Текст книги "Спасти демона (СИ)"
Автор книги: Дарья Ву
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Просыпайся давай! – гаркнул он и отдёрнул шторку на окне с такой силой, что колечки не выдержали и выпустили ткань, опустившуюся на пол.
Аргус почесал затылок и хмыкнул. Он ещё раз крикнул мне, что уже утро и вышел. Я огорчённо взглянула на розовую шторку с вышитыми цветочками, устлавшую пол комнаты. Вторая шторка осталась нетронутой. Деваться мне было некуда, пришлось собираться в школу.
Лишь я накинула нижнюю сорочку, как в комнату вошли мама со служанкой. Последняя внесла закрытую коробочку и поставила её на мою кровать. Под руководством мамы, служанка помогала мне одеться.
– Я же в школу, – старалась отделаться от них.
– Это не значит, что ты должна быть утёнком! – заявила мама.
Я цокнула языком и присвистнула, когда служанка открыла коробочку. Мою сорочку, простую и без всяких убранств заменили на расшитую. Будто её кто-то увидит! Поверх сорочки на меня натянули юбку до колен, призванную сделать силуэт чуточку пышнее. Талию утянули корсетом, а задницу покрыл турнюр. И только после позволили надеть школьную юбку, блузу. А сверху корсет от школьной формы. Его служанка затягивала с ни меньшим напором, чем предыдущий. Затем мне всучили перчатки без пальцев. Тёмное кружево под цвет юбки украсило мои руки до локтя. С трудом дыша, я обулась и села на стул, ожидая, пока мне ещё и причёску сделают. Волосы мне закрутили в крупные кудри и закрепили высоко на макушке. Мама долго сетовала, что нельзя надеть шляпку в школу. Её также расстраивал запрет на макияж.
– Ага, – буркнула я, надеясь остаться не услышанной. – Макияж будет отлично сочетаться с жёлтыми волосами.
– Встань. Повернись, – говорила мама.
Я послушно вертелась и радовалась, замечая улыбку на её лице. Маме понравилось! Мама не бабушка, должно быть, я и впрямь красавица! Спускаясь в столовую к завтраку, задержалась перед высоким зеркалом в холле и повернулась боком, пытаясь понять, как сильно меняет мою фигуру новомодный турнюр. И обомлела. Утёнок! Мама сказала, что я не должна им быть, и сделала из меня именно его! Фигура зрительно изогнулась, выпячиваясь сзади. Высокая причёска мне шла, но если б ещё и шляпку натянули, то из неё получился прекрасный утиный нос. Я сложила ладони и вытянула их на уровне лица, кривляясь и крякая перед зеркалом. Радовалась не долго. Заигравшись и выпав из реальности, не заметила бабушки. Получила подзатыльник.
– Юная девушка не должна вести себя подобным образом! Марш завтракать.
– Альва, опоздаем! – из прихожей позвал Аргус.
– В другой раз позавтракаю, – хихикнула я и убежала от бабушки.
На улице ярко светило солнце. Пели птицы, стрекотали цикады. Аргус широкой походкой шёл рядом со мной и насвистывал весёлую мелодию. Идиллия, если бы пунктом назначения не значилась ВША. Весёлый взлохмоченный Жан махал нам рукой перед самой школой. Вот откуда в нём столько веселья, когда первыми двумя занятиями стоит физкультура? И это сразу после каникул! А потом ла антиква, философия и химия во главе с Джонатаном Эклундом на закуску. Да они издеваются! Когда мы начнём изучать печати и заклинания? Хоть какие-то, кроме заряда и разряда амулетов и медальонов. Знаю, знаю. Послезавтра у нас появится новый предмет под названием «Теория построения призыва». Но я хочу сегодня.
