Текст книги "Капкан для Империи: Долгий путь на Север"

Автор книги: Денис Петриков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Сколько времени мы здесь находимся? – поинтересовался я.

Ответил Хайнц:

– Мы очнулись в этом месте примерно за полчаса до тебя. Я и Харди уже успели сходить на разведку, но наткнулись на мертвецов и вернулись обратно. Нежить слабая, обычные мертвецы, но без тебя или Громы не было смысла тратить силы.

Я хотел было спросить причём здесь гном и я, но опять осёкся. Знание уже имелось. Существует немало людей мечтающих заполучить благословение тёмного бога. Пусть такое благословение штука неоднозначная, если не сказать откровенно вредная, однако одно весомое преимущество у него точно имеется. Если благословение совпадает с богом – куратором Лабиринта, то появляется возможность в этом лабиринте ориентироваться. И это многого стоит, ведь не все уровни Лабиринта статичны, а некоторые этажи так просто находятся в непрекращающемся изменении и перестроении.

Как итог, я и Грома – живые карты и самые лучшие из возможных проводники.

Стоило мне данное знание осознать, как внутри словно появились указывающие направление стрелки. Конечно, я не видел перед собой никакой карты, но ощущал, что стоит мне данную комнату покинуть, как я буду точно знать, где находится выход на поверхность и спуск на следующий этаж.

– А элирум? – не очень ясно поинтересовался я.

– После переноса все очнулись опустошёнными, а ты так вообще пустым сосудом. И если мы отошли быстро, то тебя пришлось отпаивать элирумом, – ответил на вопрос Тихон.

– Поторопимся… – видя, что я окончательно пришёл в себя, потребовал Хайнц.

Без какого-либо совещания мы распределили роли. Харди, как единственный обладатель полного комплекта латной брони, шёл впереди. Хайнц держался слегка позади него. Я, Виго и Тихон заняли место в середине, Грома замыкал. Все, у кого имелось в руках оружие, держали его наготове. Строго говоря, роль балласта играли лишь я и Глава, точнее, только я, так как Тихон обеспечивал свет. Виго же получил от гнома пояс с коротким стальным мечом.

Стоило нам выдвинуться, как идущий позади гном принялся ворчать что-то на тему, с какой бы радостью он променял текущий – безусловно замечательный меч, на средней паршивости секиру.

Пройдя метров двадцать относительно узкого коридора, наш отряд попал в другой, весьма просторный коридор. Признаться, слово Лабиринт имело у меня слегка другие ассоциации, отчего, когда я ступил на пол чего-то очень напоминающего по размеру и форме тоннель метрополитена, то слегка удивился.

– Главный кольцевой тоннель, – пояснил гном.

Я понимаю о чём он говорит. Данный, метров десяти шириной арочный тоннель, имеет форму большого кольца, в центре которого находится спуск на следующий этаж. Строго говоря, кольцо опоясывает нечто напоминающее классический лабиринт. Но чтобы на это кольцо попасть, необходимо сначала пройти ведущую на него «ветку» – систему не особо замороченных залов.

– Не дрейфь, – словно прочитав мои мысли, шепотом произнёс идущий позади Грома, – мы, считай, как на лёгкой прогулке, – продолжил он. – Когда лабиринт появляется, первые его десять этажей под завязку набиты монстрами, которые мечтают лишь об одном – вырваться на поверхность. Как ты можешь заметить, сейчас подобное отсутствует. Хотя подозреваю, что монстры просто ниже, ждут своего часа и окончания предоставленной нам форы.

Вероятно, до этого уже обсуждалось куда и сколько нам предстоит идти, так как попав в кольцевой коридор, Хайнц уверенно повернул направо. Направление верное, ведь где-то чрез две сотни метров во внешней стене кольца находится ведущий к выходу коридор.

– Откуда в лабиринте появляются монстры? Не те, которые сразу, а вообще? – шепотом спросил я у гнома.

Признаюсь, мне слегка жутковато. Светлячок над головой главы светит хорошо и уверенно вырывает из тьмы около двадцати метров коридора как впереди, так и позади нас. Но вот то, что он не освещает, слегка нервирует.

