Текст книги "Свет из тени (СИ)"

Автор книги: Делони Ворон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

– Кого бы хотел иметь у себя в хранителях – почему-то в последние минуты моей жизни мне вспомнился вопрос Ранарда, заданный на одном из перерывов между тренировок.

Тогда я ему не ответил, боясь быть высмеянным или осужденным, за свой выбор, но сейчас стесняться некого, смерти – это не интересно, а двум убийцам и подавно.

– Мантикора – с улыбкой на лице и тьмой в глазах прошептал я в слух.

Я чувствовал, как тело падает с большой высоты, как в ушах свистит воздух, сейчас будет удар, подумал я тогда, но был лишь небольшой всплеск, после которого я почувствовал себя в мягкой и теплой массе, будто в живом желе, шевелившемся и издающим хлюпающие звуки. С трудом приоткрыв глаза и насколько позволяло положение головы, я глянул под себя, и увидел лужу, что образовалась из темной жижи, вытекающей из всех моих порезав. Поток тек неиссякаемой струей, будто из меня вытекала кровь, смешавшееся с дёгтем. Когда подомной образовалось целое море черной нефти, руки онемели, а струи оборвались, словно и не текли никогда. Жижа забурлила, запенилась, стекла чуть левее от меня, предварительно со всей осторожностью опустив меня на песок, и начала подниматься, словно тесто в печи. Поднявшись на расстояние больше двух метров, она образовала гладкий как камень кокон, который, в туже секунду пошел трещинами и развалился на мелкие осколки.

Смотря на то место, где минуту назад происходили немыслимые действия, с неизвестной мне субстанцией, я истерично засмеялся. На осколках темного кокона, гордо подняв голову стояла неописуемой красоты мантикора, с черной пушистой гривой, с оскалившиеся в звериной злобе пастью, из которой исходило клокочущие рычание, с черно белыми глазами, загнутыми друг к другу рогами, имевшими такой же специфичный окрас. Мощные как скалы лапы, уверенными движениями шагнули вперед, выпустили острые как бритва когти, и согнулись, готовый к молниеносному прыжку. После раздавшегося оглушающего рыка, огромный зверь прыгнул в сторону стоявшего в ступоре ветряного убийцы, клинки которого выпали из рук, а из правой руки сочилась кровь, из невесть откуда взявшейся раны. Буквально в двухсекундном полете, мантикора успела расправить черные кожистые крылья, соответствующие размеру зверя, на концах которых торчали загнутые шипы, и выставить вперед толстый, как ствол векового дуба, хвост скорпиона, с которого уже сочился зеленоватый яд.

Зверь не успел долететь до цели, ударивший огромный поток песка в бок зверя, сбил его с траектории и уронил на правый бок в трех метров от его жертвы.

– Отзови хранителя, – закричали где-то вдалеке знакомые голоса, – Мирор, отзови ее.

Приподняв голову, увидел бегущих со стороны входа близнецов, впереди которых со всей прыти бежали Экган и Ракатори, руки у которых светились.

– Кора, – едва шевелящимися губами и в полном помутнее рассудка прошептал я, – не надо.

Зверь поднял голову, глянул в мою сторону, отряхнулся от песка и в один прыжок оказался у моей головы. Подняв глаза к потолку, увидел вместо него нависающую надомной пушистую морду льва, зверь не нападал, не проявлял признаков агрессии, он лишь мирно стоял над моей головой, и ждал дальнейших приказов. Зверь недобро заурчал, лишь когда буквально в десяти шагах от меня, остановились невесть откуда взявшееся ватага знакомых мне людей. Они резко затормозили, не решаясь подойти по ближе, косо посматривая то на меня, на скалившуюся мантикору.

– Помнишь ритуал который мы изучали, – едва шевеля губами проговорил Ранард, не сводя взгляд с мантикоры, – вот сейчас настала его заключительная часть, только как можно скорее.

