Текст книги "Похороненный дневник"

Автор книги: Д. Пулли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Глава 48

Почему об убийстве не сообщили властям?

Джаспер опустился с маминым дневником на грязный земляной пол скрипящего амбара, потрясенный тем, что пропавшая книжица все эти месяцы была под самым его носом. Неспокойная мамина жизнь заново распахнулась перед ним. То, как она не переносила ферму, как Хойт застиг ее в своем хлеву, как она правила повозкой вверх на холм по дороге, сулившей встречу с «Вратами веры». Джаспер колебался, стоит ли читать последние записи в дневнике, потому что боялся опять швырнуть книжицу куда подальше и потерять насовсем.

Он прижал дневник к груди, набираясь духу, и зашелестел страничками.

1 октября 1928 г.

Сегодня никаких доставок. Хойт заставил меня смотреть на своего быка с новой телкой по имени Клементина в загоне для спаривания.

– Позовешь меня, когда кончит, – велел Хойт.

Я и не знала, что он имеет в виду под словом «кончит». На лице Хойта красовалась коварная такая ухмылочка, будто ему страсть как хотелось, чтобы я спросила, – я и не стала.

Клементина была хорошенькая собой телушка, с золотисто-коричневой шкурой и всего двух лет от роду. А Хойтов племенной бык Плутон – чудище вдвое ее больше. Прежде я ни разу не видала, что происходит в загоне, а потому отчасти мне было любопытно. Эту мою часть стоит, наверное, обозвать «порочной». Папенька завсегда приводит наших телочек к мистеру Хойту. И через несколько дней они возвращаются, только уже никто не зовет их «телочками». Еще год – и они уже коровы.

Мистер Хойт привязал милую Клементину к одному из столбов ограды. Веревка позволяла ей шагнуть в сторону разочек-другой, но повернуться уже не вышло бы. А потом он впустил в загон Плутона и направился в дом, оставив меня смотреть.

Только смотреть я не могла ни в какую. Ну, не больше минуты. Едва завидела, что бык вытворяет с Клементиной. Я сжалась, присев к земле, накрыла глаза и уши руками, но все равно слышала, как она кричит, бедняжка. Такие звуки, будто бык рвет ее на части. До сих пор их слышу. Отныне и навсегда мои уши бесполезны.

Когда все наконец кончилось, я так и просидела бог знает сколько, вся сжатая да съеженная. И очнулась, лишь когда старина Хойт постучал пальцем мне по затылку.

– Я же просил позвать меня, – посмеялся он.

И когда я подняла голову, обрадовался вовсю. Так его насмешили мои слезы.

Джаспер поспешно перевернул страницу и пробежал глазами следующую запись. Та была пугающе короткой.

7 ноября 1928 г.

Завтра папенька поведет Дейзи на встречу с быком мистера Хойта. Я так упрашивала не делать этого. Плакала. А он в ответ обозвал меня глупой маленькой девочкой. Все телки должны становиться коровами, а иначе их попросту съедят.

– Уж лучше пусть съедят! – крикнула я.

Не будь я такой рохлей, сама бы ее зарезала. Боженька дорогой, как я жалею, что не сделала этого.

Вместо этого я налила ей Хойтовой веселящей воды и наказала не плакать. Плачут да хихикают одни только глупые девчонки, а мы с тобой уже не девочки, дорогая Дейзи. Только пить она не захотела. Такая жалость, милая моя. От огненной воды перестаешь что-либо чувствовать. Как будто тебя и нет там вовсе. Будто все происходит с кем-то другим.

С кем угодно, только не с тобой.

Чернильные слова сплетались в небрежные, неровные строчки, будто выводившая их рука была полусонной. Или сильно навеселе. Джаспер перевернул страницу, а за ней и вторую, но все они оказались пусты. В животе у мальчика поселилось мерзкое тянущее чувство. Он захлопнул книжицу и бросил назад в ящик для инструментов. И, зажмурившись покрепче, вернулся назад, в свой старый кошмар: он снова лежит на полу в бабушкином доме. И смотрит, как на его маму, лежащую на грязной кровати, набрасывается какой-то дородный мужик…

Джаспер вдавил кулаки в глазницы, изгоняя гнусное видение, но все еще слышал, как мама плачет. И чувствовал на своей шее смрадное дыхание водителя автобуса. Отшатнулся от него и закрыл уши.

