Текст книги "Убить. Забыть. Любить (СИ)"

Автор книги: Дарья Вознесенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

После небольшой паузы вперед шагнул представитель Транкара:

– Она в праве.

– Она в праве! – воскликнул громкий девичий голос, который я узнала. Кажется, одна из фрейлин моей матери. Хорошо, что выжила.

Подтверждающие слова раздавались с разных сторон. Соглашались придворные и стражники; местные жители и гости. Как я и полагала, высказалась «за» половина зала, даже несколько оборотней.

Вот только что это мне даст? Ничто не откликнулось на мой призыв и...

Пол дрогнул, плиты раздвинулись, и я провалилась в темноту.

...Факелы в коридоре не горели.

Кромешная темнота, что скрывала пятна копоти и обрывки сожженных гобеленов – близкое по времени пожарище я обоняла не хуже животных – не была мне помехой.

С моих клинков падала кровь.Я, кажется, чувствовала каждую каплю, что украшала каменный пол.

Кап...

Я остановилась и изумленно посмотрела на свои кинжалы.

Как я могла оказаться в прошлом? Или это морок? Сон? Это и есть та самая битва, что должна была случиться между мной и аль Ромина?

Похоже, что да. Вот только непонятно, должна ли я действовать так же, как тогда, или же пойти другим путем?

Вздохнула и медленно двинулась вперед.

Кап.

Стражников и худощавого, молодого Исаба жалко не было. Они заслужили.

Кап.

Я достигла толстенной, обитой золотыми полосками двери, за которой находился тот, кто мне был нужен. Находился ли? Провидение, Судьба или что там меня сюда засунуло, вполне могло приготовить сюрприз

Дверь оказалась закрыта, но не заперта. Осторожно, чтобы петли не заскрипели, я приоткрыло одну тяжелую створку и скользнула внутрь.

И там меня уже ждали.

От первого удара тяжеленного меча, который мог раскроить меня пополам, спасла интуиция.

От второго – чудо.

Но третий я встретила кнутом.

Особая, заговоренная кожа могла обхватить самую тонкую сталь, но вырвать меч из рук наместника я не смогла – слишком разная весовая категория.

Попробовала вызвать магию и поняла, что это невозможно. Мы были наедине, без помощи Тьмы,в моем кошмаре;и рассчитывать приходилось только на себя.

Больше попыток забрать оружие я не делала. Лишь принялась танцевать с кнутом, перескакивая с места на место и жаля противника кончиком с крючками. Тот шипел, но достать меня не мог. Ловкость была на моей стороне, так что сила здесь не сильно могла помочь. Но Камилл был гораздо выносливей. Да, я тренировалась, и последние месяцы меня многому научили, но у наместника был опыт и годы боев. Он мог так бороться часами, когда я уже начала уставать.

Но сдаваться не собиралась, судорожно придумывая, как же мне победить. Или ускользнуть.

Только умирать было нельзя.

Мы продолжили нашу безумную пляску смерти.

Думай, Касс, думай скорее.

Голова? Руки? Шея? Чем можно ему навредить, как заставить замешкаться?

Я скосила на мгновение глаза и резким движением сорвала кроватный полог, швырнув в наместника.

Необходимая секунда была получена. Этого оказалось достаточно, чтобы зацепить мужчину за щиколотку, и резко, изо всех сил дернуть на себя. От неожиданности тот покачнулся, но не упал.

Тьма.

Я перелетела комод, стоящий сбоку, оказалась сзади аль Ромино, прыгнула ему на спину и обхватила кожаной удавкой толстенную шею, сомневаясь в успехе мероприятия.

Тот попытался меня сбросить.

Я не сдавалась. Вцепилась, как вампирский недоделок, всеми конечностями и тянула, тянула на себя кнут, надеясь если не придушить, то хотя бы перерезать ему плоть. Великан взвыл и решил, похоже, придавить меня , отпрыгнув назад. Вот только не рассчитал, и вместо стены попал на высокое окно.

И мы вылетели наружу, разбив стекло...

