Текст книги "Город воров"

Автор книги: Чак Хоган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

50. Донос

Телефон Фроули зазвонил, когда он посыпал омлет тертым сыром. Пришедший с океана дождь хлестал по окну, которое выходило на мост с платным проездом. Часы на микроволновке показывали 7.45.

Сержант Такой-то звонил из отделения «скорой помощи» Массачусетской общей больницы.

– Алло, агент Фроули? У нас тут нетрезвое вождение. Авария с участием одной машины. На верфи Чарлзтауна. Напоролась на якорь, выставленный перед сухим доком.

Фроули сразу подумал о Клэр Кизи.

– Назовите имя.

– Кристина Кофлин. Имя по базе регистрации узнал. Белый «Каприс Классик». С ней был ребенок. Девочка в порядке. Но мамаша сильно побилась. И злая, как черт. Говорит, что с вами работает. Врет, конечно. Но у нее ваша визитка. Этот номер был на обороте написан. Социальные работники девочку уже забрали. Мисс Кофлин под арестом. Твердит, что надо вам сообщить.

Фроули бросил горячий омлет в мусорное ведро.

– Я выезжаю.

На то, чтобы дойти до машины под дождем и добраться до места в час пик, ушло полчаса. Он поплутал по коридорам больницы, оставляя мокрые следы. Удостоверение открыло ему двери в приемную «скорой» – просторный зал с сиреневатым освещением, как в морге. По стенам стояли койки, отгороженные занавесками.

– Здравствуйте. – Фроули остановился у стола дежурной медсестры. – Я ищу…

Но тут он услышал, знакомый голос из другого конца зала.

– Может, ты первый наденешь эту безжопную ночнушку, Дензел, а я вслед за тобой…

Фроули пошел туда. Привлекательный чернокожий врач, явно взволнованный, вышел из-за светло-желтой занавески.

– Кофлин? – Фроули хотел проскочить мимо.

Но встревоженный врач остановил его.

– Послушайте. Ее должен осмотреть наш пластический хирург. Если можете как-то на нее повлиять, пожалуйста, донесите это до нее. Разрывы слишком глубокие, простым швом не отделаться. Иначе шрамы на всю жизнь останутся.

– Да, я понял. – Фроули попытался пройти. Но врач взял его за предплечье. – Она утверждает, что была беременна. Но анализ крови этого не показал. Признаков выкидыша нет.

Агент стряхнул его руку.

– Послушайте, я не родственник и вообще ей никто. Мне все это знать необязательно.

Фроули подошел к койке больной и отодвинул занавеску.

Криста сидела в кресле, голова была обмотана бинтами, над левым глазом появилась ярко-красная ссадина. Фуфайка и джинсы были испачканы кровью.

– Вот он, красавчик, – приветствовала она.

Фроули кивнул сержанту Такому-то. Выразительно закатив глаза, пожилой полицейский направился к щели между занавесками.

– Пять минут, – попросил Фроули.

– Мне кофе с молоком, три куска сахара! – крикнула Криста вдогонку сержанту и улыбнулась, сложив руки на груди. Фроули задвинул занавеску. На кровати, поверх сложенной сорочки, которую она отказалась надеть, лежала визитка агента. Разглядывая свои ногти, Криста щелкала пальцами и беспрестанно дергала перекрещенными ступнями ног. На одной черной туфле был сломан каблук.

– Я как раз к тебе ехала.

– Как интересно. Адреса-то у тебя нет.

– Ну, ты на верфи живешь. – Она пожала плечами. – Я бы наверняка нашла.

Фроули посмотрел ей в глаза и понял, что она уже хороша, нанюхалась пыли. Это слегка охладило его.

– Что случилось?

– Не знаю. Кто-то бросил якорь посреди дороги. – Она ухмыльнулась так, будто жизнь сама по себе нелепость, и авария может считаться неплохим началом недели. В этой ухмылке Фроули разглядел издевательское презрение к брату.

В углу стояло детское автокресло. Голубую ворсистую ткань покрывали молочные пятна и крошки.