В раздевалке перед физкультурой я рассматривала девочек из параллели, радуясь, что не одна оделась по моде. И ни одна из них ничего не сняла, прежде чем залезть в спортивную форму. После занятия и душа, девочки помогали друг другу затянуть нижние корсеты. Я мучилась одна. Рычала, шипела. Плюнула на всё и запихала неудобный корсет в сумку, а школьный затянула слабее, чем это сделала служанка. Только причёска после двухчасовой беготни по залу осталась на высоте. Всё благодаря магической пыли, взбрызнутой служанкой по окончании сооружения красоты. Приободрившись полученной свободой дыхания, я, высоко вздёрнув нос, покинула раздевалку и вышла в коридор. Там стоял Морган. Старшекурсник виновато улыбнулся и пересёк неширокое пространство. Я отступила от Келли и упёрлась спиной в стену. Морган навис надо мной. Повернулась и пригнулась, чтобы пролезть под его рукой, но старшекурсник опустил ладонь, загораживая проход. Я насупилась.
– Поговорить надо.
– О чём же?
– Я... Я не хотел тебя выгонять.
– Ага, как же!
– Альва, ну что ты в самом деле? Я вспылил. Бывает. Ты мне нравишься, красавица, – замурлыкал он, до неприличия сокращая между нами расстояние.
– Мы в школе, – пискнула я единственное, что на мой взгляд должно было его остановить.
И остановило. На лице старшекурсника заиграла улыбка. Фиолетовые глаза всматривались в меня с небывалой теплотой.
– Я буду ждать тебя после школы. У выхода, – жарко прошептал Морган, освобождая мне путь.
Не испытывая удачу дважды, не стала говорить, что зря ждать собрался! Я быстро зацокала маленькими каблучками туфель и побежала сразу к пятому кабинету, боясь столкнуться с Морганом ещё и в столовой.
Все оставшиеся занятия, кроме химии, проходили в пятом кабинете. В нём я просидела и все перемены, боясь повстречать Моргана до окончания занятий. Надо было спросить у Аргуса, сколько у них сегодня занятий? Перед химией я заглянула в свой шкафчик и обнаружила новое письмо на беленькой сложенной бумаге. Ровный, каллиграфический подчерк порадовал глаз. Очередное сравнение с шиповником и признание в тайной нечаянной любви вдохновило. На секунду захотелось провести письмом под носом у Моргана. Пусть посмотрит, он не единственный, кому я нравлюсь! Вот если бы я могла наглядно представить ему влюблённого в меня юношу!
– Альва, отойди, пожалуйста, – попросил Патрик.
Я не сразу поняла, что загородила его шкафчик, соседствующий с моим. Студентик долго выискивал что-то среди своих завалов. Я разглядывала его спину, подумывая попросить Патрика сыграть роль влюблённого.
– Ты не всё взяла? Сказала бы, – покончив с раскопками, Галлахи отошёл в сторонку, давая мне возможность возвратиться к своему шкафчику. – Только поторопись, химия вот-вот начнётся!
Он опустил глаза и наткнулся на зажатое письмо. Поправил круглые очки. Протиснулся между мной и партой, покидая кабинет. Я убрала письмо и отправилась на химию. Эклунд встретил меня кивком и отметил, что жёлтые волосы смотрятся лучше змей. Класс дружно захохотал. Даже Жан заулыбался. Рыча на друга, я села рядом с ним.
– Первый день после каникул. Рад видеть всех вас снова. Всё в том же составе, – сказал химик, обводя собравшихся взглядом. – Вы, должно быть дико устали к последнему занятию?
Мы дружно закивали. Мужчина подозрительно улыбнулся и расслабленно сел на край учительского стола.
– Да я и сам устал. Вы бы обрадовались, если я не задал ничего сложного и отпустил до звонка?
Мы продолжали заворожено кивать, напоминая безмозглых мышей перед склонившимся филином.
– Обломитесь. И если до меня никто из учителей вас не порадовал, то сладкую новость сообщу я: с сегодняшнего дня по школе блуждает проверка. Дело не только в появлении девушек в школе, но и на статистику их успеваемости тоже обращают внимание. Потому ни на какие поблажки на этой неделе даже не надейтесь. Кроме одной. Даю вам целых десять минут на повторение. Потом всё закрываем и убираем, будете писать проверочную по пройденному материалу.
– Тени, заберите его.
– Кого, Костроун?
– Отдел образования, – сориентировался друг. – С его проверками.
После химии я продолжала рассматривать Патрика в качестве своей защитной стены. Только студентик продолжал не подозревать об этом.
– Альва, ты сейчас олицетворяешь слова о том, что все девушки змеи. Прекращай так на Галлахи пялиться, – посмеялся Жан.