– Из «родилок», – ответил гном. – Скоро сам их увидишь…

Метров пятьдесят однообразного и слегка забирающего влево коридора, мы прошли без всяких приключений. Лишь один раз в левой его стене нам попался уходящий в темноту проход.

Внезапно Харди остановился, тем самым затормозив всю процессию.

– Виго, фонарь… – попросил он.

Молодой человек торопливо убрал в ножны меч, после чего достал из футляра на поясе коробок самых натуральных спичек и зажёг застеклённый фонарь. Тот самый, которым пользовались в комплексе Хайнц и Харди. Сразу стало светлее: огонь в фонаре горел весьма ярко.

Задав самому себе резонный вопрос, зачем переводить горючее, когда вполне хватает светлячка Главы, я тут же на него ответил, что светлячок горит, вероятно, пока всё в порядке с его хозяином и два источника света однозначно надёжнее.

Все в ожидании замерли, установилась почти полная тишина, нарушали которую главным образом моё и Виго пыхтение.

Нет, ну так нельзя, я же серьёзный парень. Бывалый, так сказать! Много переживший… Неприлично мне как-то дрожать от страха и напряжения.

Впереди, по ходу движения, раздался звук неторопливой шаркающей походки. Кто-то шёл в нашу сторону, не желая при этом нормально поднимать ноги. Поймав себя на мысли, что мне совершенно не хочется знать, как выглядит местная нежить, я всё же принялся жадно вглядываться во тьму.

Ну покажись уже! Хрен с тобой, останься страшным, но стань при этом известным.

– Там точно нежить? – тихо спросил я Главу.

Тихон вместо ответа неопределённо пожал плечами.

Наконец источник звука появился. То, что вышло из темноты, фэнтезийным стереотипам как соответствовало, так и опровергало их. Худощавый, с белёсыми глазами мужчина, держал в руке ржавый стальной меч. Тело его защищала видавшая виды кожаная броня.

В принципе, снаряжение не выглядело порченым, но создавалось стойкое впечатление, что его на несколько месяцев оставили под дождём и солнцем, после чего забрали, поленившись после хоть как-то привести в порядок.

Тело нежити не имело каких-либо язв или гнилостей и уж тем более не являлось удерживаемыми магией костями. Близкий к анорексии серокожий человек с белёсыми глазами. Медлительный и апатичный.

В первые секунды я даже подумал, что он не будет толком использовать свой ржавый меч, который нёс словно палку. Но нет, ошибся. Приблизившись к нам метров на двадцать, мертвец захрипел, впился в цели белёсыми глазами и, перехватив оружие двумя руками наизготовку, солидно ускорился. Почти сразу за первым мертвецом из темноты появился второй мечник-нежить. Далее следовал копейщик.

Хайнц переглянулся с Харди, после чего мужчины уверенно двинулись вперёд. Грома же остался наблюдать.

Гном расслабленно, пусть и цепко крутил головой по сторонам, не забывая поглядывать в том числе и на потолок. Запустив свой толстый палец в мохнатую ноздрю, он что-то из неё извлёк, после чего щелбаном отправил «находку» в стену.

– Ты не на меня смотри, туда… – указал он вперёд. – Там сейчас «кино» для лопухов покажут.

Ох, забываю я, что они здесь книжки про нас читают, хотя и очень сомневаюсь, что собеседник чётко представляет о чём говорит.

«Кино» действительно показали, не зажигательное, но занятное.

Сблизившись с первым мертвецом, Хайнц увернулся от широкого замаха меча, после чего со змеиной ловкостью пропустил мертвеца мимо себя, одновременно ставя ему подножку и ударом локтя толкая в спину.

Потеряв равновесие, мертвец начал падать лицом в пол. Ожидающий этого Харди с полуоборота отсёк падающему телу голову. На пол обильно хлынула похожая на мазут чёрная кровь. По плавности, с которой она вытекала из разрубленной шеи, стало ясно, что венозное или артериальное давление в теле нежити отсутствует.

Неприятно запахло чем-то кислым.

