Текст книги "Город воров"

Автор книги: Чак Хоган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

Дезу на роду было написано стоять за спиной у других. Поэтому их с Дугом побочная дружба не только продолжалась, но и расцветала. Дез был благодарен – за это можно было все отдать, – хотя в основе своей это партнерство строилось на обоюдных потребностях: Дугу нужны были знания Деза, получаемые в телефонной компании, а Дезу нужен был сам Дуг как друг. Этого вечера он ждал очень долго. И в этом боялся сам себе признаться.

– Элизабет Шу, [60]60
  Элизабет Джадсон Шу (род. 1963) – американская актриса.


[Закрыть]– сказал Дуг. – Как пишется, через «з» или через «с»?

– Кажется, через «з». – Дез расставил четырех кукол с кивающими головами, изображавших группу «Ю-ту», – недавнюю покупку, заказанную по почте из Японии. – Это с ней ты придешь на свадьбу Глоунси?

Дуг набрал фамилию актрисы двумя пальцами на клавиатуре, и на экране появились результаты поиска.

– Либо с ней, либо с Умой Турман, никак не могу решить. – Дуг откинулся на спинку кресла и покачал головой. – Что ж за фигня, так вот опрометчиво жениться.

Дез кивнул в унисон с четырьмя куклами. На экране появились кадры из фильма «Коктейль», где голая по пояс Элизабет Шу плескалась в водопаде.

– Вот оно, – сказал Дуг. – Надо мне обзавестись компьютером.

Весь вечер Дезу казалось, будто Дуг хочет ему что-то сказать. На личные темы, помимо обычного мужского трепа и пустого соплежуйства, они говорили, только когда вот так оставались вдвоем.

– Мне надо тебя женить уже, – сообщил Дуг. – Мама велела.

– Ага, – согласился Дез. – Удачи тебе.

Посторонний, увидев их, по выражению лица Дуга решил бы, что тот изображает притворную серьезность: брови сдвинуты, взгляд печальный. Но Дез знал, что Дуг еще никогда не был так близок к тому, чтобы обнажить перед ним душу.

– Слушай, Дез, а доводилось тебе встречать человека… типа… когда понимаешь, что это не просто так, не просто то, что бывает между мальчиками и девочками, мужчинами и женщинами, не вся эта муть? Что ощущение почти осязаемо?

– Честно? – уточнил Дез. – Да я влюбляюсь по два-три раза на дню. По работе же постоянно с женщинами сталкиваюсь. Повсюду. Теперь даже мамочки кажутся мне привлекательными.

– А, ну понятно. Ты входишь в уже готовую семью. Одинокая мамаша. И ты переезжаешь прямо…

– Не просто одинокая мамаша, а знойная одинокая мамаша, – добавил Дез, переходя на чисто мужское наречие, чтобы не сбиться с тональности.

– Но вы с Кристой все равно друг другу не подходите, ты ж понимаешь?

– Ага, – согласился Дез.

– Потому что бед не оберешься.

– Она не моего поля ягода, знаю.

– Нет, нет, нет. Я не о том. Это ты не ее поля.

Дез не уловил мысли. Что-то тут не сходилось.

– Знаешь, как она меня называет? Крестный отец Заброшенного поселка.

– И тебе это нравится. Но она словно омут, Дезмонд. Знаешь, что такое омут?

– А то!

– Он не просто затягивает тебя. Он тебя проглатывает. Он держит тебя внизу, в воронке. И крутит, и крутит. Иногда по несколько дней подряд. Или даже недель. Сила воды стаскивает с тебя одежду, волосы, лицо.

– Да ну, – остановил его Дез. – Джем все равно никогда не согласится на это.

– Он взбесится. И твоя мама тоже.

– Ха, будет носиться по дому, прятать серебро и немецкие фарфоровые статуэтки. – Дез довольно ухмыльнулся, представив себе это. – Криста ведь так и не сказала, кто отец Шайн, да? После того как призналась, что это не ты?

– Она в этом не признавалась. По крайней мере, мне.

Дез вспомнил, как на днях видел ее в «Пивной». Как она подошла к нему, когда Дуг смылся, как коснулась его плеча, словно оно было сделано из норкового меха, как попросила снова поставить песню «Кренберис». Как вытащила долларовую банкноту из джинсов, как протянула ему, зажав между двух пальцев. «За мой счет», – пообещал он ей. Криста двинулась обратно к бару, а он уставился на ее задницу.

Дуг повернулся, не вставая с кресла.

