Текст книги "Дороти должна умереть"

Автор книги: Даниэль Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Я схватила ведро, едва не упала, запутавшись в собственных ногах, и поспешила покинуть комнату. Пока я не особо задумывалась, куда иду. Просто брела вперед и, позволяя памяти заклинания вести себя, легко находила путь в коридорах дворца. Всего один раз ошибившись поворотом, я наконец оказалась на кухне – месте, весьма подходящем для того, чтобы избавиться от хлама Страшилы. Сейчас она была пуста – краткая передышка между мытьем посуды после ужина и приготовлением завтрака.

Помещение кухни оказалось даже больше, чем я представляла. Вполне соответствовало размерам дворца. Не говоря уже об аппетите Дороти. Одну стену занимал ряд старинных печей. Вереница раковин у противоположной стены оказалась еще длиннее. В дальнем конце кухни размещался камин, за решеткой его плясал маленький огонек.

Я вывалила в пламя содержимое ведра, и в мгновение ока оно превратилось в пепел. Когда я обернулась, кухня уже не пустовала. В дверях стояла Озма в ночной рубашке, настолько тонкой, что сквозь ткань я могла разглядеть бледную, едва ли не светящуюся кожу девушки. Огромные зеленые глаза принцессы смотрели прямо, не моргая и ярко сияя в полумраке кухни. Было предельно ясно, что она даже не заметила меня.

Затаив дыхание, я осторожно отступила в тень. Но стоило мне чуть-чуть двинуться, принцесса звонко хихикнула – оказалось, взгляд ее направлен прямиком на меня. Заметила.

– Прошу прощения, Ваше Величество, – проговорила я, низко приседая в реверансе и молясь, чтобы ни в чем не ошибиться и не нарушить правила.

Она вновь хихикнула. Как-то бессмысленно, почти безумно.

– Могу я что-нибудь для вас сделать? – осторожно поинтересовалась я. – Может, сопроводить вас в ваши покои?

Озма улыбнулась и захлопала в ладоши.

– Покои! – воскликнула она в восхищении. – Тревоги! – А затем помрачнела вдруг, добавив: – И безразличие.

Итак, передо мной единственная истинная принцесса Страны Оз собственной персоной. И дураку понятно, что она не в себе. Интересно, она вот так каждую ночь бесцельно бродит по дворцу, хватая всевозможные блестящие штучки, которые только привлекут внимание ее зловещих зеленых глаз, и радуется странной игре слов? Я развернулась, собираясь уйти. Не хочу оказаться рядом, если принцесса вдруг начнет барабанить по кастрюлям и сковородкам. Но только я попыталась на цыпочках проскочить мимо нее в коридор, принцесса нараспев бросила мне вдогонку:

– Дороти зна-ает…

Я застыла как вкопанная и повернулась к правительнице Оз, гадая, о чем же она говорит. А что, если Озма все же сохранила хоть какую-то крупицу разума?

– Что знает? – спросила, забыв об осторожности.

И тут принцесса начала петь:

– Реки вспять, знает Дороти опять. Есть логово у Льва, а у Страшилы – нос.

Ох! Просто очередная бессмыслица. Что же с ней стряслось? Но, уверена, не стоит спрашивать ее об этом во дворце. Озма поймала меня за руку, когда я попыталась прошмыгнуть мимо. Хватка у нее оказалась удивительно сильной, хотя правительница была невероятно хрупкой и худой, почти прозрачной. Я попыталась выдернуть руку, но безрезультатно.

– Озма. Ваше Величество. Если вы не отпустите, у меня будут неприятности.

Она улыбнулась мне ангельской улыбочкой и похлопала себя по лбу свободной ладонью. Подобно моей маме после очередной дозы таблеток.

– Что говорит сова? – спросила девушка.

Я вгляделась в ее лицо, пытаясь найти хоть тень сознания. Не получилось. Ответа не было слишком долго, так что на этот раз вопрос прозвучал громче, эхом разносясь по кухне:

– Что говорит сова?

– Ваше Величество, пожалуйста, тише, – шикнула я на нее, но, когда принцесса уже была готова спросить вновь, все же сдалась: – «Ух-ух!» Сова говорит «ух-ух»…

– А ты? Кто ты? – вдруг спросила она, склоняя голову к плечу.