Не сразу сообразив, что он хочет, я не понимающе глядел на нависающего надомной зверя, и в голове наконец щелкнул тот тумблер знаний, который мне сейчас нужен. Скорее интуитивно, нежели осознана, смазав на палец все еще сочившуюся из ран кровь, с огромным трудом принял горизонтальное положение и неуверенными шагами подобрался к рычащей мантикоре, аккуратно коснулся ее величественной гривы, медленно провел по ней, стараясь не подавать признаков агрессии, подошел к ее правому боку, упал на колени, и начал выводить, почти не слушающимися руками, очертания того же самого символа, что красовался у меня на руке. Когда контур был окончен, зверь взвыл, как и я, ведь наши рисунки начало жечь, точно так же, как и в первый раз. Жгло намного дольше и сильнее, с каждой секундой создавая впечатление о том, что все летит в тартарары, но боль так же резко стихла, как и началась, оставив лишь легкие покалывания. Глянув помутневшими глаза, на теперь законченную печать, увидел проявившеюся на тыльной стороне ладони голову мантикоры, в том же окрасе, что она была и в живую.

Когда ритуал был окончен, мне удавалось с трудом стоять на коленях, была сильная слабость, а правая рука попросту отнялась, увидев мое шатающиеся движения, ко мне подбежал Экган, аккуратно подхватил меня и усадил на песок, поднеся к губам бутылек с зеленоватой жижей.

– Эти двое, – тыкал я трясущейся левой рукой в двух ассасинов, – они пытались меня убить.

– Они пытались тебе помочь, – тихо ответил Экган, – присмотрись внимательно.

Смыв с лица весь пот, кровь и песок, поданной мне фляжкой, и взглянув свежим взглядом, на людей, буквально минуту назад пытавшихся меня убить, я смог узнать двух уже знакомых мне личностей. Тот, что скакал вокруг меня с клинками, а после пытался затащить меня в торнадо, была Симира, разведчица и маг воздуха, иногда тренировавшееся с нами и обучавшая меня азам стрельбы из лука. Тот, что предстал передо мной в маске лисы, попутно орудуя песком, был ее мужем, Жак Смортав, капитан второго разведывательного отряда, по совместительству маг школы песка. Сняв с себя свой наряд, я наконец смог его признать в нем, чуть полноватого мужичка, с небольшой сединой на висках и немного кривоватым носом.

– Какого хрена это было, – хрипло поцедил я, – я же чуть кони не откинул, ладно хоть Кора мне…

Кора, хранительница, воплоти и крови пришла мне на помощь, а после дала провести ритуал по приручению, тем самым вступив в полную силу, и отдав мне полную власть над ней. Лица товарищей, устроивших мне подставу, расплывались в довольных улыбках.

– Дошло наконец, – потирая челюсть озвучила мои мысли Симира, – будешь теперь до конца жизни мне должен.

Мое лицо было явно в жутко нелепой гримасе, выражающей полное недоумение и некую долю страха за то, что я успел натворить.

– Но ведь, – меня бросило в легкую дрожь, – я ведь ее не призывала, не проводил ритуал, не читал заклятье.

– Хранителя можно призвать и по-другому, более опасным и трудным путём, – начал пояснять Ракатори, – я тебе обязательно все расскажу, но только чуть позже, когда ты немного отдохнёшь.

– Почему вы не согласовали это со мной, – возмущению и злобе, кипевшему из открывшихся обстоятельств, не было придела, – а если бы я погиб, если бы я выбрал не мантикору а дракона или великана, если бы она убила их, а потом накинулась бы на вас, вы об этом, мать вашу, подумали вообще? Какому идиоту вообще пришла такая больная идея?

– Мне, – честно признался Бертал, – и мы учли все возможные исходы, все концовки, которые могли постичь наше рискованное мероприятие, а причина очень веская, и требующая сил всех способных сражаться людей.

– Что еще за причина – вся злоба после этих сразу пропала, появилась чувства напряжения и страха, а судя по тому, как лица всех присутствующих стали серьёзные некуда, дела принимали скверные обороты.

– Падшее братство, – тихо сказал Ранард, – мы нашли крота, забравшего жизни Ульры, и еще как минимум семерых.

– Семерых, – громко удивился я, – как минимум?

