Текст книги "Куда ведут все карты (СИ)"
Автор книги: Дарья Кей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 2. Твин Шлив, графство Колби
Лиз проснулась оттого, что на щёку давило что-то твёрдое. Она еле продрала глаза, чтобы понять, что лежит на углу книги на столе в гостиной. Всё ещё горели лампы, видимо, Пэтти уснула раньше и не заметила, а вокруг валялось множество бумажек, исписанных, исчёрканных. Ручка укатилась на пол.
Лиз не помнила, как уснула, не особо понимала по туманному рассвету, сколько времени, а всё, что крутилось в её голове: ей нужно было в коллегию. На девять утра ей была назначена аудиенция, и в идеале нужно прийти пораньше, чтобы точно застать Уильяма – а вдруг тот всё же решит её бросить и уехать пораньше.
Широко зевая, Лиз поднялась, потянулась, привстав на носочки, размяла шею и проверила, лежит ли свёрнутое в трубку приглашение в коллегию в сумке. Лежит. Прекрасно.
Часы показывали шесть утра. Значит, скоро должна была проснуться Пэтти, чтобы готовить завтрак. Найдя небольшой чистый с одной стороны листок бумаги, Лиз начеркала экономке небольшое послание с просьбой если что разбудить её в семь и собрать весь этот мусор со стола в её сумку, а не в ведро. «Это очень важные бумажки, Пэтти!» – увещевала записка, которая полетела прямо под дверь экономки.
Через два часа, немного отоспавшись в мягкой кровати (ох, каких усилий стоило из неё потом выкарабкаться!), умывшись, собравшись и кое-как засунув в себя завтрак, Лиз хотела уже выходить из дома, когда опять зазвонил телефон.
Полусонная Агата, спускающаяся со второго этажа, неодобрительно посмотрела на него:
– Мне не нравится, что он начал звонить. Я его покупала как украшение интерьера.
– Тогда нужно было брать без провода, – сказала Лиз, поднимая трубку. – Лиз Уэлфри слушает.
– Мисс Уэлфри, через полчаса вас заберёт служебный автомобиль, чтобы доставить в отделение королевской полиции, – сообщила ей безразличным тоном женщина на другом конце провода. – Будьте готовы для двухдневной командировки и ждите у крыльца.
Не дожидаясь ответа, женщина положила трубку. А Лиз вздохнула и сама не поняла отчего: от лёгкого раздражения или оттого, что её, кажется, никто не собирался предавать и оставлять в городе, вытянув все нужные сведения.
– Может, вам что-то с собой, мисс? – обеспокоенно спрашивала Пэтти, когда Лиз в нетерпении крутилась у двери за десять минут до назначенного срока.
Она думала: какая машина приедет? Кто будет за рулём? Ей отчего-то хотелось снова увидеть Макса, хотя она и не собиралась его прощать за устроенную подставу. Но приехал не Макс. Долговязый, худой, как палка, водитель в стервятничьем кителе и даже с фуражкой приветливо улыбнулся собравшимся на крыльце девушкам, забрал и перекинул на заднее сиденье большой рюкзак. Лиз обняла Агату, пообещала, что не натворит глупостей и всё пройдёт быстро и прекрасно! Агата, кажется, не сильно поверила и провожала Лиз ироничным взглядом, пока государственный автомобиль не скрылся за поворотом.
– Мисс, покажите приглашение, – сказал водитель.
Лиз вздрогнула от того, каким низким оказался его голос, и вынула из сумки «трубу».
Тонированное окно опустилось, человек на вахте сбрызнул бумагу проявляющим раствором, убедился в подлинности документа и открыл ворота. Её снова провели по коридорам здания государственной коллегии, но в этот раз не к кабинету Уильяма, а в зал, где полукругом стояло несколько парт, устланных ватманами и огромными листами миллиметровой бумаги. Когда она вошла, склонившиеся над работой люди, как один, подняли головы и воззрились на неё.
– Мисс Уэлфри! – появился из ниоткуда Уильям. – Рад вас видеть.
– Зовите меня Лиз, – шёпотом сказала Лиз, тушуясь под заинтересованными изучающими взглядами. Нескольких учёных она узнавала: видела их в университете мельком, а кого-то – даже на раскопках.
