Текст книги "За горизонт. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Д Димитрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 54 страниц)

– А что у нас на завтрак?

– Как что? Кофе, бекон и яичница. Яиц у нас с избытком.

– Н-да.

Сегодня по плану возведение насыпи от брони к верхушке отвесного участка склона.

Попытка немного ускорить процесс, срыв верхнюю часть отвесного участка, вполне предсказуемо терпит фиаско – слишком уж крепкие горные породы слагают дно оврага.

Была у меня мысль соорудить из привезённых бревен подобие круто наклонного пандуса.

Судя по участившимся, пусть и кратковременным, но очень сильным дождям и надувающейся на глазах речушке, времени у меня ровно на одну попытку. Потом вода разольется так, что скроет корпус. А значит нужно действовать наверняка.

Так что будем таскать камни и песок.

Жаль в Веймаре не удалось купить пустых мешков. Урожай собран и тара под его хранение в дефиците. Песок в мешках смотрелся бы на порядок лучше, чем песок россыпью. Но, увы, с этим ничего не поделать.

Прикидываю объем земляных работ.

До верха отвесного участка я легко дотягиваюсь вытянутыми вверх руками. Значит высота не более двух с половиной метров.

БТР валяется метрах в пяти от уступа. Ширина насыпи мне нужна метров пять в нижней части и три метра в верхней.

Сломанной веточкой на песочке произвожу примерный подсчет. Мне нужна половина объема прямоугольного параллелепипеда с ребрами: два с половиной, пять и ну пусть средняя ширина будет четыре метра.

Итого двадцать пять кубов. Третий класс – штаны на лямках.

Хорошо хоть "стройматериалов" полно и они в шаговой доступности.

Поначалу работы идут неплохо.

При помощи пары ломов и, открывшего новые горизонты российской словесности, Дензела получилось перекатить десятка три крупных каменюк. Это так сказать фундамент нашей "лестницы".

Отправив Дензела расчищать от кустов и равнять пологую часть склона, заполняю пустоты между валунами "фундамента" камнями помельче.

Потом опять наступает время таскать большие камни. Но тут тридцать кило – предел.

Приволок один плоский камень на полцентнера и понял, что за то же время принес бы три по два пуда.

За бесконечный новоземельный день довел высоту насыпи до метровой отметки и умаялся так, что к машине брат и сестра буквально тащили меня на себе. Хоть они тоже дурака не валяли, но семьдесят процентов проделанной работы, причем самые тяжелые, пришлись на мою долю.

Сил едва хватило на поесть. Потом не помню.

Следующее утро принесло вынужденный простой на зарядивший с ночи ливень и тянущую боль во всех мышцах. Спасибо Грете за завтрак и гидрометцентру за возможность прихватить еще пару часиков сна.

Сегодня радовало то, что объем работ уменьшался пропорционально квадрату высоты насыпи.

Не радовало:

Во-первых, что за камнями приходится отходить все дальше и дальше. В радиусе полста метров я выгреб все, что смог поднять, укатить, перетащить. Скептик может сказать, что полсотни метров не дистанция. Но я посмотрю на того скептика после того, как он целый день потаскает на себе скользкие, тяжеленные валуны.

Во-вторых, что по мере роста высоты насыпи валуны приходилось подавать выше и выше наверх. Скептик опять же может сказать, что там всего-то пара метров. Я не буду отвечать скептику, а просто стукну его по бестолковке. Сильно стукну, возможно, даже не раз.

В-третьих, под вечер зарядил монотонный дождь, к ночи перешедший в полноценный ливень.

В-четвертых, я замотался до такой степени, что под вечер от накопившейся усталости начало сводить мышцы.

В-пятых, труп змеюки начал смердеть так, что пришлось заматывать нижнюю часть лица арафатками, благо тут без них никуда.

В-шестых, наверно было и в-шестых, и в-седьмых. Не помню.

Но насыпь мы закончили.

Пусть уже в темноте, грязные и уставшие как черти, но закончили.

На следующий день ливень не прекратился. Набравший силу мутный поток уже лижет борт МОЕЙ брони. Но и я уже дошёл до состояния – все (тут слово нехорошее). Броня МОЯ и я не буду ждать милостей от природы.