– Мне нужно его кое о чём попросить, – цыкнула на друга.
– Я не помогу?
– Нет, – отмахнулась. – В тебя Морган не поверит.
Жан закашлялся и потыкал в меня линейкой, таким образом, пытаясь вытянуть подробности. В детстве он всегда в меня или Аргуса чем-нибудь монотонно тыкал, если мы не собирались разъяснять сказанного. Я вздохнула. Толчки продолжались.
– Ладно! Угомонись уже. Морган ждёт меня возле школы. Мне нужно проскочить мимо него с парнем. Тогда он решит, что у меня кто-то появился. А кроме тебя и Патрика я больше ни с кем в классе не общаюсь. Понимаешь?
– Нет, – Жан встряхнул головой. – Почему это я не подхожу на роль парня?
– Да мы с пелёнок дружим! Чего не понятно? Он не поверит. Никто не поверит, – пыталась донести до Жана истину. – А Патрик, совсем другое дело.
– Так иди и проси, – с обидой в голосе отозвался друг.
– Пойду и попрошу, – напористо, но и неуверенно произнесла я.
– Эй! Патрик! – позвал Жан одноклассника, почти вышедшего за дверь кабинета. – Подойди, дело есть.
Огонь запылал на ушах, щеках и даже шее. Я смущённо опустила голову и сгорбилась, но Жана не остановить. Друг беззаботно поделился с Патриком идеей пошутить над старшекурсником. Патрик время от времени поправлял очки и задумчиво кивал, но молчал. Его уши порозовели, а мои, наверное, вовсе горели от стыда. Жан не оставлял Галлахи выбора, он буквально сцепил наши руки и переплёл пальцы, заявляя: «Именно так ходят влюблённые!». Из школы мы вышли втроём. Жан рассказывал что-то о ребятах из клуба крокета и то и дело подталкивал меня ближе к Патрику. Патрик шёл чинно, ровно, будто на параде маршевал. Рука, скреплённая с моей, вспотела. Я вжимала голову в плечи и смотрела главным образом в брусчатку. Только Жан был весел и неугомонен. Мы прошествовали мимо Моргана, выпучившего фиалковые глаза и шипящего все знакомые ему ругательства, половину из которых я не понимала. Отойдя от школы на достаточное расстояние, я безуспешно дёрнула рукой. Патрик на секунду сжал пальцы сильнее, но спохватился и перепугано извинился.
– Отлично сработанно, голубки! – похлопал каждого из нас по плечу Жан. – В «Бурёнку» только, увы, без меня пойдёте.
– Надо ещё и в «Бурёнке» посидеть? – деловито поинтересовался Патрик.
– Ну, хочешь, можешь попросить у Альвы другой вид оплаты за свой труд, – посмеялся Костроун и провёл по спутавшимся волосам пятернёй. – Только она хотела оплатить тебе обед.
Я со злобой посмотрела на друга. Хотя, его выдумка мне понравилась. Я ведь, если честно, не думала, как буду благодарить Патрика за помощь. Жан на прощание похлопал меня по голове. Патрик поправил бессменные круглые очки и в сторону сказал, что достаточно сказать ему обычное «спасибо», а обед – это лишнее. Чему я была на самом деле благодарна!
На следующий день Морган встретился мне по пути к школе. Он прибился ко мне и Аргусу, в основном общаясь с братом и почти на меня не глядя. Однако иногда я ощущала его внимание и пряталась за широкой спиной ни о чём не подозревающего Аргуса. В школе нам пришлось разделиться, так как кабинет их класса на другом этаже. Но уже после первого занятия Морган стоял под дверью пятого кабинета. Я вышла по поручению Тиббольта (надо помыть тряпку для доски) и натолкнулась на старшекурсника. Это произошло случайно, но Морган выругался так, словно я не только ткнула в него замаранной мелом тряпкой, но ещё и бегала потом по всей школе, вымазывая Келли белым порошком. Тем не менее, он не ушёл, а проследовал за мной вплоть до туалета и подождал, пока я выйду из него с вымытой тряпкой.
– Поговорить надо, – начал старшекурсник и подождал, вдруг перебью. – Приглашаю тебя на свидание. Сегодня.
– Сегодня у меня керамика.