– Астрид, – отозвалась я, стараясь сохранять спокойствие. Ледяная ладонь принцессы все еще сжимала мою руку. – Я Астрид.

– Мм-мм-ммм, – протянула она, ткнув пальчиком мне в грудь. – Маленькая лгунья.

Я рванула руку прочь, чуть резче, чем собиралась. Озма качнулась, будто старинная ваза, и чуть не упала. Я представила: принцесса всея Страны Оз падает и расшибает голову о каменный пол кухни. Идеальное окончание первой ночи шпионажа! Я кинулась к принцессе, подхватывая ее. И еще даже не извинилась за то, что едва не свалила ее с ног, а Озма уже крепко уцепилась за меня, практически прижимая губы к уху.

– Я никому не скажу, – прошептала она.

А потом Озма ни с того, ни с сего схватила пальцами мой подбородок, разворачивая голову, и нежно поцеловала в щеку. Губы ее были мягкими. Я деликатно отстранилась и поглядела на правительницу. Та смотрела на меня в упор широко раскрытыми глазами. Не сказав ни слова, она отпустила руки и продолжила свое бесцельное путешествие, оставив меня гадать: неужели мой обман уже раскрыли?

27

«Сегодня прекрасный день для жителей Страны Оз!» Певучий сладкий голосок, словно дуновение ветерка, разносился по заполненной слугами столовой для персонала, где я завтракала. Я начала покрываться испариной. И нет, не только потому, что боялась играть роль Астрид перед остальными. Просто в столовой было душно, помещение, казалось, притягивало весь идущий из кухни жар, словно ловушка. В комнате собралось не менее двадцати служанок, все сидели плечом к плечу вокруг длинного, грубо отесанного деревянного стола – и ни одного юноши. Дворецкие и лакеи, которых я точно видела в коридорах, должно быть, завтракали в другое время.

Во главе стола сидела Джелия Джемм, та самая дама, которая вещала о том, как же прекрасен очередной день в должности служанки. Джелия была старшей горничной. На лице девушки блуждала тошнотворно-сладкая улыбка, а сама она, казалось, вот-вот не сдержится и запоет. Она держала вилку прямо над тарелкой. Остальные следовали ее примеру.

Джелия была красива, с румяным лицом и золотисто-русыми волосами. Ее форма была более глубокого, насыщенного изумрудного цвета, в то время как наша – бледная, застиранная, цвета морской пены или оливок. В глубине души я надеялась, что мне выпадет шанс встретиться с Питом, когда весь персонал соберется за трапезой. Но, скорее всего, даже если я встречусь с ним, то точно не тут. На столе были остатки вчерашнего ужина Дороти. Тушеные ребрышки. Картофельное пюре с трюфелями. Шоколадный торт. От одного вида яств у меня потекли слюнки, и я сразу же почувствовала укол совести, как будто предаю колдуний. Во дворце даже горничных кормили в миллион раз лучше, чем нас в пещерах Ордена. И все же я бы многое отдала, чтобы снова поесть липкой зеленой каши, приготовленной Герт. Что угодно, только не объедки со стола этой тиранши в кружевах. В пещерах я могла спокойно есть, не думая, что все пристально следят за мной и могут раскрыть меня, как вчера вечером сделала принцесса Озма.

– Хвала Дороти! – воскликнула Джелия, и девятнадцать вилок синхронно устремились к тарелкам. Моя – секундой позже.

Гламора была права. У девушек совершенные манеры, и сейчас я была благодарна за ее упорные тренировки. Но во всем действе сквозило что-то жутковатое. Служанки делали все синхронно. Даже вилки ко рту подносили одновременно.

– Дороти очень щедра. Она была довольна тем, как мы услужили ей вчера вечером. Конечно, она не сказала это вслух. Но она ни разу не пожаловалась. Только на хлеб, но это не наша вина, и, уверена, Ее Высочество знает об этом. Разве нам не повезло, что мы работаем на такого доброго и понимающего человека, как принцесса Дороти?