Уильям подошёл к ней, дежурно улыбаясь, а глаза его уже готовились её читать, но Лиз лишь почувствовала, как нагревается амулет. Уильям цыкнул, поняв всё, и покачал головой.
– Что я вчера говорил про шаманскую магию? – шёпотом спросил он. Лиз невинно распахнула глаза и пожала плечами, мол, ни сном ни духом, и Уильям отчего-то не стал при всех настаивать. Он положил руку Лиз на спину и повлёк за собой к столу, на котором вновь кипела работа. – Это, – сказал он, – наша команда, работающая над составлением нового экземпляра карты. Лучшие картографы университетов, лучшие историки, культурологи. Альберт Кёниген, – представил Уильям седоватого обросшего человека в крупных очках с толстыми линзами, он приятно улыбнулся и кивнул Лиз, – наш главный консультант. Профессор Кёниген. Мисс Уэлфри. Полагаю, у вас уже есть идеи, как разобрать вязь, которую вы гипнотизировали вчера весь вечер?
– Я пыталась… – честно сказала Лиз, косясь на Уильяма.
– Был бы рад услышать, мисс Уэлфри. Профессор Истбург был приятно удивлён, когда узнал, что вы согласились сотрудничать с коллегией, и много вас нахваливал.
Лиз смущённо улыбнулась и полезла за тетрадями, заботливо сложенными Пэтти так аккуратно, как сама бы она никогда не смогла.
– Я смогла понять только несколько букв древнего алфавита. Возможно, это было какое-то название.
– А-а, – протянул профессор Кёниген, – действительно. Кажется, это топоним, возможно, название того самого посёлка, только с тех времён, когда рисовали карту. Пойдёмте, мисс Уэлфри, кое-что посмотрим. Тут в библиотеке есть всё, даже то, чего нет в университете.
И он увёл Лиз, сияющую от предвкушения, в самую огромную библиотеку, которую она когда-либо видела. Там между шкафами высотой в три человечески роста катались на лестницах с колёсами одетые по форме библиотекари. Их галстуки и волосы развевались, подхватываемые стремительным ветром, стучало дерево о дерево, а книги самых разных размеров перелетали из рук одного библиотекаря к другому, будто поддерживаемые волшебством. В этом лабиринте шкафов и живых лестниц среди миллионов, казалось, книг им быстро нашли те, что назвал профессор Кёниген, и они с Лиз провели около получаса споря о том, что мог значить тот или иной нарисованный очень приблизительно по памяти символ.
Она так вошла во вкус, что совсем позабыла, что утверждает, что неправ не какой-нибудь Майкл, а сам Кёниген, главный исторический консультант, как сказал Уильям. И осознание пришло, лишь когда он в голос рассмеялся и, в шутку грозя пальцем, сказал:
– Вот уж жаль, что не ко мне на поток попала, а! Вот как жаль! Прав Истбург. Способная и увлечённая ты, Лиз.
– Никогда не чувствовала себя больше на своём месте, – призналась она, широко улыбаясь.
– Значит, не зря согласилась. Такой шанс упускать никак нельзя. А то Истбург рассказывал, как ты от инспектора сбежала. Королевская полиция – это не так плохо. Они дают хорошее финансирование и интересные проекты.
Улыбка Лиз померкла. Она отвернулась, скрываясь за длинными распущенными волосами, и тихо сказала:
– Всё равно не хочу работать на них. Это исключение.
– А чего так? – участливо спросил профессор. – Инспектор что ли не угодил? Обычно девчонки глаз отвести не могут.
– Я просто не люблю, когда лезут ко мне в голову без разрешения.
Понял профессор, что она имеет в виду, или нет, он протянул тихое «а-а» и больше ничего личного спрашивать не стал. Они сошлись на том, что в названии точно есть буквы А, Р, Ж и несколько И, возможно – Э, или Е, или Ю; Д, или Б, или обе; какой-то символ походил на слияние двух букв, и было сложно понять каких, а где-то линии не напоминали ни одну букву вообще, будто пришли не то что из других времён – из других стран.
– Что ж, пока лучшее, что мы можем, – заключил профессор. – И, кажется, как раз вовремя. Мне кажется, мисс, это за вами.
