Текст книги "Хроники черной луны (СИ)"

Автор книги: Денис Овчинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Дальше я с тобой не пойду.– Он ежился и выглядел пришибленным.

– Как хочешь. – Я тоже побаивался, но не подавал виду. – Рассказывай куда двигаться дальше.

Вчера Арвис наотрез отказался раскрывать путь к долине. Отложил это до прихода к мосту. Теперь на месте он жался и медлил. Видимо все еще не доверял, но и не зная как поступить по другому. Не самому же тащиться на поиски.

– Тебе туда. За мост. – он как дурачок не переставая тыкал указательным пальцем.

– Успокойся. Это я понял. А дальше?

– Дальше сложно. Очень сложно. – Он собрался с духом и затараторил, как с книжки читал. Хотя наверно именно с записей потерявшегося жреца он все это и выучил наизусть. – В таком густом тумане ориентироваться невозможно. Поэтому сразу за мостом свернешь направо и по берегу реки дойдешь до скал, что окружают долину. Когда упрешься в скалы, пойдешь налево вдоль склона. В одном месте будет ущелье – тебе туда не надо. Ширина ущелья всего сто шагов – пройдешь излучину поперек и опять упрешься в скалы. Только иди прямо, а то потеряешься в тумане и пропадешь. Дальше просто топай вдоль камней и доберешься до долины. Хотя до долины может и не понадобиться идти. Я надеюсь, что ты найдешь кольцо где-то по дороге.

– И это все? Так просто? Топай, топай и найдешь.

– Да все просто. Правда, из семи человек отправившихся раньше за кольцом не вернулся ни один.

– Ты не говорил, что кто-то уже пытался.

– А это неважно. – У Арвиса от страха дрожали губы. Еще чуть-чуть и он развернется и побежит.

– Как я найду кольцо. Я могу пройти в двух шагах от него и не заметить в таком тумане.

– Поверь, мимо пройти ты не сможешь. Ты его почувствуешь. Дойди до долины и вернись обратно. Этого достаточно. В саму долину не суйся. Пропадешь.

– Хорошо. Это все?

– Все. И знаешь, Неважный, удачи тебе. Настоящей удачи.

Прощание не клеилось. Все слова сказаны. Я развернулся и, стараясь не поскользнуться на мокрых камнях, перебирался через мост. Арвис еще немного постоял на берегу, потом припустил в сторону бараков. Поближе к огню и живым людям.

Глава 22

Я медленно тащился вдоль реки. Только-только перебравшись через мост, я пытался идти быстрее, но тут же терял ориентацию в этом сумеречном мире. Туман как будто только и ждал, что я забудусь, отвлекусь, ускорю движение – и тут же утаскивал меня в сторону. Чтобы не сбиться с пути, я опустил в воду длинную кривую ветку. Звук журчащей, перекатывающейся через палку воды придавал уверенности, будто шептал мне невидимым голосом: «Не бойся. Иди. Я рядом». Но в этом успокоении был и минус – идти приходилось близко к краю берега, и пару раз я, банально поскользнувшись, падал в воду. Медленно, неуверенно я двигался к цели. И плотный и непроницаемый для глаз туман не в силах был меня остановить.

О! А какой это был туман. Все виденные мною прежде сгущения воздуха не годились в никакое сравнение с этой желто-белой жижей. Пальцы вытянутой вперед руки едва угадывались, двоились, размывались. Собственные ноги казались уродливыми, неестественно вывернутыми в сторону противоположную изгибу коленей. Но самое противное было вдыхать этот туман в себя. Я видел, как он входит в мои ноздри, а выходит уже более густой, плотный, будто наевшийся живой плоти. При каждом выдохе он навсегда уносил маленькую частичку моей души.

