Текст книги "Рядом со мной (ЛП)"

Автор книги: Брук Монтгомери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 14

Фишер

Выражение лица Ноа меняется, когда к ней подходит мужчина, произносит её имя и встаёт рядом. Челюсть у меня напрягается, как только он кладёт руку ей на плечо. Ноа бросает взгляд на то место, где он к ней прикасается, и я сжимаю пальцы в кулак, чтобы не сделать какую-нибудь глупость.

Например, не вырвать ему руку.

– Привет, Дилан, – говорит Ноа высоким, натянутым голосом.

Кто бы он ни был, ей явно не по себе.

– Как ты? Прошёл, наверное, уже год. Нам бы стоило как-нибудь пересечься.

Ноа натягивает вежливую улыбку, но в глазах – сомнение.

– Да, давно не виделись. Я была очень занята тренировками и работой на ранчо.

– Ты так и не провела мне экскурсию. Может, пора бы? – Он подмигивает.

Я делаю глоток воды и продолжаю смотреть на него поверх стакана. Ноа ясно даёт понять, что не заинтересована, но до него это не доходит.

– Думаю, это не лучшая идея. Я сейчас не ищу отношений, – отрезает Ноа, и мне хочется дать ей пять, но это выглядело бы странно, поэтому я просто опускаю взгляд в тарелку и прячу ухмылку.

– Я имел в виду просто как друзья, Ноа. Ладно, пойду к себе. Если передумаешь – у тебя есть мой номер. – Он снова сжимает её плечо, а как только уходит, Ноа тяжело выдыхает.

Я бросаю взгляд на Джейса – он смотрит на меня с прищуром, будто пытается понять мою реакцию.

– Это один из тех, с кем ты пыталась встречаться после меня?

– Джейс, – говорю я строго, тем самым тоном, каким говорил с ним, когда он был ребёнком. То ли он с ума сошёл, то ли напрочь забыл, что такое приличие.

– Она знает, что я шучу, – пожимает плечом он, но выражение лица и интонация говорят об обратном.

– Если уж вам так интересно, да, мы ходили на пару свиданий. Но искры не было, и я всё прекратила, – говорит Ноа.

– Искры? – усмехается Джейс. – Тогда ты навсегда останешься одна, если будешь ждать этих самых искр, детка.

Официантка подоспевает как по заказу, принося еду. Её бодрый тон резко контрастирует с нашим неловким разговором.

– Принести вам что-нибудь ещё прямо сейчас? – спрашивает она, расставляя тарелки.

Оглушающий пистолет и дозу обезболивающего, пожалуйста.

– Всё отлично, спасибо, – отвечает Ноа.

Мне трудно оторвать от неё взгляд. Она справляется с этим ужином куда лучше, чем справился бы я. Порой очень хочется поставить Джейса на место, но быстрые и чёткие ответы Ноа сдерживают меня.

– Спасибо, – улыбаюсь я официантке, прежде чем она уходит.

– Подождите, простите, – Джейс поднимает палец, чтобы привлечь её внимание. – Я просил добавить грибов, а их тут штук семь от силы. Это что, по-вашему, «добавка»? – Его громкий и резкий тон почти заставляет меня вмешаться и напомнить ему, как надо обращаться с людьми, но покрасневшие щёки Ноа останавливают меня. Ей и так неловко из-за его поведения, не стоит усугублять.

Ноа закидывает в рот креветку, скорее всего, чтобы не заорать, и я делаю то же самое с кукурузным шариком. Мы обмениваемся заговорщицким взглядом и оба улыбаемся.

Официантка извиняется и предлагает сразу принести ещё грибов. Дальше мы едим молча, и единственный звук – это хруст крабовых клешней под моими руками.

– Через сколько после того, как мы расстались, ты пошла на свидание с Диланом? – спрашивает Джейс, и я бросаю взгляд на Ноа. Она так увлечённо смотрит на еду, будто в тарелке – фильм с захватывающим сюжетом.

А я бы мог смотреть на неё всю ночь, потому что она, без сомнения, самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Проблема в том, что, похоже, Джейс начал замечать, как я на неё смотрю.

– Ноа? – подталкивает он.

– Не знаю… примерно через год? Какая разница?

Она резко поворачивает к нему голову, с креветкой в руке, и я, признаться, немного опасаюсь, что она метнёт её ему в лоб.

– Нам обязательно обсуждать это сейчас? Прямо при твоём отце?

– С каких пор ты стала такой стеснительной?