Я увернулась от очередной антимагической стрелы, пронесшейся мимо меня и пригнулась, чтобы проползти в дыру, в которую разве что человеческая девушка и могла пролезть. Перекатилась, не давая кинжалам меня поцарапать, и снова двинулась вперед.

Останавливаться было нельзя, хотя изумлению моему не было предела.

Неужели все, что я только что испытала в своем дворце, было иллюзией? Сном?

Но таким настоящим...

Я до сих пор слышала собственный крик и чувствовала боль в порезанной стеклом спине.

Но это было несколько секунд назад, а сейчас я в тайном ходе возле Самратской крепости. И если не сосредоточусь, то совсем не иллюзорные препятствия сделают из меня лепешку.

Глубоко вздохнула, концентрируясь, и принялась отсчитывать шаги и воспроизводить не в уме, а уже вживую, схему, которую мне пришлось зазубрить под пристальным присмотром демонюки.

Спустя довольно длительное время я оказалась возле крепкой решетки, ставшей последним препятствием на пути в подземелье, расположенное точно под погребом центрального здания, где и проживал герцог и его жена.Вот только того погреба, что я помнила, не было.Вместо него передо мной предстала странная комната, полная артефактов, каких то зелий и вонявшая так, будто здесь по меньшей мере трупы хранили.

Впрочем, вполне возможно, так и было – для некоторых заклинаний вполне удачный ингредиент.

Наконец, я заметила в углу темную бормочущую фигуру, сгорбившуюся над книгой с мелкими надписями.

Попыталась разобрать, что происходит, но лучше бы я этого не делала.

Дурномор.

Похоже, это существо заговаривало зеленую жидкость в стоящем перед ним котелке – средство невероятной силы. Убийственной. Сложнейшее изделие, рецепт которого хранился в строжайшей тайне всего в нескольких местах; у нас о нем знали лишь понаслышке, но само заклинание учили, на всякий случай, чтобы распознать при необходимости в чуждой схеме.

Зачем он ему?

А вот и ответ.

Существо – в черном балахоне и большом капюшоне было не разобрать, какого пола – встало, осторожно помешало в котелке жижу, взяла полную емкость и медленно двинулось чуть в сторону от меня, туда, где поблескивала...

Подземная речка?

Я смутно помнила её, заметила еще тогда, в реальности, когда проходила мимо. Скорее всего, это часть системы, дающей воду всему замку и...

Я не могла поверить. Он или она собирался вылить дуромор в ручей и отравить воду! И жизни не будет никому. От этого зелья умирали в страшных муках, заражая друг друга без права на спасение...

Маг вдруг откинул капюшон, и я чуть не завизжала.

Там, с котелком, стояла я сама.

Мечтающая об уничтожении Самрата.

Но я мстила герцогу, а не тысячам невинных!

Я закричала «нет!» и бросилась к себе же, в последней попытке остановить отравительницу. Котелок качнулся и вдруг перевернулся на меня, окатывая смертельной жидкостью чуть ли не с ног до головы.

Я попыталась вдохнуть, но не смогла.

При такой концентрации, зелье моментально разъедало кожу, кости и легкие. Перед глазами поплыли темные круги...

Я умирала.

Поняла это отчетливо. И спасения не было, кроме...

Я с удивлением посмотрела на фляжку в своей руке. Живая вода! И, судя по всему, всего пару глотков...

Мне хватит.

Стон остановил мою руку, уже поднесшую спасительную жидкость ко рту. Я резко повернулась и узнала спальню в замке Правителя Седьмого Круга.

На кровати стонал блондинистый.

И он умирал.

Судорожно вздохнула и тут же постаралась успокоиться.Если правильно все сделать, то фляги хватит на двоих, и...

Всхлип.

Мне было страшно смотреть на того, кто плакал, но я понимала, что не посмотреть не могу. Медленно обернулась и уставилась на подрагивающего в кресле Дариша, магическая аура которого стремительно чернела, будто отравленная. Его глаза закатились, и он замолк.