Криста заметила, куда он смотрит, и подавила ухмылку, будто проглотила ее.

– Она не пострадала, – с гордостью заявила Кофлин. – Ни царапинки.

– Ну, тогда тебе точно дадут приз «Мать года», – не удержался Фроули.

– Да что ты вообще знаешь о моей жизни? Тоже мне. – Криста разняла руки. – Косяки у всех бывают. И кто ты такой вообще? Умник-моралист? Чужие ошибки коллекционируешь? Дежурный, следящий за порядком? Что ты вообще можешь знать о такой, как я? Я живой человек. И мать-одиночка.

– Твоя дочь сейчас на заднем сиденье фургона, ее увозят незнакомые люди из Отдела соцобеспечения. Ты еще долго трепаться будешь?

Криста уставилась на Фроули. Глаза у нее были на мокром месте. Агент разговаривал жестко, и это помогло.

– Ты зачем ко мне ехала? Няньку нанять хотела? Я тебе звонил дважды, ты трубку бросила.

Она злобно смотрела на блестящую занавеску, стараясь контролировать свои эмоции.

– Ну ничего, она недолго пробудет в соцобеспечении. Там ведь еще оценка пригодности будет. До этого ничего не произойдет.

– Так, может, тебе адвокат нужен? А не ФБР.

Криста потрясенно взглянула на агента.

– Почему всегда получается, что мной пользуются? Все мужчины, которых я знаю.

– Кто тобой пользуется? Кто кому позвонил? Кто просил о помощи? Я? Я так просто уверен, что ты меня позвала, потому что хочешь вернуть дочку. Потому что собираешься использовать меня, чтобы получить ее.

– Живые люди совершают большие ошибки…

– Речь уже не о тебе, – перебил Фроули. – А о твоей дочери. Видишь пустое детское кресло?

Она посмотрела на креслице, и в ее глазах снова блеснули слезы.

– Тебе придется подписать соглашение о признании вины по этому делу, чтобы тебя не лишили родительских прав.

Криста подняла на него глаза.

– А мой дом? Мне нужны твои гарантии.

– Нет-нет, погоди. Я не говорил, что могу дать гарантии. Я говорил, что могу попробовать.

– Ты сказал…

– Что могу попробовать. И я это сделаю, Криста. Обещаю. Но при условии, что ты не будишь юлить. Если тебе этого мало, можешь подождать другого предложения. Сколько у тебя карт на бесплатный выход из тюрьмы? Что, твой брат поможет тебе выбраться? Макрей? Кто? Ферги?

Ее глаза вспыхнули.

– Что, Ферги – твой покровитель, да? С какой стати опустившемуся наркодилеру заниматься возвратом твоей дочки?

Криста смотрела на него исподлобья. Взгляд был невыразительным, но долгим.

Фроули внутренне сжался.

– Боже мой!

Криста не отводила взгляда. Сначала смотрела вызывающе, но потом не выдержала и начала сдаваться.

– Вы с Цветочником… – Фроули не стал продолжать. Он представил изуродованное лицо бандита в конвульсиях дикой страсти.

Подбородок Кристы мелко задрожал. Тяжело видеть, как жесткая женщина теряет присутствие духа.

– Ну что ты на меня так давишь? Обязательно надо довести меня до того, чтобы я умоляла? Обращаетесь со мной, как с пустым местом. Как будто меня нет. Все мужики.

Фроули вспомнилось, как Макрей пришел к нему на парковку, чтобы позлить его. А вот сестра Кофлина сейчас, напротив, вызывала у него сочувствие.

– Это ты меня вызвала. Значит, хочешь заключить сделку?

Криста смотрела в пол, сотрясаясь при каждом вдохе.

– Дугги потом уедет с этой.

– С этой? – Фроули сделал шаг вперед. – С кем это?

Криста посмотрела на агента. И прочла в его глазах страсть и злость.

– И ты туда же?

Он потерял самообладание:

– Что значит «с этой»?

Криста была ошеломлена.

