Текст книги "Спасти демона (СИ)"
Автор книги: Дарья Ву
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Вот и зима, – выдохнула я клуб пара и обхватила себя руками.
Простое белое платье не способно согреть меня. Следовало как можно быстрее прийти домой и завалиться в постель.
Перед самым рассветом мне казалось, что я слышала чей-то шёпот. Возможно, то были тени. Однако я больше верила в галлюцинации, вызванные усталостью.
Часть I. Глава 5 – Злой демон
Глава пятая. Злой демон
В последний учебный день месяца я определилась с клубом. Выбор пал на керамику. Осталось разыскать Роя – главу клуба, чтобы взять у него бланк на вступление. Лёгкое с виду задание заставило меня долго кружить по замку. Во-первых, я совершенно забыла курс, на котором учился Рой. Во-вторых, внешность его в памяти выглядела весьма размыто. Да и кабинет, закреплённый за клубом, оставался для меня загадкой.
На перемене я спросила Жана о клубах, тот почесал затылок и добродушно мне улыбнулся.
– Думаю, информация о них на том же стенде, где и об остальной учёбе, – ответил друг.
Так и хотелось на него накричать. Но я сама виновата, что не смотрю по сторонам и за месяц учёбы так ничего о высшей школе алхимии помимо пятого кабинета, спортивного зала, столовой и химической лаборатории не узнала.
Я подошла к главному входу в замок и старалась найти среди множества листов, закреплённых на огромном пробковом стенде, нужный.
– Эй, Альва! Нужна помощь? – наклонился к моему уху Морган.
– Да, – честно созналась я. – Мне нужно найти способ записаться в клуб.
– Ты ещё никуда не вступила? – искренне удивился старшекурсник. – Могу предложить тебе клуб плавания.
– Да что ты привязался ко мне с этим плаванием? – почти взмолилась я.
– Хм, хм, – хмыкнул Морган. – Я глава клуба по плаванию.
– Ох! Но ты же знаешь, что я не умею плавать.
– Научу, – беззаботно заверил Морган.
Да, как же! Будто он будет первым. Меня уже и брат, и папа, и даже Жан учить пытался. Не вышло! Я лишь покачала головой в ответ на непередаваемый энтузиазм Моргана.
– Спасибо, – наконец, сказала я, понимая, что он не собирается смиряться так просто. – Предпочитаю что-то более спокойное.
– Что может быть спокойней воды в школьном бассейне? – деловито удивился блондинчик.
– Керамика!
Морган скривил недовольную гримасу. Он оценивающе обвёл меня взглядом, но уже без особой симпатии.
– Третий этаж, по левому коридору до лестницы в башню.
– Спасибо. А дальше?
– На верх башни, – добавил Морган, чем-то разочарованный. – Рукодельница...
Я не поняла, что он хотел этим сказать, но поблагодарила ещё раз и отправилась по указанному направлению. Прямо как в день открытых дверей. Тогда без его помощи я тоже мало что могла найти.
На самом верху винтовой лестницы в узкой башенке виднелась всего одна дверь. К ней кто-то прибил табличку с названием клуба. Я плотно сжала кулачки и постучалась. Ответа не послышалось, а потому раскрыла дверь так и вошла внутрь. В комнате никого!
Чердачное окно пропускало яркий солнечный свет, заполнивший круглую комнату. Пол, стены и потолок были голы и серы. В воздухе витал глиняный аромат. Два светлых деревянных стола стояли прямо под открытым ромбом окна. На них высыхали маленькие серые и коричневые статуэтки. Я подошла к ним и наклонилась, боясь прикоснуться, но желая рассмотреть. Глиняные фигурки завлекали меня до тех самых пор, пока я не заметила нечто размером с растолстевшую кошку. Оно стояло под столом, прячась от солнечных лучей под хлопковой простынёй. Рука сама потянулась сорвать покрывало и раскрыть глазам непонятное глиняное существо. У него маленькие толстые ножки с огромными для существа ступнями. Длинные до пола руки. Голова размером с туловище. Широкие острые уши свисали до самого пола. Круглые глаза закрыты, а рот приоткрыт, явно неспособный вместить нижние клыки. Я потянулась к существу, а оно раскрыло глазки, светящиеся зелёным.