Джелия радостная. Слишком. Дороти даже поблизости нет, а она уже засыпала принцессу комплиментами. Не хотелось бы мне видеть, что случилось с беднягой, который испортил хлеб Дороти.

– Астрид, с тобой все в порядке? – спросила Джелия, когда я взяла тушеное ребрышко с общего блюда.

Я подняла взгляд, внутренне вздрагивая.

– Да, все хорошо.

– Ты же никогда их не ешь, – высказала подозрение сидевшая рядом служанка по имени Ханна.

– Может, она пытается набрать вес, – предположила другая горничная, Синдра. Ресницы ее были нереально длинными, а волосы она заплетала в две тугие косички, почти как Дороти в давние времена.

Я с трудом сглотнула. Астрид вегетарианка? Меня подвел собственный желудок? В ответ я как можно более непринужденно пожала плечами.

– Думаю, я просто сильно проголодалась с утра, – отозвалась я, пытаясь говорить таким же бойким голоском, что и другие девушки, и не отставать от общих движений. – Если такая еда достойна Дороти, то, конечно же, она хороша и для меня!

Кажется, это их удовлетворило. Джелия кивнула. Похоже, мои слова показались ей логичными, а я продолжила изящно жевать ребрышки и надеяться, что больше не совершу ошибок. Я держала ухо востро, но единственной темой разговора оставалась Дороти. И это было бы здорово, если бы мне удалось разузнать о ней больше полезной информации, только вот нет. Все разговоры сводились к тому, какая Дороти красивая, какая добрая и как нам повезло работать на самого великого человека во всей Стране Оз. Просто дико.

К концу завтрака я сообразила, что поднимаю и опускаю вилку одновременно с остальными. Я кивала, когда кивали они, жевала, когда жевали они, и даже моргала вместе с остальными. Отчасти я была горда тем, как легко удалось смешаться с толпой. Это важно, если не хочу провалить миссию. Но в то же время я беспокоилась, что эта рутина далась мне слишком легко. Магия? Заклинание, призванное сделать нас максимально дисциплинированными? Неужели у Дороти есть чары, не позволяющие слугам есть, как хочется, или стучать вилками о тарелки? Или такое бойкое синхронное поведение – лишь способ справляться со страхом перед Дороти?

Завтрак был недолгим. Джелия радостно напомнила, каким большим количеством работы мы награждены, и поторопила приступать к ней. Все комнаты во дворце убирались ежедневно, независимо от того, пользовались ими или нет.

– Жаль, что мы не можем использовать для этого магию, – бросила я Ханне, закидывая наживку и глядя на реакцию служанки поверх большого ведра с мыльной водой.

Мы ползали на четвереньках, оттирая масляные пятна в покоях Железного Дровосека. Полы я мыла весьма паршиво, так как большую часть времени тратила на разглядывание комнаты. Впрочем, комната его оказалась столь же неинтересна, сколь и моя. В ней вообще не было никаких личных вещей, кроме запасных частей его тела. Единственное, что меня заинтересовало, – это странная штуковина, прикрученная к стене и сделанная из двух длинных металлических палок, которые примерно в футе от пола придерживали старенький матрас. А сразу под ней я увидела пару следов от обуви, настолько въевшихся в деревянную поверхность, что никакая чистка их не устранит. Сначала я не могла понять, что же это такое. А потом меня осенило – кровать! Это кровать Железного Дровосека! Он спит стоя. Комната Страшилы, конечно, более жуткая, но все равно по спине пробежали мурашки.

Ханна смерила меня косым взглядом и, понизив голос, ответила:

– Ты же знаешь, Астрид, что магию нельзя растрачивать. Дороти нужна каждая ее капля. А простая уборка поднимает принцессе настроение. Она напоминает ей о тех временах, когда она сама убирала свою ферму в Иных Землях.

– Не нужно рассказывать о том, что поднимает Дороти настроение, – быстро ответила я. – Только ради этого я здесь и нахожусь.

Ханна улыбнулась, я в ответ тоже выдавила улыбку, надеясь, что она получилась столь же жизнерадостной.

– Я так рада, что наш рабский труд позволяет Дороти чувствовать себя лучше, – пробормотала я, уверенная, что Ханна не сможет распознать сарказм.