Я снова посмотрела на флягу.

Два глотка и трое, кому они нужны.

То, что одним из них должен стать мой брат, я не сомневалась. Но я не смогу ему помочь, если не сделаю всего того, что положено, а сделать не успею – еще минута и упаду без сил, не сумев спасти никого.

Но если я выпью зелье, демон обречен...

Я задавила зарождающуюся панику. Посмотрела на Дариша, на блондинистого и решительно отпила половину. А потом подскочила к брату, влила в него остатки и, тщательно выговаривая каждое слово, принялась шептать заклинания, возвращающие с дороги к небытию.

С каждой минутой малыш дышал все глубже; щеки его порозовели, а магия снова засияла первозданным Светом.

Демонюке же становилось все хуже.

Он хрипел.

Я увидела, что Дариш погрузился в спасительный сон, а потом повернулась к Высшему.

Тьма.

Я не могла позволить ему умереть. Не важно, иллюзия это или нет, умру я здесь или нет, я снова готова была рискнуть.

Но живой воды больше не было. Во фляге.

Зато она была растворена в моей крови.

Я закусила губу, мысленно попрощалась с братом и достала кинжал.Чтобы Высший получил «лекарство» в достаточном количестве, мне придется отдать ему всю свою кровь.

Стараясь больше не думать и не бояться, я разрезала вену вдоль, чтобы лилось быстрее, и пристроила руку возле его губ, которые тут же начали двигаться, глотая магический эликсир.

Значит, вот так все и закончится?

С каждой секундой я становилась все слабее...И погружаясь в вечную Тьму я будто услышала чей-то голос.Только не разобрала, что тот сказал....

– Кассандра! Принцесса, откройте глаза!

Гул голосов и какие-то крики доносились до меня, словно через толстое одеяло. Кто зовет? Я не понимала. Постаралась поднять тяжелые веки, и сквозь мутную пелену рассмотрела, наконец, Ламаса.

Ох Тьма, все тело болело, будто меня сбросил рысак, да еще и наступил несколько раз.

Очертание окружающего пространства стало более четким. Да и соображать я начала лучше.Раз эльф здесь и зовет – значит, я жива.Раз я жива...

Свет его знает, что это значит.

Победа? Поражение? Что это вообще было?

Меня приподняли и я, наконец, увидела происходящее. Кто-то быстро уходил из залы, кто-то стоял на месте и бурно переговаривался; одни стражники держали других – кто из них «свои» я не поняла. Мелькнул аль Кашеро, поймал мой взгляд, улыбнулся и поклонился, а потом побежал куда-то. Орки, как и полагалось, решили, что это отличное развлечение, но, хотя бы, устроили мордобой между собой, а не напали на людей.

И всю эту суету перекрывал истерический вой рядом со мной.

Герцогиню, оравшую оскорбления над неподвижным телом и пытавшуюся достать меня, держало двое эльфов.

Неподвижное тело?!

Наместник.

Я похолодела.Он выглядел совершенно мертвым. Даже окоченевшим. Будто лежал здесь не пару часов, а несколько дней. Или сколько мы тут провели?

– Мертв? – голос меня едва слушался

– Да.

– А у меня...

– Все в порядке. Истощены, но я уже задействовал несколько артефактов. – Ламас гордо улыбался и придерживал мои плечи, будто я была его смышленой дочерью, сдавшей сложный экзамен.

– И как это было... для всех?

Неужели они могли видеть?!

– Туманный полог серого цвета – кокон, в который вас заключило нечто. Мы различали только мелькание теней. И полная тишина...

– Долго?

– Минут десять. А потом раздался голос: «Камилл аль Ромино. Сила. Злость. Отказ от ответственности. Не в праве.

Кассандра аль Монтаро. Отвага. Сострадание. Готовность жертвовать собой. В праве». И все. Туман развеялся и там лежали вы оба. Что произошло, вы помните?

Помнила. Но я вряд ли могла рассказать. Не потому, что пыталась скрыть что-то – хотя личные подробности выдавать не собиралась. Просто накатила жуткая слабость, и глаза снова начали закрываться.