– А может, отправимся в кинотеатр?

– Давай, – согласился Дез. – А что там сейчас идет?

– Нет, я имею в виду, отправимся в кинотеатр на дело. Что скажешь?

До Деза наконец дошло.

– А, ну тоже можно. Думаешь, получится?

– Пойдем, что ли, посмотрим, что да как.

Дез взволнованно кивнул и взял куртку. У них появилась цель.

Спустившись вниз, Дуг попрощался с мамой Деза, которая отвела в сторону руку с сигаретой и подставила ему щеку для поцелуя.

– Ты уж там приглядывай за моим Дезом-то.

– Да я завсегда, госпожа Элден.

Дез тоже склонился для поцелуя, и, даже когда он повернулся к двери, на его губах по-прежнему оставался привкус дыма.

– В киношку пойдем.

– Познакомьтесь там с девушками! – крикнула она им вдогонку. – И лучше – с католичками!

Когда они вышли через калитку на тротуар, Дез похлопал себя по карманам, по традиции проверяя бумажник. Ночь стояла безоблачная и прохладная. Он окинул взглядом улицу, на которой прожил всю жизнь. Глаз зацепился за машину, припаркованную через несколько домов. Дез прошел еще немного рядом с Дугом, потом потянул его за рукав кожаной куртки и повернул к себе.

– Слушай, может, это глупо, но… был я сегодня на Каштановом холме, ну знаешь, район около парков, семейный такой, бабок навалом? Сижу, значит, на столбе, проверяю показания прибора, и мне оттуда всю улицу видать – короче, заметил я, что красный седан типа «Шевроле Кавальер» ездит мимо меня и ездит. Как будто круги по кварталу наматывает, вот прям раз в пять минут. А это ж семейный район, детвора шатается. Ну я сижу и одним глазом за ним смотрю. Он-то меня не видит за деревьями. А грузовик мой за углом стоит. И вот, только я подумал, надо бы что-то предпринять, как «Кавальер» пропал. Ну, я работу закончил, слез да дальше поехал.

– Прекрасная история, Дезмонд.

Дез ткнул себя в грудь, указывая на улицу позади себя.

– Через несколько домов. Через дорогу припаркован красный «Кавальер». Ну или я совсем уж параноик.

Взгляд Дуга застыл, отчего Деза пробрал озноб.

– Можно пойти вон туда, – предложил Дез, кивая в сторону Перкинской улицы. – Завернуть, потом коротким путем обратно…

Дуг уже шагал по проезжей части прямо к красному «Кавальеру».

Дез от удивления замешкался, потом рванул за ним, но по тротуару.

Когда Дуг прошел полпути, двигатель «Кавальера» ожил. Зажглись фары, и автомобиль направился на дорогу с односторонним движением.

Дуг замер посреди улицы, «Кавальеру» пришлось дать по тормозам; он остановился в нескольких сантиметрах от коленок Дуга. Машина была битая и видавшая виды, жидкий свет фар отбрасывал тень Дуга на мостовую.

Он обошел автомобиль и остановился со стороны водителя, машина тут же покатилась. Дуг стукнул кулаком по обшивке, глядя, как «Кавальер» уезжает. Стоп-сигналы осветили красным перекресток. Автомобиль резко ушел вправо.

Дуг рванул в другую сторону, к Кэмбриджской улице, Дез бросился за ним, чувствуя прилив адреналина. Они добежали до угла, как раз тогда, когда «Кавальер» вырулил с одной из улиц и проревел мимо них, шмыгнув под эстакаду, поднявшись на склон и ринувшись вниз к Пряной улице, обратно в Город.

– Что за фигня? – запыхавшись, спросил Дез.

Дуг смотрел вслед исчезнувшей машине.

– Коп? – предположил Дез.

– Коп вышел бы, значок показал. А не прятался бы. И не убегал.

– Тогда что?

– Вот херня, – вырвалось у Дуга, он пнул бордюр.

Мимо них прошипел автобус, свернув на площадь Салливана и обдав их свинцово-серым облаком выхлопного газа.

– Но если это агенты, как же они… погоди-ка, через меня?

– Может, с телефонами переборщили? Мать их за ногу.

– Ты успел рассмотреть? Я – нет.

– Родимое пятно, – ответил Дуг, проведя рукой по одной стороне лица. – Вроде сыпи.

– Что, типа гемангеомы?

– Ага. И на руке. – Дуг сжал руку в кулак. – Хреново, Дез. Что-то мне не до кино.