Подлый, грязный сукин сын! Что он сделал, мама? Что он сделал с тобой? Почему…

– Джаспер!

Женский голос. Он затаил дыхание и прислушался, не сомневаясь, что этот зов вообразил себе сам. Чертова пичуга во дворе чирикала без устали. Над ухом пролетела крупная муха.

– Джаспер? – снова воззвал голос со стороны подъездной дорожки. Это кричала тетя Вельма.

– Я здесь! – прошептал он и дернулся, сбрасывая с себя оцепенение. Кинул короткий взгляд на дно ящика для инструментов и сразу засеменил к обрушенной стене амбара и на площадку перед ним, вопя во все горло:

– Я здесь!

– О, слава Всевышнему на небесах! Вот ты где! – последние футы дорожки тетя Вельма преодолела бегом и закружила мальчика в тесных объятиях. Боль пронзила плечо, но Джасперу было все равно. – Дорогой мой Джаспер! Дай я на тебя погляжу, – она поставила его на землю и оценивающе пригляделась к каждой шишке, царапине и руке на перевязи.

– Я в порядке, – он старался улыбаться, но вместо этого залился слезами. – Правда, у меня все хорошо. А как вы?

– О, голубчик ты мой! Теперь уже просто прекрасно. – На тете Вельме было порванное желтое платье, которого Джаспер прежде не видел. Скула обмотана забрызганным кровью бинтом, вся левая сторона тетиного лица – один сплошной синяк. Белки глаз в красных прожилках.

– А где дядя Лео и Уэйн?

– Рыщут вокруг, пытаются найти тебя. Их немного побросало… да и только. – Тетя заключила лицо Джаспера в ладони. – Милостивый Господь хранил нас.

Джаспер невидяще смотрел ей за спину, где Тимми одиноко лежал под своим деревом, но свои мысли насчет господних милостей удержал при себе.

Не прошло и часа, как дядя Лео с Уэйном тоже возвратились к руинам хижины. Их плохо сидящую одежду тоже покрывали пятна крови. Завидев Джаспера, дядя Лео широко заулыбался:

– Эй, ты только глянь, Уэйн, кто решил к нам присоединиться!

– Джас! Ты живой! – подбежав, Уэйн подергал его за повязку на плече. – Вот это приключение, да? Что у тебя? Перелом?

– Вывих. А что, э… – Джаспер оторопело разглядывал руки кузена, запекшиеся чем-то красным. – Что с тобой случилось?

– А, это не моя кровь. Нам с па пришлось помочь соседям закалывать коров. И куда тебя забросило?

– Я… Не знаю точно.

– Меня унесло на дальнюю сторону Джеддо-роуд. Этот вихрь отбросил меня почти на милю. Представляешь, как здорово? – Уэйн изо всех сил старался показать, до чего радует его такой подвиг, но слой пыли на его лице пересекали оставленные слезами дорожки.

Тетя Вельма выудила стиральную лохань из-под кучи упавших ветвей и наполнила ее у водяного насоса. Отец с сыном смогли наконец раздеться и смыть с себя кровь, пока она проводила проверку уцелевших остатков кухни. Печка улетела на другой конец двора.

– Уэйн, эти слепни вот-вот отгрызут тебе задницу. Ступай, поищи хоть что-нибудь надеть. – Дядя Лео подобрал с земли изорванную в клочья занавеску и обвязал ее вокруг пояса. На ней были розовые цветочки, и зрелище показалось бы забавным, если бы не множество багровых синяков, усыпавших все его тело.

Джаспер последовал за кузеном, который принялся обследовать остатки хижины. Пуховый матрас, который делили мальчики, пропал без следа, хотя каркас их кровати обнаружился воткнутым в грядки огорода. Бюро, наполненное их одеждой, тоже исчезло. Уэйн нашел в траве скатерть. Ветер обтрепал ее до лохмотьев, но он все равно завязал ее на себе и продолжил ковыряться в разбросанных пожитках. Великоватый для Джаспера комбинезон внезапно начал казаться роскошью. Он предложил было отдать его кузену, но Уэйн только рукой махнул. Вся его спина была ободрана, словно мальчика долго тащили по гравию.

– Ну, и как твоя рука? – спросил он.

– В норме, – Джаспер рискнул пожать плечами, хотя, по правде говоря, одно из них почти не двигалось.