В праве.

Я победила.

Королевство моих предков снова вернется к тому, кто этого заслуживает.

– Решить вопросы...люди...опасность, – прошептала из последних сил.

– Мы все решим. Спите, принцесса.

И я провалилась в темноту.

Мне снился сон.Такой же, как и раньше. Как многие дни до этого.

Нет, не те кошмары, что преследовали меня, наказывая за многочисленные убийства.

Мне снился демонюка. И замок в Рюхарше. Его покои и то, что происходило за их закрытыми дверями.

Его объятия и нежные, а порой жесткие ласки. Мне нравилось и то, и другое – я с ума сходила, насколько он мог быть разным. Во всем, даже в этом. То трепетно проводил самым кончиком языка по моим чувствительным местечкам, то впивался пальцами в кожу, подгоняя, подавляя так, что синяки потом не сходили несколько дней.

То прижимал и покачивал, как драгоценное дитя. То швырял, впечатываясь сверху, не желая больше сдерживаться, превращаясь в животное и превращая меня саму в зверя, жаждущего только одного – проникнуть под кожу своему любовнику; отдаться ему полностью, до растворения; забыть про свою сущность, происхождение, воспитание и превратиться в самую похотливую шлюху, готовую на все, чтобы удовлетворить потребности своего господина.

Мне снились его губы. Одновременно мягкие и плотные, дарящие истому и негу, выцеловывающие каждый кусочек моего тела, от пальчиков на ногах до горящих ушей. Его зубы, доставлявшие мне столько наслаждения на грани боли.

Мне снилось его тело, будто созданное для того, чтобы владеть. Высокое, сильное, с великолепно развитой мускулатурой и гладкой кожей без поросли, которая так часто встречалась среди других рас. Он, как и любой демон, в совершенстве владел этим телом, как великолепным орудием для убийства или лучшим инструментом для любви.

Его руки, ласкающие меня сразу везде.

Я выгнулась, чувствуя, как он проникает в меня, растворяет меня в себе, как он только и умел. И застонала от невероятного удовольствия, волнами охватившее мое тело, вцепляясь ногтями в его спину, обхватывая ногами, желая стать еще ближе, как будто это было возможно и окончательно забыться в сладком бреду, который навеял мне мой невероятный сон.

Сон ли?!

Демонюка зарычал и впился отросшими клыками в мои губы, доставляя мучительное наслаждение, а я, наконец, поняла, что все происходит наяву.

Тьма!

Да что он себе позволяет!

Я рыкнула, укусила наглеца в ответ и попыталась сбросить с себя, но блондинистый только сильнее прижал меня к себе и задал такой сумасшедший ритм, что голова у меня откинулась, тело изогнулось, как лук, а все мои мысли, злость на неожиданное появление, на то, что он приходит и просто берет всё, что ему нужно, как делает это со многими другими, на то, что я не единственная, кто почти теряет сознания от вожделения и сладкой пытки, просто растворились. Я окончательно погрузилась в пучину ощущений, вдруг ставших не просто телесными, но эмоциональными, сочными, будто вместе со мужской силой демон вливал в меня собственные противоречивые, сильные чувства; будто его пата пробудился и впрыснул в его кровь радостное ожидание чего-то необыкновенного, в изумлении от того, что кто-то может его понять и принять.

Мы двигались, дышали, думали и чувствовали в унисон, и одновременно взлетели, а может быть погрузились во мрак, там где не оставалось страхов, обид, моих слез и его предательства, а были только мы, такие какие есть, без налета расы, положения и прошлого.

Мужчина и женщина.

И выныривать из этого состояния было очень тяжело.

Не сразу, но я вернулась в настоящее, вместе с грузом проблем, непонимания и неприятия.Я не могла себе позволить еще одно падение. Не сейчас.

Ну вот что он тут делает? Девок ему мало, что ли?

