Текст книги "Хроники черной луны (СИ)"

Автор книги: Денис Овчинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 28

– Просыпайся, лежебока. Честные граждане уже потянулись обедать, а ты все еще лежишь. Не стыдно. – Мумр абсолютно бессовестно и без тени почтения перед моим положением жреца расталкивал меня обутой в сандалию пяткой. Стучал ей по моей тощей спине, препротивнейше при этой «хекая». – Вставай блудное создание. Я же вижу, что ты не спишь. – Пришлось перевернуться и открыть глаза.

– Жалко?

– Жалко. Нашел время спать. Нас ждут великие дела! – Мумр улыбался во весь рот.

– И какие же?

– А вот это я у тебя хотел узнать. Ни в жизнь не поверю, что ты явился просто, чтобы повидать старого товарища. Наверняка придумал что-то этакое, чтобы испортить мою размеренную жизнь. Рассказывай, давай.

Он сгреб подушки в высоченную кучу, а сам уселся наверху, сделав при этом отвратительно внимательное лицо. Нашел оратора. Он выглядел свежим и бодрым, и я удивлялся как у него это получалось. Спал я очень беспокойно. Просыпаясь от очередного кошмара, я каждый раз видел его сидящим рядом, бубнящим какие-то шаманские заговоры и размахивающим надо мной руками. В последний раз это было уже перед самым рассветом. Так что я сомневался, спал ли он вообще.

– Почему ты не спал? Из-за меня?

– Еще чего. Сдался ты мне. Просто не спалось. – Его глаза и широченная улыбка говорили совсем другое.

– Прости, Мумр. Я очень беспокойный гость.

– Ничего. Давно не практиковался. Но теперь тебя кошмары мучать не будут. И не благодари. Так что с твоими дальнейшими планами?

– Планы очень простые. Я хочу отомстить. Этот гад «убил» меня, убил учителя, убил Хельгу. Ему нет места на земле. Я хочу, чтобы его не стало.

– Я так понимаю, ты сейчас про Первого жреца.

– Да. – Мои кулаки непроизвольно сжались. Из-под впившихся в ладонь ногтей брызнула кровь. Шаман прищурил глаза.

– И как ты собираешься это сделать? Явишься в главный храм и проткнёшь его копьем?

– Нет, конечно. Никто меня в главный храм не пустит. Или сразу убьют, или еще скорее уволокут в подвалы и запытают до смерти.

– Как тогда?

– Мне нужно в столицу – а там буду думать. На месте придумать план будет намного проще.

– Экий ты, быстрый и ловкий. В столицу еще нужно попасть. Ты представляешь, сколько это стоит?

– Не думаю, что сильно дорого. Доберемся до Иредоса. Оттуда ходят имперские галеры в столицу. Хоть и редко. Но подождем. Капитаны не отказываются брать пассажиров.

– Ты – дурак. – Мумр еще рожу состроил, повертел головой, изображая как дурак выглядит и спереди, и в профиль. – Отсюда до Иредоса ты доберешься, но вот столицу никогда. Тебя тут же сдадут страже. Жрец с золотой безделушкой в голове привлекает к себе внимание как голая гетера в квартале благородных. Стражники стукнут жрецам, и они за тебя возьмутся. И я не уверен, что ты сможешь объяснить, кто ты такой и откуда взялся. Или сможешь?

– Нет. Не смогу. На мне чужое кольцо. И это сразу всплывет. Я думаю, о том кто пропал в долине уже известно в Главном храме.

– И я про то же.

Мы сидели молча. Мумр задумчивый. Я пришибленный как мешком с навозом. Тяжело, больно и воняет непотребством. Все мои выстраданные по дороге на Ял планы рассыпались как домик из песка.

– Что же теперь делать?