– Мы тебе все расскажем, – подавая мне руку сказал Экган, – только прошу не здесь и не сейчас, вечером, после полуночи, приходи вместе с Корой, мы вам все расскажем.

Слова о Коре вновь заставили мое сердце выбивать чечетку, за быстро меняющими ходсобытиями, я вновь чуть не позабыл о том, что за моей спиной лежит туша мантикоры, находящейся в бессознательном состоянии. Развернувшись в сторону Коры, я увидел ее лежащей на боку и тяжело дышащей. Подковылял к ней на не гнущихся ногах, я встал на болящие до скрипа в зубах колени, и аккуратно провел ей рукой по пушистой гриве.

– Кора, – сказал я ей у самого уха, – очнись, все уже позади.

Судорожно дёрнувшись, мантикора начала уменьшаться, пропали крылья, исчез хвост, разноцветные рожки уменьшились, и стали не боль двадцати сантиметров, шерсть, львиные лапы, все это пропало, точнее заменилось на человеческое.

На моих коленях оказалась самая обычная голова черноволосой девушки не старше тридцати пяти, единственно что бросалось в глаза, были рога, торчащие симметрично, чуть выше ушей. В остальном это была самая обычная девушка, с чуть вздернутым носиком, бледными губами, пушистыми ресничками и густыми бровями. Длинные черные локоны спадали на узки женские плече, на которые была одета черная строгая рубашка, прошитая белыми нитями, ниже спины не было ничего лишнего, не хвоста, не лап, обычные ножки, облаченные в такие же строгие мужские брюки, по фасону больше походившие моему прежнему миру, с двумя карманами спереди, на средних размером ступнях, были одеты темно-синие босоножки, с золотой бляшкой по середине.

Сзади послышались восторженные оханья и присвистывания, что сигнализировало о том, что и остальные такого не ожидали. Бывшая минуту назад мантикора, дернула веками и открыла глаза, имевшие в правом глазу черную, а в левом белую радужку. Она посмотрела на меня вначале не понимающе, потом пробежавшись глазами, по всему окружению и наконец улыбнулась.

– Смог все-таки, – раздался тихий, но привычный голос моей хранительнице, звучавший в моей голове не один месяц, – перетащил мою бренную душу в этот мир.

– И тебе привет, Кора, – не скрывая слез радости улыбнулся я, – и с прибытием в этот мир.

Она попыталась подняться, но еще плохо слушающиеся ноги, ей этого не позволяли. Быстро встав на одно колено, позабыв о боли из-за нахлынувшей эйфории, как галантный джентльмен, я помог даме подняться, и придержав ее еще пару секунду, чтобы она привыкла к новому телу, отпустил ее и встал сам. Она неуверенно сделала пару шагов, потом еще, уже более твердо, и сделав вокруг меня пару кругов, наконец уверено зашагала.

Подойдя к столпившемся в одну кучу, и открывшим от удивления рты, моим друзьям, она мельком оглядела их своими разноцветными глазами и мило улыбнулась.

– Разрешите представиться, – она сделал низкий поклон, – Кора Аделари, хранительница мага тени и света Мирора Грейса.

– Очень приятно, – как-то заторможено ответил за всех Ранард, – добро пожаловать в нашу семью.

ГЛАВА 6. ПАДШЕЕ БРАТСТВО.

Сидеть в бинтах, словно мумия, было крайне неудобно, а питье из горьких корней Фибелии, которое должно было помочь мне быстрее восстановиться, явно не прибавляла настроение. Прошло около часа с момента призыва Коры в наш мир, меня, на плохо слышащихся ногах, из-за почти полного истощения магических сил и большой потери крови, радушно перетащили в мою комнату, оказали первую помощь, напоили разными разноцветными жижами, Ранард, с помощью магии, затянул мне маленькие раны, даже не оставив рубцов, а в более серьезных успокоил боль, после близнецы принесли из столовой два больших полноценных ужина, для меня и хранительнице и оставили отдыхать, напомнив, чтобы мы оба пришли после полуночи в белую башню, где получим ответы на все интересующие нас вопросы.