Жест не ускользнул от Уэйна, в чьих глазах заплясали озорные огоньки.

– А что там? По соседству? – Джаспер старался не пялиться на ссадины, бегущие вдоль хребта кузена.

– Примерно в этом же духе, – ответил Уэйн, обозревая хаос из досок и обломков под ногами.

– Кончайте языками молоть, вы двое! – К месту, где стояли мальчики, уже шагал дядя Лео, решительно пинавший препятствия на своем пути. – До заката нам еще предстоит целые горы свернуть. Джаспер, осмотрись во дворе и оттащи в сторону все ценное, что найдешь. Возьми тележку и собери все, что поможет нам продержаться эту ночь. Уэйн, нам с тобой нужно подпереть амбар, пока он не рассыпался окончательно. Джаспер, ты нашел мои инструменты?

– Да, сэр. Большинство, во всяком случае, – беспечно ответил Джаспер, пряча свое потрясение от находки. Мамин дневник остался погребенным под старым трубочным табаком на самом дне дядиного ящика для инструментов, где и был найден. Ее слова еще вились в сознании.

«Только не с тобой».

Пряча лицо, Джаспер отвернулся к амбару.

– Отлично. А когда закончишь с поисками, найди свою тетку и помоги ей позаботиться о скотине. Нас сам Господь благословил, парни, – дядя опустил ладони на плечи им обоим.

– Ну, я в этом не уверен, – усмехнулся Уэйн. – Меня выдернуло из дома сквозь крышу, раздело догола и забросило в грязь вверх тормашками. Большим везунчиком я себя не чувствую. А ты, Джас?

– Цыц! – хлопнул его по загривку дядя Лео. – Не во многих фермах остался стоять хоть сарай, и не многие найдут сегодня горшок, чтоб туда поссать. Курятник выглядит так, словно вообще ничего не случилось, так что думайте о своем везении и загибайте пальцы, слышите меня?

– Да, сэр, – ответили оба.

Джаспер послушно сделал несколько кругов по обломкам, волоча за собой ржавую тележку. Кухонные полотенца, простыни, ложки – всевозможные предметы обихода оказались разбросаны по всему двору, словно яйца, забавы ради спрятанные на Пасху. Он забирался на деревья и с трудом прорывался сквозь колючие кусты, добывая одну вещь за другой и по мере сил аккуратно складывая в тележку.

Глазастый младенец Иисус улыбнулся Джасперу из грязи – так, словно вся эта катастрофа была для него развлечением. Торнадо, пожар, мистер Хойт – все, что только случилось. «Все люди грешники, Джаспер».

Ему захотелось поднять улыбчивого Иисуса и запустить книгу на другой конец поля. Помешали Джасперу слова, сказанные дядей: «Загибайте пальцы, парни». Не стоит быть таким неблагодарным. В конце концов, у него еще есть семья. И горшок, в который можно поссать.

Взгляд Джаспера нашарил у горизонта то место, где когда-то высился бабушкин дом. Мальчик с содроганием втянул в себя воздух и покатил тележку дальше, оставив младенца Иисуса в грязи.

Глава 49

Убийство – крайне серьезное обвинение. Нет ли у вас какой-то другой версии?

Первую ночь после шторма семья Джаспера провела в тщательно укрепленном амбаре, вместе с выжившими животными. Устраивая постели, они разложили на полу всю чистую солому, какую могли найти, и Уэйн растянулся на ней в каком-то футе от кузена. По ровному дыханию было ясно, что тот крепко спит. Дядя храпел в дальнем загоне, рядышком с тетей Вельмой. Семья провела на ногах больше полутора суток, и тяжелая работа – забой скота и разбор руин, оставшихся от дома, – вконец измотала их всех. Кроме самого Джаспера.

В обломках рухнувшей стены посвистывал теплый ветерок. Взгляд мальчика беспокойно скользил в скрещенных тенях разномастных досок, которые дядя Лео и Уэйн приколотили повсюду, куда смогли дотянуться. Напоминавшие изломанные костыли, спиленные бревна подпирали стены. Вся постройка скрипела и вздрагивала от каждого порыва посильнее, заставляя Джаспера зажмуриваться. Тупая боль в плече служила постоянным напоминанием о миновавшей буре, и мальчик никак не мог избавиться от чувства падения в никуда.