– Вот. Первое умное предложение за все утро. Что делать я знаю. Нужно нанимать галеру отсюда и плыть не сразу в столицу, а на побережье. Оттуда добираться до столицы пешком. На путников, возвращающихся в город, никто внимания не обратит. Только есть закавыка. Упросить какого-нибудь капитана, и не пирата конечно, а торговца, довезти нас на побережье будет стоить немалых денег. Допустим, я продам лавку, есть у меня кое-какие сбережения. До большой земли добраться хватит. А дальше что? Твой план требует целой кучи монет. Золото должно хлестать рекой. Двоим нищим к первому жрецу не добраться. У тебя такое богатство случаем нигде не завалялось?

Он уставился на меня, будто я прямо здесь и сейчас явлю ему чудо. И я его явил. Подтянув к себе истрепанную кожаную суму, высыпал на расстеленный между нами ковер кучку желтых камней. Мумр наклонился, недоверчиво взял один из них в руки, повертел, понюхал. И вдруг до него дошло. Выбросив камень, будто это комок испражнений, он вытер руки и с отвращением выдавил.

– Это то, что я думаю?

– Да, это редоний. Я говорил, мы добывали его в долине. Когда уходил – прихватил с собой все что собрали за один срок. Скажи, ведь это очень дорогие камни? Я знаю, что дорогие, но насколько, не представляю. Пробовал узнать в тавернах в Урсусе, но там все делают круглые глаза и разговаривать об этом не желают.

– И не удивительно. – Мумр все еще сидел в прострации, тер ладонь об ковер, нюхал и снова тер. Будто испачкался, хотя в таком виде редоний почти не пахнет и уж точно не мажется. – Здесь Семен целое состояние. Но есть одно но. Его почти невозможно продать.

– Почему?

– Редоний товар очень редкий. Настолько же редкий, как и покупатель на него. Обычным барыгам он даром не нужен – они не знают, что с ним делать. Где-нибудь в столице у тебя бы его с руками бы оторвали. Правда потом бы утопили в первом же канале. Чтобы лишнего нигде не вякнул. А в нашей дыре найдется всего пара покупателей. Хотя и это не факт.

– Ты их знаешь?

– Нет. Я, конечно, знаю многих скупщиков краденного. Почти все они ходят лечиться ко мне, а не к шарлатану из нижнего города. Но покупатель на камни жрецов – даже не могу представить такого. – Мумр от напряжения скреб шею и лицо. Исчесав все чуть не до крови, принялся за живот. – Ну и задачу ты мне задал. – Он опять потянулся к камням, и тут же отдернул руку.

– Думаешь продать их не получиться? – где то в желудке потянуло холодком. Я аккуратно собрал камни обратно. Мумр, вскочил, побродил по комнате. Потом сел обратно.

– Не знаю, Семен, не знаю. С огнем играем. Как бы не поджариться. Деньги немалые. – Помолчал. Потом решительно хлопнул ладонью по колену. – Ну да ладно. Нужно поспрашивать кой кого, поговорить, разведать информацию. И нельзя спрашивать в лоб, тут же сдадут страже или кому похуже. Надо тонко, незаметно.– Он вдруг успокоился, видимо приняв для себя важное решение. – Сделаем так. Ты отдыхай, набирайся сил. А я похожу, пообщаюсь с местными ловкачами и барыгами. Постараюсь найти покупателя. Камни пока спрячем. Есть у меня хороший тайничок в подвале. – Он протянул руку и схватил сумку, как ядовитую змею. Завязал и прижал к себе. И только тут опомнился. – Ты как – не против такого плана?

– Не против. Прячь. Ищи покупателя. У меня еще к тебе одна просьба.

– Какая?

– Посмотри, что у меня с головой. Кожа возле кольца так и чешется. Я снял капюшон и наклонил голову.

– Да я уже видел. Ты себе тут в кровь все разодрал. Аж коросты. – Он водил пальцами по коже, но к кольцу не притрагивался. – А нельзя его вынуть? Из долины ты убежал, зачем оно тебе теперь – одни проблемы.