Меч следующего мертвеца Хайнц встретил лезвием своей широкой шпаги, отведя оружие противника в сторону. Поймавший окно возможностей, Харди зашёл с другого бока и срубил вторую за сегодня голову.

Стоящий позади меня Грома, обращаясь ко мне и Виго, принялся шёпотом комментировать:

– Мертвецы очень сильны физически, пусть их удары кажутся порой неуклюжими, но силищи в них о-го-го. Я к тому, что шпага не то оружие, с которым с ними стоит сражаться. Лучше всего секира или полуторный меч и уверенный хват двумя руками, – скороговоркой зашептал гном. – Вы наблюдайте, но не забывайте, что эти парни элита.

– А вот такое, не будучи Харди, вообще не вздумайте делать… – комментируя схватку с мертвецом-копейщиком, строго буркнул Грома.

Мертвеца с копьём встретил Харди. Пропустив выпад копья мимо себя, он схватил древко латной рукавицей, точнее кожаной её подложкой. Сразу после хвата, Хайнц метко и сильно резанул по запястью нежити, после чего мертвец копьё из рук выпустил.

Перебросив Хайнцу отобранное оружие, Харди срубил третью голову. Хайнц же, вложив шпагу в ножны, предпочёл ей трофейное копьё.

– Топаем потихоньку, – скомандовал Грома.

Мертвецы не закончились, они только начинались. При этом создавалось впечатление, что на свет они не реагируют вообще и куда больше их привлекают звуки битвы. Всё новые из них, сначала вяло, а после ускоряясь, устремлялись к нашему отряду, падая жертвами слаженной техничной работы двух мужчин.

Как я понял, мертвец считался безопасным лишь после того, как лишался головы. Удивило же меня то, что нежить не наваливалась скопом, а реагировала лишь после того, когда мы заходили в некий её радиус.

Словно читая мои мысли, гном прокомментировал:

– На верхних своих этажах Лабиринт накладывает на мертвяков определённые ограничения. В основном на восприятие, так они куда более чуткие. Запомни, темнота им не помеха, в первую очередь они чуют жизненную энергию, а уже после всё остальное. Учитывай это, когда вдруг наивно решишь, что мертвец без глаз тебя не видит.

Стоило Хайнцу получить в своё распоряжение копьё, как процесс пошёл бодрее. Суть его правда осталась прежней – подставлять шеи мертвецов под полуторный меч Харди. Лишь один раз произошло что-то неплановое и похожее на риск, а именно, когда в зону агрессии вошел вооружённый луком мертвец. Лейтенант, проигнорировав ближайших противников, уклоняясь от лишь на первый взгляд неуклюжих тычков нежити, прорвался к лучнику и размашистым ударом отрубил ему левую руку, после чего временно потерял к мертвецу интерес. Процесс пошёл по накатанной.

– Родилка… – метров через тридцать медленного, с боями продвижения, кивнул гном на левую стену.

Мне всё ещё предстоит понять, где в этом месте заканчивается магия и начинается здравый смысл, ведь увидел я нечто странное. С левой стороны, в стене из аккуратных серых блоков имелось что-то вроде квадратного прохода или, скорее, окна. «Окно» это было заполнено слегка выступающей из стены красновато-серой массой. Периодически она словно живая тошнотворно вздрагивала, а может и была живой, пусть и напоминала скорее растительную массу, нежели плоть.

– Отсюда появляются монстры. Если разбить стену почти в любом месте, за камнем будет подобная масса, – удовлетворяя не возникшее ещё любопытство, зашептал мне гном. – Лабиринт чем-то похож на огромный живой организм – растение. Оно поглощает из среды жизненную силу и производит всё это, – обвел он взглядом коридор.

– А что происходит с телами мертвецов? – почти неотрывно наблюдая за процессом размеренного геноцида, поинтересовался я.

Кивнув на одно из обезглавленных тел, Грома сообщил:

– Разлагаются, как и снаряжение. Вполне естественно, но в разы быстрее чем вне Лабиринта, после чего остатки впитываются в пол. Если ты видишь в Лабиринте нетронутый разложением труп, ему не более суток. А куча полуистлевших тряпок всего месяц назад была чем-то подобным.