– Да, – согласился Дез. – Ты уверен?

Дуг смотрел в сторону дома, башни бывшей кондитерской фабрики, шпиля церкви святого Франциска на холме.

– А мне что делать? – спросил Дез. – Меня срисовали? Что это значит?

Сверкающий черный «Мерседес» промчался мимо них, направляясь в Сомервилл и сотрясаясь от низких басов какого-то рэпа.

– Собраться нам надо, – сказал Дуг. – Я с остальными поговорю. А ты пока держи ухо востро, как и раньше. Срисовал его – молодчина.

Дуг стукнулся кулаком с Дезом, перебежал улицу и направился назад, в Город. Дез смотрел вслед приятелю, ему хотелось догнать его и помочь разобраться, но, может быть, следовало сначала остыть.

ФБР на улице его мамы. Напуганный Дез сунул руки в карманы и пошел домой, выискивая взглядом красные «Кавальеры».

Часть II
Когда в город приходит любовь

15. Стрелка

16. Девушка, которую ограбили

17. Снос

18. Свидание с потерпевшей

19. Песочный человек

20. Тренировка

21. По часам

22. Визит

23. Прием

24. Слежка

15. Стрелка

15. Стрелка

Тропа Свободы [61]61
  Тропа Свободы – дорожка, выложенная красным кирпичом, которая проходит мимо главных достопримечательностей Бостона. Ее длина – 4,5 км.


[Закрыть]– туристический маршрут, что-то вроде булыжного тротуара, проходящего по местам, где «рождалась Америка». Начинается она в центре города, у спортивного поля в Общинном парке, змеится на север, мимо места Бостонской бойни [62]62
  Бостонская бойня – уличная стычка между горожанами, произошедшая 5 марта 1770 г. Бостонцы выражали недовольство налоговой политикой британских властей и английскими солдатами.


[Закрыть]и дома Пола Ривера [63]63
  Пол Ривер (1735–1818) – герой американской революции.


[Закрыть]в Нортэнде к Чарлзтаунскому мосту, а заканчивается у гранитного обелиска высотой 67,5 метра, который стоит на месте битвы при Банкер-Хилле.

Предпоследняя достопримечательность маршрута – самый старый военный фрегат в мире, по-прежнему остающийся на плаву, – «Конституция», также прозванный «Стариком Железным Боком» за толстую обшивку, которой не страшны пушечные ядра. В первые дни мая, принесшие тепло, павильон на южной оконечности старого судоремонтного завода наводнили школьные экскурсии: учителя с козырьками от солнца и в шортах до колен, представители родительского комитета, сжимавшие огромные стаканы кофе со льдом, и пятиклашки с сумками для завтрака и банками минералки, завернутыми в фольгу, – все щурились, разглядывая флажки и паруса на трех высоких мачтах корабля.

Дуг, Джем и Глоунси прогуливались по сухому доку между кораблем и его музеем, смешиваясь со школьными группами и туристами-иностранцами в гольфах. Дуг надеялся запутать микрофон дальнего подслушивания, если таковой был на них нацелен. Джем теребил край своей удачливой голубой кепки с логотипом «Ред Сокс», которая, помимо прочего, помогала ему постоянно сгибать руки. У него на носу были маленькие, словно ухмыляющиеся солнцезащитные очки, слишком дорогие и европейские на вид для его простого американского лица, которому больше подходили вещи из корзинки «распродажа». Глоунси нацепил спортивные очки с желтыми линзами, за которыми его лягушачьи глаза казались выпученными. Его веснушчатые руки походили на два удлиненных куска сыра «Пекановые фермы». [64]64
  «Пекановые фермы» (Hickory Farms) – фирма, производящая сыры и колбасы, основана в 1951 г., находится в штате Огайо.


[Закрыть]

Джем сплюнул в океан.

– Сука гребаная.

Дуг обернулся к нему быстро, слишком быстро.

– Чего?

– Чего-чего? Долбанная управляющая банком, кто ж еще?

– Ты о чем вообще?

– Да это она, зараза.

– Да как? Что она могла им сказать?

– Хрен знает. Что-нибудь.

– Не, ты мне скажи. Да что она могла сообщить?

Джем вернул на макушку кепку с заново выгнутым козырьком.

– Расслабься, приятель! Откуда мне знать?

Дуг понимал, что надо прикусить язык, но не смог этого сделать.

– Не нравится мне, когда словами бросаются, будто они ничего не значат. Они значат. Это важно, охренительно важно. И я хочу, чтобы все было предельно ясно. Что она могла им сказать? Что нас было четверо? Или что мы уехали на фургоне?