Я дернулся так, будто он собрался вынуть кольцо прямо сейчас.

– Нет. Нельзя. – Меня затрясло как в лихорадке.

– Почему? Чего ты так испугался?

– Я видел что было с жрецом. Там, в долине. Его будто изнутри на части разрывали. Я точно этого не переживу. А у меня дело, и я должен его закончить. Так что тема закрыта, и не будем ее больше поднимать.

– Хорошо. – Мумр был явно не согласен со мной, но перечить не стал. – Я принесу тебе мазь. Не мою, не бойся, привезли из столицы. Дорогущая – ну да и пусть. Будешь мазать – точно пройдет. Не чеши только больше. Все, пошли обедать, завтрак ты пропустил. Впереди много дел.

Потянулись длинные, скучные дни. Мумр почти не появлялся. Днем он сидел внизу в лавке, принимая немногочисленных, но обеспеченных посетителей – и ход туда мне был строжайше запрещен. Многие болезни были до крайности надуманными, такими же надуманными были и лекарства. Ночами же он шатался непонятно где, общался с людьми, приходил под утро пьяный и злой, жевал какую-то мерзкую траву, чтобы не пыхать на больных перегаром, начинал пыхать чем-то кислым, травяным и молча валился спать. Я был предоставлен сам себе, и слегка этим тяготился. Не зная как еще убить время, я с утра до позднего вечера бродил по городу. Изношенный жреческий плащ я поменял на пустынную муфию. Ее капюшон хорошо скрывал кольцо, и она привлекала не столько внимания, как одежда из Храма. Случалось меня пытались остановить многочисленные в верхнем, и очень редкие в нижнем городе стражники. Придав лицу самое благочестивое выражение, я просто снимал капюшон, и меня отпускали. В оружейной лавке я прикупил пару кинжалов, и теперь не расставался с ними ни днем, ни ночью. Жить, имея на себе хорошо отточенную бронзу, стало намного спокойнее.

Так же удалось найти хорошего кожевника. Из тонкой кожи он сшил браслет-карман на предплечье, куда я спрятал второе кольцо. Теперь оно всегда было со мной, и при этом не разъедало кожу.

Проведя полгода в замкнутом пространстве долины, я не мог надышаться свободой. Я подолгу просиживал в портовых курманах, слушая байки рыбаков и пиратов. Иногда сам вступал в разговор, если тема меня интересовала. Некоторые из завсегдатаев уже узнавали меня и приглашали за свой стол. Не видя ужасного жреческого кольца и серой хламиды люди охотно со мной общались, принимая за простого наемника из пустыни. Вечно надвинутый на глаза капюшон никого не смущал. Чужие странности на этом острове никого не удивляли и не интересовали.

Однажды, забредя слишком глубоко в трущобы портового района, я чуть не вляпался в серьезные неприятности. Очередная исследуемая узкая улочка закончилась тупиком. Я повернул назад, в поисках другого прохода и понял, что попался.

Проход перегородила широко открытая дверь и два детины, на голову выше меня. Оба демонстративно держали в лапах корявые сучковатые дубины. У того что постарше из-за пояса торчала рукоятка плохонького бронзового кинжала. Вытаскивать его он не спешил. Дубина выглядела с его габаритами намного устрашающе. На обоих были лишь грязные штаны и толстенный слой грязи. От изодранных в лохмотья ушей и до широченных как лопаты ступней. Поначалу мне не было страшно, просто неприятно от ощущения замкнутого пространства.

– Господин, поделись монеткой с бедным человеком, кушать очень хочется. – громила даже руку протянул ко мне, пытаясь изобразить нищего. Получилось плохо. Но это не помешало обоим громилам оглушающе заржать. Ломать комедию долго они не собирались. Второй сделал шаг вперед.

– Гони монеты, ублюдок пустыни. И побыстрей. – Для придания веса словам он постучал дубиной по стене дома. Пора было с этим кончать. Я стянул капюшон, предоставив их взору знак моего статуса.