– После керамики.
– Много домашнего задания на завтра.
– Тогда завтра.
– Завтра у меня...
– Нет у тебя завтра ничего! Прости. Альва, я хочу быть с тобой. Переборщил тогда, да. Неужели не заслужил второй шанс?
– Приличная девушка не станет тратить своё время на несдержанного юношу, стремящегося заполучить её до брака! – повторила я бабушкины слова и в довершение высунула язык.
Казалось, Морган задохнётся. Он раскраснелся, сощурил глаза и скрежетнул зубами. Когда старшекурсник сжал пальцы в кулак, я попятилась. Когда он поборол гнев и собрался заговорить, убежала.
– И где тебя так долго тени носили? – прокряхтел вечно недовольный Тиббольт. – Стирай давай.
– Сегодня дежурит Жан!
– Ты видишь где-нибудь Костроуна? Стирай!
Я огляделась. Друг отсутствовал. Тихо рыча, направилась к доске. Даже на двери висит список дежурств по классу. Мой день был вчера, но Тиббольта не пронять. Он ни раз заговаривал о том, как это здорово, что в классе появилась девушка. «Наконец, – говорил классный руководитель, – мужчины прекратят отвлекаться на женскую работу», но его ждало разочарование. Новый директор, как и прежний, заставил распределить дежурства между студентами поровну. Вот вернётся Жан после перемены, я ему отвечу за всю свою ненависть к Тиббольту!
Уроки проходили нудно. Я всё чаще глядела на настенные часы и ждала окончания не только каждого занятия в отдельности, но и учебного дня в целом. Из кабинета старалась не выходить. Даже завтракать не пошла, а вот в обеде себе отказать не сумела. Понимая, что рискую просидеть на керамике до позднего вечера уцепилась за сдружившихся Жана с Патриком и увязалась за ними в школьную столовую. Я понадеялась, что их близость послужит защитой от настойчивого Моргана. Однако на подходе к дверям в обитель вечно голодных студентов Патрика позвал какой-то парень. Галлахи поправил свои очки, извинился и оставил меня наедине с Жаном. В очереди к супу нас настиг Аргус и позвал за свой столик, а там уже вкушал местные яства его одноклассник – Морган Келли. И отказать брату, особенно после согласия Костроуна, я не смогла.
Морган сидел напротив меня. Он молчал, отвлекаясь от еды только на всяческие вопросы Аргуса. Я тоже вела себя тихо, желая сползти под стол, чтобы не видеть его улыбки и прекрасных фиалковых глаз. Он, несомненно, думал иначе, разглядывая меня на протяжении всего обеда. Кусок в горло не лез! Нет, я ела, но больше для виду. Глотать получалось с трудом, а когда жевала, рука сама тянулась прикрыть шевелящийся рот. Нельзя так пристально на девушку смотреть.
Я со всей доставшейся мне скоростью покинула столовую и убежала на керамику, избегая возможности остаться наедине с Морганом. Забежав в клубную комнату, опустилась на пол у двери. В висках отдавалось биение сердца, дыхание сбилось, а в глазах помутнело. И единственным, кто обратил внимание на моё состояние (а сегодня собрался весь клуб) был голем. Маленькое существо проковыляло ко мне со способной ему прыткостью, что означает весьма медленно. Быстро он передвигался только в прыжках.
– Альва бо-бо? – спросил голем, с трудом ворочая нижней челюстью.
– Нет. Всё хорошо, – успокоила малыша.
Голем наклонил огромную голову и покачнулся. Он не упал только благодаря правой руке, на которую облокотился. Он продолжал шевелить массивной челюстью из стороны в сторону и разглядывать меня.
– Альва воды?
– Нет. Спасибо, – я почти отдышалась.
– Альва домой?
– Да нет же!
Заинтересованность маленького существа начинала раздражать. Голем почесал клык, а зелёные глазки засветились ярче.
– Голем помогать!
– Оставь её в покое, – холодно скомандовал Рой, не отвлекаясь от своей работы.