– Так и есть! – воскликнула девушка. – Это напоминает принцессе, какой славный путь она прошла.

Мыло пахло лимоном и персиками. Не им ли пользовалась ее тетушка Эм в Канзасе, до того как торнадо унесло Дороти? Что должно было произойти, чтобы превратить милую невинную девчушку с фермы в жадного до магии диктатора? Я и не надеялась узнать какие-нибудь подробности истории Дороти от такой пустышки, как Ханна. Так что решила каким-то образом разузнать о Пите. Полезно будет отыскать еще одного человека во дворце, который, как я знаю, настроен против принцессы. Общение с другими слугами не вызовет никаких подозрений.

– Ты не видела здесь парня с зелеными глазами? – спросила я как бы невзначай. – Интересно, когда у него будет перерыв?

Ханна с удивлением подняла на меня взгляд.

– Кого? Ты имеешь в виду одного из охранников?

– Нет, думаю, он садовник.

– Ох, не глупи, Астрид, – отозвалась она.

– В смысле? – Я недоуменно моргнула.

– Ты же знаешь, тесная дружба здесь под строгим запретом.

– Ох, – промямлила я, размышляя, как же исправить свою ошибку. Но не успела я сказать и слова, как Ханна наклонилась ближе, шепча:

– Прошлой ночью я позволила Брайсу – ну, пекарю, о котором тебе рассказывала, – прокрасться ко мне в комнату. Только не говори никому, не хочу снова быть наказана за непристойное поведение.

– Не расскажу, обещаю, – прошептала в ответ.

– Я попробую разыскать твоего парня, – сказала она. – Но пока не видела никого с такими глазами.

Я сильнее наклонилась к полу, пытаясь оттереть большое масляное пятно. Кто такой этот Пит?

Когда с уборкой в комнате Железного Дровосека было покончено, нам позволили передохнуть в столовой для слуг пятнадцать минут. К чаю Джелия вынесла целую тарелку надкусанных кексов. Похоже, Дороти объедала только верхушки. Пока все девушки, охая и ахая, наслаждались объедками, я воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть объявления на стенах столовой. Здесь висело множество ярких листовок о методах правильной уборки и уходе за униформой, а также разноцветное расписание дежурств слуг Дороти. Его я попыталась запомнить. Полезно знать, когда принцесса менее всего защищена. Расписаний Страшилы или Железного Дровосека не было, хотя они всегда находились во дворце. Если верить слухам, Лев тоже находился где-то здесь.

Льва после того, что он сотворил с Герт, видеть совсем не хотелось. Но я не имею права капризничать. Я здесь для того, чтобы преодолеть все трудности и обойти охрану Дороти. И я упорно буду этого добиваться. Все по порядку. Для начала нужно узнать о передвижениях принцессы, а потом…

– Почему ты не ешь, дорогая?

Джелия. Она подкралась совершенно незаметно.

– Собираюсь, – ответила я быстро, показав пальцем на ядовито-яркое руководство по уборке. – Хотела перечитать. Для Дороти я хочу всегда все делать правильно.

Джелия одобрительно кивнула и протянула мне завернутый в салфетку остаток кекса.

– Умница, – произнесла она. – Просто помни, что нужно беречь силы. Это важно.

К концу первого дня во дворце я была настолько выжата, что сразу же рухнула на свою узенькую кровать. Матрас, который еще прошлой ночью казался жестким и бугристым, сейчас стал самым удобным во всей Стране Оз. Глядя на мозоли на руках Астрид, я и подумать не могла, какой выматывающей может оказаться непрерывная уборка. Тем не менее я справилась. Провела целый день в качестве служанки и ни у кого не вызвала подозрений. Кроме Озмы, но после того случая я ее больше не встречала. Стража Дороти все еще не ломилась ко мне в дверь, а значит, правительница Оз держала рот на замке. Какое облегчение.