Лиз подняла глаза и удивлённо вскинула брови. К ним шёл Макс, в этот раз одетый по-дорожному: в тканевые камуфляжного цвета штаны, высокие шнурованные ботинки и кажущуюся жутко тяжёлой куртку. Он будто свернул не туда и попал в эту строгую шикарную библиотеку случайно – и тут же напомнил Лиз о том, как он выглядел в форме три года назад. Она как будто ему… шла?
Лиз одёрнула себя, удивляясь, откуда у неё вообще такие мысли, и быстро дописала заметку.
Макс остановился перед столом, деловито оглядел сложенные книги и справочники и улыбнулся:
– Ну привет, блонди. Работаешь? – Лиз фыркнула. – Пришёл забрать тебя к Уильяму. Он хочет напомнить, что тебе ещё документ подписать надо перед отправкой. Да и карта готова максимально. Здравствуйте, профессор, – наконец кивнул профессору Кёнигену Макс.
Тот вежливо улыбнулся, будто совсем не осуждал его невежливость.
Лиз извинилась перед профессором, поблагодарила за отличные дебаты, собрала вещи и поспешила за Максом.
– Я тебе не блонди, – прошипела она.
– И деньги за кофе ты мне не вернёшь, я понял, Лиз, успокойся.
Она задохнулась от возмущения и того, как изогнулись губы Макса. Он едва сдерживал смех! Издевался над ней – и получал от этого удовольствие! В этот момент Макс вызывал у неё ничуть не меньше раздражения, чем Уильям, только с ним чувство жгло и бушевало, вызывало желание кричать и бунтовать. А Уильяма можно было ненавидеть тихо, спокойно, по-зимнему холодно. И эта холодная злость на него с его «талантом» никогда не вызывала странных, почти дурацких улыбок в сторону. Кажется, это в Максе сейчас было самым раздражающим!
И Лиз была даже рада отвлечься на чтение и подписание договора, который заставил её несколько раз прыснуть от смеха: государство брало на себя обязанности обеспечить подписывающего всем необходимым для выполнения краткосрочной командировки в графство Колби, но не несло ответственности за любые травмы, полученные им в ходе операции, даже если они повлекли бы за собой гибель.
– Всё настолько серьёзно, – хихикнула Лиз. – А как часть универской практики мне зачтётся?
Уильям закатил глаза.
– Зачтётся. Подписывай.
Лиз пожала плечами и подписала. Передала ему бумагу и, оглядев кабинет, в котором опять, кроме неё, Уильяма и Макса, никого не было, спросила:
– А кто-то ещё такое подписывал?
– Разумеется. Все, кто будет задействован. Ты ведь не думала, что особенная?
– Ну, как сказать, – сморщила нос Лиз. – А много людей едет?
Уильям положил все документы в папку и, взяв её под мышку, пошёл к выходу, кивнув Лиз следовать за ним.
– Меньше десятка. Почему тебя это волнует?
– Толпа привлечёт внимание. Особенно в государственных автомобилях.
– Мы будем разбиты на группы. – Лиз закивала, представляя целый кортеж, въезжающий в маленький город, и его жителей, чешущих головы в попытках понять, чем обязаны такому визиту. – Я не могу рисковать и отправлять тебя одну, например. Не только потому, что не очень доверяю тебе в принципе, но и потому, что, когда берёшь с собой… скажем так, неквалифицированные кадры, стоит иметь план «Б».
Лиз закатила глаза, но спорить не стала. Только подумала, что было бы неплохо утереть ему нос так же, как она всегда делала в гимназии, сдавая каждый тест, каждый экзамен и устный зачёт так, что Уильяму оставалось сверлить её тяжёлым взглядом, хмыкать и ставить «отлично».
* * *
Пистолетов у Макса было как минимум три. Один опять скрывался во внутреннем кармане его куртки. Второй он вручил Лиз, когда она забралась на заднее сиденье в этот раз, похоже, не рабочего, а личного автомобиля, без напыщенности пахнущей новизной кожи и полированных деревянных вставок на дверях. Чёрное железо пистолета оттягивало руку, и Лиз недоумённо пялилась на пистолет, будто впервые видела.
– Я стрелять не умею, – подняла она глаза на Макса.
Тот пожал плечами.
– Всё равно с ним лучше, чем без него. Будем надеяться, что он тебе просто не пригодится.