На первый труп я наткнулся неожиданно. Запнувшись, не удержался на берегу и в очередной раз рухнул в воду. Выбираясь обратно, я нашарил рукой круглый камень, оперся на него и уселся на берегу. Мокрая одежда еле слезла с тела, и отжав я не торопился напялить ее обратно. Что-то мне показалось странным. Камень был слишком легким. Я ополоснул его в воде от слоя ссохшейся грязи и поднес поближе к лицу. Череп уставился на меня пустыми глазницами. Наверняка бы еще и оскалился в ухмылке, если бы имел нижнюю челюсть. Первым побуждением было зашвырнуть страшную находку подальше, но я удержался. Ведь когда-нибудь так могут обойтись и с моими останками. Пошарив вокруг, я нашел почти целую грудную клетку и одну берцовую кость. Искать дальше не решился – пришлось бы слишком далеко отойти от берега. Рыть яму было нечем, и я кое-как завалил кости камнями. Получилось не очень, но все же лучше чем валяться на открытом воздухе на радость туману и ветру. Второй попавшийся труп был намного свежее. Нет – на костях не было плоти, но в отличие от первого на них еще держалось какое-то истлевшее рубище. Воздать мертвому путнику должное не было никаких сил, и я просто посидел рядом.

Местность менялась. Река ушла вниз, берег стал обрывистым и скалистым. Дальше я пробирался практически на ощупь. Достать до воды уже не было возможности, и я шел ориентируясь только на обрыв, а это было опасно – упади я здесь выбраться обратно на крутой каменистый берег было бы мало шансов. Дорога, занявшая бы в нормальном мире всего несколько часов, становилась просто бесконечной. Я не удивился бы, если бы пришлось полсти на брюхе. И радовался, что пока есть возможность идти ногами.

А потом появились шаги. Легкие, едва различимые в тумане. Кто-то шел за мной. Кто-то маленький и очень осторожный. Поначалу я думал, что может это отзвук моих собственных шагов. Но, прислушавшись, понял, что он отличается. Топот был мельче, чаще и намного легче. А еще он двоился, троился, множился до бесконечности. Поначалу я не мог вспомнить, где я уже слышал такие шаги. А ведь слышал и не так давно. Я останавливался, прислушивался, ловил затихающий звук – но память не спешила. А потом вспышкой молнии высветилась в голове картинка: трюм, сваленные в углу подгнившие трупы и шаги, мелкий-мелкий топот выползающих из всех щелей крыс. Меня затрясло от ужаса и омерзения. Вот значит, кто пришел за моим бренным телом. Вот кто решил проводить меня в последний путь. Я не хотел думать, откуда здесь крысы, как они смогли здесь выжить. Мозг, затопленный страхом, отказался работать. Я бросил палку и как последний трус рванул вперед. Страх потеряться в тумане отступил перед страхом быть съеденным крысами. Мне представлялось, как они будут еще многие месяцы обсасывать мои кости, пока от них не останется лишь самая малость, пока не пропадет последний запах жизни, и лишь затем они навсегда уйдут, чтобы найти новую жертву. Я бежал быстрее ветра, и подгонял, подгонял ноги разыгравшимся воображением. Наверно я бы так и потерялся в тумане, если бы берег не кончился, и я с размаха не врезался в вертикальную стену окружающих долину скал. Я побежал вдоль нее. Я шарил по камням руками, ощупывал каждый сантиметр, я не думал, мной руководил инстинкт. Наконец боги сжалились. На уровне головы я нащупал узенький карниз, птицей взлетел на него и затих.

Не знаю, сколько я просидел на этом уступе шириной в две ладони. Наверно очень долго. Здравый смысл пытался вернуться в мою многострадальную голову, но ему так и не удалось сделать это до прежних глубин. Наконец ноги свело настолько, что я просто рухнул с карниза обратно на землю. Боль от ушиба немного встряхнула меня и вернула в действительность. Крыс не было слышно, но в этом не было ничего удивительного. Все звуки вокруг перекрывал шум бьющейся о камни воды. Я пополз на этот шум и скоро уселся на краю обрыва. Там внизу река пробила себе путь через скалы. Она с шумом точила породу, каждый день делая проход все шире и шире. Вода нашла путь к свободе. Где-то там за скалами она вырывается на простор и течет к морю. Но, увы, этот путь не для меня. Наверно если сбросить в поток тело, оно тоже окажется на равнине. В пустыне, в джунглях, между ровных возделанных поле – без разницы. Главное будет ли оно при этом живым? Серьезный вопрос, требующий времени на обдумывание. Проверить никогда не поздно, а сейчас у меня было дело. Я поборол желание спрыгнуть вниз и отполз от края. Ну что ж, первый этап пройден – я у скал. Теперь нужно найти жреца. Можно было конечно остаться здесь до заката, переночевать у воды и двинуться дальше. Но терять даже этот крохотный промежуток времени не хотелось. Да и какая разница, где кататься по земле от изъедающих мозг кошмаров. А там умирает Алекс и он ждет. Я очень надеялся найти кольцо еще сегодня. Страх отступил, я пошел вдоль скал, ни на минуту не теряя из вида уходящую к небу стену.