Спасибо неизвестным угонщикам, они не тронули передние прицепные крюки. Цепляю к ним короткий толстый трос, до этого ездивший с обратной стороны силового бампера "Татры". На трос вешаю крюк полиспаста, пусть повесит, пока я трос гидролебедки разматываю.

С гидролебедкой пришлось помучиться. Сперва не разобрался, где у нее переключатель свободного хода. Вроде смотрел, как Вольф на озере с ней работал, да только пока сам все руками не потрогаешь – не разберёшься.

Пока стравил полсотни метров троса, до дрожи в коленках набегался взад-назад по склону.

Закрепив свободный конец буксировочного троса за вкопанный столб, прихожу к выводу, что как-то оно неубедительно получилось – может и соскочить. А значит пилу в руки, будем паз запиливать.

С тем же успехом можно пилить железнодорожный рельс.

Выручили наш походный очаг из набитого камнями ящика, не прогоревшие угли, пневмосистема "Татры" и, куда же без неё – российская смекалка. Подав сжатый воздух на прогоревшие до углей дрова, получаю подобие горна, в котором до оранжевого цвета прокаливаю острый конец купленного в Веймаре стального костыля.

Не скажу, что раскаленная сталь вошла в "железное" дерево как в масло, но после пяти минут махания кувалдой костыль на ладонь углубился в дымящее дерево. А мне большего и не нужно.

Закончив с подготовительными процедурами, наконец-то запускаю лебедку "Татры". Выбрав слабину, лебедка, как струну, натягивает трос.

Момент истины, однако.

Вытянет – не втянет, лопнет – не лопнет, сломается – не сломается.

Мне надо контролировать три вещи сразу: работу "Татры", состояние столба с закрепленным на нем свободным концом лебедки и как идут дела внизу у брони.

– Дензел, залазь в кабину. Как махну рукой или почувствуешь, что с машиной что-то не так – сразу глуши мотор. Грета, дай мне бинокль и мухой вниз. Близко к броне не подходить, наблюдать издали. Почему близко не подходить? Потому, что я жадный.

Столб стоит с упорством былинного богатыря. "Татра" рычит, но через "башмаки" перескочить пока не пытается. Трос натянулся и завибрировал.

Давай родная, тяни.

– Грета, что там!?

– Где корпус в песок засосало, пузыри идут! – кричит снизу девушка.

Это нормально, первая трудность вырвать броню из песчаного плена. Пусть там всего – ничего песка намыло, но дополнительное сопротивление он оказывает.

– Шевелится!?

Внизу сочно чвякнуло.

– Да, пошел!

Ага, точно, пошел. Сдернув БТР с места, трос на время ослаб, чтобы через минуту опять натянуться, разворачивая БТР носом к насыпи. Раздавив останки змеюки и срыв сложенный из мелких камней верхний слой, броня медленно вползла на насыпь.

Все – теперь пойдет.

Оно и пошло – через полчаса бронекорпус стоял возле "Татры" на загодя подложенных под днище бревнах.

Теперь можно пожрать, хлебнуть рома и немного расслабиться.

Через пару часов приступим к погрузке брони в кузов "Татры".

Начать погрузку, это значит взять лопату и начать срывать половину, назначенного погрузочной рампой, земляного холмика. До конца дня получилось осилить примерно треть объема земляных работ.

На следующий день удалось довести земляные работы до конца. Выкопать полуметровую дополнительную траншею в основании реверса. И даже установить в эту траншею подпорную стенку из распиленных до размеров шпал "бальсовых" бревен.

– Ешь, – Грета присела напротив меня и протянула котелок с мясной похлебкой.

– Сил нет. Знаешь, у меня ощущение, что руки до колен отросли.

– Это ты еще себя в зеркало не видел, – девушка все-таки впихивает мне похлебку.

– Что, совсем не красавец?

– До свадьбы отъешься.

– Да уж, отъемся.

– У вас, русских, все такие?

– Не все, но очень многие.

– Понятно.

– Что понятно?