Насидевшись на холодном и пыльном полу, я поднялась. Голем забрался под стол и спрятался за ногами создателя. В клубе собрались все, но не слышно весёлых разговоров, да и просто разговоров. Каждый занят своим делом. Только Вениамин что-то тихо напевал. Я ничего сегодня делать не хотела. Мне оставалось раскрасить вазу акрилом, но и время следовало тянуть до последнего. Иначе рисковала столкнуться с Морганом. И даже покидая клуб одной из последних, я прокляла все десять уровней мира теней. Старшекурсник сидел на заборе и, улыбаясь, смотрел на меня, сжимая в руках какую-то бутылочку. Он осушил её и откинул, встал. Сделав вид, что не заметила, чуть отвернула голову и поспешила покинуть школьную территорию. Как же! Морган нагнал меня через секунду и шёл слева от меня. В такой близи до меня доходил лёгкий алкогольный аромат. Глаза старшекурсника поблескивали.
– Я виноват.
– Повторяешься, – ускорила шаг.
– Альва! – старшекурсник схватил меня под локоть. – Выслушай меня. Вспылил, бывает. Знаешь, и ты не святоша! Зачем было копаться в моих вещах? И чего такого плохого в том, чтобы двое влюблённых познали друг друга до свадьбы?
Если первый вопрос задел меня совсем немного, то после второго отвесила Моргану такую пощёчину, что у самой рука заболела! А какой громкий хлопок раздался! Но на счастье рядом никого не оказалось.
– Что это вообще за список такой? Для чего он тебе?
– Список и всё тут. Хочешь, выкину? – Морган потёр покрасневшую щеку.
– Почему одни имена обведены, а другие перечёркнуты?
– Какая любопытная, – язвительно сказал старшекурсник.
– Да, любопытная. Плохо?..
Я недоговорила, пойманная сильными руками. Морган накрыл мой рот в поцелуе. В ответ я начала колотить обнаглевшего парня по груди.
– Морган! – выкрикнула, получив свободу. – Если ты на самом деле хочешь быть со мной, ответь на мои вопросы!
Он коротко рассмеялся и отпустил меня.
– Альва. Не строй из себя недотрогу. Думаешь, я не знаю, для чего девчонки поступили при первой же возможности во ВША? Чтоб замуж выскочить. Хочешь получить мужа, будь послушной девочкой.
– Я не такая!
– Неужели? – он хмыкнул и осмотрел меня. – Да, ты отличаешься от других. Они все такие с виду правильные и хорошие, раскрываются лишь наедине. А ты сразу показываешь себя. Не носишь нижней юбки, вне школы свободна от корсетов. Даже брюки можешь надеть. Дерзкая, вызывающая, откровенная, – Морган перечислял с придыханием. – Какая недотрога позволит себе прийти к мужчине, заведомо зная, что останется с ним наедине? Да не одна из этих кукол не станет столь скоро напиваться в чужом доме, как ты под Новый год. А как ловко меня окрутила! И сбежала к этому Галлахи. А до него? И до меня ведь тоже... Этот Костроун, – он почти выплюнул фамилию моего друга. – Знатный парень. Сильный отец, богатое наследство! Или его оставила на потом? А сейчас, дай подумать, глава клуба керамики? И продолжаешь строить невинную девочку!
Я сжала зубы и замахнулась для второй пощёчины, но была поймана.
– Ну, не надо. Это лишнее, Альва, – мурлыкнул Келли, притягивая меня к себе. – Просто идём со мной. Я не такой богач, как твой ненаглядный Жан. Но раз готова отдаться ботанику, чем я не угодил?
– Всем!
Свободной рукой сорвала с шеи Звезду Тера. Амулет, пропитавшись моим настроением, засверкал. Я приложила им к держащей меня руке, ощущая тепло. Морган зашипел и выпустил меня. Он тряс покрасневший от лёгких ожогов рукой, а я подхватила неудобные юбки и убежала.
Дома закрылась в своей комнате, проигнорировав семейный ужин. Я забралась под одеяло и расплакалась. Вроде как убежала от Моргана, а только поняла весь смысл произошедшего. И холодные волны страха окатывали всё тело. Руки тряслись, а всхлипы становились всё громче. Я даже уткнулась лицом в подушку, чтобы никто не услышал и не попытался войти в мою комнату. Поздно.
– Ты чего? – раздался голос Жана, а кровать рядом со мной прогнулась.