С диким визгом я отпрянула и упала на спину. Существо в несколько прыжков приземлилось на мой живот и гортанно зарычало.
– Место! – донёсся усталый голос со стороны двери.
Рой подошёл ко мне и помог подняться. Глиняное создание тем временем вернулось под стол и накрылось простынёй.
– Что это? – спросила я, стуча зубами.
– Мой голем. Прости его, – смущённо произнёс Рой. – Мы сейчас закрыты. Ты что-то хотела?
– Да. Я хочу записаться в ваш клуб! – тут же собралась я.
Рой ошалело взглянул на меня. Он медленно наклонил голову сначала на один бок, постоял так некоторое время, а потом на другой бок. Сейчас юноша очень походил на филина, и это меня смешило. Он заметил расплывающуюся на моём лице улыбку, но не нахмурил брови в обиде. Рой тоже улыбнулся и быстрым шагом направился к старой тумбе. Выдвинул верхний ящичек и вытащил хрустящий бланк для поступления.
– Как я рад, – сказал Рой, протягивая мне лист. – Нам как раз не хватало пятого!
– И я рада.
– И я рад, – послышался из-под простыни низкий приглушённый голос.
Я подпрыгнула на месте и передёрнула плечами, покосилась в сторону маленького голема.
Заполнив бланк, передала его Рою. Тот подписал и поставил в нижнем углу печать.
– Отнеси его своему классному руководителю, – Рой в последний раз глянул на бланк и вручил его мне. – Жду тебя в среду, Альва Ванвиссер.
– Хорошо!
– Не надумала ещё бросить своих вшей? – поинтересовалась бабушка за ужином.
– Нет, – резво ответила я.
– И правильно, – поддержал Аргус. – Записалась куда-нибудь? А то смотри, сегодня последний день.
– Не успеет, выгонят? – полным надежды голосом спросила бабушка.
– Нет, – отмахнулся братец. – Запишут, где народу меньше всего. Придётся посещать нелюбимый клуб. А сменить его можно только через год.
– Записалась. Не волнуйтесь.
– Куда? – в унисон произнесли родственники.
– На керамику.
– На керамику? – интонация голоса, да и взгляд Аргуса до жути напомнили мне реакцию Моргана. – К Рою в команду? Тени бы его забрали! Я уж надеялся, что его клуб закроют.
– Почему? – растерянно спросила брата.
– Он мечтает создать самомыслящего голема! – выпалил Аргус так, словно это что-то отвратное.
Для меня же его фраза осталась недопонятой.
– Подобного человеку! – ещё громче пояснил Аргус. – Ты понимаешь?
– А такое возможно? – осторожно поинтересовалась я.
– Нет, разумеется, – поостыл брат.
«Тогда в чём же проблема?» – подумала я. Пускай мечтает. Или сама мысль о чём-то невозможном и желание осуществить это достойно чужого отвращения?
В комнате я разлеглась на постели и поставила рядом Борьку. Плюшевый медвежонок неуклюже наклонился набок, готовый упасть от любого неосторожного движения. Жан ко мне не пришёл. Сегодня возвращался его отец – достаточно серьёзный довод для отмены любых послешкольных встреч!
Я с нетерпением ждала среду и первое своё занятие в клубе керамики. А вовсе не семь уроков перед ним, двумя из которых стояли занятия по ла антикве, а ещё тремя – по геометрии, оба предмета не давались мне и раздражали.
Я всё глядела на настенные часы, висящие во всех кабинетах над дверью. Вот странно, вечером у себя дома я и глазом моргнуть не успела, а прошло три часа, и в комнату постучалась служанка, желающая помочь мне подготовиться ко сну. Теперь же три несчастные минуты до окончания последнего занятия тянулись невозможно долго. Будто какой-то шутник подкрутил шестерёнки, обманным путём замедляя механизм. Да ещё и приходится сидеть на философии! Какой урок может быть бессмысленнее? Нам ещё и зачёт на конец семестра поставили, а это значит, что в следующем семестре вновь столкнусь с Баширом Дахи. И он вновь уставится на меня и спросит нечто вроде: «Как вы думаете, Ванвиссер, каков смысл вашего рождения? Для чего вы здесь?».
– Чтобы стать лучшим алхимиком всех времён! – отвечу я, скорее всего, как отвечала на этом занятии, мельком поглядывая на стрелки часов.