Я слишком рано успокоился. Как только шум воды стих за спиной заглушенный расстоянием и туманом, мелкий крысиный топот вернулся. Все это время они были рядом. Они ждали. Я в панике опять бросился бежать. Камни мелькали под ногами. Я старался бежать близко к стене и часто врезался в нее локтем, боком, головой. Вся правая сторона горела огнем от ушибов, от царапин. Но я не останавливался. Первобытный страх гнал меня, сжигая последние силы. Но бежать бесконечно невозможно – я споткнулся и кубарем полетел по камням. А когда сумел остановиться и перевернулся на спину, они напали. Навалились всей стаей, боясь, что на каждую не достанется такого вкусного свежего, сочащегося горячей кровью мяса.

Огромными серыми комками шерсти они бросались на мое тело, на руки, на голову. Впивались зубами в кожу, рвали ее на куски. Я отвечал им тем же. Рвал, душил, бил зажатым в кулаке камнем мо маленьким мерзким мордам. Хватал их за хвосты и бил по камням. Но что я один мог сделать против целой стаи профессиональных убийц. Они слишком долго голодали, чтобы проиграть в этой битве. Я уже не мог драться, а просто катался по земле, пытаясь весом тела давить тварей. Они пищали, шипели, визжали, но не сдавались. На место мертвых прибегали все новые и новые. В угасающем сознании билась лишь одна мысль – как же глупо я проиграл. Как же бессовестно глупо.

Я очнулся в полной темноте. Не знаю, что привело меня в чувство. Скорее всего, сырость и пронзавший все тело холод. Крыс не было. Странно – но все до единой ушли. И это не укладывалось в голове. Радость, от того что я жив, даже пересилила боль от огромного количества кусов и царапин. Больше всего болели ноги, и эта боль терзала меня все сильнее и сильнее. Но я лежал на спине, и у меня не было сил поднять руки и ощупать тело. А только так в темноте можно было понять, насколько я пострадал. До рассвета оставалось совсем немного, я чувствовал это. Живя в долине и не видя солнца, я научился доверять этому чувству. Я лежал и ждал, пытаясь скопить хоть чуточку сил. Я не спал, не мог спать от раздирающей все жилы боли, но и не был в полном сознании. И это спасало меня и от кошмаров и от паники. Как только достаточно посветлело, я приподнялся на руках и осмотрел себя. Нет слов, чтобы описать пережитый шок. Все тело превратилось в одну сплошную рану. Остатки одежды переходили в корку засохшей крови. Пальцы изъедены до костей. Многие раны уже наполнились гноем. Но больше всего досталось ногам. Я вылезшими из орбит глазами смотрел на то место, где должны были быть ступни. Их не было. Ниже колен были просто два обрубка с выпирающими наружу обломками костей. Крысы съели мои ноги, и я не мог вынести этого. Упав обратно на спину, я бился в истерике, стуча по камням руками и остатками ног. Наконец сознание сжалилось и оставило изъеденное крысами тело.

– Эй, вставай! – Я с трудом разлепил залепленные засохшей кровью глаза. – Вставай кусок мяса.

Голос был знакомый. Я оперся руками в камни за спиной и с трудом сел. На ноги я старался не смотреть. Осмотрелся, покрутив головой, но никого не увидел.

– Где ты?

Он появился слева. Вышел вперед, раздвинув туман руками. Он ничуть не изменился. То же чуть полноватое тело, белая туника. Тот же гордо вскинутый подбородок и взгляд из– под бровей. Только лиловый синяк через всю шею портил картину, придавая владельцу какой-то нелепый вид. Передо мной собственной персоной материализовался капитан Алексаниди. И ему ничуть не мешала казнь полгода назад на балке портовых ворот.

– Очухался?