– Вольф говорил, что русские встанут насмерть, но нефтеносные земли никому не отдадут, даже Ордену.

– Это мы запросто. Встать насмерть – наша любимая народная забава.

– И что, всегда справляетесь?

– Когда не справляемся, зовем на помощь генерала – Мороз, полковника – Бездорожье и политрука – Грязь.

– Кто это?

– Былинные русские богатыри, все трое. А уж если на кону стоит нефть – матушка и газ – батюшка, точно не отдадим.

– Шутишь?

– Как сказать. К условиям тотальной нехватки всего и сплошных непоняток вокруг, русские приспособлены лучше остальных. Мы не выживаем, а просто живем этим. Причем очень многим такая жизнь по кайфу.

– Знаешь, мы ведь до тебя приводили сюда покупателей.

– Так это вы те злодеи, что с моего БТР все агрегаты ободрали? – говорю с издевкой, но чтобы по тону было понятно – шучу.

– Мы.

– Аванс то хоть взяли?

– Конечно. Но я тебе про другое хочу сказать. Никто из твоих предшественников даже не допускал мысли, что броню можно поднять. А ты в этом даже не сомневался и как танк пер к результату.

Н-да, девушка, если бы ты знала, сколько раз мне хотелось бросить эту затею. Но спрашиваю о другом, – А где ты танки видела?

– У Ордена.

Действительно, где тут еще можно танки увидеть.

– И много танков у Ордена?

Беглый опрос выявляет, что для Греты любая броня на гусеницах – танк.

– Русский, ты про нас не говори Вольфу и Рудольфу.

– Хм, имеешь виды?

– Не всю же жизнь по задворкам мира мотаться.

– А Вольф не будет против?

– А у него есть выбор?

Сказано таким тоном, что я не ничуть не сомневаюсь – выбора у Вольфа точно не будет. А будет внук. Или внучка.

Н-да, про бизнес и ничего личного я уже не раз говорил.

– Руди, славный парень. Удачи вам.

«Татра» уперлась, придавив задним бортом бревенчатую стенку укрепляющую реверс импровизированной эстакады. Высота земляной насыпи несколько ниже заднего борта грузовика, но это меня мало пугает.

На рабочий скат рампы уложена пара стволов, перпендикулярно которым лягут бревнышки подложенных под броню катков. Суммарно все эти изыски как раз и дадут необходимую высоту.

Рыча мотором, "Татра" тянет в себя размотанный на всю длину трос. Почищенный от забившейся по углам грязи и даже помытый дождем бронекорпус, сочно хрустя подложенными под него брёвнами, уверенно катится к эстакаде. Всех дел, следить, чтобы под броней было три-четыре бревна, по мере продвижения перетаскивать и укладывать под нос "бальсовые" бревна. Время от времени добавляя свежее бревно взамен измочаленного.

Все-таки эта местная "бальса" редкостное Г. Да и корпус не совсем чтобы воздушный – тонны три в нем осталось наверняка.

Без приключений (обидно даже) броня вкатывается в кузов грузовика.

Теперь всех дел – поддомкратить бронекорпус сзади и вытащить из-под него бревна-катки. Затем повторить операцию с носа. Закрыть борта и можно убывать на зимние квартиры.

– Долгие прощания это не про нас?

"Попрыгунчик" муркает на холостых оборотах, развернувшись мордой на северо-восток. "Татра" басовито вторит ему, подслеповато уставившись на юг единственной фарой.

– Не про нас, – Дензел крепко стискивает мою ладонь.

– Увидимся в Порто-Франко после дождей, – Грета убирает со лба мокрую прядь и шлет мне воздушный поцелуй. – Приеду, проверю, как тебя откормят. И взгляну, что у тебя получится из этого железного гроба.

– Уип-уип, – выглядывает из-под натянутого на багги тента Ошо.

Вот засранец, нажрал ряху на крапчатых яйцах. Мог бы напоследок и вылезти под дождик.

– У нас, русских, не принято расставаться с добрыми друзьями без подарка.

Протягиваю Дезелу толстую книгу, плотно затянутую в полиэтиленовый пакет.