– Так у вас есть определённая миссия в нашем мире? – продолжал Башир Дахи.
– Конечно! У каждого есть. У каждого она своя, – ответила я уверенно.
– Хорошо. Галлахи, каков смысл вашего рождения? Для чего вы здесь? – обратился философ к сидящему за соседней партой студенту.
– Нет никакого смысла, – зардевшись, ответил Патрик и поправил круглые очки. – Я считаю, человек неповинен в том, что он родился, как и в том, что он живёт. А смысла в этом никакого нет.
В классе мгновенно поднялся гам недовольных голосов. Каждый считал, что в его-то жизни смысл есть!
– А я вам сейчас докажу, что Галлахи прав, – прервал студентов Башир Дахи и заулыбался, переплетя пальцы рук. – Сколько столетий уже успело смениться? Сколько ещё сменится?
Преподаватель подошёл к доске и прочертил на ней горизонтальную линию. По ней с примерно равными промежутками Башир Дахи проставил круглые точки. Над каждой он записал даты от прошлой, до нашей эры и до нашего дня, но прочертил линию дальше, оставляя места для новых, ещё не прошедших дат.
– Видите? Смотрите, сколько всего человечество уже пережило. Сколько ещё предстоит пережить! – восторженно произнёс Башир Дахи, обращаясь к студентам. – И жизнь одного человека на этой линии лишь миг! О большинстве, из уже проживших свой век, никто и не вспомнит. Так есть ли смысл в вашей жизни? Какая-то особая миссия для каждого из вас? Нет! – и он хлопнул в ладоши, а улыбка продолжала озарять его лицо. – И моя жизнь бессмысленна.
Я рьяно хотела возразить. Как же правители, имена которых мы проходим на истории? Как же великие алхимики и прочие учёные? Да даже среди северян встречались поистине запоминающиеся личности! Вот только пыл мой стих с громким звоном колокола.
На этой ноте Башир Дахи окончил лекцию. Я в мгновение ока сорвалась со своего места и побежала к башенке, ведущей в клуб керамики. Единственное, чем мне нравится наш философ, так это тем, что он никогда ничего не задаёт на дом, помимо единственного пожелания: «повторяйте лекции, ведь через занятие вас ждёт опрос по пройденным темам», и не обманывает же. На опрос он выделяет ровно пятнадцать минут в начале каждого второго занятия.
Наверху башни, в маленькой круглой комнате меня ожидали четверо подростков. Одним из них был Рой, а другие мне незнакомы. Я вгляделась в них, старясь запомнить каждого. Однако в памяти отложилась лишь бежевая униформа, как и у всех в высшей школе алхимии, а ещё круглые нашивки на уровне сердца. Филин. У всех, включая Роя, был филин.
– Сокол? – с недоверием произнёс один из незнакомой пока ещё троицы.
– Это Альва Ванвиссер, – представил меня Рой. – Ей мы с вами благодарны за то, что и в этом году клуб продолжает жить.
– Благодарю, – странным металлическим голосом произнёс маленький голем, выбираясь из-под стола и неуклюже склоняясь передо мной.
– Вот и первый подкаблучник, – засмеялся полный рыжий юноша, покрытый яркими веснушками. – Позволь представиться, Альва. Меня зовут Вениамин, но можно и Веня. Обращайся.
– Приятно, – улыбнулась я.
Вслед за ним представились оставшиеся двое, менее охотно и не так галантно. Почти безразлично они произнесли свои имена и вернулись к работе над глиной.
– Голем, – представился голем и поклонился, ударившись квадратной головой о пол.
– Меня ты уже знаешь, – произнёс скучающий Рой, отгоняя неуклюжее создание. – Работала раньше с глиной?
– В детстве, – призналась я и смутилась.
Вот так. Единственная из класса Сокола. Единственная девушка. Единственная понятия не имею: что и как надо делать. Однако это не расстроило Роя. Он предложил сесть за стол и поставил передо мной запачканную серой глиной доску. На неё глава клуба комом свалил немного глины и встал за мной, наклонившись к столу. Я слегка втянула голову, ощущая над собой тепло склонившегося студента. Рой неторопливо рассказывал мне о том, как лепить, устроив что-то вроде вводного занятия. Довольно скоро он сидел рядом, примостившись на вертящуюся табуретку. Я мяла в руках скользкую глину, иногда опуская руки в тазик с мутной водой. Фигурка получалась корявой, непонятной мне самой. А должна была выйти сидящая кошка!