– Да что ж это! Что в ней такого, господи, что вас всех от нее так прет?

Фроули опомнился и отступил.

– Ты сказала «потом». «Потом уедет с этой». Потом – это когда?

Криста обернулась на часы. Кровь ударила Фроули в голову.

– Сегодня? – спросил он, безотрывно следя за ее взглядом. – Не во вторник, а сегодня? Где? Когда?

Ее подбородок дрогнул.

– Моя дочь…

– Криста, тебе нужно поступить разумно. Вся твоя прежняя жизнь состояла из неправильных решений. А это может пойти на пользу, все изменить. Часы отсчитывают не только их время, но и твое.

– Моя дочь, – повторила Криста и наконец не выдержала: – Она умственно отсталая.

Фроули затаил дыхание и замер.

Слезы потекли по щекам Кристы. Ее лицо исказилось от отчаяния и поражения.

– Ей понадобится особая забота… специальные школы…

– Да, – выдохнул Фроули. – Ага.

Криста подняла усталое лицо с растекшимся макияжем.

– Я это для нее делаю. Не для себя.

– Конечно, – поддержал ее Фроули, украдкой покосившись на часы. 8.25. – Конечно, не для себя.

– Я не для себя… не для себя.

51. Рассвет без света

Все четверо, облачившись в полицейскую форму, стояли в гостиничном номере. Пистолеты и упакованные черные вещмешки лежали на кровати.

Дождь барабанил в занавешенное окно. Ливень для дела почти так же хорош, как снег. Из-за него днем становится темнее, он заглушает громкие звуки, разгоняет прохожих и затормаживает всю жизнь в целом. Накануне Глоунси прихватил в армейском магазине четыре ярко-оранжевых дождевика. Плащи прикрывали бронежилеты, выпиравшие из-под формы.

– Дождь – это хорошо, – бормотал Джем, без конца подходивший к закрытым шторам. – Дождь – это хорошо. Дождь – это хорошо. Дождь – это хорошо.

Дуг смотрел на телефон. Он витал в своих мыслях. Ему казалось, что дождь – дерьмо, которое обрушивается ему на голову. Когда его спрашивали, он отвечал. Когда нужно было двигаться – двигался. Но отстранение и заученно. Словно наблюдая за собой со стороны. Они вчетвером выполнили привычный ритуал, как всегда перед делом. Дуг с трудом успевал за друзьями, не понимая, что к чему и как он вообще попал в эту конуру у черта на рогах, да еще в форме полицейского.

Дез матерился перед зеркалом в ванной – никак не мог вставить жесткие контактные линзы, которые надевал на дело. Без очков его лицо казалось голым, маленькие близорукие глаза терялись на лице. «Что происходит?» – спросил с порога Дез, который приехал последним. «Ничего», – ответил Дуг; он втайне надеялся, что Дез все-таки откажется от дела.

Глоунси умял два тонких куска холодной пиццы. Джем ходил взад-вперед, бубнил и щелкал суставами, как помешанный. Куда делись те шуточки и дуракаваляние, которые так заводили Дуга перед делом? Все ушло.

Позволят ли фэбээровцы хотя бы выйти из гостиницы? Или даже дадут подойти к стадиону и схватят их там, во всей красе? Или будут дожидаться внутри в форме инкассаторов – «утренняя атака» наоборот?

Идти в неизбежную ловушку было тошно. Но еще неприятнее было осознавать, что он единственный это понимает. Полный придурок. Влюбился в плод своего воображения, в эту всепрощающую, всеизлечивающую девушку – в свой волшебный выигрышный билетик. Поверил ей. Стал в ней нуждаться. Почему вдруг он захотел раствориться в оскорбленной девушке? Если сейчас кто и позвонит, то разве что ФБР из холла. Чтобы сообщить: гостиница окружена, и они должны выйти по одному, держа руки за головой.

Еще не поздно. Он может рассказать остальным, что сделал. Есть еще время переодеться в свое, выкинуть форму и пистолеты и уйти: Дез, Глоунси и Джем – в Город, Дуг – в противоположном направлении. Деньги у него есть, на какое-то время хватит.