Джаспер приподнялся, оглядывая изменившийся амбар. Его тележку полезных вещей закатили в одно из пустых коровьих стойл, где находки оценили и разложили по кучкам. У открытой ветру части амбара возникла поленница из расколотых, лопнувших бревен; рядом с ней виднелась тень дядиного ящика с инструментами. Взгляд Джаспера остановился на ящике. После минутного колебания мальчик выскользнул из своей временной постели и на цыпочках направился к нему.

Пока он вынимал и опускал на землю поддоны, каждый случайный шорох и звон вынуждал Джаспера задерживать дыхание и прислушиваться к храпу спящего дяди. Тот не просыпался. Ветер налетел на боковую стену амбара; разноголосица тресков и скрипов заставила Джаспера пригнуться и сжаться в комок в ожидании крушения. Но ничего не упало. Мне страшно, мама. Почему тебя здесь нет?

Со дна ящика он достал мамин дневник и постарался вообразить себе ее голос: «Не мели чепухи, Джаспер. Лео ни за что не устроил бы свою семью и свою скотину на ночлег в этом амбаре, не будь здесь безопасно. А теперь – марш в постель, или я сама вытрясу эти нелепые страхи из твоей головы».

Инструменты дяди Лео вернулись на свое законное место в ящике, один мучительно-громкий звяк за другим. После чего Джаспер украдкой пробрался в свое соломенное гнездо и уснул там, прижав к груди мамину книжицу.

Утром Джаспер проснулся под звук шин катившего по подъездной дорожке грузовика. Лучи утреннего солнца лились в амбар сквозь пролом в дальнем конце. Он был единственным, кто до сих пор оставался на полу, свернувшись в клубок. Все остальные успели проснуться и ушли. В смятении он зашарил под соломой, нащупывая мамин дневник.

Хлопнула дверца машины.

– Господь всемогущий, – сипло ахнули по ту сторону стены. – У вас все целы?

– Эй, Уэндел! – весело крикнул через двор дядя Лео. – Одуреть можно, правда? В городе говорят, в архивах нет записей о таком сильном шторме. Насчитали не меньше пяти торнадо, доставших до земли. За всю свою жизнь я ни разу даже не слышал о чем-то похожем. – Голос приблизился, рука дружески хлопнула о плечо. – Рад тебя видеть.

– Приехал помочь и проверить, все ли… Как он?

– Нормально. Немного потрепало, но теперь твой сынишка в полном порядке. До сих пор дрыхнет прямо там. – Чей-то кулак стукнул в стену амбара у Джаспера над головой. – Не желаешь разбудить?

Вскочив, Джаспер сразу обнаружил книжку зарытой в солому, ближе к ногам.

В проеме рухнувшей стены показался отцовский силуэт.

– Ты еще здесь, сын?

– Да, сэр! – делая вид, что стряхивает пыль, Джаспер поспешно впихнул дневник в задний карман комбинезона.

– Дай я на тебя погляжу, – с широкой улыбкой на лице Уэндел прихромал к десятилетнему сыну. – Говорят, шторм малость подпортил тебе прическу.

– Слегка. – Джаспер знал, что никогда не расскажет отцу, какой ужас пережил. Признания такого рода мужчине не к лицу.

– И долго тебе ее таскать? – подергал Уэндел повязку на руке у Джаспера.

– С недельку. Уже почти не болит.

Бледно-голубые глаза Уэндела блестели от слез, проливать которые он не намеревался и вместо этого похлопал Джаспера по спине:

– Работенки у нас невпроворот, верно?

– Да, сэр. – Джаспер уже сообразил, что восстановление хижины, уход за животными и уборка окрестностей едва ли оставят ему драгоценные минуты посидеть, перечитывая мамины строчки. Или вспоминая ее голос.

– Тогда бросай считать ворон и возьмемся за дело!

Пока ферму собирали по кусочкам, утро постепенно угасло, переходя в день. К обеду на дворе объявилась пара дальних соседей с несколькими кусками говядины – пришли поблагодарить дядю Лео с Уэйном за помощь в забое коров. Тетя Вельма развела костер и нажарила стейков, чтобы все вместе могли устроиться на полу амбара и за скромной пирушкой сообща отпраздновать спасение от бури.