– Господа, давайте решим дело миром. Я сейчас уйду, и мы забудем об этой встрече. – Я просчитался. Оба брата вздрогнули и слегка попятились, но дорогу не освободили. Тот, что постарше насупился, что-то решил для себя. Потом шагнул вперед.

– Гони золото, жрец. Нам плевать, что ты слуга богов, грехом больше, грехом меньше.

– Но, заблудший брат, а как же высший суд...

– Молчи. Молчи, тварь. До суда нам далеко, а деньги нужны прямо сейчас. Или отдай деньги сам, или я возьму их с твоего трупа. Мне без разницы!

От его крика заложило уши. Он судорожно и нервно перехватывал дубину, силясь взяться покрепче. Крепче было неуда, костяшки пальцев побелели от напряжения. Второй грабитель прижался спиной к стене и смотрел на меня насмешливо. Вот тут мне стало страшно. Я откинул полу и достал кинжал. Оба на мгновение напряглись, а потом первый бросился на меня, замахнувшись своей деревяшкой. Места для отхода и маневра было слишком мало – расстояние между стенами едва позволяло разминуться двоим. Как всегда в самый решающий момент тело сделало все само. Я прыгнул вперед и вниз, проскочил под опускающейся дубиной. Падая, я со всей силы резанул по голени противника чуть ниже колена. Завизжав, он выронил дубину, схватился за ногу. Если бы не стена, он бы сразу упал. Я начал подниматься, когда дубина второго опустилась на мою спину. Если бы я лежал, она сломала бы мне позвоночник, но я уже начал поворачиваться и она лишь скользнула по ребрам. Но даже от этого скользящего удара что-то во мне хрустнуло. Выронив кинжал, я опять растянулся в пыли. Решив, что со мной покончено грабитель перепрыгнул через меня, кинулся к вопящему напарнику. Я же собрав последние силы, вскочил и побежал.

Сзади раздался разъярённый рык, забухали тяжелые шаги. Я несся как ветер, заворачивая в повороты, сбивая бочки и ящики, но он нагонял меня. Я слышал поврежденной спиной, как стучит о стены его палка-переросток. Он, не переставая, покрывал меня бранью требуя, чтобы я остановился. Люди, завидев и услышав это, скрывались в дверях и накрепко их запирали. Нужно было что-то срочно придумывать. Завернув за очередной крутой угол, я резко развернулся, присел и вытянул руку с зажатым в ней вторым кинжалом. Я едва успел сгруппироваться, как громила вылетел из-за угла и с размаху напоролся животом на клинок. Падая, он успел схватить меня за шею. Мы покатились по утопающему в грязи и мусоре переулку. Его пальцы давили мою шею. Я хрипел и пытался крутить рукоятку кинжала, раздирая ему внутренности. Кинжал победил, утробно рыкнув громила брызнул на меня кровью и затих. С трудом выбравшись из под такой туши, я еще долго стоял держась за стену и хватая ртом воздух. Никто ко мне не вышел. Чуть поодаль я нашел кувшин с водой. Смыл грязь и кровь с лица, надвинул капюшон на голову и пошел искать другую дорогу в верхний город. Кинжалы я оставил в телах новых хозяев. Больше в трущобы нижнего города я не совался.

Раны оказались не опасны. Тугая повязка стянула ребра, на ссадины служанка Мумра наложила целебную мазь. Она же зашила дыры на плаще и отстирала кровь. Через два дня я был как новенький. Жалко было кинжалов, но торговец нашел мне точно такие же. А может, продал те же самые второй раз, я бы этому не удивился. Их новым неожиданным хозяевам такие игрушки были не нужны. А еще через три дня ко мне в комнату ночью ввалился пьяный Мумр.

Он упал на подушки, попутно ткнув меня ногой. Причем ногой не особо чистой. Я продрал глаза и сел, прижавшись к стене.