Но в глубине души он еще надеялся. Убеждал себя: если бы их хотели арестовать, то давно бы это сделали, прямо здесь, в гостинице. Зачем фэбээровцам выпускать их на улицу при оружии и ждать последствий? А может, Клэр ничего им и не сказала. С каждой секундой, приближавшей их к старту, надежда Дуга росла.

Он обошел комнату и протер комод и столик, чтобы в номере не осталось его отпечатков. Его пальцы были намазаны «Безумным клеем», а в голове роились безумные мысли. В раковину и душ был вылит отбеливатель, уничтоживший его ДНК в стоках. Все следы его присутствия стирались. Сейчас у Дуга были только те деньги, которые он закопал в огороде девушки, ненавидящей его, и армейский рюкзак Мака с одеждой. Да еще эти трое.

Глоунси и Дез попрощались со всеми, натянули оранжевые дождевики и вышли порознь, спустились по лестнице к задней двери. Дуг наблюдал за ними в окно: стена дождя была отличным прикрытием для двух оранжевых полицейских, вынырнувших из гостиницы и севших в угнанную машину. Они ушли так рано, чтобы устроить затор в утреннем автопотоке, а затем снова вернуться на стадион. Они завернули за угол и скрылись из виду. Дуг представил, как вооруженные копы тормозят их прямо у парковки и окружают на перекрытой Бойлстонской улице. Он задернул шторы, как будто в окно вот-вот влетят бутылки с зажигательной смесью, наполняя номер дымом.

Джем наставил на Дуга свой 9-мм пистолет. Дуг замер, на мгновение испугавшись взгляда Джема. Тот ухмыльнулся и убрал оружие в кобуру.

– Хочешь взять этот «Тек-9»?

– По фигу, – ответил Дуг. Ему было не по себе. – Брось мне какой-нибудь.

Джем бросил заряженную «Беретту», Дуг поймал ее баскетбольным захватом. Джем любовался «Теком», здоровенной пушкой с гнездом для магазина перед спусковым крючком.

– Д-а-а-а, – выдохнул он, положил «Тек» на кровать и принялся ходить по комнате с важным видом, сунув большие пальцы за пояс. – Столько лет смотрел сериал «Копы» – и вот наконец-то расплата. – Он самодовольно улыбнулся, двигая челюстью так, как это обычно делают, нанюхавшись пыли. – Из меня получилась бы хороший коп. Богатый. – Джем остановился и вошел в образ: – Права и талон, мэм… – остался доволен и продолжил ходить. – Это тебе не кот чихнул, старик. Как же ты все это бросишь?

Дуг не знал, как ему двигаться дальше, не представлял, как отступить. Что сделать – уйти или остаться. Он посмотрел на пистолет в руке. «Я стал совсем другим», – пронеслось в его голове. Но тем не менее все равно был таким.

– Кстати, – вспомнил Джем. – Я все-таки тебя добавил.

Дуг помотал головой.

– Куда добавил?

– На третий этаж. В кукольный домик для Шайн. Решил рискнуть. Может, ты еще передумаешь. Ты же однажды уходил, но потом все равно вернулся.

Фроули застрял в пробке в центре и пытался решить вопрос по телефону. «Дворники» яростно боролись с ливнем. Служба информации не могла предоставить ему никаких телефонных номеров «Парка близ болот». Рабочая группа еще не пришла в Лейквиллский офис. Поэтому пришлось звонить в Нью-Йорк, чтобы узнать номер штаб-квартиры инкассаторской базы «Провидент». Ему удалось застать дома Дино и предупредить, чтобы тот не ездил в Лейквилл. Теперь Дино ему перезвонил.

– Капитан тут же передал все комиссару. Так что ты прикрыт.

Фроули нажал на клаксон.

– Мне все это сестра рассказала.

– Сестра Кофлина?

– Они там на крупняк собрались. Какая-то чушь про «последнее дело». Потом Макрей уезжает. Больше я ничего не знаю.