– Хорошо. Тогда откуда они узнали?

Дуг посмотрел вдаль, на другую сторону гавани, на причалы береговой охраны, выступающие из Нортэнда.

– Да как угодно могли узнать. Как угодно.

– Мы на этом деле так перестраховывались. Меня аж трясло, но мы все сделали. И дело прошло гладко. Пока на кнопку не нажали.

– Я хочу сказать, что пока у меня нет ответа, как и у тебя.

– Все отбеливателем залили. Я инструменты пересчитал. Ничего не потеряли.

– Тут могло быть стечение обстоятельств. Например, кого-то к нам на хвост посадили. Мы ж в последнее время много светимся.

Глоунси дернул плечом, держа руку в кармане.

– Да как понять, может, ничего и не происходит? Может, это просто какой-нибудь тип припарковался на улице?

– Во-во, – поддержал Джем, указывая на Глоунси. – Банджоист дело говорит. Какой-нибудь любопытный зевака. Или торчок из Сомервилла, сидел и ширялся. С чего ты вообще так в этом уверен, Дугги?

– Я ничего не знаю, – ответил Дуг, – кроме того, что знаю.

Мимо прошагала группка школьников. Мальчишки ухмылялись и показывали на надпись «Янки – отстой!» на футболке Джема. Когда они ушли, Джем продолжил:

– Разнюхивают все о Монсеньоре, не нравится мне это.

– Я с ним это обсудил, – отозвался Дуг. – Он знает, что с этим делать.

– Ты знаешь, что с этим делать. Вон Глоунси тоже знает, что с этим делать. А вот насчет Монсеньора я бы не был так уверен.

– Фишка вот в чем. – Дуг повернулся к ним лицом. – Орудовавшая в окрестностях команда Бухарика была нашим прикрытием. Они же все до крошки собирали, что было, потому что хотели в гангстеров поиграть, и жадность обуяла. А мы потихоньку делали свое дело в их тени – это ж просто отпуск на Таити был. Такую ширму фиг купишь. Но теперь их взяли. А фэбээровцы видят, что дела продолжают делаться. Колесики вертятся. И теперь они занялись нами.

– Фэбээровцы? – поразился Глоунси.

Дуг изумленно кивнул, словно говоря: «Ясное дело!» – и продолжил:

– Это не значит, что они раньше и не подозревали о нашем существовании. Просто так близко не присматривались. Может, теперь присмотрелись, потому что возможность есть. Меня другое тревожит – почему именно Дез? Он единственный из нас, на кого ничего нет.

Джем поставил ногу в высоком незашнурованном кроссовке на сваю и повернулся к гавани с таким видом, словно она принадлежала ему.

– Значит, теперь мы лидеры.

Дуг смерил и его тем же взглядом: «Ясное дело!»

– Только эту вакансию мне бы меньше всего хотелось занимать. Нам на передний край не надо и внимание к себе привлекать не стоит. Мне нравится, когда мы идем вторыми, в кильватере какого-нибудь идиота, который хочет быть первым.

– Второе место? – заворчал Джем, словно Дуг оскорбил его.

– Малыш, тут финиша нет. И трофей, он вон он, в том, что мы тут ходим, с денежкой в кармане, свободные, как ветер. Ты не знал, что ли?

– Я про то, что первый – он всегда первый. – Джем пожал плечами. – Да, лучшими быть отстойно, но теперь мы ими стали.

К ним подошел турист-иностранец с жутким акцентом, путеводителем и женой в панаме. Они искали Фанейль-холл. [65]65
  Фанейль-холл – достопримечательность Бостона, здание, построенное в 1742 г. и входящее ныне в маршрут Тропы Свободы.


[Закрыть]И Джем не удержался от своей любимой шутки, направив их в сторону улицы Челси, вверх по склону.

Глоунси украдкой повернулся к Дугу.

– Как думаешь, они близко к нам подобрались?

– Может, вообще не подобрались. Может, только Дез их интересует. А может, уже и за домами нашими следят, и за тачками – фиг знает. Может, сейчас засели на какой-нибудь крыше и смотрят.

– Значит, дальше начнутся повестки и все такое?

– Им ничего особенного не требуется, чтобы начать разнюхивать. Ни повода, ни ордера особого. Сначала будут прослушивать, чтобы прикинуть, кто есть кто и что у нас за дела. Как разберутся, где искать и что, – тогда начнут действовать законными методами, бумажки там всякие выписывать и строем войдут в Город.