– Молодец, – вполне искренне похвалил Рой.
Глаза мои, наверное, стали круглее тазика с водой. Я взглянула на корявое нечто, косо стоящее на доске и перевела взгляд на Роя. Нет, он не пошутил. Хотя, будь на его месте бабушка, мама или любой из ранее занимавшихся со мной репетиторов, глину бы у меня отобрали, советуя найти другое занятие. Я даже улыбнулась, вспоминая, как часто меня возвращали к пяльцам и говорили: «Вышивай, Альва».
Спустя два часа, проведённые на керамике, я вернулась домой и расслабленно переоделась в пижаму, украшенную рюшами. Завернулась в одеяло и собиралась спать.
– Привет, – произнёс Жан, шире раскрывая приоткрытое окно и забираясь в комнату.
Я села в постели и немного передвинулась, освобождая место для Жана.
– Отец завтра вновь уезжает. С самого утра, – начал друг. – Хочешь зайти после школы?
– Конечно, – весело отозвалась я.
Жан кивнул и уселся на постель поверх одеяла. Он расслабленно прикрыл глаза и задремал.
– Что-то случилось? – удивилась я, не привыкшая видеть Жана столь усталым.
– Отец затаскал, будто мне недостаточно школьных занятий и домашней работы! Говорит, я должен отрабатывать защитные заклинания каждый день, – недовольно пробурчал Жан и уныло вздохнул. – Всё ещё хочешь освободить белого демона?
– Да, – ответила не раздумывая. – Тадеус хороший.
– Теперь ещё и по имени, – буркнул Жан. – Оставь это. Он же демон. Лучше придумать, как избавить тебя от этой сделки.
– Это я тоже смотрю, – заверила друга, который заметно расслабился и повеселел. – Мало ли что?
– Именно! Вот даже если он тебя не убьёт, а меня? – вдруг выпалил Жан и отвернулся. – Прости. Давай.
– Давай, – медленно ответила я, наблюдая за другом, лезущим в окно.
Это что сейчас такое было? Я обняла Борьку и глупо рассматривала опустевшее окно. Шторки едва заметно покачивались, кошачьи статуэтки стояли смирно. Жан боится? Я крепче сжала медвежонка, думая над тем, что, только возможно, мне на самом деле следует поискать способ расторгнуть контракт с демоном. Перед глазами встал образ Тадеуса с застывшими в уголках белых глаз слезинками. Он не может быть плохим! Я его освобожу.
Колокольный звон эхом разнёсся по замку, оповещая об окончании уроков. Я и Жан почти одновременно собрали сумки и пошли к нему домой. Старший Костроун должен был уехать, но войдя в дом, Жан несколько раз позвал отца проверяя.
– Чисто, – обернулся друг ко мне и шире раскрыл входную дверь впуская.
Я по привычке кинула сумку у входа и переобулась в гостевые тапочки. Жан прошмыгнул в ванную комнату, по пути прося меня включить чайник. Я уверенной походкой двинулась в кухню. Пузатый чайник занял своё место на газовой плите, а под ним послушно разгорелось синеватое пламя.
Подвальная дверь оказалась закрыта. Я стояла напротив неё, вслушиваясь в окружение. С уборной слышалась вода, вероятно, Жан уже мыл руки после своих дел.
– Я спущусь вниз! – крикнула другу, едва послышался протяжный скрип открываемой в коридоре двери. – Выключишь чайник?
Я открыла подвальную дверь и ступила на лестницу, ведущую в прохладный подвал. Тадеус не спал. Он стоял возле перил своей клетки и, не мигая, смотрел в одну точку. Я огляделась вокруг, но разобрать направление его взгляда не смогла. Только если белый демон не разглядывал красный кирпич стены?
– В прошлый раз сидел лицом к стене, а теперь это. Ты что, кот? – поинтересовалась я, подходя к Тадеусу.
Он удивлённо сфокусировал свой взгляд на мне, явно не понимая услышанного.