Стоило отряду миновать родилку, как нежить резко закончилась. Всего я насчитал пятнадцать обезглавленных мертвецов.

– У некоторых вполне приличные доспехи, – прокомментировал итог битвы Виго.

– Кожа погоды не сделает, только время потратим, – коротко ответил гном. – Да и воняют они так, что через пять минут пожалеешь что одел. Хотя прихвати как парень пару мечей поприличнее.

Тему доспехов молодой человек поднял неспроста, ведь бывшие узники, а это две трети отряда, были одеты в выданные им в комплексе холщовые рубахи и штаны. Кроме облачённого в латный доспех Харди, лишь Грома являлся счастливым обладателем снятого со стражника пластинчатого шлема.

Воплотив предложение гнома: нести выбранные мечи доверили мне и Тихону, отряд направился дальше.

Получив в руки меч, я почувствовал себя слегка увереннее, пусть меня и не покидало предательское ощущение, что лично в моих руках он не более чем тяжёлая железяка.

Следующие метров сто отряд прошёл без приключений. И вот, только мой внутренний компас сообщил, что с правой стороны находится нужный нам, ведущий в сторону выхода коридор, как идущий впереди Харди настороженно остановился.

На этот раз причину остановки я разглядел. У входа в необходимый нам коридор неподвижным изваянием стояло что-то высокое и массивное.

Медленно, словно боясь спугнуть осторожного зверя, Хайнц и Харди отступили назад.

– Вход сторожит Рыцарь смерти… – с нотками удрученности произнёс Харди.

Грома на это хмыкнул, выдав после слегка обидное:

– Я планирую получить массу удовольствия издеваясь вот над этим лопухом, – кивнул он на меня. – Но ты то, Харди, на заставляй меня язвить над тобой. Это же только что открывшийся лабиринт… Само собой все ключевые точки перекрыты промежуточными хранителями этажей. Даже если мы развернёмся и пойдём в сторону другого выхода, а топать нам, – здесь гном словно к чему-то прислушался. – До хрена нам топать в общем, – произнёс он. – Мы встретим у другого входа что-то подобное, если не хуже.

– А ведь выход на поверхность также сторожит подобный «товарищ», – покачал головой Хайнц.

– Не факт, – возразил Грома. – Вы что никогда в лабиринтах не были? – подозрительно посмотрел он на собеседников.

– Не в таком… – уклончиво ответил Хайнц.

– Всегда держался от Лабиринтов подальше, – буркнул в бороду Харди.

– Страж входа обычно очень агрессивен и пытается убить всех посторонних в большом радиусе, – разъяснил гном. – Если какой-нибудь дурачок сунется посмотреть, что там из земли такое вылезло, то страж наверняка за ним бросится. А так как народу вокруг хватает, остановится он не скоро…

Тихон на сказанное помрачнел.

– Короче, вы не о том сейчас думаете, – продолжил Грома. – Думать вам надо о факте, что у нас впереди маленький праздник. Главным образом у меня… Ведь с промежуточного хранителя исследователям Лабиринта полагается награда и эту награду наше препятствие держит сейчас в своих руках.

Улыбнувшись, Хайнц покачал головой, после чего произнёс:

– Это же Рыцарь смерти... Бронированная, нечеловеческой силы двухметровая туша. Навыки Харди не очень подходят для сражения с ним, да и мои тоже. Ты же у нас считай с голым задом. Можно пойти снять кожаный хлам с мертвецов, но я сомневаюсь, что он нам особо поможет.

Невнятно пробормотав присказку, что один мальчик решил никогда в жизни не рисковать и как итог помер от скуки, гном, протянув к Хайнцу свою здоровенную пятерню, потребовал:

– Копьё мне…

Получив от переговорщика трофейное оружие, Грома, обернувшись к Главе, произнёс:

– Даже не думай подвести меня, старая задница!