Юноша осторожно приспустил одеяло и притянул меня к себе. Он обнимал и всё повторял: «Тише», пока я не успокоилась.
– Альва, что стряслось?
– Ничего.
– Вижу я твоё ничего! Рассказывай.
Я ещё раз всхлипнула, сидя рядом с другом и облокотившись на его плечо.
– Я похожа на распутную девушку?
– Что за глупости? Кто тебе сказал такое?
– Жан, ответь на вопрос.
– Нет, – весело произнёс он и улыбнулся. – Только на глупую.
Костроун в один прыжок оказался на другом конце комнаты, ожидая какого-нибудь снаряда. Он даже покосился на заплаканную подушку и Борьку. Только у меня не было настроения кидаться в него. Постояв немного, Жан вернулся на мою кровать и сел напротив.
– А как ты вошёл?
– Через окно. Альва, хоть намекни: что с тобой сегодня? – он нахмурился. – Это как-то связано с твоей беготнёй от Моргана?
Я вновь всхлипнула и растянулась на кровати, пряча лицо. Жан громко выдохнул и похлопал меня по плечу.
– Говорил же тебе! Альва, успокойся. Хочешь, я с ним сам разберусь?
– Нет! – мне вспомнилось предположение старшекурсника о моих отношениях с Жаном. – Так будет только хуже.
Жан скептически пробормотал нечто неразборчивое, но согласился с моим решением.
Часть III. Глава 14 – Новый учитель и его ученица
На следующий день мне вовсе не хотелось идти на учёбу. Пожалуй, если б не новый предмет, то притворилась больной. Теория построения призыва стояла в конце учебного дня. И я с нетерпением ожидала её начала. Я много раз видела, как Аргус призывал маленькое теневое существо в помощники. Оно выглядело юрким и недовольным, но сцепленное печатью, выполняло приказы брата. Такие печати держат помощников совсем недолго, и как только ослабевают, малыши стремятся сбежать, а иногда и напакостить призывающему. Поэтому с ними нужно быть осторожными и вежливыми. И разве не об этих существах нам расскажут на новом уроке?
Хотя концентрация и поиск природной Силы тоже весьма интересное занятие. Вот, например, сегодня мы всем классом пошли в заброшенный сад. Как только последний студент ступил под тень деревьев, окружающий мир заволокло серой пеленой. Обволакивающий туман сгустился вокруг нашей группы, но тех, кто оставался вблизи, видно отчётливо. Учитель отдал команду, и мы разбежались, разделившись на группы по три человека. Учитель остался на том же месте и включил секундомер. Он спрятал в саду четыре артефакта, которые нам предстояло найти. Жан обмотал цепочку от своего медальона вокруг руки и шёл впереди, сканируя местность. Сегодня он был нашим поисковиком. Патрик на скорую руку чертил и записывал окружение, его задача найти обратную дорогу. Моя задача – нести артефакт. Может показаться, что это самая простая часть, но только для тех, кто не является алхимиком. Алхимики знают: к артефактам опасно прикасаться. И я не знаю, как это обойдут другие группы, мне поможет Звезда Тера. Должна помочь. Каждый артефакт отличается по своей силе от другого, и учитель не стал предупреждать о магических свойствах, спрятанных в саде. Более того, раззадорив парней, он сказал, что не обязательно возвращаться всего с одним артефактом!
– О! Нашёл, – сказал Жан и остановился.
Мы тоже остановились и вгляделись в растительность. Корявые чернеющие стволы мёртвых деревьев, пожелтевшая трава? покрывшаяся инеем и неотъемлемая черта сада – хлюпающая лужами глинистая почва. Мы стояли так с минуту, прежде чем Жан поднял руку вверх, направляемый остатками заряда в своём медальоне. На смуглом лице заиграла улыбка победителя. Я тоже запрокинула голову и заметила крупное яйцо, застрявшее на ветвях. Патрик подсадил, и, как самая маленькая и худая, я полезла наверх. Длинная юбка мешалась и постоянно цеплялась за высохшую кору. Я ободрала руку, но схватила разноцветное яйцо. Звезда Тера нагрелась, а витиеватые узоры на яйце засветились в ответ. Я радостно прижала артефакт к груди и посмотрела на парней. Они оказались ниже, чем я думала. Или это я забралась так высоко? Судя по выражению лиц одноклассников, они тоже не ожидали столь большого расстояния. И странный монотонный хруст давал понять, расстояние продолжает увеличиваться, вместе с вдруг начавшим расти деревом. Я взвизгнула и сильнее прижала яйцо.