– Ну, кошка, котёнок. Мяу, – перечисляла я, согнула руки в локтях и поднесла кисти к лицу. Почти сомкнула пальцы в кулачки и по-кошачьи провела одной рукой чуть вперёд. – Зверёк такой.
– А-а-а, – неуверенно протянул Тадеус. – Нет. Я не умею перевоплощаться в зверей.
– Забудь.
Он моргнул и вернулся к созерцанию чего-то.
– И куда же ты смотришь? – я встала рядом с Тадеусом.
Он, молча, протянул руку вперёд, выставив указательный палец. Проследив за его движением, я заметила маленькое прямоугольное оконце под потолком. Стекло завалило снегом.
– Прекрасный вид, – сорвалось у меня.
– Да, – подтвердил Тадеус, не оценив сарказма. – Моя третья зима в твоём мире.
– Скучаешь по дому?
Тадеус не ответил, продолжая разглядывать серый прямоугольник. На кухне засвистел и замолчал чайник, но вместо звона чашек и последующего выкрика: «Чай готов», мы услышали шаги и завидели тень, спускающегося к нам человека.
Белый демон среагировал быстрее меня. Он сразу понял – там не Жан! И не дал мне возможности придумать какое-то оправдание своего спуска. Тадеус пригвоздил меня к стене, закрыв рот ладонью.
– Прости, – прошептал он почти беззвучно и начал меня душить.
Я испугалась. Пыталась сопротивляться, но в ответ на мои потуги демон приподнял меня над землёй, лишая опоры. В глазах стремительно темнело.
– Отпусти её, – услышали мы грозный приказ.
Тадеус повиновался мгновенно. Я упала на пол перед ним и жадно хватала воздух, открывая рот подобно рыбе.
– Иди сюда, быстро, – скомандовал мужчина вновь, теперь обращаясь ко мне.
Как при первой встрече с Тадеусом, я побежала к выходу из клетки. Только на этот раз горячие руки не поймали меня. Белый демон продолжал стоять возле стены, даже не развернувшись в нашу сторону.
Я же оказалась лицом к лицу со старшим Костроуном. Отец Жана велел мне подняться из подвала, а сам остался внизу.
– Что ты о себе возомнил? – услышала я угрозу, прежде чем покинула подвал и оказалась на кухне.
Жан подоспел ко мне и прикрыл за мной дверь. Он обнял меня и прижал к себе. Я хотела отстраниться, но услышала протяжный крик Тадеуса и сильнее вжалась в бежевую рубашку Жана, всё ещё не переодевшегося после школы. Когда белый демон стих, старший Костроун поднялся в кухню.
– Ты, иди домой.
Я вздрогнула и обернулась к отцу Жана. Хотелось что-то сказать, но он так грозно смотрел на меня, что слова застряли, сменившись жгучим кашлем.
– Пока, – шепнул Жан.
И я побежала к двери. Обувь не хотела застёгиваться, после я долго возилась с застёжками плаща. Костроуны стояли на кухне, ожидая, пока гостья покинет их дом. Из подвала иногда доносились проклятия и угрозы. Наконец, я справилась со своей одеждой и с трудом закинула на плечо ручку от сумки.
На следующий день Жан в школу не пришёл. Я на каждом уроке буравила взглядом опустевшее место, словно это могло призвать Жана. Конечно, мне не помогло. И даже после уроков, я с трудом набралась храбрости, достаточной для похода к Костроунам. Должен же кто-то передать Жану домашнее задание!
Я переминалась с ноги на ногу и не решалась постучать во входную дверь. Медное кольцо висело на уровне глаз. Только взяться за него и: тук-тук-тук. Я протянула руку, но кольца не коснулась. В голове роились непослушные мысли, все они сводились к одной: «плохая же ты подруга, если боишься навестить его!». Сглотнула несуществующий ком и ударила кулаком по тёмному дереву входной двери.
– Кто? – послышался мужской голос.
– Альва Ванвиссер, – осипшим голосом представилась я. – Жан пропустил занятия, вот принесла ему задания.
Дверь открылась, за ней стоял отец Жана. Он бесцеремонно протянул руку и забрал у меня лист с заданием.
– Спасибо, – произнёс старший Костроун, закрывая дверь перед моим носом.
– А завтра Жан придёт? – пискнула я в сужающийся проём.