– Нет. Не совсем, раз вижу тебя. – Язык заплетался и слова получались с трудом. Звук не вылетал изо рта, а будто высыпался песком. Но Алексаниди это ничуть не смутило. Он подошел еще ближе и наклонился ко мне. От него разило мертвечиной и гнилью.

– Что ты хочешь этим сказать, обрубок? Что-то я тебя не пойму.

– А то, что я видел как тебя вздернули. Ты ухмылялся мне с петлей на шее. Я видел, как палач пнул бочку, а ты заболтал в воздухе ногами.

– Не эту ли? – капитан двумя руками дернул за конец обвязанной вокруг пояса цепи. Из тумана к его ногам выкатилась огромный гнилой бочонок. Второй конец цепи был прикован к нему большой позеленевшей от старости скобой.

– Бред. Я или сплю, или умер. Скажи, я умер и тебя прислали за мной?

– А мы сейчас проверим. – Он повернулся и без замаха пнул по торчащей из культи кости. Боль огромным молотом в дребезги разнесла мозг. Я хотел кричать – но вылетающий из рта туман не желал превращаться в крик. Он беззвучно выходил из моего горла и сливался с окружающей желтой кашей.

– Ну что, теперь веришь что живой? Веришь?

– Верю. – Я хрипел и плевался кровью.

– А раз веришь – хватит валяться и стонать. У тебя осталось незавершенное дело. И ты должен выполнить его. Не забыл еще зачем сюда пришел?

– Но как?! Ты видел мои ноги?!

– Ползи сволочь. Ползи! Ползи как червяк! А ты есть червяк – раз позволил сделать с собой такое. – Он пнул меня по ребрам. – Ползи!

– Нет! Я никуда не поползу! Я сдохну здесь!

– Ха! – Капитан запрокинул голову и заржал. Шрам на шее налился синевой. Хохот перешел в кашель. – Смачно харкнув на землю, Алексаниди наклонился ко мне – Ну что же – не хочешь ползти, тогда слушай.

Я напряг слух. На самой грани восприятия, где-то там, в глубине тумана, опять послышался мелкий топот. Крысы возвращались. Они спешили на завтрак. Я как обожженный огнем перевернулся на живот и пополз. Пополз со всей возможной для калеки скоростью. Но этого было мало. Топот нарастал. Я сделал жуткое усилие, встал на колени и как зверь, упираясь ладонями и коленями в камни, понесся вперед. Крысы отстали, их мелкие шаги затихли за спиной.

– Какой молодец. Страшно, да? – Алексаниди шел со мной рядом не пытаясь помочь. Привязанный цепью бочонок громыхал по камням где-то сзади.

– Страшно. Не хочу быть съеденным заживо.

– А тебя уже поели, ха-ха-ха. – Капитан откровенно был в хорошем расположении духа. Он остановился, подтянул бочку и взгромоздил ее на плечо. – Надоело бряканье. Да и тебе так крысок будет лучше слышно. – Он оскалился. Я действительно прислушался, на мгновение замерев. Но топота за спиной не было. Наверно обшаривают место где я лежал.

– Каково оно быть мертвым?

– А кто здесь мертвый? – Алексаниди остановился и весьма натурально осмотрелся вокруг.

– Ты. – Я сказал это не поднимая головы, и здорово пожалел. Удар ногой в живот свалил меня на землю.

– Еще раз так скажешь – размозжу бочкой голову.

– Хорошо, хорошо. – Дальше мы двигались молча.

Через некоторое время я понял, что ползу не просто так. Меня будто тянуло вперед и в сторону невидимой нитью. Нить эта становилась все сильнее, толще, настойчивее. Забыв про боль, про истертые до костей колени и ладони я прислушался к себе – ничего. Просто тянет.

– Ты знаешь куда идти? – Капитан посмотрел на меня. – А то я даже не знаю, зачем ты ползешь.

– Тогда зачем идешь со мной?

– Мне тебя жалко. Вдруг сдохнешь не дойдя до цели.

– Вот ты как.

– Именно так. – Его нога в очередной раз приложилась под моими ребрами. – Я приглушенно выругался.