Дернулась, пытаясь выбраться из крепких объятий, а демонюка заворчал, притягивая меня к своей груди, и снова зарываясь носом в мои волосы.

Тогда я вывернулась, и уставилась в черные глаза, еще более черные, чем темнота спальни, скорее всего, моей – полог кровати был задернут, и я все еще не понимала, где оказалась.

Понятно, что ни эмоций, ни выражения лица я не увидела.Хотя нет, небольшое недовольство все-таки заметно, и связано оно было, скорее всего, с моими попытками ускользнуть.

Вдруг захотелось, чтобы это неудовольствие стало всеобъемлющим; вызвать его на эмоции, пусть даже назлость и раздражение. Как прежде.

Демонюка, кажется, понял, что происходит, усмехнулся, и вдруг перетащил меня на себя, удобно пристраивая мою голову на своем плече:

– Ты слишком много думаешь, принцесса.

– А ты явился без приглашения, – произнесла, не думая, что меня могут раздавить одним касанием пальца, и все мои предыдущие подвиги и страдания окажутся не нужны.

– Мне не требуется приглашение... – смешок в темноте прозвучал слишком громко и обидно. – К тому же, ты меня приглашала. Почти каждую ночь. Тебе не хватало меня, не так ли?

Я залилась краской.

– Это вообще не к тебе относилось, – прошипела в ответ.

– Ага.

– Вокруг много мужчин.

– Угу.

– И между прочим, цепеш Варту...

– Не попытается повлиять на тебя больше. Или пожалеет. Он уже пожалел.

Ого. Неужели блондинистый наведался к Миру?С чего бы это?

– Тебе следовало прийти вчера, – я продолжала накручивать себя. – А то сегодня ты вполне мог застать труп. Не думаю, что среди демонов есть любители мертвых.

Прозвучало обиженно. И испуганно. Я ведь и в самом деле ужасно испугалась и до сих пор не осознала до конца, что все кончено.

Демонюка меня удивил.

Глубоко вздохнул и почти невесомо провел по моим волосам:

– Я бы не дал тебе умереть, принцесса.

– Легко говорить, когда...

– Ни в спальне, ни в тоннеле, ни в замке Верховного. Кстати, спасибо, что выбрала...меня.

– Ты что... там был?! – я поперхнулась воздухом от удивления. – Но как?!

– Скажем так, у меня свои договоренности со Светом и Тьмой.

– И зачем это тебе? – нет, я искренне не понимала. С чего такое участие в моей судьбе после активного игнорирования? Или он...Я не додумала, когда мне раздраженно ответили:

– Ты – моя собственность. И только я решаю, когда тебе жить, а когда умереть.

Угу. Ага.

Все еще не имея возможности прийти в себя, я приподнялась, чтобы уточнить, что же все-таки происходит, но мою голову снова уложили на грудь.

– Ты слишком много спрашиваешь, принцесса.

– А...

– Спи.

– Ты...

– Уйду, когда хочу.

– Но...

– И вернусь, когда хочу. А если продолжишь мешать спать мне, я придумаю чем нам заняться. И тогда ты не восстановишься до рассвета.

Он прав.

Вздохнула, устроилась поудобнее – кто бы мог подумать, что я буду лежать сегодня вот так, в обнимку с Высшим – и закрыла глаза, снова погружаясь в сон.

Я подумаю обо всем завтра.

Глава 16

В последовавшие недели легко не было ни мне, ни моим помощникам.