– Посмотрим, – донеслось из-за двери.
Я угрюмо вздохнула. Температура воздуха вновь поднялась, и весь снег растаял. Теперь маленькое окошечко в подвал не завалено. Я удостоверилась, что за мной никто не следит, и подошла к оконцу. Закрыто. И внутри слишком темно, чтобы разглядеть Тадеуса. Я присела на корточки и упрямо всматривалась в мутное стекло, но видела только темноту. Комната Жана на втором этаже и подле неё не растёт плюща. Зато под окном раскинулось плотное деревце. Я сплюнула на руки и растёрла ладони, как делает Аргус, прежде чем поднять что-то тяжёлое, и вцепилась в низкую ветвь. Подтягиваясь на руках и упираясь ногами в ствол я, кое-как, взобралась на дерево и вскарабкалась почти на самую верхушку. На радость, передо мной оказалось раскрытое окно.
«Надо ли подождать, пока отец Жана уйдёт?» – промелькнуло в вихре сбившихся мыслей. Я отбросила последние остатки благоразумия и проникла в дом Костроунов через окно второго этажа. Эх, жаль Аргус не подарил мне амулета на удачу!
Я осторожно шагнула вглубь коридора, как снизу послышался грубый голос старшего Костроуна. Он велел своему сыну заниматься и никого не впускать в своё отсутствие. После защёлкнулась дверь, а отец Жана покинул дом. Я прильнула обратно к окну и с улыбкой наблюдала за уходящим из дома мужчиной. Старший Костроун сел в паровую телегу, помчавшую его за пределы города.
– Спасибо, Аргус, и за Звезду Тера, – шепнула в пустоту и побежала к комнате Жана.
Однако я услышала шум из подвала и сменила свой путь. Стремительно спустилась на первый этаж и задержалась перед входом в подвал. Шум за голубой дверью стих, но подниматься теперь на второй этаж казалось глупостью.
– Тадеус, – позвала я, ступая на узкую лестницу.
Демон стоял посреди своей тюрьмы. Он провожал меня холодным взглядом белесых глаз, но не двигался и молчал.
– Как ты?
Демон молчал, поигрывая желваками. Я подошла к нему и протянула руку, желая дотронуться. Тадеус перехватил моё запястье и притянул к себе.
– Зачем пришла? – прорычал демон возле моего лица. – Хочешь ещё немного поиздеваться?
Он притянул меня ещё ближе. В глазах Тадеуса разгоралась нешуточная ярость. Он не ждал ответов на свои вопросы, всё сильнее сжимая мою руку.
– Больно, – пискнула я, не сумев сдержаться.
– О-о! Тебе не больно, – прошипел белый демон и улыбнулся. – Глупый алхимик.
– Отпусти, – почти хныкала я.
– Отпущу, – пообещал Тадеус холодно. – Сначала ты освободишь меня от оков печатей. После я уничтожу каждого алхимика, но тебя отпущу. Возможно, позволю смотреть или даже выбрать вид смерти для кого-либо.
Горячая рука разомкнула длинные пальцы, освобождая моё запястье. Я пошатнулась, как если бы получила пощёчину. Тадеус смотрел на меня с одним-единственным желанием во взгляде: уничтожить. И слёзы влажной пеленой накрыли глаза. Жан был прав, когда отговаривал меня! Все демоны злые!
Я выбежала из подвала и не сразу обратила внимание на Жана, спустившегося на кухню. Он опешил и отшатнулся, когда я вынырнула из подвала. Друг не ожидал увидеть меня, тем более такой.
– Альва! – сумел крикнуть Жан, когда я уже распахнула входную дверь и побежала как можно дальше от дома Костроунов.
Я всё бежала, а слёзы не хотели останавливаться. За короткое время, что была знакома с Тадеусом, успела возомнить себя великой спасительницей, достойной похвал и благодарностей. Возможно, белый демон не испытывал ко мне ненависти, но что до остальных жителей Йелана? Алхимики убили его семью, а его заключили в столь малом пространстве! Жалость к Тадеусу не давала мне услышать здравомыслящего Жана. И теперь я взглянула на демона с новой стороны.