– Я не стесняюсь, просто не думаю, что это уместно – обсуждать свою личную жизнь с тобой.

Я откашливаюсь, чтобы отвлечь его от Ноа.

– Кстати, Джейс, ты с кем-нибудь встречаешься?

– Ходил на свидания. Но большинство – не в моём вкусе или не готовы к серьёзным отношениям.

– Ты ещё молод, – напоминаю я. – У тебя всё впереди.

– Ты в его возрасте был женат и с двумя детьми, – говорит он.

Я киваю и продолжаю есть.

– Да, было дело. Но это не значит, что всем нужно так же.

– Не уверен, что и тебе это подходило.

Я поднимаю взгляд – он смотрит на меня так, будто хочет, чтобы я вступил с ним в спор. Но он знает – я не стану.

– Если честно, я не был готов стать мужем и отцом в двадцать лет, но беременность случилась. Я не жалею, что женился на твоей матери – у нас появились двое замечательных детей. Когда после рождения Лайлы моя карьера пошла в гору, мне пришлось ездить и работать, чтобы сводить концы с концами. Такой образ жизни не всем по плечу, – признаю я.

Холодный взгляд Джейса, пока он разрезает стейк, заставляет меня гадать, не собирается ли он сказать, что на самом деле думает. Что я его бросил. Что по моей вине умерла его сестра. Что я не заслуживаю второго шанса быть в его жизни.

Но он не говорит ничего из этого.

Вместо этого он молча засовывает в рот вилку с едой и слегка кивает. Либо у него нет ответа, либо он не хочет говорить это при Ноа.

Официантка приносит ему грибы, и, к счастью, разговор переключается на его успехи в новой карьере риелтора. Я рад, что он нашёл своё дело – я ведь знал, что он не пойдёт по моим стопам и не станет работать на ранчо. Ноа рассказывает о благотворительном мероприятии и трюковой езде, которую она скоро будет показывать вместе с Пончиком. К концу ужина почти всё напряжение спадает.

Когда я расплачиваюсь, притягиваю Джейса к себе в боковое объятие и задерживаюсь на мгновение.

– Горд тобой. Дай знать, во сколько в воскресенье, и я приду.

Он кивает.

– Спасибо, пап. Обязательно.

Джейс обнимает Ноа и целует её в макушку.

– Спасибо, что пришла, – тихо говорит он, как будто не хотел, чтобы я услышал.

Ноа шутливо бьёт его в плечо.

– Всегда пожалуйста, придурок.

Он смеётся.

– Да, я это заслужил.

Я смотрю на сына и вижу в нём обиженного мальчика, который однажды увидел, как отец ушёл, потому что стало слишком тяжело. Вся его злость и поведение – результат моего ухода. Мы оба сломлены, и теперь должны вместе чинить наши отношения. Я готов сделать всё, чтобы помочь ему исцелиться от того, что я причинил, но он тоже должен постараться. Он теперь взрослый и не может вечно использовать мои ошибки как оправдание.

Мы прощаемся, и когда с Ноа выходим на парковку, я говорю ей, что поеду за ней – она знает дорогу.

– Можешь поехать со мной, – предлагает она. – Джейс знает, что мы оба туда направляемся. Так что это не будет выглядеть так, будто мы что-то скрываем.

– Думаешь, это хорошая идея? – Я сжимаю затылок, не желая переступать через очередную грань, хотя то, что случилось вчера в подсобке, было слабостью. Поцеловать её было бы ошибкой… но я не могу перестать об этом думать.

– А почему нет? Если я вдруг переберу, ты отвезёшь меня домой. А завтра уже придумаем, как вернуть твою машину.

– Я думал, ты не собиралась столько пить?

В уголке её губ появляется лукавая улыбка.

– Кажется, я соврала.

Чёрт возьми.

– Ну, тогда поехали.

Twisted Bull оправдывает своё название на все сто. Яркие сценические огни мерцают на танцполе, пока люди стоят в очереди к механическому быку или пытаются пробиться к бару за выпивкой. Музыка орёт так, что у нормального человека мигрень начнётся, а люди орут друг на друга, пытаясь перекричать её.

Я в аду.

Ноа ведёт нас сквозь людское море всё глубже внутрь. Перед входом она переобулась в ковбойские сапоги, и стала на пару сантиметров ниже, так что теперь уследить за ней будет ещё сложнее.

– Круто, правда? – кричит она через плечо.