Дел и правда оказалось очень много. И от некоторых из них воротило так, что горечь раскатывалась по горлу, и начинала болеть голова. Но кто еще мог бы взять на себя ответственность, если не я? Дариш мал -я только перед коронацией планировала перевезти его в Суэлтаро. Из не беспочвенных опасений за его жизнь, все это время брат проводил с эльфами, тщательно пестуемый учителями, восхищенными его силой. И родителями Ракуэля, которые, по моей просьбе, занялись его подготовкой к роли наследного принца. К ним же во дворец я отправила личного наставника из рода аль Порто – порывалась отослать аль Кашеро, которому доверяла абсолютно, но тот уперся, что не оставит меня в такой сложный период. Так что пришлось выбирать для малыша главного учителя и телохранителя среди благородных семей, оставшихся лояльными нашему Дому на протяжении всего этого времени. И неоднократно проверять магическими и прочими ритуалами на дальнейшую лояльность.Много кто хотел заполучить эту должность – ведь не было никого среди приближенных наследника важнее, чем наставник. Тот и учителей потом подбирал, и за безопасность отвечал, и прочих допускал – или не допускал – до аудиенции. Ну а в будущем, если проявлял себя положительно, становился главным советником короля. А это, фактически, означало стать вторым человеком, облеченным властью, в королевстве.

Пока же вторым, точнее, первым, была я.

Традиция регентства, которой за многие тысячелетия в нашей стране, как и в соседних, воспользовались не раз, обросла огромным количеством правил и законов; и главный закон был один.

Я сама.

Фактически, до наступления двадцатилетия Дариша, когда он мог стать полноправным правителем – а мог еще на некоторое время отказаться от этой роли, в силу молодости, – я была королевой, имевшей право казнить и миловать; пойти войной на соседей или любой мир; распоряжаться казной и издавать самые странные указы; жениться и разводиться. Последнее было положено исключительно регентам – среди королей и королев разводы не приняты. Официально делалось это потому, что вроде как регенты должны были ставить интересы страны выше собственных, и потому заключать наиболее выгодный брак. И если не получилось с первого раза, то и повторять эту процедуру. Короли же, якобы, выбрав спутницу, могли жениться по любви, таким образом позволяя себе устроить свою личную жизнь, не взирая на интересы окружающих. Но и верными своей супруге должны были оставаться до самой смерти.

По факту,принцы женились не на любых девицах, а на принцессах или наследницах самых благородных семей: правители вполне закономерно старались упрочить свое положение, приглашая невест из соседних стран. Каждый королевский ребенок, их дар, сила, возраст был учтен всеми другими королевскими семьями в Мире Корон; и ставки на то, кто на ком женится в будущем, принимались в подпольных лавках уже по рождению очередного принца или принцессы.

Вот и мои родители, пусть им и повезло полюбить друг друга после свадьбы и обрадоваться такому стечению обстоятельств, считали подобную традицию весьма эффективной и не собирались позволять детям сочетаться браком исключительно «по любви», а планировали выдать дочерей замуж за достойных представителей определенных родов. Ну а принцы, особенно наследник, понятное дело, и вовсе должны были выбирать из довольно краткого списка, иногда даже вульгарным способом наподобие отбора.

Так что и речи не шло о свободном выборе.

Мне же, как ни ужасно это звучит, смерть моих родных подарила свободу.

В прошлом, пусть я была «со странностями», как судили знакомые нашей семьи, но оставалась дочкой правителей. А значит, лакомым способом возвыситься и упрочить положение. И у меня тоже был свой «список». Но будучи регентом, я могла бы выбрать себе мужа самостоятельно -ведь если дождусь, что снова стану «лишь» сестрой короля, то решение будет принимать Дариш,пусть и советуясь со мной.

Да и в данный момент брак мог упрочить весьма пошатнувшееся положение королевства.

И об этом знала не только я.

Потому письма с осторожными, а порой и прямыми предложениями, которые мне поступали, стали еще одним источником головной боли. По меркам нашего мира я была молода – человеческие маги могли прожить и до четырехсот лет;не глупа; не уродлива. Да еще и с огромными возможностями что собственного дара, что ресурсов Суэлтаро. Так что желающих на мою руку и сердце нашлось даже больше, чем когда я была старшей принцессой.

А вот я не желала никого.

Точнее, кое-кого я желала.

Но Высший демон и человечка? Даже звучит смешно.

Хотя смеяться не очень-то хотелось. А плакать я не могла.

Просто не было времени.