– И по какому поводу столь вероломная побудка? – Я попытался сказать это как можно спокойней, хотя злился не на шутку.

– Ага! Спишь! Дерёшься с кем попало, и где попало! Мазь мою целебную бесценную зазря изводишь! Служанку мою соблазнил! Приключений захотелось, да?! Я тут спаиваю всех и вся, сам себя этим дерьмом жидким травлю, ищу ему покупателя, а он приключений ищет! А если бы тебя там зарезали? А если бы потом съели на ужин?! Я бы даже костей не нашел! – Он потряс перед моим носом указательным пальцем – Где твой стыд, Семен?! А еще святой человек! Вроде!

– Стоп. Со служанкой перебор. Я на нее даже не смотрю. – Пьяный Мумр был презабавен. Переваривая сказанное, он раскачивался из стороны в сторону как кувшин с вспухшим дном. Представив сколько в нем вина, я понял, что сравнение с кувшином весьма кстати. Наклонился и тихонько прыснул в кулак. Мумр очнулся, сел прямо.

– Все. Хватит ерундой страдать. – Все его опьянение как водой смыло. – Я к тебе по делу.

– Надеюсь. Только это оправдает, что ты меня разбудил.

– Не дерзи. Ты мой гость. А гостей я, как хозяин, вправе будить когда вздумается. – Он устроился поудобнее, подложив под спину еще пару подушек. – Я нашел покупателя.

– Наконец-то. Я уже начал подумывать, что ничего из нашей затеи не выйдет.

– Я тоже так думал. Товар у нас крайне редкий, и, по сути, никому не нужный. Никто не знает, что с ним можно сделать. Только если рассыпать и смотреть. По большому счету он интересует только самих жрецов. Они его охотно покупают.

– Покупают?! Но у кого? Я думал, они контролируют все рудники редония.

– Как бы не так. Мир огромен. И за пределами нашей великой империи есть куча мест, где можно этих желтых камней добыть. Везут вонючие дикие северяне, везут жадные пустынники. Даже мой народ мог бы ими торговать. Если бы захотел. Так вот такой человек нам и нужен, кто перепродает редоний лунным жрецам. Сначала мне сказали, что таких купцов здесь нет. Все они или в Димее, или уже в столице. Ял слишком маленький городишко для таких сделок. Да и не тот у него профиль. Но я не сдавался. Споил чуть ли не весь верхний и половину нижнего города. Курманщиков, купцов, капитанов. Даже с начальником стражи пил. – Он задумался о чем-то, плотоядно улыбаясь. Видать на этой попйке был не только главный стражник, но и лица противоположного пола.

–И?

– А. Да. В общем есть человек. Но с ним сущая беда. Понимаешь на острове его вроде как и нет – а на самом деле он здесь. Даже не знаю, как его зовут. Нам лишь согласились назначить встречу. Завтра вечером. Ночью даже уже.

– Это хорошо. Уже завтра будем с деньгами.

– Не совсем. Понимаешь – это слишком крутой человек. Как только он поймет, что мы просто два чудака с мешком, нас прирежут. Я живой только потому, что они не уверены, что камни у нас есть. А если есть, не знают, где мы их прячем.

– И что будем делать?

– После сделки нужно будет сразу исчезнуть с острова. И лучше всего куда-нибудь подальше. Я уже продал лавку, припасы, выскреб все, что удалось скопить. Завтра снимем галеру до Иредоса, денег хватит. Будет ждать нас в порту. После сделки сразу на нее и молиться богам, что нас не догонят и не найдут.

– Рискованный план. До галеры нужно будет еще добраться. – На моем лице отразилось слишком много сомнения, и Мумр окрысился, зашипел:

– А другого нет. И обратной дороги уже нет. – Он схватил подушку и впился в нее зубами. Ткань затрещала, и во все стороны полетели перья. Я протянул руку и взял его за плечо.

– Ты жалеешь, что ввязался в это?