На старенькой детской площадке я остановилась и захотела отдышаться после долгого глупого побега. Села на цепные качели и как в детстве, стала закручивать цепи, откинувшись назад, позволяя качелям закружить себя, то в одну, то в другую сторону. Я закрыла глаза и наслаждалась детской игрой. Вдруг качели остановились. Открыв глаза, заметила Жана, тот тяжело дышал, а смуглое лицо покрыл лёгкий румянец.
– В «Бурёнку»? – предложил мой друг и протянул руку ладонью вверх.
Я согласно схватила его за руку и двинулась в трактир. Мы сели в подвальном зале, как обычно. В дальнем полутёмном углу. Жан заказал два безалкогольных глинтвейна и шоколадный пирог. Он осторожно расспрашивал меня о том, как я очутилась в их подвале, я неохотно отвечала.
– Ты больше не станешь узнавать способы освободить демона? – мягко поинтересовался Жан, плохо скрывая свою радость.
– Я умру тогда.
– А как же найти способ разрыва контракта?
Я подняла заплаканные глаза на друга. Он беззаботно улыбался, его глаза светились уверенностью в собственных силах и спокойствием. Это спокойствие передалось и мне.
– Точно, – кивнула я. – Мы разорвём контракт.
Часть I. Глава 6 – Я всё смогу
Глава шестая. Я всё смогу
– Вы учитесь хуже всех в классе. Нет, – сокрушался Тиббольт. – Хуже всех в школе! Разве что Костроун учится ещё хуже! Идите.
Я внутренне рычала, но молчала. Гордо вскинув головой с собранными в два пучка волосами, покрытыми сеточкой. Покинула кабинет, нарочито звонко стуча невысокими каблучками бежевых туфель.
Тиббольт сегодня вызывал каждого из нас в свой кабинет и наедине разбирал успеваемость за первую половину первого семестра. Я вышла в коридор и оглядела оставшихся студентов.
Вскоре в кабинет вошёл улыбчивый Жан.
Знаю, что неприлично так поступать, но кто решит мне мешать? Я подобрала серо-голубую юбку и присела на корточки под дверью пятого кабинета.
– Вы учитесь хуже всех в классе! – ругал Тиббольт Жана. – Разве что Ванвиссер учится ещё хуже. Идите!
Жан вышел и удивлённо хмыкнул, заметив меня под дверью. Он подал мне руку и предложил отправиться в столовую. На завтрак осталось совсем немного времени, но мы не сильно торопились, зная, что вскоре придётся побегать по холодной улице. Я намеревалась плотно позавтракать, предвкушая скорую потерю сил.
На занятиях по концентрации и поиску природной Силы нас впервые выгнали на улицу, в редкую рощу у берега реки. На холме возвышался замок, бросая на нас длинные прохладные тени. Преподаватель разбил нас на пары и выдал каждому по небольшому круглому медальону. Мне с Жаном предстояло найти место Силы и напитать выданные медальоны. А для пущей активности студентов, преподаватель пообещал, что первой паре поставит зачёт уже сегодня. Теперь я и Жан рыскали по роще, стараясь опередить других первокурсников. Особенно не хотелось пасть лицом перед Филинами, которые, как и мы, бегали в поисках места Силы.
Я озиралась по сторонам и глупо улыбалась, видя неудачи других студентов. Жан держал свой медальон в вытянутой вперёд руке и медленно передвигался по влажной земле, слегка припорошенной подтаявшим снегом. Он прохрустел до берега блестящей под солнцем реки и нерешительно остановился в паре шагах от края.
– Что, если подойти вплотную к реке? – задумчиво предложил Жан, рассматривая струящуюся воду.
– Я не считаю это хорошей идеей, – я наклонилась к холодной реке и поскользнулась, выронив медальон. – Нет! – взвизгнула я, кидаясь вперёд, но Жан схватил меня и оттащил от реки.
– Простудишься! – поругал друг.
Пока другие студенты бродили кругами по роще, мы сидели на корточках возле кромки реки и вглядывались в илистое дно. Медальона не видно.
«И что теперь делать?» – с ужасом подумала я и повторила свой вопрос вслух, цепляясь за рукав Жана. Тот выругался и пристально осмотрел собственные сапоги, а затем полез в воду. Речка не казалась глубокой, но стоило Костроуну сделать лишь один шаг, как нога его погрузилась под воду до колена. Высокие сапоги не защитили будущего алхимика от промокания. Смешно шевеля руками, Жан не удержал равновесия и с плеском погрузился в реку. Только кучерявая макушка и осталась над водой.