Допустим, если бы мне было лет двадцать, я бы, наверное, кайфовал. Я понимаю, в чём прикол и почему народ сюда ломится. Но если ещё хоть один человек врежется в меня и прольёт на меня своё пиво, я просто закину Ноа себе на плечо и выведу нас отсюда к чёртовой матери.

Когда мы добираемся до бара, её четверо братьев и Магнолия уже сидят с горой напитков на стойке.

– Эй! Наконец-то вы пришли! – визжит Магнолия, когда Ноа оказывается рядом. – Как прошёл ужин?

Ноа качает головой, как бы давая понять, что говорить об этом не хочет.

И я её понимаю.

– Фишер! – кричат парни, поднимая пиво.

– Готов поучаствовать в споре? – спрашивает Трипп.

– Каком споре? – Я облокачиваюсь на бар, становясь между Ноа и пьяными незнакомцами, чтобы у них не возникло лишних мыслей.

– Кто дольше продержится на быке, – объясняет он.

– Ну, я, само собой.

Они смеются.

– Если выиграешь – платишь за нас всех!

Я фыркаю, доставая кошелёк, чтобы заказать нам с Ноа выпивку.

– А не вы ли должны платить за меня, если я выиграю?

– Не пытайся объяснять им логику, – качает головой Ноа и машет бармену.

К стойке подходит мужчина, на пару лет старше Ноа, и мне сразу не нравится, как он на неё смотрит – будто хочет сделать с ней нечто большее, чем просто принять заказ.

– Привет, красавица. Что тебе налить?

– Клубничную маргариту, бутылку Budweiser и один «Минет»!

– Что это? – шепчу ей на ухо, пока бармен отворачивается.

– Минет или шот?

– Да, Фишер, что тебя больше смущает? – вмешивается Магнолия, смеясь.

Чёрт, забыл, что она в курсе.

Я наклоняюсь ближе, чтобы братья не слышали.

– Кстати, Ноа рассказала мне про твою симпатию. Это ведь Трипп, да? – Я поднимаю бровь, и она сверлит взглядом Ноа. – Надеюсь, я случайно не проговорюсь.

– Я убью тебя во сне, – шипит она. – Медленно и мучительно.

Смеясь, я протягиваю бармену свою карту. Да, я играю в глупые игры, но уж лучше это, чем если её братья узнают. Если им и так не нравится мой сын, то уж точно не обрадуются, если я буду спать с их сестрой.

– Остынь, он просто издевается, – отмахивается Ноа и протягивает ей шот.

– Нет, детка, это тебе. Покажи мне, как ты умеешь! – Магнолия так орёт, что на нас оборачивается полбара.

Я впиваюсь взглядом в Ноа, когда она наклоняется, обхватывает губами рюмку и резко вскидывает голову, проглатывая содержимое. Потом с грохотом ставит рюмку на барную стойку.

– Вот это моя девочка! – радуется Магнолия.

Мы стоим у бара и потягиваем свои напитки, пока кто-то не замечает парня, который явно вызывает неприязнь. Все поворачиваются в одну сторону, и, хоть я и не знаю, кто это, я тоже смотрю.

– На кого пялимся? – шепчу Ноа на ухо, пока её братья отвлечены.

Она вздрагивает от моего голоса, и я улыбаюсь – её тело мгновенно реагирует на меня.

– Крейг Сандерс, – отвечает она. – Мы думаем, что это он подбросил гвозди. Завистливый придурок.

– Да ты издеваешься? – Моя челюсть сжимается, я крепче сжимаю бутылку. – Может, мне с ним поговорить?

Прежде чем Ноа успевает меня остановить, я хватаю своё пиво и направляюсь к нему.

– Фишер, нет! – её голос становится всё тише по мере того, как я удаляюсь. Этот мелкий урод доставал её, и я не собираюсь просто стоять и ничего не делать. Мне и так было тяжело смотреть, как мой сын грубит ей. Но на этого ублюдка у меня уже не хватит терпения.

– Крейг? – спрашиваю, оказавшись у него за спиной.

– А ты кто такой? – Он оборачивается, оценивающе смотрит на меня. – Ты кто вообще?

– Пару дней назад ты был на ранчо Шугарленд-Крик?

– Я тебе ничего не скажу, пока не узнаю, кто ты.

– Фишер Андервуд. Новый кузнец у них.

На его лице появляется ухмылка – наглая, самодовольная, и этого достаточно, чтобы понять: это он.

– Ну и что?

– Ты был там?