Хайнц с Харди переглянулись и во взглядах их читалось молчаливое: «А ведь и правда…»

Я же, как всякий приличный любитель фэнтезийной тематики, немедленно сообразил, что Тихон, вероятно, наше супероружие против нежити.

Оказалось, однако, что всё было слегка не так. Точнее супероружие у нас действительно имелось – бестактное, метр шестьдесят ростом, с рыжей бородой и ненормально широкое в плечах.

Получив копьё, гном уверенными шагами направился в сторону закованного в чёрную броню мертвеца. Тихон, держась позади, направился следом. Хайнц остался с нами, Харди же решил подстраховать старика.

Даже отсюда, а до нежити было метров тридцать, я видел, насколько массивна и хорошо сделана одетая на двухметровом мертвеце броня. В руках названный Рыцарем смерти монстр держал внушительного размера двуручную секиру. И оружие это выгодно отличалось на фоне всего того ржавого хлама, которым были вооружены встретившиеся нам ранее мертвецы.

Стоило гному приблизиться к монстру метров на двадцать, как мертвец перестал быть немым изваянием. Резко развернувшись к цели, он перехватил топор и уверенно двинулся в сторону нарушителя. Я же, понимая, что товарищ столь уверен не на пустом месте, активировал режим магического зрения.

Опустив на пол свой меч, Грома принял позу метателя копья и на секунду замер. За эту секунду короткое копьё с массивным древком наполнилось непослушной беловатой энергией, более того, на материальном уровне оно вполне ощутимо завибрировало.

Десять метров до нежити.

Словно разжатая пружина гном метнул копьё, попав точно в левое колено монстра. Столкнувшись с пером копья, коленное сочленение тяжелой брони буквально разлетелось в клочья. Левая нога нежити подломилась, после чего он с лязгом грохнулся на каменный пол. Не особо огорчившись неприятности, мертвец, рыча в прорези шлема и загребая рукой и топором, пополз в сторону гнома.

Стоило нежити упасть, как Тихон торопливо передал Харди свой меч и вскинув руки в верх, принялся что-то скороговоркой шептать. Гном тем временем неторопливо пятился назад, сохраняя от покалеченной нежити дистанцию метров в пять.

Последнюю фразу Тихона я расслышал вполне ясно:

– …изгони тьму и очисть скверну! – Глава открыл глаза, опустив руки в иступлённом жесте.

Ползущий по полу мертвец вспыхнул на миг беловатым светом, после чего замер неподвижным трупом. Гордой развалочкой приблизившись к телу, Грома с довольным видом конфисковал полностью заслуженную секиру.

Топор был прекрасен. Массивный, под стать крепышу гному, с воронёным лезвием и с довольно длинной, похожей на костяную рукоятью. Я даже на миг подумал, что сие есть расчётливый подгон Айнзатераха.

– Выпендрёжник, – без злости хмыкнул Хайнц. – Как бы мы сейчас драпали до комнаты отдыха, если бы ты промахнулся, – произнёс он.

– Но ведь не промахнулся… – подкидывая в руках трофей, словно привыкая к его весу, осклабился Грома.

Подойдя ко мне, он зачем-то передал оружие мне.

– Э-э-э…

– Не э-кай, а распознай, – потребовал гном.

Ну да, у меня же имеется необходимый навык, и я о нём товарищам рассказывал. Хорошая возможность проверить его работу. Сосредоточившись на топоре, я пожелал получить о предмете максимально полную информацию.

Само собой никаких окон не появилось, как и не прозвучало голоса в голове. Информация возникла как пробудившаяся память.

Постойте! Что значит «Предмет, полученный в Лабиринте первого поцелуя!..»

***

Сколь ни богата была Имперская магическая академия, в общих коридорах студенческого общежития царил сейчас уютный полумрак. Впрочем, обвинять местную администрацию в излишней экономии на магическом освещении было неразумно, ведь ночью студентам полагается спать, а не бродить по общежитию.

Высокая, с горделивой осанкой черноволосая женщина уверенной походкой шла по широкому общему коридору первого этажа общежития. Её дорогая, хорошо скроенная профессорская мантия пусть и имела строгий фасон, выгодно подчёркивала идеальную, несмотря на возраст, фигуру.