Катая по тарелки две оставшиеся тефтельки, я не мог оторвать взгляд от сидевший напротив Коры, которая с большим наслаждением пила чай, с добавленными в него пятью ложками сахара. Она смотрела в окно, почти не отрываясь, лишь изредка перенося взгляд на кружку, чтобы не промахнуться мимо рта.

– Нет, ты не спишь, – вдруг сказала она, – и не выйду я из-под контроля, у нас теперь у обоих печати.

– Как ты, – опешил я, – откуда ты узнала…

– О чем ты думаешь, – закончила она за меня фразу, – я твой хранитель, я могу слышать твои мысли, чувствовать, в каком ты состояние, что у тебя на душе, но по мимо этого, где бы ты ни был, я всегда смогу тебя найти, наша связь теперь неразрывна.

– А вот мысли ты всегда будешь читать, – чуть не уверенно сказал я, – или эту функцию можно выключить?

– Можно, – засмеялась она, – если тебе так не комфортно, то больше не буду.

– Спасибо, – с облегчением ответил я, – а то не ловко как-то.

И мы снова замолчали, она все также смотрела в окно, изучая небосклон, а я на две несчастные тефтельки, которые я никак не мог доесть. В голове крутилось тысячи вопрос, начиная от банальных “как дела, как самочувствие”, заканчивая совсем уж философскими “что меня ждет после смерти в царстве Эратори”. Начинать нужно было с чего среднего, с чего-то такого, что не будет смущать не себя, не ее.

– Послушай, Кора, – прервал я тишину, – все хотел у тебя спросить, а что делают маги тени, после того как призывают своего хранителя?

– Если маг удачно проходит обряд, – сделав очередной глоток начал она, – то он вступает в полные права на своего хранителя, или выражаясь твоим вульгарными словами, становиться хозяином фамильяра. Мы, хранители, выступает в роли учителей своих хозяев, обучая их всему, что сами знаем, помимо этого, мы являемся защитникам своих повелителей, то есть защищаем их от любой угрозы, даже ценой перерождения.

– Перерождения, – непонимающей переспросил я, – то есть тебя могут убить?

– Не совсем, – покачала она головой, – нашу физическую форму можно вывести из строя, проще говоря, если нам нанесут смертельные раны, то наше тело обратиться в прах, но душа снова уйдет в тело хозяина. Если до этого доходит, то при желании мага, он может вновь призвать своего хранителя, в той же форме, что и в первый раз, но в этот раз, на воссоздание наших тел, может уйти от пары дней, до долгих месяцев, все зависит от силы хозяина и выбранной формы, – она сделала глоток, – если же по каким-либо причинам погибает сам хозяин, то он, вместе со своим хранителем отправляется в царство тени, где через какое-то время, от недели до сотен лет, рождается вместе с новым магам тени, становясь его хранителем.

На этот счет книги не врали, смерть в небытие мне не грозит, с одной стороны, но с другой, я теперь обречен на вечное перерождение и служение, что само по себе звучит не очень-то и оптимистично.

– А как будет проходить наше обучение, – продолжил я, – ты снова будешь давать мне теорию, а близнецы оттачивать практику?

– Этих юношей можно больше не тревожить, – улыбнулась она белоснежными клычками, – я и магии обучу, и как людей на землю лучше кинуть, чтобы больнее было, и как с помощью двух кинжалов порубить стаю волков, при этом не открывая глаза.

– Как же все-таки хорошо, – выдохнул я, – что ты не вышла из-под контроля.

На дворе стоял полумрак, освещаемый фонарями, висевших на столбах, и факелами, что носил с собой каждый патрульный, прохаживающейся по внутреннему двору. Допив и доев все, что нам было принесено заботливыми товарищем, я отправился было в низ, чтобы отнести посуду и хоть немного размять ноющие ноги, но под давлением своей хранительнице, не намеренной оставлять своего хозяина одного, отправился вместе с ней.