Ковыряя свой кусок, Джаспер то и дело поглядывал на лица двоих мужчин, пришедших помочь. Оба были пожилые, старше дяди. Ему стало вдруг любопытно, не держал ли кто-то из них на сеновале бутыль веселящей воды в те времена, когда мама развозила заказы. А может, они водили дружбу с Хойтом и тоже ездили в Черную Реку развлечься? Что еще они скрывали тогда, какие тайны?

– Ничего не болит, сын? – спросил Уэндел. – Ты едва дотронулся до стейка.

– Прости. Наверное, я просто не… – Джаспер поискал нужное слово, но лишь повел плечом, извиняясь.

Отец похлопал его по колену и дрожащей рукой поднес к собственному рту еще одну полную вилку.

Когда тетя Вельма убрала грязные тарелки, дядя Лео повернулся к мальчишкам:

– Джаспер, берите с Уэйном трактор, цепляйте прицеп и езжайте вдоль Джеддо-роуд. По дороге будете подбирать все приличные поленья, какие увидите. Ясна задача?

– Да, сэр, – ответили они.

Через десять минут Уэйн уже вел трактор по Харрис-роуд, волоча кузена в прицепе позади. Мотор тарахтел слишком громко, чтобы разговаривать, и Джаспера это вполне устраивало. Он пристально озирал горизонт: там лежали владения Хойта, открытые взору поваленными деревьями.

Проведя пару часов за выписыванием сложных фигур по усеянным ветками дорогам и за дружной укладкой в прицеп расщепленных, сломанных бревен, они наконец достигли того отрезка Джеддо-роуд, что граничил с фермой Хойта. Джаспер оглядел окружавшие ферму поля, высматривая человека, который сломал жизнь его маме. По ним тянулась широкая полоса голой земли, лишившейся насаждений, но хозяйский хлев стоял на месте как ни в чем не бывало.

– Стой! – крикнул Джаспер.

Уэйн заглушил мотор.

– Чего тебе?

Поблизости не было видно годных к использованию бревен, но Джаспера это не смутило. Он спрыгнул с прицепа.

– Надо бы проверить, все ли у него хорошо.

Джаспер заспешил по дорожке, ведущей к хлеву. Он еще никогда не говорил с Хойтом, лишь мельком видел его обвислую рожу – сквозь грязные стекла да дырки от выпавших сучков. Теперь, когда разговор стал возможным, он даже не представлял себе, что скажет. И слегка переживал, что может просто схватить старого паскудника за глотку и давить, пока тот не испустит дух. Подходя к двери, Джаспер замедлил шаги.

– Есть тут кто? Мистер Хойт! – позвал он, борясь с теснотой в горле, и заглянул внутрь. Ничего особенного: обычный набор инструментов и утвари, – но сейчас все висевшие на стенах хлева веревки, плети, седла да вилы выглядели как пыточные орудия. Содрогаясь, Джаспер вглядывался в тени, заполонившие темный хлев. В его сознании звучал мамин шепот: «Очень многие люди калечатся на сеновалах, Джаспер».

– Он там? – Нагнав кузена, Уэйн встал рядом и прокричал: – Эге-гей! Мистер Хойт! Это Уэйн Уильямс. Вам помощь нужна?

Никто не отвечал, и Уэйн, постояв, тихо присвистнул:

– Вот же черт. Я слыхал, что с той поры, как умерла жена, дела у старика пошли под гору, но такого… Тут же нет ни одной коровы!

Оглядываясь по сторонам, мальчики обошли хлев. Позади начинался огороженный выгон; луга бежали вниз до самой протоки, которая отделяла ферму Хойта от их собственной. Как правило, кузены пробегали здесь по пути в школу и хорошо знали округу. Тут тоже было пусто.

Знаменитый необузданным нравом бык Никодим зафыркал на незваных гостей из-за ветхих стен своего загона.

– Здорово, приятель. Не такой уж ты теперь и страшный, да? – хмыкнув, Уэйн наподдал по ограде ногой. – Где твой хозяин?

Никодим гневно замычал и бросился в атаку. Оба мальчика отскочили подальше, хотя бык стоял за забором.

– Эй, полегче! – Уэйн со смешком повернулся к Джасперу. – Видал? Я же тебе говорю, во всем нашем округе такого злющего быка еще поискать.

Громадный черный зверь еще раз громко фыркнул, потрясая грозными рогами. Настоящий убийца. Глаза Джаспера очертили примыкавший к выгону неширокий загон. «Тут она и сидела, – решил он. – Здесь Хойт заставил ее смотреть».