За женщиной семенила молоденькая девушка. Скромно, но прилично одетая, она не отрывала глаз от пола, то ли будучи смущённой, то ли боясь споткнуться в царившей в коридоре полутьме.

Внезапно женщина резко остановилась и повернув голову в сторону закрытого тяжёлыми шторами окна, строгим властным голосом произнесла:

– Выходите…

– Ну же! – не дождавшись немедленной реакции, добавила она следом.

Шторы задвигались, после чего из-за них выскользнули две бледные словно смерть студентки.

– Госпожа ректор… – обречённо промямлили пойманные на нарушении распорядка девушки.

Тем временем черноволосая женщина, не произнеся ни слова, испепеляла нарушительниц взглядом.

– Ну, мы, мы… – сбивчиво произнесла одна из студенток.

– Мы возвращались с четвёртого этажа, где играли в бридж с простолюдинками. Мы засиделись, простите нас, – выпалила вторая, более смелая.

– Марш в свою комнату! – шикнула на них женщина, после чего строгим взглядом поманила семенившую за ней девицу и уверенным шагом направилась дальше.

Пойманные студентки, не веря своему счастью, растерялись и узнав в следующей за ректором девушке зачисленную примерно месяц назад студентку, переглянулись, заранее той посочувствовав.

Не иначе она провинилась основательно, может даже поймана в мужской части студенческого городка. Вот уж будет о чем распустить слушок за завтраком.

Далее они торопливо направились в сторону откуда пришла женщина, исчезнув после за одной из дверей.

<<Дверь через одну>>, – по телепатической связи передала «ректору» и двум сокрытым невидимостью мужчинам идущая за женщиной студентка.

Подойдя к нужной двери, строгая женщина настойчиво постучала в неё костяшками пальцев, после чего уверенно повернула массивную медную ручку. Дверь, однако, оказалась заперта.

– Кто беспокоит нас в поздний час? – раздался из-за двери мягкий девичей голос.

– Открой, это Дарина. Я привела к вам студентку, она поживёт с вами какое-то время.

– Да госпожа ректор… – покорно ответил голос с той стороны, после чего щёлкнула собачка замка.

Открыв дверь, женщина пропустила внутрь следующую за ней девушку и, зачем-то придержав дверь открытой лишние пару секунд, с задержкой вошла следом.

Сделав пару шагов вглубь заполненной темнотой комнаты, она громко и чётко произнесла «Свет».

Висящая на потолке люстра вспыхнула десятком ярких магических кристаллов, осветив гостиную, которая не уступала по убранству дорогому гостиничному номеру. Оно и понятно, на первом этаже этого – женского корпуса, жили студентки из самых знатных и состоятельных семей Империи.

Не поворачивая головы, одними глазами, женщина цепко оглядела комнату.

Дочка Арингтона успела отойти вглубь помещения и стояла сейчас почти у самой стены. Выглядела она неуверенно и, словно ища опоры, держалась одной рукой за журнальный столик. Более никого в просторной, метров семь на семь гостиной не было.

– Ты открыла быстро. Не спала? – строго спросила ректор.

Оторвавшись от разглядывания вошедшей вместе с женщиной студентки, Амелия коротко кивнула.

– Где твоя соседка? – поинтересовалась ректор.

На это дочь Арингтона неопределённо мотнула головой в сторону ведущей к спальням двери.

– Хорошо, – смягчившись, продолжила темноволосая женщина. – У меня есть к тебе серьёзный разговор, Амелия… – произнесла она.

– Она ведь мертва, да? – дрогнувшим голосом спросила девушка.

– Кто мертва? – играя роль идеально, непонимающе спросила ректор.

– Наш ректор, леди Дарина… Принцесса сказала, что если придёт кто-то знакомый, то значит Фарго рассчитал всё верно и за мной отправили вас. А вам, чтобы скопировать внешность и голос, необходим исключительно труп, а не живой человек.

«Откуда? Какого демона!?» – внутренне напряглась женщина.