Но, пожалуй, лучше всего было то, что я больше не видела Страшилу и его мозги. Говорили, он заперся в своей лаборатории – никто и понятия не имел, где она находилась, – и упорно работал над каким-то проектом. Нам же, служанкам, приказали ежедневно оставлять стог сена у дверей его спальни. Секретные научные эксперименты – штука явно зловещая, и я жаждала на них взглянуть. Однако по большей части чувствовала лишь облегчение, что у Страшилы теперь не найдется времени на холодящие кровь ночные беседы с Астрид. Всю ночь колокольчик рядом с кроватью милостиво молчал. Сегодня я буду осваивать порядки и привыкать к новому телу, завтра – придумывать, как подобраться ближе к Дороти.

Новый день был похож на предыдущий. Снизу доверху вылизывая дворец вместе с Ханной и другими горничными, я пыталась мысленно составить расписание дня Дороти. По правде говоря, я не видела ее и даже не ждала появления. В первую очередь я оценила, как копошатся повара, готовя Дороти завтрак. Особенно впечатлил тщательный осмотр жареного бекона, потому что принцесса, оказывается, не любит, когда ломтики слишком хрустящие. После этого действа мясо на подносе уносят наверх. Видимо, Джелия досконально его осматривает. И только после этого горничной, которая просто дрожала от страха, разрешалось доставить его прямиком к хозяйской постели.

По тщательно выверенному плану Джелии первой комнатой в нашем обходе значилась солнечная терраса Дороти, ее любимое место для распития чая с придворными дамами. Нас поставили убирать вместе с Синдрой, так что в итоге большую часть уборки делала я, а напарница с жадностью разглядывала безвкусное убранство комнат принцессы. Следующей после террасы остановкой стала ванная, где мы наткнулись на женщину в элегантном сарафане. Она стояла возле зеркала и вглядывалась в него так пристально, словно пыталась морально подготовиться к прыжку с парашютом. Это одна из придворных дам Дороти, которая сделала вид, что даже нас не заметила.

– Леди Орелиум, – решила посплетничать Синдра по дороге. – Ее муж раньше был монетным мастером.

– Я ее даже не узнала, – сказала я, а потом схитрила: – Ужасно, что с ним такое случилось.

Синдра фыркнула:

– Да, не следовало ему указывать Дороти, на что она может и не может тратить деньги из казны.

Я не стала расспрашивать, что принцесса сделала с лордом, но, судя по всему, его постигла мрачная участь. Здесь осталась его жена, игрушка Дороти. И она была еще жива лишь благодаря тому, что день изо дня развлекала важных шишек Страны Оз.

Ближе к обеду мы едва не столкнулись с Дороти. Ее шествие по дворцу невозможно было не заметить: цокот высоких каблуков магических красных туфелек необычайно громко разносился по пустым коридорам, словно усиленный магией. Слышались тяжелые шаги ее охраны и хихиканье безвкусно разодетой свиты и шутов, без остановки тараторящих о том, как же прекрасна их повелительница. Я хотела взглянуть на свою цель, но Ханна утащила меня за руку. Тогда я и поняла: Дороти никогда не остается в одиночестве. Может, это продуманный ход. А может, компанию себя любимой не выносит даже Дороти.

После чая принцесса обычно отдыхала или устраивала встречу с советниками, а порой совмещала одно с другим. Главное, в это время нас не пускали на верхние этажи, чтобы, не дай бог, мы не потревожили Ее Высочество. Все выглядело просто ужасно. Но служанки бодро шли вперед, ни минуты не сомневаясь в великолепии, доброте и совершенстве Дороти. Или по крайней мере делали вид. Словно им промыли мозги. Или напугали до безумия.

В этот же день, когда мы с Джелией, насвистывавшей какой-то мотивчик, отмывали узкий коридор, соединявший дворец с Королевскими садами, до нашего слуха эхом донесся приближающийся лязг металла, который невозможно было спутать ни с чем. У горничных имелось негласное правило: не попадаться на глаза Дороти и ее советникам, особенно металлическому Великому Инквизитору и его железным солдатам, – только сейчас деваться было некуда. Я не видела выхода из маленького коридорчика – ни единой двери; мы могли либо броситься назад во дворец, где нас ждал Дровосек, либо нырнуть в Королевские сады, куда слугам вход воспрещен.

Легкомысленная маска Джелии растаяла под натиском волны паники. Она застыла, вцепившись в ручку метлы и пожирая взглядом коридор. Я схватила девушку и утянула в сторону, вжимаясь спиной в стену. Джелия дрожала.