Никто и никогда не объяснял Джасперу, каким именно образом телка становится коровой, а девушка – матерью, раз на то пошло, но на дядиной ферме ему доводилось видеть, как это происходит у коз. «Мы с тобой уже не девочки, дорогая Дейзи».

Ему пришлось помотать головой, стряхивая видение: мама поймана в загон для спаривания. Вес Хойта прижимает ее к земле.

– Ты в порядке? – Уэйн заметил, как он скривился.

– Мм-м? Ага. В полном.

– Что-то не похоже, чтобы Хойт был здесь. Нам пора возвращаться. – Пожав плечами, Уэйн зашагал назад, к оставленному на дороге трактору. Джаспер в последний раз окинул взглядом луга выгона. В зарослях на дальнем конце что-то двигалось. Может, шляпа? Уж не Хойт ли латает там изгородь?

Темное пятно исчезло из виду. Уже поворачиваясь, чтобы уйти, Джаспер наткнулся взглядом на ворота, отделявшие загон Никодима от луга. Оглянулся на Уэйна, который укладывал бревна понадежнее в тракторном прицепе, и снова уставился на далекие поля.

– Бог тебе в помощь, старый ублюдок, – прошептал Джаспер. И, потянувшись, убрал задвижку с ворот загона.

Глава 50

По описаниям, жертва вела разгульный образ жизни.

Вы согласны с такой характеристикой?

Всю дорогу домой, до дядиной фермы, Джаспер представлял себе старика Хойта, которого бык Никодим гоняет туда-сюда по пастбищу. Этот грязный негодник заслужил, чтобы ему выпустили кишки, но он, скорее всего, просто перемахнет через ограду, если вообще остался на ферме. И все же образ до одури перепуганного Хойта совсем чуточку поднял Джасперу настроение. Все равно Хойт заслуживает куда худшего.

Мимо пронесся автомобиль.

– Эй! – возмутился Джаспер ему вслед. Невежливо с такой скоростью обгонять трактора. Но затем он сообразил, что это была машина окружного шерифа и что она уже сбавляет ход у поворота на ферму дяди Лео.

Уэйн с недоумением обернулся к Джасперу, сидящему на четырехфутовом штабеле досок и бревен.

– Как думаешь, чего ему надо?

У Джаспера пересохло во рту. Ответ мог быть только один: кто-то нашел тело его мамы. И он лишь помотал головой.

Уэйн медленно вел трактор по ухабистой подъездной дорожке, стараясь не растрясти груз заготовленных бревен; Джаспер не сводил глаз с машины шерифа, стоящей впереди. Ни его отца, ни дяди, ни самого шерифа нигде не было видно. Выехав на двор, Уэйн спрыгнул с водительского сидения и поманил Джаспера за угол амбара. Мальчики прокрались в свое обычное укрытие и прислушались.

Говорил дядя Лео:

– Ты уж прости, Кел, мне сегодня еще дом отстраивать.

– Я все понимаю, Лео. Работы у тебя хоть отбавляй, но ты уж потерпи еще немного. Задам всего несколько вопросов. За последние пару месяцев тебе попадались на глаза какие-нибудь странные машины поблизости? Которые выделялись чем-то?

– Не видал таких.

– А какие-то незнакомцы здесь не шастали? Может, ты слыхал в «Талли-Хо» или в городе о странных типах, которые появлялись в здешних краях?

– Такой вопрос лучше бы задать Клинту Старки, не находишь? – с раздражением в голосе переспросил дядя Лео.

– Я уже поболтал с Клинтом. Просто прилагаю должные старания, Лео.

– Засунь свои старания куда поглубже, Кел. Расскажи прямо, что за чертовщина творится.

Последовал тяжелый вздох. Джаспер сощурился сквозь просвет в облицовке амбара и сумел различить в тени затылок в форменной фуражке, перемещавшийся вперед и назад.

– Говорю тебе, я и помыслить не мог, чтобы в округе Сент-Клер настал тот день, когда… хотя подобные ненастья подчас творят забавные вещи.

– Не возьму в толк, что в них забавного, – вмешался дядя Лео. – Проклятая буря чуть полштата с землей не сравняла.

– Вот-вот. И заодно много чего повытаскивала наружу.

Джаспер приготовился к худшему. Они нашли ее!