– "Приключения мистера Шерлока Холмса". Вы же на английском читаете?

И, дождавшись утвердительного кивка, продолжаю, – будет чем скоротать время дождей.

– А у нас нет подарка, – Дензел растерянно разводит рукой, второй плотно зажимая подарок подмышкой.

– Ну, так вы и не русские. Езжайте, а то мне придется подарить вам еще и весла, потому как воды столько влило, что еще чуть-чуть и дальше только вплавь.

Глядя на фонтан брызг, летящий из под задних колес удаляющегося "Попрыгунчика", в голову лезут меланхоличные мысли о странных людях в странном мире. Меланхолия при расставании с друзьями это, пожалуй, тоже наше национальное.

С другой стороны, кто под этим небом скажет за меня слово, разделит последний кусок сушёного мяса и прикроет спину?

Вот и я о том, что никто.

Так что грусть не совсем чтобы без повода.

Порто-Франко.

Начало сезона дождей.

Ночь еще только обозначила свои права, но из-за дождя сумерки рано накрыли промокшую до последней песчинки землю. Я уже собирался останавливаться на ночлег, когда за пеленой дождя тускло мигнули огни Порто-франко.

Мысль загнать "Татру" к Вольфу отметаю сразу. Иначе после мокрого сезона брони я не увижу, а услышу тысячу оправданий и предложение о скромной компенсации.

Пришлось месить расхлябанную дорогу вокруг города, чтобы заехать со стороны промки.

Сказать, что "вратари" на въезде в город офигели, это ничего не сказать. Сидишь в тепле и сухости, никого не трогаешь. За день всего пара машин пришла и те с орденских баз.

А тут, по сути, ночь уже, ливень, как при всемирном потопе. Все – аллес, какие машины, откуда?

Вдруг на пост, светя единственной фарой, выползает заляпанный грязью избитый грузовик, из кузова которого торчит еще более избитый корпус чего-то непонятного.

Хорошо хоть на воротах дежурили ребята Четырёхпалого Тома, а то помучился бы я, доказывая, кто я и откуда.

А так отделался обещанием проставиться за приз.

– Эти русские совсем с катушек съехали, – молодой, лопоухий боец прикрыл ладонями сигарету и потянулся к зажигалке.

– Русские, они такие, – Красавчик Лю щелкнул "Крикетом" подкурил и протянул огонек молодому. – Этот так вообще зверь. Тут ему одна девка глянулась. Так за нее с одним обрезом против двоих с автоматами вышел. И задавил обоих, а у самого ни царапины. Прикинь, – сделав знак ветеранам, чтобы не ржали, Красавчик Лю напустил жути на молодого, не успевшего понюхать пороха и крови бойца. Откуда он к нам попал? Из таможни вроде. Брал, поди, с двух рук, и не делился.

– Да ладно, – явно усомнился в правдивости командира бывший таможенник.

– Ты старших не перебивай, – застроил бойца Красавчик. – Они не из-за бабы стрелялись. А из-за того, что русский их старшему брату кадык вырвал, когда тот косо на нее посмотрел. С ним самому Четырехпалому поручкаться в масть. Тебе Том хоть раз руку протягивал?

– Нет, – севшим голосом пробубнил молодой.

– Вот и я о том, – продолжал глумиться Красавчик.

Чтобы скрыть улыбки, пара слушающих разговор ветеранов синхронно надвинула кепи на глаза.

Сквозь барабанную дробь ливня все тише и тише рокотал мотор удаляющегося вглубь промки грузовика.

Конец первой книги.

Д.А. Димитрюк

Бремя лишних (За горизонт 2)

Слегка мутные граждане продолжают ураганить на просторах Земли лишних.

Порто-Франко.

11 месяц 13 число 16 год.

Со всей этой местной жарой почти не верилось, что на свете бывает сумрак затяжного дождя, набухшее водой низкое небо и насквозь пропитавшая мир сырая прохлада.