Сзади снова послышался шорох и мелкий топот – я прибавил скорости. Тело уже двигалось само. Даже наверно если я бы захотел, оно бы не остановилось. Туман сгустился еще больше, хотя, казалось, это было просто невозможно. То, что Алексаниди продолжает идти рядом, я знал только по сопению и звуку шагов. Я давно потерял ориентир в виде каменной стены, но не думал об этом, я просто полз в туман, следую внутреннему голосу. По дороге мне попалась низенькая корявая яблоня. У ее корней я нашел всего два комка и съел их не разбираясь яблоки ли это или просто куски слизи. Еда придала мне сил. И тут в голове прорезался тонкий, невнятный шепот: «Иди ко мне. Иди. Я уже рядом. Ну, где же ты! Иди ко мне» Я как зомби из родных Мумровых дождливых лесов пополз на этот голос. Я забыл обо всем. О капитане. О крысах. О съеденных ногах и стертых о камни ладонях. Я полз на голос и наслаждался им. Наверно так же еще не умеющий ходить ребенок ползет на голос матери. «Где же ты. Я жду тебя. Я так давно тебя жду.»

Жрец лежал у кривого сухого дерева. Наверно умирая, он обхватил его руками. Кости рук скрючились вокруг ствола. Серое одеяние истлело и лежало лохмотьями. Чуть поодаль тоже полуистлевшая лежала большая кожаная сумка. Из прорехи на землю высыпались камни редония. Но все это промелькнуло в голове как ветер, как шум дождя. Все внимание привлекло кольцо. Большое золотое кольцо, торчащее из черепа. И голос, которые привел меня сюда, принадлежал именно ему – кольцу. Не знаю как, но я понял это. Сейчас он уже не был похож на шепот, он был громче грома, громче шума падающей с огромной высоты воды: «Иди ко мне! Я знал, что ты придешь! Иди ко мне! Возьми меня!» Я полз вперед, вытянув руку. Я жаждал обладать кольцом. Но меня остановила овившаяся вокруг шеи цепь.

– Нет, дружок. Ты его не получишь. Это кольцо мое. – Подкравшийся сзади, Алексаниди накинул цепь на мою тощую шею и теперь душил, закручивая ее все плотнее и плотнее. Я не мог сопротивляться. Упал животом на камни и пытался пропихнуть пальцы под осклизшие звенья.

– Нет! Ты его не получишь. Ты умрешь, так же как умер я. Ты сдохнешь тут и пойдешь на корм крысам. Слышишь, они идут? – Он чуть ослабил нажим. – Послушай, это идут твои могильщики. – Со всех сторон раздавался топотом. Топот сотней тварей желающих доесть все что оставили вчера. – Слышишь? Слышишь? А оно будет моим!!!

Я рванулся вперед, последним усилием встав на обрубки ног, и в безумном прыжке дотянулся до черепа. Я перебирал пальцами, пытаясь дотянуться до кольца, пытаясь перекатить череп. Алексаниди ревел и скручивал цепь. Со всех сторон из тумана показались узкие хищные морды готовых наброситься крыс. «Иди ко мне! Возьми меня! Зачем ты медлишь! Возьми меня!» Я закричал, выжимая из легких последний воздух. В глазах помутнело. Толи в судороге, толи в приступе последней надежды я дернулся вперед и кончиками пальцев коснулся такого близкого и такого недостижимого кольца.

Сознание промыли, как потоком ледяной воды. Стена тумана раздвинулась. Появились деревья, которых до этого не было. Пропала цепь, обвивавшая шею, и безумный орущий Алексаниди. Исчезли крысиные морды, запах гнили, голоса в голове. Только шум ветра нарушал тишину вокруг. Я сел и осмотрелся. Я не мог понять что, произошло. Не мог поверить, что два последних дня мне просто привиделись. А еще я боялся посмотреть на ноги. Наконец, набравшись решимости, глубоко вздохнул и опустил взгляд. Если не считать ободранных коленей все было в порядке. Ноги как ноги. Я упал на спину и дико заржал. Кровь текла из сотни царапин, колени саднили, живот превратился в сплошной синяк, я понятия не имел, где нахожусь, но я лежал на земле и ржал. Я судорожно сжимал в пальцах бесценное кольцо и был счастлив. И плевать, что привели меня сюда не сила воли, не желание спасти друга, а банальный растянувшийся во времени кошмар.