– Все в порядке, – сказала я ей. – Мы не сделали ничего плохого.

– А… а вдруг ей не понравилась песня, которую я насвистывала? – заикаясь, выдавила Джелия.

Ответить я не успела – из-за угла появился Железный Дровосек. Последняя наша встреча была во время сражения, и на мгновение я напряглась, уверенная, что он сейчас подойдет ко мне. Но Дровосек даже не взглянул на нас. Он не узнал меня – не мог узнать. А я, почувствовав вкус крови на языке, осознала, что все это время кусала изнутри щеку.

– Прошу, прошу, не надо! Это произошло случайно!

Железный Дровосек тащил за локоть парня, одетого в изумрудные доспехи дворцовой стражи. Бедняга дергался, пытаясь вырваться из железной хватки Дровосека. На шее юного стражника висел картонный знак, гласивший: «Преступление: блуждающий взгляд».

– Я не собирался смотреть на нее! – оправдывался парень.

– Тихо! – последовал ледяной окрик Железного Дровосека.

Когда они проходили мимо, я посмотрела в глаза стражнику. Затем быстро опустила их, но тут же мою ошибку повторила Джелия. И теперь парень отчаянно рвался в нашу сторону.

– Пожалуйста! – кричал он. – Помогите! Это неправда!

Я бы могла что-нибудь сделать: наколдовать огненный шар, призвать нож и спасти этого стражника. Я хотела спасти его, потому что не могла вынести взгляда этих испуганных глаз. Но тогда весь план Ордена рассыпался бы в прах. Ненавидя и себя, и происходящее, я отвела глаза.

Железный Дровосек толкнул стражника вперед, прямо в Королевские сады, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Буквально через секунду я подкралась поближе и выглянула на улицу.

– Астрид! – зашипела Джелия. – Что ты делаешь?

Шикнув на нее, я проследила, как Железный Дровосек подвел парня к грядке с огромными подсолнухами. Там они и остановились – Великий Инквизитор и безуспешно дергавшийся стражник. Интересно, что значит «блуждающий взгляд»? Он подглядывал за Дороти? И какое за это положено наказание?

Заросли подсолнухов зашатались, стебли раздвинулись, и взору явился Лев, сонно потягивающийся на залитой солнцем полянке. Глазам своим не верю! Я тут, значит, драю, а личное чудовище Дороти в это время спит прямо за дверью?

Лев уже полностью оправился от встречи с Герт. Крупные мышцы зверя перекатывались под золотистым мехом, пока он поднимался на задние лапы, нависая над стражником. Железный Дровосек перемолвился парой слов с зевающим Львом, но услышать хоть что-нибудь мне не удалось. Вновь припомнив предупреждение Нокса об использовании магии, я с трудом подавила желание сотворить подслушивающее заклинание. Услышав слова Дровосека, стражник упал на колени. А в следующее мгновение Лев осторожно провел изогнутым когтем рядом с лицом парня – движением столь нежным, что я едва его заметила. И вдруг я увидела нечто ужасное.

Глаз. Лев вырвал у стражника глаз и слопал его. Я медленно попятилась от двери.

– Что они с ним сделали? – прошептала Джелия. Видимо, мозги горничным промыли не до конца: что-то они все же замечали.

– Тебе лучше не знать, – отозвалась я. – И надо отсюда побыстрее сваливать.

Итак, что мы имеем? Отъехавшую канзасскую дамочку, которая прибрала к рукам почти всю магию и никогда не остается в одиночестве. Ее преданных убийц, готовых без колебаний изуродовать любого. Я же все еще сижу тут без дальнейших инструкций от Нокса или Ордена и не нашла даже своего единственного «друга» во дворце – Пита. О да, конечно! Убить принцессу будет проще простого.

28

На третий день моего здесь пребывания среди слуг царило оживление. Во дворец приезжала какая-то важная персона.

– Волшебник! – в волнении прошептала Ханна. Она шла убирать в северном крыле, а я как раз собирала все необходимое, чтобы справиться с южным.

– Волшебник? – переспросила я в надежде получить более детальный ответ, но Ханна уже умчалась.