– Жалею? Не знаю. Такая жизнь не для меня. Я не лавочник. Так что – нет. Не жалею. Ты появился как раз во время – а не то я бы сошел с ума от тоски. Но, Семен, я боюсь. Я боюсь сдохнуть с выпотрошенным животом где-нибудь в грязном переулке нижнего города. Не боюсь умереть, нет – боюсь умереть как скотина на бойне.

– Обещаю, этого не будет.

– Не обещай. – Он бросил истерзанную подушку и фальшиво рассмеялся. – Что будет, то будет. Все, Семен, спать. Завтра будет трудный день. – Он откинулся на спину и почти сразу засопел. Я же до самого утра не смог сомкнуть глаз.

Нижний город после захода солнца радовал обилием красок. Все оттенки серого и черного. Серая грязь. Черные стены. Серые стены. Черные двери. Мы слонялись по узким переулкам, а по некоторым ощущение уже не по одному разу.

– Мумр, тебе не кажется что мы заблудились? – рискнул я подать голос.

– Молчи, презренный жрец. Прожил здесь всего ничего – а будешь меня таким попрекать. Идем – еще два поворота и мы на месте.

– Точно? А то достало ползать в этой темноте.

– Точно-точно.

Через несколько поворотов мы пришли к точно такому же перекрестку.

– И? Мы пришли? – Я сделал голос как можно жалостливее.

– Нет. – Гордость и уверенность Мумра куда-то испарились. – Он обернулся ко мне. Понимаешь. Мне сказали, что нас встретят. На углу будет стоять одноногий. Он нас и проводит уже до места.

– Но здесь нет одноногих. Здесь даже двуногих нет.

– Чтобы их всех под землю затянуло. Сейчас поймаю любого, выдерну одну ногу, и он нас поведет. Да хоть стражник мне сейчас попадись, все равно ногу выдерну! – Мумр не на шутку распалился. Хотя обижаться ему кроме как на самого себя было некому.

– Слушай. Я тут в темноте пару домов назад натыкался на что-то, и это что-то в ответ промычало. Сдается мне, нога у него была только одна.

– Ну что же ты молчал! Пошли – где ты его видел.

Мы быстро дошли обратно до предыдущего перекрестка. Одноногий обнаружился в щели между ящиком и старой пустой бочкой. По витающему вокруг кислому запаху стало понятно, что проводник из него никакой. Пришлось это исправить в четыре ноги. Наконец сильно помятое тело захромало перед нами, показывая дорогу. Нужный дом оказался недалеко. Калека рухнул у хлипкой лесенки на второй этаж, и опять уснул. Мумр сел на нижнюю ступеньку и отер пот со лба. Солнце давным-давно скрылось, и жара спала, но за спиной шамана висел огромный мешок с вещами. Бросить весь этот хлам в лавке он не согласился – пришлось по очереди тащить этот громыхающий куль с собой.

– Ты готов? – Он поднял на меня глаза.

– Да. – Я еще раз повторил в голове заученную легенду.

– Я жду тебя здесь. Делать мне там нечего. Не продешеви. Как только получишь деньги – спускайся, попробуем добраться до порта.

– Я все помню, не волнуйся.

– Не волнуйся, легко сказать. – Наверху открылась дверь и выглянула круглая бородатая рожа. Внимательно нас рассмотрев, насколько позволяла темнота, скрылась обратно. Еще одна похожая рожа то и дело выглядывала из-за угла здания. Дом был под присмотром.

– Ладно. Да помогут тебе боги.

– Спасибо. – Поправив висящий на спине мешок с камнями, я поднялся по расшатанным ступеням, открыл скрипучую просевшую дверь.