А третий Лиз нашла под водительским сиденьем между аптечкой и бутылкой воды, в куча непонятного тряпья. Видимо, это была привычка: Агата находила пистолет там же. Лиз, прищурившись, посмотрела на бардачок. А был ли пистолет там? Пусть ящик не выглядел таким надёжным, как в новеньком правительственном автомобиле, замочная скважина намекала, что его секреты просто так не выведать.
– С нами кто-то едет? – спросила Лиз.
– Ещё один человек. Все нас восемь, кажется. Здесь трое. Уилл с его водителем в другой машине выезжают через час. И ещё трое поедут другими путями, чтобы не так привлекать внимание.
– Отлично, – хмыкнула Лиз, с неудовольствием думая, почему этот третий не мог поехать в другой машине.
Третьим ещё и оказался невероятно серьёзный мускулистый мужчина лет под сорок с короткой чёрной бородой и такими же волосами. Роквуд, как представил его Макс, смерил Лиз подозрительным взглядом, кивнул и всю дорогу с ней не разговаривал. А она, скучая, всю дорогу действовала обоим мужчинам на нервы тем, что, протиснувшись между передними сиденьями, постоянно переключала радио. Сначала это были какие-то слащавые песенки о любви, которым она подмурлыкивала невпопад, потом – радио-спектакль, поверх которого Роквуд стал что-то рассказывать Максу, и в итоге было не разобрать ни одно, ни другое. А затем Лиз нашла свою волну: новостные сводки! В них уже не говорили про раскопки, не рассказывали там и про расследование королевской полиции, но, крутя реле, Лиз вдруг услышала: «Городе Твин Шлив, графство Колби, произошёл пожар в одном из гостиничных номеров. Найден труп мужчины…»
– О! Хоть что-то интересное! – захохотал Макс, и Лиз ударила его по плечу.
«…Причины смерти устанавливаются. Свидетели видели мужчину, выходящего из здания за пару минут до начала пожара. Персонал его постояльцем не опознал».
– Вовремя мы едем, – покачал головой Роквуд.
– Думаешь, связано с картой? – спросил Макс, хмурясь.
Тот кивнул, и с тех пор эта мысль крутилась у Лиз в голове. Переключать радио она стала чаще и более нервно, пытаясь найти хоть что-то про поджог в отеле или про подозреваемого. Но больше ничего путного не говорили, лишь повторяя одно и то же. И, разочаровавшись, Лиз сползла по сиденью и молча ждала, когда они наконец приедут.
Она задремала, привалившись к своему дорожному рюкзаку, и не заметила, как пейзажи сменились, как солнце уползло на другую сторону машины, и только остановившаяся монотонная качка оборвала её сон. Автомобиль Макса втиснулся на запруженную парковку у постоялого дома, адрес которого дал Уильям перед отъездом. Макс и Роквуд выбрались из салона и тут же начали потягиваться, а Лиз, приходя в себя, оглядывалась. И ей казалось, что их приезд уже показался странным каким-то прохожим, или невидимым людям, выглядывающим из окон, или курящей на углу женщине в вызывающих тряпках.
– Выходишь или будешь жить здесь? – открыл заднюю дверь Макс.
Лиз моргнула, будто впервые его видела, и кивнула, плохо понимая чему. Он забрал её рюкзак, повесив его на свободное плечо, и жестом поманил из машины. Она вышла и только тогда поняла, что у неё самой тоже затекли и ноги, и спина, и сидеть ей не хотелось больше никогда в жизни. День в пути высосал все силы, несмотря на непонятный полусон, и хотелось нормально поесть, а не перебиваться в придорожных забегаловках противным кофе и жирными лепёшками, и нормально поспать, лучше на чём-то потвёрже. Но Лиз знала, что её желания осуществятся ещё не скоро: им много что предстояло сделать до наступления темноты. Уильям про пожар наверняка уже знал и факты сопоставил, а значит, началась гонка на опережение. Лиз всё ещё верила, что может успеть.
Она порывалась отправиться на разведку сразу по приезде, как только они скинули сумки в номере, но Роквуд остановил её жёстким: «Мы ждём Уильяма».