Однако вот оно – за окном серая полумгла зарядившего всерьез и надолго мелкого моросящего дождя. Мир поблек, сжался и потерял краски. Казалось, только вчера город у моря радовал глаз пестротой переливающихся радугой красок: разноцветные камни и кирпич стен, глиняная черепица, медь и всевозможные оттенки металлочерепицы крыш. Цветы под окнами и вьющиеся по стенам лозы вертикального озеленения.

Все это посерело, пропиталось влагой, горизонт приблизился до состояния – протяни руку, и кончики пальцев коснутся горизонта.

До противоположного берега бухты, на берегу которой раскинулся Порто-Франко, менее полукилометра. Но даже когда холодный утренний бриз приподнимает завесу тумана над зеркалом залива, противоположный берег все равно кажется миражом.

Кого-то подобная погода вгоняет в меланхолию и тоску, а мне вот нравится.

С приходом дождя из мира уходит суета, и ........ Я просто люблю, как дождь барабанит по крыше.

А как хорошо, в такую погоду, свернутся калачиком под одеялом или с кружкой красного вина понежиться у камина, мерцающего фиолетом дотлевающих углей.

Что касается суеты.

Она не исчезает насовсем. Она перемещается под крыши недостроенных домов, в мастерские и доки, готовящие технику к новому сухому сезону.

Если вам повезло пересидеть сезон дождей в Порто-Франко, то вариантов чем заработать на хлеб насущный не так что бы и много.

Скажем прямо – вариантов откровенно мало.

Первый, он же самый массовый вариант временного трудоустройства, это пойти работать на стройку.

Цикличность местной стройиндустрии такова, что за сухой сезон строители проводят все земляные работы, заводят здания под крышу и завозят запас стройматериалов для внутренних работ. С приходом дождей внутри новых зданий начинается активное шевеление – подмазать, подкрасить, протянуть электропроводку, проложить трубы, смонтировать загодя привезенное оборудование.

Работы валом.

Вот только не тянет меня идти в такие строители. Обилие желающих за недорого (а лучше совсем нахаляву) пересидеть дожди в городе опускает зарплату глубоко за плинтус. А вспахивать по двенадцать-шестнадцать часов с молотком или мастерком исключительно за еду и кров?

С этим не ко мне.

Если строительный комплекс для вас не вариант, но руки у вас растут откуда надо, можно попробовать свои силы в местном автопроме. В сезон дождей работники местного автопрома пашут, как герои первых пятилеток.

С началом сухого сезона в этот мир хлынет очередной поток переселенцев, и многим из них потребуется транспорт, адаптированный к местным реалиям. В сухой сезон автомастерские Порто-Франко будут загружены ремонтом. Тут ведь как на Руси-матушке дорог нет, есть только направления. А при езде по направлениям техника ломается на порядок чаще, чем при езде по асфальту.

Так что для вдумчивой и обстоятельной работы над техникой остается только сезон дождей.

По большому счету на этом все.

Есть, конечно, экзотика вроде радиомастерских, ремонта вытащенных на берег суденышек местной флотилии или работы в доках. Если вы смазливая тетенька без комплексов и брезгливости вам всегда будут рады в квартале красных фонарей.

Последнее точно не мой метод. Идти в строители интереса не имелось. День напролет сидеть в заведении Боцмана не позволяет шило в ...(ой, прошу пардону) кипучая натура, конечно же.

Так что я решил, попробовать себя на поприще автомеханика.

Собственно работать я собирался ровно над одним транспортным средством. А именно поставить на ход, привезенный из последней вылазки, бронекорпус от "БТР-40".

Конечно, нужно еще подшаманить "Ниву" мой прекрасной половинки, но объем работ по доводке "Нивы" не идет ни в какое сравнение с объемом работ по ремонту БТР.

Хотя, какое "по ремонту".

Отставить.

Смотря правде в глаза, следует говорить о строительстве новой бронемашины с использованием существующего бронекорпуса.

Изначально строить машину я предполагал в мастерской, которую Вольф держал на паях с Отто – средних лет, обстоятельным автомехаником, с рассечённым жутким шрамом лицом, от чего левый глаз Отто постоянно полуприкрыт травмированным веком.

Но заказов в мастерской Отто набрано на полгода вперед. А работать с ноля над постановкой на ход брони слишком сложно и долго для того чтобы пытаться вклинится в без того напряженный производственный график.