Он пожимает плечами, делает глоток из стакана.

– Не припомню.

Я делаю шаг вперёд, пока носок моего сапога не касается его.

– Вспоминай хорошенько. Ты подверг опасности Ноа и её клиентку своей выходкой. И, кстати, ты повредил копыто Рейнджеру.

Я выпрямляюсь, готовый поймать малейшую попытку отрицания.

– Вот ты где, Фишер, – подходит Уайлдер и хватает меня за руку.

– О, как мило. Весь клан Холлисов в сборе.

– Следи за языком, Сандерс. То, что Ноа не позвала тебя на благотворительный вечер, не повод вести себя как маленькая обиженка.

Чёрт бы тебя побрал.

– Да я бы и за деньги не пришёл на ваше дурацкое ранчо, – огрызается он.

– Ах да? А мы тебя на камеру засняли, – парирует Уайлдер.

– Правда? – Крейг демонстративно складывает руки в наручники, усмехаясь. – Тогда почему я до сих пор не арестован?

Эта насмешка вызывает во мне дикое желание разбить ему лицо. Раньше я бы и секунды не раздумывал.

Но я больше не тот человек.

Не тот, кто выплёскивает боль через кулаки.

– Продолжай в том же духе, и пожалеешь, что тебя не арестовали, – угрожающе говорит Уайлдер, и теперь уже я хватаю его за руку, оттаскивая назад. Я вижу в нём самого себя в молодости, и это пугает. Уайлдер высокий, крепкий, как боец MMA, и легко может покалечить Крейга с его дохлой комплекцией.

Улыбка Крейга становится ещё шире.

– Хорошего вам вечера, джентльмены. Смотрите под ноги. – Он оглядывается и, увидев Ноа, добавляет: – Змеи нынче повсюду.

Он уходит, а Уайлдер едва не пышет огнём.

– Он того не стоит, – говорю я ему.

– Поверь, стоит.

Он проходит мимо меня, и я иду за ним обратно к бару.

– Что он сказал? – спрашивает Ноа.

Я сжимаю горлышко бутылки и делаю глоток, глядя на неё поверх края.

– Это точно он. Уайлдер уже готов был врезать ему, – отвечаю, пересказывая слово в слово, что произошло с Крейгом.

– Они в один год школу закончили. Никогда не ладили, – объясняет Ноа. – Он меня ненавидит, потому что думает, будто я уводила у него клиентов. Хотя на самом деле они сами ко мне приходят после того как увольняют его за некомпетентность.

– Когда пойдёшь к шерифу Вагнеру, Уайлдеру нужно обязательно рассказать, что он сказал. Ещё стоит установить дополнительные камеры и повесить таблички «Частная собственность» на той стороне ранчо. Тогда хотя бы можно будет сказать, что они уже были, если он снова что-то выкинет.

– Хорошая идея. Завтра попрошу ребят заняться этим.

Магнолия фыркает, вклиниваясь обратно в разговор.

– Если они с бодуна не будут.

– Я сам сделаю. Это надо сделать как можно скорее. Трудно сказать, на что он ещё способен, но я ему не доверяю.

– Добро пожаловать в клуб, – морщится Магнолия. – Он не всегда был таким. Ну, не настолько. Пока Ноа не отшила его в прошлом году. После этого он будто с цепи сорвался – стал намеренно портить ей жизнь, переманивая клиентов.

– Думаю, его многие отшивают, но с тобой у него есть возможность «отомстить» – у вас схожие интересы, – говорю я Ноа.

– Он не раз ехидничал, мол, мне, должно быть, легко, когда мама с папой бизнес оплачивают. – Она закатывает глаза. – А то, что я сама этого добилась, ему не понять. Я пять месяцев уговаривала отца расширить тренировочный центр. В итоге подготовила целую презентацию – как это скажется на доходах ранчо, как быстро всё окупится. Он согласился, и мы достроили арену, чтобы я могла тренироваться для баррел-рейсинга. А ещё это помогло нам с братьями – теперь мы не мешаем друг другу, когда тренируемся.

– И твоя девочка отбила эти вложения в два раза быстрее, чем обещала! – возбуждённо восклицает Магнолия и улыбается Ноа, как гордая подруга. – Теперь мистер Холлис позволяет ей делать что угодно!

Щёки Ноа заливает красивый вишнёвый румянец, точно в тон помаде.

– Да, но я годами горбатилась, чтобы этого добиться. Так что Крейг может катиться куда подальше.