Хруст затих, и дерево остановило рост. Звезда Тера больше не грела, как не светились рисунки на яйце. Боясь оказаться ещё выше, я в спешке спускалась. Ноги соскальзывали, а одна из рук всегда оставалась занята артефактом. Наверное, именно потому я сорвалась, ударившись и сломав спиной несколько сухих веток, а после вдавила в землю Галлахи, попытавшегося меня поймать. Студентик в прямом смысле слова ударил лицом в грязь. Мы поднялись на ноги, а вот круглые очки остались лежать на земле, сломавшись пополам. Одно стекло треснуло и вывалилось из оправы. Патрик с некоторой грустью положил сломанные очки в карман. Я впервые за полгода увидела одноклассника без них. Странно, но тихоня вдруг показался мне симпатичным. Ему бы очки другой формы, хорошо, что круглые сломались.
– Не будем искать второй артефакт, – Жан озвучил мысли каждого из нас. – Патрик, куда идти?
– Если бы я знал.
– Ты же записывал дорогу.
– Да, но... – юноша смутился. – Я не увижу собственных записей, а вы их всё равно не поймёте.
– Или поймём, – сказала я и выхватила зарисовки пути.
На белоснежных листах мне встретились рисунки деревьев и каких-то кустов и крохотные ровно-выведенные записи, которые совсем не помогали. Я часто видела, как Галлахи что-то рисует на переменах, а иногда и во время уроков, но не подозревала, что так красиво. И почерк замечательный! Мне никогда такого не добиться. Поняв, что студентик прав, вернула ему листы. Такими темпами мы рисковали остаться посреди пустых веток и обволакивающего тумана до вечера, пропуская знакомство с новым предметом и учителем.
– Жан, есть заряд? – с надеждой спросил Патрик.
– На портал не хватит.
– Тогда идём так, – констатировал Жан и сам же пошёл, как ему казалось, в правильном направлении.
Я направилась за другом, чуть помедлив, пошёл и Патрик. Подозрительно медленно наступая на хрустящие веточки и примятую траву. Галлахи так мучительно всматривался в землю, что мне стало жаль одноклассника. Было хорошо заметно, без очков Патрику неуютно.
Когда я оказывалась в заброшенном саду одна, погода ярко и часто сменялась, но сейчас как стоял туман, скрывая от нас не только виды, но и звуки, так развеиваться и не собирался. Мы глупо хлюпали мокрой землёй, прилипающей к обуви, и ходили, как мне показалось, кругами. Деревья менялись, но в этом саду они способны меняться и просто так, совсем не обязательно куда-то ходить. Жан предложил остановиться и завалил Патрика вопросами по его записям, разглядывая картинки деревьев на белой бумаге. Я села на корягу и ощутила, как разливается тепло от Звезды Тера, а вторя ей, разгораются узоры на яйце. Раздался противный хруст, а коряга подо мной зашевелилась. Пока амулет согревал, а артефакт светился, ополоумевшая коряга носилась за нами. Не решаясь бороться с деревом, вместе с парнями я рванула как можно дальше. Мне с трудом удавалось не отставать от одноклассников. И когда Звезда Тера с яйцом успокоились, коряга повалилась на землю.
– Так, наш артефакт земляной, – прохрипел Жан, пытаясь отдышаться.
– Это что-то нам даёт?
– Стимул убраться отсюда как можно скорей, – выдохнул друг.
Мы с Патриком согласно закивали. Стимул покинуть сад у меня был и без особенностей артефакта. Я хотела попасть на новый урок, совместный с параллельным классом! Только что это всё нам давало? Я рассказала парням о том, что яйцо всегда даёт понять о своих атаках, но и это не многое меняло. Жан, единственный, кому в нашей троице достался медальон, уселся на валун и игрался с цепочкой. Мы, скучающе, сели рядом с ним. И вдруг Патрик вскрикнул и рассмеялся.