Внизу сидели малочисленные группы людей, по два три человека, что-то мирно обсуждающие или по обыкновению играющие в карты, домино или шахматы. Увидевшая мое озабоченно лицо официантка, дежурившая в этот вечер, подбежал ко мне, и с милейшей улыбкой забрала у меня всю посуду. Выполнив поставленную задачу, можно было возвращаться обратно, до полуночи времени было еще предостаточно, поэтому можно было либо поработать над эскизами кузнеца, чтобы хоть немного отвлечь себя от все этой суеты, навалившейся на меня сегодня, либо все-таки отдохнуть и поспать пару часов.

– Мирор – окликнул меня кто-то сзади.

Обернувшись синхронно с Корой, я увидел идущую чуть ли не в припрыжку Мерриту, непринужденно махавшую мне рукой. Подойдя ко мне, она схватила меня за ладони, немного размотала мешающей бинт, и с нескрываемым удовольствие начала расчесывать мою ладонь, с законченной печатью, толи пытаясь ее соскоблить, толи проверить на подлинность.

– Их идиотская затея все-таки сработал, – фыркнула она не довольно, – просто знай, я всеми руками была против этого самоубийственного плана, но Ракатори наставил как никогда прежде.

– Что было то прошло, – ответил я, – главное, что все живы, и почти здоровы.

– А где, где, – озиралась она, – где та здоровая зверюга, что ты призвал?

– Меррита, как не культурна, – фукнула молчавшая до этого Кора, – я же, не называя тебя недоволчицей.

Разведчица не понимающе уставилась на нее, потом в глазах что-то блеснула, она перевела взгляд на меня, на нее, и бросив мою руку, чем задела одну из ссади и вызвала приступ боли, подбежала к Коре, и заходила вокруг нее, как вокруг статуи.

– Хвоста нет, крыльев нет, – вслух перечисляла Меррита, – когтей нет, гривы тоже, но рога и глаза на месте. Так значит – она выпрямилась, в ее глазах загорелся озорной детский огонек, а на лице появилась очень искренняя детская улыбка – ты и есть хранитель, та самая Кора.

– Вы правы – Кора сделал наклон головы.

– Мирор, – она подбежала ко мне, – можно увидеть ее боевую форму, пожалуйста, Жак ее так красочно описал, что я не дотерплю до утра.

Она прыгала на месте, словно ребенок ожидающей своего подарка, и строила такие щенячий глазки, перед которыми было невозможно устоять. Глянув на недоумевающею Кору и получив ее неуверенный кивок, я согласился. Меррита не церемонясь, схватила меня за руку и чуть ли не волоком потащила меня наружу, крича Коре, чтобы она следовала за нами. Оказавшись во внутреннем дворе, на самом освещенном месте, где свет падал сразу от трех фонарей, разведчица запрыгала еще сильнее, в предвкушении представления.

– А ты не боишься навести панику, – начал я, с надеждой убедить Мерриту в сомнительности нашего предприятия, – вдруг кто ни будь испугается взявшейся из ниоткуда мантикоры?

– Все уже давно спят, за исключением тех игрунов, что в столовой, – отрезала разведчица, – а стражников я уже предупредила, они кричать не будут.

Быстро оглядевшись по тем места, где обычно стояли патрульные и размещались посты, увидел обращенные в нашу сторону десятки глаз, которые с нетерпением чего-то ожидали, тихо перешептываясь. Значит волчица шла изначально за мной, с заранее поставленной целью.

– Я не буду издавать громких звуков, – отозвалась Кора, – тем более, нужно же тебе показать, мои умения, чтобы ты заранее знал, чего ожидать.

Отойдя на середину импровизированной площадки, Кора пару раз покрутила плечами, размяла шею и руки, после чего она кивнула, давая началу представлению. Хранительница выставила руки чуть вперед, левую ногу отвела назад, сверкнула черно-белыми глазами, после чего ее руки засветились черным и преобразились. Кора стояла все еще в человеческой форме, но ее внешний вид изменился, приобретя части тела мантикоры. Руки по локоть покрылись густой плотной шерстью черного цвета, на пальцах красовались большие белые когти, рога на голове увеличились, лицо приобрело львиные черты, изменились уши, нос, клыки еще больше заострились, за спиной из стороны в сторону покачивался скорпионий хвост, ноги же почти не изменились, лишь немного покрылись мехом и увеличились в размере.