Он сделает гораздо хуже, если не отстанет от неё.

Мы допиваем первый круг, и как только объявляют имя Уайлдера, двигаемся к зоне с механическим быком.

Он уже порядочно выпил и врывается туда как ураган, запрыгивая на быка.

– Да, детка! Погнали! – Он размахивает бейсболкой и другой рукой хватается за ручку.

Парень, управляющий аттракционом, отсчитывает.

– Три, два, один…

– Йииииха! – орёт Уайлдер, его ноги взмывают вверх, а бык раскручивается всё быстрее и быстрее.

Ноа и Магнолия хихикают, снимая его на телефоны.

Волна смеха гремит, когда он падает до истечения восьми секунд.

Он пытается встать, но ноги подкашиваются, и он лицом врезается в мат, а потом перекатывается на спину.

Господи боже.

Вейлон выходит на арену и помогает ему подняться.

– Сколько я продержался? – выговаривает Уайлдер с трудом.

– Пять секунд, – отвечает Трипп.

– Уф. Мне жаль Джен, – говорит Магнолия, и получает от Уайлдера шутливый толчок.

– Теперь ты, – говорит Трипп Ноа. – Я записал тебя в список.

– Ах ты гад! Я выпила всего один коктейль! Не могу делать это трезвой!

Я поднимаю бровь, но молчу. На самом деле она выпила два, если считать и тот, что был в ресторане. А если учесть текилу и шот – то все четыре. До трезвости ей далеко.

– Покажи, на что способна, сестрёнка! – кричит Трипп, хлопая в ладоши и привлекая ещё больше внимания.

– С тебя выпивка после этого! – говорит она, боднув его плечом и направляясь к арене.

У меня сжимается грудь, когда она забирается на быка. Она аккуратно заправляет платье под бёдра. Я волнуюсь, чтобы она не ушиблась, но, судя по реакции братьев, они не особенно переживают.

– Давай, Ноа! Покажи, что умеешь! – кричит Магнолия, сложив ладони рупором.

Мужчина снова отсчитывает, и бык начинает двигаться. С одной рукой в воздухе она держится, плотно сжав бёдрами туловище быка и уверенно сжав ручку.

Её тело движется в такт, как будто они – единое целое. Её глаза цвета океана на миг находят мои, прежде чем бык снова разворачивает её. Золотистые локоны развеваются по плечам, и, как только звучит зуммер, мы все начинаем аплодировать.

– Вот это ты дала! – скачет Магнолия, обнимая Ноа.

Та откидывает волосы назад.

– Вот вам за то, что сомневались. – Потом смотрит на меня. – Твоя очередь, ковбой.

– Давай, Фишер! Фишер! Фишер! – Они скандируют моё имя, и вся остальная толпа быстро подхватывает, уже больше сотни голосов звучат в унисон.

Чёрт. Уверен, что справлюсь, но последний раз я делал это много лет назад.

Я поднимаю руки.

– Ладно, ладно!

– Подожди. Раз уж ты профи, должен ехать без рук! – заявляет Уайлдер.

– Да! – соглашается Трипп.

– Это нечестно, – отмахивается Ноа.

– Самое что ни на есть честно! Он ведь делал это тысячу раз, – вставляет Лэнден.

– Эй, я думал, мы друзья? – ухмыляюсь я, и они смеются.

– Ну так что, выходишь? – спрашивает оператор.

Я делаю глубокий вдох и киваю.

Сдаваясь под натиском, вхожу внутрь и забираюсь на быка. Устраиваюсь так, чтобы можно было удерживаться за счёт ног, плотно прижимаюсь тазом и поднимаю обе руки.

Парни взрываются воплями, ещё до того, как начнётся отсчёт.

И тут всё начинается.

Глава 15

Ноа

Фишер весь сосредоточен, а я, затаив дыхание, не могу оторваться от происходящего. Бык вертит его, как бешеный, а он держится только за счёт бёдер.

За тех самых бёдер, на которые я хочу забраться и скакать, как на личном ковбое.

Понятия не имею, как у него это получается, но я впечатлена до чёртиков.

Мои братья вопят и подбадривают его, а у меня голос застревает в горле. Всё будто замедляется. Каждое его движение – как в замедленной съёмке. Мышцы напрягаются с каждой секундой, и на миг весь этот шум и хаос исчезают – остаёмся только мы.

Как только звучит сигнал, все начинают кричать и прыгать, выводя меня из транса.