Лиз пролежала бесцельно минут пятнадцать, рассматривая последние сделанные в библиотеке записи. Её койку в номере, который приходилось делить с двумя мужчинами, отгородили самодельной ширмой из палаточного брезента, и Лиз только слышала тяжёлую поступь армейских ботинок, пытаясь понять, кто как ходит, под кем больше скрепят половицы, кто стучит створками шкафа. Она тяжело вздохнула от скуки, крикнула, скоро ли приедет Уильям. «Через час в лучшем случае», – ответил ей Роквуд, и Лиз резко села на койке. Ждать было нельзя! Тем более час.
– Я хочу есть, – заявила она, выходя из-за ширмы. – Отведите меня куда-нибудь поесть.
– Съешь яблоко, – рыкнул на неё Роквуд. – В рюкзаке вон.
– Я хочу нормальной еды, а не ваши лепёшки и яблоки. Не пойдёте со мной, я пойду одна.
– Ещё чего! Никуда ты!..
– Рок, хватит, – прервал его Макс. – Она девочка и не привыкла к таким поездкам. И точно тебе скажу: улизнёт, ты даже не заметишь. – Он посмеялся и сверкнул глазами в сторону Лиз. – Я схожу с ней.
– Вы возвращаетесь через час.
– Так точно, сэр! – воскликнула Лиз, скалясь, и выпорхнула в открытую Максом дверь.
– Что ты задумала, блонди? – спросил он, когда они миновали стоянку. Всё это время тяжелый взгляд Роквуда следовал за ними, упершись в спины. Лиз то и дело оборачивалась и радостно махала ему рукой, будто это делало их выход менее подозрительным. – Я ведь понимаю, что ужин – не единственная твоя цель.
– Мы знакомы два дня, а ты так хорошо меня знаешь! – восхитилась она с театрально-широкой улыбкой. – Только не думай, что сможешь этим меня задобрить.
Они шли по удивительно сухому маленькому городку. Дороги здесь были просторные, будто хотели уместить не меньше трёх фур, которые никогда не проезжали по этой гладкой и пыльной земле. Маленькие прямоугольные домики с косыми однобокими крышами ютились, прижавшись друг к другу. Запылённые, где-то обшарпанные, с деревянными фасадами и частоколами таких же неприметных заборов с облупляющейся краской, они поднимались по холмам и вели на центральные улицы, такие же широкие, необъезженные, но более людные и живые. Здесь слышался и смех, и гомон, и кряхтение редких моторов. Строения казались более крепкими, каменными, обшитыми деревянными панелями. Под пологими нависающими крышами светились желтым светом гирлянды и неоновые вывески, заманивающие в какие-то забегаловки, и Лиз с удивлением отметила, что внутри довольно много людей: их было видно через маленькие окошки без штор.
– Что мне нужно сделать, чтобы снова получить твоё расположение? – спросил Макс, пока Лиз, игнорируя любые бары и ресторанчики, вела их глубже город, разглядывая вывески.
– О, не знаю, – сказала она. – Уйти с работы?
– Что не так с моей работой? – удивился Макс. – Ну, допустим, кроме того, что я увёз тебя в коллегию. У тебя какие-то тёрки с Уиллом?
– У меня нет «тёрок» с Уиллом!
Лиз остановилась, недовольно поджимая губы. Ей казалось, что ещё немного и они пройдут насквозь весь город по его главной дороге. До гор, подпирающих Твин Шлив с северо-запада, казалось, рукой подать. Даже видно было кружащий между елями серпантин и несколько красных фасадов горных домиков.
– Те, у кого всё с ним нормально, – продолжал Макс, – от него не бегают. Те, кто от него бегают, обычно преступники.
– Я не преступница. Просто он… – Лиз запнулась и посмотрела в землю. – Он эмпат. А я терпеть не могу эмпатов.
– Он не использует свои силы вне работы, – сказал Макс.
– Неправда. – Лиз прикусила губу и ещё раз осмотрелась. – Ладно, пойдём туда. Я действительно уже хочу есть. Потом ещё погуляем, мне нужно найти… что-то.
Макс вскинул брови, но спорить с ней не стал.