Большая, на весь второй этаж комната тонула в сумраке. В ней было несколько человек, но видел я только одного. Он сидел на корточках в дальнем углу. Перед ним в грязном горшке с отбитым краем стояла зажженная свеча. Света ее едва хватало, чтобы осветить небрежно наброшенную на плечи тунику и заросший клочковатой бородой подбородок. Верхняя часть лица пряталась в густой как портовая грязь темноте. Сидящий сделал мне приглашающий жест рукой – мелко перебирая ногами, чтобы случайно ни обо что не споткнуться, я подошел поближе и пристроился на полу. Мне было жаль коленей, и я просто плюхнулся на доски, скрестив ноги. Мешок я поставил перед собой. Мы молча смотрели, как плавиться воск, капает в горшок, пузыриться вокруг фитиля. Ни я, ни странный покупатель не торопились начинать разговора, но его терпение лопнуло первым.

– Зови меня Че. Мне сказали, ты хочешь продать много желтых камней? – У него был странный свистящий акцент. Ни разу не слышав такого, я поморщился, как от зубной боли.

– Да я хочу продать камни, Че.

– Много?

– Весь этот мешок. – В комнате повисла напряженная тишина. Раздававшееся за спиной дыхание смолкло. Потом появилось снова, но уже с придыханием скорой наживы.

– Покажи.

Он протянул желтую в свете свечи худую руку. Рука слегка тряслась. Но явно не от волнения. Почему то подумалось о траве, что мы пробовали курить в димее. После нее у нас у всех так же тряслись руки. Я развязал мешок и достал пару камней. Один из них вложил в подставленную ладонь. Че долго крутил его между пальцами, вертел так и сяк. Потом откуда-то из-за спины достал маленький нож. Поскребя камень смахнул пыль на пламя свечи, полыхнуло, высветив почти всю комнату. В глазах поплыли круги. Отдав камень обратно, Че просвистел:

– И вправду желтый камень.

– Зачем мне врать.

Мы опять надолго замолчали. Он думал, а мне не оставалось ничего кроме как ждать.

– Странно. Целый мешок – Дальше че решил думать вслух. – Камни очень редко, но продают. Иногда северяне. Их камни большие, но очень плохого качества. Только один из трех может гореть. Иногда привозят из пустыни люди одетые как ты. Они прячут лицо за платками и их камни мелкие-мелкие, и везут они их от силы пару горстей. Твои камни и не с севера и не с юга. Расскажи мне наемник, кто ты. И расскажи так, чтобы я поверил. А то останешься в этой неуютной комнате навсегда.

Вся придуманная нами легенда об украденном грузе распалась, как детский шалаш на ветру. Я судорожно думал, что сказать, но ничего в испуганный мозг не приходило. Плюнув на все, я просто стянул капюшон и наклонился к свече, чтобы кольцо стало лучше видно. Че не выглядел испуганным или удивленным.

– Что-то такое я и думал. Камни из желтой долины?

– Да.

– Их будут искать?

– Не буду врать, их уже ищут.

– Спасибо за честность. Ну да ладно, дело твое, зачем ты пошел на такое. – Че заметно расслабился. – Дам тебе за весь мешок пятьсот серебрянных димейских орлов и мы расходимся друзьями.

– Этого мало. Две тысячи золотых имперских скатов и мы забываем друг о друге. – В ответ Че засмеялся таким же неприятным свистящим хохотом.

– Да ты жрец – нахал.

– Какой есть.

– Тысячу. Больше у меня нет. Это и так целое состояние.

– Договорились.

Из темноты выступил давешний круглолицый и протянул мне кожаную сумку. Я развязал тесемки – внутри блеснули кругляши с головами забытых всеми императоров.

– Могу не пересчитывать?

– Конечно. Какой смысл мне тебя обманывать.

– Никакого. Прощай.

Я встал и закинул сумку за спину. Че, не сказав ни слова, наклонился и задул свечу. Чего-то такого я и ждал. Сразу было понятно, что золото и еще так много мне дали, чтобы я расслабился. Но темнота им нисколько не помогла.

