся двигатель, и пикап отъехал.

Она бросилась в кабину и закричала Кингу, чтобы тот скорее садился в машину.

– В чем дело? – спросил он, захлопывая за собой дверь.

– Там, в пикапе, сидел мужчина. Ты видел его?

– Нет, не видел.

– А слышал, как пикап отъехал?

– В таком грохоте от вертолета? Да кто там был?

– Он тогда выглядел иначе – наверное, был загримирован, когда я видела его в первый раз. А может, он и сейчас изменил внешность, но я видела его глаза. Глаза не лгут! Это был точно он, могу поклясться!

– Да кто?

– Офицер Симмонс, охранник похоронного бюро, человек, похитивший Бруно и убивший Нила Ричардса.

Кинг недоуменно посмотрел на нее:

– Ты уверена?

Она завела двигатель, и машина тронулась.

– Абсолютно! – Мишель развернулась и хотела выехать на боковую дорогу и направиться за пикапом, но путь им преградили подъехавшие полицейские машины. Она с досадой стукнула по рулю. – Черт, и надо же было местным появиться в самый неподходящий момент!

Когда открылась дверь одной из полицейских машин и из нее показался человек, Кинг покачал головой и произнес:

– Это не местные, Мишель.

Мужчина подошел к «лендкрузеру» со стороны водителя и знаком попросил Мишель опустить стекло. Она подчинилась. Мужчина заглянул в кабину и посмотрел сначала на нее, а потом перевел взгляд на Кинга.

– Я попрошу вас выйти из машины, – сказал Джефферсон Паркс.

28

Допрос продолжался почти всю ночь. Полицейские не вняли мольбам Мишель и не отпустили в погоню за человеком в пикапе. У них были свои представления о приоритетах, и к ее словам, что в нем находился человек, похитивший Джона Бруно, они отнеслись очень скептически.

– Это может подождать, – твердо заявил ей местный шериф.

После часового общения с Уолтером Бишопом из Секретной службы, который устроил Мишель настоящий разнос, у нее остался очень неприятный осадок. Получив известие о ее задержании полицией Северной Каролины, тот немедленно вылетел на место.

Бишоп буквально рвал и метал.

– Я же говорил: тебе сильно повезло, что тебя не выгнали из Секретной службы! И я думал, что мои слова произведут на тебя должное впечатление. А теперь выясняется, что ты впуталась в историю, которая не имеет к тебе ни малейшего отношения! Я даже не представлял, что можно облажаться еще больше, чем в случае с Бруно. Но тебе это удалось! – Он перевел взгляд на Кинга. – И партнер у тебя соответствующий: один из самых легендарных лузеров Секретной службы. Вы можете основать клуб по интересам. Так ведь, Шон?

Кинг терпеть не мог Бишопа еще со времен работы в Секретной службе, и тот был одним из самых ярых его недоброжелателей во время следствия по делу Риттера. Прошедшие годы ничуть не уменьшили их антипатии.

– Осторожно, Уолт, – вежливо предупредил Кинг. – Я выиграл дело о клевете и могу выиграть дело об оскорблении, а ты представить себе не можешь, какое удовольствие мне доставит прищемить твою задницу.

– Да я из тебя всю душу выну! – взревел Бишоп.

– Я больше не работаю на Секретную службу, так что прибереги свой спектакль для тех, на кого он может произвести впечатление. Если, конечно, таковые найдутся.

– Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне!

– Да я скорее стану вести разговор с кучей дерьма, чем потрачу хоть минуту своей жизни на такого ублюдка, как ты!

– Однако я не засовывал голову себе в задницу и не прошляпил убийство кандидата в президенты.

– Потому что она у тебя из задницы не вылезает!

Дальнейшая беседа проходила в том же ключе, причем настолько громко, что все находившиеся в здании, включая арестованных, притихли и слушали с нескрываемым интересом.

Мишель никогда не слышала, чтобы с Уолтером Бишопом так разговаривали, и еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться над едкими и колоритными репликами Кинга. Впечатление было такое, будто он собирал боеприпасы для этой перепалки все последние восемь лет.

Когда негодующий Бишоп отбыл в Вашингтон, Джефферсон Паркс и местный шериф присоединились к Мишель и Кингу, которые пили кофе из стоявшего в участке автомата.

– Так что вы здесь делаете? – поинтересовался Шон у Паркса.

Судебный пристав был явно недоволен.