Выбранный Лиз трактир будто застыл во времени, только в него провели электричество, а деревянные лестницы на второй этаж заменили металлическими. Балки под потолком выглядели древними и ненадёжными, грязный деревянный пол скрипел под ногами, и все столики, стулья и скамьи казались засаленными, будто их протирали раз в век. Но это никого не останавливало: что у барной стойки, что в просторном зале собралось множество людей, громко болтающих, смеющихся и стучащих тарелками и бокалами. Кто-нибудь то и дело спускался со второго этажа, туда же поднимались с нагруженными подносами официантки.
Лиз и Макс остались на первом этаже. Они взяли по миске супа, пришли к выводу, что он вообще-то так себе, пустоват и точно стоял весь день, если не со вчера, но после долгой дороги сойдёт. Пышногрудая улыбчивая официантка во всю улыбалась Максу, подходила раз сто за десять минут, спрашивая, не хочет ли тот что-то ещё. Тот, посмеиваясь, отказывался, но официантка явно слишком сильно хотела заработать с их столика побольше, и Лиз, в который раз заметив подплывающую к ним девушку, не дожидаясь вопроса, выпалила:
– Жареную картошку и апельсиновый сок, пожалуйста.
Девушка смерила Лиз непонимающим и возмущённым взглядом (Макс прыснул, прикрываясь рукой), сказала, что заказ можно будет забрать со стойки через пять минут, и уплыла дальше, покачивая бёдрами.
– Она тебя клеит, – сказала Лиз, глядя на всё ещё веселящегося Макса.
– Да я в курсе. Тебя это так смущает? Я же вроде предатель, ты меня не прощаешь.
– Меня раздражает назойливость.
Лиз скрестила руки на груди.
– Картошка и сок! – крикнул бармен.
Макс порывался пойти за заказом, но Лиз выскользнула из-за столика раньше и пошла сама. Официантка её действительно бесила назойливым вниманием и беспардонными намёками, которые она и глазами, и улыбками, и игриво выставленными плечиками подавала Максу. В конце концов, он сидел не один! Ну и что, что они здесь просто как коллеги, на ней же это не написано!
Лиз взяла картошку и сок и направилась к столу, лавируя между снующими туда-сюда посетителями с грацией лучшей официантки. Почему ей вообще есть дело, кто пытается привлечь внимание Макса? Будь на его месте Майкл или Уильям, она бы так реагировала? Что-то противное и неуместное подсказывало, что вряд ли.
Она пыталась поставить всё осторожно, как…
– Эй!
Кто-то толкнул её в спину. Свеженалитый сок выплеснулся, заливая картошку, стол, брюки Макса. Слепил пальцы Лиз и капал с них, как весенняя капель.
– Смотри, куда идёшь, кретин! – кричала Лиз вслед громадному, упитанному, бородатому мужику в грязной рубашке и стоптанных сапогах – перевозчик, не иначе. Рядом с ним семенил мужичок сухой, тощий, нервно подрагивающий от собственного визгливого смеха. Они оба на возмущения Лиз не обратили никакого внимания.
– И что они здесь забыли? – насторожился Макс, вытираясь платком. – Далеко от маршрутов.
– Ой да плевать. – Лиз ударила стаканом и всем, что в нём осталось, об стол и пошла к стойке за салфетками: на их столике такой роскоши не водилось.
Перевозчики обосновались неподалёку и уже галдели на всю забегаловку.
– Наконец отдых! – пробасил крупный. – Трое суток без сна, и всё ради чего!
Тощий нервно закивал ему и зевнул, не прикрываясь. Пока Лиз безуспешно пыталась салфетками оттереть липкие пальцы, толстяк причитал, как аж с юга ехал, не то что «этот подхалим малодушный». Он замолчал ненадолго лишь тогда, когда им принесли еду, и отпустил сальный комментарий в сторону официантки.
– Ты тут осторожнее, – хихикнул тощий. – А то опять загуляешь – и всё, пиши пропало.
– Я говорил боссу! Это не я, это девка дорожная. Опоила меня тогда да подсыпала чего наверняка.
– Да-да, ха-ха.
– Да знал бы ты, кретин!
Раздражённая, Лиз потребовала у бармена ещё салфеток и, схватив их чистой рукой, как орёл хватает жертву, вернулась к Максу.
– Держи. – Кинула она салфетки на обтянутую потёртой кожей скамью. – А я в уборную.