– Боевая форма один, – с рычащими нотками пояснила Кора, – для ведения боевых действий в ограниченном пространстве. В таком образе мои физические показатели увеличиваться во много раз, я становлюсь сильнее, быстрее и манёвреннее, а для сражения могу использовать когти или хвост, поэтому в железяках за поясом я не нуждаюсь.

Моему восторгу не было придела, я и сам проникся детским восхищением и верой в чудеса, хотя живу здесь уже почти год, и должен был ко всему привыкнуть. Глянув сверкающими от удовольствия глазами на Мерриту, был поражен, ее искривившемуся в недовольной гримасе лицом.

– Пф, – фыркнула она, – так мы и сами можем.

В подтверждение своих слов, она резко отвела руки назад, а ввернув их обратно, я уже не узнал прежних тоненьких ручек разведчицы. Они, как и у Коры, покрылись шерстью, толь светло серой, на пальцах отрослись когти не меньше чем у мантикоры, переведя поражённый взгляд на ее лицо, увидел выросшие в двое волчьи уши, торчащие из рта клыки, а ее до этого неявственные глаза, увеличились, стали более яркими и со звериным огоньком внутри.

Я читал о том, что дети человека и зооморфма, помимо унаследование некоторых черт своего родителя, такие как клыки и уши, еще и могут принимать некое подобие звериной формы, на которую способны только чистокровные зооморфы, такие как Ракатори или Дарох, но увидеть это в живую, было другое дело.

– Так наш зверочеловек умеет принимать свой звериный облик, – радостно пояснила Кора, – а так ты умеешь, волчица.

Хранительница припала на руки, и начали увеличиваться в размере, покрываться шерсть, хвост и рога стали увеличиваться, ноги и руки стали принимать львиную форму, как и лицо. Буквально через секунды, в своем полном величие стояла та сама мантикора, которую я впервые увидела в тренировочном зале. Теперь на лице разведчице проступила нескрываемая радость, рот приоткрылся, а глаза, что и так были слишком большие, еще больше округлились. Со стороны стен и башен послышалось громкое оханье, стражники, были поражены не меньше.

– Ну ты и зверюгу выбрал, – присвистывая произнесла Меррита, – с такой вообще ничего не страшно.

Кора пару раз мотнула своей большой гривой, и гордой поступью двинулась в нашу сторону. Подойдя на вытянутую руку, она остановилась возле нас, и легла в позу сфинкса. Отошедшая от эйфории разведчица, и убравшая свой полузвериный облик, она чуть робка подалась в перед и прикоснулась к шикарной гриве Коры.

– Святой пророк, – залепетала Меррита, – какая ты мягкая и пушистая.

Решив, что стоять в стороне больше нельзя, я более уверенным шагом приблизился к прикрывшей глаза хранительница, и тоже погладил по гриве. Ощутив ее мягкий мех, я тоже не смог сдержать восторг, она была настолько пушистой, что моей фантазии не хватало для сравнения.

– А ты не будешь говорить мне комплименты – зазвучал в голове голос Коры.

– Моей учености не хватит, – в слух ответил я, – чтобы описать мой восторг.

– Ладно, – кокетливо ответила Кора, – засчитаем и этот.

Меррита кружилась еще пару минут возле лежащей Коры, с большим интересом она изучало лежавший рядом с ней скорпионий хвост, и сложенные на спине черные крылья. После полного осмотра, она отошла, и минимум сто раз скакала спасибо за то, что дали посмотреть на эту прелесть. Стоявшая рядом Кора, принявшая свой человеческий облик, мило улыбнулась. Попрощавшись с довольной как слон Мерритой, мы отправились в мою комнату.

Время, оставшееся до собрания, не прошло даром, пока я ломал голову над эскизами для Сарабана, Кора почитывала скопившееся в большом количестве книги, которые я не как не мог занести обратно, хотя смотритель библиотеки, чуть полноватый невысокий парень с забавным именем Шуралим, уже которую неделю просит меня это сделать.

В дверь тихо постучали, а после разрешения войти, в комнату заглянул Ранард, бросил быстрый взгляд на сидевшую на кровати Кору и зашел в комнату.