Наконец-то я тоже воплю и радуюсь вместе с ними.

Мои братья продолжают скандировать его имя, пока он слезает и выходит с арены. Я широко улыбаюсь ему, и он подмигивает мне.

– Братан, это было круто! – орёт Трипп и хлопает его по плечу.

Остальные мои надоедливые братья облепляют его, но Фишер всё ещё смотрит только на меня поверх их голов. Я прикусываю нижнюю губу, мечтая впиться в его губы прямо сейчас.

Когда они наконец дают ему вздохнуть, и Вейлон отправляется на арену, Фишер оказывается у меня за спиной.

– Хочешь ещё выпить? – шепчет он мне на ухо. Его тёплое дыхание пронзает меня током, и я невольно подаюсь назад, ближе к нему.

Я поворачиваю голову, и наши губы оказываются всего в нескольких сантиметрах.

– Не знаю… мне можно?

– Я, конечно, обожаю твою дерзость, Голди, но держусь на последнем издыхании. Так что если хочешь – просто скажи. Я отвезу тебя домой.

Мне определённо больше нравится идея, что он укроет меня одеялом, чем просто высадит у машины, так что я отвечаю «да».

Он сжимает моё бедро.

– Жди тут. Сейчас вернусь.

Магнолия слишком занята тем, как пускает слюни на Триппа, чтобы заметить наш тайный момент, но внутри меня всё кипит.

Вейлон держится семь секунд, прежде чем его выкидывает с быка. Затем идёт Трипп, и Магнолия орёт так, что...

– Ты мне барабанную перепонку пробила, – дразню я её.

Она закатывает глаза и придвигается ближе.

– А ты позовёшь Фишера к себе сегодня?

Хотя технически он везёт меня домой, явно она имеет в виду не просто это.

– Хотелось бы, – вздыхаю я, надув губы.

Она хищно изгибает брови.

– Я никому не скажу.

– Ты ужасно влияешь, – укоризненно произношу я, но в голосе только шутка.

– Ну так да. Ты двадцать два года была пай-девочкой. Пора немного пожить, пока ещё молодая и сексуальная.

Я расхохоталась.

– Спасибо, прям вдохновила!

Фишер возвращается с Лонг-Айлендом, и я чуть не подпрыгиваю от радости.

– Спасибо!

– Осторожно. Там дохрена алкоголя, – говорит он своим низким голосом, от которого у меня всё внутри сжимается, и я скрещиваю ноги.

– Боишься, что не справишься со мной пьяной? – дразню я, делая глоток через трубочку.

Фишер наклоняется ко мне, его язык касается моей шеи, и по коже пробегает мурашками.

– Детка, я отлично справился, когда у меня ты стояла на коленях на кровати, твоя киска была раздвинута для моего члена, а ты захлёбывалась в собственных стонах. Я довёл тебя за восемь секунд, помнишь? Так что нет, я не боюсь.

Я замираю, переваривая его слова, от которых каждая клеточка моего тела вспыхивает.

Когда мои братья заканчивают свои попытки, они пытаются уговорить Магнолию сесть на быка, но она тут же посылает их куда подальше. Я смеюсь, потому что у неё и в помине нет спортивной жилки, да и засветиться на арене она бы ни за что не согласилась.

– Я пошла за выпивкой! – заявляет она. – А потом танцуем!

Следующие пару часов проходят в плясках, выпивке и том, как Фишер сверлит меня взглядом с бара. Он не может выйти на танцпол, не вызвав подозрений у моих братьев, поэтому просто пьёт воду и следит за мной, как телохранитель, готовый сожрать любого.

– Если бы Трипп смотрел на меня так, я бы уже стояла перед ним на коленях, – говорит Магнолия, двигаясь в такт музыке.

– Слышала бы ты, что он мне сказал раньше… – Я краснею, вспоминая, и пожимаю плечами. – Жаль, что нельзя.

– Не знаю, в какой вы там живёте иллюзии, но нет такого варианта, при котором вы оба сможете работать вместе каждый день и не сорваться. Вопрос только – когда.

Я хочу поспорить, но она права.

Всё, что у нас было, явно больше, чем случайная ночь. Да, мы всё ещё мало знаем друг о друге, но с каждой новой деталью я хочу его всё сильнее.

– А может, покажем ему, что он упускает? – Магнолия облизывает нижнюю губу. Затевает что-то.

Я не успеваю возразить – она уже хватает первого встречного парня и ставит его между нами.