Ни Гламора, ни Герт на занятиях ни разу не упоминали Волшебника. Честно говоря, я совсем забыла о его существовании. Разве Волшебник не улетел обратно в Иные Земли на воздушном шаре? Что он делает в Стране Оз? Да уж, я, как обычно, на шаг позади.

Я решила прогуляться мимо любимой террасы Дороти. Может, она будет там. Такой маршрут нельзя было назвать привычным для Астрид, ежедневный распорядок ее дел был иным, но игра стоила свеч. Мне нужно больше информации. Коридор был абсолютно пуст, а дверь на террасу приоткрыта, и я старалась идти тихо. Видимо, Дороти посчитала, что ни у кого просто не хватит смелости подслушивать. Я всем телом прижалась к стене коридора и заглянула в комнату. Внутри на зеленом бархатном диване с витыми золотыми ножками растянулась принцесса. Рядом с ее ложем стояла подставка для выпечки, битком набитая печеньем и пирожными. Дороти не приходилось даже пальцем шевелить: сладости сами поднимались и летели прямо ей в рот.

Я сперва глазам не поверила, когда увидела, кто же сидел на обитом парчой диванчике напротив Дороти. Гламора! Нет. Конечно же, не Гламора. Глинда. Волшебница была в облегающем розовом платье, рыжие волосы уложены в идеальную прическу, а сама она пила из розовой чашечки маленькими глоточками.

– Я ему не доверяю, – жаловалась Дороти. – Зачем он вообще явился? Я позволила ему делать все, что он хочет, позволила уйти и продолжать пользоваться магией. Неужели он не может просто перестать мне докучать?

– Волшебник может быть довольно назойливым другом, – заявила в ответ Глинда. – Но опасным врагом.

Удивительно, как же сильно похожи Глинда и Гламора. Слышать голос Гламоры из уст Глинды было странно, но зато я почувствовала легкую ностальгию по колдунье. Я немного скучала по ней, даже несмотря на то, что никогда ее особо не любила.

– Не понимаю, почему нельзя просто убить его? – возмутилась Дороти. – Это заметно облегчило бы жизнь. Ненавижу его и его дурацкие маленькие шляпки!

– Волшебник пришел из твоего мира, – напомнила ей Глинда. – Из-за этого ситуация усложняется. Магия Волшебника непредсказуема. Попытка убить его может обернуться неприятностями. А пока он на нашей стороне, то совершенно безопасен. Вероятно, даже может помочь. Ты же знаешь, мы преследуем… похожие цели.

– Пф-ф! – фыркнула принцесса. – Я просто хочу, чтобы он убрался из моей жизни.

– Терпение, Дороти, – предупредила Глинда. – Почему бы нам не поинтересоваться, как у него дела? За Волшебником стоит хорошенько приглядывать.

Дороти разочарованно вздохнула и хлопнула в ладоши. Я же придвинулась ближе – мне хотелось выяснить, чем они занимаются. Внимание собеседниц было приковано к красивой картине с изображением лесного пейзажа, висевшей над камином. Пользуясь тем, что дамы отвлеклись, я попыталась разглядеть все получше.

– Волшебная картина! – обратилась к ней принцесса. – Покажи нам Волшебника.

Стоило Дороти отдать приказ, как картина начала изменяться, словно по влажным краскам провели невидимой кистью и размазали их. Внезапно деревья на картине превратились в уже знакомое мне лицо. Железный Дровосек! Затем появился и другой персонаж. Его я раньше не видела, но догадывалась, кто это может быть: Волшебник. Пожилой мужчина с узким лицом, озорными глазами и большими кустистыми бровями. На его практически лысой голове красовался маленький цилиндр.

Волшебник обедал вместе с Железным Дровосеком. Картина даже голоса передавала чисто. Как один из тех широкоэкранных телевизоров, на который мама всегда хотела накопить денег. Немного напрягало, что Дороти подвластна и такая магия. Интересно, она наблюдает за всеми вокруг? Может, и мне повезет когда-нибудь использовать такую картину, а не подсматривать дедушкиным способом?

– Почему ты просто не расскажешь ей все? – поинтересовался Волшебник, откинувшись на спинку стула и намазывая масло на тост.