Огромным усилием воли заставив себя сохранить самообладание, Медуза, а это была она, через канал телепатической связи, которую обеспечивала сопровождающая её девушка, приказала проскользнувшим в комнату невидимкам.

– <<Оглушить и сокрыть! Допросим позже>>.

– Я должна это видеть, я не должна убегать… – вмиг став бледной словно смерь, прошептала Амелия.

Далее же помещение наполнилось откровенной чертовщиной, и самое ужасное в этой чертовщине было то, что она оказалась кровавой.

Прямо из воздуха в пространство выплеснулся веер кровавых ошметков, ещё мгновение назад бывших чьей-то головой. Сразу после, из невидимости выбросило обезглавленный труп мужчины в чёрном плаще. Упав на пол, он начал буквально заливать паркет кровью.

Не прошло и секунды, как следом раздался звук омерзительно глухого хруста.

– Как утомительно… – раздался в комнате новый, посторонний голос.

Второй, неестественно покорёженный труп, вывалился из невидимости в нескольких метрах от Амелии, и тут же из воздуха соткалась хрупкая изящная девушка лет семнадцати.

Несмотря на юный возраст, имелось в её облике нечто царственное, лишнее и тем не менее шедшее ей неимоверно.

Появившись, Принцесса грубо швырнула Амелии снятый с невидимки плащ.

– Надевай, это артефакт Лабиринта, он чистый, – строго приказала она.

– А можно не убивать девушку?.. – жалобно обратилась к Принцессе Амелия, глядя на сопровождающую женщину студентку.

Та непонятно откуда успела уже выхватить кинжал и, бросив взгляд на отчего-то застывшего «ректора», начала медленно пятиться к двери.

– Ах, сестрёнка, – покачала головой Принцесса, – ну сколько мне объяснять тебе – наивной душе. Кроме тебя сейчас в этой комнате находятся только чудовища. Пусть некоторые из них имеют человеческие тела, это не меняет их сути. Для всех нас ты лишь «кость». Но если эту «кость» получат они, то им будет хорошо, а вот тебе будет плохо. Никогда не допускай, чтобы чудовищам было хорошо через твоё плохо…

Слушая данную непонятицу, пятящаяся к двери девица замешкалась, но опомнившись, собралась было уже распахнуть дверь и выскочить в коридор, но не успела.

Принцесса взмахнула рукой. От её руки в сторону девицы вылетела тёмно-фиолетовая цепочка, которая, словно живая обвилась вокруг шеи жертвы. Дернув цепочку, она сделала рывок столь резкий, сильный и хлёсткий, что голову девицы срезало словно лезвием.

Амелия, не выдержав кровавого зрелища, прикрыла глаза руками, засопев и заплакав.

Далее же начало происходить нечто совсем уж мистическое.

Принцесса подняла левую руку ладонью вверх. Немедленно вся разбрызганная по комнате кровь к этой руке устремилась. За секунды собралась кровь вытекшая, после чего остатки её потянуло из мёртвых тел. При этом у покорёженного тела второго невидимки кровь потоком хлынула из носа и глаз.

Оплетая руку, алая жидкость начала растекаться по телу вампирши.

– Ну же, сними уже с себя этот маскарад, он меня бесит. И поторопись, есть разговор… – обратилась Принцесса к замершей ректорше.

Неопытному человеку могло показаться, что Медуза банально растерялась и боится пошевелиться, и это отчасти действительно было так. Вот только страх её происходил из опыта, понимания и безысходности. То, что забирало сейчас кровь из тел, классифицировалось Орденом как «Бедствие». Рекомендации при столкновении с подобным звучали предельно кратко: «Бежать, скрыться, выжить».

И тем не менее она, сжавшись словно пружина, была готова распрямиться и броситься в битву. Но так как женщина инстинктивно знала, что сражение ей не выиграть, тело её упорно откладывало рывок до последнего.

Взвесив за и против, эльфийка решила подчиниться.

Облик ректорши поплыл. Прошло около десяти секунд и стало ясно, что лицо и тело женщины покрывает что-то вроде слизи, которая совсем недавно была неотличима от кожи. Также начало частично меняться и её собственное тело. Волосы стали вдруг серебристыми, лицо утончилось, уши заострились. Глаза из голубых изменили цвет на зелёный.