За два месяца, что прошли с момента моего боя с аль Ромина, мне уже пришлось пережить покушение; отправить войска на одну из границ, которую осадил ближайший наш сосед, надеясь, что пока у власти царит неразбериха, точнее, женщина, он сможет чуть-чуть видоизменить свои территории; подписать множество, не всегда выгодных, но всегда ведущих к миру, соглашений. И действовала я максимально быстро, порой, весьма решительно, чтобы закрепить у окружающих впечатление обо мне, как о справедливой, но жесткой правительнице.

"Хищная принцесса" – так начали называть меня в народе, опустив титул регента, а потом это имя подхватили и остальные. В нашем мире лесов и гор подобное обращение означало уважение к силе, ловкости и главенствующему положению, которым обладают звери.

Я подошла к окну, глядя как опускаются сумерки на крепостную стену, лес и часть Суэлта, доступную к обзору.

Я не была рождена, чтобы править, с тремя-то братьями. Никогда не стремилась владеть и приказывать, живя в своем собственном мире, полном искренности, любви и зверья. Родители позволяли мне бряцать оружием, сбегать на волю, общаться с кем я хотела и развивать свой дар. Никто не предполагал, что меня необходимо учить властному управлению и осторожности; умению скрытничать и наказывать. А теперь я была вынуждена стать тем, кем не являлась.

Или являлась, на самом-то деле?

Сложно было понять, после всех этих сумбурных событий, кто я есть и что я хочу. Раньше мои амбиции не простирались дальше развития дара и свадьбы с достойным супругом, а также желания гармоничного счастья, которое вместило бы все мои любимые занятия и людей. Сейчас же я отвечала не только за себя, но и, в ближайшие десятилетия, за огромную страну, за Дом Монтаро, и все также хотела быть счастливой, развивать свою магию, жить, ошибаться и окружать себя теми, кто мне дорог. Но жить приходилось по самым жестким правилам, дорогих мне людей осталось крайне мало, мое личное счастье все еще зависело не от меня, а от одного крайне своенравного любовника – да, Касс, пора называть вещи своими именами – а мои ошибки становились не только моими, но и ошибками целого королевства.

Так что любой, даже самый крохотный шаг был словно по тонкому льду.

Мне приходилось справляться, одновременно, с внешней и внутренней политикой, которые, в конечном счете, сводились к борьбе за силу. Иногда с помощью военных и казней; иногда лестью и дорогостоящими подарками. Я постоянно балансировала на грани и постоянно боялась навредить кому-то или ситуации в целом тем или иным действом – а тут уж лучше было навредить, чем бояться. Наш мир был таков, что следовало успевать везде, опережая как врагов, так и друзей, чтобы выторговать у судьбы, Тьмы и Света еще немного пользы для себя и собственной страны.

Приходилось учитывать интересы королевства, особенно те, что были связаны с неизменной человеческой природой, географическими условиями, историческими традициями народа. Выживать. Думать, как нарастить ресурсы, а не потратить их. Планировать улучшение жизни самых разных слоев общества – но не потому, что я была бескрайне добра, а потому, что благодаря улучшениям уровень налогов мог бырасти без риска вынудить жителей обосноваться в другом месте. Решать вопросы безопасности как внутренней, так и на границах; искать компромисс между суверенитетом и необходимой помощью извне. Любое событие, способное изменить то, что в королевстве полагали своим, могло вызвать целую серию беспорядков и конфликтов. Жители уже привыкли существовать в определенных рамках и признавали только за своей страной исключительное право на использование силы внутри территории. И появление даже временных и легитимных «захватчиков» вызывало недовольство. Я сполна уже хлебнула из-за вампиров, отправившихся согласно договору на прибрежную полосу:с одной стороны, я не могла им запретить защищаться, в случае нападений, с другой, я не могла позволить им убивать местных. Кое-как удалось уговорить обе стороны примириться с сосуществованием, но я понимала, что это ненадолго.

И таких проблем, больших и маленьких, смешных на первый взгляд и тянущихся вглубь веков и вширь континента, было немало.

Мои размышления прервал приход Исы и господина Рейца. Даже не знаю, что бы я делала без них, их сведений и мудрых советов.