– Привет, я Магнолия! – кричит она сквозь музыку. – А это моя подруга Ноа!

– Дерек! – отвечает он.

– Разрешаю трогать нас где хочешь, пока мы можем делать то же самое, – сообщает она.

Боже мой. Я бы с удовольствием постучала её оставшимися двумя мозговыми клетками друг о друга, но это бы всё равно не остановило её. Возможно, она хочет вызвать ревность у Фишера или, может, надеется, что Трипп заметит её наконец.

Сердце бешено колотится, когда я выглядываю из-за плеча Дерека и вижу, как Фишер сверлит нас взглядом, скрестив руки на широкой груди. Тёмные пряди прилипли к его лицу, скрывая его черты и придавая ему вид мафиози.

Магнолия толкает меня в бок, отвлекая.

– Не смотри на него, – одёргивает она.

Я закатываю глаза. Мне не хочется злить или дразнить его, но это не повод не получать удовольствие от вечера. Я обожаю танцевать, а не была в клубе месяцами, так что сегодня отдыхаю по полной, даже если мы сейчас в обнимку с каким-то левым парнем.

Как только включают мой любимый рэп-трек, я слетаю с катушек. Обычно я по кантри, но этот артист способен превратить меня из девочки с фермы в визжащую от счастья сумасшедшую.

Под действием алкоголя я поднимаю руки вверх. Дерек кладёт руки мне на бёдра, двигается со мной в ритме, пока я подпеваю и размахиваю головой. Когда я чувствую его возбуждение у себя за спиной, резко разворачиваюсь, чтобы сказать ему: пусть Дерек Джуниор идёт обратно спать.

Но встречаю взгляд Фишера и дыхание перехватывает. Я быстро осматриваюсь, надеясь, что братьев рядом нет.

– Они в бильярдной, – говорит он.

Я смотрю на Магнолию – у неё на лице написано одно сплошное «о боже». Но я отвечаю ей тем же, потому что она тоже обнимается с Дереком, и он явно не стесняется.

– Уверен, что можешь меня трогать, мистер Андервуд? – дразню я, прижимая ладони к его груди и продолжая двигаться под музыку. Пиджак он снял ещё на входе, так что между нами теперь только тонкая рубашка.

– Не уверен, что смогу остановиться.

Его страстный взгляд скользит по моему телу, и он притягивает меня ближе, сжав ткань моего платья.

Я облизываю губы и прикусываю нижнюю, мечтая, чтобы он наклонился и избавил меня от этой пытки.

– Почему ты мучаешь меня ртом, который я не могу поцеловать? – шепчет он, цепляя большой палец за мою губу, а потом просовывая его внутрь. – Одного того, что я хочу тебя, мне уже достаточно. Но даже если бы мог – я всё равно не заслуживаю тебя.

Я болезненно морщусь от его слов – ненавижу, что он так о себе думает. Да, против нас всё, что только можно, но это не значит, что он не достоин любви.

Звучит новый трек, и мы продолжаем двигаться в такт. Он утыкается лицом в мою шею, его тёплое дыхание щекочет оголённую кожу, и я вся покрываюсь мурашками. Хотя в зале больше тридцати градусов, и я давно вся мокрая, это точно не от холода.

– Ты сводишь меня с ума, Голди. Хочу просунуть руку между твоими бёдрами и почувствовать, насколько ты мокрая для меня. Никто не вызывал у меня таких ощущений. Особенно прямо посреди танцпола, среди толпы незнакомцев.

И с кучей людей, которые могут нас заметить.

Я прижимаюсь к его уху, обвивая шею рукой и не давая ему отойти.

– Никто и не узнает, Фишер.

– Ты заслуживаешь большего, чем тайный роман.

– Нам нужно просто немного времени. Мы можем побыть вместе наедине, а потом уже решить, когда рассказать всем, – объясняю я.

Из-за громкой музыки мы практически кричим друг другу в уши, но при такой близости никто другой нас не услышит.

Прежде чем Фишер успевает ответить, кто-то резко толкает меня вбок, и я едва не падаю, но Дерек успевает подхватить меня.

– Брат на подходе! – орёт Магнолия, вставая на моё место и тут же прижимаясь к Фишеру.

Я хватаю Дерека за плечи и пытаюсь создать видимость танца. Фишер хмурится, глядя на Магнолию, которая трёт задом о него, но всё равно смотрит на меня. Я смиренно киваю ему – мол, играй по правилам. Он колеблется, но всё же еле-еле касается её бедра.