Глоунси на мгновение задумался – картинка не для слабонервных, потом наклонился ближе к Дугу.

– А может, типа, камеры в спальне и всякое такое дерьмо?

На секунду Дуг не удержался и представил, как Глоунси и Джоани перепихиваются в постели.

– Я тебе, малыш, так скажу: у этих ребят работенка не сахар.

Джем вернулся, по-прежнему бормоча что-то о Дезе.

– Чертов Крестный отец, дальше собственного носа не видит. Разгуливает, набив карманы нашими долями. Бесит это меня, до усрачки бесит.

– Говорю же, мы с ним все обсудили, – ответил Дуг. – Это ведь он того парня срисовал, не забывай.

– Вот поэтому в кинотеатр надо идти, – настаивал Джем. – Всю картинку им собьем, если они за нами следят.

Дуг повел плечами.

– Может и так.

– Ну е-мое, – возмутился Джем. – Дуглас. Ну че ты? Из-за этих уродов сдуешься?

– Думается мне, надо нам чуток притормозить.

– Мать твою… да ни за что.

– Заляжем на дно ненадолго.

– Да с какого хера? Обойдемся без Монсеньора. Кассу взять – тут ведь в телефонный распределитель лезть не надо. Никакой технической фигни. Будем как настоящие три мушкетера.

– И на сколько? – спросил Глоунси у Дуга.

– Слушайте, – начал Дуг, – если у вас обоих не занычено на черный день в ящике для носков, я вам очень сочувствую.

– Дело ж не в жадности, – парировал Джем. – Просто вижу, что верняк, жалко упускать.

«Интересно, что ты там такое увидел, кроме того, что я вам показал?» – задумался Дуг.

– Ну что ты вечно спешишь, как на пожар?

Мимо них прошел экскурсовод, одетый, как Пол Ривер, и кивнул им.

– Почему? Да потому что я вечно был в проигрыше. И тогда я себе одно пообещал: буду ковать железо, пока горячо. А тут уж горячее некуда, Дугги.

– Слишком уж горячо. И не от железа, а от огня. Это ФБР нагрело. И сначала я должен разобраться как следует, что мы имеем.

– И как ты это будешь делать? Как это вообще можно узнать?

– А еще будем держаться друг от друга подальше, начиная с этого момента. И ходить поодиночке, на случай, если они нас еще вместе не засекли. Да даже если засекли. И не лезьте ни в какие разговоры на тему криминала и прочее шушуканье.

Джем покачал головой, как будто собирался кому-нибудь дать по морде. «А все из-за этого придурка в машине!» – словно говорил он.

– А как же моя свадьба, Дугги? Джоани вся изговнится.

– Со свадьбой проблем не будет. Народу полно. Только в фотообъективы не лезьте, и все будет хорошо. Я про другое. Нам четверым вместе собираться, мороженого там поесть или так просто пошляться – нельзя.

– Вот сука, – выругался себе под нос Джем.

– Слушай, ты меня этим уже достал, – обратился к нему Аут.

– Почему? Чего такого-то?

Дуг сам не понял, зачем произнес следующую фразу – чтобы успокоить их или чтобы прикрыть собственную задницу.

– Я намерен разобраться во всем этом.

– В чем – в этом? И как? Снова сядешь ей на хвост?

– Давай я сам решу. Я буду делать свое дело, а вы оба идите и займитесь своими. И по-тихому. Станьте простыми гражданами. И будем считать, что они начинают следить за вами, стоит вам только сделать шаг за порог. Не переходите улицу на красный свет и не бросайте мусор на дорогу. Ходите по большим улицам – там негде спрятаться. Если никто из нас не заметит ничего подозрительного в ближайшую неделю-другую, тогда соберемся и подумаем о том, что делать дальше.

– Неделю-другую? – изумился Джем. – Вот жопа.

– Это каникулы, малыш. Отдыхай.

– Каникулы? Да я вечно на каникулах, черт возьми.

– Дугги прав, – встрял Глоунси, кажется, еще тревожась насчет видеокамеры в спальне. – Может, нам и правда надо сбавить обороты на вре…

Джем пихнул Глоунси в грудь.

– Ты еще давай тут мысли свои высказывай, тупила. Пошел ты со своими оборотами. Я решаю, когда чего сбавлять.

– А я чего, я ничего, – согласился Глоунси, потирая ушибленное место. – Господи боже мой.