Успокоившись, я сел удобнее и прижался спиной к дереву. О том, что случилось, думать не хотелось. Иллюзия закончилась, и теперь нужно решать насущные проблемы. Вначале я осмотрел кольцо. Большое, в диаметре больше кулака оно плотно входило в дырки в черепе. Как оно было вставлено поначалу было загадкой. Однако же при ближайшем рассмотрении оказалось, что кольцо не цельное. Ровно по середине проходил тонкий шов. А обе части скреплял замок, в виде тоненького золотым шипа. Выдавив его сучком, я раскачал половинки и вытянул их из черепушки. Обе половинки заканчивались острыми шипами. Находясь в голове, они довольно глубоко входили в живой мозг. Я представил себе это, и меня затошнило. Жрецы полные идиоты, раз позволяют себе высверлить в голове две дыры и вставить туда это. Соединив половинки обратно, я завернул кольцо в кусок ткани от балахона жреца. Она разъезжалась в руках, но ничего другого под рукой не было. Кожаная сумка с камнями сохранилась намного лучше. Дыра сбоку оказалась совсем небольшая, и ее не составило труда заделать, подложив сложенную втрое ткань изнутри. Я ссыпал камни обратно, туда же спрятал кольцо. Как только руки перестали касаться золотой вещицы, нахлынул страх и странные звуки. Вернулся далекий топот крыс. Но я решил что справлюсь. Теперь я точно знал, что это всего лишь порождения моего собственного мозга. В крайнем случае, достать спасительное кольцо недолго.

Находиться рядом с останкам жреца было неприятно. Я даже не мог представить, что же его убило. От жутких видений его спасало кольцо. Что же тогда? Я побродил вокруг, ища трупы телохранителей жреца – больше никаких останков рядом не было. И тут меня осенило. Жрец от видений спасся, а вот что привиделось охранникам? Можно только гадать – но ничего хорошего точно. Один из них мог запросто смертельно ранить хозяина. Я разворошил остатки одеяния и осмотрел костяк. Между ребрами застрял обломок бронзового копья. Больше здесь делать было нечего. Я закинул сумку на плечо и пошел в туман. Я не выбирал направления, они для меня ничем не отличались. Все вели в никуда.

Опять на коленях. Я еле перебирал руками и ногами. Сумка тащилась за мной на длинной лямке. Мозг терзали жуткие порождения воспаленной фантазии. Уже два раза ко мне подходил мертвый капитан и бил меня ногами, но я терпел. Я знал, что все это не настоящее. Крысы тоже подходили, но до обгрызания чего-нибудь еще не дошло. Подходил к концу уже второй день моих блужданий в тумане и наверно я бродил кругами, раз до сих пор никуда не вышел. Голод и туман сделали свое черное дело, я ослаб до того что ноги больше не держали. Я опять уподобился зверям, и передвигаться на четырех, а не на двух конечностях. Иногда я ложился на землю и отдыхал, но не долго – надежда моя еще не иссякла.

– Ползи, ползи, кусок грязи обтянутый кожей. – Капитан появился как всегда неожиданно.

– Отстань, иллюзия.

– Это ты иллюзия. Ползущая. – Он пнул меня в голову. Не понимаю как, но эти ненастоящие удары были жутко болезненными. Тело, окутанное страхом, калечило само себя.

– Долго еще будешь ползти? – Он присел на бочку прямо у меня на дороге.

– Пока дышу.

– Ааа. Ну-ну, ползи. – Он исчез.

Я попробовал подняться на ноги, но ничего не получилось – я рухнул на землю. Уткнулся в нее носом и заплакал. Слезы текли по лицу, вымывая последние остатки разума. По спине пробежала иллюзорная, но такая реальная крыса. Меня всего передернуло. Я пошарил рукой, пытаясь нащупать какой-нибудь камень. И вдруг осознал весьма странную вещь. Земля подо мной была слишком ровной. Я поднялся на колени и покрутил головой. Я стоял на старой дороге. Заваленной хламом, едва видной, но дороге. А дорог здесь могла быть только две. От моста к заброшенной деревне или от деревни в заброшенную долину – не важно. Главное у меня появился ориентир. И откуда только появились силы, подтянув сумку, я засеменил коленями и руками. Еще до темноты я в прямом смысле слова уперся носом в сырые, затянутые мхом камни моста.