– А я смотрю вы тут уже освоились, – улыбнувшись сказал близнец, – Мирор, собрание скоро начнётся, вы идете?

– Да конечно, – откладывая перо сказал я, – с собой что-нибудь брать?

– Нет, – твердо сказал Ранард, – просто одевайтесь. Я подожду за дверью.

Как оказалось, место встречи было изменено, из-за чего близнец и пришел за нами, чтобы мы не топтались возле уже закрытой двери кабинета Ракатори. Спустившись на второй этаж, пройдя, через длинный склад, и выйдя к другой лестнице, ведущей в южною часть замка, мы спустились на первый этаж, прошли по красному ковру, повернули возле рыцарских доспехов налево, прошли три двери и зайдя в четвертую, попали в комнату размером примерно десять на двенадцать, со стоявшем по середине деревянным овальным столом, с вычурными рисунками на нем, вокруг которого располагались десять стульев, с красивыми подлокотниками и мягкими спинками. На стене, помимо картин и ламп, висела огромная карта, где были показаны все моря и суши этой планеты, со все возможными значками и пометками, а на верху, красивы витым почерком было написано Дарония.

В дальнем углу комнаты стоял Ракатори и что-то тихо обсуждал с Аркели, у которого был очень озабоченный вид. За столом уже сидел второй близнец, капитан Жак, над чем-то смеявшийся, и его жена Симира, ее запястья были забинтованы, значит то зелье не излечило ее до конца. Когда мы втроем зашли и расселись на свободные места, Ракатори встал спиной к карте и поднял руку, чем просил присутствующих образовать тишину.

– Спасибо всем, кто пришел на это собрание, – начал Ракатори, – сегодня на повестке дня, у нас будет очень серьезный вопрос, касающийся безопасности нашего замка и обитающих в нем людей. Но для начала, – архимаг посмотрел на меня, – мне бы хотело извиниться перед Мирором, за то, что подверг его жизни опасности.

– Мирор, – начал вставший с разрешения архимага Бертал, – так как план был полностью моим, то и мне перед тобой отчитываться. Как говорил ранее господин Ракатори, есть два способа призвать хранителя – он на секунду перевел взгляд на седевшую рядом со мной Кору – первый, относительно безопасный, это провести ритуал по призыву, сразиться с боевым обличием хранителя, а после нанести печать и полностью его подчинить. Второй способ, где можно и вовсе обойтись без тренировок, он намного быстрее, но куда опаснее. Если магу тени, не призвавшему своего хранителя, грозит смертельная опасность, при этом она должна быть реальной, а не подстроенной и оговоренной за ранее, чтоб хранитель был полностью уверен в правдивости происходящего, то он может сам выйти наружу, приняв облик последнего существа, о котором думал его хозяин, и напасть на его врагов, но если во время такого призыва, хранителя смертельно ранят, то он умрет и отправиться в царство мрака, а маг, потеряет силу тени навсегда. Вторым же исходом, может быть то, что призванный хранитель, после расправы над врагом, может выйти из-под контроля, и напасть на хозяина, как при ритуальном призыве, и тогда, чтобы его приручить, остаётся его только победить, в противные случаи, если же сам хозяин был убит, то хранитель теряет человечность, и становиться зверем, в которого был обращен, и застреваем в этом мире до своей смерти. И третьей исход, успех которого всего пять процентов, заключается в том, что хранитель сможет обуздать себя и подчиниться приказам хозяина, тем самым дав нанести на себя печать, не проводя никакие ритуальные бои.

– А вам не кажется, – начал я, подбирая каждое слово, – что пять процентов, это крайне мало, для такого рискованного предприятия?

– Мы понимали всю серьезность наших действий, и ту опасность, которой мы тебя подвергаем, за что мы все будет корить себя до конца жизни, но обстоятельства, нам не позволяли медлить, если все так, как он говорит – близнец тяжело вздохнул – то на счету будет каждый маг, каждый воин и разведчик, способный сражаться.

– Кто он, – непонимающе переспросил я, – крыса из падшего братства?