В узкой, рассчитанной на двоих дамской комнате никого не оказалось. Лиз шумно выдохнула и включила воду. Пальцы оттирались плохо. Мыла здесь не было и в помине, пахнущая канализацией ледяная вода лилась из обоих кранов и стекала по ржавой грязной раковине в протекающий сифон.
Лампочка тоже не работала, и весь свет проникал из одного-единственного прямоугольного окошка почти под потолком. Форточка была открыта, чтобы хоть как-то бороться с запахом. Заглядывать в кабинки Лиз было попросту страшно.
Она выключила воду, жалея, что оставила Максу все салфетки, и собиралась уходить, как услышала голоса. Уже знакомые, доносящиеся с улицы.
– Капец приехали, – ругался тот бородатый верзила. – Везде слежка! Не для того я с юга пёрся по тому, что там зовут дорогами. Повезло, что фургон не встрял.
– Да что ты говоришь! – Это голос новый, третий, спокойный и почти приятный, только переполненный пренебрежением. – Страдалец! И девка его совратила, и дороги ему не те. Ты здесь на работе, а не на курорте.
– Извиняюсь, босс.
– И вообще! – встрял тощий своим тонким нервным голоском. – На юге хоть дороги есть. Здесь не пройти, не проехать. И как нам свалить-то потом⁈
– Не ори, косой. Всё внимание привлечёшь. Не хватало, чтоб кто-то настучал стервятникам.
– Да уж… А они не разнюхают, босс?
– Сейчас уже поздно. Разнюхают или нет – они ничего не успеют. Наверно, всё ещё вора ищут.
Он сдержанно засмеялся, и тощий вторил ему высоким визгом.
– Да уж. Стервятники наши нерасторопные. И раскопки не сразу присвоили, а что людей искать, так вообще раскачаться надо, допросить…
– Даже карту присвоить не успели, хи-хи.
– И теперь злые с того, как шавки подзаборные.
– Или как тёща твоя! Ой! – Он вскрикнул, как будто получил оплеуху, и два других загоготали.
Лиз стояла под окном и не дышала.
Вдруг на улице послышалось копошение, собачий лай, несколько незнакомых голосов. Обсуждение затихло.
Они выждали несколько минут, пока прохожие уйдут, и тот, что с голосом поприятнее, продолжил:
– Ладно. Встречаемся в «Амбере» через два часа.
– Так точно, босс.
– И не шумите здесь.
– Да уж. Слежка. Везде слежка.
Послышались первые шаги, а затем – запах сигаретного дыма.
– Как думаешь, к чему она вообще ведёт? – заговорщическим шёпотом спросил тощий.
– Нас – к огромным деньжищам. Только надо б её для начала забрать.
– Этот чёрт ещё торговаться попробует!
– Пусть попробует. Босс покажет ему, как торговаться с…
– Эй! Мужчины! – прикрикнул на них кто-то будто издали, прерывая речь бородатого. – Что стоим? Это частная территория! Здесь не курят!
– Тьфу! Грёбанные стервятники!..
В этот раз, кажется, ушли все. Лиз выдохнула и мотнула головой. Понимание, что она только что подслушала что-то очень важное, медленно накрывало её, и пальцы начинали дрожать. Она выждала ещё пару минут, сделала несколько глубоких столиков и поспешила обратно за столик.
– Что случилось? – удивился Макс. – У тебя глаза, будто призрака увидела.
Лиз села, нервно оглядываясь. Дверь трактира открылась, и только что курившая на улице парочка вернулась к барной стойке. Лиз проводила их взглядом и передёрнула плечами.
– Те, кто сейчас зашёл, – прошептала она, придвинувшись к Максу так близко, и их колени и плечи соприкасались, – они шептались на улице про руины, и карту, и всё это…
– Думаешь? – Макс заглянул ей в лицо, такой серьёзный и настороженный.
Она отчего-то ждала, что он ей не поверит, но не нашла сомнения в его взгляде и закивала. Макс одними глазами посмотрел на сидящих у стойки мужчин, закинул руку на спинку скамьи, прямо за спиной Лиз, и подозвал официантку, чтобы оплатить ужин. А Лиз отчего-то смотрела только на его руку. Так делали мальчишки, когда пытались незаметно приобнять. И если бы не мысли о том, что сейчас в паре метров от них сидят бандиты, а у них меньше часа, чтобы найти некий упомянутый «Амбер», Лиз наверняка бы подумала о руке Макса чуть серьёзнее и, вероятно, с более осознанными и приятными ощущениями.