Три действия я проделал почти одновременно. Выхватил кинжал, присел и крутанулся вокруг себя с вытянутой рукой. Я задел двоих. По руке брызнула горячая кровь, и раздался чей-то испуганный визг. Дверь открылась настежь, я только этого и ждал. Сбив ввалившегося с улицы громилу, я вылетел наружу, кубарем скатился по лестнице и закричал Мумру

– Бежим!

Я мог бы этого и не делать. Завидев окровавленный кинжал и вываливающуюся следом за мной ораву злобных рож, Мумр припустил по переулку. Его огромный мешок остался сиротливо стоять на нижней ступеньке.

Мы неслись по темным улочкам как ветер. Сбивали бочки, ящики тележки, поздних прохожих. Судя по крикам и шуму за спиной, погоня не отставала. Зажав сумку с золотом под мышкой, я доверился Мумру. И он не подвел. Вскоре мы выскочили к самым пирсам. Одинокая галера болталась у самого выхода из бухты. Ее фонарь как еще одна луна болтался над водой. Капитан нас не подвел, хоть и мог бы бросить якорь чуть поближе к берегу. Мы заранее привязали рыбачью плетеную лоханку на конце крайнего пирса. Но лишь добежав до середины хлипкого деревянного настила, поняли, что сами себя загнали в западню. У двоих из преследователей были с собой метательные дротики. Короткие тонкие палки с бронзовыми наконечниками, они были малоэффективны в драке, но двух плывущих в лодке людей они быстро превратят в двух плывущих покойников.

Я не думал. Я просто продолжил действовать, будто все происходящее было частью плана. Кинув сумку оторопевшему Мумру толкнул его в сторону лодки.

– Плыви. Давай быстрее.

Сам же спрятался за наваленными в кучу посреди пирса гнилыми ящиками и старыми канатами. В моем голосе было столько уверенности, что Мумр повиновался. Пробежав остатки расстояния до лодки, спрыгнул и поплыл к галере, загребая воду жалким подобием весла. У меня не было времени смотреть ему в след. Первый из преследователей сунулся за мою кучу. Я выскочил и ударил его кинжалом в горло. Но ничего не вышло. Это была не уличная шпана, а профессиональные убийцы. Мой противник присел и ударил меня в ногу невесть откуда взявшимся ножом. Я, шипя от боли, отпрыгнул. Тут же подоспел второй и с размаху пырнул дротиком. Замешкайся я чуть-чуть, и оно вошло бы в мою грудь, но я уклонился, и острый наконечник лишь разодрал кожу на плече. Пришлось опять спрятаться за невысокую кучу. Подбежало еще двое и в нерешительности затоптались в начале пирса, не зная бежать ли пытаться перехватить лодку или помочь завалить меня. Прыткий мужик с ножичком попробовал добраться до меня сверху, запрыгнув на кучу, но получил кинжалом в голень и, завизжав, скатился обратно. В этот раз копье обожгло мне щеку, разворотив кожу до самых зубов. Решив, что не хочу больше прятаться, как крыса в норе, я выскочил из-за кучи, уже готовясь к смерти, но тут случилось невероятное. Державший копье здоровяк вдруг весь покраснел, налился кровью, завизжал как раздираемый жуткой болью и разлетелся во все стороны, осыпав и меня и оставшихся преследователей дождем из мяса, ошметков кожи и внутренностей. Не дожидаясь, когда убийцы придут в себя, я рыбкой прыгнул в воду и поплыл на свет галеры.

Я уже порядочно отплыл от берега, когда визжащее в полете маленькое копье впилось в правый бок. Все дальнейшее я помню как в тумане. Копье я выдрал, чуть не потеряв сознание от боли. Потом долго греб, тонул, отплевывался и опять греб. Мокрая муфия оплела ноги и тянула на одно. Потом чьи-то руки подхватили меня за капюшон и потащили вверх, а я тонко причитал: "только не за кольцо, только не за кольцо". Последнее, что я запомнил: испуганное, но такое счастливое лицо склонившегося надо мной Мумра.