Да и ценник у немцев, мягко скажем, негуманный.

Пришлось искать варианты.

При всем богатстве выбора, пожалуй, даже лучшем в этом мире, вариантов было не богато.

По большому счету автомастерские Порто-Франко загружены техобслуживанием и ремонтом местной техники, плюс доводка до местных кондиций машин, пришедших с баз Ордена.

Ремонт он и на Новой Земле ремонт, сломалось – чини.

Доводка техники сводилась к увеличению проходимости и автономности. Бампер побрутальнее, радиостанция помощнее, веткоотбойники, дополнительные баки под воду. Установят на кабину дополнительный багажник с парой закрепленных к нему дополнительных фар.

А для особо эстетствующих кабину дополнительно забронируют дерьмовым железом. Но это все так – между делом.

Основная масса техники дорабатывалась именно в плане улучшения проходимости, до состояния – чтоб в сухой сезон могло проехать по местным грунтовкам. И радикальному увеличению автономности, ибо заправки Тут редки, а пространства огромны.

У вашего шоссейного грузовика красивый блестящий бампер, мощно рассекавший воздух в тридцати сантиметрах над лентой асфальта. Здесь это лишняя деталь, вместо нее уместнее будет смотреться пара ржавых швеллеров, приваренных на уровне рамы вместо бампера.

Низкорасположенные топливные баки – та же песня. Либо их поднимут повыше, пусть даже в ущерб объёму кузова, либо выкинут нафиг (на склад мастерской, не пропадать же добру), установив за кабиной огромный топливный бак местного производства.

То же самое касается запасок, выхлопных труб, ресиверов пневмосистемы, ящиков под запчасти и инструмент, аккумуляторных батарей. Ниже рамы машины может находиться только трансмиссия. Все остальное выше.

А вот более глубокая модернизация техники это не про здесь. Задача местных мастерских быстро выпихнуть на просторы Нового Мира массу автотехники, приходящую в город с баз Ордена.

Что выпихнуть не получается, разобрать на металл и запчасти. И опять же, выпихнуть подальше от Порто-Франко. Металл на переплавку в Нью-Портсмут, запчасти охотно разберут купцы или торговые представительства анклавов.

Единственное исключение из общего правила это строительство багги. Когда есть запчасти, багги лепят все кому не лень. От того самобеглых колясок производится много. А вот по настоящему годных багги мало, и стоят они не несильно дешевле полноценных внедорожников.

Прикинув расклады, я решил начать именно с мастерских, из ворот которых выходят самые годные багги.

По мнению компетентных граждан, самые лучшие багги в Порт-Франко получались у Митта, американского ирландца или ирландского американца, не знаю как правильно. Тем более что некоторые зовут его Мич, некоторые Митх, кое-кто почти по-русски Мить. И на ирландца он совсем не похож.

Ирландцу ведь положено быть крепко сбитым, рыжим, с необузданным темпераментным и просящим кирпича круглым лицом.

А этот худощав, черноволос и спокоен, как удав.

Ему бы шевелюру отрастить, вполне сошел бы за главного героя известной книжки про матерого ирландского приключенца, врача, пирата и губернатора Тортуги.

Официальный язык в городе вроде как английский, но говорят тут, кто во что горазд. Так что как на самом деле зовут ирландского Митьку для меня осталось загадкой. Да и неважно мне это, важно что багги у него получались надежные, практичные, грузоподъёмные и от того по своему красивые.

Наплевав на моросящий дождь, черноволосый ирландец внимательно осмотрел бронекорпус, даже не поленился залезть под выставленную на пару бревен броню. Выслушал мои хотелки. Долго советовался с трущимся неподалёку Отто.

И отказал мне.

– Нет, не возьмусь. И дело не в деньгах. Делать плохо я не буду. А уверенности, что сделаю хорошо, у меня нет, – жест отрицания у большинства людей разведенные в сторону руки. Мит же скрестил руки на груди.

– Может, хоть что-то посоветуешь?