А он быстро расплатился, залпом осушил недопитый кислый морс и, взяв Лиз за руку, повёл поскорее из трактира. Она обернулась у самой двери и вздрогнула: они встретились взглядами с бородатым верзилой. Его глаза как будто пронзили её, и Лиз, сильнее вцепившись Макса, выскочила на улицу.
– Он меня увидел, – зашептала она. – Он меня увидел. Один из них. Он понял…
– Ничего он не понял, – мотнул головой Макс, утягивая её, нервную, сжавшуюся и вертящую головой во все стороны, подальше от трактира.
Он хотел увести её обратно в их гостиницу, но Лиз его разгадала и остановилась.
– Нет! – воскликнула она, вырывая руку их его хватки. – Они упомянули некий «Амбер». Мы должны найти это, чем бы оно ни было. Там карта, Макс! Та самая карта! Я уверена. Как мы можем упустить этот шанс⁈
Он с сомнением скривил губы, но спросил:
– Ты знаешь, где это? – Лиз замотала головой. – И как ты собираешься туда попасть? Я похож на гида по Твин Шливу? И к слову, у нас полчаса, Лиз. После Роквуд будет злиться, особенно, если приедет Уилл.
– Подождут, не развалятся, – махнула рукой Лиз и, уперев руки в бока, снова начала оглядываться.
Если бы она была непонятным местом, которое очень хотели посетить какие-то бандиты, где бы она находилась? Уж точно не на людной улице. Скорее где-то глубоко в закоулках, прячась в тенях и запутанных лабиринтах домов, путь между которыми знал только просвещённый…
Или полицейский!
Лиз заметила проходящего мимо патрульного и, радостная, рванула было к нему, но Макс схватил её за руку чуть выше локтя.
– Слушай, не нужно рисковать. Вернёмся, дождёмся Уильяма и остальных и…
– И они к этому моменту всё уже найдут и заберут! – Лиз обернулась на ускользающий между домами силуэт и серьёзно посмотрела на Макса. – Слушай. Я спрошу дорогу, мы быстро дойдём до этой лавки, всё разведаем и вернёмся. Ничего страшного не произойдёт, я обещаю. Я только посмотрю, не больше. Мы вернёмся в срок!
Она подняла на него умоляющие, самые честные в мире глаза. Сложила ладони, умоляя. И ничего, что она врала: Макс – не Уильям, не прочитает. Но ему будто и не нужна была эмпатия, чтобы знать, чего она хочет на самом деле. Он изучал её лицо внимательным, полным понимания взглядом, и руку держал так сильно, что не вырваться.
Но он всё равно поддался.
– Пистолет с собой?
Лиз закивала, и Макс, сказав, что будет ждать в ближайшем проулке, без удовольствия отпустил её, позволяя убежать к полицейскому. Тот почти завернул за угол длинной улицы из длинных трёхэтажных жилых домов, когда она закричала: «Офицер! Офицер, подождите!» Он недоумённо обернулся, а Лиз, затормозив рядом, с самой широкой улыбкой заглянула ему в лицо:
– Спасибо, что остановились! Я совсем сбилась с ног. Не знаю, к кому обратиться.
Полицейский, мужчина лет тридцати, окинул Лиз непонимающим взглядом.
– Что-то стряслось, мисс?
– Ой, нет-нет, что вы. Ничего серьёзного. Я просто… немного заплутала. Хотела спросить…
– Вас проводить? А то уже темнеет. Мало ли кто вам встретится. Вы приезжая? Помните название гостиницы?
– Да-да, помню и как пройти помню, это туда, – она махнула себе за спину, – вниз по улице, почти на выезде. Я, понимаете, проездом. Буквально завтра утром буду уезжать дальше. И мне очень, очень срочно нужно найти одно место. А то и темнеет, и время такое, что многое начинает закрываться… Вы не знаете, «Амбер» ещё открыт?
– «Амбер»? – переспросил полицейский. – «Амберджини», что ли? Зачем вам нужно это место?
Подозрение на его лице заставило Лиз несколько испугаться. Кожа головы резко похолодела, и неприятный морозец прошёл по плечам и спине.