– Две долбаные недели ждем, Дугги, – объявил Джем. – А там посмотрим.

16. Девушка, которую ограбили

Он увидел, что Клэр ждет его на перекрестке пяти улиц в свете фонаря. На ней был сверкающий черный топ, то ли бархатный, то ли шелковый, узкая бирюзовая юбка с воланом у колен (ноги у нее оказались такими же светлыми, как волосы) и черные туфли на низком каблуке. В одной руке она держала черный свитер, в другой – маленькую черную сумочку на шнурке. Такси, ехавшее впереди, притормозило, пытаясь заполучить раннюю вечернюю пассажирку. Она улыбнулась, отрицательно покачала головой, взмахнув волосами. И Дуг почувствовал, что вся его осторожность тает.

Он остановил «Корвет» у тротуара, так что бампер почти уперся в ее колени. На этот раз Дуг надел джинсы «Жирбо», те же черные туфли, сдавливавшие пальцы, белую рубашку и черный пиджак. Дуг вылез – это было особое удовольствие: выходить из своего «Корвета» – и обогнул машину, чтобы открыть дверцу Клэр.

При виде изумрудно-зеленой машины ее глаза округлились.

– Ух ты, – выдохнула девушка, прижав руку к груди.

Сначала Дуг решил, что она ожидала увидеть пыльный пикап, в багажнике которого громыхают инструменты, а на ветровом стекле красуется наклейка в виде писающего мальчика. Но когда девушка устроилась на низком сиденье, он заметил в ее глазах изумление и почувствовал себя глупо, чего никак не ожидал. Он захлопнул широкую дверцу, ощутив аромат ирисок, обошел машину сзади, увидел вытянутое отражение в зеркальной зеленой поверхности – он сам и ближайшие дома. Ему совсем не понравилось это ощущение обиженного ребенка.

– Так, – сказал Дуг, стараясь сохранить хорошее настроение, и захлопнул дверцу. – Что ты думаешь? Многовато понтов?

Клэр повернулась назад.

– Так чисто, просто не верится.

– Машина коллекционная. Но для меня это не фетиш. Для кого-то – может быть, но для меня – нет. Я люблю под капотом копаться. Ну там, разобрать, потом собрать опять. Я и не езжу на ней почти. – Клэр легонько водила рукой по обивке сиденья и с любопытством рассматривала торпеду. Один взгляд девушки отменил все его планы на сдержанность, находчивость и загадочность, смешал его карты, словно поработал какой-то невидимый фокусник. – Вот покрасил ее. Для большинства коллекционеров снять краску и другим цветом покрасить, таким, каким ее не красили производители, – значит испортить коллекционный экземпляр. А мне в кайф ее так изменить, чтобы она моя была. Единственная в своем роде.

Клэр дотронулась до мягкой обивки. Дуг больше не мог выносить ее молчания.

– Так как? Нелепо?

– Да, – ответила она, но с улыбкой, не уловив подтекста. – Гоняешь на ней?

– Катался по автостраде в Нью-Гемпшире пару раз, один, просто чтобы она раскрылась во всей красе.

– И с какой скоростью?

– Двести пятьдесят. Стабильно. Разгонялся и до двухсот девяноста.

– С ума сойти, – ответила она.

Дуг включил первую передачу и отъехал от тротуара, включил вторую, и двигатель поднял их по склону к Городской площади, словно катер по спокойной воде.

– Ощущение, что я прилегла отдохнуть.

Дуг посмотрел на то, как она вытянула ноги, расположив их в глубокой нише.

– По-моему, тебе это идет.

Клэр потерла кожаные боковины сиденья ладонями, немного тряхнула головой, устраиваясь поудобнее.

– Похоже, моя машина будет меня ревновать.

– Ну да. «Корветы» и «Сатурны» – они как кошки с собаками.

Дуг сбросил скорость перед светофором на повороте к Ратерфордскому проспекту. Ему стало получше.

– Опа, – удивленно повернулась к нему Клэр после остановки. – Откуда это ты знаешь, что у меня «Сатурн»?

Дуг уставился на красный кружок светофора.

– А ты разве не говорила? По-моему, говорила.

– Да? – Загорелся зеленый. Дуг вцепился в руль и рванул к мосту. Она снова устремила взгляд вперед. – Да, наверное.

«Болван», – мысленно обругал себя Дуг.

– А куда мы едем? – спросил он вслух.

– Я подумала, может, в «Штурманскую рубку»? Там мило, но не так чтобы слишком, понимаешь? Это у аквариума на Длинном причале, с видом на порт? Что скажешь?