Обеспечивающая основную метаморфозу слизь окончательно превратилась в жидкость, промочила одежду эльфийки и лужей растеклась по полу. И вот уже перед Амелией и Принцессой предстала мокрая, бледная и дрожащая от напряжения Артайна.

Одновременно нечто похожее происходило и с вампиршей. Вытягиваемая из тел кровь начала менять её облик. Из хрупкой семнадцатилетней девушки она начала стремительно превращаться в чувственную, пожалуй, даже излишне сексуальную зрелую женщину. Появилась заметная грудь, набрали массу бедра, чуть раздались плечи и даже увеличился рост. Надетая на её тело одежда нехорошо затрещала и натянулась.

Закончив вытягивать кровь из трупов, она по кошачьи изогнулась, отчего на блузке под мантией лопнуло несколько пуговиц.

– Немножко кровушки не хватило, я предпочитаю чуточку побольше… – оценивающе потрогав свою «новую» грудь, подмигнула Принцесса вытирающей слёзы Амелии.

Преодолев страх, девушка разглядывала превратившиеся в мумии трупы. Высохшие и сморщенные, они уже не пугали её так сильно.

– Ну что же, а сейчас будет то представление, которое я тебе обещала… – непонятно произнесла вампирша, после чего подняла взгляд на Артайну.

Эльфийка тем временем разрывалась между животным инстинктом приказывающим ей не шевелиться и своей гордостью воина и дочери леса.

Обращаясь к Артайне, Принцесса заговорила:

– Фарго – человек Аластора. Вся его команда перешла на сторону Севера. Сейчас они направляются в столицу. Мирадор просит тебя разорвать связь с Орденом и дождаться его здесь…

Строго говоря, до этого момента мокрая, экстренно вышедшая из трансформации женщина пусть и выглядела жалко, но всё же имела собранный и даже гордый вид. Однако услышав сказанное, она банально растерялась.

– Что? Это… – растерянно выдала она.

– Чуть позже я дам тебе футляр связи, и ты получишь подтверждение сама, – продолжила вампирша, – ну а пока: «Пусть каждая следующая весна до неприличия похожа на прошлую, лес никогда не бывает прежним…» – произнесла она переданную Мирадором условную фразу.

Казалось, из Артайны выдернули внутренний стержень. Она потерянно обмякла, потеряв опору и напряжение. Однако, такое её состояние продлилось всего несколько секунд. «Воскреснув» словно феникс, женщина распрямилась, сдула лезущую в глаз слипшуюся чёлку, после чего спокойно произнесла:

– Хорошо, что мне делать дальше?..

– Я думаю, для начала тебе стоит переодеться, – очень ласково, словно не она пару минут назад отрывала людям головы, улыбнулась эльфийке вампирша. – А после мы покинем это скучное место. Да, сестрички?

Обернувшись к Амелии, женщина произнесла:

– Вот так вот, моя милая, выглядит легендарная эльфийская верность…

***

Похоже я сбился со счёту. И вроде бы залов и коридоров было всего ничего, но я не могу вспомнить сколько именно. Чёртова усталость, даже элирум не спасает. Ладно, не суть важно, какая разница седьмой этот зал или восьмой, куда важнее, что он последний. За ним находится долгожданный выход на поверхность.

Вот только это не повод расслабляться, скорее наоборот, стимул собраться до предела.

Что интересно, коридоры отняли у нас много сил и времени. Некоторые были узкими, некоторые широкими словно очень длинные помещения и все как один с какой-нибудь да заморочкой. Очень запомнился мне длинный коридор, который буквально через каждые несколько метров резко поворачивал на девяносто градусов. Иногда за поворотом стоял мертвец, иногда два, иногда было пусто, а один раз их оказалось восемь!

Пришлось спешно отступать в зал, из которого мы в этот коридор попали. В зале мертвецов не было, зато имелись два на два метра бездонные провалы в полу, в которые преследующие нас мертвецы благополучно попадали.