– Ты представляешь, как устроена служба безопасности на стадионе?

– Нет. Но вот что, Дин. Патрульные машины близко не подпускай.

– В рации будет тихо.

– И вертолетов не надо, а то спугнем.

– Да расслабься, Фроул. У нас же там группа спецназа, как договорились. Они на закодированной частоте. Нам известно, откуда эти ублюдки полезут?

– Нам известно только время. – Фроули посмотрел на часы магнитолы. – А уже, черт возьми, восемь сорок пять! Что такое на дорогах творится?

– Да вот. А все дождь. Капитан говорит, образовалось две здоровенные пробки. Одна в западную сторону на улицу Сторроу, другая – на площади Кенмор.

– На площади Кенмор? – переспросил Фроули, ударив кулаком в потолок «Темпо». – Это наши клиенты!

– На перекрестке застрял полуприцеп. А на Сторроу здоровенный фургон не прошел под мост по габаритам – застрял. Водители смылись. Причем машины оставили запертыми и с включенным двигателем.

– Черт побери – это они, Дин!

Фроули нажал отбой и швырнул телефон. Его трясло от мысли, что он упустит этих парней. Что не сможет поймать Макрея.

К черту правила. Фроули перескочил через бордюр, ударившись ходовой частью «Темпо» об угол, и понесся вдоль проулка, затем вверх по Маячному холму и прямо к «Парку близ болот».

Дуг сидел рядом с Джемом на заднем сиденье большого «Форда Тандерберд», припаркованного на углу проезда Йоки и улицы Ван-Несс. За рулем сидел Глоунси, рядом с ним – Дез. Окна были слегка приоткрыты, чтобы не запотевали. По ним стучал дождь. Дугу повсюду мерещилось ФБР – на крышах, с которых стекали дождевые потоки, в окнах домов, в каждой проезжающей мимо машине.

«Жестянка» опаздывала на три минуты. Дикторы новостей по радио бились в истерике из-за остановившегося движения. Джем стучал ботинками по полу, маршируя на месте. Как будто отбивал ритм сердца.

– Не знаю, – сказал Дуг, тихо сходя с ума. – Не знаю, что случилось.

– Ну могли застрять в пробке со всеми остальными, – предположил Глоунси.

– Не знаю.

Дуг пытался дать им возможность отказаться.

– Как-то все не так.

– Все отлично, – возразил ему Джем. – Все у нас получится.

– Мне кажется, что-то произошло.

– Да ты посмотри. – Джем расстегнул дождевик. Помимо «Глока» на поясе и полуавтоматического «Тек-9», прикрепленного к плечу, на его ремне висели гранаты в стиле Второй мировой войны, замотанные черной изолентой. – От дедули достались. Он у меня был герой войны. – Джем потрогал чеки.

– Они настоящие? – удивился Дез.

– Черт! – воскликнул Глоунси. – Ты же нас тут взорвешь к ядрене фене.

– Это страховка, дубье. Думаете, они дадут повредить исторический стадион? Это наши билеты на выход. По одной на нос.

Дез посмотрел за спинку своего сиденья, на Дуга. Макрею порядком надоело недовольство этого святоши.

Джем застегнул плащ. Белесо-голубые глаза, разбуженные пылью, смотрели уверенно.

– Мы это сделаем. Мы это сделаем.

Улицу озарила молния. Дуг подумал, что это свето-шумовая граната и сейчас на них набросятся фэбээровцы. Он ждал громового раската. Но его не было.

Больше Дуг спокойно сидеть не мог. Он открыл дверцу, вышел из «Тандерберда», захлопнул дверцу, прежде чем остальные трое успели открыть рты, и пошел прочь под дождем.

Свернул на Бойлстонскую улицу. Толкнул дверь винного магазина – звякнул колокольчик. Его ошеломил яркий свет и красочные витрины – давненько он не заглядывал сюда. Дуг прошел вдоль длинного ряда полок с винами и остановился возле холодильника у дальней стены. Две упаковки по шесть бутылок «Хай Лайф» дожидались его на полке. Он взял все пиво и пошел к кассе.