– Поехали.

– Ты думал, я выберу какое-нибудь местечко на улице Ньюбери, да? «Сонси» или вроде того.

– Ну да, – подтвердил Дуг. Об улице Ньюбери он знал только, что это скопление художественных галерей и бутиков. Про «Сонси» вообще ничего не знал.

– Но… сначала. – Клэр снова повернулась к нему. – У меня к тебе огромная просьба.

– Да, конечно, – ответил он, пытаясь прочитать ее мысли. Они пересекли проржавевший мост и въехали в большой город. – Для тебя – что угодно. А что такое?

– Я понимаю, это слишком странное начало вечера… но у меня есть друг, ему завтра утром делают операцию. Я обещала зайти проведать его.

Дуг кивнул, подумав: «Его. Это парень».

– И ты решила пойти со мной?

– Обещаю, это быстро. Ей-богу.

– Без проблем. – «Его». – Только скажи, куда ехать.

– Общая больница. Глазное отделение.

Только тут Дуг понял, о каком друге речь.

Мысли Клэр витали где-то далеко: она забыла, что едет с ним в лифте. Дуг понял: девушка волнуется еще больше, чем он сам.

– Ты, кажется, чем-то встревожена?

Клэр перестала покусывать губы и принялась стаскивать с пальцев невидимые наперстки.

– Все дело в больнице. Неприятно тут. – Она смотрела, как сменяются цифры на дисплее лифта. – Мой брат умер в больнице.

– У тебя был брат?

– Опухоль в мочевом пузыре. Родители так и не оправились. – Она тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и повернулась к нему, чтобы отвлечься. – Ты постригся. – Клэр взъерошила короткие волосы у него на затылке. Ее рука была нежной, гибкой, прохладной. – Есть что-то в свежестриженных мужчинах, но вот что?

Дуг подумал, что никогда ему еще не было так хорошо.

– Сейчас замяукаю.

Лифт звякнул, дверцы открылись. Клэр убрала руку. Указатели привели их в округлое крыло больницы, где и обнаружился нужный номер палаты.

– Я тебя тут подожду, – предложил Дуг.

– Нет, – запротестовала она, решив, что он ревнует. – Я тебя познакомлю.

Клэр взяла его за руку и, не успел он опомниться, привела в палату.

Больной сидел, опершись на целую гору подушек. Он повернулся к посетителям всем корпусом – плечами и шеей сразу. Повязка, немного выпиравшая над правым глазом, закрывала половину его лица. Но Дугу и это хватило, чтобы узнать заместителя управляющего из «ЗаливБанка» с площади Кенмор Дэвиса Бернса.

Клэр отпустила руку Дуга и подошла к Бернсу. Дуг остался на несколько шагов позади нее.

Бернс протянул к ней свои бритые руки, Клэр наклонилась и осторожно поцеловала друга в незакрытую бинтами щеку.

– Приветики, – произнес Бернс одними губами. Челюсть его была зафиксирована, и говорил он, словно сноб. Клэр медленно отстранилась, и он добавил: – Похоже, жизнь налаживается.

Клэр выпрямилась и улыбнулась, смахнув слезу. Обернулась к Дугу и представила их друг другу. Дуг кивнул, помахал Бернсу и сказал «привет».

– Как ты тут? – спросила Клэр. – Надо было все-таки что-нибудь тебе принести.

– Поскорее бы со всем разделаться – с операцией этой. И уехать отсюда.

– Ты же говоришь, врачи настроены оптимистично.

– Надеюсь, что настроены. Я тоже. Если в этом глазу зрение восстановится на пятьдесят процентов, мне очень повезет. Ужасно хочется, чтобы все поскорее закончилось. Вернуться домой и на работу.

– Правда? – переспросила Клэр. – На работу?

– Да что угодно. Господи, да хоть на работу. Хоть чем-то заняться, кроме кроссвордов с крупным шрифтом. Но до этого еще далеко. Меня минимум две недели будут держать в полутемном помещении.

Она кивнула, разглаживая складочку на простыне.

– У меня сложности на работе.

– Ну, понятно, воспоминания мучают. Я этой неприятности избежал. – Бернс повернул к ней лицо, чтобы разглядеть ее выражение. – Ты бы что предпочла?

Клэр покачала головой в ответ на его грустную шутку и отвела взгляд.

– Когда-нибудь мы с тобой все это обсудим. Обещаю. Но не сейчас.