– Нашёл! – стуча зубами, воскликнул Жан.
Он стоял по пояс в воде и высоко поднял руку с зажатым в ней круглым светящимся медальоном.
– Сила! – воскликнула я и, позабыв о зимнем холоде, подскочила к другу. – Надо их напитать!
Так и стояли в леденящей воде, пока оба медальона, опущенных под воду, не озарили речку зеленоватым свечением.
Трясясь от холода, потирая озябшие руки, переступая с ноги на ногу и даже прыгая на месте, мы отчаянно пытались согреться. Зато оказались первыми, зарядившими медальоны.
– Поздравляю, – искренне произнёс преподаватель. – Ванвиссер, Костроун, вы освобождаетесь от зачёта. Можете идти на перемену.
– Или в актовый зал, – добавил Жан следом.
– Зачем? – я удивлённо взглянула на друга.
Он вздохнул и покачал головой, подтолкнул меня к зданию школы. Как оказалось, директор собирал все классы для того, чтобы обсудить ежегодное состязание классов. Как я узнала из этого собрания: «из каждого класса и курса выберут по два студента для дальнейшего состязания». Не понимая толком, что повлечёт за собой это состязание, мы с Жаном решили попробовать свои силы и приложить их все на попадание в список участников.
– Если победим в соревновании, то и с твоим договором как-нибудь справимся, – шепнул мне Жан, пока директор говорил что-то о важности самоконтроля, умения слушать и понимания собственных возможностей.
– Ты прав, – поддакнула я, под гул аплодисментов.
После окончания собрания, мы встали в первых рядах среди желающих проверить свои способности.
– Вы не пройдёте, – Тиббольт налёг на свою трость и фыркнул в нашу сторону.
– Это не вам решать, – выпалила я, позабыв об этикете.
– Я не позволю своему классу опозориться, – классный руководитель вытянулся почти в полный рост и хищной птицей подался к моему лицу. – Женщинам не место среди алхимиков.
Щёки и уши мои горели. Воздух не хотел наполнять лёгкие. Я плотно сжала губы, придумывая какую такую гадость сказать мерзкому Тиббольту, но вмешался Жан. Он схватил меня за плечи и резко развернул от старого преподавателя.
– Мы всё-таки запишемся на состязание, – пообещал сдержанный Жан и вывел меня из помещения.
– Нет, ты слышал? – я упёрла руки в бока и впилась горящими глазами в своего друга.
Жан безнадёжно улыбнулся и пожал плечами.
– Человек, как говорится, старых устоев, – защищал он Тиббольта.
Я даже поперхнулась! Он на чьей стороне?
– Жан! – напирала я.
– Успокойся, – Костроун заливисто рассмеялся. – К тому же он прав. Мы не лучшие студенты.
– Ага, – вяло вставила я. – Учимся хуже друг друга.
Жан отсмеялся, но продолжал улыбаться. Он взъерошил свои волосы и сообщил, что ему пора на крокет. Я же пошла на керамику. Там безнадёжно старалась создать свою первую свистульку. Рой сидел рядом и показывал мне на своём примере, что и как делать.
– И теперь заделываешь все дыры, – спокойно произнёс он, заглаживая полый шар в перепачканных руках.
Мой шар был тоже полым, наверное, но и не особо круглым. Я слишком усердно растирала глину, и с громким «пух», мой шар сложился пополам.
– Ещё раз, – без тени злости или усталости произнёс Рой.
Его голем выполз из-под стола и крутился под ногами, вытягивая голову и разглядывая глину в моих руках. Я с некоторой боязнью поглядывала на переваливающееся с ноги на ногу существо.
– Место! – резко произнёс Рой, заметив своё создание.
Голем почесал животик и неуклюже побрёл обратно под стол.
– Он забавный, – постаралась произнести я с улыбкой.
– Он неудачный.
– Почему?
– Хозяин неудачник, – басовито опередил голем Роя.
Рой пнул глиняное создание и хмыкнул, не торопясь опровергнуть утверждения.
– Ты не неудачник! – пискнула я, стараясь поддержать главу клуба.