Там стоял коп – Дез, с которого на пол стекали струйки воды.

– Ты чего делаешь?

В карманах Дуговой формы денег не нашлось.

– Денег дай.

– Оставь ты их. Ты чего? Пойдем…

– Рот закрой. – Дуг повернулся к кассиру. – Запишите на счет полиции. – И не дожидаясь кивка, вышел мимо Деза.

Дез догнал его на тротуаре.

– Дугги! Что с тобой такое? Не надо тебе…

Дуг отпихнул его локтем.

– Говорил я тебе, не приходи.

Дуг вернулся в машину первым. Его мокрый дождевик шелестел, пока он устраивался на сиденье.

– Че за херня? – возмутился Джем, не заметив бутылки с высоким узким горлом.

– Подумал, вы захотите первыми увидеть мое возвращение.

Лицо Джема расплылось в свирепой улыбке.

– Дугги Мак снова с нами.

Дуг передал одну упаковку Глоунси. Дез вернулся и сел, не снимая оранжевого капюшона. Дуг потянулся к своему складному ножу, но обнаружил, что его нет. Макрея охватила паника, он подумал, что забыл нож на столе. А ведь брал его, как талисман, на все дела.

А и не важно. Тут фокус такой: нет открывашки – используй бутылку. Переворачиваешь одну и поддеваешь крышкой другую. Потом поворачиваешь и тянешь верхнюю. Дуг открыл бутылку Джему и себе.

Из узкого горлышка выплыл дымок, как джин из бутылки. В груди у Дуга заухало.

Джем подождал, когда Глоунси откупорит еще две бутылки, и благоговейно произнес:

– За Город.

Стукнул кулаком по кулаку Дуга. Оба не пролили ни капли.

– Будем здоровы, – отозвался Дуг.

Он поднес бутылку к губам. Пиво ударилось о гортань, безвкусное в первое мгновение, и стекло вниз, как морская вода. Потом пришло ощущение, послевкусие. Пиво текло вниз по его горлу до тех пор, пока бутылка не опустела и не потеряла вес. Вкус проникал в его язык, как пена волн в песок.

Первая отрыжка пришла как эхо из темной бездны. Он открыл вторую бутылку и поймал взгляд Деза, который еще не начал пить первую и, судя по опущенным плечам, был разочарован и осуждал друга. Дуг присосался к бутылке с новой силой.

В нем просыпался другой Дуг. Былой Дуг Макрей, тот, что покорен судьбе. Сидевший в нем Джем, который был проклят и знал это, снова поднял голову. «Больше в тюрьму не сяду», – стукнуло у него в голове. Теперь это единственная его цель.

Завтра не существует. Так все время говорил Билли Т. Никаких последствий. Никто в тебе не разочаруется: ни Дез, ни Фрэнк Г., ни даже сам Дуг. Теперь его уже ничто не трогало.

Джем открыл себе третью бутылку, опередив Дуга. Получалось, что Дугу теперь нечем было открыть свою. Он как раз пытался откупорить ее пальцами, покрытыми клеем, когда Джем издал военный клич.

Над воротами для «скорой» на улице Ван-Несс зажглась красная лампочка. Серебристый фургон «Провидент» вывернул со стороны улицы Ипсвич, доехал до ворот, притормозил, развернулся и стал сдавать назад в подъезд.

Когда ворота начали опускаться, у тротуара остановился черный «Сабурбан».

Джем бросил пустую бутылку на пол, лягнул свою дверцу и вышел под дождь.

Дуг вышел следом. Дождь шумно барабанил по капюшону. Дез встал перед ним, не глядя на друга и дожидаясь Глоунси. Когда водитель выбрался из машины, они вдвоем пошли вверх по Ван-Несс к «Сабурбану». Дуг перешел через улицу бок о бок с Джемом – сквозь стену дождя они двинулись к подъезду «Д». В каждой капле Дугу чудилось ФБР. В голове стучало: «Засада, засада, засада».