– Конечно, не сейчас. Какие у тебя планы на вечер? У меня сейчас одно развлечение – послушать про чужую жизнь.

– Я выйду в коридор, – вмешался Дуг. – Приятно было познакомиться. Поправляйся.

– Я ее не задержу, – пообещал Бернс. – Но мы тебя обсудим.

– Оно и понятно, – согласился Дуг, выходя. Ему вспомнилось, как Джем стоял над окровавленным Бернсом с открытой бутылкой отбеливателя.

В «Штурманской рубке» с Клэр Дуг чувствовал себя хорошо, легко и никого не обманывал. Но потом вдруг вспомнил, что все их отношения построены на обмане. Однако разговор продолжался, и он забывал обо всем, упиваясь временной безгрешностью, словно мерцанием свечи. Больше всего Дуга поражала его собственная искренность. В наслоениях лжи – или даже благодаря им – он говорил свободно и был с Клэр более откровенным и честным, чем с кем-либо в своей жизни.

Она без лишних слов заказала один бокал белого вина. Они обсудили три футбольных матча Бостонского колледжа, на которых были порознь. Ему принесли стейк, ей – морские гребешки. Клэр рассказывала о работе в банке, о том, как ей там неинтересно. Как она убивает по два часа на обед в парке, а потом мучается угрызениями совести.

– «ЗаливБанк» занимается общественно-полезной деятельностью, прикидывается таким миленьким, заботящимся о людях заведением. Только все это пыль в глаза, хотя нам оплачивают несколько часов добровольного общественного труда в неделю. Я год назад начала этим заниматься. В «Чарлзтаунском клубе для мальчиков и девочек».

– А, нуда.

– Ребята, с которыми я работаю, примерно того же возраста, что мой покойный брат. Ну понимаешь, да? – Она смущенно улыбнулась и пожала плечами. – Вожу их на экскурсии и все такое. Они преступники. Но добрые преступники. Забавные такие ребятишки. Наверное, и ты таким был, да?

– Ты молодец, что этим занимаешься.

– Там надо бывать по три часа в неделю, но я с ними больше времени провожу, чем в банке.

– Они тебе еще покажут.

Клэр кивнула.

– В глубине души я очень на это надеюсь.

Официант удивился, когда с ним расплатились наличными. Они вышли на улицу и двинулись вдоль черной железной цепи, провисавшей между низкими столбиками на краю набережной. Ночной прибой подбрасывал лодки к причалу, поскрипывал настилами пирсов, шлепал по древесине. Дуга засекла тощая торговка, таскавшая розы в ведре для мытья полов. Клэр сняла целлофан со стебля, на котором не было шипов, поднесла бутон к носу, а потом продела руку под локоть Дуга.

В Парке Христофора Колумба они набрели на обширный детский городок, в котором никого не было, и прошли по мягкой дорожке, посыпанной опилками, к неподвижным качелям из автомобильных шин. Клэр села на них и закрутилась в одну сторону, затем подождала, пока цепи раскрутятся и снова закрутятся в другую сторону. Кружась, она вытянула ноги вперед, и Дуг вообразил, что всю свою жизнь, поднимаясь по лестницам, она тренировала их ради этой секунды, чтобы оказаться сейчас перед ним, при теперешнем освещении.

– Ладно, голова закружилась, – сказала она, останавливая качели. Дуг стоял подле нее, как телохранитель, разрывая перегной носком ботинка. Клэр смотрела вдаль, на аэропорт, на садящиеся самолеты. – Странно, да? Вот мы – двое людей, наслаждающихся этим вечером. А Дэвис сидит там один в больничной палате и ждет.

Дуг посмотрел ей в глаза. В них что-то происходило.

– Ему крепко досталось, – подтвердил он.

Она следила за чайкой, летевшей над пирсом.

– И надо-то – всего ничего. Просто однажды утром завернешь не за тот угол – и бац, ты Дэвис, чужой на этом празднике жизни, смотришь на нее со стороны.

– Просто ужасно не повезло.

– Нет. – Она опустила взгляд. – Все гораздо хуже. – Убрав руки с цепей, Клэр теребила стебель розы. – Это я виновата.

Дуг переварил эту фразу.

– Каким образом?

– Это ведь я нажала на тревожную кнопку во время ограбления. А не он. Они не того избили. – Девушка вздохнула, чтобы остановить подступившие слезы. – А я смотрела, как они его били. Я могла его спасти, могла сказать, что это я. Но я стояла и молчала. Выбрала самый легкий путь, потому что всегда так поступаю.