– Что тут посоветовать, – не убирая локтей с груди ирландец поскреб слегка заросшую черной щетиной щеку. – Отто как я понял, не возьмётся. Магнус вложился в дюжину грузовиков, и до сухого сезона будет работать только с ними. Фирма Райтов получила большой заказ от Ордена. Как я слышал человек ты серьезный и к румынам и прочей шушере не пойдешь.

К румынам я действительно не пойду, там не техника, а сплошное разводилово. Ума не приложу, как они до сих пор живы при таком подходе.

Что касается "R&R" или как ее тут называют "Дабл Райт", то на эту фирму у меня были большие планы. Как ни крути, а в Порто-Франко это пока единственная по-настоящему крупная фирма, всерьёз торгующая техникой и запчастями.

Причем именно фирма, где имелись свои цеха, склады, торгпредства в анклавах и связи в Ордене. Серьезные, по местным меркам, ребята.

Как я слышал, официальный глава "Конторы Райтов" Роберт Райт абсолютно беспринципный деляга, для которого существуют всего две ценности – прибыль и, как ни странно, его семья.

Неофициальный глава, однофамилец Роба Райта – Скотт Райт. Начальник над сотней голов орденских патрульных, в прошлом майор корпуса морской пехоты США, педант до мозга костей, железной рукой насаждающий тотальную дисциплину во вверенном ему подразделении.

Слава богу, судьба не сводила меня с этой яркой личностью, но наслышан я о нем много. Если его подельник Роберт без колебаний идет по головам, то Скотт так же без колебаний идет по трупам.

Свое дело бывший майор знает крепко. Поставленные орденским начальством задачи выполнят со скрупулёзной точностью. Потому Ордену глубоко без разницы, как именно командиры патрульных подразделений зарабатывают себе на старость.

Авто бизнес это ведь законно. А раз законно, то какие вопросы?

– И что такого урвали у Ордена Райты?

– Ордену надоел свинарник вокруг города и проблемы с нежелающими ехать далеко и надолго. Скотту поручено проследить, чтобы переселенцы ехали куда положено, а не гадили по окрестностям Порто-Франко. Но все должно выглядеть пристойно. Порто-Франко глянцевая обложка этого мира. А обложке положено быть вызывающе красивой. Вот Райты и переделывают полсотни грузовиков под машины для принудительной перевозки. Так сказать, осваивают выделенные Орденом фонды.

Что тут скажешь, кадры решают все. А Орден работает с кадрами на крепкую пятерку.

Райт – идеальный исполнитель для подобной задачи.

Если прижмет, тот же Четырехпалый Том влегкую отыщет местечко поукромней и пустит вверенных ему переселенцев в расход. Или продаст латифундистам, с него станется.

А Райт – верный пес и все сделает как надо – кому повезет, не загнутся в дороге, доедут куда положено.

– Знаешь что, – продолжил Митт, – Попробуй поговорить с японцем.

– Японцем?

С тех пор как я прошел через портал, мне встречалось множество народностей. Но жителей страны восходящего солнца среди них не было. Знаю только, что Орден пытался поселить японцев в зоне азиатских анклавов. Но любви между японцами и другими азиатами не сложилось. Причем сильно не сложилось. На этом все.

Порто-Франко городишко конечно вольный, свободный и теоретически толерантный. Тут всем улыбаются, но далеко не всем рады.

Больше всего не рады неграм. Среди постоянного населения Порто-Франко негры конечно есть, тот же Йонкер например, но это скорее исключение из правила.

Узкоглазых терпят ровно настолько, что бы бесперебойно функционировала торговля с азиатами. Да что азиаты, кое-кому даже разрез глаз моей подруги не нравится, это при ее-то рыжей шевелюре.

А тут японец.

– Насколько я понимаю, старик Сато, японец высшей пробы, – прервал мои мысли ирландец. – Человек он сложный, но механик, каких мало.

Попрощавшись с Миттом, я еще с полдня шлялся по местным автомастерским. Но сколько веревочке не виться, а, похоже, придется идти знакомиться с японцем. Мастерской удовлетворяющей меня по параметрам цена-качество я не нашел. Или плохо, или дорого и занято другими заказами.