– Я просил вас никуда не уезжать. А затем мне докладывают, что вы не только находитесь в другом штате, но и вынюхиваете что-то в городе, где убили Клайда Риттера. А в довершение мне сообщают, что ваша спутница, – он кивнул в сторону Мишель, – замешана в убийстве местной жительницы. Повторю еще раз: вы самовольно уехали, хотя я просил вас этого не делать, поскольку…

– Я не был арестован! – резко возразил Кинг. – И уехал не на острова Фиджи с чемоданом денег на старость.

– И нам удалось задержать сбежавших заключенных, – добавила Мишель. – Мы оказали помощь здешней полиции!

– Я это очень ценю, – вмешался в их разговор шериф. – Но мне хотелось бы прояснить вашу связь с миссис Болдуин. У нас здесь не было убийств со времен Клайда Риттера, и это мне очень не нравится.

Мишель объяснила, зачем она встречалась с Лореттой.

Шериф потер подбородок и подтянул брюки:

– Все равно у меня нет никакой ясности. Лоретта ведь не сказала вам ничего, что затрагивает третьих лиц.

– Это верно. – Пересказывая содержание беседы с Лореттой, Мишель не стала упоминать о черных кружевных трусиках и бурной ночи в номере Кинга, за что была вознаграждена его благодарным взглядом. – Поэтому я не уверена, что убийство как-то связано с моим визитом. Это может быть простым совпадением.

– А деньги во рту, говорите, были ваши?

– По крайней мере я так думаю. В благодарность за помощь и потраченное на меня время я дала ей сто долларов двадцатками. – Она помолчала и добавила: – Я не причастна к ее смерти.

Шериф кивнул:

– Мы уже проверили ваше алиби. В момент совершения убийства вас видели в Виргинии.

– Тогда что же было мотивом? – поинтересовался Паркс, и все посмотрели на него. – Получается, что произошло убийство без мотива. Если, конечно, у леди не имелось врагов, о которых вам ничего не известно. Или произошло непредумышленное убийство, хотя вряд ли: деньги были засунуты в рот – это что-то личное.

Шериф покачал головой:

– Лоретта Болдуин была не из тех, кто наживал врагов. Конечно, она имела острый язычок и любила посплетничать, но все это мелочи, за которые не убивают.

– Кто знает? – возразил Кинг. – То, что вам представляется мелочью, может для других оказаться очень важным.

Шериф пожал плечами: слова Кинга его явно не убедили.

– Ладно, ваши показания у меня есть. Я вас больше не задерживаю.

Мишель, однако, не спешила уходить:

– Вы знаете, кому сейчас принадлежит отель «Фермаунт»?

– Я слышал, что его купила какая-то японская компания, которая хотела устроить здесь загородный клуб с площадкой для гольфа. – Шериф хмыкнул. – Думаю, что они не разобрались, что к чему. У отеля действительно много земли, но она заболочена, а из местных жителей мало кто представляет, как выглядит клюшка для гольфа.

– А вы знаете название службы, которая занимается охраной отеля?

Шериф был явно озадачен:

– Какой такой службы?

Мишель решила оставить этот вопрос без ответа и присоединилась к ожидавшим ее на улице Кингу и Парксу.

– Послушайте, пристав, здесь произошло нечто такое, что не имеет отношения к убийству Лоретты Болдуин, но, я уверена, связано с исчезновением Джона Бруно.

– Бруно? – Паркс не скрывал удивления. – Как, черт возьми, это может быть?

Мишель рассказала ему о человеке, которого видела в кабине пикапа.

Пристав покачал головой:

– Как вы можете быть уверены, что это именно он? Вы видели его мельком, да еще при плохом освещении.

– Я агент Секретной службы. Читать по лицам и запоминать их – моя работа.

– Ладно, пусть так, расскажите о случившемся ФБР. Это их дело. Я же стараюсь выяснить, кто убил моего свидетеля. – Паркс взглянул на Кинга. – И стараюсь приглядывать за этим парнем: уж больно он шустрый.

– Вы хотите, чтобы я сидел и ждал, когда вы наберете достаточно улик, чтобы вздернуть меня?

– У меня уже сейчас достаточно улик, чтобы арестовать вас, если бы я этого захотел. Поэтому не искушайте меня! Итак, вы возвращаетесь в старую добрую Виргинию?

– Старым добрым Боулингтоном я уже сыт по горло, – кивнул Кинг.