– Да, – подхватил Ракатори, – два дня назад, я почувствовал колебания странной магии, доселе мне не знакомый, приближаясь к ее эпицентру, мне становилась дурно, а когда я наконец нашел то место, откуда сочилась это сила, даже я, видавший всякого, ужаснулся. На полу одной из комнат четвертого этажа лежало тело Земиры, зоочеловека, способной алхимички, ее тело был вспорот от шеи до живота, мозг отсутствовал, два пальца на левой руке были аккуратно срезаны, что говорила о том, что это делали намеренно. От самого тела исходил довольно свежий след темной магии, которую чаще всего используют для призыва кого-то очень жуткого и обладающего демонической аурой существа. Проследить за следом мне не удалось, он обрывался у лестницы, и больше негде не проявлялся. Я не стал поднимать панику, чтобы не спугнуть убийцу, который я был уверен, все еще находиться где-то в замке. В этот же день, я выставил по всей своей комнате кристаллы-локаторы, настроенные на темную энергию, и еще парочку разместил по углам замка, тем самым, при использование какой-либо магии или проведения ритуала, кристаллы бы дали мне знать. Ожидал я результат не меньше чем через неделю, поэтому всем стражникам наказал удвоить патрули и усилить бдительность, не уточнив правда, для чего это было нужно, но буквально на следующий же вечер, около десяти часов, кристалл засветился темно-синем, что говорило о проведении черного ритуала. Взяв себе в подмогу своих лучших учеников, мы направились в сад, в его самую дальнею часть, откуда и шел сигнал. Придя туда, мы увидели точно также расчленённый на части труп молодого парня, правда в этот раз, убийца убежать не успел, когда мы его застали, он сидел и буквально ложкой выскребал мозг своей жертвы. Поняв, что его раскрыли, он хотел напасть, но увидев меня, начал бегство, закончившееся в итоге далеко за воротами, возле локтей великана, ожесточенной дракой, в которой было ранена два моих ученика, и я сам.

После продемонстрированных двух круглых, и не так давно, сквозных отверстиях, расположенных на правой части груди, и на левом предплечье, все ахнули.

– Перед тем как заковать его в антимагические наручники, – продолжил Ракатори, – он успел сказать какое-то заклятье, после чего уже не сопротивлялся и на всем пути лишь гадко ухмылялся.

– Вы уже выяснили, зачем ему нужны были эти странные жертвы – задал вопрос Жак, когда архимаг замолчал.

– Для призыва этого – удрученный бас Аркели раздался возле тумбочки, что стояла в дальнем углу.

Он вынес на свет и поставил в центр стола стеклянную банку, всю покрытую рунами и закрытую железной крышкой. Внутри нее кто-то шевелился, размером существо было с большой палец, светло-красного цвета, с желтыми пятнами, без глаз, зато с большим горизонтальным клювом.

– Что это за мерзость – брезглива спросила Семира.

– Подчинитель, – ответил Аркели, – низший демон, призывается за счет мозга человека, крови того, кто его призывает и еще некоторых ингредиентов, о которых я хотел бы умолчать.

– И зачем это мерзость ему понадобилась, – спросил я, и тут меня осенило, – подожди, вы хотите сказать, что Ульру, свело с ума это вот существо.

– Именно, – сухо ответил алхимик, – эти малыши, сами по себе бесполезны, они медлительны, словно черви, но если не заметно подсадить его на человека, то ни залазят через уши или нос прямо в мозг и подчиняют тела жертвы, после чего, тела-марионетки, выполняют приказы того, кто призвал подчинителя. Чаще всего, их можно убить только с телом жертвы, со смертью мозга, умирает и демон, но при этом, сам подченитель, буквально через пару минут просто рассыпается, не оставляя никаких следов присутствия. Но госпожа Ульриета оставила нам знак, вырвав свой глаз, насколько ты можешь помнить, они различались у нее по цвету, это и был признак того, что она под контролем подченителя, глаза их жертв тускнеют, а поведение становиться неузнаваемым, лишь в то время, когда человек находиться без сознания, его глаза становятся обычными и сознание ненадолго возвращается.