В паре мест мне предлагали выкупить бронекорпус, но я решил пока не торопить события. Продать его я всегда успею.

Японца я решил посетить последним. Так как кроме того, что со слов ирландца мастерская у Сато была серьезная и сам он имел репутацию отличного механика, у него имелся еще один жирный плюс. Его мастерская располагалась в десяти минутах ходьбы от заведения Боцмана.

Однако человек предполагает, а Гидрометцентр располагает. Зарядивший после полудня моросящий дождик ближе к вечеру перерос в полноценный ливень. На море поднялся шторм, облизывающий промокший город порывами ураганного ветра.

Устав от беготни, промокнув до резинки трусов, озябнув, и, что самое печальное, потратив день в пустую, принимаю решение на сегодня поиски автомастерской свернуть, отложив визит к японцу на завтрашнее утро.

Утро вечера мудренее.

Так что, завтра с утра мудрить и начнем. А пока хочу переодеться в сухое и согреться. Причем как снаружи, так и внутри.

И чуть попозже, что-нибудь теплое, мягкое, рыжеволосое под бок.

Войдя в гостеприимное заведение Боцмана, первым делом оглядываюсь по сторонам, рассматривая посетителей. Непогода разогнала обитателей Порто-Франко по домам. А поскольку безвылазно сидеть по номерам тоска смертная, народ кучкуется в кабаке заведения, развлекая себя, как умеет, а заодно немного поднимая выручку старому ворчуну, сегодня лично вставшему за барную стойку.

Новых лиц в зале практически нет. Разве что пожилой, горбоносый, с сильными залысинами мужчина за столом, где коротают время картежники.

В заведении Боцмана Зи-Зу картежники играют пусть и на интерес. Иначе, какая это игра? Но не ради куша, а исключительно чтобы скоротать время. И Боцман за этим строго приглядывает. Внезапно разорившиеся постояльцы или просто эксцессы, неизбежно сопровождающие азартные игры, ему не нужны. У него другой тип заведения, а хочешь схватить за хвост птицу-удачу, до квартала развлечений двадцать минут хода.

Мое семейство засело за дальним столом в компании пары малолетних оболтусов – детей бывшего чиновника из самой цитадели всемирного добра и демократии, как и мы обосновавшихся на время дождей в заведении Боцмана.

Мухи не видно, но я уверен, она вполглаза дремлет под столом.

– Русский не стой в дверях, проходи. Пить что будешь? – поинтересовался из-за стойки Боцман.

– Минут через десять организуй мне на стол кувшин глинтвейна. Ну, этого, который с привкусом вишни. И горячего мясца с соленьями.

Вишни в том глинтвейне нет и в помине. Зато есть специи на основе перетертых в труху корневищ местной травки придающий вину терпкий вишневый привкус.

В ответ Боцман степенно кивает, одновременно прищурив правый глаз. Это у него такой жест – мол, не о чем беспокоится, все будет в лучшем виде.

Переодевшись в сухую одежду, спускаюсь в зал и, пропетляв между столами, протискиваюсь за столик к своим.

Дети бывших вероятных противников ускакали к свои родителям.

Стол уже накрыт.

Пузатый кувшин глинтвейна, глиняный чайничек с травяным чаем для детей, плетеная корзиночка с хлебцами и большое деревянное блюдо с зажаренной на вертеле передней ногой местной хрюшки, обложенной соленьями.

Без меня есть не начинают. У Ким с этим по-восточному строго – мясо режет мужчина, и это не обсуждается. А пока он решает вопросы, все терпеливо ждут и глотают слюни.

– Продрог? – интересуется подруга, разливая горячее вино по двум глиняным кружкам.

– Есть децил, – изрядно отхлебнув из кружки, спрашиваю у рыжей, – Рисовали?

Волна терпкого тепла пробежала по пищеводу и растеклась в груди, а в колено ткнулась лобастая собачья морда.

– Нет папка, мы чи.... черти.. чертили, вот, – опередив рыжую вклинивается в разговор сына.

– Что чертили? – придвинув к себе блюдо, срезаю пласты мяса с кости, – Кому поподжаристей?