Железный Дровосек поднял на него возмущенный взгляд.

– Нет, я не могу. Я…

Дороти повернулась к Глинде, и я быстро убрала голову.

– Он пытается настроить Дровосека против меня, – прошипела принцесса. – Ты только послушай!

– Мне кажется, они говорят совсем о другом, – покачала головой Глинда. – Просто обсуждают сердечные муки нашего общего друга.

– Нет! – зарычала Дороти. – Только не это! Опять.

Я неуверенно высунулась из-за двери и успела заметить, как Глинда пожала плечами. Потом она приложила палец с острым красным когтем к красным губам и показала на картину. Волшебник сочувственно похлопал Железного Дровосека по плечу. Тот хотел скинуть его ладонь своими пальцами-лезвиями, но Волшебник вовремя одернул руку, не получив ни единой царапины.

– Бесполезно, – сказал Дровосек. – Все, что я делаю, я делаю для нее. Но она никогда не полюбит меня так, как люблю ее я.

Я чуть не рассмеялась, но вовремя спохватилась. Железный Дровосек безответно влюблен в Дороти! Я вспомнила историю Железного Дровосека. Что, если топор, который отрубал ему части тела, был вовсе не зачарован? Что, если Железный Дровосек сам пошел на это ради любви?..

– Почему бы не начать с малого? – посоветовал Волшебник. – Пригласи ее на танец на следующем балу. Это же никому не навредит, согласен? А может, даже станет началом большой любви.

Лоб Железного Дровосека смялся, словно фольга, пока он обдумывал совет, а потом вновь разгладился.

– Возможно.

– Фу! Это навредит в прямом смысле слова! У него же ножи вместо пальцев, – возмутилась Дороти. Она вновь хлопнула в ладоши, и картина застыла, показывая залитое солнцем море. – Хватит! Поощрять жалкую любовь Дровосека – это преступление. Я могу за это отрубить Волшебнику голову.

Глинда лишь отмахнулась.

– О, тише, – вздохнула она. – Ты не можешь винить его за любовь. Все мы порой поддерживаем подобные беседы с твоим железным воздыхателем. Он всегда говорит только об этом. Нельзя поступать опрометчиво. Вспомни, когда ты избавилась от жука-кувыркуна, то через пару месяцев захотела другого?

– Помню, – неохотно проворчала Дороти.

– Но других жуков-кувыркунов не было. И Волшебник тоже один.

Дороти надулась, но кивнула и явно сдалась. Впрочем, я в этом не была столь уверена. Казалось, она все равно предпочла бы жить в мире, где нет Волшебника.

– Что ж, моя дорогая… – Глинда поднялась с дивана.

Волшебница собиралась уходить. Я скользнула прочь от двери и ушла дальше по коридору. Сегодня игра в шпиона закончилась весьма успешно, а ведь у меня для нее даже не было никаких зачарованных картин. Теперь осталось сообразить, что делать с полученной информацией.

Пока я бесконечно долго оттирала блестящий мраморный пол банкетного зала, у меня хватило времени продумать следующий шаг. Так много вопросов. Почему Волшебник не вернулся в мир, откуда он родом? Почему Дороти ему не доверяет? И что же делает Волшебника и его магию такими опасными? Даже Дороти с Глиндой не рискуют с ним связываться. Еще меня беспокоила та картина. Можно ли с помощью нее заглянуть во все возможные места? Нокс предупреждал о том, что использовать магию нельзя. Но ведь я и не буду колдовать, картина уже зачарована. Это ведь безопасно, да?

Я быстро закончила уборку. Результат, конечно требованиям Джелии соответствовать не будет, но кого это волнует? Я обязана что-нибудь сделать. Я уже целых три дня собираю информацию, а плана, как подобраться ближе к Дороти, так и не придумала. Да, можно и дальше притворяться горничной и позволять принцессе уничтожать всех своих врагов и моих союзников, в частности, продолжать впустую прожигать дни, оттирая дворец от грязи, а потом совершить крошечную ошибку и оказаться обезглавленной за какое-нибудь «преступление мыльной пены». Или можно рискнуть, воспользовавшись волшебной картиной. Да. Это того стоит.