– Эй! – подходит Лэнден. – Вы Уайлдера не видели? Потеряли его.

Мы с Магнолией качаем головами.

– Чёрт, – он трёт лицо и хлопает Фишера по плечу. – Она немного маловата для тебя, брат.

Он смеётся, уходя, а у Фишера в лице что-то меняется. Моё сердце сжимается от его выражения.

– Фух, пронесло! – говорит Магнолия. – Вам бы поосторожнее.

Когда Лэнден окончательно исчезает из виду, она возвращается к Дереку, а я иду за Фишером к бару.

– Что будешь пить? – спрашивает он, кивая на полки с алкоголем.

Я смотрю ему в глаза, полные сомнений и внутренней борьбы.

– Тебя.

Он тяжело глотает, делая шаг ближе.

– Ты сводишь меня с ума. Может, я уже и свихнулся.

– Забудь, что сказал мой брат, – прошу я, видя, как сильно это его задело.

– А как мне это сделать?

– Поцелуй меня, Фишер. Пожалуйста. Дай мне доказать, что возраст не имеет значения.

– Я не воспользуюсь ситуацией, пока ты пьяна.

Я наклоняю голову.

– Ну, я примерно на шестьдесят девять процентов трезвая.

На его лице появляется слабая усмешка.

– Хотя шестьдесят девять – отличное число… спроси меня, когда будет ноль.

– Это нечестно. Если бы я знала, что это будет барьер, пила бы воду, – надуваю губы.

– Главное, что ты веселишься. Давай, заказывай.

– Ладно, тогда «Маслянистый сосок».

Его взгляд опускается на мою грудь, и я вижу, как он вспоминает про мои пирсинги. Улыбаюсь победоносно.

– Думаю, он будет вкуснее прямо с моей кожи. Может, налить сюда и попробовать? – говорю с невинной улыбкой, медленно спуская лямку с плеча.

Он качает головой и зовёт бармена, но в глазах у него сверкает весёлое безумие. Я наблюдаю, как бармен наливает Фишеру воду и готовит мне шот.

Фишер протягивает мне рюмку, и перед тем как сделать глоток, я встречаюсь с ним взглядом. Его кадык резко дёргается, а пальцы так сжимают стакан, что, кажется, он вот-вот треснет.

– Ммм. Вкусно. Хочешь попробовать? – я провожу языком по верхней губе.

Это опасно – так искушать его, но после того как он признался, как сильно меня хочет, я не могу думать ни о чём, кроме того, как довести его до предела.

Прежде чем он успевает что-то ответить, между нами врывается Магнолия, тяжело дыша.

– Можно немного воды? – спрашивает она, уставившись на стакан Фишера.

Он молча протягивает ей воду, и она залпом выпивает половину.

– Спасибо. Дерек пригласил меня к себе, так что мы уходим.

– Ты уверена, что это хорошая идея? – спрашивает Фишер, опередив меня.

– Да, Мэгс. Ты только что с ним познакомилась. А если он маньяк? Или у него фетиш на убийства?

– Это смешно – слышать от вашей «моральной полиции», – фыркает она, глядя то на него, то на меня.

– Хотя бы скинь мне геолокацию, – прошу я. – Чтобы мне было проще найти твоё тело.

– Да, мама, – она достаёт телефон и делится местоположением. – А теперь зови меня поездом, потому что меня вот-вот пронесут, – поёт она и издаёт звук паровоза. – Люблю вас, пока! – Она обнимает меня, я снова напоминаю ей быть осторожнее, и она уходит с Дереком.

– Она... особенная, – Фишер чешет щеку, всё ещё явно в шоке.

– Зато хоть у кого-то сегодня будет оргазм, – бормочу я.

Он резко хватает меня за талию и притягивает к себе. Я замираю, дыхание перехватывает от неожиданности, а руки инстинктивно хватаются за его руку. Вокруг слишком тесно, и если я оступлюсь, окажусь на полу.

– Та ночь в фудтраке, когда твоя киска была у меня на лице, проигрывается у меня в голове снова и снова. Я до сих пор помню твой вкус и запах. Так что не путай моё «нет» с тем, что я тебя не хочу. Просто если я окажусь рядом с тобой снова, если снова коснусь тебя языком… я уже не смогу остановиться.

Как по сигналу, он дёргается и прижимается ко мне сильнее. Я выгибаю бровь и усмехаюсь, заметив, как он пытается сохранить спокойствие и сделать вид, что на него это не действует.