– Например? – переспросил дядя Лео.

– Нынче утром Джим Дженкинс наткнулся у себя на заднем поле на набитый мешок. А днем мы нашли еще один такой же в огороде у Хардингов.

– И что?

– А то, что мы отправляем их в Детройт для лабораторного анализа, но как по мне, в мешках точно не сахар.

– Ты это о чем?

– Короче, нам требуется прочесать твои поля. Как и все прочие поля округа.

– На здоровье. Только к чему ты все это говоришь, Кел?

– Ничего никому не скажу, пока не придет отчет по наркотикам.

Джаспер с Уэйном развернулись друг к другу с одинаковым изумлением на лицах. Наркотики?

Повисшее внутри амбара молчание нарушил голос тети Вельмы, которая позвала со двора:

– Джаспер! Уэйн!

Оба поспешили ретироваться из своего укромного уголка. Продираясь сквозь высокую траву, они описали широкий круг и выскочили на двор из-за трактора.

– Да?

– Ах вот вы где! Джаспер, милый, пробеги по задним полям, посмотри, не осталось ли там чего нужного. Уэйн возьмет на себя остальные. – Тетя Вельма одарила Джаспера озабоченной улыбкой. – Только не надорвитесь, поднимая тяжести, слышите?

– Да, мэм, – ответили мальчики.

Джаспер поспешил к дальней стене за своей тележкой, Из амбара во двор как раз вышли трое мужчин, и Джаспер обежал их по дуге, пока те обменивались рукопожатиями.

– Это займет час или около того, – произнес шериф.

– Чувствуй себя как дома, Кел. Дай знать, если мы еще чем-то сможем помочь, – хлопнул его по плечу дядя Лео и направился назад в амбар. Отец Джаспера кивнул шерифу и последовал за родичем.

Джаспер не поднял головы, изображая, что даже не заметил прошедшего рядом полицейского. Голос шерифа Брэдли был ему знаком по ночной вылазке под окна таверны «Талли-Хо». Этот человек знал его маму и Большого Билла; бог весть, что еще ему известно. По подъездной дорожке уже приближалась вторая полицейская машина, так что Джаспер ускорил шаги.

Позади квадрата голой земли, где еще недавно стояла хижина, были разбросаны всяческие предметы: здесь – лопата, там – на фут вошедшие в почву вилы, дальше – сиденье от трактора. Джаспер занялся осмотром аккуратных рядов с зелеными побегами ячменя, в которых непогода прорезала широкие шрамы. Он пытался сосредоточиться и исправно собирать полезные обломки, но с каждым шагом все сильнее ощущал притяжение далекой рощицы, каким-то чудом устоявшей в бурю.

Дубы и клены делались все выше по мере того, как Джаспер приближался с тележкой к поросшему бурьяном участку. Остановившись, мальчик бросил взгляд через плечо. В полумиле от него кукурузные ряды прочесывали в поисках чего-то шериф со своим помощником.

Потрясение, которое он испытал при виде полицейской машины на дороге, отдалось мелкой тряской в животе. Ее тела так и не нашли! Джаспер сам уже не понимал, что сейчас чувствует – облегчение или разочарование.

Деревья стояли поодаль, подманивая ближе. Джаспер не приходил к сгоревшему дому с той самой ночи. Он старался избегать этого места и выдумывал замысловатые маршруты по окрестным полям, только бы не угодить в западню своих кошмаров. И вот теперь ноги сами принесли его сюда.

За деревьями, где прежде темнел бабушкин дом, не осталось уже ничего, кроме разбитого фундамента. Обугленные камни торчали из земли, очерчивая границу былых стен. Мальчик задрал голову к той точке в небе, где прежде находилось глядевшее на поля мамино окошко. Представил, как дым валил из дыры в крыше. Запах гари здесь еще ощущался. Эхо выстрелов еще блуждало в этих ветвях. Подняв руку, Джаспер коснулся шрама на голове. Нет, все они ошиблись: это не было падением сквозь горящие доски пола.

Джаспер опустился на колени перед одним из почерневших камней.

– Что же случилось? – шептал он, гладя ладонью спрятанную в кармане книжицу. – Ты была здесь или нет?

– Что привело тебя сюда, малыш? – спросил чей-то голос.

Вскочив, Джаспер увидел мужчину, спускавшегося с холма со стороны протоки. Детектив Руссо собственной персоной.