– Медальон! Надо его зарядить, и тогда мы выберемся!
Мы с Жаном переглянулись и глупо заулыбались. И почему никто из нас сам до этого не додумался? После предложения Патрика дело сдвинулось с мёртвой точки. Я держалась на некотором расстоянии от Жана, пока тот заряжал медальон, чтобы в случае активации артефакта, не отвлекать друга. Он почти закончил сосредоточенно сидеть на корточках над поблескивающей лужицей, когда к нам подошла одна из других трёх команд. У каждого из подошедших одноклассников было по артефакту. И все они смотрели на наш, явно желая заполучить и его.
– Ботаник и отстающие – чудесная команда! – насмешливо сказал Кевин (пожалуй, самый крупный в нашем классе студент как вверх, так и вширь).
– Спасибо за вашу работу, а теперь будьте так добры ваш артефакт, – издевательски поклонился один из его дружков.
Я отшатнулась. Жан и Патрик заслонили меня, не соглашаясь расставаться с добытым яйцом. Жан собирался использовать заряд медальона для защиты от одноклассников, но Кевин среагировал быстрее. Он всегда слажено работал со своим медальоном, и теперь (со стороны казалось) одним лишь взглядом выбил медальон противника. Друзья Кевина стали обступать Патрика и Жана с двух сторон, огибая парней и идя ко мне. Я испугалась и всё пятилась, пока Звезда Тера не разлила по телу успокаивающее тепло, а следом за ней засветился артефакт в моих руках. Все парни, включая мою команду, отскочили подальше. Высохший дуб взревел и выдрал собственные корни из мокрой земли. Он гаркнул на собравшихся в кучку подростков и подобно огромной руке взмахнул веткой. Парни попадали наземь, а ветка дуба просвистела над ними. Дерево описало полукруг и заметило меня. Тут уж хочешь не хочешь, а от артефакта избавишься, лишь бы самой спастись! Я так и поступила, с диким криком швырнув в угрожающий дуб яйцом. Только в туже секунду узоры на артефакте погасли, и дерево остановилось, протянув иссохшую ветку, но так и не достигнув заветной цели.
– Есть! – крикнул Кевин.
Парень опомнился первым. Он рванул к нашему артефакту и долбанул своим медальоном о застывший дуб. На стволе раскрылась пасть. И трое воришек шмыгнули в неё прежде, чем кто-либо из нас успел их настигнуть. Теневой монстр с гулким стуком сомкнул пасть и исчез.
– Гр-р-рха! – рычал Жан, колотя и пиная дерево.
– Заряд остался? – устало спросил Патрик.
– Да! – гаркнул Костроун. – Толку теперь?
– Выберемся отсюда, – невозмутимый Галлахи потянулся к переносице, но ткнул себя пальцем промеж глаз и выругался.
Из портала мы вышли усталые, помятые и злые как тридцать семь теней. Мы были последними, но не единственными без артефакта. Учитель остановил секундомер и что-то записал в свой блокнот.
– На вашем месте я бы поторопился, перемена почти закончилась, – сказал мужчина и направился к стене тумана. – Идите же, одни не выйдете.
Мы послушно поплелись следом. Туман расступился и выпустил нас из сада. По небу плавали пушистые облака, ярко светило солнце, и гулял тёплый ветер, приносящий ароматы полевых трав. Я оглянулась и закашлялась. Как-то уже привыкла в саду видеть мёртвую растительность, туман и мокрую красную почву. Только за моей спиной цвёл белыми цветочками яблоневый сад. Лучи солнца просачивались сквозь крупную листву, летали бабочки и даже маленькие разноцветные птички с длиннющими хвостиками. Заброшенный сад так и манил вернуться, обещая сочные плоды, которых (на самом деле) никогда не существовало. Ну, может только если до того, как какой-то алхимик устроил в сердце сада свою лабораторию, а после она взорвалась, образовав аномальную зону. Эта зона имеет второй номер (так мне Патрик сказал, когда внутри были). И всего (тоже он рассказал) таких зон десять. Десятая зона – самая опасная, потому туда ни одного студента никогда в жизни не пошлют, да и далеко она от Йелана. Рассказам Галлахи я доверилась сильнее, нежели – Аргуса, сама не знаю почему.