Улыбнулась зашедшим мужчинам, кивнула в ответ на их поклоны – и не уговоришь же, что не нужны мне излишние почести наедине – и пригласила за стол, который уже накрыли для вечернего чаепития.

– Ваше регентство, я принес несколько прошений, которые необходимо удовлетворить – или отказать им – как можно быстрее. А также хотел бы рассказать вам о спорном случае, который стоит вашего внимания.

Мы взялись за дело.

Как правило, все прошения от благородных и военных сословий – другие до меня не добирались,на то раз в месяц был народный суд, когда я могла принять всех простолюдинов, или же просто суд, магический и немагический – были сплошным нытьем, относительно преувеличенных обид одного рода на другой или же жалобами на финансовые махинации, опять же, между бывшими соратниками и любезными соседями. И приходилось в это вникать, поскольку выше решения короля или регента у нас не было.

И пусть за мою помощь выигравшая от моих указаний сторона должна была заплатить довольно большую дань, жалобщиков это не смущало. Как и то, что в стране реально было много проблем, требовавших моего внимания -не стоило тратить мое время. Нет. Платили, тратили и снова подавали прошения. Достигали они меня, благо, в одном случае из десяти – с остальным, невзирая на недовольство многочисленных жителей дворца, разбирался Иса. Пришлось спешно тому присвоить приставку «аль» и благородный род, а также должность Главы внутренних дел.

– Род аль Сирто жаждет отмщения в связи с тройной кражей. Мальчишка из рода аль Шанат пробрался ночью в их дом и украл, дословно, «артефакт, платок и поцелуй».

Я поперхнулась чаем и уставилась на невозмутимого друга:

– Поцелуй?

– Да.

– Платок и артефакт?!

– Младшей дочери. Платок с инициалами и артефакт целомудрия.

– Они что, издеваются?!

Я зло поставила чашку. Тьма раздери всех этих людей, которые вместо того, чтобы заняться делом и укрепить пошатнувшееся положение королевства, которое наместник умудрился истощить за каких-то пол года, высматривают друг в друге недостатки!

С другой стороны, вряд ли бы Иса принес мне подобное письмо, если бы оно было полной ерундой.

Я чуть успокоилась и задумалась. Если мне подали прошение касательно подобной мелочи, значит, в этом был смысл. Приближенные ко двору, сумевшие выжить после всей этой заварушки, были либо исключительно честны, либо исключительно хорошо приспосабливались, а может, и то и другое. В любом случае, ценны для меня. И не стали бы без причин вызывать мой гнев.

– Я так понимаю, два этих рода находятся в давней вражде? – протянула неуверенно.

– Да.

– И несмотря на наличие наследников разного пола и подходящего возраста не могут породниться? – спросила уже понятливей.

– Ага, – глаза Исы смеялись.

– И никто не хочет первым признавать ошибки?

– Благородные не ошибаются.

– И кто же оказался таким смелым, чтобы представить дело таким образом, что я сама прикажу парню с девушкой пожениться?

– Сальма аль Сирто. Говорят, младшая дочка её любимица...А старшие еще и не замужем и только в исключительном случае можно вступить в брак вперед них. Да еще и вопреки вражде.

Я закатила глаза.

– Нельзя было сразу мне внятно об этом рассказать?!

– Я не имею права решать за регента.

Закатывать глаза было уже некуда, так что я просто покачала головой и улыбнулась:

– Готовь приказ. Со всеми подобающими формулировками. А старших девочек в мои фрейлины – смелость должна быть вознаграждена. Кстати, у меня там с этими фрейлинами не перебор еще?

– Ну с учетом того, что вы туда засов...приглашаете всех «обделенных», а потом вовсе не вызываете к себе... – проскрипел гном, и я вздохнула.

– Не знаю, что делать с толпой разряженных девиц. Я и раньше то с ними не особо общалась, а теперь тем более времени нет. Мы можем придумать им какое-то занятие? Коллективную вышивку? Ритуальные танцы?